Надменный взгляд

      Эфир с облегчением падает в кожаное кресло и растекается по нему довольной лужей. Ноги немного гудят от долгого пребывания в стоячем положении, но всё это терпимо и не совсем ужасно. Денёк поноет и пройдёт.       Эфир вообще привык к физическим нагрузкам, до сих пор находит время, чтобы как следует позаниматься в зале, но это никак не спасает от всяких разных банкетов и званых вечеров. Они выматывают похлеще полного рабочего дня не только физически, но и морально, из-за чего Эфир каждый раз чувствует себя выжатым лимоном.       Но у него есть свой способ сбросить напряжение и расслабиться, не покидая уютного кресла в квартире.       Эфир подкатывается к столу и садится на стуле ровнее, пощёлкивая суставами на пальцах. Какая жалость, что он задержался на встрече, а потому пришёл не к самому началу, а лишь где-то к середине, когда начинало происходить всё самое аппетитное.       В браузере привычно открывается знакомый сайт, который Эфир когда-то сам и запустил, а сейчас вот не может вылезти с него вечерами, и он лениво листает список доступных стримов. Везде мелькают знакомые лица – кто-то никак не может распрощаться с вебкамом с самого запуска сайта, некоторые появились сравнительно недавно, но уже смогли собрать аудиторию.       Эфир нередко просматривает собственный сайт, просто интересуясь его жизнью не в бездушных цифрах, а потому узнаёт кого-то в лицо или же просто по никнейму. Например, Зимний клинок, который затягивает своей харизмой и лисьей ухмылкой, или же Синьора – удивительно властная женщина, способная задавить и заставить подчиниться даже через экран компьютера.       Но Эфира не интересует никто из них, он просматривает страницу ради одного единственного окошка стрима Сказителя, который появился на сайте месяца эдак три назад и затянул к себе в сети. Он не очень популярен, не практикует чего-то специфичного и даже не сильно выделяется. Невысокий, с короткой стрижкой, худощавый, таких ведь пруд пруди на сайте.       Однако Эфира что-то зацепило, да так крепко, что и не отвертеться. Может, фальшивая невинная улыбочка и прикрытые в удовольствии глаза, когда звенит оповещение о донате, может, надменный взгляд и недовольные фразы о том, как его всё достало, когда он оказывается с Эфиром в привате. Сказитель по какой-то причине сразу меняется, стоит ему скрыться с глаз большинства.       У Эфира покалывает в груди от предвкушения. И когда он наконец-то находит заветное окошко с нужным ником под ним, то щёлкает мышкой, от предвкушения закусывая губу.       Трансляция, к его большому удивлению, находится не в самом разгаре, Сказитель лениво отвечает на вопросы чата, стоя рядом со столом и оперевшись на него локтями. Эфир хмыкает, возможно, даже не разочарованный этим, и поглядывает на обнажённую грудь, которая так удачно маячит перед камерой.       Число зрителей внизу экрана совсем немного превышает две сотни, по меркам сайта это, откровенно говоря, ни о чём, а чат живёт достаточно тихо. Эфир навскидку пробегает взглядом по похабным фразам, разнообразным вопросам, просто каким-то странным наборам слов и вбрасывает предложение о привате.       – Кажется, кто-то хочет приват, – милым голосом воркует Сказитель, строя из себя саму невинность. Но Эфир-то прекрасно знает о том, что весь образ – хорошая актёрская игра. – Надеюсь, вы не будете сильно по мне скучать.       Экран Эфира темнеет, а следом появляется иконка с просьбой подождать, пока комнату не откроют. В это время как раз можно надеть на голову гарнитуру, потому что через колонки – даже очень хорошие – атмосфера всё равно не передаётся в полной мере.       