Коты-Воители: Лесные Шорохи

────∾⌘∾────

Следующий день не позволил Медогриву ходить в своих отстраненных от жизни мыслях. Ворон заболел Белым кашлем, и Ракушку некому тренировать. Все воители ходили навещать больного. — Видимо, — Ворон сильно кашлянул, — где-то подморозил лапы и вот, — на него напал очередной приступ мокрого кашля и чихания. Дымолапа нависала над братом с разными лекарственными травами. Она принесла с собой несколько желтеньких цветочков и положила рядом с Вороном. Потом целительница вновь убежала и вернулась уже с душистыми зелеными листиками кошачьей мяты. — Тебе нужно съесть это вместе и обязательно хорошо прожевать, — Дымолапа пододвинула лекарство чуть ближе к пасти темного кота, — поверь, после будешь чувствовать себя на все двенадцать лун. Ворон немного поморщился, но выполнил приказ сестры. — Ну как? — заботливо поинтересовалась целительница. — Терпимо, — проглотив, произнес Ворон, слегка нахмурив брови, — кошачья мята спасает этот ужасный горький вкус. — Поспи, должно стать легче, — тихонько прошептала Дымолапа и отошла от кота, оставив его в покое. Медогрив наблюдал за племенем, спокойно усевшись под предводительской скалой. Сегодня было чуть теплей, чем вчера. Солнце освещало голый лес, и облака лишь на короткие мгновения закрывали его. Кот уже почти привык к холодным, постоянным ветрам. Все было по обыкновению. Из небольшой ямы под старым, трухлявым пнем вылезли две королевы. Кошки решили размять лапы. Медогрив заметил, что Златоглазка действительно увеличилась в размерах, и двигаться ей стало тяжеловато. Янтарок и Ледохвост тоже выбрались из своей палатки и подошли к куче с едой. Глашатай совсем не представлял себя на месте старейшины. Обычно, они лежали на подстилках весь день. Хорошо, что их хотя бы двое, и есть, с кем завести разговор. Медогрив представил Львицу, что тараторила бы без умолку день и ночь, и невольно усмехнулся. Блестка и Кедровница как всегда вместе шли с Мрамором и Полосатиком на тренировку. Увидев их, глашатай вспомнил про Ракушку. В голове промелькнула мысль поинтересоваться, с кем черепаховая кошечка сегодня тренируется. Покинув свое место, Медогрив направился в сторону жилища оруженосцев. Зайдя внутрь, глашатай коснулся мягкого папоротника, на котором лежала Ракушка, грустно смотря на собственные лапы и понуро опустив голову. Она подняла бледно-зеленые глаза вверх на Медогрива. — Привет, — поздоровался кот и сел рядом, — ты почему здесь? — Ворон болен, — тоскливо выдохнула пестрая ученица, — он не сказал, кто его заменит. Я тут и осталась. — Пойдем на тренировку вместе, — предложил полосатый глашатай, — мне уже доводилось заменять Блестку. Ракушка молча кивнула, давая свое согласие. Медогрив и трехцветная ученица вместе зашагали из лагеря. — Ты ела? — полюбопытствовал глашатай у Ракушки, когда они проходили мимо кучи с добычей. — Да, — отозвалась она. — Чему последнему учил тебя Ворон? — Мы тренировались охотиться, — поведала Ракушка, — и поймали много мышей, — кошечка не могла не похвастаться успехом. — Это хорошо. Молодцы, — похвалил их глашатай. Они молча продолжили шествие. Медогрив подумал, что можно было пойти на ту полянку с осиной и поучить Ракушку нападению. Но, вспомнив, что в прошлый раз там были Яся Снежный Вихрь и, скорее всего, они пойдут туда снова, то, чтобы не терять время, глашатай решил отправиться на пруд. Там как раз достаточно места для тренировки. Под белыми лапами хрустел тонкий лед. Ветер продолжал обдавать шерсть морозными потоками, не щадя тонкие шкуры котов. Вот, маленький листочек упал с ветки большой белой березы. Он был весь сухой и