Creatures We Find in the Forest

Осознание того, насколько мрачным было его будущее, лишило повседневную жизнь Нила всякого смысла. Занятия были пустой тратой времени, ведь он даже не закончит учебный год. Занятия с репетиторами и раньше были скучными, но теперь они вызывали у него иррациональную злость. Вечера кино и ужины с Лисами лишь напоминали ему о том, что он не смог удержать. Пытаясь отвлечься от всех этих ужасных мыслей, Нил усерднее занимался на тренировках, зарывался в учебу и не смотрел новости, связанные с экси. Вечера он проводил со старшекурсниками, а ночи — с Кевином и Эндрю на площадке. Вскоре Нил слишком измотал себя, чтобы зацикливаться на ужасной судьбе, ожидающей его весной. Вопреки всему, по прошествии некоторого времени ситуация начала понемногу улучшаться. Эллисон впервые за несколько недель поговорила с Нилом. Позже тем же вечером он услышал, как она смеялась над одной из грубых шуток Мэтта. Ее горе было тяжелым, и было ясно, что оно затянется надолго, но она не была побеждена им. Нил знал, что она постепенно учится, как продолжать жить, и черпал вдохновение в ее силе. Мэтт и Дэн продолжали вытягивать из него маленькие истины и собирали их, как крупицы золота, даже если они были совершенно незначительными. В общежитии Нила начали меняться мелочи: в холодильнике, который он делил с Мэттом, стало больше фруктов, после того как он сказал, что свежие фрукты — его любимая еда, громкость стереосистемы Бойда стала тише, как только нападающий выразил неприязнь к громкой музыке, а вечера кино превратились в вечера игр, как только Нил признался, что ему не нравится сидеть два часа, уставившись в экран, если на нем нет игры экси. Смех Эндрю становился все громче, а его глаза светились все ярче, когда запасы крови в холодильнике Ваймака уменьшались. Они не так часто играли в свою игру в правду, поскольку блондин редко бывал в здравом уме достаточно долго, чтобы всерьез встретиться с Нилом. Джостена это вполне устраивало — он понял, что на данный момент лучше вообще не думать о вампирах. Самое лучшее из всего этого было то, что по пятницам Лисы играли лучше, чем когда-либо. Их короткая победная серия удивила всех, и даже если Нил знал, что может не дожить до финала, он не мог не почувствовать тепло от их радости. Однако теплота длилась недолго. Как оно могло длиться, когда Лисам предстояло играть против Воронов? Страшная дата наступила быстро, и, хотя он мысленно ворчал на свой телефон каждый раз, когда дата тикала вверх, Нил все равно удивился, когда проснулся и с досадой понял, что это день игры с Воронами. Утро тянулось бесконечно. Куда бы Нил ни пошел в этот день, везде царила тишина. Весь кампус следил за командой экси, прекрасно зная, что произойдет этой ночью. В лифте и в столовой другие спортсмены смотрели на команду так, словно те шли на виселицу. Нил чувствовал, что так оно и есть. Мэтт, Дэн и Ники пытались нацепить на лица улыбки, чтобы не дать настроению упасть до предела. Рене была единственной, кто выглядел по-настоящему спокойной. Эллисон и Аарон выглядели злыми, Эндрю гоготал над всем или ни над чем, а Кевин выглядел так, будто ему хотелось блевать больше, чем Нилу. Каким-то образом им удалось пережить этот день. Это была домашняя игра, и Нил не знал, лучше это или хуже. Он полагал, что это хорошо, что они смогут притащить свои жалкие задницы обратно в Башню и залечить раны наедине, а не сидеть вместе в автобусе часами после сокрушительного поражения. Как всегда, Эндрю был единственным, кому не было до этого никакого дела. Он был прыгающим мячиком веселья рядом с Кевином, выкидывая случайные мелочи и остроты с такой скоростью, что Нил, если бы не знал лучше, решил бы, что он под кайфом. Ники отважился