Бойся своих желаний

— Твое стоп-слово? — Хакуна матата, — на автомате ответил Уён, разглядывая клиента. С виду ничего необычного. Молодой мужчина, хотя скорее парень, красотой не обделен, одет хорошо, и, судя по телосложению, любит спорт. И доминировать. Уён слегка наклонил голову набок. Любит беспрекословное подчинение или дерзкое сопротивление? Взгляд уверенный, но не нахальный. Сопротивление. И чем сильнее, тем лучше. Где-то глубоко в мыслях Уён возликовал, внешне же это отразилось в едва заметной улыбке. — Не слишком длинное? — Клиент рассматривал его в ответ. Словно вещь. Со знанием дела оценивал качество покупки. В какой-то степени это даже льстило, ведь всегда приятно иметь дело с профессионалами. — Обычно ограничиваются двумя-тремя слогами. — Если я назову стоп-слово полностью, — дешевые понты тут не прокатят, но язык сам выскользнул наружу, в предвкушении облизнул губы, — ты вынужден будешь остановиться. — Уён оторвался от коридорной стены и прошел в комнату, спиной чувствуя пристальный взгляд. — А я потеряю минимум половину своего гонорара. Зависит от того, как далеко мы успеем зайти. Уён развернулся и замер. Клиент остановился в нескольких шагах от него, но взгляд был такой пронзительный, словно расстояния между ними не существовало. От этого стало неловко, точно его застали врасплох. Он был на территории клиента, а это всегда доставляло некий дискомфорт. — Дело в деньгах? Выдерживать его взгляд становилось все труднее. Уён привык, что его выбирают из-за внешности, а потом долго рассматривают, не приступая к процессу. Но выражение «оттрахать одним лишь взглядом» здесь не подходило. Клиент не пытался заглянуть ему под одежду. Он пытался заглянуть ему в голову, в душу, которую Уён давно продал. Клиент прошел мимо, близко, почти коснулся своим плечом его. Вторгся в личное пространство, показывая, кто тут главный, но еще не нападал. Уён развернулся, наблюдая за ним, в колене что-то дернулось, и он оступился. Клиент сел в кресло и широко расставил ноги. Знакомая поза. Невербальное приглашение начать. Но в этот раз начинать было страшно. Что-то подсказывало, что сценарий «минет — стриптиз — секс с унижениями» здесь не подойдет. Чтобы успокоить нервы, Уён вспомнил названную ему сумму. Представил толстые пачки рыжих купюр, которые получит на выходе. Трюк, успешно применяемый, когда нужно было поднять член перед особо неприятным клиентом, сработал и в этот раз. Уён выдохнул, пальцы прекратили дергаться. — Дело всегда в деньгах, — он ласково улыбнулся, подошел к парню и сел на колени у его ног. — Встань. Уён вздрогнул, прищурился. Хочет прелюдию? Что ж, первые два пункта в сценарии порой менялись местами, так что ничего необычного. Поднимаясь, он снова вспомнил о деньгах. Наверное, стоит выпить, а то нервы уже не к черту. — Вина? — Он сделал шаг в сторону мини-бара и тут же был остановлен. — Не сейчас. — Клиент облокотился на колени, сложил вместе кончики пальцев. — Раздевайся. Уён выдохнул. Сценарий «стриптиз — минет — жесткий секс». Когда знаешь, что делать, становится как-то