Выборы и их последствия

      — Чёрт, совсем затупились! — ругательство как-то неуклюже выскользнуло из уст двенадцатилетней девочки.              Ханджи, безуспешно пытаясь отрезать небольшую прядь волос, стояла у ржавого умывальника. Зоэ с безнадёгой в глазах глядела на своё смазанное отражение в грязном зеркале. Она видела неестественно рослую девочку с потухшими усталыми глазами и наспех подрезанными волосами, которые спускались чуть ниже ушей.              Каждый раз видя это неутешительное зрелище, Ханджи задумывалась, почему её жизнь сложилась именно так. Ведь по-хорошему ей было бы должно сидеть сейчас за партой в какой-нибудь провинциальной школе и коротать время, уткнувшись в книги. Однако Зоэ стояла здесь, посреди ванной одного из заброшенных домов в подземном городе. Она тут гнила уже около пяти лет.              Оставив попытки нормально постричься, девочка вышла в спальню, если эту комнату можно было так назвать. Присев на одинокую кровать, Ханджи принялась перечитывать старую газету.              «Сегодня в исполнение был приведен приговор Миранды Зоэ. Напомним читателям, что в следствие недолговременного судебного разбирательства был вынесен вердикт: казнь через повешение. Приговор соответствует составу преступления. Женщина совершила жестокое убийство Хьюго, Гилберта и Густава Рейнбергеров. Мальчики приходились сыновьями крупному дворянину, Клаусу Рейнбергеру. Не проявив ни капли жалости, миссис Зоэ застрелила подростков в лесу южного района стены Роза…»              Заметка в газете гласила о преступлении Ханджи, наказание за которое так несправедливо понесла её мать. Сейчас девочка чётко понимала, что это она должна была оказаться на эшафоте, но время было упущено. Тогда, пять лет назад, маленькая Зоэ ничего не осознавала, она находилась как будто во сне. Иногда в её памяти всплывали куски страшного прошлого. Она вспоминала, как мистер Блаус рисковал и прятал её в своём доме, потом, каким-то чудом переправил в столицу, а оттуда и в подземный город. Определённо это было не лучшее место для ребёнка, но для сокрытия преступницы подходило идеально.              Ведь несмотря на то, что всю ответственность на себя взяла мать, прослыть дочерью убийцы означало верное самоубийство. При лучшем стечении обстоятельств Ханджи бы просто забили камнями в одном из детских домов на территории стены Мария. Такое «восстановление справедливости» и «воздание по заслугам» среди гражданских было не редкостью. Многие считали своим долгом изничтожить семью опасного преступника и не важно кто в неё входил: дети, взрослые или старики. Пребывание Ханджи в подземном городе хотя бы давало ей шанс на выживание.              Зачитывая снова и снова тяжёлые строчки, Зоэ будто наказывала себя за детскую трусость и глупость. Каждый раз её сердце было готово вырваться из груди, оно колотилось, стучало по рёбрам, давило на лёгкие. Слёзы уже давно перестали накатываться и бежать по щекам после ежедневной зачитки старых заметок, Ханджи уже не плакала. Соль в глазах означала проявление слабости, которую Зоэ не могла пропустить ни на миг ни в сердце, ни в голову. С годами Ханджи окрепла и морально, и физически, слёзы — это откат назад, недопустимый, глупый, бесцельный.              — Пора вернуться к незаконченному делу. — оставив пожелтевший лист старой газеты, Зоэ вернулась в ванную. Взяв в руки ржавые, тупые ножницы, девочка принялась снова обчекрыживать волосы.              

