А ты помнишь?

             Лань Хуань проснулся от того, что почувствовал как Хокку начал мурчать и мять лапками о его волосы. К сожалению, утро наступило.       — А-Чэн…       Чужие руки вдруг намного сильнее сжались.       — Нет, — буркнул Цзян Чэн, не собираясь никуда вставать, — Я никуда не пойду.       — Надо, котёночек. Минцзюэ с ума сойдёт без нас.       — Я не хочу.       Цзян Чэн правда чувствовал себя так, словно его привязали к кровати. Уходить куда-либо не хотелось, хотелось остаться рядом и, пускай сам Цзян Чэн смирился, что это случится, его сердце содрогалось от мысли, что совсем скоро всё закончится.       Лань Хуань вытянул одну руку из-под тушки Цзян Чэна и снял Хокку с головы. Нащупал в ногах Цзян Чэна мирно спящего Нару и также передвинул ближе к ним. Рыжее чудо сразу начало мурлыкать, прося ласки. Котёнок начал самостоятельно будить Цзян Чэна и даже забрался к нему под плед и только после этого притих.       — Ты что с котёнком сделал?       — Он тоже против вставать так рано. Батарейки сели.       Лань Хуань с интересом посмотрел на своего Хокку, тот как лежал и ждал чего-то, так и лежал. Старший приподнялся и сдвинул комочек с Цзян Чэном и котёнком к себе. Он медленно снял плед и начал оставлять нежные поцелуи по всему лицу. Когда Нару понял, что уже можно просыпаться, то быстро слез вниз.       — Надо их покормить и выгулять, пока ещё не объявили подъем, — прошептал Цзян Чэн.       Лань Хуань навис над ним.       — Надо, — согласился он, ответив в самые губы, — Но через минут пять, а до этого я как следует подниму тебе настроение, — согласился парень и впустил свои руки под футболку. Лань Хуань увидел еле заметное желание в сонном взгляде Цзян Чэна и решился наконец-то поцеловать.       Их утренние поцелуи всегда отличались от обычных, они были ленивыми, наполненными желанием остаться подальше рядом, ничего не делая. Лань Хуань всегда продолжал, переходил на шею иди ключицы, до тех пор, пока Цзян Чэн окончательно не проснётся. Но в этот раз понадобилось больше времени.       — А-Чэн, хватит уже делать вид, что все ещё пытаешься уснуть.       — Я никуда не пойду, — пробурчал Цзян Чэн, обвил руки вокруг чужой шеи и прижал к себе, — Ты вообще слышал это расписание? Перед тем, как пойти в поход, заранее соберите вещи, автобус может приехать раньше.       — Стой. Ты на автобусе??? — Лань Сичэнь сам даже как-то в этот момент расстроился.       — Ну да.       — Тех, кто забирает родители, уезжают завтра в пять утра.       Цзян Чэн тут же приоткрыл глаза: — Я позвоню маме.       Лань Хуань весь просиял: — Но вещи все равно придётся собрать сегодня.       Цзян Чэн обречённо выдохнул и наконец-то принял сидячее положение, тут же целуя своего вожатого. Только после громкого «мяу» со стороны Нару, они были вынуждены отойти друг от друга и собраться. Медленно миновали этаж, потом второй, вышли и зашли за общежитие. Котята быстро справились со своими делами и вернулись, даже несмотря в сторону леса.       — Они приучены, — довольный данным осознанием сказал Лань Хуань и поднял Хокку на руки, пряча его к себе. Короткое мурчание и малыш уже спал. А вот Нару ещё носился вокруг ног Цзян Чэна и игрался в мокрой от росы траве.       — А что мы сегодня будем с ними делать?       — Я уже все придумал, не переживай.       Цзян Чэн улыбнулся и присел на корточки, сорвал длинную травинку и начал играться вместе с Нару. Этот котёнок был гиперактивным. Энергии у него было в раза так три больше, чем у Хокку. Оно и понятно.       