Истина в вине и она одна

Заходить в кабинет, Мильковскому пришлось не просто. Стоило, поднять бегающий взгляд, увидеть перед собой Алексея, внутри все сжалось. Ладонь автоматически легла на заметный животик, пряча неродившегося малышв от посторонних. Не скрывал свое положение только первый месяц и это все еще оставалось непривычно, что все теперь могут, видеть сильно выросший живот. Ком сдавил горло, а слова будто выбили из сознания. Женя не понимал, с какой стороны начать их тяжелый диалог, уж слишком много воды утекло после последней встречи. Нарушил тишину первым Алексей: — Здравствуй, Мильковский. В общем мы с Марией Константиновной посоветовались и я решил, взять тебя обратно. Уборщики всегда необходимы. К работе можешь, хоть сегодня приступить, все что требуется, возьми в кладовой у завхоза. — Здравствуйте, Алексей Анатольевич. Я тоже рад видеть вас, — однако радость Жени перебило решение, которое принял его бывший, чем сильно шокировал всех, кто здесь находился, — Постойте! Вы… вы путаете, я не уборщиком пришел, сюда работать. Вы же знаете мою должность. Так что мешает, восстановить меня в ней? — возмущенно спрашивает Милько. — У вас есть два пути: или вы соглашаетесь, мыть полы или мы с вами на этой ноте расходимся. Ваши знания равняются нулю. Есть юристы куда опытнее, а от вас только я вижу толк в мытье полов. Заодно тете Лиде будет помощь, у Елены Петровны возьмете все, что требуется. Сейчас идите. Я не хочу, это обсуждать. У меня без вас времени мало! — строго и уверенно отрезает Навальный. Он стоял спиной, а потому даже не видел положения своего экс возлюбленного. Возможно это могло, как-то изменить решение, но нежелание просто посмотреть на Женю, все меняло. — Ну и ладно! Буду, уборщиком работать, раз вам так хочется. Ничего мне не слабо. Да и компания тети Лиды куда приятнее будет! Не желая, слушать то, что дальше скажет мужчина, блондин еле держа слезы, поторопился, вылететь из кабинета. Спорить с Алексеем, не хотел, так как знал, с ним это делать просто бесполезно. В кабинете остались только двое. Мария не находя себе места от недоумения, уставилась на друга, чего явно не ожидала. Она надеялась, вдруг положение Жени спасет ситуацию, только вот Леша даже взглядом на него не повел. Не зная, как тут поступать, девушка вышла из комнаты, оставляя оппозиционера наедине со своими гнетущими мыслями. Искать Женю, долго не пришлось, он убежал по привычке в туалет, куда раньше прятался после очередных ссор. По щекам стекали реки слез, душа изнутри, учащенно гладил животик, чтобы малыш сильно не пинался. Жене хотелось, закричать от несправедливости, почему все так у них обернулось, он не понимал. Ведь прошло столько лет, Алексей оказывается, еще не отпустил обиды. Сидя в пустом туалете, Милько раз за разом всхлипывал, в попытках успокоиться. Слова Леши резали за живое. Конечно причиненная боль еще ощущалась, но уже не так сильно и возможно Женя пошел бы навстречу. Однако все обернулось хуже, чем себе представлял, пока шел сюда. Из мрачных мыслей выдернуло осторожное прикосновение. Рядом сидела Певчих, с жалостью смотрела на подавленного блондина, не находя себе места от негодования. — Жень, успокойся. Тебе нельзя сейчас волноваться, — проговорила брюнетка, поглаживая дрожащие плечи, — Подумай о ребенке. Слушай, я поговорю с Лешей, может он и переменит свое решение. — Не нужно! Я на зло буду, полы мыть до блеска, не зря меня дядя приучал с детства к трудолюбию, — с неким раздражением фыркает Женя, — Даже не смей, к нему с этим вопросом подходить, а про беременность он не узнает. Я не хочу и не могу, сказать. Сам сына воспитать, сумею. Я ведь не один буду. Ты же знаешь мой дядя мировой, меня ведь вырастил, так и с внуком поможет. Я уверен в нем. Такой ответ заставил Марию, возмутиться. Уж ей меньше всего хотелось, чтобы Мильковскому пришлось, в глубокую беременность горбатиться и лишний раз напрягаться, кто знает, какие осложнения пойдут. — Жень, вот куда ты с твоим животом собрался, полы мыть? В твоем положении нагибаться лишний раз, не стоит, забыл? — Ничего страшного. Подумаешь, нагнусь лишний раз, я на зло буду, здесь работать и не посмотрю на то, что уже седьмой месяц. — Упрямый ты, Женька. Ему рожать через два месяца, а он собирается тут, полы до блеска драить. Аукнется ведь. В ответ Мильковский лишь хмыкнул, руки сложил на груди, тем самым показывая, что не хочет, менять своего решения. Идти на уступки тем более, когда дело коснулось бывшего. — Моему ребенку такой отец не нужен. Он еще увидит, что я по его вине должен, здесь авгиевы конюшни чистить. Не знаю, вдруг совесть хоть какая-нибудь осталась? Ну, а если нет тогда будем вдвоем с дядей, растить сынульку моего. — Смотри, Жень. Я бы на твоем месте не стала, собой и ребенком рисковать. Выбрал бы боле менее напряжную работу чем, тут унижаться, — пыталась, переубедить его Певчих, все еще испытывая волнение. Попытки успехом не увенчались, чему она конечно расстроилась, ведь сильно переживала за Женю и не знала, чем все может, обернуться. Мария знала, как тяжело Жене давалось, переносить первую беременость, а потому старалась, сделать все, чтобы образумить его и оградить от ошибок. — Все. Закрыли тему, я не хочу, об этом говорить. Пойду, у Елены Петровны возьму все необходимое и тогда приступлю к работе. Тетя Лида мне еще спасибо скажет, так что передай Лешеньке, офис будет, блестеть, что он в жизни его не узнает!