Creatures We Find in the Forest

— Ты идиот. Ты ведь это знаешь, да? Кевин, по мнению Нила, слишком остро реагировал. Нил сидел с чашкой сока в руке, а Дэй вышагивал по кабинету Эбби, когда они оба должны были быть на тренировке с остальной командой. Джостен немного споткнулся на площадке, и Кевин предположил, что это из-за потери крови. Тренировка была остановлена, Нила утащили, и с тех пор Кевин был в ярости. — Ты позволил ему выпить слишком много крови, — продолжал Кевин. — Как ты мог быть таким глупым? Нил закатил глаза и сделал глоток, чтобы смыть насмешливую реплику, грозившую вырваться наружу. Эндрю взял не так уж много крови, и нападающий не чувствовал себя иначе, чем неделю назад, но Кевин его не слушал. Возможно, было безрассудно позволить Эндрю питаться от него таким образом, но блондин был в отчаянии, и предложение собственной крови казалось правильным решением. Так оно и было. По словам Ники, большую часть воскресенья Эндрю дремал. Было странно приятно осознавать, что он хоть немного изменил ситуацию. Для разнообразия Эндрю смог хорошо выспаться, и все благодаря тому, что сделал Нил. Пока Кевин читал ему лекцию о том, как это может повлиять на его игру, Нил уже подумывал о том, чтобы сделать это снова — не только потому, что это поможет Эндрю, но и потому, что это поможет команде. Миньярд был силой, с которой приходилось считаться, когда в его организме было достаточно крови, чтобы снять напряжение. Накормленный Эндрю был бы неудержим в воротах. Конечно, Нил не хотел рисковать своей собственной способностью хорошо играть, но, возможно, он сможет убедить Эндрю принимать больше крови из других источников. Должен быть способ помочь ему. — Нил, — огрызнулся Кевин. — Ты вообще меня слушаешь? Нил поднял на него глаза и пожал плечами. — Извини. Нахмурившись, Кевин перестал вышагивать и прислонился к стене. Нил с любопытством наблюдал за ним. Сначала его реакция показалась ему странной, но чем больше он думал об этом, тем больше ему казалось, что он все понимает. — Тебе все еще приходилось тренироваться после того, как Рико питался от тебя? — спросил Нил. — Отвали, — прошипел Кевин, что означало «да». Нил отпил еще сока и благоразумно промолчал. Он не был уверен, что хочет знать больше о том, какой была жизнь Кевина в Гнезде. Дверь распахнулась, и внутрь вошел Ваймак с безучастным выражением лица. Он посмотрел на Кевина и дернул головой в сторону коридора. Кевин досадливо скривил рот, оставив тренера и Нила наедине, и закрыл за собой дверь. Нил уставился на своего тренера, ожидая наказания, которое, несомненно, последует. — Знаешь, — медленно начал Ваймак, — когда я сказал, что ты можешь попытаться убедить его есть больше, я не имел в виду, что ты должен кормить его сам. — Его самоконтроль ослабевал. Либо кормить его самому, либо позволить ему разорвать чье-то горло. «Отчаянные времена требуют отчаянных мер» и все такое. Что бы вы сделали? Ваймак что-то пробормотал и подошел к столу Эбби, чтобы порыться в лежавших там бумагах. — Я не в восторге от ситуации с Эндрю, — сказал он, — однако я не собираюсь ставить безопасность и благополучие одного игрока выше безопасности и благополучия другого, понятно? — Да, тренер. — Сколько ты ему позволил? Мне нужно освободить тебя от завтрашней тренировки? Это было последнее, чего он хотел. — Нет, конечно, нет. Он принял не так уж много, честно говоря. Наверное, около четверти пинты, если прикинуть. Кевин просто… слишком остро реагирует. — Слушай, парень, я не твоя мать. Ты можешь делать все, что захочешь. Просто не позволяй этому испортить тебе жизнь на площадке. — Да, тренер, — пробормотал он. — Хорошо. Эбби снова придет тебя проведать, так что продолжай вести себя так же послушно. Если ты снова выкинешь подобный трюк, лучше сразу позвони ей, чтобы она знала, в чем дело. Нил кивнул и выпил свой сок. — Кстати, — сказал Ваймак, остановившись в дверях, — у нас есть еще один пакет для него. Не волнуйся так сильно. — Это… это хорошо, — пробормотал Нил. Дверь мягко закрылась, и Нил мог думать только о том, что Эндрю сказал, что кровь из пакета ужасна на вкус. По крайней мере, это было лучше, чем ничего. После того как Эбби еще раз убедилась, что с ним действительно все в порядке, Нил отправился в душ и переоделся, а затем поплелся в фойе, чтобы подождать, пока остальные закончат тренировку. Забота Кевина и Ваймака расстраивала его. Эндрю был тем, кто нуждался в этом больше. Нил не собирался пережить учебный год, и в долгосрочной перспективе он не имел никакого значения. Миньярду же, напротив, предстоял очень долгий путь. Остаток ночи Нил провел в раздумьях. Он отправился в центр города на поздний ужин со старшекурсниками, но не слышал ни слова из того, что они говорили друг другу