темный. В нем не осталось жизни. Лист просто лежал под своей «матерью» березой, пока сильное дуновение не подняло его в воздух, и он не прилетел прямо Медогриву в розовый нос. Кот равнодушно смахнул его лапой и продолжил путь. До назначенного места осталось совсем немного. Глашатай еще никогда не ходил в полной тишине. За всю дорогу Ракушка и Медогрив ничего не сказали. Пару раз кот хотел начать разговор, но все не знал о чем, поэтому, просто озирался вокруг и иногда поглядывал на ученицу. У Ракушки был довольно красивый окрас, чем-то похожий на расцветку ее отца — Сокола. Белоснежная шерстка была очень гладкая. На голове и спине было много пятен разных цветов и размеров, от чего ее мех как будто переливался и сиял под яркими солнечными лучами. Ее светло-зеленые глаза были цвета молодой травы и юной листвы деревьев. Сама кошечка была подтянутой и гибкой, прямо как ее грациозная и величественная мать — Перьехвостка. — Когда мы идем на занятие, Ворон рассказывает мне разные истории, — Ракушка подала признаки жизни, — можете рассказать мне что-нибудь? — она вопросительно глянула на Медогрива. Глашатай задумался. Чтобы можно было ей такого поведать? Нужно что-то захватывающее, необычное! Она же не старая кляча, которую способны увлечь лишь россказни про недуги и болячки. Золотистый Медогрив пытался вспомнить хоть одно по-настоящему стоящее событие. Он хотел рассказать ей о своей матери, но позже понял, что это будет довольно печальная история с плохим концом, и хороший тон учебе она точно не задаст. Или, может, ему рассказать о своем первом походе на Племенной Совет? «Нет, это скучно» — подытожил Медогрив и отогнал эту идею. Неужели, он настолько скучно живет, что за столько лун у него не набралось ни единого увлекательного момента? Внезапно на ум пришло посвящение Львицы в оруженосцы. Может быть, оно достойно огласки? — Придумал, — сообщил он Ракушке, — когда мне было три луны, моя сестра Львица должна была стать оруженосцем. Она очень желала этого, и никак не могла дождаться того дня, когда предводитель соберет все племя и объявит ее ученицей. Ей добавляло азарт еще то, что ее лучшие друзья, Снежнолап и Кристолапка, уже стали оруженосцами и гордо посещали тренировки, прямо, как взрослые. Ракушка подняла непонимающий взор на бело-песочного кота. Медогрив поспешил разъясниться: — Снежный Вихрь и Кристогривка. Так вот, ее мечта уже висела прямо перед ней, но совсем не хотела сбываться. Каждый день Львица твердила мне без перерыва, что стать оруженосцем — великая гордость, ведь ты можешь защищать свое родное племя, браво носить ученическое имя и понимать, что ты значим для других! Но судьба сыграла с Львицей злую шутку. За день до своего посвящения она сломала себе лапу и не могла не то что ходить, даже элементарно подняться с подстилки. Перелом, конечно, имел глупую предысторию: Львица вместе с котятами и оруженосцами (я тоже там, участвовал, между прочим) весь день носились по лагерю, как сумасшедшие и искали приключений на свои дурные головы. И в один чудесный момент кто-то (я, естественно, уже не вспомню кто конкретно) предложил тайком, пока королевы обедают в детской, а воины либо прячутся от зноя в палатках, либо охотятся, забраться на предводительскую скалу. Ты же помнишь, какая она высокая? Тем более, мы еще были маленькие, для нас эта скала выглядела как гигантская непокоримая гора. Львица, решившая всем доказать, что она самая смелая и бесстрашная, полезла первая. Чтобы усилить восхищение товарищей, она додумалась подкрасться к самому краю скалы. Честно, тогда этот «подвиг» выглядел ну очень впечатляюще. Однако Змееносцу, который