спокойней. И взгляд у клиента не такой уж пронзительный. Видимо, от голода у него совсем помутились мозги, не стоило пропускать обед. Запрокинув голову и плавно двигая бедрами, Уён погладил пальцами шею, расстегнул верхнюю пуговицу рубашки. — Не кривляйся. А вот это уже оскорбление! Хмыкнув, Уён механически расстегнул пуговицы, скинул рубашку, нагнулся, чтобы снять брюки, и замер. Он так сосредоточился на клиенте, что не заметил собственных реакций. Член уже был готов. Еще не требовал немедленных действий, но Уён понимал, что уже можно начинать обратный отсчет до полного отключения мозга. Уён выпрямился, стыдливо прикрывая ладонями бугорок в трусах. Давно ему стыдно перед клиентами? — Полностью. Голос? Его возбуждает голос клиента? То, как он уверенно отдает приказы? То, как смотрит. Не дает ему перейти в режим дешевого порно-актера. Позволяет оставаться собой, мальчиком, который любит секс. Грубый секс в нижней позиции. Непослушными пальцами стаскивая трусы, а второй рукой продолжая прикрывать преждевременно вставший член, Уён представил, как крепкая рука со вздутыми венами сжимает его горло, грудь, являющая собой стену мышц, что видны даже через плотную ткань рубашки, прижимается к его спине, а член, определенно большой, вдалбливается в него грубыми толчками. Он сглотнул. Узел внизу живота сжался, и Уён стиснул бедра. Клиент поднялся с кресла. Заставляя себя смотреть ему в глаза, Уён облизнул губы, сглотнул. Пальцы автоматически сжались вокруг члена, и, чтобы не начать дрочить прямо здесь и сейчас, он убрал руки за спину и расправил плечи. Пусть клиент видит его во всей красе. Он ждал, что парень к нему прикоснется, будет ощупывать не только глазами, схватит за руку, прижмет к себе, оттянет за волосы, заставляя выгнуть шею, и вопьется губами, оставляя засос. — Иди в ванную. Уён несколько раз моргнул. Сдерживать разыгравшуюся фантазию становилось все труднее, переход в режим секс-пилота уже звенел в ушах. Наверное, действительно стоило хоть немного поесть, голодным он плохо себя контролировал. В ванной он включил свет и сразу обратил внимание на деталь, которой здесь быть не должно. Свисающие с потолка кандалы на длинных цепях. Даже не наручники, а именно широкие металлические кандалы. Парень любит средневековье? Уён ухмыльнулся и перешагнул бортик ванны. Заковывая запястья Уёна, клиент оказался слишком близко. Уён не сдержался, кончиком носа провел по его шее, вдыхая едва уловимый запах. Что-то древесное, переплетенное с запахом кожи. Дыхание Уёна стало глубже, он потянулся к губам, но парень отвернулся, и поцелуй скользнул по его скуле. Клиент вышел, погасив за собой свет. Щелкнул, запираясь, замок. — Эй! — Уён дернулся, и кандалы оцарапали кожу. Паника накрыла его вместе с темнотой. Он успокоил себя тем, что охранник дежурит на территории, и, как только закончится оплаченное время, его выпустят. Нужно лишь переждать ночь. То, что клиент не появится до утра, Уён почему-то не сомневался. Это не самый плохой заказ. Хотя разочарование, что его оставили ни с чем, больно резануло по самооценке.

