Солнце в горах

Проблема: Эй, Чан, ты обещал сегодня купить мне наушники, давай встретимся через полтора часа Вот адрес: ***       Пришло на телефон молодого человека, он заканчивал тренировку, делая заминку на беговой дорожке.       — Вот же достача, — не сходя с тренажера, открыл диалог и напечатал «ок».       — Ты что-то сказал? — поинтересовался Чанбин, размахивая руками, разминал плечи, чтобы начать новый подход.       — Не, все окей, пойду после тренировки еще прогуляюсь, там погода классная.       — Там дождь, Чан, — поднимая бровь, сообщил телохранитель.       — Э-э… Я люблю дождь, так что… — улыбнулся тот.       Ну и прокололся он, конечно. Стал врать также как Хенджин. Но что поделаешь, если бы это был не Чанбин, то еще можно было бы сказать. Но эта груда мышц его так просто не отпустит на встречу с каким-то странным парнем, который требует с него денег — слишком опасно, а защищать — его работа.       Чанбин сощурил глаза, подозревая вранье, но все равно промычал, в знак согласия. Чан не ребенок и понимает, что можно делать, а что нет, знает все правила компании. За ним не часто приходиться следить, чтобы тот ничего не натворил, точнее никогда не приходилось. Он всегда делает все «правильно».       Может все-таки стоило сказать Чанбину и взять его с собой? Эти мысли беспокоили Чана на выходе из отеля. Тот Минхо действительно какой-то странный, еще учинит какой-нибудь скандал, который попадет в прессу. А телохранитель может его спугнуть и все пройдет гладко. А может быть и наоборот. Все эти мысли нагоняли тревогу, но Чан решил разобраться самостоятельно. Вбил, указанный в сообщении адрес, в навигатор, оказалось, что это торгово-развлекательный центр и довольно недалеко отсюда, а значит можно пройтись пешком.       Опасно идти в такое людное место и встречаться с каким-то левым парнем. Да, это гарантия, что незнакомец ничего ему не сделает. Но узнать барабанщика по дороге могут многие, благо есть хотя бы маска под рукой.       Зайдя в двери главного входа, Чан сразу увидел фиолетовую голову, парень стоял к нему спиной и разглядывал детский аттракцион с лошадками, установленный прямо посередине холла. Яркий свет и музыка от этой огромной штуки разносились по всему первому этажу. Отделанная золотыми, красными узорами и разноцветными лампочками, аттракцион притягивал на себя все внимание.       — Что? Захотелось прокатиться? — дал о себе знать Чан, подходя со спины и оглядывая профиль парня, что с восхищением смотрит на веселящихся и скачущих, на игрушечных лошадках, детей.       — Честно? — не отрывая взгляда от огромной машины. — Да.       — Так вперед, чего ты еще не покатался?       Минхо удостоил его непонимающим взглядом, посчитав сумасшедшим. Он что маленький, чтобы кататься на таких, совсем детских, аттракционах? Который и аттракционом то назвать сложно, скорее какая-то детская игрушка. От мыслей отвлек внешний вид молодого человека напротив. Тот выглядит еще лучше, чем вчера. Светлые кудряшки разлохмачены, но они придают ему шарма и красоты. Темные подкрашенные глаза, которые изучающе смотрят на него. Единственное, что портит картинку — маска, что скрывает половину лица.       — Тогда пойдем со мной, — бесцеремонно схватил за руку и потянул за собой в сторону светящегося разноцветными огоньками аттракциона.       Позади слышались отговорки и возмущения, но Ли было все равно. Он уже пропихивал недовольного парня вперед на крутящийся подиум и поднимался сам. Старший уселся на одну из лошадей и покосился на карабкающегося, на самую высокую лошадь, молодого человека, что в попытках чуть не упал.       — Да, ты точно ненормальный, — рассмеялся Чан, разглядывая невероятный профиль парня, что от радости чуть подпрыгивал на лошади, как бы подгоняя ее вперед.       — А ты, кстати, перестал говорит уважительно, — ехидно улыбнулся тот, переставая двигаться на лошади.       — А, ой, — вспомнил, что и как он говорил до этого, — точно, извини.       — Ничего, я даже очень рад. Меня начинало бесить, что ты обращаешься так ко мне, хотя вроде старше.       — Мне двадцать шесть, а тебе?       — Двадцать пять.       — А, ну да, — рассмеялся парень, — теперь ты будешь более уважительно со мной говорить, раз я старше?       — Не-а, красавчик, не дождешься, — слабо хлопнул ладошкой по плечу, спрыгивая с лошади. — Ладно, было весело, спасибо, что покатался со мной, а теперь пойдем, я хочу есть.       — Но… — его снова потащили за руку, не давая договорить. — Да стой же ты, — вырвал руку из цепких пальцев Минхо, — мы не договаривались так, давай я куплю тебе наушники и разойдемся.       — Слушай, — остановился и с серьезным лицом начал молодой человек, — не нужно мне ничего покупать, просто… Ты мне понравился.       — Что? — открыл рот в шоке от такой бесцеремонности.       — Рот закрой, а то муха залетит, — улыбнулся Ли, — пойдем, там на втором этаже есть пиццерия, — и будто ничего не произошло потащил ошарашенного парня к лестнице.       Ну а что говорить… Чан не мог придумать, все мысли вылетели из головы. Он даже не мог подумать, что этот парень такой прямолинейный. Этот странный японец с корейским именем чем-то заинтересовал Чана. Каковы его намерения и зачем он это все делает? Очень странный парень, даже появилось безумное желание узнать его получше. Сколько раз за сегодня он в голове назвал его «странным»?       Пиццерия оказалась самой обычной — популярная сеть ресторанов. Несколько таких есть и в Корее. Поэтому Чан даже решил не смотреть меню, в отличие от младшего, что изучал его очень дотошно, тыкая пальцем в то, что хочет попробовать.       Подошла официантка, интересуясь хотят ли они сделать заказ. И только Чан успел раскрыть рот, как Минхо начал заказывать еду и ему, со словами «а этому красавчику…». И снова старший пришел в полнейший шок от его наглости. Это уже ни в какие ворота не лезет. Он хотел было возмутиться, как только официантка отошла, но не успел.       — Я просто хочу попробовать и то, что заказал тебе, — сощурив глаза, по-кошачьи улыбнулся Ли. Будто даже не видя раздраженности Бана. — Ладно, Чани-хен, ты ведь кореец? Заметил по твоему акценту. Надолго тут? Расскажи что-нибудь о себе, чем занимаешься?       — Слушай, парень, — строго посмотрел на Минхо, пропуская все вопросы, — возможно я тебе понравился, но ты мне нет. У меня нет на тебя времени, так что давай вернемся к первоначальному плану. Я возмещу ущерб и все.       — Не хочу, — надул губы, делая вид, что обиделся, — я хочу узнать тебя получше. Давай сходим на три, ладно, хотя бы на два, — помахал двумя пальцами перед лицом старшего, пододвигаясь вперед, — свидания и потом я от тебя отстану. Окей?       — С чего бы мне…       — Иначе я подам на тебя в полицию.       — Ладно, но в течение этой недели, потом я уеду домой.       — Но ты же не последний раз приезжаешь?       — Возможно.       — Вот будет повод приехать еще, — эта испытывающая улыбка сводила с ума. Любому другому Чан бы уже врезал за такое. Пришлось согласиться. — И эта встреча не считается свиданием. То есть еще две.       — Слышь, не наглей, — встретился взглядом с парнем, что всем своим видом испытывал судьбу.       — Ты же помнишь, про полицию, красавчик.       — Да что ж ты будешь делать… Ладно, только перестань мне угрожать, — себе под нос выдохнул молодой человек.

***

      — Шиничи, пойдем может отпразднуем конец практики, если хочешь, — неуверенно предложил Минхо.       Вряд ли у друга есть хоть какое-то желание сейчас тусить и отмечать или хоть что-то делать, но вытаскивать его из этого депрессивного состояния — необходимо. Жизнь продолжается. У Хо как раз отец в ночную смену сегодня, поэтому можно будет посмотреть какой-нибудь фильм, устроить ночь кино или поиграть в видеоигры.       — Пойдем в бар, хочу напиться.       — Эй, — неожиданно, а Минхо ожидал отказ, — ты знаешь, что алкоголизм — это плохо. Ты недавно на дне рождение Йеджи налакался, что ко мне начал подкатывать, может не надо снова?       — Не указывай мне, Ли, ты хочешь отпраздновать, значит мы идем в бар.       — Окей, как скажешь, дружище, — покорно пошел за ним на автобусную остановку.       Наконец-то эта бесящая практика закончилась и больше не придется бегать за надменными звездами как послушная собачка, лишь бы не отгрести. Серьезно, их нанимали как журналистов, а не нянек для капризных взрослых детей. Младшего это похоже устраивало, но Минхо точно нет. Поэтому он так счастлив сегодняшнему дню, поэтому согласиться на все, что предложит ему друг. Бар — значит бар.       Сначала заехали к Минхо домой — не ехать же в рабочей одежде. Светловолосый парень надел кожаные прямые брюки, которые часто стаскивал из гардероба старшего, растянутую белую футболку и черный кожаный жакет с красными вставками. Минхо же не сильно отличился, только место брюк — синие джинсы.       