Bad Blood in My Veins

«— Ас-герд, — ветер мягким шёпотом прошёлся по траве, шелестя поломанными сучьями. Тёмная мёртвая ночь опустилась над лесом у деревни, стянулась тучами, впитывая лунный свет, словно губка. Волки не выли, вороны не каркали — невидимая опасность, витающая в воздухе, распугала всё живое. — Ас-с-герд. Девушка разлепила тяжёлые веки в ожидании увидеть своё искалеченное тело среди обломков и суровое лицо Альсины Димитреску, но её взгляду предстали лишь покрытые чем-то липким ветви, плотные, как человеческие мышцы. Они струились чёрными щупальцами, пульсировали и в буквальном смысле стали её руками, в то время как сама Асгерд срослась со стволом огромного граба. — Что с-с тобой с-стало? Мегамицелий корнями оплёл твою душу. Рядом по-прежнему никого не было, кроме полностью необитаемых руин и покошенных стволов старых елей. И тем не менее что-то горячо дышало прямо в ухо душным как перед грозой воздухом. Неизвестно откуда взявшаяся ворона села на одну из ветвей и с любопытством клюнула кору, сочащуюся смоляной субстанцией. Колкая боль в области груди скрутила Асгерд, прежде чем длинный чёрный отросток схватил птицу и сжал с такой силой, что перья с кровью разлетелись во все стороны, колыхаясь как частички золы. — Что всё это значит? — почти беззвучно обратилась девушка к незримому собеседнику. Слабый лучик лунного света пробился сквозь толстую тучу и маленьким пятнышком заплясал на её щеке. — С-сделай верный выбор, моя девочка. Не повторяй моих ошибок».

***

В тщательно затенённой комнате полумрак липкими щупальцами оплёл каждый предмет. Где-то в этом тёмном сгустке битый час разрывался от звона телефонный аппарат. Тикающая бомба, ждущая последние секунды таймера, чтобы взорваться. Только вместо осколков полетит ругань абонента по ту сторону трубки, которому осточертело слушать однообразные гудки, а не поставленный голос хозяйки замка. Уверенностью Альсины обычно хоть орехи коли. Подстраиваться под любую ситуацию — её конёк, и делает она это так же просто, как вино принимает форму бокала, но сегодня её бокал треснул, а желание контактировать с внешним миром сошло на нет. Для сравнения, даже собрания с участием Гейзенберга никогда не доставляли леди Димитреску столько бед, сколько принес с собой чёртов чужак. Теперь Карл не единственный синоним слова «геморрой», у него появился серьёзный конкурент. А, возможно, потенциальный напарник? Мысли о предательстве четвёртого лорда давно грызут Альсину. Его фальшивая преданность не вызовет вопросов разве что у слепого. Театр одного умелого актёра. Сегодня он кланяется, а завтра поднесёт нож к горлу с той же довольной ухмылкой ребёнка, дёргающего злую собаку за хвост. — Подумаешь о комаре и начинаешь чесаться. Рука в перчатке с громким хлопком ставит в сторону алую помаду, призванную исправить ярким пятном непривычную серость лица, и берётся за трубку. Вторая сжимает мундштук, поднося его к губам. Нет смысла откладывать разговор до ужина. Раз сама Матерь позвонила, значит ей что-то нужно, а когда Миранде что-то нужно — она на тот свет пешком поднимется, лишь бы это заполучить. Пусть хоть вся нечисть выстроится в ряд, её ничто не остановит. — Да, мама. Простите за ожидание, — леди Димитреску выдохнула горький дым и посмотрела в зеркало на отражение дивана, где по-младенчески свернулась Асгерд. В ней боролось желание выложить последние события и наблюдать, как на следующем собрании Гейзенберга накрутят в форшмак, но ведь и она останется не в выигрыше от упущенного Уинтерса. — Небольшой форс-мажор со слугами. Эти кретины заносили новую мебель и перебили половину моих любимых скульптур. Вдалеке действительно метался из стороны в сторону персонал замка, выправляя последствия недавней бойни. Судя по низкому женскому голосу, командовала им кухарка Вайолет, перескакивая с поварёшкой через обломки и размахивая ей как