Take me to church

Каминари сладко потянулся и открыл глаза. Сегодняшний день, определённо, будет очень даже ничего. Хотя бы потому что Дэнки в кои-то веки нормально выспался. Он смастерил себе сытный завтрак, вернулся в комнату и включил телевизор. Надо бы дораму досмотреть. Пока шла реклама, Каминари залез в Твиттер. Лента буквально разрывалась от каких-то непонятных хештегов. Дэнки прошёл по ссылкам, и ему высветилась статья от сегодняшнего утра.       — Мать твою, что?! — Каминари чуть не выронил телефон. Надо срочно позвонить Кирибро. Дэнки трясущимися руками набрал номер друга. Пожалуйста, пускай он не будет знать о случившемся. Эйджиро не брал трубку. Спустя пять пропущенных Дэнки выругался и вскочил с дивана. Меря комнату мелкими шагами, он лихорадочно соображал. Дэнки постарался себя успокоить. Вдруг Кирибро сейчас с Бакуго? Эти голубки ссорились и мирились по десять раз на дню. Так что чем чёрт не шутит. Бакуго ответил сразу.       — Я на работе. Говори быстрее. Блять, облом.       — Кирибро случайно не с тобой? Катсуки задышал чаще. Похоже, они всё ещё в ссоре.       — Нет. Тогда он явно мне дал понять, что не хочет меня видеть.       — А-а-а, понял. Прости. Ладно тогда, не буду отвлекать от работы, — Каминари уже хотел отключаться.       — Погоди. Зачем ты ищешь Эйджиро? Что-то случилось?       — Открой сегодняшние новости. Пока Бакуго проверял, не сбросив звонок, Дэнки вышел на балкон и закурил. Ему повезло, что дома была запасная зажигалка, свою он ещё в клубе Кирибро отдал.       — Блять… О, Катсуки теперь в курсе. Бакуго прочитывал статью раз за разом, надеясь, что не увидит там ни слова о Киришиме. На фото его тоже, вроде бы, не было.       — Эйджиро знает?       — Без понятия, — Дэнки явно нервничал. Катсуки зашёл в свой кабинет и устало опустился в кресло. Когда это всё уже закончится?       — Я надеюсь, он не в курсе. У него же не телефон, а кусок кирпича, его даже в соцсетях нет. Вдруг пронесёт? Каминари продолжал ходить из угла в угол. Нехорошее предчувствие не давало ему нормально соображать. Бакуго сжал пальцами переносицу.       — Давай подождём до вечера. Если сейчас ты сорвёшься к нему на всех порах, он может что-то заподозрить.       — Да знаю я, — Дэнки вскрыл банку энергетика и залпом выпил почти половину.       — Если он не будет отвечать на звонки, тогда и предпримем решительные действия. Бакуго разрывало между желанием послать всё нахуй и сорваться к Киришиме и обидой на него.       — Он тебе рассказал, что произошло возле клуба?       — Да. Деку меня обманул, кстати. Сказал, что Кирибро стало плохо, он вызвал такси для него, чтобы тот нормально добрался до дома. Как ты там оказался, кстати? Бакуго достал из кармана электронную сигарету. Эта хуйня вообще не спасала от стресса, но что поделать.       — Меня туда затащили парни. Мы сидели у барной стойки, выпивали. Я буквально краем глаза увидел Эйджиро с Деку. Решил проверить, на всякий случай. Пошёл за ними и увидел знаешь что? Эйджиро вытащил сигу прямо из губ Деку и затянулся.       — Ты серьёзно? Это точно был Кирибро? — Дэнки не поверил своим ушам. Чтобы скромник Киришима решился на непрямой поцелуй?       — Я своими глазами видел. Вспылил немного, а Эйджиро сорвался. Вывалил на меня кучу дерьма и ушёл.       — Ну, делить Кирибро у него же на глазах было не очень, если честно — протянул Дэнки.       — Да не собирался я его делить! — Бакуго хлопнул рукой по подлокотнику. — Что вы, блять, оба заладили эту хуйню? Эйджиро едва на ногах держался от алкоголя. Ты зачем его так напоил? Я хотел его увести оттуда. Так ещё и этот ублюдок Деку рядом крутился, как пиявка.       — Почему он тебе так не нравится? — Каминари пристыженно вжимал голову в плечи. Бакуго даже по телефону жуткий.       — История одна есть. Ладно, давай пока подождём. Если к вечеру Эйджиро не выйдет на связь, я приеду проверю его. Окей? — Катсуки красиво съехал с темы.       — Окей. Тогда я кладу трубку, — Камибро отключился и спрятал лицо в ладонях.       — Надеюсь, Кирибро в порядке, — сказал он вникуда и вошёл обратно в квартиру. Сегодняшний день обернулся пиздецом. Катсуки мчался на своём мотоцикле к дому Киришимы. Если Эйджиро каким-то образом узнал о том, что сегодня произошло в церкви, то это полный пиздец. Эйджиро слишком повёрнут на всём этом дерьме. И пускай он говорил, что его теперь это не волнует, Катсуки прекрасно знал, что так быстро от своих гиперфиксаций не избавиться. И если он узнает, это полностью сломит Киришиму. Если его не окажется в квартире, то где его тогда искать? В такие моменты Токио казался Бакуго слишком огромным. Катсуки подъехал к дому, быстро припарковался, даже не удосужившись закрепить нормально шлем. Взбежав по ступенькам, он начал искать квартиру Эйджиро. Повезло, что возле двери была табличка. Катсуки сделал глубокий вдох на три счёта, постарался немного успокоиться и позвонил в дверь. Ноль реакции. Бакуго позвонил ещё раз, потом ещё. Если будет надо, Катсуки здесь и час простоит.       — Эйджиро, ты там? — он постучался. — Эйджиро? Открой, я знаю, что ты дома. Эйджиро, ты меня слышишь? Эйджиро! Давай же, открывай! Эйджиро! Он забарабанил в дверь кулаками, но ему никто не открывал. Неужели он действительно не дома?       — Зачем так шуметь? — из соседней квартиры выглянула старушка и неодобрительно покачала головой.       — Простите, — Катсуки поклонился на автомате.       — Сначала жилец кричал всё утро, теперь вы тут стучите. Никакого покоя.       — Кричал? Вы сказали, что он кричал? — у Бакуго засосало под ложечкой.       — Как оглашенный орал. Весь дом, слышал, наверное, — женщина распалялась всё больше и больше.       — У вас, случайно, нет запасного ключа?       — Да откуда ж он у меня возьмётся, юноша? Всё, не мешайте. И не шумите больше! — она хлопнула дверью. Карга старая. Бакуго упёрся лбом в холодную дверь. Как же он заебался. Он немного отошёл и плечом врезался в дверь. Хлипкий замок вылетел с двух ударов. В квартире не горел свет, а тёмная прихожая сейчас напоминала портал в какую-то бездну. Катсуки цыкнул, вошёл внутрь, прикрыл за собой дверь и нажал выключатель. На полу валялся какой-то смятый листок. Бакуго поднял его и развернул. Выдранная страница из Библии. Блять, это плохо, это очень плохо. Блондин прошёл в комнату, и увиденное там заставило его сердце дрогнуть. Киришима забился в угол. Он сидел на полу, поджав колени к груди, и пялился в одну точку. Иконы, — это ведь так называется? — валялись тут и там, распотрошённая Библия лежала корешком вниз, а порванные и помятые страницы практически ровным слоем устилали пол.       — Эйджиро, ты как? — Бакуго опустился рядом с ним на корточки. Киришима никак не отреагировал. Его глаза припухли и покраснели, видимо, он плакал. Да ещё и костяшки все сбиты.       — Ты меня слышишь? — Катсуки легонько дотронулся до плеча красноволосого. Эйджиро, казалось, ушёл в себя так далеко, что уже никогда не вернётся. Бакуго поджал губы. Хватая его за плечи, он начал трясти Киришиму изо всех сил.       — Эйджиро, посмотри на меня. Очнись, ну же. Голова Киришимы болталась из стороны в сторону. Катсуки стало страшно. А вдруг он умом тронулся? Бакуго, скрепя сердце, отвесил Эйджиро пощёчину. Тот моргнул, шумно вздохнул и как будто только сейчас увидел перед собой блондина.       — Бакуго? — хриплым голосом спросил он.       — Слава Ками. Я так испугался, — Катсуки отпустил его и потёр лицо ладонями. Как же он, блять, устал.       — Как ты здесь оказался?       — Каминари переживал за тебя. Мы новости увидели, так что знаем, что случилось. Киришима начал чесать запястье.       — Я до сих пор не могу поверить, что это правда. Как же оно могло так произойти? — бормотал он. Царапины всё росли и росли. Как бы Эйджиро не расчесал себя в кровь. Катсуки перехватил руку Киришимы.       — Хватит. Этим ты делу не поможешь. Киришима выглядел сейчас слишком потерянным. Как бездомный котёнок, выброшенный в коробке в подворотне. Бакуго шумно вздохнул и поднялся с пола.       — Ладно, я пошёл.       — Ты уходишь? — Эйджиро хлопнул глазами. Всё его существо буквально кричало о помощи. У Катсуки закладывало уши от этого крика. Хотелось его обнять, но Бакуго сжал кулаки и отвернулся.       — Каминари просил проведать тебя. Я проведал, моя работа на этом окончена. Мне пора уходить. Сейчас отзвонюсь ему, он приедет. Катсуки опустил голову и вышел в прихожую обуваться. Эйджиро стало страшно. Бакуго сейчас уйдёт… он уже уходит… Киришима медленно поднялся. Поясница ныла от долгого сидения на полу, а в глазах потемнело. В прихожей уже было пусто. Только выбитая дверь слегка покачивалась от ветра. Эйджиро выскочил на улицу, в домашних футболке и шортах. Катсуки уже шёл к байку. Киришима бросился за ним, шлёпая босыми ногами по асфальту.       — Бакуго… Катсуки, подожди. Катсуки! Он схватил его за рукав кожанки и повернул к себе.       — Пожалуйста, не уходи, — почти прошептал он. Бакуго упорно не смотрел на него.       — Ты сказал, чтобы я не приближался к тебе. А теперь сам просишь остаться? Тебе ещё не надоело так себя вести? Он выдернул руку и отвернулся. У Киришимы кружилась голова. Бакуго уходил всё дальше и дальше, засунув руки в карманы и ссутулив плечи. Эйджиро подбежал к нему, обняв со спины. Обвивая руками талию и прижимаясь лбом к выпирающему позвонку на шее, вдыхая аромат одеколона.       — Прости меня. Правда, прости. Я не хотел этого говорить. Разозлился просто. Я ведь пьяный был. Я даже толком не помню, что сказал. Прости меня, Катсуки. А про желание это я на эмоциях, честно. Я не хочу, чтобы ты держался подальше. Он выпалил всё это, зажмурив глаза. Ему было страшно открывать их. Сейчас ему казалось, что он всё ещё сидит, скрюченный, у себя в комнате, а это всё ему просто мерещится.       — Это, конечно, очень здорово, — Бакуго задрал голову, и теперь его затылок упирался в макушку Эйджиро, — только вот знаешь, что плохо?       — Что?       — Я ведь всё помню, — голос Бакуго слегка дрожал. — Возможно, ты не в курсе, но у меня есть сердце. И оно тоже может болеть, мне тоже бывает обидно, Эйджиро. Не надо мне было приезжать тогда в церковь. Если бы знал, к чему это приведёт, то послал бы всё к чертям.       — Не говори так, пожалуйста, — каждое слово Катсуки как будто оставляло рану на душе Киришимы. Ему было так больно.       — Эйджиро, я кое-что понял. Насильно никому не получится понравиться. Я попытался с тобой, но это вылилось в слишком лютый пиздец для меня. И я так больше не могу и не хочу. Раз я тебе не интересен, просто скажи мне об этом. Питаться пустыми надеждами — не для меня. Поэтому скажи прямо, на трезвую голову. Эйджиро не мог ни слова вымолвить. Его язык онемел и не желал шевелиться. Киришима лишь продолжал судорожно сжимать куртку Катсуки, как что-то самое ценное в жизни, что готово вот-вот ускользнуть. Бакуго вытер лицо, снял с себя руки Эйджиро и отстранился.       — Молчание — знак согласия, — преувеличенно равнодушно сказал он. Как в замедленной съёмке Киришима смотрел на то, как Катсуки надевает шлем, заводит байк и выезжает с парковки. На его плечи как будто навалилась вся тяжесть неба. Что же Эйджиро наделал. Спустя десять минут приехал Каминари.       — Кирибро? Боги, почему ты босиком?! Киришима всё стоял на улице, глядя на место, где стоял байк Катсуки. Почему человеческие чувства такие сложные? Дэнки завёл его в дом. Там он начал вытаскивать все вещи из шкафов и бросать их на футон.       — Что ты делаешь, Камибро? — Эйджиро безучастно за всем этим наблюдал.       — Поживёшь пока у меня. Тебе сейчас не нужно одному оставаться, — Каминари запихивал одежду в спортивные сумки. Он уговорил Киришиму одеться и начать помогать со сборами. Благо, у Эйджиро было не так много вещей. Всё уместилось в четыре сумки и пару пакетов. Киришима кое-как смог закрыть дверь, и они запрыгнули в такси. Дома у Камибро они побросали все сумки на входе. Эйджиро разулся и плюхнулся на диван. Он так устал. Дэнки сел рядом.       — Как ты узнал об этом? Киришима тяжело вздохнул.       — Моя жизнь после знакомства с Бакуго пошла таким кувырком. Появилось очень много хорошего, но и плохого тоже. После нашей попойки в клубе я так заскучал по старой жизни. Тогда всё было спокойно и просто. Подумал, что из-за той ситуации с Деку не стоит ставить крест на церкви. Ведь я сперва тоже так отреагировал, а потом осознал, что был не прав. Мне показалось, что я и отца переубедить смогу. Пришёл с утра в храм, и как раз полицейские нагрянули. Я видел, как его уводили. Эйджиро спрятал лицо в ладонях. Сейчас он как будто рассказывал что-то, что произошло не с ним. Как сюжет из сериала. Дэнки хмурился.       — Я весь день просидел в одной позе, разгромил комнату, Библию порвал. Ну, ты сам всё видел. Ещё и Бакуго приехал.       — Что там, кстати, с Бакубро? Каминари потянул Эйджиро на балкон. Покурить сейчас будет как нельзя кстати.       — Он меня в чувство привёл. Потом собрался уходить. В тот момент, когда он отвернулся, мне так душно стало. Показалось, что если он сейчас уйдёт, больше никогда не вернётся. Я выбежал за ним, попытался извиниться. Когда он уехал, всё внутри перевернулось. Не знаю, как описать. В груди жгло, будто жар проглотил. Что это, Камибро? У Киришимы тряслись пальцы, он едва мог держать сигарету. Дэнки улыбнулся и потрепал Эйджиро по голове.       — Это тебе ещё самому предстоит понять, Кирибро. Чувства — такая непростая вещь. Ты сейчас отдохни, выспись. Утром будет проще, тогда и подумаем.       — Ты меня не осуждаешь, Камибро? Эйджиро нашёл мотоцикл Бакуго на парковке. Значит, он сейчас дома.       — За что? — Каминари стряхнул пепел.       — Что я решил в церковь вернуться, потому что так проще. Дэнки помолчал и потёр шею.       — Кирибро, эти нормально. Желание жить без напрягов и проблем — то, что подсознательно хотят практически все. Ты захотел пойти протоптанной дорожкой, и в этом ничего плохого нет. Многие действительно не любят такое, стараются грести против течения. Их тоже можно понять. Когда я в трущобах жил, каждый день был похож на борьбу за выживание. Думаешь, я тогда токсикоманил, потому что мне очень нравилось? Нихуя подобного. Просто для тогдашнего меня это был единственный способ уйти от трудностей. Пока ты под приходом, тебя ничего не волнует, а потом ты уже не можешь без этого. Я пошёл по дороге слабака, понимаешь? Не мне тебя осуждать, Кирибро. Он приобнял Эйджиро за плечо, а Киришима обнял его в ответ.       — Спасибо, Камибро. Ты отличный друг. Спасибо, что помогаешь пережить это дерьмо.       — Просто я знаю, какие слова тебе сейчас нужны, — Дэнки затушил окурок, — пошли в дом. Закажем поесть, нажрёмся до отвала. Эйджиро усмехнулся и выкинул бычок. Может, всё и наладится. Утром Киришима начал тормошить Каминари.       — Подъём, вставай! — Эйджиро распахнул шторы, впуская свет в комнату. Дэнки потянулся за телефоном и взглянул на часы.       — Девять утра? Боги, Кирибро, дай поспать.       — Никаких спать! Сейчас я завтрак приготовлю, мы с тобой перекусим, приберёмся дома и пойдём тренироваться к Ханте! — Киришима насвистывал какой-то мотивчик, собирая пивные банки с пола. Каминари проследил за выражением лица друга.       — Кирибро, как ты себя чувствуешь? Эйджиро обернулся и показал ему большой палец. На его лице сияла искренняя улыбка от уха до уха.       — Я в полном порядке! Бодр и готов к новым свершениям! Дэнки нахмурился. Ой не нравилась ему эта лыба. Ой как не нравилась.