После небольшого ожидания наконец-то появляется изображение. Сказитель сидит на коленях в кресле, недовольно скрестив руки на груди, словно к привату его кто-то принуждает или же сейчас заставит заниматься надоевшей рутиной. Возбуждённый член, который почти прижимается к животу, лишь добавляет ситуации какого-то абсурда.       И связь по изображениям работает только в одну сторону, так что Сказитель никак не может узнать лица своего постоянного зрителя. Эфир, если честно, не очень хочет его показывать.       – Ты мешаешь мне собирать аудиторию, – крайне негодующе говорит Сказитель, высокомерно прищурив глаза. Эфир обожает этот взгляд.       – Но никто не заставляет тебя принимать мои предложения, – парирует Эфир, съезжая в кресле немного ниже, просто, чтобы было удобнее.       – Ты бесишь меньше, чем две сотни извращенцев, – фыркает Сказитель, переступив коленями по креслу, отчего то тихо поскрипывает.       Эфир может продолжить эти забавные разговоры, которые часто завязываются со Сказителем, он находит их по-своему очаровательными и приятными, но замечает кончик чего-то чёрного и пушистого у упругого бедра. Эфир может догадаться, что это такое, у него о-о-очень богатое воображение, на которое пару раз жаловалась даже Люмин, но намного сильнее хочется увидеть всё своими глазами.       – Можешь надеть тот фиолетовый ошейник? – переводит тему Эфир, опуская руку на пах. – Пожалуйста.       Точнее, ошейник сумеречный фиолетовый, разница, вроде бы небольшая, но есть. Эфир выбирал его сам, а потом отправил как подарок, потому что посчитал, что его цвет слишком идеально сочетается с волосами и глазами Сказителя. Ошейник вообще хорошо вписывается в его образ.       Сказитель склоняет в сторону голову от такой наглости и приподнимает бровь, словно хоть на секунду его шокировала просьба. Эфир ещё сильнее улыбается и в несколько простых движений отправляет сравнительно небольшой донат в качестве дополнительного стимула.       Сказитель издаёт вздох самого уставшего на свете человека и медленно поднимается с кресла, задумчиво оглядываясь по сторонам.       Как Эфир и предполагал ранее, между крепкими ягодицами струится длинный хвост с чёрной шерстью, который кончиком мажет по нижней части бёдер при ходьбе. Сказитель специально покачивает задницей, отчего девайс маячит из стороны в сторону сильнее. Эфир приподнимается на кресле, чтобы приспустить штаны, пока Сказитель вышел из кадра, и несильно обхватывает член, чтобы хоть немного ослабить напряжение.       Эфиру уже тяжело со своим возбуждением, которое требует выхода, а каково вообще искусителю по ту сторону экрана, который испытывает ту же проблему даже дольше?       Сказитель возвращается в кадр уже с ошейником вокруг тонкой шеи и даже наклоняет голову, чтобы проверить, насколько плотно затянул его, и немного поиграть с золотистой подвеской посередине. Эфир с удовольствием наблюдает за тем, что между кожей и ошейником остаётся место, а значит ничего не мешает свободно дышать.       По велению пальцев Сказителю отправляется новый донат, уже на несколько сотен больше, и он задумчиво мычит, разворачиваясь лицом к креслу. На короткий миг перед Эфиром вновь мелькает чудесный хвост, так хорошо смотрящийся между определённо сильными бёдрами, но потом Сказитель разворачивается и практически ложится в кресло, закинув ноги на подлокотники.       Эфир пару раз медленно двигает по члену, растирая предэякулят, и втягивает воздух сквозь зубы. Быстрая дрочка – это, конечно, прекрасно, особенно если необходима срочная разрядка из-за работы, но намного приятнее растягивать удовольствие. К тому же, если удовольствие не только физическое, но и эстетическое.       – Неплохо выглядишь, – выдыхает в микрофон Эфир, обводя взглядом каждый изгиб мышц, надменное лицо и сумеречный фиолетовый ошейник, изящно окольцовывающий шею Сказителя. Пробка с хвостом тоже выглядит невероятно привлекательно, но Эфир всё же имеет некоторые предпочтения.       – Ты опять говоришь очевидные вещи, – едко замечает Сказитель, без какого-то интереса играя пальцами с подвеской ошейника. Да, точно, его острый язык Эфиру тоже нравится.       Сказитель второй рукой гладит себя сначала по груди, причём делает это без какого-либо соблазнительного подтекста, а потом медленно переходит на левое бедро, щекоча кончиками пальцев. Эфир заворожённо наблюдает за его неторопливыми движениями и пытается в соответствии с этим ритмом водить по члену.       – Кажется, я выгляжу лучше, чем просто «неплохо», – поддевает Сказитель, дразняще остановившись у самого члена.       – Коснись себя, – протяжно просит Эфир, не переставая ласкать себя в медленном ритме, от которого, кажется, уже подрагивают руки.       Лицо Сказителя искажается коварной ухмылкой, которая обещает какую-то подставу, и он вовсе убирает с себя руки. Эфир с каким-то мазохистским наслаждением перестаёт ласкать себя, пережимая основание члена, чтобы точно не кончить, и хрипит в микрофон.       – Ты думал, я буду тебя слушаться? – самодовольно посмеивается Сказитель и задумчиво запрокидывает голову.       Конечно, не будет, для себя отвечает Эфир, он даже и не надеялся на такую милость. Сказитель не из тех, кто готов ему всегда подчиниться; даже если он будет заливать в донаты баснословные суммы, это не даст никакой гарантии. Все мимолётные уступки – желание Сказителя, а никак не стремление порадовать и доставить удовольствие хоть кому-то.       – Да как уж тут думать, когда ты сидишь в таком милом ошейнике и с хвостом, – шипит Эфир и тянется к клавиатуре, чтобы сделать ещё один донат. – Тебе идёт.       Сказитель задумчиво мычит, покачивая головой из стороны в сторону, а потом опускает руку под спину и достаёт что-то небольшое, скрывая в кулаке. Эфир пытается разглядеть, но всё играет против него, и он предпочитает сосредоточиться на кадыке, который дёргается под ошейником при глотке. И всё же с цветом он не прогадал.       – У тебя есть минут десять, чтобы закончить, – говорит Сказитель, взглянув куда-то в сторону, видимо, на часы. – Тебе же и такого хватит?       Эфир хрипло посмеивается прямо в микрофон. Да, чего же он мог ещё ожидать, но если он пришёл сюда за чем-то большим, то получит это.       – Я хочу увидеть, как ты кончишь, – обращается Эфир и вбивает в поле доната дополнительный ноль. – Ну давай, я же вижу, что тебе тоже хочется.       Сказитель презрительно фыркает, отводя взгляд от камеры, и барабанит по груди пальцами. Эфир чувствует на языке вкус победы и возобновляет медленные движения по члену, от которых по всему телу расходится приятное тепло.       – Ты меня бесишь, – цыкает Сказитель, но как-то без огонька. Эфир решает промолчать.       Сказитель крутит рукой с тем самым неизвестным предметом, и потом зажимает его двумя пальцами, демонстрируя в камеру. Эфир с некоторым удивлением признаёт пульт от игрушки, а потом до него доходит, что тот связан с анальной пробкой, которая оказывается ещё и вибратором.       – О, ты готовился специально для меня, – насмешливо воркует Эфир, опуская вторую руку, чтобы обхватить яички. – Я польщен.       – Не смеши, слишком много чести, – отфыркивается Сказитель, опуская свободную руку на живот рядом с членом.       Эфиру почему-то кажется, что ему в наглую врут, но оставляет это без лишнего комментария. Ему безумно хочется разрядки после тяжёлого дня, и какой смысл в таком случае бесить Сказителя? Как-то раз Эфир уже напоролся на его вспыльчивый характер, а потом был беспощадно выгнан из привата прямо перед самым оргазмом, а трансляция, как на зло, не продолжилась.       