Жизнь - как смысл смерти.

      Перебив по дороге ещё несколько упырей, трио выживших дошло до своего уже как три дня дома. Им являлось изрядно потрёпанное кирпичное здание в три этажа с плоской крышей. Раньше, даже не смотря на время и невзгоды, крепко выглядящая постройка была обычной, а судя по подсобным помещениям, еще и семейной прачечной. Стояла она почти на окраине города и не выделялась на общем фоне. Неизвестно сколько хозяев она сменила за время Апокалипсиса, но когда группа состоявшая из семи человек: Йоханна Аганцоля, Зефа Вандерберга, сестёр Тейлор, Марии Де Фломбе, Алана Уркхама и Милоша Ермаковича — или попросту «Грехи» забрели сюда, то никаких признаков недавнего прибывания кого-либо обнаружено не было. — Сова, открывай — медведь пришёл, — сказал Зеф, постучав два раза по железной двери, после чего за ней сразу же послышались какие-то звуки. — Вы, между прочим, пропустили чай в шесть часов, — доброжелательным тоном и с серьёзным лицом сказала высокая девушка с длинными, светлыми волосами, завязанными в хвост, темно-зелёными глазами и острыми чертами лица. Из одежды же были только поношенные плотные брюки, свитер и сапоги. — Прошу прощения, мисс Тейлор. Мы просто этот самый чай добывали, — поклонившись в пол, сказал Вандерберг, после чего беспардонно вошёл внутрь, скидывая капюшон. Под ним оказались короткие рыжие волосы, трёхнедельная щетина и голубые глаза, окружённые большим количеством морщин. Само же лицо выглядело просто «сухим» и уставшим. — Так, хватит с ней заигрывать. Эта сногсшибательная блондинка моя, — смеясь, сказала Анна, подойдя к блондинке и целуя ту в губы. Она предварительно вскочила на цыпочки, так как старшая сестра была примерно на голову выше Ани. — Я, кстати, нашёл… — начал было Зеф, но был остановлен Милошом, который закрывал дверь на замок и несколько засовов. — Тихо, тихо, тихо, сын мой, — протараторил священник, подлетая к гитаристу. — Не надо такую информацию разглашать всяким богохульникам. Ты видел, что они на крыше вчера вытворяли? — Святой Отец, что б Вас, який Вы развратник, — наигранно удивилась Тейлор-младшая. — Да ещё и гомофоб, — подхватила Ева. — И алкаш до кучи. — Побойтесь Бога! Клевета это грех, а любовь дар Всевышнего… — То, к чему конкретно, выносим за скобки, верно? — Подшутил Зеф, похлопав по своему рюкзаку, как бы намекая на горячительные напитки. — У тебя же там не одна бутылка, да? —Ермакович замялся. — Винишко для Слипкнота по скидке*. Семь бутылок пива для каждого и две бутылки портвейна для меня, Мари и тебя. — Что б тебя, Зеф! Вот почему ты всё мне запихивал?! У меня спина болит так, будто я кирпичи таскала! И ещё этот генератор ебучий… — Взбудоражилась Аня, снимая свой рюкзак и ткнув парня в плечо. — Так, дорогая моя, успокойся. Я тебе массаж сделаю, спина будет как новая, а Зефа небеса покарают, — начала успокаивать сестру Ева, обняв ту за плечи и благодарно подмигнув Вандербергу. Тот лишь усмехнулся и направился вглубь, подхватив действительно тяжёлый рюкзак Тейлор. Милош же последовал за другом, а немного погодя, и сестры.       Поднявшись на второй этаж, где находились личные комнаты. Комнат было всего пять. В двух, самых больших попарно жили Аня с Евой и Зеф с Милошом. Так же тут находилась довольно большая гостиная, в которой по большей части и находились свободные члены группы. Вандерберг с ноги открыл деревянную дверь, так как в одной руке у него был рюкзак Ани, а другой он искал пачку сигарет. Он, конечно же, мог сделать это и позже, но… ведь можно и сейчас, верно? — Батя в здании, батя с подарками. Кланяйтесь, грешники! — На порядок громче обычного голоса сказал Зеф, чем сразу же привлёк внимание присутствующих. — Слушай, «Батя», — сказал мужчина с хорошо виднеющейся