дирижёр. Альсина сделала ещё одну затяжку, пряча сквозящее в голосе раздражение. Фоновый шум никак не настраивал на суть разговора, и при следующих словах Матери её лицо сохранило одно и то же бесцветное выражение. — Кто бы сомневался в том, что рыбный балбес халатно отнесётся к своим обязанностям. Болотные пиявки приносят больше пользы, чем он за несколько лет существования. Струйка дымка добралась до носа Асгерд, и она приоткрыла один глаз, недовольно скорчившись. Тугая повязка сковывала её грудь, мешая полноценно вдохнуть, поэтому табак забирал последние крупицы кислорода из лёгких. — Нет. Чужак всё ещё бегает в моих подземельях, — стул скрипнул, сдвинутый в сторону богатырски сложенной фигурой Димитреску. Его ножка с неприятным до рвотных позывов лязгом оцарапала пол. — Моро зря мутит воду. В последний раз он пришёл травить байки про монстра, поселившегося в резервуаре, который, в конечном итоге, оказался его собственным отражением. Я бы настоятельно не рекомендовала верить на слово человеку-рыбе с его бурной фантазией и талантом всё преувеличивать. — Госпожа, — на пороге комнаты образовалась молодая горничная, держа мраморную руку, оторванную от статуи ангела. — Вайолет прислала меня поинтересоваться, что делать с разбитыми скульптурами в оперном зале. У нас совсем нечем приклеить сколотые части обратно. Очевидно, этикет не учил её, что отвлекать во время важных переговоров по мелочам — верх неприличия, а здесь, так и вовсе может стоить жизни. Убийственный взгляд леди Димитреску, скачущий между девушкой и её находкой, стал тому подтверждением. Брови мгновенно скользнули к переносице, скулы заострились. Только стул мешал Альсине фурией налететь на нахалку и выместить на ней весь накопленный за день стресс. — Как думаешь, если отрубить тебе руку по самое плечо за вторжение в мои покои, прирастёт ли она обратно? — громыхнула вампирша, совершенно не стесняясь присутствия Миранды на проводе. Тлеющие угольки терпения постепенно превращались в горсть пепла, когда во всеобщую истерию подмешивались ещё и слуги. Её угрожающий тон мало смутил девушку, однако, только настоящий самоубийца продолжит гнуть свою линию после такого грозного выпада. — Боюсь, что нет, мэм. — Это был сарказм. Oh, je vous demande pardon. (с франц. «Прошу прощения») Следующий твой приход должен начинаться именно с этих слов, дорогуша. Выкинь ту рухлядь и передай, что в замок срочно требуются опытные скульпторы и кровельщики. — Бесспорно, моя госпожа. — Рискни ещё поспорить, — вздохнула леди Димитреску и вернулась к телефону. — И не забудь запереть погреб! Крысы попортили книги в библиотеке. Настроение было самое паршивое, на душе скреблась тоска как старая облезлая кошка, а тут ещё масштабный ремонт намечается при серьёзном недостатке рабочих рук. Да в такую глушь ни один каменщик не приедет, какими деньгами не завлекай. Деревня стала своеобразными «козлиными воротами», которые все люди взяли за правило обходить стороной, кроме охотников за ценными вещами на продажу и беглых преступников, скрывающихся от румынского правительства. И те и другие вскоре сожалели о своём решении. — Как дети малые, глаз да глаз за ними. Буду на собрании в шесть, как и договорились. Надеюсь, Сальваторе не потеряет по дороге себя, раз всерьёз решил прервать наши дела на очередной нонсенс. Сжимая пальцами бархатную обивку дивана, Асгерд повернулась к высоким часам с маятником. Собрание лордов состоится всего через час. И Карл будет там, сидеть на любимой лавке в вальяжной позе, покуривая сигару и мысленно прожигая дыру в рясе Миранды. Поход на подобные мероприятия для него всё равно, что грязевые ванны. И то, и то не приносит эффекта, но время убивает на ура. Ябеда Альсина, призрак Донна и хнычущий Сальваторе всегда преданно заглядывают в рот своей богине, а ему остаётся лишь дремать с открытыми глазами, не желая погружаться в суть