Через минут пять им пришлось вернуться в комнату и снова накормить тем, что есть. А дальше, когда объявили подъем, они сами начали собираться. День сегодня предстоял сложный как никогда. Лань Хуань должен был сделать вид, что все совершенно в порядке и последний день лагеря — это не конец света. А Цзян Чэн просто хотел быть рядом и лелеять надежду на скорую встречу.       Котят Лань Хуань отнёс к Вэнь Цин, которая теперь стала новой медсестрой на вторую смену.       А после все по заеженной пластинке.       Зарядка, сопровождения отряд на завтрак и наконец-то встреча у главной сцены. Директор лагеря вышел вперёд и начал о чем-то говорить. Его слова пролетели мимо ушей, Цзян Чэн ощутил себя в прострации, желая забыть о том, кто он и что сегодня за день.       — …А-Чэн!       Цзян Чэн вздрогнул, когда почувствовал, как его встряхнули. Он поднял голову, встречаясь с обеспокоенным взглядом Лань Хуаня.       — Иди на сцену.       — Сичэнь, поддержи его и поднимись с ним, — повторил свои слова директор, а Лань Хуань тут же отреагировал. Он потянул Цзян Чэна за собой и помог подняться на сцену, а сам встал возле лестницы.       Цзян Чэн пропустил момент, когда его назвали победителем в получении меток от вожатых. Сто четыре штуки, однозначно рекорд всего лагеря за три года. Не Минцзюэ выдал ему обещанный подарок и после этого Цзян Чэн спустился к Лань Хуаню.       — Котёночек, что с тобой?       — Я просто не выспался.       — Долго не мог уснуть?       — Да.       — А почему мне не сказал? — спросил Лань Хуань, проводя рукой по лицу. Цзян Чэн замотал головой.       — Ты спал.       Лань шумно выдохнул.       — Будто сон мне дороже тебя. Сейчас объявят перерыв, я дам тебе тот чай, который привёз, — он склонился ниже, оставляя нежный поцелуй на точке между бровей. Увидев как плечи опустились, Лань Хуань успокоился.       — У вас все нормально?       К ним неожиданно подошёл директор лагеря. Он коснулся плеча Цзян Чэна и юноша снова вздрогнул.       — Сичэнь, давайте-ка я сниму ваши обязанности, три часа до похода, а потом возвращайтесь. К Не Минцзюэ я отправлю другого вожатого.       — Но…       — Минцзюэ к вам отправить? Я знаю, что случилось с Яо, но он сказал, что ему отдых не нужен.       — Просто не нагружайте его, пожалуйста, — одновременно сказали парни. Мужчина понятливо улыбнулся, кивнул и проводил взглядом запавшую в сердце парочку.       Лань Хуань первое время молчал, пока Цзян Чэн шёл рядом, их тишина впервые хотелось сломать и уничтожить. Лань Хуань чувствовал, будто хотел сказать очень многое, но, задумавшись, понимал, что это все не в тему.       — Котёночек, давай-ка мы с тобой ещё раз очень серьёзно поговорим.       — Нет, подожди! Мы можем… на то место сходить? Когда тебя не было, я нашёл путь через сушу.       Лань Хуань замер, с удивлением посмотрел на возлюбленного, но решил, что ничего плохого в этом нет. Что заставило бескпоиться, он не знал и пока не делал ложных догадок. Цзян Чэн повёл через какие-то кусты и через минут десять они правда оказались на месте. Лань Хуань невольно улыбнулся, вспоминая то, что случилось здесь.       Сколько нервов и переживаний, но вот, они снова здесь, совершенно спокойны и верят друг в друга.       — Так что ты хотел сказать? — поинтересовался Цзян Чэн.       — Котёночек, ты же веришь в меня?       