Феликс часто стаскивал что-нибудь из вещей Минхо, хоть они и были на размер или два больше, но выглядели намного приличнее, чем его гардероб. Однако белая майка все же своя. Он оставил ее здесь очень давно, когда оставался ночевать, еще до универа. Настолько она была старой. Они уже заканчивают универ, а майка все еще жива. Парни перекусили вчерашним мясом, которое приготовил Хенджин и вышли из дома.       — Давай ты сегодня не будешь пить до состояния, когда не можешь устоять на ногах, а?       — Я постараюсь, — улыбнулся Феликс, усаживаясь за барную стойки вслед за Минхо, — с чего начнем? Как обычно?       Минхо кивнул и подозвал бармена, заказывая два мохито. Это уже как выведенная закономерность — начинать с мохито. Каждая их пьянка начинается с него, продолжается стопочками шотов и заканчивается тем, что кому-нибудь из них становится плохо и второму приходится тащить его домой. Пить оба парня не особо умели, но а как еще отмечать важные даты, если не так? Не в календаре же в кружочек обводить.       — Знаешь, меня Хенджин позвал на концерт своей группы, — выдал то, о чем думает.       — И? Тебе же вроде нравились их песни, сходи.       Феликс неоднозначно помотал головой и пожал плечами. Не знает. Он совершенно не знает чего он хочет и что от него хочет этот Хенджин. Вроде как он хочет просто общаться. Но это так смущает. Хван пугает его своей настойчивостью.       — Слушай, ну раз ты об этом заговорил, то я так полагаю, что ты хочешь пойти, — притянул к себе напиток, поставленный барменом на стойку.       — Ты думаешь, что я думаю, что хочу?       — Да, я думаю, что думаю, что ты… Ааа… — слишком сложные цепочки после выматывающего рабочего дня. — Это вроде как фишка из психологии. Раз ты об этом думаешь и говоришь, значит ты этого подсознательно хочешь. Поэтому отпусти ситуацию и иди, расслабься, забудь о насущных проблемах, — младший задумался над сказанным Минхо, тот это заметил. — Не думай больше, прямо сейчас напиши этому своему Хенджину, что пойдешь, а то потом снова будешь много думать и откажешься.       Старший засунул руку в карман жакета Феликса, где лежал телефон и сунул гаджет в руки другу. Начал диктовать по слогам, что необходимо тому написать в сообщении, прямо как первокласснику, который пишет диктант. Проследил, как Феликс быстро допил мохито для храбрости и, нажав на кнопку «отправить», заблокировал телефон.       Ответ пришел через пару минут: Тот самый Хенджин: Хорошо, солнце, я очень счастлив, что ты согласился Вот твой электронный билет, концерт начнется в 6 вечера, буду ждать *файл*       Ли решил не отвечать, это слишком смущало. Он заказал несколько шотов, чтобы избавиться от этого щекочущего волнения в груди.       — Так все-таки, как вы с ним познакомились, почему я о нем ничего не знаю? — вырвал друга из мыслей, закидывая орешки в рот, после выпитой рюмки имбирной настойки.       — Ну, — залпом выпил сразу два шота, Минхо уже достал этим вопросом. Он никогда ему не рассказывал ничего, что связано с Кореей и отцом. Это причиняло огромную боль. Все, что Минхо знал о нем: что он до одиннадцати жил только с мамой, а потом вернулся отец и жизнь стала не сладкой, а потом они переехали из Кобе в Токио, после смерти отца. Ни про тюрьму, ни про другие семейные проблемы он никогда никому не рассказывал и до сих пор не хочет рассказывать. Конечно старшему интересно, появился какой-то парень из ниоткуда и стал ходить с ним везде, — ты знаешь не все обо мне и моем детстве. Я не буду тебе рассказывать всего, но до Кобе, мы жили в Южной Корее, — выпалил Ли, пытаясь не смотреть на старшего.       — То есть ты хочешь сказать, что ты кореец и все это время ты мне врал? Что я еще о тебе не знаю, Шиничи?       — Я не врал, я недоговаривал, Минхо, — наверно он истратил всю свою неуверенность и смущение, пока писал Хенджину. Как еще объяснить то, что он без страха, зазрения совести и неуверенность говорит это все.       — Даже лучшему другу? — в ответ тишина, было безумно обидно, что его таковым не считают. Может он вообще не знает этого человека перед собой. Эмоции вырывались наружу. — Знаешь, Шиничи, я правда думал, что мы друзья. Похоже я ошибался, я не знаю о тебе слишком много, извини, но я не понимаю, почему ты мне «недоговариваешь», — последнее слово было сказано с насмешкой. Минхо встал, бросая на стол пару купюр, и направился к выходу.       Укор совести все же пронзил сердце младшего, он же не холодильник, каким пытался казаться несколько секунд назад. Зачем он это все так наговорил? Так долго держал это в себе, нужно было подобрать правильное место и время, для такого серьезного заявления. Или хотя бы подготовить друга. А он что? Наверно просто… Психанул? Похоже он потерял еще одного человека из настоящего.       