спросить, не возился ли кузен с дозировкой снова, но острый удар локтя Аарона в бок заставил его отказаться от этой линии вопросов. К тому времени, как Лисы надели экипировку и мужественные лица, Нил был уверен, что его тошнит. Он почти жалел, что они не могут проиграть, лишь бы избавить себя от многочасового унижения, через которое им предстояло пройти. Ваймак вышагивал по фойе, пока Лисы выстраивались в правильном порядке. Злобный рев толпы доносился через дверной проем. Сердце Нила бешено колотилось в грудной клетке в поисках выхода. Расхаживая взад и вперед по комнате, Ваймак отдавал приказы своей команде. — Пять очков сегодня, — сказал он Нилу, а затем пригрозил ему марафонским листом регистрации, когда тот отказался. Затем Ваймак перешел к Дэн и Эллисон. — Держите линию защиты вместе, — сказал он. — Нападение сегодня само по себе. Защита, держите этих Воронов подальше от наших ворот. Эндрю, притворись, что тебе не насрать на эту игру, и делай то, что я тебе поручил. — Мы в полной заднице, — пробормотал Ники. Сработал зуммер предупреждения. Нил и Кевин вскочили. Эбби подошла к Кевину и положила руку ему на плечо. — С тобой все будет в порядке, Кевин? — Я справлюсь, — сказал Кевин, но Нил не знал, кого он пытается успокоить. Дэн выпрямила спину и крикнула: — Вперед, Лисы! Оранжевое море у них за спиной лишь слегка успокаивало. На другой стороне стадиона стояла стена одетых в черное болельщиков, ожидающих своих чемпионов. Это было похоже на взгляд в бездну, жаждущую крови Лисов. Боевая песня Эдгара Аллана отозвалась в костях Нила и выбила его сердце из ритма, когда Вороны вышли на поле. Рико вышел на их площадку, как будто командовал ею, когда пошел встречать Дэн для броска монеты, и Джостен возненавидел его больше, чем когда-либо, за то, что он стал плохим воспоминанием в его любимом месте. Он посмотрел на Эндрю, который уставился в потолок, словно это было как-то интереснее, чем хаотичная толпа вокруг него. Нил пытался и снова потерпел неудачу, пытаясь убедить Миньярда взять пакет из ближайшего банка крови. Он пожалел, что не попытался сделать все возможное, чтобы переубедить Эндрю. Тому было все равно, что они столкнулись с Воронами, и ему было все равно, что Рико — вампир, который хорошо питается и поэтому сильнее. Видеть Эндрю таким спокойным и незатронутым помогло странным образом. Нил смотрел на голову блондина и наблюдал, как его челюсть работает, когда он жует жевательную резинку, за которую Ваймак может накричать на него в любой момент. Он выглядел на миллион миль отсюда. Его безразличие выглядело более комфортным, чем нервозность, раздирающая внутренности Нила. Быть пустым лучше, чем быть больным от ужаса? Может быть. А может, и нет. Нил глубоко вдохнул и уставился на плексигласовую стену. Однако вместо того, чтобы смотреть сквозь нее на Воронов по ту сторону, Нил искал отражение себя и своих Лисиц. Ярко-оранжевый цвет трудно было не заметить. Девять оранжевых джерси — все вместе, к лучшему или худшему. Голос Дэн испугал его. — Просто… просто пройди через это. Что бы ни случилось, мы все равно проснемся завтра и разберемся с этим. — Хорошо, — сказал Нил, хотя эта игра казалась ему концом света. — Хорошо, — повторила она. — Давай сделаем это. Лисы и Вороны собрались на площадке. Все после первого гудка происходило то слишком быстро, то слишком медленно, как во сне, из которого он не мог выбраться. Вороны двигались быстро и плавно, обтекая Лисов, как тени, и все же Рико затмил их. Он не перебегал с места на место со своей сверхчеловеческой скоростью, но его превосходящая сила была очевидна для любого, кто догадывался об этом. Он одолел Эндрю быстрее, чем кто-либо другой. Вратарь моргнул, глядя на красную стену позади себя, и