***

      — Что опять не так? — держа в руках старые, ржавые садовые ножницы, раздражённо выпалила Ханджи. Оклик Леви выдернул Зоэ из болота детских воспоминаний. Майор не была уверена, почему они всплыли у неё в голове именно сейчас. Может, злую шутку сыграли метаморфозы её разума или так напоминающий конкретно тот отрывок её жизни инструмент, которым сейчас она нещадно орудовала в саду.              — Этот куст не заслужил такого обращения, очкастая. Постарайся чуть аккуратнее его стричь или проваливай отсюда и не мешай другим работать. — Аккерман, стоящий чуть поодаль, прожигал глазами обрубленный майором кустарник.              — Нет уж, так просто я не сдамся!              Упёртая женщина не могла так просто опустить руки. Дня неё это было что-то вроде вызова, Зоэ должна была доказать капитану, что она не безнадежна. Леви же порядком забавляла эта ситуация, хоть он и не спешил это показывать и оставался всё таким же серьёзным.              Разведчики уже несколько часов занимались уборкой старого сада замка. Сквер занимал большую территорию и по величине мог соперничать с лучшими садами вельмож. Штаб был построен во времена расцвета разведкорпуса, поэтому денег на него не жалели, но, к сожалению, из-за огромного промаха с расположением использовать замок так и не удалось. Сейчас же небольшая группа солдат отчаянно пытались придать ему сносный вид, хотя былое величие уже безвозвратно утеряно.              — Майор Ханджи, а что собой представляют эксперименты над титанами? — Эрен робко подошёл к кромсающей куст женщине.              — Что? Тебе правда интересно? — оставив свои издевательства над растением, Зоэ вопросительно посмотрела на юного разведчика. Сказать честно, она была уверена, что перспектива стать на некоторое время чем-то вроде подопытной мышки до смерти пугает Йегера, но, видимо, Ханджи не так уж и проницательна.              — Да… Просто если уж мне предстоит поучаствовать в подобных исследованиях, то я бы хотел узнать, как можно больше. — Эрен отвёл взгляд куда-то на землю, не решаясь смотреть прямо в бешенные глаза майора.              Хоть Эрен и знал Ханджи ещё со времён кадетского корпуса, видел в компании инструктора Шадиса, помнил, как она ценой своей репутации защищала его и Микасу на суде и осуждала капитана Леви за жестокое с ним обращение, понять её у Йегера так и не вышло. Зоэ пыталась разгадать тайну титанов, хотя и сама была не меньшей загадкой, по крайней мере, именно так считал юный разведчик.              — Ох, Эрен, я в тебе не сомневалась. Так и знала, что ты любознательный мальчишка. Я думала рассказать всё, когда мы будем в лаборатории, но если тебе не терпится, то сделаю это сейчас же. Эй, Леви. — окликнув стоящего в нескольких десятках метров капитана, Зоэ стремительно направилась к нему. — У меня появились дела поважнее садоводничесва, поэтому я позаимствую у тебя Эрена ненадолго. — впихнув Аккерману в руки садовые ножницы, Ханджи вернулась к Йегеру и потащила того в сторону корпуса.              — А говорила, что так просто не сдашься. — выплюнул капитан в след удаляющейся женщине, возвращаясь к уборке.              — А кто тебе сказал, что я сдалась?! Когда вернусь, я обкромсаю все кусты этого огромного сада, все до единого. — выкрикнула девушка, не оборачиваясь на Аккермана и остальных ошарашенных такой наглостью солдат. Ехидно усмехнувшись, Леви продолжил стричь кусты, чуть отойдя от произошедшего, к своим занятиям вернулись и остальные разведчики.              Пройдя часть пути в звенящей тишине, разведчики зашли в замок. Солдаты медленно продвигались по освещённым лучами солнца коридорам, переваривая множество различных мыслей. Ханджи прибывала в диком восторге, ранее никто, кроме её отряда и изредка Эрвина, не интересовался её научной деятельностью. Нет, конечно, военной верхушке тоже нужна была полученная ей информация, иначе они бы не выделяли финансирование на её эксперименты. Но в основном, эти чёрствые политики нуждались только в сухих фактах, не углубляясь в суть. В этом вопросе их с Ханджи подходы полярно различались.              — Эрен, позволь мне поинтересоваться, что движет твоими поступками? Какие у тебя мотивы? — Зоэ надорвала эту тонкую пелену тишины, которая ранее разбавлялась только цоканьем каблуков.              — Мне кажется, мы уже обсуждали это, тогда, в подвале здания суда, когда вы вместе с капитаном и командором пришли ко мне. — выдвинул Йегер, заставив Ханджи напрячь память по максимуму.              