Выбор за тобой

Вопреки смерти продолжаю пить яд Ты скоро умрёшь все вокруг говорят Как же смешно… Ведь я уже мёртв Скоро растает на роднике лёд       Мы спустились на первый этаж. Я отворил перед Полиной дверь. Эни: Джентльмен прям.       Я чуть не покраснел. Полина: Значит ты творческая личность? Я догадывалась, что ты не такой как все. Особенный. Ви: Ага, шизофреник с комплексом «лишнего». ХАХАХАХА       Какой же у него противный смех. До этого я не знал, что смех может вызывать кровь из ушей. Антон: Шутишь? Я? Я самый обыкновенный. Полина: Это Семён обыкновенный… В смысле, обычный придурок. А в тебе живёт нечто доброе и пушистое. Ви и Эни: Приму это за комплимент. Э! Это она про меня! Хахаха.       Что-то тявкнуло у ног, прерывая Полину, когда мы пересекали школьный двор. Полина: Ай! Ви: Она собак боится… Антон: У тебя никакой еды не завалялось? Полина: Кажется что-то оставалось. Покормим её и пойдём, ладно?       Она выкинула из портфеля бутерброд. Собачонка жадно набросилась на него. Я засмотрелся на неё. Тут скрипачка буквально выволокла меня за калитку. Полина шла рядом отстранённая, с пустым взглядом. Полина: Нечего паразитов плодить! Эни: Как грубо. Разве собачка виновата, в том что у неё нет дома? Полина: Они потом на людей кидаются. Прошлой зимой такая стая чуть дедушку не загрызла. Антон: Какой кошмар. Ви: Пиздец. Полина: Его после этого парализовало. Он больше никогда не сможет ходить.       Я с ужасом вспомнил, как стая диких собак преследовала меня. Антон: Мне… мне очень жаль. Полина: Ничего.       Полина вновь пленительно заулыбалась, прикрыв глаза. Полина: Главное, что мы друг друга поняли.       Около ограды третьеклашки перебрасывались снежками и звноко напевали: «Раз-два прилети сова…» Антон: А что-за песенку мелкие поют? Уже второй раз за день её слышу.       Мы шли по главной улице. Где-то рядом бурчал трактор, разгребая заносы. В пепельном небе парили вороны. Целая стая чёрных птиц рыскала над нами, напоминая жуткие кресты. Полина: Про сову? Это считалочка местная. Мне её дедушка в детстве напевал. Он интересуется историей края, много знает про наш фольклор. Ви: Блять не тяни! Что-за считалочка! Антон: И что там за считалочка такая? Полина: Слушай!       Она пошла спиной вперёд, смотря на меня и задорно улыбаясь. Эни: Какая же она милая. Мысли: Согласен…       От мыслей я чуть не покраснел. Опять… Послышался смешок, но не скрипучий а… добрый? Полина: Раз-два, прилети, сова. Три-четыре-пять, время поиграть. Шесть да шесть, дыбом волчья шерсть. Семь-восемь, бьём копытом оземь. Для медведя, для лисы… Полина и Ви: Зайчик кушать принеси! Ви: Пиздец… Потом расскажу.       Так Ви всё же знает её… Ну одну лису я уже встретил сегодня… Хорошо, что не волка или медведя. Любуясь спутницей и странно смелея, я сказал вслух. Антон: У тебя красивый голос.       Полина кокетливо поправила чёлку. Полина: Спасибо. Антон: И что же, это конец считалочки? Принёс им заяц покушать или нет? Полина: Поди узнай. Спросить не у кого — считалочка очень старая. Древняя даже. С ней легенда одна связана. Если тебе интересно… Антон: Конечно! Полина: Тут, в тайге, раньше племена жили разные. Дедушка говорит, у них была такая ициниа… исциниация… короче, — такой ритуал, когда мальчику наступала пара становиться мужчиной. Юношу отводили в лес, и он должен был три ночи провести там, охотясь. По легенде, один такой юноша ушёл в тайгу и пропал. А вернулся, когда его перестали искать. Нагрянул в деревню исцарапанный, грязный, замёрзший.       