издал резкий смешок, который прозвучал слишком грубо. Что-то треснуло, но у Нила не было времени гадать, что это — его безразличная оболочка или последний осколок здравомыслия. Джостен заставлял свое тело работать так, как никогда раньше, и когда финальный гудок остановил безумие, он был полностью уверен, что его тело наконец-то отделилось от него. Все, начиная с шеи, ощущалось нечетко и расплывчато. Он почти боялся смотреть, вдруг его тело действительно исчезло. Они, конечно же, проиграли, как все и предполагали. Вороны отобрали у Лисиц неприлично много очков и выглядели скучающими. Когда Лисы, словно ошалелые новорожденные олени, ушли с площадки, Ваймак не стал отчитывать их за отданные очки. Вместо этого он поздравил их за те шесть очков, которые им удалось взять взамен. Шесть раз им удалось пронести мяч мимо вратарей Воронов, и этого было достаточно, чтобы Ваймак гордился ими. Его образ мыслей проникал в них и заражал их усталым, недоуменным весельем. Кевин остался позади, а Эндрю, пошатываясь, пошел один, и Нилу показалось, что он почти видит, как Кевин улыбается. Слова, которые он сказал Рико на корте, все еще висели у Нила в ушах. Я доволен. Приняв душ, Нил отправился на поиски Эндрю. Колени, казалось, готовы были подкоситься в любой момент, но он хотел убедиться собственными глазами, что Миньярд не свалился замертво в каком-нибудь тенистом углу. Следы выброшенного вратарского снаряжения вели прямо к двери кабинета Ваймака. Нил собрал перчатки, щитки и шлем Эндрю и бросил сверток рядом со столом тренера. В нескольких футах от мини-холодильника вампир раскинулся так, что Нил вздрогнул. Он видел, как набивка на груди Эндрю впилась ему в горло, а ремни, должно быть, врезались в бока, когда он извивался в неудачной попытке открыть дверцу холодильника. Хуже всего было то, что Эндрю смеялся. Хриплое, дребезжащее хихиканье поднималось в его горле. Его дикие глаза остановились на Ниле, и в них мелькнул ужас, прежде чем мания поглотила разум вратаря целиком. — Мешки крови, мешки крови, повсюду, и ни капли, чтобы выпить, — прохрипел Эндрю. Чем больше он трясся, тем сильнее смеялся. — Эндрю… — Не надо, — рычал Эндрю, наконец-то сумев подтянуть под себя одно колено. — Какая муха добровольно вальсирует в паутине? Нил придвинулся ближе, но глаза Эндрю снова вспыхнули. Неподдельный гнев пробивался сквозь туман голода. Подходить ближе было глупо и безрассудно, впрочем, как и все остальное, что он делал в этом году. По крайней мере, из этого может выйти что-то хорошее. Не приближаясь к скрюченному Эндрю, Нил открыл дверцу холодильника и наклонился, чтобы достать пакет с темной кровью. Вратарь потерял терпение из-за своего громоздкого снаряжения и порвал достаточно ремней, чтобы освободиться от защиты для грудной клетки и наплечников. Когда Нил протянул ему пакет с кровью, Эндрю сморщил нос и пробурчал: — Фу. — Не хочешь поставить его ненадолго в микроволновку? Я не скажу Ваймаку, если ты воспользуешься его кружкой. Эндрю издал сквозь стиснутые зубы придушенный звук, почти похожий на смех. Он провел трясущейся рукой по своим потным волосам и зажмурил глаза, явно испытывая боль. — Просто возьми это, — пробормотал Нил, шагнув вперед. — Отойди, — предупредил Эндрю. Нил моргнул и сделал шаг назад. Его тело было теплым и расслабленным после душа, а сердце все еще успокаивалось после игры. Он не подумал о том, как это повлияет на Эндрю, когда тот будет в таком состоянии. Он подошел к столу Ваймака. Поставив пакет с кровью на сиденье офисного кресла, он встал на виду у вампира и сильно толкнул кресло, отчего оно покатилось. Эндрю остановил его ногой, а затем выхватил пакет. Он еще раз с отвращением посмотрел на него, отклеивая полоски ленты, которые