или ему, пока сидели в кабинке и ждали, когда принесут пиццу. Потеря крови не была для Нила чем-то новым. У него и его матери не было возможности взять отпуск, чтобы восстановиться, когда они были в бегах. Они оттирали кровь с ковров в отелях и выбрасывали окровавленные полотенца в мусорные контейнеры за ресторанами и местами отдыха. Они зашивали друг друга и отправлялись в путь, как только горизонт был свободен. Играть в экси после небольшого кровотечения для него не было большой проблемой, а раны, нанесенные Эндрю, были совсем не болезненными. Нил не знал, сколько крови принял Эндрю, но решил, что через несколько недель он сможет снова позволить ему пить, как бы глупо это ни было. Он был удивлен тем, как сильно ему этого хотелось. Блондин сделал все возможное, чтобы сохранить свою семью, чего бы ему это ни стоило, как бы сильно они ни обижались на него за это, несмотря на то, что у него были все основания уехать и начать все с чистого листа в другом месте. Нил никогда ни о ком так не заботился. Когда мать сказала ему бежать, он так и сделал. Он то и дело оставлял ее, чтобы защитить себя, пока она отбивалась от нападавших. Когда она припарковалась на пляже и сказала ему продолжать путь без нее, он так и сделал. Рядом с Эндрю его самосохранение казалось эгоистичным. Мэтт подтолкнул его руку и спросил: — Ты в порядке, парень? Ты выглядишь немного подавленным. Через стол девушки смотрели на него. Дэн и Рене выглядели обеспокоенными, в то время как Элисон выглядела лишь слегка заинтригованной. — Я просто немного отвлекся, — ответил Нил. — Кевин вывел меня из себя до этого. Дэн, Элисон и Мэтт застонали, прекрасно все понимая. Рене подарила ему маленькую улыбку, которая заставила его ерзать на своем месте. Как только принесли пиццу, Нил постарался сосредоточиться на своей нынешней компании. Он оценил их усилия по привлечению его к работе, хотя у них не было для этого особых причин. Они задавали ему вопросы о том, какие начинки для пиццы он предпочитает и что он думает о корке с начинкой. Он не знал, почему их интересуют такие незначительные вещи, но отвечал честно и наслаждался чувством, что может поделиться маленькими истинами. Когда они вернулись в Башню, Рене остановила его перед дверью и спросила: — Не хочешь ли ты присоединиться ко мне для небольшой прогулки, Нил? Он помахал Мэтту через стеклянные двери и, хотя все еще чувствовал себя неловко рядом с ней, ответил: — Хорошо. Толстовка Нила была недостаточно толстой, чтобы эффективно согревать его. Дрожа, он крепко сложил руки, следуя за Рене. Они шли по Периметр-роуд в тишине, то и дело попадая в свет уличных фонарей. По большей части Нил и Рене были одни. Некоторые люди выходили на пробежку, было несколько групп студентов, бредущих к общежитиям или столовым. Если только Рене не пригласила его, чтобы поговорить об экси, что было маловероятно, им оставалось обсуждать только одно. Нил не мог понять, в каком она настроении или о чем думает, потому что, как всегда, она сохраняла невозмутимую маску. Джостен знал, что под тихой водой таится множество опасных вещей, и именно это его беспокоило. Чем дольше она молчала, тем больше Нил волновался. Он просто хотел покончить с этим. — Итак, — начал он, — о чем ты хотела поговорить? Она спокойно ответила: — Я пыталась пригласить Эндрю в кино вчера днем, но он спал. — И что? — Я немного поболтала с Ники в их общежитии, и он сказал, что не видел, чтобы Роланд работал в пятницу вечером. Нил услышал невысказанное «Я знаю, что ты сделал» громко и четко. — Я не собираюсь тебя ругать, — добавила она с легким смешком. — Мне просто было любопытно узнать, что ты об этом думаешь. Нил вспыхнул от раздражения до замешательства. — Я не… Я ничего не чувствую по этому поводу. Ему нужно было поесть, и я позволил ему. — Щедро. — Не совсем. — Ты так не думаешь? Нил пнул маленький камешек с тротуара в траву. — Ничего страшного, и я чувствую себя нормально — я и на тренировке был в порядке. Кевин просто драматизировал. — Я предложила ему свою кровь, когда мы начали узнавать друг друга, — сказала она. — Он отказался, и мне потребовалось некоторое время, чтобы понять, почему. — Ему нечего было предложить взамен? — догадался он. Рене слабо улыбнулась. — Он не из тех, кто занимается благотворительностью, хотя я бы не назвала это так. Я предложила, потому что увидела страдающего человека и способ, которым могу помочь. — Щедро. — Не совсем, — легкомысленно ответила она. — Почему нет? — Это была не щедрость. Это было чувство вины. Нил перестал идти и уставился на нее в слабом свете. Рене тоже остановилась и повернулась к нему лицом. Ее глаза были пустыми, а выражение лица — совершенно отстраненным. — Ты когда-нибудь задумывался, почему я подхожу под