Creatures We Find in the Forest

Покинув вечеринку в честь Хэллоуина в «Райских Сумерках», Лисы разделились. Старшекурсники отправились в близлежащий отель, а группа Эндрю поехала в дом. Нил украл футболку и штаны из комнаты Ники, чтобы не оставаться в костюме, а потом свернулся калачиком в одном из кресел. Но он не спал. Он просто уставился на темную стену, не в силах успокоить свои мысли. В обмен на его кровь Эндрю собирался дать ему свободный ход в их маленькой игре в правду утром. Иметь преимущество над ним было удивительно неудобно. Он мог расспрашивать о приемных семьях Эндрю, не проронив ни слова о разных городах, в которых он провел время. Он мог узнать о Касс, не выдавая секретов о собственной матери. Он мог спросить о сделке Эндрю с Рене, ничего не говоря о разрушенной сделке его отца с Морияма. Он мог узнать, действительно ли Эндрю верил, что Кевин поможет ему построить жизнь после окончания университета, не раскрывая того, что он не доживет до конца учебного года. Но все сводилось к следующему: Эндрю мог взять то, что ему было нужно, силой, но он этого не сделал. Нил мог потенциально раскрыть самые слабые места блондина, но он не хотел этого делать. Он не был уверен, как к этому относиться. Это не давало ему спать почти всю ночь. Вскоре после того, как ему удалось заснуть, его разбудили шаги на лестнице. Было почти девять часов. Эндрю остановился в дверях каморки и посмотрел на него, пустой, но настороженный. Его одежда выглядела помятой, а поза — почти покорной. Он пришел готовый к тому, что вопрос Нила его разорвет, и знание об этом вертелось у Джостена под ребрами. Нил знал, какой вопрос он собирается задать. Он жестом указал на кресло и, когда Эндрю сел в него, Нил сказал: — Расскажи мне об игровых вечерах. — Игровые вечера, — уныло повторил Эндрю. — Кевин рассказал мне немного, но я хочу услышать от тебя, как проходят эти вечера, учитывая, что ты вампир и все такое. — Это то, на что ты тратишь свой свободный вопрос? Нил пожал плечами. — Недостаточно хорошо, — сказал Эндрю. — Я не хочу и не нуждаюсь в том, чтобы ты легко меня отпустил. Ты дал мне кровь. Я дам тебе ответ, так что задай вопрос получше. Я знаю, что ты вынюхивал, пытаясь меня вычислить. Вот твой шанс. — Я хочу знать, почему камеры не фиксируют, когда ты двигаешься быстрее, чем должен двигаться человек. Ты делал это уже несколько раз, я просмотрел запись, но ничего необычного не заметил. Как такое может быть? Эндрю закатил глаза. — На самом деле я не двигаюсь так быстро. Это трюк разума, и, похоже, он действует только на тех, кто рядом со мной. Иногда я использую его, чтобы обмануть тупых нападающих. А теперь задай мне вопрос получше. — А на этот вопрос я должен сказать тебе правду? — Прекрати валять дурака и спроси меня что-нибудь. Нил надулся и сложил руки. — Ты не уточнил, какого рода вопрос ты хочешь, чтобы я задал. Ты сказал, что я могу выбирать, и я выбрал. Ты выполнил свою часть сделки. Глаза Эндрю вспыхнули. — Ты спросил меня о том, что мог бы получить от Кевина или Google, черт возьми. Мне не нужна твоя жалость. — У тебя не было особого выбора прошлой ночью, — сказал Нил. — Мне не нужны твои секреты в таком виде. — Черт возьми, Нил… — Снова питайся мной, — промурлыкал нападающий. Эндрю остановился и сузил на него глаза. — Снова питайся от меня — на этот раз по собственной воле — и взамен расскажи мне о том, как тебя обратили. По-моему, это справедливо. — Ты не будешь думать, что это справедливо, когда отрубишься в понедельник. Нил закатил глаза. — Небольшая потеря крови меня не беспокоит. Ты даже не принял столько прошлой ночью. Я в по… — Нет. — Со мной случались вещи и похуже, я обещаю. Я справлюсь с этим. Эндрю не выглядел убежденным. — Я скажу «стоп», если мне понадобится, чтобы ты остановился. Миньярд бросил короткий взгляд на дверной проем. — Они подумают, что я не принимаю лекарства. — Ты не морил себя голодом, чтобы поддерживать этот фарс. Скажи мне, что ты этого не делал, пожалуйста. Уголок рта Эндрю дернулся. — Кровь из мешков холодная, старая и отвратительная на вкус. Не очень-то хочется пить ее. — Ну, тогда ты не должен отказываться от свежей крови, — Нил поднялся на ноги и похлопал по спине, прежде чем спросить. — Твоя комната