Я представил долгие ночёвки среди сосен и медвежьих берлог. Полина: Родные выбежали к нему, а он упал на землю. Привели шамана… Тот осмотрел молодого охотника и помрачнел. Сказал: плохи дела. До утра юноша бился в судорогах и повторял эту считалочку… Снова и снова. «Раз-два, прилети, сова» Будто ему в тайге нашептали. А к рассвету он умер. Только вот шаман сказал, что он и так был мёртв, что он мёртвым из лесу пришёл и мёртвыми губами шептал считалочку.       Я опешил. Антон: Это точно не ужастик? Полина: Фольклор бывает пострашнее всякого кино, уж поверь! Дедушка говорит, что племя то собралось спешно и ушло на юг. Антон: Они были смелыми. Если жили здесь.       Полина пнула сугроб сапожком. Полина: Смелыми и глупыми. Неужели надо мертвецу явиться из лесу, чтобы до людей дошло? Антон: Дошло что? Ви: Ну тупооооой! Полина: Что нужно уезжать от сюда. Ви: Ну тупаяяяяяяя! Эни: Нафига?! Полина: Ведь есть целый мир! А есть наш посёлок. Мир…       Она широко развела руки. Полина: Посёлок…       Она показала что-то миллиметровое двумя пальцами. Полина: Я часто представляю большие города. Могу часа рассматривать глобус. Или журналы «Вокруг света» из библиотеки. Какие же та прекрасные названия! Только послушай: Рейкьявик, Тель-Авив… Ви: Лланвайрпуллгуингиллгогерихуирндробуллллантисилиогогого́х. Эни: Ты там дождь вызываешь? Ви: Деревня в Уэльсе. Мысли: Сделаю вид, что нечего не слышал. Полина: это же чистейшая музыка, а не слова!       Она закружилась, мечтательно зажмурившись. Впереди вздымался лес, соприкасаясь с низкими облаками. Дорога проваливалась в полутьму меж сосен. Полина: Я бы могла покорить сцену! Выступать перед тысячами зрителей! Антон: А я сцены ужасно боюсь. Эни: Сцены — это ужас… Но та эйфория, что вызывают тысячи людей скандирующий твоё имя, твои текста…       Голос звучал грустно, словно вспоминая былое. Полина: Так это легко исправить! Твоя игра на гитаре, легко принесёт известность!. Вот у нас есть будущее, а что ждёт того же Семёна? Ну станет ещё толще… Ви: Сопьётся, сядет в тюрягу, умрёт где-то в тёмном углу от передоза или ножевого… Эни: Это жестоко… Но смахивает на правду…       Я посмотрел по сторонам. Снег пускал искры, отражая последние солнечные лучи. При мысли, что мы тут одни, пульс участился. Антон: Да, ты была права.       Полина поспешила вперёд. Полина: Не отставай! Антон: Никогда в жизни. Полина: Ты знаешь, ты так изъясняешься… Эни: Как дебил… Полина: Как персонаж из приключенческой книжки. Ви: Я не ожидал от тебя такого… Эни: Ты слишком долго молчал, кто-то должен был сказать это. Мысли: Это комплимент или насмешка? Ви: А не похуй? Мысли: По факту.       Не хотелось искать подвох. Только не во время такой чудесной прогулки. Антон: Ну да, я люблю книги! Полина: Ого, читающий мужчина, хм? Звучит интригующе! Эни: Мужчина? Серьёзно?       Я засмущался и покраснел, но тысячу раз поблагодарил судьбу за то, что брожу теперь с Полиной по лесу. Девочка внезапно замолчала и задумчиво всмотрелась в чернеющие дебри. Словно ожидаю чего-то И мне сделалось неспокойно. А затем она спросила холодно. Полина: Ты был там? В большом мире? В города с музыкальными названиями? Антон: А разве Москва — музыкальное название? Больше похоже на кваканье лягушки.       