критерии Ваймака? — спросила она, едва ли громче ветра, шепчущего в кронах деревьев. — Иногда, — признался Нил. — Ты намекала на свое прошлое, но никогда не рассказывала мне многого. — Моя мать любила виски больше, чем своих детей, и пока она была в ударе от выпивки, она не замечала, как ее бойфренды бьют меня. Я знала, что мне нужны деньги, если я хочу выбраться, а легальной работы для девушек моего возраста было не так много. Одна из местных банд взяла меня в качестве соглядатая и бегуна. — Ты была в банде? Улыбка Рене стала кривой и горькой. — Да, несколько лет. Я присоединилась к ней добровольно, но не все, что я делала, было моим выбором. Вампиры могут убедить вас делать или думать почти все, что угодно, если они достаточно сосредоточены. Моя начальница была очень амбициозной молодой женщиной — или, по крайней мере, выглядела молодой. Я так и не узнала, сколько ей на самом деле лет. Она всегда хотела больше территории, больше последователей. Боюсь, это вышло из-под контроля. Я поняла, насколько серьезной была ситуация, только после того, как меня выпустили. Нил сглотнул и попытался представить себе Рене такой, молодой и безжалостной. — Как ты выбралась? Рене медленно повернулась на каблуке и продолжила идти, Нил последовал за ней. На минуту или около того снова воцарилось молчание, прежде чем она ответила. — Я сделала то, что должна была сделать, чтобы заслужить ее доверие, а потом ждала подходящего момента. — Рене издала тихий, грустный смешок. — Ты знаешь, что они наиболее уязвимы, когда кормятся? После того как она умерла, я сожгла куски, а потом пошла в полицию. Я назвала им имена важных членов банды, и они вынесли мне легкий приговор. — Ты убила ее. — Я убила. — И ты чувствуешь себя виноватой за это? Рене покачала головой. — Меня больше беспокоит отсутствие угрызений совести. Я все жду, когда она настигнет меня, но ничего нет. Нил смотрел на темный, пустой участок травы, известный как Зеленый, и перебирал в уме ее историю, пытаясь понять, как она сочетается с зазубринами Эндрю. Однажды она сказала ему, что Миньярда больше интересовало прошлое Рене, но теперь, когда Нил знал, что она сделала, это имело меньше смысла. Зачем вампиру дружить с девушкой, которая убила себеподобную? — Ты предложила ему кровь в качестве покаяния или что-то в этом роде? — спросил Нил. Рене хмыкнула и кивнула. — Эндрю сказал, что его не интересует то, что он назвал моей «духовной чепухой». — «Чушью»? — Ну, я думаю, его точная формулировка была «чушь собачья», — сказала она язвительно. — В любом случае, после того, как я рассказала ему о своем прошлом, он забрал у меня оружие, потому что не думал, что мне нужно держаться за символ того, кем я была. Я больше не тот человек. Наказание себя не изменит того, что я сделала. Нил взглянул на нее, когда она отвернулась, чтобы посмотреть на проезжающую мимо машину. — Почему он держит тебя рядом? — Он не просил меня не говорить тебе, так что, думаю, тебе можно это услышать. Он заключил со мной сделку около года назад. Уверена, ты слышал о том, как Аарон и Ники обещали ему пять лет в Пальметто. — Когда Нил кивнул, она продолжила. — Я обещала помочь ему покончить с жизнью, если он все еще будет хотеть этого после окончания университета. Она сказала это так непринужденно, что он почти не понял, о чем она говорит. Нил чуть не споткнулся о трещину в тротуаре. Это не должно было его удивлять. Эндрю был несчастен и постоянно испытывал боль. Его человеческие годы были полны невообразимых страданий, а теперь ему предстояла долгая жизнь, которая обещала быть одинокой. Что-то в глубине души Нила возмущалось несправедливостью всего этого. Это было ужасно несправедливо, что Эндрю пережил столько разрушений только для того, чтобы оказаться в ловушке под обломками без возможности выбраться. — И что ты получишь взамен? Друга на несколько лет? — Он не мог сдержать ярость, просочившуюся в его голос. Рене не дрогнула. — Я заставила его пообещать, что он будет думать обо мне только в крайнем случае. Нил не был уверен, что от этого стало лучше. Он засунул руки глубоко в карманы и повернулся, чтобы сделать десять шагов от нее. Прохладный воздух царапал его легкие, когда он делал резкие, прерывистые вдохи. Мысли путались в голове, усиливая жгучую боль в груди. Нил хотел жить; он хотел жить так сильно, что едва мог двигаться под тяжестью своего желания. Как бы он ни старался, он не мог понять, каково было Эндрю, когда он был настолько истощен, что мысль о том, чтобы прожить еще несколько десятилетий, была невыносима. Он не хотел, чтобы Эндрю умирал. Он знал это с такой уверенностью, что в желудке забурлила кислота. — Нил, — позвала Рене. — Ты в порядке? Ничего не было в порядке, но он все равно сказал: — Я в порядке.