беседы. Пусть меряются амбициями дальше. Кому это вообще интересно, когда дома ждёт очередной недоработанный механический солдат? Асгерд собиралась продолжить играть роль скелета в кабинете анатомии, но пальцы нащупали какой-то аккуратно сложенный вдвое листочек. Вряд ли Альсина заранее повесила на неё бирку как в морге, поэтому интерес к содержимому записки взял верх. «Встретимся в оружейной» — гласила краткая надпись ровным каллиграфическим почерком. Никаких больше указаний или инициалов от неизвестного «поклонника». Облизывая пересохшим языком не менее шершавые губы, девушка бросила взгляд к выходу, но горничная давно исчезла, оставив после себя едва уловимый запах лавандового мыла. Сквозняк игрался с приоткрытой дверью в личную комнату Димитреску, словно призраки блуждали туда-сюда, и тонкий скрип слегка действовал на нервы. Светлые локоны, ещё покрытые местами засохшей кровью, едва заметно колыхались, сливаясь с потоком прохладного воздуха. — Смотрите-ка, кого Дьявол вернул. Я уж думала, что все овации достанутся трупу. Даниэла присмотрела тебе место под старым каштаном в дальней части сада. Голос у туалетного столика недвусмысленно намекал, что телефонный разговор окончен, и теперь Альсина Димитреску предоставлена самой себе ещё на некоторое время. Она грациозно развернулась полукругом и прошествовала к девчонке, сбившейся в несуразный комок посреди шёлковых подушек. Маленький перепуганный зверёк — вот кого напоминала Асгерд. В старой церкви она показалась твердолобой выскочкой под стать Карлу, но реальность довольно быстро развеяла тот образ. — Успокойся. Моё чувство юмора ничуть не уступает нахальному братцу, но я ещё не настолько одичала, чтобы забыть про благодарность… И как включается душ. Тебе, кстати говоря, не помешала бы ванна, — изящная ладонь достала платок и вытерла какой-то склизкий сгусток, приставший ко лбу трясущейся Асгерд. Леди Димитреску сощурилась, будто только что поняла, откуда он мог взяться, но тут же натянула привычное спокойствие. В конце концов, плевать ей на проблемы других лордов. Высокая фигура приземлилась на пуфик, вдумчиво сканируя розовую полоску шрама на щеке Асгерд. Грубый след, доказывающий, что шутки с Гейзенбергом плохи. — Вижу, первый день в деревне навсегда отпечатался у тебя на лице. Надо быть либо отбитым глупцом, либо ходить под счастливой звездой, чтобы провернуть подобную выходку, — сухо бросила Димитреску. Внутри током промелькнул протест её непрошенной жалости. Здесь не было места искреннему сожалению, Альсина лишь подчеркнула своё и чужое превосходство, припомнила ей первый болезненный урок. — К чему расспросы? Я конкретно проебалась. Разве не ты грозилась убить меня, если поймаешь во второй раз? — Не выражайся так! Мне жаль, если вместе с тобой с колокола свалилась твоя культура, — рука в перчатке сурово подхватила девушку за подбородок, большим пальцем зажимая её губы. — Трупы не отличаются разговорчивостью. А я хочу знать, что задумал Гейзенберг, посылая тебя сюда шпионить? У него должна быть веская причина интересоваться происходящим в замке. Сквозь два расширившихся зрачка на Димитреску глядела угольно-чёрная тьма, где уже трудно докопаться до истины. Ладонью она чувствовала пульсацию под тонкой кожей в скоплении сосудов и могла совершенно точно проследить вспышки волнения. — Да он мне чай заварить не доверит, о чём вообще речь, — Альсина сконфуженно дёрнула бровью. Это определённо не то, что она хотела услышать. — Я ушла с фабрики по своей воле. Надоело сидеть в заточении как кукла в ржавой шкатулке. — Из его берлоги бегут даже тараканы. И редко встретишь целого, а не с оторванными лапками. Асгерд пропустила мимо ушей довольно двоякое сравнение. Не время искать во всём скрытый подтекст и возмущаться. У неё челюсть свело от страха сболтнуть лишнего, но что-то внутри подталкивало к продолжению разговора. Поздно