в детстве был тем еще хвастуном и наглецом, было невероятно обидно, что все похвалы и весь восторг достался одной Львице. Он не хотел отставать и потеснился рядом с моей сестрой на обрыве скалы. Ожидаемо, ей такое поведение Змееносца чудовищно не понравилось. Слово за слово, и у них завязалась ссора. И во время этой «роковой» ссоры Львица хорошенько замахнулась, желая влепить лапой борзому Змееносцу, но тот, придвинувшись к ней ближе, нечаянно столкнул ее, и Львица полетела вниз, неудачно приземлившись. Потом на ее крик сбежались взрослые, а дальше все предсказуемо: выяснение обстоятельств, помощь Дымолапы, выговор всем причастным к травме и непричастным заодно, ну и самое печальное — перенос церемонии посвящения. Признаюсь, такой расстроенной я Львицу никогда не видел. Позже все стали подбадривать ее и даже сам Змееносец не раз навещал ее и много-много извинялся, но она все равно была безутешно подавлена, и резвый огонек в голубых глазах заметно угас. И когда я зашел проведать сестру к Дымолапе, то ко мне пришла замечательная идея. В тот же миг я помчался к Ростку быстрее небесных молний. Я попросил провести церемонию прямо в целительской. Он был очень удивлен, и ответил мне, что церемонии обязательно должны проводиться на предводительской скале, чтобы Звездные предки смогли увидеть нового ученика племени, да и Львица во многом сама виновата, что обряд пришлось отложить, однако я настаивал, а будучи котенком это очень трудно — переубедить взрослого предводителя, аргументируя это тем, что Звездные коты обязательно ее увидят даже в палатке Дымолапы, и свой проступок Львица давно приняла и очень сильно раскаивается. После долгих разговоров и споров с Ростком мне все же удалось уговорить его. И вот, настает день посвящения. Моя сестра тухнет с кислой мордой, катаясь на провонявшейся травами подстилке со сломанной лапой и шурша тугой повязкой. Вдруг к ней неожиданно заваливается все Древесное племя в полном составе и Росток в придачу. До сих пор помню ее ошеломленное, лупоглазое лицо. И как только предводитель торжественно произнес в присутствии всех: «Львинка! Я даю тебе новое имя, и с сегодняшнего дня ты будешь зваться Львинолапкой! Теперь ты обязана старательно учиться защищать Древесное племя! Ливнехвост! Ты будешь наставником Львинолапки. Учи ее всему тому, что знаешь и умеешь сам!», — Медогрив постарался изобразить могучий и размеренный голос вожака как можно более правдоподобнее, — моя сестра была сражена наповал. Ливнехвост подошел к ней и потерся носом о ее нос. Коты, стоящие позади, начали выкрикивать ее новое ученическое имя. Она была одновременно и счастлива, и ошарашена, и вообще ее юная мордочка выражала все десять эмоций сразу. Позже, я признался ей, что это я сам предложил провести церемонию в палатке целителей. Львица тогда была безумно мне благодарна, искренне восхищаясь моим поступком. Такая вот история! — закончил свой большой рассказ Медогрив. — Да… — протянула впечатленная услышанным Ракушка, — я бы так огорчилась на месте Львицы. Сломать лапу в такой знаменательный день! — Кстати, мы уже пришли! — осведомил ее глашатай. Поляна была просторной. Медогрив машинально подумал, насколько хорошо здесь будет в Сезон Зеленых Деревьев! Все обрастет густой и пышной листвой, везде будут квакать пупырчатые лягушки, летать прозрачные стрекозы. Слой льда на воде стал толще и помутнел. Шершавые, скукоженные, высохшие листья плавно скользили от ветра по желтоватому озерцу. Ракушка первым делом устремилась к маленькому пруду. Лед был непрозрачным, поэтому в водяных глубинах ничего нельзя было разглядеть. Пестрая