сединой, пышными и несколько неаккуратными усами-подкове. Голова же была покрыта многочисленными шрамами от порезов и наголо выбрита. — Ещё два раза так дверь пнёшь — станешь ещё и плотником. Она и так на соплях держится, — строгим тоном и с непоколебимым взглядом карих глаз сказал тот. На это гитарист лишь отсалютовал, встав по стойке смирно. — Будет выполнено, Herr Oberst Aganzol! — Rührt euch, Soldaten*, — отмахнулся Йоханн, возвращаясь к своему занятию, а именно к чтению книги. Вандерберг улыбнулся, после чего оттащил рюкзаки к двум большим столам, сдвинутым вместе у стенки. Тут же подошёл Милош и сестры Тейлор. Они сели на «оккупированный» ими же диван у заколоченного окна. — Итак, — разгрузив добычу, прервал тишину Милош. — Мы имеем: пять пачек макарон и четыре пачки риса, девять штук мясных консервов, несколько пакетиков различных приправ и соли, алкоголь на вечер, три пачки сигарет, генератор, аккумулятор, детали для Алана и так по мелочи, — рассказал о находках Ермакович, когда вся группа была в сборе. — А ещё и аккумулятор. А что же ты его мне не засунул, м? — Возмутилась Аня, смотря на Зефа. — Он бы не поместился… — Я тебя сейчас на фарш пущу, — сквозь зубы проговорила девушка, пытаясь встать, но рука старшей сестры её остановила. — Остыньте, мисс, — вежливым тоном начал Зеф, но с каждым словом говоря более агрессивно. — Я хотел бы напомнить, что вчера именно я, блять, притащил и этот ёбаный диван из другого здания, по твоей, trut jij stom*, просьбе. — Не ты один… — Завали ебло! — Аня, поморщившись, демонстративно отвернулась от оппонента, чем вызвала у того слабый смешок. — Как дети малые, ей богу, — усмехнулась Ева, смотря то на одного, то на другого участника маленького спора. — Да затрахал этот пафосный индюк! — Последний раз говорю: заткнись, мне грех на душу взять не западло, тем более у меня есть Святой Собеседник 2010 ультра, с функцией отпускания грехов и режимом «Крестовый Поход». — Ave Maria! — Кринул тот самый «Святой Собеседник». — Deus Vult! — В ответ крикнула сортирующая запасы еды девушка, с коротким ирокезом темно-каштанового цвета, в чёрной футболке, расстёгнутой ветровке и толстых джинсах. — Ну, давай, рискни здоровьем. — Да без проблем… Аннагилятор, — съязвил Вандерберг закуривая сигарету. — Ах ты с… — Хватит! — Прекратил перепалку Йоханн приказным баритоном. Несмотря на то, что он был всего на пару сантиметров выше Ани, которая, в свою очередь, была самая низкая в группе с ростом в метр шестьдесят пять, не мешало Аганцолю одним лишь взглядом принижать гонор кого-либо до уровня плинтуса. А если начнёт ещё и говорить, то цель и вовсе посчитает себя маленькой провинившейся девочкой перед строгим отцом. Армейские годы выдержки дают о себе знать. Единственный, кто хоть как-то может противостоять этому воздействию, был Зеф, который попросту относился ко всему пофигистично и лишь еле слышно фыркал. Однако, дискуссию, как правило, прекращал. — Мне сейчас идти в дозор, но такое ощущение, что уйди я — и вы друг друга загрызёте как собаки, — сказал тот, застёгивая свою старую военную куртку, которую носил ещё в бытность младшим офицером. — Ева остаётся за старшую. — Так точно, полковник! — Отсалютовала та. Несмотря на обычно добрый, заботливый нрав, Ева, при необходимости, была довольно строгой и дисциплинированной. В ней говорило военное воспитание отца. Именно поэтому она замещала Йоханна во время отсутствия, который негласно возглавлял группу. Аганцоль покинул помещение вместе с Милошем, чтобы священник закрыл дверь за полковником в отставке, так как та, из соображений безопасности, открывалась и закрывалась только изнутри. Тем временем оставшаяся часть группы расселась по своим углам, постепенно начиная переговариваться между собой.