отказываться от песни, когда спет первый куплет. Теперь её путь на свободу зависит от настроения леди Димитреску и собственного умения лгать. — В деревне за мной погналась тварь. Раскидать кишки по камням — последнее, чего бы мне хотелось, вот и пришлось затаиться в замке. — И прыгнуть на колокол, созывая свору таких же. Какова логика, — договорила леди Димитреску, понимая, что допрос заводит её в ещё больший тупик. — Понятно, почему ты досталась на попечение сумасшедшему Франкенштейну. Кто точно поймёт психопата, так это псих номер два, — Асгерд готова была открыть свой рот и что-то возразить, но её снова перебили. — Карл думает, он единственный умеет играть в игры. Забавно, с какой лёгкостью он растерял все козыри. — Меня же не держат здесь с целью вырядить в тех девочек на побегушках? Вряд ли я представляю такую уж ценность, чтобы назваться «тузом в рукаве». Асгерд почувствовала, как онемевшее тело прилипает к дивану, словно срастается с ним в единого сиамского близнеца. Кровь сочилась сквозь повязку, навсегда пропитывая шёлковую наволочку и распространяя лёгкий металлический запах, слишком отчётливый для чувствительного носа вампира. Тяжёлые веки сомкнулись, навлекая на девушку обрывки недавних событий. — Глупости. Дом Димитреску — не приют для чьих-то брошенных и сломанных вещей. Но знай, заявись ты ко мне под порог при других обстоятельствах, я бы точно пересмотрела вопрос твоей ценности для Матери Миранды. Для беглянки время до собрания лордов тянулось застывшей жвачкой, для Альсины таяло как рыхлый мартовский снег, а они всё никак не могли прийти к общему соглашению. Асгерд желала лишь побыстрее прыгнуть в объятия свободы следом за Итаном, глотнуть морозного воздуха, вместо надоевших духов, от которых уже в горле першит. Появление в заброшенной церкви под конвоем Димитреску стало бы очередным сущим позором, подтверждающим её несамостоятельность и пустоголовость. Альсина на семейное совещание не особо торопилась. Она прошелестела платьем к столику, взяла с него закупоренную бутыль и налила её содержимое в маленький бокал. — Зажмурься и пей. Замечая, что девушка не спешит исполнять приказ, Димитреску придвинула бокал с алой жидкостью ещё ближе к её губам и процедила: — Смерть от отравления — посредственное зрелище. Но смерть от кровопотери — совсем другое дело. «А смерть от пьянства список не пополнит?» — Знала, что ты всё-таки разумная девочка, — одобрительно протянула Альсина, наблюдая, как Асгерд с глазами по пять лей давится её вином и из последних сил старается удержать горьковатый напиток в себе. — Когда-то сюда выжимали лучшие сорта винограда. «А затем вы попробовали выжать людей, и извращённые вкусы одержали победу над разумом. Очень надеюсь, что я прямо сейчас не пью то, что раньше ходило на двух ногах» — Времена меняются, и жизнь становится слишком однообразной, чтобы тратить её на уход за сорняками, которые с каждым сезоном приносят всё меньше плодов, — она отвлечённо кинула уставший взгляд на часы и добавила полушёпотом: — Как и собрания с Сальваторе становятся всё бессмысленнее. Утомительное и неблагодарное занятие. — Почему все так жалуются на его присутствие? Очевидно, леди Димитреску не ожидала вопроса лоб в лоб на тему отношений с лордами, тем более от чужачки, но всеобщее презрение к Моро не было таким уж секретом, запрещённым к разглашению. Она привыкла ставить себя выше остальных, и не особо заботилась о происходящем на их территориях, разве что время от времени не упускала возможности поддеть других членов семьи. — Его интеллект колеблется на уровне ракушки. За очень редкими исключениями. — В нашем колледже таких ребят называли изгоями, но при знакомстве поближе они оказывались интересными людьми. Может, ему просто нужна капелька внимания и поддержки, чтобы раскрыться с другой стороны? — Здесь не твой колледж, — осадила её Альсина. — В деревне своя