кошечка хотела было наступить, но Медогрив вовремя ее остановил. — Он еще недостаточно прочный! Ты можешь провалиться! — строго одернул он Ракушку. — Извините… — виновато прошептала ученица. — Так, начнем! — скомандовал Медогрив, попутно разминаясь, — сейчас мы с тобой отработаем несколько приемов. Думаю, Ворон успел рассказать тебе о таком, как «Мертвая хватка». — Да, — Ракушка одобрительно кивнула, — нужно впиться зубами в любую конечность противника и не отпускать! — пересказала недавнюю лекцию Ворона трехцветная ученица. — Правильно, — подтвердил Медогрив, — данный прием очень эффективен, так как оставляет свободными лапы, — подробно пояснил глашатай, — он достаточно простой. Полагаю, ты с ним легко справишься. Давай попробуем что-то сложней. К примеру, перекатывание. — Ворон говорил мне много раз, но мы еще не пробовали, — мигом сообразила Ракушка. — Вот и хорошо! Сейчас я прыгну тебе на спину, а ты должна будешь перекатиться и придавить меня. Медогрив старательно размягчил, подготовил к бою лапы и накинулся на ученицу. Пестрая кошечка пыталась сбросить его со своей спины, но крупного, по сравнению с ней, золотистого кота была не так-то просто скинуть. Каждая ее попытка оканчивалась неудачно. «Перекатись!» — прошептал на ухо ученице ее временный наставник. Ракушка не задумываясь выполнила указание. Она легла на спину и своим пусть и небольшим, но все же весом прижала его к холодной земле. — Ну как? — кошечка встала с Медогрива, ожидая от голубоглазого кота каких-либо комментариев. — Неплохо, — мяукнул глашатай, отряхиваясь от пыли, — только ты должна перекатиться сразу, а не пытаться скинуть врага. Вот что! Давай попробуем еще раз. Они разыграли нападение снова. Потом была еще одна попытка, пока Ракушка сразу после нападения умело и ловко не повалила Медогрива. — Теперь правильно! — радостно изрек крапчатой ученице глашатай, вставая с грязной травы, — ты, разумеется, в курсе, что у каждого племени есть свои особые приемы атаки, — серьезно начал песчаный кот, понимая, что Ракушка его внимательно слушает, любопытно подняв бледно-зеленые глазенки, — у Древесного племени это прижатие головы. Ты должна придавить голову соперника к земле одной передней лапой и атаковать второй. Если вы нападаете вдвоем, то так даже легче. Второй прием — удар лбом. Когда противник бьет передними лапами и ваши лица на одном уровне, во время его нападения ударь его своей головой. Враг на мгновение растеряется, и ты сможешь атаковать. — Ого! — воодушевлено выпалила ученица, — Ворон никогда не говорил мне об этом! Это так здорово! А какие приемы у других племен? — У каждого племени своя стратегия и план атаки, — Медогрив перешел на более суровый и строгий тон, — мы не в праве использовать их методы, и они — наши! Это нечестно! — А-а-а… — промямлила некогда довольная ученица, отводя взгляд. — Но, скажу по секрету, — он наклонился и заговорил полушепотом, будто кто-то прямо сейчас его подслушивает, — в Племени Восходящего Солнца используют «кувырок». Когда ты хочешь запрыгнуть на спину, они перебрасывают тебя через себя, а потом безжалостно терзают зубами. Горные коты точат свои когти об камни, от чего они получаются намного острее и наносят больше вреда, поэтому, опасайся их лап. Цветочное племя обычно нападает сзади и как можно тише, как будто охотятся. Еще они любят использовать отвлекающие маневры. Так что, будь готова к этому! Но, повторю еще раз, — Медогрив решил снова заострить на этом внимание, — не вздумай применять чужие уловки против авторов этих самых уловок! — Откуда вы все это знаете? — восторженно спросила Ракушка. — На Совете я