***

Уён рухнул в ванну, когда клиент расстегнул второе кольцо. — Этого не было в договоре! — пробормотал он, с закрытыми глазами пытаясь унять головокружение. Дно было холодным и жестким, он сжался, обнимая себя. Он замерз. Болели плечи, уставшие удерживать вес тела. Исцарапанные запястья ныли. Желудок сводило от голода. Он открыл глаза и тут же зажмурился. Белый кафель в электрическом свете казался слишком ярким после долгого пребывания в полной темноте. Желая согреться, Уён нащупал краны и повернул. Воды не было. Он открыл глаза, проморгался, привыкая к свету. На бортике ванны висело брошенное полотенце, он накинул его на плечи, собрался с силами и поднялся. В комнате свет был мягче, приглушенней. Уён протопал к кровати, упал на нее и потянулся к своей одежде, аккуратной стопкой сложенной на журнальном столике. — Который час? Он не смотрел на клиента. Сейчас парень был ему противен. Уён не готов был признать, что это чувство возникло из-за собственного разочарования, а не действий клиента. Краем глаза Уён видел, что тот за ним наблюдает. — Восемь вечера, — клиент отозвался спокойным голосом. — Что? — Уён резко повернул голову, отчего перед глазами мелькнули искры. В 19:55 они подъехали к дому, четыре минуты у него ушло на последние приготовления и минута — чтобы дойти до входной двери и оказаться внутри. Сейчас не могло быть восемь. Только если… — Ты продержал меня там сутки? Ты в курсе, что должен будешь доплатить? Он хотел было возмущенно подняться, но не был уверен, что сможет удержаться на ногах. Мозг тут же услужливо напомнил, что продление оплачивается по двойному тарифу. Воображение дорисовало сыплющийся с неба дождь из драгоценных бумажек. — Я сообщил твоему охраннику, что ты задержишься, едва ты вошел. — Что? Уён не помнил, чтобы охранник и клиент о чем-то переговаривались. Когда он заходил в дом, Юнхо остался снаружи, а клиент… Прежде, чем закрыть дверь, он кивнул. Спрятав в ладонях лицо, Уён рассмеялся. Сукин ты сын, Чон Юнхо. Уён пальцами зачесал назад еще мокрые волосы и выжидательно уставился на клиента. Что дальше? Две аккуратные пачки долларов шлепнулись на стол рядом с его одеждой. — Это будут твои чаевые. Взгляд Уёна заметался от денег на клиента и обратно. Он выпрямил спину, отвел назад плечи, сложил ноги одна на другую и приготовился услышать предложение. — Только твои, — делая акцент на этой фразе, клиент понизил голос. Под ребрами засосало, а ступни похолодели. Уён закусил щеку, не отрывая взгляда от темных глаз. — Про них не знает твой босс и потому не заберет свой процент. Уён не понимал, что больше ласкает его слух: слова, которые говорил клиент, или как он их говорил. Во рту пересохло, он скользнул кончиком языка по губам. Если бы он видел свои зрачки, то решил бы, что неплохо так обдолбался. — Если ты останешься и не отключишься, пока я не закончу. Голова предательски закружилась. Уён закрыл глаза, медленно дыша, сосчитал до трех и снова посмотрел на клиента. Уён провел сутки в подвешенном состоянии в темной холодной ванной. Ему не давали еды, а едва он пытался заснуть, как из ду́ша, закрепленного под потолком, на него выливалась ледяная вода. Он хотел только поесть и забыться сном. Закутаться в одеяло, на котором сейчас сидел, и закрыть глаза. А когда проснется, сожрать самую большую порцию рамена. Он хотел только этого еще минуту назад. — Что ты будешь делать? — говорить в полный голос от волнения не получалось, потому фраза с придыханием прозвучала слишком… предвкушающе? Пальцы левой руки занемели, Уён заметил, что слишком сильно сжимает их правой. — Все, что захочу. — Взгляд клиента предполагал ухмылку, но губы не дрогнули. Губы, мягкое прикосновение которых хотелось