или ванная? Губы Эндрю дернулись вниз, но он все равно встал. Нил молча поднялся за ним по лестнице в спальню и остановился в дверях, пока блондин пробирался к тумбочке, чтобы сделать глоток из стоявшей там бутылки с водой. Это была простая, аккуратная комната без каких-либо заметных личных штрихов. Однако в случае Эндрю пустые стены и пустые полки казались в некотором смысле уместными. — Большинство людей думают, что вампиры — это те, кого нужно приглашать внутрь, — сухо сказал Эндрю. Нил встретил его взгляд через всю комнату и осторожно шагнул внутрь, закрыв за собой дверь. Он чувствовал, что нервничает. Все было проще, чем накануне вечером, когда все было в спешке и отчаянии. Без руководящей неотложности тяжелых обстоятельств мысль о том, чтобы раздеться в спальне Эндрю, казалась более сложной, чем следовало бы. Он потянулся к шнурку на своих трениках, когда Эндрю сказал: — Знаешь, твоя рука тоже подойдет. Его лицо залило жаром. Прошлой ночью он так отчаянно пытался не снимать рубашку и полностью прикрыть верхнюю половину тела, что ему и в голову не пришло предложить свое запястье. — Да. Да, — пробормотал он, затягивая узел. — Мне сесть или…? Эндрю жестом указал на кровать, и Нил обошел его, чтобы сесть. Матрас просел под весом вампира, когда он сел рядом с ним. Не глядя на него, брюнет поднял левую руку в знак предложения. — Не делай мне больно, — проворчал он. Эндрю ничего не ответил, но Нил все равно почувствовал его раздражение. Прохладные пальцы обхватили его запястье, а затем острые клыки пронзили его кожу. Нил оглянулся, когда блондин был занят высасыванием крови из маленьких ранок. Его глаза были полузакрыты и остекленели, уставившись в никуда. Другая его рука обхватила локоть Нила, чтобы удержать его на месте. Он был растерянным и уязвимым, и трудно было представить его таким с Роландом. Эндрю упоминал о наручниках накануне вечером, но почему Роланд согласился на то, чтобы его связали и укусили? Что он получал взамен, что было достаточно для такого обращения? Он никогда не выглядел испуганным или нервным рядом с Миньярдом, когда они приезжали в Колумбию. — Почему Роланд должен быть в наручниках? Вопрос неуклюже сорвался с его губ, прежде чем он успел подумать о нем. Эндрю отдернул руку с тихим хлопком и раздраженно посмотрел на Нила. — Мне не нравится, когда меня трогают, а Роланд не умеет следовать указаниям, когда он возбужден. — О, так ты… — Сосу его кровь и его член, — Эндрю крепче сжал руку Нила и повернул ее так, чтобы поймать языком убегающую каплю. Странные шутки Миньярда за последние пару недель вдруг обрели смысл. Нил попытался обдумать это. Эндрю и Роланд. Эндрю и Роланд. Эндрю и… — Подожди, — сказал Нил как раз в тот момент, когда Эндрю собирался продолжить пить. — Если ты и Роланд… — Свалили вместе, — простодушно ответил Эндрю. — У вас договоренность, — закончил Нил. — Тогда почему он не написал или не позвонил, чтобы сообщить тебе, что его не будет прошлой ночью? — По той же причине, по которой я не приношу ему цветы. Это ничего не значит. Это просто то, что мы делаем, потому что он холост и вампир, а я устал от этих проклятых пакетов. — Он знает, что он — твой единственный источник свежей крови? — Я думал, ты хочешь знать, как меня обратили в отместку за это, — раздраженно сказал Эндрю. — Твоя кровь недостаточно хороша, чтобы получить все эти ответы. Нил принял это за то, что Роланд не знал о том ужасном положении, в котором он оставил Эндрю прошлой ночью. Миньярд вскинул бровь и минуту молча смотрел на него, ожидая, что тот закончит говорить, а затем вернулся к еде. Когда Эндрю был удовлетворен, он провел языком по ране, чтобы заклеить ее, а затем отодвинулся, чтобы дать им обоим немного пространства. Блондин облизал губы и сделал несколько глубоких, дрожащих вдохов. — Ты можешь притвориться, что у тебя повышенная возбудимость, пока эффект от крови не сойдет? — спросил Нил. Испытывая себя, Эндрю попытался улыбнуться, но его рот только сплющился и вытянулся набок в странную гримасу. Его веки опустились, а плечи ссутулились. Нил узнал признаки тела, умоляющего о сне. Однако сейчас было не время. Вратарю нужно было что-то такое, что подняло бы его энергию настолько, чтобы его семья поверила, что он