Полина замерла и недоверчиво осмотрела меня. Полина: Ты… был… в Москве? Антон: Ну да. В детстве.       Её глаза заискрились. Полина: И какая она? Антон: Ну… красивая… Эни: Не умеешь ты объяснять! Повторяй. Антон: Беспокойная, словно никогда не спящая… Каждая улица способна рассказать удивительную историю. Сочетание неоновых вывесок и золотых куполов церквей. Полина: Неон…       Она словно смаковала это слово. Полина: А на красной площади был? Антон: Конечно! Она такая… выпуклая. И в ЦУМе был, и на ВДНХ. Мне больше всего метро понравилось. Там так пахнет… Полина: Как?       Она бросилась ко мне, схватила за рукав, пытливо вглядываясь. Антон: Не могу описать. Полина: А нарисовать или сыграть? Великие музыканты и художники, так могут. Антон: Не может быть! Полина: Я дам тебе кассеты.       Она снова закружилась под снежком. Полина: Я обязательно побываю в Москве! А главное — в Вене. Вена — моя мечта. Это же столица музыки! Моцарт, Бетховен, Штраус! Филармонический оркестр! Государственная опера! Мы будем давать концерты на улице! Станем самымой известной парой: скрипка и гитара.       Восторг передался и мне. Хотелось что-то сделать, прямо сейчас и здесь, немедленно! Полина: А куда ты хочешь попасть? Антон: Диснейленд.       Я опять вспомнил «Звёздный час». Оля, конечно, предпочитала «Зов джунглей», но меня по понедельникам было не оттащить от экрана. Разноцветные столы с цифрами на табличках, обаятельный Супонев у штурвала. А призы! Шоколадные яйца, видеотехника… и самое будоражащее — путёвка в Диснейленд для победителя. Родители обещали свозить меня туда, в страну Микки Мауса, и поначалу я верил им, а возможно, поначалу они тоже верили. Теперь на вопрос о путешествии они лишь отмалчивались, а меня разбирала смертельная обида. Три слова буквально рвались из горла: Вы! Же! Обещали! Полина кажется угадала мои мысли. Полина: Добраться тужа легче, чем кажется. Каждый лепит свою судьбу, как хочет.       Она набрала в ладони снег и заговорщицки улыбнулась. Полина: А давай снеговика лепить? Антон: Давай!       Когда вернусь домой, то обязательно слеплю снеговика для Оли — вот она обрадуется! А пока… Мы уже скатывали первый ком, вместе, плечом к плечу. Полина смеялась. Локоны падали на её оживлённой лицо. И она очаровательно сдувала их… Ви: Когда-то я был готов, что угодно отдать за подобный момент… Эни: А сейчас мы сидим в голове того, кто исполняет наши мечты… Ви: Признаю. Он — лучше меня. Я бы уже всё испортил… Из того, что я помню, я так и сделал…       Мы доделали снеговика. На этой опушке не было ни страха, ни тревоги. Осмелев, я побежал к чаще наломать веток. Как вдруг голос Полины выбил меня из небытие. Полина: Антон! Там кто то есть!       Я растерянно повернулся к ней. Полина смотрела на меня… нет… на что-то позади меня. Смотрела и хмурилась. От былого веселья не осталось и следа. Антон: Полин?       Она медленно подняла руку, указывая на подступающую тьму позади деревьев. Полина: Впереди кто-то стоит. Тёмная сгорбленная фигура, видишь?       Я сделал шаг в сторону леса. Нечего не было видно. Второй. Я прикусил губу, чтобы в случае чего не завопить. ЗА сосной никого не было. Я выдохнул. и опять повернулся к Полине. Антон: Полина, здесь никого… Семён: На здорово, Антошка!       