удерживали его закрытым. Нил ушел, довольный тем, что Эндрю теперь хотя бы пьет. В коридоре он столкнулся с Ваймаком, который нахмурился на него, как на ребенка, которого поймали за плохое поведение. — В такие вечера лучше дать Эндрю немного пространства. Нил вспылил. — Он умирает с голоду. — Так убеди его есть больше, — легкомысленно ответил Ваймак. — Дай мне знать, как все пройдет. Нил ничего не мог сказать, что еще не было сказано, поэтому он кивнул и пошел искать остальных членов команды. Мэтт заключил его в однорукое объятие и взъерошил ему волосы. Остальные были измотаны, но все еще устало улыбались. Эбби одарила его солнечной улыбкой из другого конца комнаты, где она осматривала ушибленные костяшки пальцев Аарона. Как только Кевин и Дэн закончили общаться с прессой, а Эндрю, наконец, явился в душ и переоделся в чистую одежду, вся команда отправилась к Эбби. Все, кроме Рене и Нила, пили пиво или смешанные напитки, закусывая тем, что было у медсестры в кладовой. В столовой старшекурсники пытались научить Эбби и Ваймака играть в игру с картами. Аарон и Ники устроились перед телевизором, чтобы посмотреть поздний ночной повтор какого-то мультсериала. Кевин сидел на лестнице, ведущей на второй этаж, с бутылкой водки за компанию. Проследив за тем, как Эндрю вышел через парадную дверь с пачкой сигарет, Нил сел на несколько ступенек ниже Дэя и засунул руки в передний карман толстовки. Прислонившись к стене, Нил слушал смех Дэн и Мэтта, перекрывающий ворчливые жалобы Ваймака на игру, в которую они его втянули. Эбби и Рене добродушно подтрунивали над ним, в отличие от Эллисон, которая недвусмысленно давала понять Ваймаку, насколько плохо у него идут дела. Уровень водки в бутылке медленно падал, пока Кевин продолжал пить, и Нил время от времени поглядывал на него, чтобы оценить, насколько стеклянными стали его глаза. Водка убаюкивала его последние защитные силы. Нил знал, что это было нечестно, но он отбросил чувство вины и спросил: — Что ты обещал Эндрю? Кевин застонал и потер глаза. — Он, вероятно, тебя слышит. — Тогда он может войти и сказать мне остановиться, если захочет. — Нил, — устало вздохнул Кевин, — почему ты так одержим этим? — Это отвлекает меня от мысли, что через несколько месяцев я умру, — жестко сказал Нил. — Черт, — пробормотал Кевин и выпил еще одну рюмку. — Давай, Кевин. Из столовой донесся очередной взрыв смеха и одобрительных возгласов, а из телевизионной комнаты — пьяное хихиканье Ники. Кевин повесил голову и ответил: — Я сказал ему, что помогу ему построить жизнь после окончания университета. Нил наморщил лоб. — Что это значит? — Он… в жопе. Он в жопе, Нил. Но не так, как ты, — Кевин жестикулировал, размахивая рукой, пока он бормотал. — Но он все равно в жопе. Аарон и Ники бросят его после окончания университета. Не смотри на меня так. Ты думаешь, они этого не сделают? Ники умирает от желания вернуться в Европу, а Аарон не захочет иметь ничего общего с Эндрю, когда узнает о его маленькой ситуации. Он не захочет стареть рядом со своим однояйцевым близнецом, который застрял в восемнадцатилетнем возрасте. Представь себе, когда люди начнут спрашивать, кто Эндрю — его сын или внук. Нил закрыл рот рукой и тяжело сглотнул, борясь с накатившей тошнотой. Он знал, каково это — ничего не иметь, чувствовать себя в ловушке обстоятельств, быть совершенно и безнадежно одиноким в мире. Он не мог представить, каково это — смотреть в вечность. — Как ты думаешь, ты сможешь это сделать? — спросил Нил. — Что сделать? — Ты сможешь найти ему что-то достаточно большое, чтобы жить после окончания университета? Кевин сделал еще один большой глоток водки. — Посмотрим, я думаю. К тому времени Нил уже будет мертв, но ему не хотелось указывать на это.