иерархия, и лучше тебе её соблюдать. Сегодня тебе крупно повезло. Бэла, Даниэла и Кассандра предупреждены, они не станут препятствовать, если решишь покинуть замок прямо сейчас. Считай, что мы в расчёте — твоя помощь в обмен на моё молчание об этом досадном инциденте. Но не думай, будто в остальное время тебя ждут здесь с распростёртыми объятиями. — Справедливо. Леди Димитреску недовольно поскребла пятно на платье, которое словно впитало всю серость этой жизни и превратилось из белого в грязно-кремовое. Горничные так кинулись реабилитировать искалеченные статуи, что совсем забыли про свою госпожу. Позднее им обязательно влетит за невнимательность, но Асгерд уже будет на полпути до фабрики. Ожидать своей личной выволочки за побег. Вряд ли Карл будет настолько же деликатен в выражениях, насколько Альсина. «Главное испытание ещё впереди»

***

Пошатываясь на ослабевших ногах и спотыкаясь на каждом шагу, Асгерд причалила к месту встречи. Оружейная сразу погрузила её в унылую атмосферу антикварного старья, обжившего здесь почти каждую полку. Центральное место в вытянутом помещении занимал камин, где давно не осталось углей, только толстый слой сажи, напоминающий, что этот объект стоит не для декора. Комнаты замка поражали своей контрастностью. Одни из них были максимально кукольные, вылизанные до блеска, другие могли переплюнуть любой заваленный сарай. Действительно, зачем приводить в порядок помещения, которые не используются по назначению уже несколько лет подряд. Может, здесь ещё сам Дракула грелся в кресле под пледом. В углу что-то завозилось, и девушка с надеждой повернулась на звук, не теряя позитивного настроя, пока из стопки старых книг не выбежала жирная крыса, забираясь в дырявую стену. — Кто здесь? — стараясь излишне не шуметь, чтобы не созвать весь замок во главе с Вайолет, Асгерд обогнула сваленные в кучу вещи и коснулась шершавой поверхности камина. Руки мгновенно окрасились в сажу, но ей, по большому счёту, было плевать. Явно стерильнее, чем склизкие катакомбы Сальваторе. До последнего не хотелось признавать, насколько сильно она соскучилась по тёплой фабрике с её размеренным ежедневным гулом работающих с утра до поздней ночи конвейеров. Тогда слова Карла о владениях других лордов казались ей прекрасной ложью, за которой прячется крупинка зависти. Теперь же Асгерд воочию убедилась, насколько обманчивым бывает внешний облик. Замок Димитреску, создающий впечатление оплота безопасности и поражающий архитектурой, на деле хуже тюрьмы. Мельница Сальваторе Моро утонула в замусоренной луже. Только в особняке Донны она ещё не побывала, но вскоре и это обязательно произойдёт. Нога зацепилась за чугунный котелок, и Асгерд вцепилась в край камина, чтобы удержаться в вертикальном положении. — Ты чего гремишь как толпа пьянчуг в трактире?! — возмущённо прокомментировали её действия откуда-то снизу. — Мороайки всё ещё рыскают по верхним этажам. — Мне же не показалось? Эта груда камней только что возмущалась. Из окошка для дров высунулась русая макушка, выжидающе глядя на нерешительно застывшую девушку и протянула ладонь в пригласительном жесте. Поначалу Асгерд испуганно отскочила. Не каждый день видишь, как детские ужастики сбываются, и из камина выползает чёрное взлохмаченное существо на четвереньках в изодранной одёжке. Но «потусторонняя сущность» выглядела ещё несчастнее, чем она сама и, похоже, точно так же остро нуждалась в помощи. — Доверься, иначе мы оба трупы в реке Ганг, — слегка севшим голосом проговорил Уинтерс. Пыльное помещение заставляло его глаза немного слезиться от проснувшейся аллергии, из-за чего казалось, будто он вот-вот заплачет. — Не знаю, какими судьбами к этой твари занесло работать ребёнка, но лучше тебе паковать чемоданы отсюда. — Я не ребёнок, мне почти двадцатник стукнул! Просто лицо детское. Чтоб его! — Асгерд шлёпнулась на четвереньки, копируя