ощутить на коже. По спине прокатились мурашки. Уён перевел взгляд на деньги. Сколько купюр в одной пачке? Пятьдесят? Сто? Две пачки… Умножить на сто… А в переводе на воны… Он вновь облизнул губы. Мозг отказывался производить такие сложные операции. Нужно просто решить, хочет он получить эти деньги или нет. Уён схватил брюки и сунул деньги в карманы. — Вот и славно, — в этот раз появилась довольная улыбка. Самодовольная. Улыбка человека, привыкшего получать все, что хочет. С нижней полки журнального столика клиент достал баночку с молоком и, отвернув крышку, протянул Уёну. — Чтобы ты не отрубился сразу. Желудок проурчал, и Уён, схватив молоко, впился в горлышко. Теплая струйка потекла по подбородку, заскользила по шее. Уён представил, как это выглядит, и кашлянул, едва не захлебнувшись. Откинувшись на спинку кресла, клиент наблюдал за ним как за зверем в зоопарке. Допив молоко, Уён поставил пустую баночку на стол, большим пальцем провел вверх по шее, собирая молочный след, слизал, неглубоко погрузив палец в рот. Он привык голодать и работать на износ. А клиент наконец собирался перейти к самому интересному. Что бы тот ни задумал, Уён был уверен, что у него хватит сил и самое главное — ему понравится. Он снял полотенце с плеч и расстелил на ногах, прикрывая пах. В нем появилось немного еды, но гораздо больше желания. Возбуждение скоро станет слишком очевидным. Он отклонился назад, опираясь на руки. Игривая поза, которая многих заставляла достать свой член и дрочить, глядя на него. Но от этого клиента Уён подобного поведения не ждал. — Как мне тебя называть? Клиент опустил взгляд, изучая его тело. Уён ждал закономерных реакций: расширение зрачков, сглатывание, ослабление воротничка. Ничего из этого клиент не сделал и, закончив его рассматривать, снова посмотрел в глаза и ответил: — Сан. Уён вскинул бровь. Обычно клиенты не называли своих имен. Предпочитали «господин», «хозяин» и прочую лабуду, пропиаренную порно-индустрией. Однако не факт, что имя настоящее, хотя и вполне подходящее. Сан встал, снял запонки и принялся закатывать рукава. Сжав в кулаках простынь, Уён следил за его руками, за пальцами, ловко сворачивающими манжеты, за венками, проявляющимися, когда он сгибал кисть. Вчерашняя фантазия вспыхнула в воображении ярче, детальней. Он услышал собственные стоны, тяжелое дыхание на ухо, почти физически ощутил его кожей. Уён стиснул бедра. Осознал, что больше не дрожит от холода. Сан отодвинул журнальный столик к стене и подошел к нему. Уён неосознанно приподнял ногу, словно пытался прикрыться. Пульс участился. Он впервые ощутил себя действительно обнаженным. Не голым от отсутствия одежды, а именно обнаженным, беспомощным перед независящими от него обстоятельствами. Кончиком языка Сан раскрыл губы. Уён уставился в его глаза, пытаясь не представлять, как эти губы смыкаются на самых чувствительных его точках, как этот язык вырисовывает узоры на его коже, обводит кругами… — Ну же, — дыхание Сана обожгло щеки. Он навис над Уёном, опираясь одной рукой на постель у его плеча, второй потянул на себя полотенце и, кажется, видел насквозь все его мысли. — Будь хорошим мальчиком. Уён сглотнул, опустил ногу на пол и, когда Сан выпрямился, отбрасывая полотенце и тем самым лишая его последней защиты, потянулся вслед за ним. Внизу живота стало жарко, голода он уже не чувствовал. Уён испытывал нестерпимую жажду. Он хотел Сана. Больше, чем кого-либо другого, но может чуть меньше, чем пачки баксов, спрятанные в своих брюках. Сан коленом раздвинул его ноги, встал между, сунул руки в карманы. — Начинай. Уён уставился на ширинку, находившуюся прямо у его лица. Его потряхивало. Почему Сан так на него действует? Он же просто