Пар и Таяние

      Когда Аято ушёл, Альберих сделал медленный вдох и выдох и, наконец, подошёл к письменному столу, на котором лежала злосчастная, уже хотя бы высохшая записка. Кажется, это было очень короткое послание, которое оказалось на бумаге за пару минут до того, как отправитель бессовестно сбежал. Вот только мало того, что буквы расплылись, так ещё и почерк еле читаемый, какой ужас. Неужели, Тарталья и правда настолько плох в каллиграфии? Что ж, вот и нашлось хоть что-то, в чём он не идеален. Нужно будет поговорить с Аято. Вдруг он сможет «расшифровать» записку? Чем чёрт не шутит.       Может, Кэйа и был обижен на Тарталью, но разговор с Камисато его немного приободрил, чего сам парень не ожидал. Написанное несколькими днями ранее стихотворение также было сложено в отдельный конверт и убрано в карман. В шкафу всё ещё лежала чужая водолазка, напоминавшая о предвестнике. Чуть подумав, капитан кавалерии всё же взял её с собой, почувствовав одновременно и обжигающее воспоминаниями тепло, и холод тревоги. Быть может, кто-нибудь из продавцов или моряков знает, где может быть Тарталья? Вероятно, вечером стоит посетить местный бар и попробовать найти нужную информацию. Кажется, всё снова возвращается на круги своя, и история с поисками покинувшего его человека продолжается. В голову лезут привычные мысли, окутывая сердце чёрной, беспросветной вуалью, сдавливающей его.       Решившись всё же покинуть треклятый отель, капитан кавалерии хотел было поговорить с администратором насчёт оплаты, которую снова придётся отложить, но, как оказалось, Аято уже всё уладил. И снова получается так, что его новый знакомый неожиданно для него самого решает все накопившиеся проблемы непутёвого Альбериха. Поначалу ему было неловко, однако со временем Кэйа привык к такому стечению обстоятельств и, по правде говоря, куда больше удивлялся, если чего-то подобного не происходило. Может, это очередное его благословение Бездны, как знать.       Пройдясь по улицам и купив, наконец, столь желанные бинты, Кэйа добрался до отеля. Стоило бы сделать перевязку, но желания заниматься этим сейчас не было совершенно, поэтому капитан кавалерии, разобрав, наконец, вещи, решил не медлить и явиться в поместье. Как и было оговорено, время близилось к обеду, когда он пришёл. В животе заурчало. Кажется, съеденного по дороге местного бутерброда хватило ненадолго. Нужно поскорее справиться с работой, чтобы были хоть какие-то деньги, а то жалкие остатки его финансов ушли от него буквально... По дороге сюда. — Добрый день, — подошёл Кэйа к одному из слуг и лучезарно, пусть и несколько неловко, улыбнулся, — Позовите, пожалуйста, господина Камисато, — бедный паренёк так подорвался, словно ему отдал приказ глава клана лично. Видимо, Аято провёл со слугами беседу и объяснил, что за гость прибыл в Инадзуму. Безусловно, это было приятно, пусть и непривычно: в Мондштадте по его поручениям хоть и бегают рыцари, но скорость выполнения задач превышает только их нулевое желание перетрудиться.       Ожидая появления новоиспечённого знакомого, Альберих расположился на скамейке в саду. Вид открывался просто восхитительный: бескрайнее море и меленькие фигурки кораблей на горизонте. Корабли? Вроде как, они не походи на торговые или, упаси Архонт, военные, которыми так славится Снежная. Неужели, фестиваль так скоро? Что ж. Работать придётся вдвое усерднее и, возможно, поход в бар за информацией и приключениями придётся отложить. Капитан кавалерии тяжело вздохнул, откидываясь назад и располагаясь чуть удобнее под солнечными лучами.       Тома как раз шёл за водой для приготовления обеда Аято и его гостю, погружённый в свои мысли. И не заметил, как споткнулся о камень. Он же просил проложить тропинку ещё несколько дней назад, серьёзно?!       