Минхо выбежал из клуба, проталкиваясь сквозь толпу на входе. Ему необходим свежий воздух, но везде пахнет лишь табачный дымом дешевых сигарет и букетом фруктовых сладких запахов вэйпов. Пришлось отойти подальше.       Не стоило так реагировать, но так обидно, он думал, что знает своего друга. Видимо тот при рассказе о себе забыл упомянуть, что он половину своей жизни прожил в Корее. Может он еще что-нибудь забыл сказать? Вдруг он сын мафии? Минхо стало смешно от таких мыслей, пропуская грустную усмешку, вышел к дороге.       Но, какая, в принципе, разница, даже если он сын мафии. Они дружат уже семь лет. Шиничи, хороший человек и всегда себя таким показывал. Минхо не должно волновать, что было в прошлом. Нужно извиниться и выслушать рассказ младшего, если тот захочет говорить, подумал Ли. Но сейчас он слишком зол, если он вернется, это ничем хорошим не обернется.       Все же, день заканчивать не хотелось, все-таки он ушел с этой злосчастной работы, закончил практику. Решение пришло в голову как навязчивая мысль, он тут же достал телефон.       — Да, кто это? — нотки хрипотцы отозвались в голосе, Минхо чуть не упал от осознания, что ему так нравится этот голос с тяжелым дыханием. Но нужно держать себя в руках.       — Ты серьезно не подписал меня в телефоне? — улыбнулся сам себе.       — Минхо? Что ты хотел? — он схватил телефон быстрее, чем успел посмотреть кто звонит, чтобы не мешать остальным, но такой нахальный тон мог принадлежать только одному человеку.       — Ммм, мне скучно, давай сходим на первое свидание.       — Сейчас? Я не могу, у меня прогон. Если очень хочется можешь подъехать к центральному стадиону.       — Что? Прогон? Какой прогон?       — Завтра концерт, — у Ли в голове закрутились шестеренки, но он никак не мог сложить два плюс два, наверно еще и градус ударил в голову.       — Концерт?       — Минхо, я думал ты знаешь кто я, раз так клеишься ко мне. Нет что ли?       — Эм…       Шестеренки начали работать быстрее, картинка складывалась. Он вспомнил слова Шиничи про концерт Хенджина. Чан, выглядящий как айдол, не иначе. В голове всплыла картинка с первого рабочего дня, как перед ним сидел накаченный светловолосый парень из популярной группы и пел какую-то песню про одиночество. — Ты, — дошло, — ты участник SUN?       — Ты серьезно не знал этого раньше?       — Нет, стой, подожди, я еще не осознал, — молчание.       Чан дал ему время.       — Слушай, осознавай там без меня. Если хочешь, подъезжай к центральному стадиону, так уж и быть, проведу тебе экскурсию по закулисью. Но учти, что это будет считаться первым свиданием. До встречи, — сбросил вызов.       Минхо стоял посреди дороги с телефоном у уха. То есть ему понравился парень, который являлся одним из тех самых «заносчивых звезд», которых Хо так сильно не любил. Это одновременно и отталкивала и притягивала сильнее. Оказывается, не все звезды «заносчивые», есть добрые и вежливые, как Чан.       «Экскурсия по закулисью» — звучит хорошо, подумал Хо, осознав происходящее. Заманчивое предложение, учитывая, что он вообще никогда не стоял по ту сторону сцены. Даже в школе как-то не представилось такой возможности — выступать на ней. Он всегда пытался избегать подобных мероприятий, потому что, опять же, даже не профессиональные артисты, а просто дети, которые часто готовили номера на школьные концерты — слишком надменные и зазвездившиеся.       Ли словил такси и назвал адрес центрального стадиона, который находился в другом конце города. Спустя час, когда машина остановилась у большой площади перед круглой полуоткрытой ареной, Минхо отправил Чану сообщение, о том, что приехал. Тот сказал ему идти к какому-то входу «5б». И откуда он должен знать где это?       На улице темно, а номера входов не подсвечиваются. Минхо уже начинали бесить эти поиски, он обошел уже, кажется, стадион по кругу, но этот вход так и не нашел. В нескольких десятков шагов от него, из белой металлической двери вышел человек, весь в черном. Стало немного страшно, а вдруг это охрана, а он тут ошивается поздно вечером, разглядывая здание. Ли все же подошел ближе.       — Здравствуйте, не подскажите… — обратился к невысокому, но широкоплечему мужчине Минхо.       — Вы Минхо? — в ответ кивок, неожиданно. Ли поднял глаза и увидел, что это тот самый вход. — Проходите, — мужчина отошел в сторону, пропуская Хо вперед.       