очередной клиент. Да, платит больше остальных, но и хочет явно больше. Сан хочет того же, что и он. Сан может дать ему это. Уён закрыл глаза, выдохнул и улыбнулся. Тремор прекратился. Приоткрыв и облизнув губы, он поднял лицо к Сану и взглядом выразил полную готовность принять правила его игры. Обняв его ноги своими, Уён положил руку на пряжку ремня. — Себя. — Сан ударил его по запястью. Несильно, словно только хотел спугнуть кошку, протянувшую лапу на хозяйский стол. Не отрывая взгляда, точно ждал одобрения своим действиям, Уён сомкнул пальцы на члене. Повел вверх, ощущая, как внутри все сжимается. Не думать, что это мог бы делать Сан или что скоро в его руке окажется член Сана, становилось все труднее. Он закрыл глаза, стараясь сдержаться, чтобы не кончить слишком быстро. Теплая ладонь Сана погладила его по щеке, Уён слегка повернул голову, чтобы поцеловать ее. Услышал усмешку. Сан взял его подбородок и провел большим пальцем по губам, надавил, требуя пустить. Сжав в кулаке член, со сладким стоном Уён распахнул губы, закусил кожу на подушечке и тут же зализал языком. Уён будет хорошим мальчиком, пусть только Сан даст ему больше. Пусть Сан зайдет дальше, чем остальные. Уён раскрыл глаза, все еще продолжая ласкать палец языком и удерживать его плотно сомкнутыми губами. Сан наблюдал за ним. Смотрел, как он неторопливо водит рукой по члену, сильнее сжимает пальцы вокруг головки, тянет и вновь опускается. Уён обиженно простонал. Он хотел, чтобы Сан смотрел на него, смотрел в глаза. Уён опустил голову, языком выталкивая палец Сана наружу. Взгляд его снова оказался напротив ширинки, и он рвано выдохнул. Возбуждение Сана было более чем очевидно, как и размер, который хотелось ощутить прямо сейчас. Уён сжал ягодицы, приподнимаясь, но пальцы Сана впились в его щеки, заставляя оставаться на месте. Движения по члену стали более резкими, грубыми, быстрыми, дыхание сбилось, перемежаясь со стонами. Свободной рукой Сан расстегнул пряжку и вытащил ремень из пояса. Уён сглотнул вязкую слюну, из головки на руку соскользнули несколько первых капель. — Не так быстро, мой мальчик. — Указательным пальцем Сан поднял его голову за подбородок, надел на шею ремень, затянул, оставляя длинный конец за спиной, и заставил встать. Ноги Уёна подкосились, когда Сан скинул его руку и накрыл член своей. Чтобы устоять, Уён вцепился в рубашку у него на груди. Его стоны больше походили на прерывистые вскрики задыхающегося, потому что с каждым движением по члену Сан сильнее тянул конец ремня вниз. Удавка сжималась, слабые пальцы Уёна едва удерживали ткань рубашки. Перед глазами потемнело, ноги окончательно ослабли и подкосились. — Проснись, мой мальчик. Кто-то несильно хлопал его по щекам. Уён открыл глаза и сделал глубокий вдох. Он лежал на мягкой кровати, утопая в подушках и одеялах, голова была тяжелая, и он с трудом ее повернул. — Как ты себя чувствуешь? — Сан убрал с его лица волосы, положил ладонь на лоб. — Нормально, — голос был тихий и слабый. Если Сан поймет, что он врет, то может все закончить. А они еще даже не начали. Уён прочистил горло. — Долго я? — Всего пару минут. — Сан убрал руку и виновато улыбнулся. — Я немного перестарался. Залюбовался тобой и упустил момент. В груди что-то дернулось, подскочило, на бледных щеках выступил румянец, а желудок сжался. Уён попытался подняться, но Сан слегка надавил ему на плечи. — Полежи еще немного, я пока все подготовлю. Сменим тактику. — Он подмигнул и встал. Уён закрыл глаза, слушал, как Сан ходит по комнате, открывает и закрывает дверцы шкафов. На пару минут он вышел, и Уён испугался, что Сан все же позовет Юнхо, чтобы тот его забрал. Но Сан вернулся, и никого с ним не было. Уён решил не