Рыцарь почти задремал, когда услышал странный шум неподалёку. Какова вероятность, что это могут быть монстры? Зная, как страже может быть кристаллически всё равно на свои обязанности, он поднялся со своего места и, чувствуя некоторую ответственность за происходящее на территории поместья, пошёл в сторону, откуда исходил звук.       Светловолосый парень подбирал с земли осколки какого-то кувшина, очевидно, разбитого только что. Неожиданно для него самого рядом появился тот самый гость, ставший причиной всего переполоха в поместье. — Позвольте помочь, — мягко сказал Альберих, наклоняясь к земле. Про бинты, с запёкшейся кровью на них он, честно говоря, забыл, но это было не так важно. — Пожалуйста, не стоит. Вы не должны этим заниматься, — с досадой вздохнул управляющий. Да уж, будь он слугой в любом другом клане, за разбитую при гостях посуду пришлось бы очень дорого платить. Как бы там ни было, отзывчивость Кэйи приятно удивила. Бинты на руке? Может, стоит предложить гостю помощь?       Тома замер, продолжая разглядывать чужие бинты. Отчего-то на душе стало неспокойно, но парень всё не мог собраться с мыслями и понять самого себя, что, очевидно, несколько смущало не только его одного. Управляющий хотел было свести своё странное поведение в шутку, как вспомнил одну важную деталь. Кровь в комнате Аято. Неужели, они с Кэйей подрались утром? Из-за чего? Кэйа разозлил господина своим поведением? Или же он был тем, кто начал драку? Одна теория была поразительнее и бредовее другой, но юноша, кажется, был уже не в силах искать другие, более рациональные объяснения ситуации. Кажется, тревога накрыла его с головой. Парень изменился в лице. Аято просто не мог проявить жестокость, агрессию без причины. Мог ли так поступить Кэйа? — Ваша рука. Что с ней? — строго спросил слуга, поднимаясь с земли, позабыв о кувшине. В его взгляде читалась обида и… Злость? Кэйа Альберих. Его имя было до боли знакомым, но Тома всё не мог вспомнить, какие именно слухи с Родины до него доходили. Кажется, он работает в Ордо Фавониус, знакомые знакомых друзей местных торговцев, работающее с ним, отзывались о нём, как о странном и порой пугающем человеке. Управляющий хотел убежать куда-нибудь и успокоиться, чтобы не натворить импульсивных глупостей, но тревога за важного для него человека всё-таки взяла верх над здравым смыслом. Его глаз Бога вспыхнул красным. После изъятия артефакта, а вследствие и его возвращения, энергия пиро стала совсем неуправляемой, всем приёмам приходилось учиться заново, а любая вспышка эмоций становилась триггером для потери контроля над собственной силой. Кажется, управляющий сам не до конца осознавал, что он сейчас — единственный человек, способный нанести кому-либо тяжёлые увечья.       Аяка хотела потренироваться в саду, но, услышав шум, мигом побежала к его источнику. Гость поместья и Тома? Судя по выражениям лиц обоих, назревал весьма серьёзный конфликт. Горящий Глаз Бога? Восхитительно, только дуэли на территории поместья не хватало. Какова вероятность, что драка могла начаться из-за Аято? Альберих создал очередные проблемы её брату? Не может быть, чтобы управляющий так разозлился без причины. — Тома! — неподалёку послышался тонкий девичий голосок, в котором слышалась тревога. Неужели, эта хрупкая молодая девушка бежит разнимать их? В глазах Кэйи ситуация становилась всё более и более карикатурной, да настолько, что он позволил себе нервный смешок, который, впрочем, также был ответной реакцией на агрессию владельца пиро Глаза Бога. Не хватало ещё ожогов средней степени в дополнение к синякам и порезам для полноты картины. Капитан кавалерии готов был поклясться, что ещё немного, и в воздухе бы запахло горелым, но этот чудак тут же опешил, стоило к готовым подраться парням подбежать молодой девушке. Неужели, она тоже какая-то важная фигура клана? Только бы не сестра Аято. — Что здесь происходит? — строго спросила она, уже готовая если не позвать стражу, то лично заступиться за лучшего друга. Теперь Кэйа в меньшинстве, а значит, не должен выкинуть что-то из ряда вон выходящее. Доверие он не внушал, на что влияла его общая помятость, если такое выражение уместно.       