Казалось это было не так уж и давно, но почему-то всё в голове было перемешано, часть воспоминаний будто стёрли. Наверное, на Зоэ так повлияла постоянно меняющаяся обстановка, множество эмоциональных качелей, да и отсутствие рядом Моблита тоже сказалось. Он всегда следил за порядком не только в лаборатории, но и в голове майора.              — Нет, Эрен. Если мне память не изменяет, то мы говорили о твоих намерениях, а не мотивах. Эрвина и Леви не больно то интересует, что на тебя так повлияло, я же предпочитаю углубляться в суть, искать первопричину. Такой подход отличает меня от множества солдат. Так ты сможешь ответить на вопрос, каковы твои мотивы, Эрен Йегер?              — Не думаю, что это так интересно, но, если вы просите — ещё до падения Шиганшины и стены Мария моей целью был разведкорпус. Я выбрал его, потому что не желаю, чтобы человечество жило в страхе перед титанами, мы должны быть свободны. — такие громкие и уверенные слова звучали из уст пятнадцатилетнего мальчишки чуть нелепо, будто неправдоподобно, но почему-то для Ханджи в них верила. — Потом 845 год, мою мать сожрали титаны, а отец бесследно исчез. Думаю, теперь я хочу попереубивать всех титанов.              Эти слова до ужаса рассмешили Ханджи. Её звонкое, но нервное хихиканье наполнило стены штаба и отозвалось громким эхом. Остатки здравого смысла в голове Зоэ пытались остановить эту неуместную реакцию. Бирюзовые глаза Эрена сверлили спину идущей впереди и заливающийся смехом женщины. Чего, чего, но этого он от неё никак не мог ожидать.              — Прости меня, Эрен, прости. — чуть приходя в себя, пробормотала Ханджи. — Я не хотела, просто мои ожидания не совпали с действительностью. Как же всё оказывается до смешного просто. Пустая месть. Всё предельно понятно.              Зоэ тяжело вздохнула и замолкла. Эта простота пугала до ужаса. Не то чтобы Ханджи ждала какую-то уникальную историю, но и подумать не могла, что всё настолько тривиально. Она встречала множество людей в разведкорпусе, которыми двигала месть. Выжили из них единицы. Ханджи помнила взгляды этих солдат, пустые, но такие уверенные. Но также она отлично помнила, как они затухали на поле боя, как напускная уверенность угасала в их глазах, как они пачками гибли, оставляя после себя лишь реки крови. Тогда Зоэ вдруг осенило. Месть — неправильная цель для человека. Она разрушает здравый смысл, мешает простому пониманию происходящего. Человек движимый местью, тем более к безмозглым титанам, не способен верно оценить ситуацию, на его глазах будто кровавая пелена, застилающая реальность. Такая цель даёт смертельную уверенность в самом себе и несёт гибель. Может, именно это и пугало Зоэ — вероятная смерть Эрена.              — Я не осуждаю, но жить ради мести — не самый лучший путь. Я читала рапорт из Троста, и, помнится, тебя сожрал титан почти сразу после начала эвакуации. Не задумывался, с чем это может быть связано? — Ханджи чуть ускорила шаг, а тон её голоса чуть сменился. У Эрена создалось ощущение, что с ним теперь говорит не майор разведывательного корпуса, в отряд которого он даже не входит, а наставник. Зоэ будто пыталась донести до Йегера простую истину, которую сама поняла уже давно.              — Нет, не думал, что это может быть важно. Я совершил ошибку, она могла стоить мне жизни. — неуверенно, не понимая, что Зоэ хочет услышать, пробормотал Эрен.              — Я тебе скажу единственно верную причину этой ошибки — твоя пустоголовость. Ты не думаешь наперёд, не просчитываешь свои действия хотя бы на пару шагов. Так ещё и, руку могу дать на отсечение, надеешься только на себя. Может, ты повёл себя так импульсивно, потому что увидел смерть кого-то из своих товарищей, я права? — в голове Эрена, как наяву всплыл кадр смерти Томаса Вагнера, первого погибшего товарища. Йегер ничего не ответил, но этого и не требовалось, для Ханджи всё было более чем ясно. — Конечно, права. Увидел смерть в детстве, а потом на поле боя. Воспоминания ударили в голову, по венам пошёл адреналин. — и тут до Йегера дошло, женщина уже говорит не про него, а про саму себя. Будто его рассказ напомнил Ханджи свою историю, свои ошибки. — Пойми, Эрен, тебе просто повезло. Если бы ты не стал титаном, то в Тросте был бы твой первый и последний бой. Эта ошибка могла стать фатальной. Подумай над моими словами.              В глазах Эрена Ханджи сейчас очень смахивала на капитана Леви. Присущая Аккерману серьёзность и лёгкая грубоватость отражались в тоне и манере Зоэ. Да, определённо, сейчас они были очень похожи.              — Вот мы и на месте. — остановившись у массивной деревянной двери, Ханджи резко её распахнула и пропустила Йегера вперёд. — Присаживайся за стол. Сейчас будет очень интересно.              