Зайдя внутрь, его встретил длинный коридор с еще одной железной дверью в конце. В полной тишине пройдя весь коридор и открыв вторую дверь, Минхо увидел Чана.       — А ты не мог меня сам встретить?       — А чем тебе не понравился Чанбин? — хлопнув по плечу телохранителя, засмеялся молодой человек, тот в ответ слабо улыбнулся.       Чану пришлось рассказать старшему обо всем сразу после первой встречи с Минхо. Все-таки врать он не умел и не любил. Поэтому, когда Чанбин встретил его у комнаты в отеле и еще раз спросил куда тот ходил, Чан решил все рассказать, о наушниках, о полиции и о свиданиях. В целом, та встреча прошла приятно, Минхо на самом деле оказался довольно интересным собеседником. И Чан решил отпустить ситуацию. Продолжать действовать по своему главному правилу в жизни — плыть по течению.       — Лучше не рисковать, вас кто-нибудь мог увидеть на входе, если бы Чан вышел, — серьезно объяснил за Бана Чанбин.       — Как все серьезно, я не подумал.       — Не подумал, когда шантажировал его своими наушниками? — уточнил телохранитель.       — Извините, — стало совсем чуть-чуть стыдно, — я действительно не знал, просто…       — Да ладно, хен, не пугай парня, все же нормально.       — Ох, — потер переносицу мужчина, — развлекайтесь аккуратно, репетиция закончилась. Я поехал, жду от тебя звонка, Чан, когда закончите. Чанбин пожал барабанщику руку и вышел в ту же дверь, куда зашел несколько минут назад.       — Извини, мне правда немного стыдно теперь, за то, что я угрожал тебе полицией, извини.       — Спасибо, что извинился, но все же не парься так сильно. Пойдем, я обещал тебе экскурсию, — Ли пошел за Чаном вглубь здания.       — Так значит, у вас завтра тот самый эксклюзивный концерт, о котором вы говорили на шоу?       — Ого, ты смотрел шоу, но до этого момента не знал кто я? — решил подстебать молодой человек.       — Кхм, ну вообще, я там был.       — В смысле был? — обернулся на рядом идущего парня.       — Видишь, ты тоже меня не помнишь, — посмеялся Хо, — я сидел в первом ряду.       Чану стало неловко. Он хотел посмеяться над парнем, но получилось, что посмеяться теперь можно только над ним. Как можно не заметить в первом ряду такого милого парня с фиолетовыми волосами. Стоп. Милого?       Они, медленно прогуливаясь по полукруглому коридору, дошли до комнаты, в которую Чан распахнул дверь, выпуская Минхо. Это оказалась просторная светлая гримерка с кучей зеркал и диванчиков, для ожидания. По дальней стене комнаты располагалось две двери, на одной из которых висела большая табличка с надписью заглавными буками «СЦЕНА».       — О, сцена. Можно посмотреть? — весело подбегая к той двери, улыбнулся Ли.       — Ну иди, — посмеялся барабанщик с такой реакции. Наблюдая как Минхо, счастливо проскальзывает за дверь, идет следом.       — Вау, выглядит очень классно, — пробегая в центр сцены, восхищается младший, — наверно круто здесь выступать. А напомни, на чем ты играешь? — стал разглядывать инструменты, подготовленные к завтрашнему концерту.       — На барабанной установке.       — Ай, не интересно, — садясь за установку, мило улыбнулся Хо, снова показывая свою сущность, взял палочки и слабо попробовал ударить по тарелке.       — Не наглей, парень и смотри не сломай, — улыбка сошла с его лица.       — Ой, ну прости, задел твою гордость, — все также с издевкой произнес тот, — покажи, как на ней играть.       — Если хочешь посмотреть, как я играю, приходи на концерт.       — Эй, ну я же уже не куплю билеты, покажи сейчас, — расстроился молодой человек.       — Я могу достать, — поймал вопросительный взгляд напортив и понял, что необходимо объяснить: — Ну, у нас всегда есть такая возможность, для семьи и друзей оставляют пару мест в первых рядах, — у Минхо порозовели кончики ушей. Это так мило, что его пригласили на концерт, хотя они знакомы пару дней. Бан увидел реакцию парня, тому явно понравилась эта идея, — хорошо, я отправляю тебе завтра с утра электронный билет, — по-доброму улыбнулся барабанщик.       Минхо решил не отвечать, хотя стоило бы поблагодарить, но это смущало, даже кончики ушей покраснели, а такое случалось не часто. Он был с одной стороны и очень рад, а с другой… Не так сильно интересовала его эта группа, вероятно он отнимает возможность у какого-нибудь фаната попасть на этот концерт. Да и к тому же туда завтра пойдет Шиничи, с которым они поссорились.       Может оно и к лучшему, будет возможность помириться.

