Сильные должны бороться.

и если ты вдруг окажешься близко, знай, что вечером, ровно в восемь я ставлю чай. есть мед и мелисса. приходи в гости.

Утро после первого сентября всегда тяжелое. Сон Антона прервал вибрирующий телефон, на экране которого звонок от «Серёга одноклассник». Поднявшись и потянувшись, Антон взял трубку. — Ты идешь в школу? , — сказал хвостик, — я тебя жду у подъезда, вместе пойдем. Антон задумчиво посмотрел на часы. Было половина восьмого утра. Через полчаса первый урок, потом физкультура, а потом контрольная по географии. Впереди много уроков и они никак не связаны между собой. Вот интересно, как это происходит? Если один класс, то физкультура, если другой, то химия. Если школы в одном городе, то физкультура. Или наоборот? Если это так, то почему нет разделения по классам? Но у каждой школы обязательно должна быть такая контрольная по географии. Правда, считается, что проверка проводится по той стране, где учится учитель. Но ему это самому надо? Ну так и проверяют по каждому месту. Правда, непонятно, какой во всём этом смысл. Антон еле поднял свое тело, которое совершенно его не слушалось, оделся и вышел из дома. Возле подъезда ждал хвостатый. Подошли к детской площадке, где обычно играли малыши, и Антон сел на лавочку. Хвостатый сел рядом. Обычно Антон внимательно следил за тем, что говорит хвостатый, но сейчас даже не заметил этого. Говорил хвостатый долго. Говорил не все подряд, а какую-то сложную запутанную длинную тираду. Антон терпеливо сидел рядом и слушал. И посреди рассказа Шастун из кармана куртки достал пачку сигарет и закурил. — Будешь? , — протянул сигарету Сереге. Тот взял и закурил. Антон и Серёжка зашли в кабинет. Сначала все было как обычно, но вдруг. — Можно я к тебе сяду? , — раздался женский голос. Антон оглянулся. Стояла та сама блондинка, которую Антон видел на линейке. Обычно она с Катей сидела на первой парте второго ряда, поэтому Шастун ее часто не замечал. Антон был в ступоре, — Пожалуйста, — ответил он. На удивление, Ира Кузнецова оказалась довольно приятной девушкой. Это сразу бросилось Антону в глаза — ее теплые зеленые глаза, ровные светлые волосы, чуть полноватые алые губы. Вообще все в ней было приятно: и гладкая ухоженная кожа, и ровная осанка, и голос. Они проболтали весь первый урок. Добровольский частенько делал замечания последней парте, мол, может перестанете разговаривать? В эти моменты на Иру и Антона косилась Оксана, как позже она сказала парню, что Ира ей не особо то и нравится. В конце урока девушка с благодарностью посмотрела на Антона и ушла. Далее был урок физкультуры. Обычно Шастун ненавидел физкультуру. После того случая, как он сломал ногу, его желание заниматься физкультурой резко ослабло. Да и из-за пагубных привычек появилась отдышка — стоило ему наклониться к скамейке, как он начинал задыхаться. Последние уроки были любимыми Шастуна. Русский и литература, которые вел Арсений Сергеевич. Как только в кабинет заходил брюнет, весь класс умолкал. Он был голубоглазый, одетый в короткую кожаную куртку и такие же штаны. Арсения было интересно слушать, он был начитан, умен и — во всяком случае, Антону так казалось — симпатичен. Его речь текла плавно и даже красиво. Шастун постоянно смотрел в эти глубокие голубые глаза и не мог оторваться. Поэтому их несколько раз скрещивали взгляды. Но как только Попов посмотрит на Антона, тот сразу в смятение впадал и отводил глаза. Арсений Сергеевич, кажется, видел и читал по лицу Антона все его мысли. Когда они случайно встречались глазами, Шастун улыбался. За эту его улыбку Арсений и ненавидел. Или все-таки не ненавидел. Антону даже никогда не приходило в голову, что ему может понравится мужчина. Парень был уверен, что натурал, ведь ему нравились девушки, он даже пробовал им нравиться. А тут вдруг так нелепо влип. И все равно он хотел, чтобы Попов посмотрел ему в глаза и оценил, какой он хороший, правильный и правильный во всех отношениях. Антон потряс головой, дабы все эти мысли покинули его голову. Сразу стало легче. После школы Антон направился