действия мужчины напротив, и ощутила, как доски вгоняют занозы под нежную кожу ладоней. — Осторожно, без резких движений, иначе нам придётся ещё зависнуть в этой дыре, бинтуя раны. Признаться честно, я не надеялся увидеть тебя на двух ногах после сражения в оперном зале, — Итан шаркнул ногами, поднимаясь во весь рост по ту сторону камина. Его крепкие плечи ненадолго загородили тонкую струйку света, льющегося из дыры в стене. — Думал, что сумасшедшая сука наделала из тебя заготовок для виноделия. Почему ты помешала мне её прикончить? — его голос сквозил непониманием и лёгким раздражением. Он обернулся, на этот раз с более суровым выражением лица. Асгерд прижала руку к забинтованному животу и подтянула ноги, шипя от боли. Ползанье по полу на карачках вынуждало кровь приливать к больному месту. — Я — деревенский лекарь. Моё призвание всех спасать. «Очень умно, draga mea. Иногда даже я поражаюсь твоей находчивости. Главное, не запутайся в своём же языке» Итан в замешательстве перевёл взгляд на рабочий комбинезон, красующийся на его подруге по несчастью, и потёр нос, ругаясь на летающую повсюду пыль с паутиной. — Замечательно, только не похоже, что твари с регенерацией нуждаются в услугах врача. Максимум психиатра. Больная секта, похищающая детей, — он торопливо зашагал по разбитым ступеням, которые спускались в какое-то подземелье. Идти исследовать очередной опасный погребок Асгерд максимально не желала. Она с трудом пережила охоту на волколака в недрах фабрики и только отошла от стычки со сторожем кладбища, как малознакомый мужчина, потерявший дочь, тянет её в новую авантюру. И дело здесь скорее в печальном опыте, а не в вопросе доверия. Почему-то Итан Уинтерс одним своим присутствием вызывал у неё тёплые чувства, почти родительские. Такой человек кажется надёжным и способным в любой момент заслонить тебя спиной, но израненная и ослабевшая девушка остро нуждалась побыть вдали от вечных погонь, засад и опасностей на каждом шагу. С самого своего прибытия в деревню она только и делала, что бегала, пряталась и защищалась. — Как можно к вам обращаться? — Асгерд трусила мелкими шажками позади Итана и едва не поцеловала его спину, когда он резко затормозил. — Ты о чём? — Имя. Я не знаю вашего имени. — Гхм. Итан Уинтерс, — мужчина отрешённо встретил взглядом соседнюю стену. — Зови просто Итаном и без вы. В этой комнате душная обстановка и без грёбанной официальности. Гигантесса, наверное, в бешенстве закурила весь замок, когда поняла, что битва проиграна. Тёплая улыбка едва заметно приподняла уголки его губ. — Моё имя выяснили, теперь твоя очередь. — Асгерд. Странное выражение промелькнуло на лице Уинтерса, и тут же вернуло ему привычный нейтралитет, будто воспоминания по крупицам формировались в его мозгу, но так и не сложили детальной картины. — Где-то я уже слышал это имя, — протянул он вполоборота, стараясь увильнуть от вопросительного взгляда в ответ. — В чистилище, в списке ближайших клиентов на поступление. Если тот самый небесный дядька существует, все там окажемся, — Асгерд неуверенно прислонилась к рычагу лифта, ведущего в самые дебри резиденции Димитреску, краем глаза замечая, как напрягся Итан. — Чёрт, прости, что нагнетаю. Я имела в виду совсем другое. В воздухе повисла жуткая тишина, сопровождаемая противным лязгом раздвигающихся дверей. В голове Уинтерса что-то щёлкнуло, промелькнуло падающей звездой, и губа его едва заметно дёрнулась, а оставшиеся пальцы на забинтованной руке сложились в кулак. Он вспомнил то, что давно старался похоронить вместе с Эвелиной и её жуткой семейкой. Но теперь всё вновь всплыло на поверхность и заполнило его сознание отвратительными эпизодами прошлого. Призрачные руки стиснули его горло, сдерживая готовый вырваться наружу крик. Прошлое не всегда мертво и уж точно не забыто. Нередко оно находит отражение в настоящем, хотим мы того или нет.