Цзян Чэн уверенно кивнул.       — Лань Хуань, я не боюсь, что ты меня не найдёшь, я верю в тебя, но не верю в себя.       — То есть… — слегка нахмурился Лань Хуань, а Цзян Чэн понял, что выразился очень неточно. Он двинулся вперёд, схватил чужие руки и нервно рассмеялся.       — Не в смысле, что я тебя не дождусь, — торопливо сказал он, — Даже не думай об этом! Я люблю тебя до безумия, пускай и не похоже… но я правда обожаю тебя, мне никто другой не нужен, тем более после того, как ты подарил свои чувства, мои запросы слишком большие и только ты сможешь их оправдать. Я уже все придумал, буду говорить, что помолвлен и все.       Лань Хуань усмехнулся: — Хорошо. У меня нет ни причины сомневаться в тебе.       Цзян Чэн снова почувствовал это опьяняющее облегчение.       — Так вот… — Лань Хуань тихо кашлянул в кулак и отвёл взгляд, — Я уже говорил, что не знаю, как много времени уйдёт, так как нужно что-то сделать с отцом и дядей.       — Хуань, — остановил Цзян Чэн, — Тебе лет десять хватит?       — Куда так много?! Все не настолько плохо!       — Ну вот и все, — просто усмехнулся Цзян Чэн и, спустя непродолжительное время, добавил: — Чтобы не случилось, я просто хочу, чтобы мы были на связи.       Лань Хуань притянул Цзян Чэна к себе и крепко обнял.       Цзян Чэну тоже стало легче, нужно просто раз за разом повторять, что они дождутся, несмотря на какие-то преграды. Все будет в порядке. Цзян Чэн убедился в этом, стоило только осознать как же сильно он влюблен.       Это переломный момент, который рано или поздно приведёт к счастью.       Совершенно точно приведёт к счастью. Цзян Чэн улегся на чужой груди, закрыл глаза и понимая, что все будет в порядке, уснул.       А вот Лань Хуань ещё некоторое время сражался с мыслями в своей голове. Если у Цзян Чэна впереди только светлое будущее, то вот у него одни проблемы. Отец, дядя, решения с этим дурацким браком, попытка сбежать… все пока что очень смутно. Лань Хуань прекрасно понимает, что ещё месяц может жить спокойно, а потом все… начнётся ад.       Лань Хуань успокаивал себя тем, что в конце этого ада его будет ждать Цзян Чэн. И ведь юноша правда готов ждать, Лань Хуань уверен в этом и готов оплатить тем же. Наплевать ему на то, что скажут родители, он встал в одну позицию и переступать через неё не собирается.       Лань Хуань задумался о том, смог ли оставить самое лучшее в голове Цзян Чэна и понял, что смог. Да, были сложные моменты, но он помог снова. Такие эмоции…       Вожатый невольно улыбнулся, вспоминая Цзян Чэна в первый день.       Этого убитого, боящегося лишнего шороха котёнка, который пытался подпустить к себе людей, чего бы это не стоило, лишь бы изменить себя.       Он это сделал.       Смог побороть себя и Лань Хуань честно гордиться им. Да и Мадам Юй сделала очень много. Лань Хуань был уверен, что, благодаря ей, Цзян Чэн больше не утонет во мраке своих мыслей.       Умиротворение наконец-то нагнало их и окружило с ног до головы. Цзян Чэн уснул, а Лань Хуань начал читать уведомления с телефона. Сколько времени прошло, он не понял, ощутил лишь как начали болеть глаза, поэтому телефон отложил в сторону и снял очки, начиная свободной рукой массировать уголки глаз.       — Тебе так идёт без очков… — раздался хриплый ото сна голос Цзян Чэна.       Лань Хуань опустил голову и улыбнулся, невесомо поцеловал в кончик носа и сказал: — Знаю.       — А почему носишь?       — От линз сильное раздражение. Не могу их носить, — Лань Хуань был готов умереть от передозировки милоты в тот момент, когда Цзян Чэн Чэн сощурился и обратно уткнулся носом в его грудь. И вот мадам Юй ещё удивляется почему котёнок.       — А как ты глаза испортил?       — Я же двадцать четыре на семь напротив ноутбука поздней ночью сидел. Тебе напомнить мой график раньше?       — Не надо, — нервно усмехнулся Цзян Чэн, — А у врача был?       — Был. У меня аллергия на все линзы, приходится носить очки.       — А сильный у тебя минус?       — Не особо. Сейчас так тебя вижу, но читать не могу, — объяснил Лань Хуань и коснулся чужих волос, начиная массировать корни волос.       — Может в Японии есть что-то подходящее. Я обязательно посмотрю.       Лань Хуань тихо рассмеялся: — Хорошо.       Парень перевёл взгляд на часы и вскинул брови вверх: — Пойдём к котятам сходим?       — Пойдём, — воодушевленно согласился Цзян Чэн и приподнялся. Замер на мгновение и быстро чмокнул Лань Хуаня в губы. Они собрались, Лань Хуань уделил пару минут, чтобы размять спину и только после этого они пошли обратно в лагерь. Сразу зашли в домик Вэнь Цин и оба замерли.       — Минцзюэ, ты тоже тут, — удивился Лань Хуань, поднимая на руки Хокку, который сразу бросился под ноги.       — Это ты её боишься.       — Я её не боюсь, а просто злюсь.       — Нару.       Лань Хуань перевёл внимание на Цзян Чэна, что начал искать второго котёнка.       — Он здесь, — сказала Вэнь Цин и подняла руки, показывая котёнка, — Он просто вымотался, играл долго. По сравнению с Хокку он такой активный.       — На вас похожи, — вдруг сказал Не Минцзюэ, — Хокку на Цзян Чэна, а Нару на Сичэня.       — Кста-ати, — тихо засмеялась девушка и согласно кивнула, — Точно. Пускай, я Цзян Чэна не так хорошо знаю, но по тому, что услышала вполне похоже.       Лань Хуань рассмеялся, наблюдая за тем, как смущается Цзян Чэн.       — Почему вы все сравниваете меня с котом… Син Цю все время так говорил, только не котёнок, а котик.       Лань Хуань усмехнулся.       — Потому что ты правда похож на кота. Особенно когда спишь.       Не Минцзюэ вдруг хмыкнул.       — Кстати, Сичэнь дело говорит. Ты очень похож на кота.       — А кто такой Син Цю? Парень из лагеря?       — Нет. Мой… лучший друг.       — Не поняла. А Сичэнь?       Что-то внутри сжалось.       Цзян Чэн был уверен, что говорить о нем было проще простого, но сейчас осознал, что не особо. Да, уже не хочется биться о стены, драться с подушкой, но все равно неприятно внутри.       — Хуань мой возлюбленный. А Син Цю давно умер, но как был моим лучшим другом, так и остался.       — Ой… прости, я не знала, — тут же поняла свою ошибку девушка и встала с места, отдавая котёнка, — Ко мне знакомый приезжал из города, купил корм для них. Ты же на ночь ещё остаёшься?       — Черт, — опомнился Цзян Чэн, — Я забыл спросить.       — Давай, беги.       И Цзян Чэн правда рванул. Быстро забежал в нужный кабинет, набрал номер мамы, объяснил ситуацию, но…       [— Прости, А-Чэн, у меня в это время очень важная встреча в другом городе. Даже если бы заранее меня предупредил, я бы не успела.]       [— Я…я. тебя понял. Все равно спасибо.]       [— Тц, я не могу слушать твой расстроенный голос. А-Чэн, я понимаю, для тебя это сложно, но вы бы не смогли быть постоянно рядом. Когда вы встретитесь, Лань Хуань все равно будет периодически уезжать, работать, чтобы сделать тебя самым счастливым. Пожалуйста, пойми это и прими. Сегодня вечером я жду тебя дома.]       [— Хорошо. Спасибо, мам.]       [— Прости, я бы ещё поговорила, но не могу. Удачи.]       [— Угу.]       Лань Хуань стоял и спокойно говорил со своими друзьями, ожидая возвращения Цзян Чэна, понимая, что все будет замечательно. И сегодняшней ночи они ещё раз разделят ложе.       Однако, когда в спину, буквально обессилено носом уткнулся вернувшийся Цзян Чэн, лицо вожатого мгновенно потеряло цвет.       Нет.       Ничего хорошего не будет.       Лань Хуань прикусил нижнюю губу. Незаметно для Цзян Чэна мотнул пару раз головой и обернулся.       — Котёночек, ты чего?       — Я уезжаю со всеми.       — Ох… ну, бывает. Ничего страшного. Тогда нам нужно провести последнее время, как никогда шикарно.       Цзян Чэн поднял голову: — Ты не обиделся?       — Нет! — воскликнул Лань Хуань и рвано выдохнул, — Всё хорошо, мы же не навсегда расстаёмся. Это даже не пауза, а просто очередное испытание.       — Люблю тебя.       — И я тебя тоже.       Лань Хуань не подал признака того, что расстроился. Он спокойно отнёсся к тому, что случилось, оставил котят и двинулся в комнату, чтобы помочь собрать вещи. Сначала все вещи Цзян Чэна, а потом то, что он обрёл, находясь здесь.       — Хуань, а можно я твою толстовку возьму?       — Конечно. Можешь даже не одну.       — У меня конечно места нет…       — Возьми мою сумку.       Лань Хуань поставил ко всем вещам ещё и рюкзак, в который запихнул огромное количество сладостей и небольшую записку. Заранее им пришлось расставить кровати по местам, что делать совершенно не хотелось.       — Я, наверное, к Минцзюэ перееду, — выдохнул Лань Хуань, смотря на эту ужасную пустоту.       — Как мне тебе все фотографии отправить?       — А можешь скинуть на флешку?       Они снова занялись своими делами и забыли о том, что нужно идти и сдавать рапорт, выходить в лес и готовиться к последней части сегодняшнего дня. Опоздали. Получили оплеуху от Не Минцзюэ, но все равно выступили идеально.       Собрались и пошли в лес, на территорию, где Цзян Чэн уже когда-то был. Он спокойно вёл тех, кто не знал куда идти, спрашивал у младшего звена о самочувствии, просил сделать привал, если кому-то было нехорошо, в общем, в последний день включил в себе самого настоящего подвожатника и дал Не Минцзюэ с Лань Хуанем отдохнуть лишний часик.       Ну, а после все как надо.       Костёр, игры, страшилки, пускай и ещё при дневном свете. Цзян Чэн тут оторвался как мог, а потом вскоре началась дискотека.       Цзян Чэн ужасно устал, поэтому как только в кругу остались одни старшие, воспользовался Лань Хуанем и положил свою голову на чужое предплечье.       — Хочешь маршмеллоу? — спросил Лань Хуань, протягивая сладость.       Цзян Чэн тут же ожил и без лишних раздумий начал уничтожать еду. Проголодался.       — Хуань, а вожатые здесь на ночь остаются?       — Да, но я провожаю всех к автобусу и остаюсь в лагере. Я, Минцзюэ, Цинсе и… Сяоли.       Цзян Чэн тихо хихикнул, когда услышал столько ненависти в одном имени. Впрочем, неудивительно.       — Ты испачкался, — заметил Лань Хуань и осмотрелся. Рядом никого уже не было, все танцевали и веселились, поэтому вожатый разрешил себе поцеловать, пускай и знал, как Цзян Чэн не любит показывать их отношения на публику. Но он был уверен, что их никто не видит, поэтому отпрянул, поморщился лишь, когда ощутил насколько эта штука сладкая.       