Тома уже пожалел о своём опрометчивом поступке. Что же он наделал… Ещё немного, и он бы развязал драку прямо на территории поместья. Ему определённо было стыдно. Стыдно и в глубине души досадно, что драка всё же не состоялась. Эта досада пугала его больше всего. Что с ним такое? Парень был практически полностью уверен, что никогда ранее не сталкивался с подобным. Признавать, что после событий в стране психическое здоровье пошатнулось не хотелось. — Госпожа, вам не стоило этого видеть, — с сожалением в голосе произнёс управляющий, — Я... Мы... — начал оправдываться парень, но тут же почувствовал чужую руку на своём плече и леденящий, пробирающий до костей холод. Он с неприязнью глянул на Кэйю. Своеобразный у него юмор с использованием крио, стоит отметить. Кажется, в том числе и об этом и сплетничали те самые знакомые знакомых. — Прошу прощения за лишний шум. Дело в том, что мы с этим юношей столкнулись, и я вспылил. Это всё мои манеры, мисс, дело в роде моей деятельности, — Альберих с абсолютным холодом во взгляде и с улыбкой повернулся на оппонента, — Я служащий рыцарского ордена, а у людей нашей профессии часто бывают проблемы с агрессией. Верно, Тома? Я искренне сожалею, такого больше не повториться, тем более на территории поместья, — не изменившись в лице, он перевёл взгляд на Аяку и отпустил чужое плечо, после чего Тома тут же перехватил его, пытаясь отогреть. Ощущения всё ещё неприятные.       В воздухе чувствовалась сильная элементальная энергия, готовая с минуты на минуту перерасти в реакцию «таяние». Аяка с опаской смотрела на обоих парней, стоящих перед ней, и пыталась продумать свои действия наперёд, как вдруг увидела брата, выходящего из поместья. — Аято! — воскликнула она с надеждой в голосе и подняла чуть дрожащую руку для привлечения внимания. Инструкций для экстренного поиска решения в таких проблемных ситуациях ей не предоставляли. Согласно правилам, разбираться самостоятельно с прямыми подчинёнными и гостями брата ей не разрешено.       От заполнения скучных, но невероятно важных документов, Аято отвлек шум с улицы. Казалось, кто-то ссорился, и довольно ожесточенно, чего обычно не бывает в пределах уютного поместья. Так что господин Камисато решил вмешаться самостоятельно и заодно немного проветриться. Он не смог сдержать своего удивления, когда увидел виновниками сего действия своих друзей. Аяка, кажется, пыталась разнять Кэйю и Тому, но сам факт того, что они ссорились, был уже невероятно странным. — В чем дело? Аяка, милая, ты не поранилась? — господин Камисато быстро поравнялся с компанией и первым делом внимательно осмотрел сестру. И только когда убедился, что с ней все в порядке, обратился к двум другим участникам происшествия, — Тома, Кэйа, что случилось?       Вряд ли Кэйа стал бы ссориться со слугами поместья, а Тома слишком дружелюбен и учтив, чтобы ругаться с гостями. Так что, скорее всего, дело в недопонимании. Подавив желание так же осмотреть Тому, Аято просто окинул его взглядом, подмечая осколки разбившейся посуды и пару царапин на его руках. Попутно отметив, что руки капитана кавалерии были все ещё не в самом лучшем состоянии, Аято решил, что следует их обоих отправить к лекарю после разборок. Пусть раны Томы и были, по сути, пустяковыми, господин не хотел, чтобы его подчинённые подцепили какую-нибудь заразу из-за его невнимательности. И дело вовсе не в том, что Тома не просто слуга для него.       