домой, с ним шли Димка и Оксана. Оксана как всегда болтала не останавливаясь. Димка во время пути молчал, сосредоточенно обдумывая что-то, изредка поглядывая на Антона, который в это время доставал пачку сигарет. Дима посмотрел на него округлившимися глазами, — я не думал, что ты куришь, — сказал он. — Курю, — сказал Антон, — а ты хочешь? , — засмеялся парень. Они прошли мимо небольших мусорных контейнеров, исписанных похабными надписями, и остановились возле желтого бака. — Хочу, но надо чтобы Оксанка не видела, — сказал Димка. — Давай вместе здесь встанем, — предложил Антон. — Оксан, иди пока вперед, мы тебя догоним, — утешил девушку. Оксана кивнула, оглянулась и пошлепала куда-то вдаль. Скоро она совсем исчезла из вида. Антон и Дима закурили. Димка глубоко затянулся и выпустил дым через плечо, следующее что можно было услышать: громкий кашель и еще более громкий смех. — Ты же никогда не курил, да? — поинтересовался Антон, — так чего решил попробовать? — Не знаю, — ответил Дима. — Надоело все. В душе пустота. И в это время подбегает маленькая Окси, которая оценив ситуацию начала орать и бить Диму своими маленькими кулачками. Антон засмеялся. — Дурак, ты чего творишь?! Ты идешь на врача и так губишь свой организм? , — возмущалась девушка. Антон снова засмеялся, но в этот раз зря. Вся злость Оксаны перешла уже на двухметрового парня. Дальше они шли в тишине. Шастун сидел на подоконнике, слушал на всю громкость «Another love — Tom Odell» и смотрел в окно, по которому быстро бежали капельки дождя. Сегодня мамы нет дома и он может делать все, что захочет. Но только Антон не из тех, кто как только уезжают родители устраивают вечеринки, нет. Антон любил погружаться в свои мысли и находясь в них, постоянно рисовал. Но сегодня не было настроения. Да и тем более, в последнее время он рисовал только своего учителя русского. Он был музой для парнишки. Его выразительные голубые глаза и черные волосы привлекали и завораживали. Мысли Антона прерывает звук уведомления контакта. Парень включает телефон и видит: Арсений Попов хочет добавить вас в друзья. Улыбнувшись, Антон проводит по экрану рукой и принимает заявку. Через минуту ему приходит сообщение:

***

Арсений Попов 16:12 Привет, Антон, не занят? Антон Шастун 16:12 Здравствуйте, Арсений Сергеевич. Да вроде не занят, вы что-то хотели? Арсений Попов 16:13 Да, не хотел бы составить мне компанию на книжном стендапе? Я просто знаю, что тебе очень нравится литература :) На всю комнату Антон закричал, скорее всего от радости, чем неожиданности. Он был рад, ведь так они ближе познакомятся, что ли?.. Арсений Сергеевич сказал, что заедет за парнишкой через полчаса. А это означает, что уже пора собираться. Шастун носился по квартире как сумасшедший. Он долго решал, что надеть. Рубашку? ведь будут обсуждать литературу. Просто обычное худи? ведь будет стендап. В итоге он все же остановился на черной водолазке с высоким горлом и поверх нее надел белую, выглаженную рубашку. Надел кучу браслетов и на всякий случай перевязал руку бинтом, чтобы не было заметно игры на скрипке. В результате он выглядел более интеллигентно, хотя сам в этом сомневался. Ну, почти уверен. Когда Арсений Сергеевич заехал за ним, Шастун еще раз оглядел себя в зеркале и как настоящий мужчина брызнул на себя несколько раз дорогой одеколон «Nils Freud». От этого он почувствовал себя более уверенно. Антон сел в машину и Арсений тронулся в путь по безлюдному вечернему проспекту. Некоторое время они молчали. Шастун искоса поглядывал на Арсения Сергеевича и никак не мог решить, как начать разговор. Что сказать? Арсений Сергеевич, как назло, казался совершенно серьезным. Может, спросить о фильме? или о бабе? Тогда это, наверно, будет выглядеть как допрос, а ему совершенно не хотелось лгать. Шастун покосился на Арсения Сергеевича. Вглядевшись в его серьезное лицо, Шастун понял, что ему есть что сказать, и он решился. Он задал первый пришедший в голову вопрос: — Арсений Сергеевич, вы чего такой серьезный? Арсений Сергеевич улыбнулся. — Да так… — А почему? — Задумался