Время шло чересчур быстро.       Лань Хуань не заметил, как стрелка часов переместилась на восемь, он не заметил, как закончилось веселье. Как прошла свечка и как Цзян Чэн, который сидел рядом рассказал о своих эмоциях, как все присутствующие были огорчены тем, что он больше не приедет сюда. Лань Хуань не помнил, как встал и пошёл сопровождать всю группу.       А вот, когда держал вещи своего возлюбленного осознал всё.       Рвано выдохнул, ощущая, как сильно и как больно сжимается его сердце от нежелания отпускать. И вот они стоят на выходе из лагеря и ждут автобус. Цзян Чэн стоит рядом, прячет спящего котёнка и осторожно закрывает его в сумке, оставляя небольшое отверстие для воздуха.       — Хуань…       — М?       — Автобус приехал.       — Ах, да…       Лань Хуань нехотя зашёл внутрь, поставил все вещи на нужную полку и вышел: — Можно я тебя поцелую?       Цзян Чэн вздрогнул. Да, многие не спешили уходить, так как было сложно расставаться. Лань Хуань с такой надеждой смотрел на него, что сил отказаться не было. Цзян Чэн поднял свой планшет, который никуда не вместился и кивнул. Лань Хуань словно обезумел. Прижал к себе, как в последний раз, хотя намного лучше Цзян Чэна знал, что это не так, что они совсем скоро, пускай и ненадолго встретятся и проведут какую-то крупинку времени вместе. Стоило только отпрянуть, как он оказался в крепких объятиях. Цзян Чэн неосознанно шумно задышал, тихо усмехнулся, пряча свой нос в изгибе чужой шеи.       — Хуань, все в порядке.       — Я буду скучать.       — Я тоже буду скучать, — тихо ответил Цзян Чэн. Он нехотя сделал шаг назад.       Повисла крайне странная тишина. Цзян Чэн понял, что сейчас его не волновало собственное состояние, он знал, что все будет в порядке, но вот Лань Хуань его чутка тревожил. За все время нахождение тут он ни разу не показал подобных эмоций. То, как сильно не хочет отпускать и переживает.       — Я напишу сразу, как только у меня появится возможность.       — Хорошо, — улыбнулся Цзян Чэн, — Ты хоть звони иногда, чтобы я знал, что ты жив и никакая стерва не покусилась на моё отсутствие рядом. А если что — сразу скажи, я приду к ним ночью.       — Э-эй, лучше ко мне приди.       — Хуань! Я же шучу!       Лань Хуань рассмеялся.       — Люблю тебя, — он склонился ниже и оставил невесомый поцелуй на кончике носа, — И я знаю, что у тебя все будет хорошо, А-Чэн. Ты прекрасный, светлый парень, с большим будущем, чтобы не случилось, никогда не сдавайся, иди вперёд и делай так, как велит сердце. Тогда у тебя всё будет идеально. А потом вернусь я и избавлю тебя от лишних забот.       — Лань Хуань… — задушенно протянул Цзян Чэн, пряча свое смущение, — Нельзя быть таким… чрезмерно хорошим!       Лань Хуань снова тихо хихикнул.       Цзян Чэн придержал небольшую тишину, а потом тихо сказал: — Я тоже тебя люблю. И в тебя верю, сам коньки не отбрось, спасать тебя из башни с двумя драконами я не смогу, но могу поддерживать связь.       Лань Хуань улыбнулся: — Хорошо.       Молчание.       В этот раз совершенно другое.       Цзян Чэн грустно улыбнулся, когда понял, что самое время сделать шаг назад. Отойти и окончательно уйти. Перед этим он сам осторожно поцеловал, прошептал одну важную фразу на ухо и ушёл в автобус. Сел на место и перевёл взгляд в окно.       Лань Хуань смотрел на него с вселенской нежностью и любовью.       Такой, благодаря которой Цзян Чэн точно уверен, что все у них получится.

*