подглядывать. Хотелось, чтобы новые действия Сана стали для него сюрпризом. Сан испугался за него. Эта мысль вызвала застенчивую улыбку. Сан может делать с ним все, что захочет, но он не перейдет черту. Сан будет ходить по грани, но не переступит ее. А значит, с ним Уён может чувствовать себя в безопасности. Он усмехнулся. Думать о безопасности после всего произошедшего было как минимум иронично. — Ты не закончил. Уён вздрогнул и открыл глаза. Сан, зажав в зубах ремень, взял его за лодыжки и протащил к краю кровати, Уён снова обхватил его ногами и понял, что именно Сан имел в виду. Его член, колом лежавший на животе, все еще ждал разрядки. — Я, — Уён приподнялся на локтях. — Я не хочу так быстро. Живот всего в нескольких сантиметрах выше члена обжег хлесткий удар. Уён рухнул обратно на постель, а когда открыл глаза, увидел над собой побагровевшее от ярости лицо Сана. До боли впившись пальцами в его щеки, Сан прошипел сквозь зубы: — Здесь я решаю, когда ты кончишь. Сердце Уёна бешено заколотилось, во рту пересохло, а на лице выступила испарина. Стиснув пальцами простынь, он моргнул, не имея возможности из-за крепкой хватки Сана кивнуть. Приподнявшись, Сан отпустил его лицо, но лишь затем, чтобы наградить звонкой пощечиной. — Здесь я решаю, чего ты хочешь. Сан выпрямился, а Уён прижал холодную ладонь к горящей щеке. Член дернулся, и на живот выскользнули еще несколько капель предэякулята. Уёна снова трясло. — Видишь, — Сан хмыкнул и провел сложенным пополам ремнем по его ноге, — я знаю тебя лучше тебя самого. Новые удары рассекли грудь крест на крест. Со вскриком Уён заметался на кровати, попытался отползти и ненароком пнул Сана, за что получил еще пару хлестких ударов по бедрам. Он вжался в спинку кровати. Он боялся. Эта перемена в Сане произошла слишком быстро, и Уён не был к ней готов. Он работал со многими и видел, как в них закипает злость и желание, как наглее становятся жесты, грубеют слова, вздуваются вены на висках. Он сам их провоцировал. Намеренно не подчинялся, делал не то, что от него просят. Но Сан… Он почти довел Уёна до изнеможения, на сутки лишив еды и сна. Он проявил заботу, когда Уён потерял сознание, и это окончательно отключило все отвечающие за самосохранение инстинкты. Сан смотрел на него, прожигал взглядом, неторопливо раскачивая ремень в одной руке. — Иди сюда, — голос Сана прозвучал низко и сдержанно-спокойно. Уён дернул головой. — Иди. — Сан поставил ногу на кровать. — Я же знаю, чего ты хочешь. Можешь остаться там, если член у тебя не истекает смазкой. Уён опустил взгляд. Головка члена уставилась на него, покрытая прозрачной слизью. — Я помогу тебе кончить. — Сан встал на кровати, сделал шаг, преодолев короткое расстояние между ними. — А потом мы начнем заново. Уён плохо соображал, когда долго не спал. Уён плохо контролировал себя, когда долго не ел. Уёну нравилось истязать себя и жалеть. Он лег на спину между расставленных ног Сана. Потянулся к члену, но остановил руку на животе. Боялся собственной реакции. Боялся, что кончит, едва прикоснется к себе. Сан опустился на колени, придавив его ноги весом собственного тела. Их взгляды столкнулись. Уён подавился слюной, закашлялся, глаза заслезились. Сан снова склонился над ним, и Уён задержал дыхание. — Расслабься, — голос прозвучал прямо над ухом, по шее прокатились мурашки. Рука Сана легла на его член и слегка сжала, Уён со стоном выдохнул. — Давай уже закончим с этим и перейдем дальше. Он пытался унять дрожь, сжимая в кулаках простынь, смотрел в расширенные зрачки Сана, чувствовал жар тела, к которому хотелось прижаться плотнее. Уён приподнял бедра, и пальцы Сана стиснули член сильнее. Закрыв глаза, Уён выгнул спину. — Еще, — просьба