***

      Здравый смысл у Феликса еще работал, поэтому после ухода Минхо из бара, он не стал там долго засиживаться. Очень сильно хотелось напиться и забыться, но спасать его было бы некому. Дойдя домой, он сразу свалился на потрепанный матрас в обуви и верхней одежде и заснул до самого утра.       Утро оказалось не добрым, потому что он проснулся от звонка в дверь. Кто-то настойчиво жал на кнопку, не отпуская.       — Какой же у этого звонка противный звук, — абсолютно не удивляясь утреннему визиту, поднялся с матраса и, шаркая по полу, поплелся к двери.       — Молодой человек, вы собираетесь платить за квартиру? — бесцеремонно отталкиваясь Феликса в сторону, в квартиру зашла старушка с рослым мужчиной, что плелся за ней сзади. Некий Мамору, как называла его женщина — ее охранник, помогал выбивать деньги с людей, при необходимости.       Старушка владела половиной этого убогого района и к каждому не платящему, коих было много, приходила самолично. Это будто её хобби.       — Госпожа, когда я получу зарплату, обязательно верну весь долг за четыре месяца, — спокойно, пытаясь проснуться, сказал Ли.       За четыре месяца у него, конечно, вряд ли получится отдать: слишком большая сумма. Но часть все же он сможет возместить.       — Я слышу это уже третий месяц, малец. Хочешь, чтобы я попросила Мамору? Я же этого тоже не хочу, — ложь, — ты понимаешь, — вальяжно прошлась по небольшому помещению, называемому квартирой, женщина.       — Нет, госпожа, в этот раз я точно заплачу, приходите на следующей неделе, пожалуйста, — подходя к выходу, указал на дверь Ли.       Женщина злобно зыркнула на Ли, снова угрожая натравить Мамору и раздраженно топая ногами, направилась к выходу. В этот раз ей не удалось развлечь себя наблюдением кровавого месива, которое устраивал ее «охранник». Ли тяжело вздохнул, захлопывая за нежеланными гостями дверь. Теперь нужно было привести себя в порядок и собираться на концерт, раз Хенджин все-таки купил для него билеты. Было, действительно, приятно осознавать, что он пойдет на концерт, хоть и один.       Так как времени ещё оставалось много, он успел сходить в магазин, переделать ещё пару нужных дел и ближе к вечеру начал собираться, пытаясь найти что-нибудь более-менее нормальное. Все, что было у него из приличного — штаны, которые он вчера стащил у Минхо и белая рубашка, оставшаяся еще со школы.       — Где-то у меня еще была кожанка Минхо? — некоторое время пришлось потратить на поиски среди немногочисленных вещей, сброшенных в кучу внизу шкафа. — Ну, сойдет.       Парень подкрасил глаза, уложил светлые волосы остатками геля, коим пользовался не так часто, и вышел из квартиры.       В начале июня на улице в шесть вечера было еще совсем светло. Солнце светило и припекало. Возле стадиона столпилась куча фанатов, в очереди и просто так. Большинство стояло здесь, скорее всего, с самого утра, чтобы только увидеть своих кумиров вживую. Что для парня было совершенно непонятно, но он сам пришел на концерт как фанат…       Простояв в очереди около получаса и спарившись в толпе людей, он все-таки зашел в прохладное помещение стадиона. Проходя под работающими кондиционерами, иногда становилось даже холодно. Сотрудники помогли ему найти нужную дверь, чтобы пройти на место, соответствующее его билету.       Феликс прошел в большой зал, в котором вокруг большой сцены стояло много рядов стульев, заполненных людьми. Единственный ряд, который пустовал — первый, сразу возле сцены. Ли прошел к нему, присаживаясь с краю.       По сцене перемещались лучи прожекторов, что настраивали сотрудники, играла одна из старых песен группы. До начала оставалось около десяти минут.       — Привет, Шиничи, — тихо подошел Минхо, пугая Феликса таким резким появлением.       — Что… Что ты тут делаешь?       — Пришел на концерт, — присаживаясь рядом, сообщил с улыбкой.       — Я вижу, но как ты сюда попал?       — Друг дал билет.       — Друг? — чувствуя какую-то ревность, спросил Феликс.       — Не один ты знаком со звездой, — улыбнулся Хо, оглядывая сцену со стороны зрителя. Вчера, с той стороны все выглядело более внушительно, чем с этого места, — слушай, извини, что вчера так вспылил, я был не прав, нужно было выслушать тебя и. Извини, — вспомнил вчерашний неприятный разговор Минхо.       — Ладно.       — Ладно, — неловко, — так все-таки, ты мне расскажешь откуда ты знаешь Хенджина?       — А ты мне расскажешь, — перевел взгляд на друга, — что за друг такой, который достал тебе билет за один день? — старший кивнул.       