Аяка с облегчением вздохнула, когда брат оказался рядом, так ещё и первым делом убедился, что она в порядке: это грело душу. Сложно было решать всё самостоятельно, особенно сейчас, когда лечь спать получилось ближе к утру, а время для зарядки появилось только сейчас. Пусть иногда тренировки и были слишком частыми и суровыми, девушка не могла представить свой день без пары свободных часов для уединения в саду или специально отведённой для фехтования комнате. Казалось, без этого элемента весь день может пойти наперекосяк, и сегодня, видимо, так оно и получилось. — Да, всё хорошо. Ты вовремя, — сделав глубокий вдох с и медленный выдох, Аяка мягко улыбнулась. — Произошло недопонимание, не будь суров с ними. А я, пожалуй, пойду. Хорошо, что никто не подрался, — кивнув и улыбнувшись на прощание брату, она поспешно, но всё так же грациозно удалилась. Как минимум, эта проблема её не касалась, верно? А если судить в целом — сейчас у девушки есть куда более важные дела — забота о себе. Обсудить произошедшее они с братом всегда успеют. — Господин, я... Я не... — начал было Тома, как вдруг, сам от себя того не ожидая, почувствовал, что вот-вот расплачется. Он не имел права так поступать. Аято не просил его о защите. Так почему же Тома чуть не стал зачинщиком драки? Это непонимание себя же заставляло тревогу возрастать ещё больше.       Альберих молча проводил ушедшую девушку взглядом. Кажется, это всё же сестра Аято, и очень плохо, что их первая встреча случилась именно при таких обстоятельствах. Кэйа не хотел прикрывать владельца пиро глаза Бога. Он хотел, чтобы эта девушка успокоилась и шла своей дорогой, а по итогу выставил себя идиотом. Хотя, точно, почему выставил? Он и есть идиот. Радует только то, что младшая сестра его новоиспечённого друга решила не принимать участия в разборках. Спасибо и на том. Если ба она, упаси Архонт, пострадала, досталось бы всем.       Как только они остались втроём, Тома попытался оправдаться, что заставило Кэйю скрыть за кашлем смешок. Этот паренёк чертовски боится реакции Аято, а его уши горят так, будто должны расплавиться. Он стыдится? Или... Не может быть! Неужели, он и правда без ума от своего господина? Если судить о возможной причине их ссоры, то и дураку понятно, что это так: управляющий попытался защитить Камисато, ведь так? Альберих подумал об этом ещё в самом начале, но загоревшийся глаз Бога отвлёк его.       Рыцарь тут же расслабился. В таком случае, потенциальная ревность в сторону Кэйи или просто тревога за Аято более чем объясняют причину конфликта. Капитан кавалерии улыбнулся и хотел было ответить на вопрос приятеля, но заметил, что тот смотрит лишь на Тому. Смотрит с таким страхом во взгляде, которого Альберих не заметил, даже когда Камисато вытаскивал осколки стекла из чужого тела, что, безусловно, не самое приятное и весьма пугающее, если не отвратительное зрелище.       Всё встало по своим местам. На этот раз парень всё же позволил себе рассмеяться, чем обратил на себя внимание ничего не понимающего Аято и всё ещё раскрасневшегося слуги. Да уж, социальный статус действительно сильно мешал их отношением, усугубляя и без того сложную ситуацию. — Прошу прощения, я просто… — Альберих тут же замотал головой, — Просто я должен идти. Аято, обсудишь поведение своего подчинённого с ним лично? Я уверен, так будет лучше для всех. Заполненные мной ранее бланки передам через кого-нибудь, мне нужно работать чуть эффективнее, — капитан кавалерии беззлобно улыбнулся напоследок, оставив после себя неловкую тишину. Ему и правда нужно было идти, так что он даже не соврал. Сначала за списками гостей, а после — в город. Если он правильно понял разговор двух торговцев, сегодня приедут люди из Мондштадта. Вероятно, это не самый надёжный источник информации, но именно поэтому Кэйа и идёт проверять её. Скукота да и только, поскорее бы закончить с отчётами и заняться чем-то, что не предполагает демонстрацию навыка усидчивости.