Всадник из льда

      В далеких горах, где всегда лежит снег, где солнечные лучи почти никогда не освещают землю, где все покрыто многовековым слоем льда, где только луна может своими серебряными нитями пронзить это место, заставляя светится нежно-голубым светом изнутри, где есть только два живых существа — одинокий всадник на верном коне. Парень ледяным взглядом осматривает горы. Горы, которые стали ему домом, его семьей, его родными. Горы, которые держат его в живых не первый десяток лет.       Одинокая фигура стоит на одной из вершин, где не ступала нога ни одного человека, кроме, вероятно, него. Пронзающий ледяной ветер треплет крашеные волосы молодого человека. Те, что у корней тёмные, покрыты слоем инея, который своими тонкими нитями создает завораживающий узор не только на голове, но и на некоторых участках кожи. Глаза, которые когда-то были тепло-орехового цвета так же почти отцвели, потеряли былой огонек, который поджигал уверенность в себе и завтрашнем дне других людей. Сейчас же парень уверен, что скоро умрет, но кто ему объяснит, что он уже мертв? Он хочет уйти, но куда? Горы бесконечны, они манят, зовут, не дают уйти, парень слишком привязан.       Крашенный бледной ледяной рукой поправляет меч, висящий на левой стороне пояса, который с первого взгляда кажется только одной большой глыбой льда. Второй рукой он поправляет поводья и немного натягивает на себя, давая знать верному другу — лошади, что пора выдвигаться, их миссия еще не закончена. Долг зовет.       Они спускаются вниз, на землю, где и сейчас царит холод и тьма. Они спускаются туда, где всех всегда ждет разочарование. Они спускаются туда, где человек в любом случае останется несчастным. Они спускаются к тому, кто потерял любовь. Они спускаются за тем, что бы превратить его в лёд.       Кажется, люди даже спустя века не меняются, мир не меняется, быт не меняется, даже эмоции те же. Технологии другие, личности тоже, но ведь самое главное, самое важное неизменно — сам человек.        Всадник спускается нечасто, хотя раньше, века четыре назад это происходило в разы чаще.       Кто любовь потерял — превращается в лёд.       Кто её отыскал — никогда не умрёт.       Любви в этом мире совсем не осталось, но иногда, совсем редко, приходится спускаться в реальный мир, потому что это — его расплата. Пора забрать, испепелить, заморозить всё, что человек когда-либо чувствовал.       Копыта мягко ступают на на припорошенную снегом землю — могильную землю — прямо перед высоким парнем в вишневого цвета шарфу , который совсем пустым взглядом смотрел на рабочих, закапывающих гроб. Взгляд темноволосого кучерявого юноши фокусируется на всаднике, который появился слишком внезапно. Парню хотелось бы дернуться, но он настолько устал, что может лишь понимающе смотреть на выходящий из ножен меч. Всадник спускается с насиженного седла, и только сейчас парень в чёрном понимает, что всадник не такой уж и высок, как казалось сначала. Бледная кожа, белые волосы покрытые инеем идеально сочетаются с окружающей зимней атмосферой, будто этот неизвестный мечник и есть олицетворение зимы, сама снежная королева.       Казалось бы, всадник не должен ничего говорить, но на удивление он первый начинает разговор:       — Кажется, твоё время уже пришло. Эта потеря… Она слишком для тебя тяжела. Ты его любил, правда? Сильнее жизни. — скорее утвердительно, чем вопросительно, мягким и невероятно приятным, который ярко контрастирует с внешним видом, голосом.       Ответа не следует, потому что организм юноши настолько ослаб, что сил остаётся только стоять и моргать, даже если бы и мог, ледяной гость слишком завораживает. Но всаднику ответ и не нужен, он и так всё знает и понимает:       — Я и так всё понимаю, мне ответ не нужен. Не бойся меня, тебе больше не будет больно, — перехватывает меч, что бы удобнее было его держать, и в три шага точным ударом пронзает сердцу, вот только кучерявый парень не падает замертво, не содрогается. Меч будто прошёл сквозь тело и коснулся самого сердца. Всадник был прав: боли и правда больше нет.       Здесь его миссия окончена, крашеный парень скомкано прощается, и возвращается на свою гору. Вроде бы только что видел того разбитого молодого человека, но лицо уже сокрыто под лёгкой дымкой. Он не должен помнить тех, кого обратил в лёд, ему не положено.       