познакомился с одним котом. Именно он мне все рассказал. Мы что-то отвлеклись. Нам нужно свои хитрости отработать для начала! Все оставшиеся утро они тренировались. У Ракушки получалось с каждым разом все лучше и лучше. Постепенно начало чуть теплеть, потому что солнце наконец выбралось из-под гущи облаков. Ветер перестал дуть в спину, и было даже чуть жарковато. Впрочем, котам это не помешало, и они не останавливались в совершенствовании навыков. После долгих, непрерывных и изнурительных занятий Медогрив предложил немного поохотиться, а затем вернуться в лагерь. Заприметив аппетитную землеройку, ничего не подозревающую о присутствии коварной хищницы сзади, Ракушка тихонько, без единого звука на одних лишь коготках кралась к ней навстречу. Глашатай же выследил упитанную мышь, которая выбиралась из своей теплой и уютной норки под елью. Глашатай шустро прыгнул и поймал ее в свою острозубую пасть в два счета. Неожиданно резкий запах ударил в нос. Медогрив невольно растерялся, поэтому случайно выпустил мышь из лап. — Ох! — разочаровано вскликнула Ракушка, — она же убежала! Но кот ее совсем не слушал. Глашатай молниеносно, даже как-то неестественно шустро распрямился, словно поперек его тела встала длинная палка, и еще раз глубоко вдохнул. Запах был ему совершенно не знаком. Он был довольно странным. Как будто неприятная вонь смешалась с чем-то еще. Чем-то неразличимым, загадочным… Медогрив обошел все дерево. Это место полностью было пропитано этим жутким смрадом, который можно почуять лишь наклонившись к самым нижним веткам. Глашатай не мог разобрать, кому же принадлежал этот душок, ведь даже самая жалкая мысль в разум не наведывалась. Медогрив бродил вокруг злополучной ели, принюхивался, осматривался, вызывая у Ракушки смутные подозрения. — Медогрив, что происходит? — хмуро покосилась на него пестрая ученица, глядя на золотистого кота с искренним непониманием, — что там? Глашатай совершенно забыл, что он на тренировке с ученицей. Его было слишком легко отвлечь от дела любой выбивающейся из общего ритма жизни мелочью, что пшеничный кот, честно говоря, последние несколько мгновений находился в каком-то своем, известном лишь ему мире. Медогрив инстинктивно кашлянул и пытался говорить как можно более обычно и спокойно: — Я-я-я… — старался на ходу придумать отговорку Медогрив, — учуял след белки, но потом потерял его. Видимо, она убежала к себе в дупло. — А, — отрезала пятнистая кошечка, благополучно поверив ему, — я поймала землеройку. Можем возвращаться, а то я сильно устала. — Да, — неловко кивнул головой полосатый Медогрив, и они вместе отправились обратно. Всю дорогу напролет глашатай размышлял о том запахе, не смея и на миг подумать о чем-то другом. То, что беспокоило его так долго опять пришло… Он соотносил непонятные шорохи и этот аромат у себя в голове. Словно все эти, на первый взгляд, совершенно бессмысленные вещи обретали какое-то особое значение и имели собственную таинственную связь. В этот раз сама ученица решила начать разговор, но Медогрив был так глубоко погружен в раздумья, поэтому Ракушка предпочла помолчать. Его лицо выглядело до жути серьезным, напряженным, а внутри глашатай чувствовал лишь легкое и немного пугающее смятение. Так он и добрался до лагеря в своих скептических мыслях и догадках, не имеющих точных объяснений и логики, даже не заметив этого. Ракушка не стала класть пойманное в кучу, а вместе с добычей засеменила к Ворону в целительскую. Медогрив направился в воинскую палатку. Он хотел немного успокоиться и поспать в гордом одиночестве. Чтобы никто не докучал и не трепал нервы лишними вопросами. Например, совсем