Музыка прекратилась, раздался резкий звук и все прожектора направили в центр сцены — концерт начался.       Концерт был шикарен. Усидеть на месте было невозможно, хотелось танцевать под зажигательную музыку и стоя махать лайстиками, или в случае ребят фонарикам, на грустных балладах.       Феликс очень часто встречался со взглядом Хенджина. На той самой песне про одиночество они смотрели только друг на друга. Все остальное ушло на второй план. У Ли было ощущение, что эту песню исполняет только Хван и только для него.       Феликс догадался, что за «друг» у Минхо. Но совершенно не мог понять откуда они друг друга знают. Помимо Хенджина, который не спускал глаз с Ликса. Еще был Бан Чан, что периодически кидал взгляды в их сторону. И смотрел он точно не на младшего.       Весь репертуар песен был исполнен, исполнители прощались с фанатами, обещая обязательно вернуться. И рассказали тайну эксклюзивного концерта — они вернутся с первым японским альбомом через полгода. Для Ликса эта новость не была неожиданностью, а вот для Минхо… Впечатленный такими новостями и особо энергичный после замечательного концерта, его заткнуть было невозможно. Выходя вместе со всей толпой фанатов, он хватался за руку Феликса, рассказывая все, о чем думает. Насколько ему понравился концерт и в каком он шоке от новости, что группа дебютирует в Японии.       Феликсу, безусловно тоже очень сильно понравился концерт, он безумно рад, что сюда попал, но такое выражение эмоций давалось ему трудно.       Телефон завибрировал: Тот самый Хенджин: Не уходи далеко, солнце, я скоро выйду. Подойди к выходу 5б       — Минхо, давай позже поговорим, — прерывая эмоциональную речь о том, какая крутая была песня про еду, которую он теперь будет слушать постоянно, — мне нужно идти. Расскажешь мне потом как ты познакомился с Бан Чаном, — отходя от озадаченного Ли и махая ему рукой в знак прощания.       На улице еще светло, Феликс подошел к указанному в сообщении месту и через десять минут оттуда вышел человек в черном длинном худи, маске и кепке и быстрым шагом, хватая Ли за руку потащил в обратную сторону от шумящей толпы. Отойдя к дороге, они остановились и человек развернулся, снял капюшон — это был Хенджин, который явно пытался скрыть свою личность, чтобы не привлекать внимания.       — Ты меня испугал, так резко схватил и потащил, — у Ли прошли мурашки по спине. Все-таки он ужасно не любил прикосновения. Но касания рук Хенджина почему-то казались не такими страшными.       — Извини, нас не должны увидеть. Я вызвал такси, хочу тебе кое-что показать.       Ехали они долго в полнейшей тишине, пока водитель не включил радио, потому что тишина давила. По радио заиграли песни SUN.       — Как тебе концерт? — спросил Хван.       — Очень понравился, спасибо что пригласил, это было волшебно, очень крутая атмосфера и вы, — попытался максимально выразить то, что чувствует, краснея.       — Спасибо, я рад что тебе понравилось, солнышко. Мне было очень приятно, что в зале сидит кто-то, кого я знаю. Это совсем другое ощущение, чем когда не за кого зацепиться взглядом, — Ли покраснел еще сильнее.       — Так, а куда мы едем? — перевел неловкую тему.       — Для того, чтобы хорошо закончить день, нужно проводить солнце за горизонт, — повернув голову к окну, объявил Хенджин.       — А, — посмеялся с интонации парня, — как скажешь.       Хенджин услышав смешок быстро повернулся обратно к Ли.       — Я тебе уже говорил, что твоя улыбка прекрасна? Улыбайся почаще, солнце. Твой смех осветит весь мир!       — Не начинай как в детстве, — снова засмущался Ли, вспоминая тот день, когда они, сидя под большим деревом, думали о будущем, — снова говоришь ерунду.       — Помнишь, что я тебе тогда сказал? — улыбнулся певец, тоже вспоминая тот момент. — Что даже если солнце перестанет каждый день восходить на небо, моя жизнь останется прежней, потому что ты мое солнце, Ликси, — смотря в глаза, Хван повторил слова, сказанные столько лет назад. От этих слов и этого взгляда становилось жарко.       Феликс не выдержал под напором тёмного взгляда, не отвечая, развернулся к окну, дыхание участилось. Было безумно тяжело смотреть в эти глубокие красивые глаза, и слушать слова, что лились как теплый мед из этих манящих губ. Эти длинные ресницы, острые скулы, пухлые губы. Сложно смотреть на эти губы и не поддаваться порыву накинуться, попробовать их. Запретный плод сладок.       