вырвалась неконтролируемо, и, только услышав собственный шепот, Уён замер в ожидании удара. Мягкие губы накрыли сосок, твердый язык прошелся по кругу, а волосы щекотали кожу, заставляя поежиться. В горле пересохло, и потому стон Уёна прозвучал фальшиво высоко. Вдруг стало жарко. Отпустив простынь, Уён вцепился в волосы на затылке Сана. Сан прикусил сосок, дразня его кончиком языка. Надавливая, большим пальцем провел по головке члена, заткнул дырку уретры. Пульсация в паху заставила Уёна дернуться, выдавив полувсхлип-полустон. Сан оторвался от него, скинув слабую руку со своей головы, а член Уёна упал на живот, выпустив первую струю спермы на грудь и шею. Пара капель попала на лицо. Уёна потряхивало. Он извивался, поднимал бедра, пытаясь снова натолкнуться на ласкавшую его руку. — Сан, — Уён задыхался. Приоткрыв глаза, он увидел, как Сан поднялся, отчего по ногам Уёна растеклось прохладное колющее онемение, и сошел с кровати. В мыслях звенела просьба «Не уходи!», но у Уёна не хватало сил ее озвучить. Поэтому, жалобно скуля, он ерзал на постели. Прикасаться к себе самому казалось отвратительным. Сан схватил его за лодыжки и стащил с кровати. Сначала об пол ударились копчик и спина, головой Уён приложился особенно сильно, и яркие искры заплясали перед глазами. В расплывающейся в тумане комнате он попытался найти Сана. Он слышал его тяжелое дыхание где-то сверху, но рядом. Еще одна тонкая струйка брызнула из члена на живот. — Сан. — Уён хотел отыскать его и молить из последних сил. О чем? Чтобы Сан был рядом. Чтобы прикасался к нему, ласкал, истязал, делал все, что хочет, но больше никогда не оставлял его. Сан схватил его за разодранное запястье, поднял, заставляя сесть, голова Уёна при этом перекатилась, как тряпичная, от одного плеча к другому. Уён смотрел на него из-под трепещущих ресниц. Он собрал все силы, чтобы внимать голосу Сана. Своего Сана. — Ты можешь просить меня только об одном... Пощечина откинула Уёна назад, и если бы Сан его не удерживал, он ударился бы головой об изножье кровати. — …чтобы я закончил, — рывком Сан поднял его на ноги, Уён попытался уцепиться за его плечи, чтобы не упасть, — а не чтобы продолжил. Удар кулаком в живот отбросил Уёна на кровать и выбил воздух из легких. Он приложился поясницей о спинку и съехал на пол. Член пульсировал, накатывающими волнами выталкивая все новые и новые порции спермы. Разгоняемая адреналином кровь звенела в ушах. Стены плыли в пьяной качке. Сан протянул к нему руку, и Уён успел скользнуть губами по его запястью прежде, чем Сан схватил его за волосы и оттащил на середину комнаты. Уён сопротивлялся, пытался вырваться, оцарапать — рефлекторно. Тело желало сбежать. Тело, но не питаемый дофамином мозг. — Сан, — имя было слаще пытки. Уён попытался приподняться, но локти, ломаясь, подгибались. Тело сжималось в попытке защититься, не замерзнуть на холодном полу. Пинком по колену Сан заставил его выпрямить ноги, еще один удар пришелся в живот. Проглатывая металлический привкус, Уён перевернулся на спину, готовый либо к новым ударам, либо к потере сознания. Струя теплой спермы вонзилась в его подбородок, еще один выхлест, но уже слабее, упал на грудь. Пару раз член дернулся, выпуская последние капли, и ослаб. Сил не было, но адреналин не позволял отключиться. «Сан». У него не было сил говорить, поэтому Уён только повернул голову в сторону своего истязателя. Шаги по деревянному полу молотком простучали в висках. Сан подошел к нему, и по губам Уёна скользнула улыбка преданного питомца, которую тут же смыл ледяной водопад, выброшенный на него из ведра. Уён распахнул глаза. — Сотри с себя все и продолжим. — Сан бросил в него полотенце и вернулся к кровати.