Он так устал от этого всего, он так хочет наконец согреться, забыть о долге, забыть о миссии. Ему надоело, он хочет наконец закрыть глаза, забыть обо всём, как о страшном сне, забыть Его.       Это было настолько давно, что уже и не вспомнить когда именно. Даты смешались, года превратились в один большой день, а века — в большую неделю. Тогда он был всего на ранг ниже командира, что вел их армию всего в тысячу душ. А ведь они выигрывали бой за боем, теряли, конечно, мало, но забирали жизней в разы больше. Победа опьяняла, заводила, подливала больше азарта, пока они не расплатились всем, всеми до единого, кроме двоих: командира и его приближенного.       До сих пор не понятно, как Тот парень дошел до командира, ведь сам он был очень ярким, к слову, не только внешностью, веселым, громким, привлекал безумно много внимания. Он с каждым из огромной армии был на одной волне, скреплял эту тысячу в одно больше могущественное звено, и ведь солдаты слушали его, не смели не подчиниться.       У крашенного с капитаном были отношения особенные — запрещенные. Но даже это не мешало выхватывать трепетные поцелуи после докладов в своей палатке, предварительно отпустив охрану на улицу. Выхватывать по минутам, опасаясь публичности, но все равно наслаждаясь трепетными касаниями кончиками пальцев. Наслаждаясь запахом тела, каждый раз — в омут с головой, ведь каждый раз может быть последним.       Так и случилось.       Та самая стервятница судьба распорядилась по другому, лишив жизни не того, лишив жизни яркого, светлого человечка, не того! Почему не его тень? Почему?       От горя крашенный срывается в горы, в забвение, всю дорогу повторяя лишь одно: заглушить тот пожар, что разгорается в груди почти реальной болью разливаясь по всему телу. Ледяной ветер сильно трепал волосы, его дыхание, как и дыхание коня сбилось к чертям. Они устали оба. Именно здесь и заканчивается их путь.       Парень спрыгивает с лошади и, не удержавших на ватных ногах, падает на колени. Несчадно хочется кричать, но горло сжимается так, что из рта доносятся только еле слышные хрипы. И он не знает, сколько времени проходит, только вот сердце леденеет, как воздух среди белеющих скал.       Сам воздух будто искрится, завораживает глаз, примагничивает и втягивает в транс. И никто так и не узнает, сколько прошло времени с тех пор. Глаза тускнеют, волосы покрываются паутинкой инея, а сердце становится бесполезной глыбой льда. Он перестал чувствовать, как и хотел, он перестал вспоминать, он забыл…       Забыл лицо, жесты, мимику, только теплые карие глаза, подчеркнутые рыжей шевелюрой врезались в память навсегда.       Бесчувственной машиной парень встает с колен и, сопротивляясь ветру, подходит в верному спутнику — лошади, запрыгивая в седло. Долг зовет, он подписал контракт как только вступил на ледяные земли. Контракт который такой же вечный, как снег на верхушке горы где-то за облаками.       Парень снова спускается на землю, на поле боя, где один из его солдат сидит на коленях перед холмом. Когда-то это было поле битвы, но кровь уже давно смылась, растворилась, а воспоминания все живы.       — Вице-капитан Козуме? Здравия желаю! Это правда вы? Но… Вы же пропали два года назад…       — Отставить, рядовой Цукишима! — Парень смотрит на натурального блондина, который, на первый взгляд, раза в два выше его самого. Глаза на мокром месте, но рефлексы делают своё и голос еще ни разу не дрогнул. Взгляд Козуме падает на надгробный камень, где аккуратными буквами высечено «Ямагучи Тадаши», и сразу все стало понятно. Обронив искреннее «Прости», вице-капитан пронзает сердце бывшего подчиненного. И время будто останавливается, и на сердце тяжело, но так будет лучше. Всем. Когда рядовой очнётся возле него будет лежать маленькая горстка снега, которая под яркими лучами июньского солнце быстро растает, оставляя после себя только воспоминания и приятный холодок на пальцах, что трогали его.       И Козуме снова возвращается в горы, где будет хранить вечное молчание в память о своей единственной настоящей любви, иногда спускаясь на землю, что бы забрать чувства у тех, кто потерял свою любовь.       На вечно темном небе мерцает только одна звезда, что постоянно напоминает об всепоглощающем одиночестве. Вот только там, внизу, среди людей, после всего плохого всегда наступает хорошее. Зимой всегда холодно, мрачно. Небо покрывает землю тоннами снега, замораживает живую воду, которая дарует вечность, вот только весной лёд тает всегда.       — Только я — никогда…