Машина съехала с трассы на дорогу, ведущую к лесу через широкое поле.       — Ты точно не убить меня хочешь, а закат показать? — начинал нервничать Ли.       — Не бойся, ты мне доверяешь? — Ликс неуверенно кивнул, снова встречаясь с пронзительным взглядом и широкой улыбкой. Это сводит с ума.       Автомобиль остановился в небольшой роще. Выйдя, Хенджин пошел вперед, вглубь рощи, скрываясь за деревьями. Уже начинало темнеть, небо, виднеющееся сквозь стволы редко растущих деревьев, приобрело слегка желтоватый цвет.       Они вышли на скалистый обрыв, где на самом краю стояло два сросшихся воедино дерева, на которых висели старые веревочные качели. С обрыва открывался вид на высокий густой лес, а за ним океан.       — Это вообще реальность? — остановился и восхищенно проговорил Ли. Хенджин хмыкнул, радуясь, что Феликсу понравилось. — Откуда ты узнал об этом месте? Я вообще не представлял, что такое есть недалеко от Токио, — послушна идя за Хваном к качелям, спросил Феликс.       — Мне сказала нуна из стаффа, она жила раньше здесь, в ближайшем городе.       Качели висели прямо рядом с обрывом. Вдалеке солнце медленно пряталось за горизонт, начинались сумерки. Желто-оранжевое небо освещало густой лес впереди, над которым навис редкий туман. Стало холодать. Феликс ближе прижался к Хенджину, желая согреться, почувствовав прохладный ветерок. Они перебирали ногами по земле — качели раскачивались из стороны в сторону. Веревки поскрипывали под весом ребят, потираясь об толстую ветку дерева. Свежий воздух заполнял легкие. Тишина этого места заставляла все проблемы и печали отступить на второй план.       — Хенджин, — не поворачивая головы, все еще наблюдая за погасанием оранжевого света на небе, — спасибо тебе.       Хван не стал спрашивать за что, оставил эти слова висеть в воздухе, просто кивнув. Может быть, это была благодарность за сегодняшний день, может быть, за его присутствие рядом. В любом случае, он счастлив, что Феликсу хорошо здесь и сейчас.       Свет уходящего солнца полностью покинул небо, теперь его освещали звезды и яркая полная луна. Началось оглушительное пение цикад, они пели громче обычного, после такого жаркого дня.       Почему-то Хенджину стало грустно. Сегодня прекрасный день, Ликс был в этот день рядом с ним. Но вместе с этим, мысли о том, что между ними происходит, снова поглощали его сознание. Феликса хотелось защищать, хотелось быть всегда рядом с ним. Все же те чувства, что он испытывал в детстве, вернулись с новой силой. Теперь помимо защиты хотелось большего. Хотелось ощутить его касания и прикоснуться самому.       Автомобиль подъехал к старому полуразрушенному дому. Феликс развернулся к Хенджину, словно хотел что-то сказать, но не нашел подходящих слов и с улыбкой просто попрощался и вышел из машины.       — Феликс, подожди, — выскочил вслед за ним Хван, догоняя возле лестницы.       — Хендж… — резко развернулся и не успел договорить Ли. Мягкие и влажные губы Хенджина накрыли его своими.       Феликс не знал, что ему делать, дыхание сбилось, ошарашенный таким действием он стоял столбом, даже не пытаясь вырваться. Хенджин понял, что ответа он не дождется, что поспешил и что Ли этого не хочет.       — Прости, — оторвался, отодвигая от себя озадаченного парня, оставляя руки на плечах, — я не должен был.       — Хенджин… — тот поднял взгляд на светловолосого парня и снова почувствовал прикосновения мягких губ и легкое прикосновение к свой щеке, что опускалась ниже поглаживая шею. В этот раз мягкие губы медленно двигались, нежно сминая.       Хван коснулся мягких светлых волос на затылке, проводя по ним и запуская в них пальцы, слегка натягивал. Вторая рука переместилась на тонкую талию, прижимая ближе худое тело. Ли крепко держался за плечи, чтобы не потерять равновесие и не свалиться от дрожи в коленках. Этого хотелось обоим слишком долго.       Перестало хватать воздуха, Феликс медленно отстранился, смотря в два черных омута, в которых можно было увидеть блеск и свое отражение. Хенджин обнял за спину и снова притянул его ближе, продолжая целовать. Феликс ощутил тот самый приятный успокаивающий запах, который окутывал. Он закрыл глаза и наслаждался моментом, который казался бесконечным. Останавливаться совершенно не хотелось.       Такси, что до сих пор стояло рядом, засигналило. Похоже, водителю не нравилось наблюдать за такой картиной, и он решил напомнить о себе. Хенджин дернулся от громкого звука и с трудом оторвался от таких желанных губ, ему нужно ехать.