просто. Стендап не особо понравился Антону, было скучно. Они обсуждали произведения Ахматовой, а Шастун ее просто терпеть не мог. Арсений Сергеевич тоже ее не любил. После выступления педагог и ученик ездили по ночному Омску и обсуждали достоинства и недостатки фильма «Доживем до понедельника» (Шастун терпеть не мог этот фильм, а Арсений Сергеевич считал его удачей) и так и не пришли к согласию. Арсений Сергеевич почему-то считал, что для среднего школьника это одна из лучших советских картин. Шастун говорил, что есть и другие отличные фильмы — о немцах, например, или японцах, но Арсений Сергеевич с ним не соглашался. По его мнению, для среднего школьника фильм «Доживем до понедельника» был просто идеальным — при этом он, в отличие от советского студента, не употреблял слово «так себе», у которого смысл был в смысле антинаучном, вредном и даже глупом, — а говорил о «высоком», то есть нужном, исключительно «высоком». — Хочешь мороженого? , — задал вопрос в лоб Арсений. Шастун отрицательно покачал головой. — Ну, тогда я знаю, о чем с тобой говорить, — засмеялся Арсений Сергеевич. — Давай о женщинах. Что у тебя с Ирой? Шастун покраснел, но ничего не сказал. — Вы вместе? , — спросил Арсений. — Нет, — ответил Шастун, — не вместе. Арсений Сергеевич удивленно приподнял брови, и Шастун объяснил, что это правда. — То есть ты не хочешь с ней спать? Шастун покраснел еще сильнее. — Я вообще не хочу с девушками спать, — очень тихо произнес Антон. В этот момент Арсений улыбнулся на секунду и сделал вид, что ничего не услышал. — Повтори пожалуйста, я не услышал. — Я вообще не хочу с девушками спать, — повторил Шастун. Арсений Сергеевич удивленно поднял брови и поглядел на него. — А с кем тогда? — Давайте закроем эту тему, епрст, — озлобленно произнес Антон, — вы можете на минуту открыть окно? Арсений Сергеевич немедленно распахнул окно. Антон достал пачку парламента и закурил последнюю сигарету. — Эй, ты еще и при учителе куришь? , — засмеялся Арсений, — надо бы тебя выпороть. Шастун покраснел еще сильнее.В 19:45 парень был дома. Он сразу же пошел прямо на кухню, достал из холодильника бутылочку пива. Антон редко пил, потому что совершенно не умел это делать. Был такой момент, когда они с бывшими друзьями пили водку за гаражами, он нес бред, потом признался какой-то бабуле, что он ее отец. Смешно было. Так вот он почему-то решил выпить пива, хотя и не любил это делать. Пиво и правда было отличным. Он пил его большими глотками и думал о том, что жизнь все-таки прекрасна. Потом он уснул прямо на кухонном столе и его разбудила на следующее утро мать. Антон посмотрел на часы и испугался: половина восьмого. Он побежал в ванную. Когда он вышел, мать удивленно посмотрела на Антона и тихо спросила: — Ты что, выпил? — Да, — ответил Антон, — выпил. — А ты знаешь, что такое пьянство? — продолжала мать. — Это лишение себя многих приятных привычек, ломка моральных устоев. Бывают такие часы, когда нужно быть трезвым, как никогда. Смотреть на людей и думать о том, как ты сейчас прекрасен, какое ты на них произвел впечатление. Иногда это просто необходимо. Но чаще всего алкоголь просто вытесняет все остальное. Ты понимаешь, о чем я? — Мам, давай не начинай, — сказал Антон, — по-моему, я давно уже все знаю. — Это говорит взрослый человек, — ответила мать. Антон заходя в свою комнату громко хлопнул дверью. К счастью, никто на него не обиделся. Мать вошла в комнату и некоторое время смотрела на рисующего сына. Он снова рисовал педагога. Наконец она кашлянула, и Антон на секунду оторвался от своего рисунка. — Кто это, сынок? — спросила она. — Наш классный руководитель, — ответил Антон, — хороший дядька. Мама села на диван и задумалась. Через несколько минут она сказала: — Между прочим, я хотела поговорить об ориентации, ты же натурал, да? — спросила она. Антон, не отрываясь от своего рисунка, пожал плечами. Антон не готов ей признаться. Сказать, что понравился мужчина. И этот мужчина — его учитель. Но может, Арсений нравится ему как учитель, человек, но не парень. Шастун сам не может понять.