недавно у них в племени как раз появилась подобная персона, очень любящая почесать языками без дела и ярко выраженной темы. Однако, ему повезло, так как в воительской никого не было. Моховые подстилки были пустыми и остывшими. Бело-золотистый глашатай свернулся круглым комочком и положил голову на лапы. Но даже сейчас, в полном расслаблении и умиротворении кот не мог заставить себя заснуть. В его голове строилась огромная и запутанная схема, которую он сам с трудом понимал. Медогрив не хотел кипятить мозг ненужными переживаниями, но разум будто сам хотел скрутить себя в тугой жгут, а потом безудержно страдать, виня всех вокруг в своем горе. Шорохи, хвост, запах, нетипичный припадок Дымолапы. Все перемешалось в целую невнятную картину. В конце концов, глашатай осознал, что переваривание все происходящее в последние дни в одиночку чревато сумасшествием, и ему нужно отвлечься хоть на что-нибудь. Как по заказу, на помощь тревоги Медогрива подоспел холодно-серый Мятнохвост, который вернулся с тренировки с Ясей. Бело-серебристый кот с пушистыми светлыми кисточками на острых ушах (Кедровница всегда любили в шутку потряхивать ими, но за Мятнохвостом глашатай такой забавной привычки не замечал) устроился рядом с ним. На его чуть осунувшемся лице играли всеми эмоциональными красками разочарование и недовольство, смешавшись в одно единое непередаваемое описанием выражение. — Как прошла первая тренировка? — полюбопытствовал Медогрив, чтоб заполнить свою бедную голову другими вещами. — Снежный Вихрь ее вообще чему-нибудь учил? — задал риторический вопрос зеленоглазый воитель. — Никаких результатов? Мятнохвост только покачал головой. — Ты схватывал все намного быстрее, — ласково улыбнулся Мятнохвост, с некой гордостью и приятной искоркой в улыбке глядя на Медогрива, своего повзрослевшего оруженосца, — даже не знаю, получится ли у нее что-то, — чуть грустнее добавил он. — Будем надеяться, — пожал плечами глашатай, но его голос не внушал каких-либо надежд. Мятнохвост посидел еще немного в воительской палатке, а потом, когда пришла бурая Ивоцветница, они вместе побрели на охоту. А Медогрив, в свою очередь, остался один со своими нервозными мыслями. Кому мог принадлежать этот запах? Он был определенно кошачьим, но не обычным, а каким-то ужасно-неприятным… Этот хвост в темноте и шорохи, что преследуют его уже очень давно. Что это все может значить? Случайные ли это события, или что-то более масштабное? Слишком много необъяснимого навалилось на Медогрива в такой ничтожно короткий срок… — Тебе не победить, глупый бродяга! — грозно завопил детский голосок на улице. Все это были Мрамор и Полосатик. Оруженосцы шумно играли друг с другом, видимо, изображая ожесточенную битву благородного воителя и тщедушного одиночки. Братья кусались, дрались и задирались. Безусловно, соперничали они понарошку, не преследуя цель причинить друг другу реального вреда. — Нет! — сердито зашипел на Мрамора Полосатик, — это нечестно! Котик недовольно стукнул лапой по земле. Он по-настоящему разъяренно зыркнул на бело-коричневого брата, который не мог прекратить смеяться, заливаясь протяжным громкими хохотом так, что из его разных глаз потекли слезы радости. — По-че-му? — отрывисто произносил слоги Мрамор, не прекращая гоготать. — Потому что ты следил за мной! — ответил насупившийся Полосатик, который явно не разделял позитивный настрой брата, — слежка не входила в игру! И тут у Медогрива созрел просто восхитительный план. «Спасибо вам!» — мысленно поблагодарил юных учеников глашатай и стремглав понесся к Елохвосту. Медогрив был счастлив как никогда!

────∾⌘∾────