Из вечной темноты за соснами вышли ухмыляющийся Семён и его гогочущая шайка. ??? : Опачки, какая встреча! ??? : Очкарик-в-жопе-шарик, на! ха-ха-ха! Ви: ХАХАХАХАА СУКА КАКИЕ ЖЕ… дерьмовые шутки у этого додика. Эни: Беззубый       Полина ойкнула, когда подонки отодвинули её от меня. Словно хищная стая, они окружили меня, вынуждая пятиться. Нога Семёна протаранила снеговика. Комья развалились, стали бесформенной кучей, из которой печально торчала сломанная ветка. Полина обиженно ахнула. Гнев ошпарил меня кипятком. В нос шибанул запах пота и табака. Во рту стало кисло, словно лизнул батарейку. Антон: Полин, не бойся!       Я вздрогнул, когда услышал свой голос. Он был свирепым и пугающим. Семён: Полине то чего бояться? Ха-ха. Лучше за себя беспокойся.       Здоровяк сплюнул сквозь щель в зубах и резко толкнул меня, так что я впечатался спиной в дерево. Семён: Ну как? Страшно мудила? Ви: Не бзди пиздюк. Всё норм. Но тушку, я заранее заберу.       Позади раздался сердитый возглас Полины. Полина: Не трогайте его!       Лучше бы её здесь не было. Лучше бы она не видела всего этого. ??? : Глядите-ка, пацаны! Девчонка за него заступается! ??? : Ага, ссыкло, на. Семён: Сука ты приезжая, не на того руку поднял.       Семён уже двинулся на меня, замахнувшись.       Внезапно другой хулиган в спортивных штанах оглушительно свистнул, и здоровяк покорно опустил руку. Ви: Так это хуйло «шестёрка» АХАХАХ А ГОНОРА ТА БЛЯТЬ!       Это было неожиданно — главный в банде оказался не Бабурин. На деле все слушались этого похожего на зверька парнишку с острыми зубами. Бить не стали Эни: Вот этого?.. Боже… ??? : Слышь, Гандон Батькович! А это кто? Ещё одна подружка? ??? : Да у тебя целый гарем, на!       Я только щас заметил рядом с собой дрожащую от холода Жульку. «Главный» присел на корточки и приманил её к себе. ??? : Ой ты, батюшки! Ко мне сучка блохастая!       Собака, навострив уши, облизнулась и стала осторожно приближаться. Не успела она подойти, как живодёр схватил её за ухо и с размаху пнул под хвост так, что она полетела, скуля, в ближайший сугроб. Мельком я заметил кое-что странное. Полина с трудом сдерживала ухмылку. Ви: Ля сучка, мне нравиться. Эни: Собачка! Зачем так?! Какие вы жестокие!!! Семён: Ромка, она ж больше срать не сможет! Дай теперь я! Второй раз ебану, минус на минус даёт плюс.       Но собаки и след простыл. Рома: Ты что, баран? Втолкуй вот очкарику, где его место. Только так, чтобы он понял. ??? : Ага, за ним косяк, на. Этот очкарик тебе при всём классе всёк. Семён: Да без бэ! Ви: Повторяй блять. Антон: Ты бы печатку снял… А то неаккуратный удар… И детская колония не за горами. Рома: А Тоша прав. Сёма, сними печатку.       Прыщавый нехотя начал стягивать кольцо. После вновь замахнулся. Ви: А что мне дал ваш социум, кроме детский комплексов?       Кулак Семёна с силой врезался в дерево позади меня. «Я» чуть ли не мгновенно оказался за его спиной и вдарил нижней частью ладони чуть выше затылка. Семён начал падать в сторону дерева. С хрустом ударился о кару лицом и упал на снег. ???: Чего на! ты чё с Семёном сделал, сука?       Второй замахнулся кулаком в мою сторону. Ви: Кроме ебанутого желания орать? Я не вижу тебя вкратце, не выхожу из образа.       