принимает лекарства. Нил сказал: — Остальные проснутся только через час или около того. Давай пойдем и посмотрим, сколько конфет ты сможешь съесть за один присест. Эндрю уставился на него. — Я поведу, — предложил Нил. Доказательством усталости Эндрю было то, как он передал ключи без единого слова или предупреждения. Они тихо вышли из дома и забрались в машину, причем Нил впервые сел за руль, а вратарь свернулся калачиком на пассажирском сиденье. Эндрю уснул, прислонившись к двери, еще до того, как они выехали на главную дорогу, поэтому Джостен догадывался, как добраться до ближайшей заправки. Он смутно помнил дорогу, поскольку однажды уже бывал там, и после нескольких неверных поворотов ему удалось ее найти. — Хей, — сказал Нил, припарковавшись. Эндрю негромко хрюкнул в ответ. Нил заглушил двигатель. — Мы приехали. Эндрю открыл глаза и поднял голову. Без слов он вылез из машины и протиснулся внутрь. Нил положил ключи в карман и последовал за ним. Как ни странно, в своем нынешнем состоянии вампир обладал более угрожающей аурой. Когда он был голоден, его улыбки были похожи на фокусы, которые заставляли зрителей гадать, его истерика держала его в недосягаемости. Вот так, с пустым лицом и мертвыми глазами, его безразличие было обнажено, и правда была леденящей. Эндрю был ледяной пустыней, которая убьет любого, кто посмеет переступить через нее. Он едва заметит количество трупов. Нил нагрузил корзину банками с энергетическими напитками и бутылками газировки, а Эндрю собрал целую охапку конфет и шоколада. Когда они встретились у кассы, чтобы расплатиться за все это, у Джостена заболели зубы от одного взгляда на это. Кассир посмотрел между ними и нервно сглотнул, принимая деньги Нила. — Хэллоуин? — догадался он. Эндрю не мигая смотрел на мужчину, пока тот торопливо складывал все в два пластиковых мешка. Осторожно держа следы укусов за пределами взгляда мужчины, Нил с мрачной улыбкой взял мешки и чек. Вернувшись в машину, Эндрю положил один из мешков себе на колени и открыл пакет с жевательными мишками. Нил наблюдал, как он ест разноцветные конфеты одну за другой. После каждой пятой конфеты он делал паузу, чтобы глотнуть первый энергетический напиток, пока конфеты и напиток не закончились. Затем Эндрю открыл пакет «Скиттлз» и бутылку газировки. Скитлз были съедены маленькими горстями, а газировка была выпита за один раз. После этого он разорвал упаковку виноградных Fun Dip. Он раскусил леденец пополам и высыпал ароматизированный порошок в рот. Его глаза сузились, когда он попытался достаточно смочить порошок языком, чтобы проглотить его. Выглядело это не очень удобно. Его губы окрасились в фиолетовый цвет, когда он, наконец, открыл их, чтобы заговорить. — Он не был вампиром, когда я впервые встретил его. Я не знаю, как он обратился. — Где ты его встретил? — спросил Нил. — В приемной семье, — ответил Эндрю, глядя прямо перед собой. — Почему он пришел за тобой? Одна сторона рта Эндрю изогнулась вверх. — Он обожал меня. Я ему никогда не надоедал. Он был очень… ну, скажем так, «ласковым». Во всяком случае, ночью. Кровь Нила похолодела. — Он тебя изнасиловал? — Динь-динь. Дайте мальчику приз. Призом была пачка вишневых Fun Dip. Нил почувствовал, что его сейчас вырвет. — Я потерял его из виду на несколько лет, но он вернулся, чтобы увидеть, как его младший брат заканчивает школу. Застал меня одного в темноте на крыльце. Зашел внутрь, чтобы выпить. Вся эта тяжелая атлетика ни хрена мне не помогла. Но как только яд подействовал, я оторвал ему голову. — Хорошо, — пробормотал Нил. Голова Эндрю откинулась набок, чтобы он мог оскалить Нилу ухмылку, полную фиолетовых зубов. — Пусть он покоится в виде частей. Секреты Нила тяготили его тело и резали горло, как лезвия бритвы на выходе. Он не мог представить себя настолько далеким от жизни, что рассказ о его худших днях не мешал ему улыбаться. Была ли жизнь, скрывающаяся под слоями льда в душе Эндрю? Неужели его боль затерялась в его сознании, как крик в метель? Вся жизнь в таком состоянии была бы кошмаром, а вечность — адом. Эндрю не обращал внимания на ужасное чувство, бурлившее в желудке Нила. Он выпил полбанки «Ред Булла» и провел языком по зубам. — Этого хватит. Поменяйся со мной местами. Я поведу.