Дрочка на воспоминания о сердито поджатых губах и белёсые полосы на животе не идёт ни в какое сравнение с тем, когда это можно увидеть в реальном времени.       Сказитель поправляет ноги на подлокотниках, а потом обхватывает рукой член, одновременно с этим включая вибратор. Он соблазнительно выгибается на кресле, издавая какой-то сдавленный звук, а потом возвращается в прежнее положение, сверкая тёмными глазами.       Эфир сухо сглатывает от представшего перед взором зрелища и опускает взгляд на мелко дрожащий чёрный хвост и сжимающееся вокруг основания пробки колечко мышц. Сказитель обводит большим пальцем головку, подцепив бусинку предэякулята, и Эфир неосознанно повторят за ним каждое действие.       – Ну что, ещё не кончил? – усмехается Сказитель, медленно, даже лениво лаская себя.       – Какого плохого ты обо мне мнения, – шипит в ответ Эфир, стараясь повторить каждое движение.       – Какая жалость, – цокает языком Сказитель и склоняет голову в сторону, опасно прищурившись. – Давай, поторопись, осталось так мало времени.       – Только после тебя, – хрипло произносит Эфир и отправляет ещё один донат, слишком сильно ударив по кнопке, из-за чего звук наверняка улавливает даже микрофон.       – Уже не терпится, – как факт констатирует Сказитель, немного ускоряя движения рукой и, кажется, добавляя пару уровней на вибраторе.       Эфир рычит ему в ответ, отчаянно сжимая кулак на члене и мечтая о разрядке. Он может закончить всё хоть прямо сейчас, кто вообще может запретить ему, но где во всём этом веселье?       Сказитель проворачивает руку под головкой, нетерпеливо дёргает бёдрами вверх, словно преследует собственный кулак, и тихо стонет, но неплохой микрофон улавливает его голос. Эфир на мгновение прикрывает глаза, прислушиваясь к приятному голосу, но потом распахивает их, цепляясь взглядом за ошейник и качающуюся из стороны в сторону подвеску.       Сказитель облизывает губы и прикусывает щёку, очень даже искренне демонстрируя то, как ему нравится то, что он делает. Эфир внимательно наблюдает за ним, подмечая каждое действие, и подстраивает движение собственной руки под чужую. Он знает, как нравится Сказителю, как тот предпочитает посильнее сжать у основания или пощекотать щёлку уретры большим пальцем, и следует за этим, получая огромное удовольствие.       Эфир обычно предпочитает жёстче и быстрее, но что-то всё-таки есть в темпе Сказителя такое приятное и возбуждающее. Возможно, он сам.       Сказитель ещё раз вскидывается на кресле, посылая в камеру самодовольный взгляд, словно ещё раз подчёркивает, как он контролирует ситуацию с собой и Эфиром, а потом тянется к ошейнику рукой, в которой зажат пульт от вибратора. Он оттягивает полоску кожи указательным пальцем и щекочет под ней горло, демонстрируя белозубую ухмылку.       Эфир на сегодня точно вытащил выигрышный билет.       Он несдержанно стонет, из-за чего Сказитель ухмыляется только шире и выглядит ещё высокомернее, а потом неожиданно совершенно удивительным образом пищит и кончает себе на живот, до предела натягивая ошейник. У Эфира перехватывает дыхание и будто бьёт под дых.       В животе стягивается пружина, а потом резко расслабляется, и он с хрипом кончает в кулак.       Определённо очень хорошее завершение тяжелого дня.       Эфир приходит в себя достаточно быстро, разглядывает грязную руку, уже намечая дорогу в душ, и чистым пальцем другой руки кидает последний на сегодня донат, добавив в конце какое-то нелепое сердечко. Сказитель глубоко вздыхает после звона оповещения и опускает голову, ища взглядом глазок камеры.       Эфир говорит неизменную фразу, которой заканчивает каждый их приват:       – Пойдёшь со мной на свидание?       Эфиру очень выразительно отвечают средним пальцем.