Его голос звучал спокойно. Словно он не пытался избежать избиения, а пел в подъезде под гитару со своими друзьями. Правая рука полетела на встречу к кулаку, чтобы отбить его, но тут. Третий схватил меня сзади и завёл руки за спину. Ви: Знаю только то, что мне положено узнать…       Кулак влетел прямо под рёбра. Дыхание сбилось. Ещё один удар в живот. Очки улетели куда-то в сугроб. Следующий удар пришёлся в висок. В глазах потемнело. Ви: СУКА!!! Эни: Чел, сделай что нибудь!       Почувствовалась резкая боль во рту, появился вкус крови. Резкое движение головы назад. Кажется попал в нос третьему. В глазах ещё сильнее потемнело. Ви: ДА БЛЯТЬ! НЕ ТЕЛО А ГОВНА КУСОК.       Боль во рту усилилась. Из него текла кровь. Резкий выпад в сторону второго. Мой кулак влетел ровно в челюсть. Второй упал. Ви: Сознание расширено. Зрачки предельно сужены. Я будто обессиленный. Пожизненно осужденный…       Я стоял лицом к лицу с Ромой. Голова склонилась на бок. Без того страшная улыбка во всё 185 зубов устрашалась непрекращающейся кровью. Ви: Я тонущий в проклятиях. Но глаза не опущены. Я под судом присяжных. Но всё решают судьи… Антон: Может хватит?       Из неоткуда в руке Ромы появился нож. Взгляд метнулся в сторону Полины. На её лице был ужас, из глаз текли слёзы. Я почувствовал смягчение улыбки. Так Ви нравится Полина? Рома: Ты за это ответишь сучара! Ви: Видел бы я ещё твоё ебало, а то тушка слепая попалась!       Он одним шагом разорвал расстояние. Нож пролетел в сантиметре от уха. Ви: Повтори. Антон: Не страшно умереть, страшно быть пустышкой. Так что давай! Действуй сука!       Резкая боль в правом плече. Левая рука ударила в дальнюю часть подбородка. Рома пошатнулся. Удар в живот, от чего тот согнулся пополам. Удар в затылок. Рома упал. Эни: Чёрт! Теперь и плечо болит… Ви: Ебаная слабость, не способная на убийство. Нож не вынимай… Хотя… Не от родителей тебе и так и так пизда. А я всё… Мне понрави…       Он не успел договорить, как его голос исчез. Управление телом вновь вернулось. Эни: Хорошо, что я не особо лезу в управление. Страшно даже представить, что он чувствует, когда приходит в себя…       Я взглянул на Полину. Из её глаз текли слёзы. На лице ужас сменялся паникой. она сидела на корточках прикрыв глаза руками. Антон: П-Полин… Пойдём от сюда?       Она убрала руки, посмотрев на меня. В глазах читался страх. Эни: Ну Ви постарался, теперь Поля боится нас…       Девочка встала и подошла ко мне. Удар. Она отвесила мне пощёчину. Из-за усилившейся боли во рту, на глазах появились слёзы. Полина: Ой! Прости!       Она обняла меня. Эни: Бля, ты сейчас её кровью своей загадишь!       Я осторожно отодвинул её, указывая на кровь. Антон: С ними всё будет нормально. И лучше свалить подальше, пока они не очнулись.       Мы молча шли до развилки. Полина повернулась ко мне. Полина: Ты не похож, на того, кто может это сделать… Я обычно не ошибаюсь в том, какой человек… Антон: У меня не было выбора. Полина: Выбор есть всегда… Мне туда. Пока.       Она взмахнула рукой на прощание и пошла по правой тропинке. Я только сейчас понял, что кровь во рту не из-за пропущенного удара. Эта урод прокусил язык, когда был в моём теле! Эни: Выбор есть всегда, ты мог затерпеть. Мог игнорировать его утром, днём… А сейчас просто дать избить себя. От этого было бы меньше последствий, чем от того, когда ты поддался гневу. И дал Ви сделать то, что он хотел… И перестань ковырять язык!       Я дёрнулся от её крика. Из руки торчал нож. А ноги вели меня к дому. Мысли: Очки жалко, новые были…