Лицо женщины чуть зарумянилось, а голос приобрел изначальную лёгкость и звонкость. Когда Йегер занял один из рядом стоящих с рабочим местом майора стульев, Ханджи достала из шкафа большую кожаную сумку и присела рядом с разведчиком.              — Сначала я тебе расскажу о тех ребятах, которых мне поймал отряд капитана. –Зоэ открыла сумку и достала несколько аккуратно сложенных листов. Девушка развернула их и положила на стол. На бумаге красовались неплохо нарисованные углём титаны, Сони и Бин. — Часть экспериментов проиллюстрирована моим заместителем, Моблитом Бернером, может, помнишь его, мы вместе приезжали в кадетский корпус. Так, ближе к делу, я вместе со своим отрядом начала исследования этих двоих с первичных опытов, которые мы проводили и над другими пойманными титанами…              Рассказы об экспериментах лились изо рта Ханджи бесконечным потоком. Слова складывались в предложения, предложения в огромные истории. Всё это, конечно, не без присущего женщине артистизма и активной жестикуляции. Зоэ наполняла своё повествование эмоциями. Чувствовалось, что в этой теме она как рыба в воде. Такая увлечённость врагами человечества не то чтобы пугала Эрена, скорее вызывала недопонимание.              — Майор, простите, что отвлекаюсь от главной темы, но как вы можете так относится к титанам? Они ведь — наши враги, убийцы. — быстро протараторил Эрен так долго мучающий его вопрос.              — Ничего. Мне не впервой сталкиваться с непониманием. Я объясню. Большую часть своей жизни я думала так же, как и ты, Эрен. Не представляешь, сколько своих товарищей я похоронила. Когда меня приняли в разведкорпус, в сражениях с титанами меня вела ненависть. Но однажды я ударила по голове трёхметрового титана. Его голова с невиданной легкостью отлетела в сторону. Казалось, она весила меньше детского мячика. Эта неестественная лёгкость меня озадачила. С таким телом титаны не должны ни то чтобы ходить, даже просто стоять на ногах. Я думаю, что то, что мы видим, смотря на них, отличается от действительности. Да, одно время я ненавидела титанов, но теперь хочу взглянуть на них под другим углом, не так как мои товарищи. Возможно, это будет бессмысленно, но я готова попробовать.              — Ханджи, расскажите мне больше про ваши эксперименты! — срываясь на крик, выпалил Эрен.              — Ты… Ты сейчас серьёзно?              — Да, я хочу узнать как можно больше!              — Оу, конечно. Если признаться, то во время моего рассказа многое было упущено, сейчас я расскажу тебе всё в подробностях! — майор почти с головой залезла в сумку, выуживая оттуда ещё стопку рисунков, несколько старых тетрадей и толстый блокнот. — На, посмотри. Я буду говорить, а это поможет визуализировать всё в голове. Правда, мой рассказ может затянуться.              — Ничего, давайте начнём. — подтягивая к себе стопку макулатуры, выдвинул Эрен.              — Леви убьёт меня, потом тебя и снова меня. — с лёгкой улыбкой выдала Ханджи, вспоминая о том, как бесцеремонно они с Эреном оставили того в саду. — Ладно, это того стоит. Так вот, когда мы впервые поймали титана, в моей голове появилась гипотеза…              Ханджи продолжала свой рассказ, а стрелки на часах в её комнате наворачивали многочисленные круги по циферблату. Так она опомнилась, что пора бы закругляться, когда солнце скрылось за горизонтом, а Эрен спокойно дремал на её кровати. Сказать честно, женщина так увлеклась, что даже не заметила, когда мальчишка переместился на постель, но она могла предположить, что уснул он после третьего круга пересказа экспериментов про Сони.              — Да… Кажется, сегодня в подвале сплю я. — Ханджи позабавила и даже умилила эта ситуация.              Зоэ потушила всё зажжённые лампы и как можно тише вышла из комнаты. Теперь она в гордом одиночестве прогуливалась по ночному корпусу, цокая каблучками.              «Интересно, Аккерман уже спит?»              Задумавшись об этом, Ханджи поняла, что не знает, где комната этого коротышки. Даже если бы она захотела в лучших традициях своего характера наведаться и поболтать с Леви, физически не смогла бы этого сделать. Осознав, что провести эту ночь ей больше не с кем, Зоэ решила навестить столовую. Мало ли там ещё что-нибудь осталось от ужина. Всё-таки Ханджи была не прочь подпитать свои изголодавшиеся мозги.              Преодолев все коридоры штаба, которые больше напоминали бесконечный каменный, холодный лабиринт, майор вышла к большой наполненной мебелью комнате. Лампы в ней всё ещё горели, казалось, отряд разведчиков покинул это место совсем недавно, хотя стрелка на часах точно отметила, что уже далеко за полночь. Проходясь между столами, Ханджи искала, чем поживиться, хотя и прекрасно понимала, что на неё и Эрена могли просто не приготовить.              — Проголодалась, очкастая? — выдал Аккерман, так удачно скрытый одним из буфетов от внимательного взгляда Зоэ.              — Когда-нибудь ты доведёшь меня до инфаркта, Леви. — перепугано ответила женщина. Такая внезапность, конечно, её напугала, но само присутствие капитана очень обрадовало майора. Она не хотела проводить эту бессонную ночь в полном одиночестве.              — С нетерпением жду этого дня. — цинично пробормотал Леви, выходя на свет.              — Ты же со скуки сдохнешь, если меня не будет рядом. — Аккерман лишь многозначительно хмыкнул и взял с одного из столов две белые чашки.              — Ты будешь? — кивая в сторону удерживаемой им посуды, спросил капитан.              — Да, конечно. А может, ты проявишь ещё хотя бы каплю учтивости и подскажешь, осталось ли что-нибудь поесть? — устало улыбаясь, проговорила Зоэ.              — На кухне. Петра приготовила ужин, а ваши с Йегером порции остались нетронутыми на одной из тумб. — Леви достал из буфета полупустой чайник и, поставив всю собранную им посуду на близстоящий стол, присел за него.              — Она такая душка! Тебе очень повезло, что у тебя в отряде есть такой заботливый солдат.              «Смешно, ведь это говорит та, которая в отряде имеет личную собачонку в виде Моблита» — подумал Леви, не отрывая взгляда от фигуры, чуть ли не прыгающей от счастья.              Ханджи обрадовалась это новости, как ребёнок новой игрушке. Не дожидаясь ответа на свою реплику, Зоэ отправилась в указанное Леви место, а вернулась уже с тарелкой чуть тёплого рагу. Ханджи громко плюхнулась на стул рядом с капитаном и поставила тарелку. На столе её уже ждал горячий чай. Этот день мог стать самым лучшим за последнее время.              — Петра просто волшебница! — отведав приготовленное разведчицей блюдо, Зоэ начала уплетать его за обе щеки, не беспокоясь о манерах. Сочетание вкусов запечённых овощей вызывали целую гамму разных ощущений.              Поклонницей этого блюда Ханджи не была ещё с самого детства. Мать часто портила его то перетушивая так, что овощи превращались в кашу, то не доготавливая, то пересаливая. И если маленькая Зоэ открыто рассказывала матери о всех её промахах, то отец всегда хвалил Миранду, несмотря на недостатки. Раньше Ханджи думала, что у папы в тарелке еда просто становится вкуснее; когда она чуть подросла — что отец просто труслив, что не решается всё сказать честно; сейчас же прекрасно понимала, что он просто любил жену и не желал огорчать даже в таких мелочах. Даже в тот роковой день на столе красовалась целая тарелка этого чёртового рагу.              — Ханджи, будь аккуратнее. Еда никуда не убежит. — раздражённо скривив гримасу, выдавил Леви, поднося ко рту чашку.              — За собой следи, Аккерман. А то ещё подавишься своим чаем, а откачивать тебя будет некому. — эта саркастичная угроза вырвалась изо рта женщины вместе с последующим лёгким смешком. Закончив трапезу, Зоэ отставила тарелку подальше и принялась за чуть остывший чай. — Тебе, должно быть, нравится это место, да?              — С чего бы такой вывод?              — Тихо, спокойно, мало людей. Наверное, пока я не приехала, у тебя душа ликовала. — оглядывая промёрзшие стены столовой, проговорила Зоэ. — Замок похож на тебя, Аккерман. Такой же холодный, неприветливый, но величия не занимать. Правда, он повыше будет… — отхлёбывая чай, выдала женщина.              — Что с тобой не так, четырёхглазая?! Вроде пытаешься сделать комплимент, а в итоге выходят какие-то недошутки-недооскорбления.              — Не знаю, натура такая, наверное. Брось, только не обижайся. — спокойно лежащая на столе правая рука капитана сейчас же была накрыта лёгкой ладонью Ханджи.              — Нет. Мне тут не нравится. — коротко выдал Леви, давая ответ на ранее заданный вопрос. — Навивает старые воспоминания. — опережая дальнейшие расспросы, сказал Аккерман.              — Вот у меня так же. Дай угадаю, вспоминаешь подземный город? — на секунду промелькнувшее в глазах капитана удивление дало более чем внятное подтверждение слов женщины. — Как же мы всё-таки до глупости похожи…              «Что она имеет ввиду, говоря это?! Её что-то связывает с подземным городом? Если да, то как Ханджи могла там очутиться и вернуться на поверхность, при этом оставаясь такой… Жизнерадостной?»              — В голове куча вопросов, не так ли? Не отвечай, я и так понимаю. Не ожидал увидеть ещё одного выходца подземелий, так ещё и так близко. Наверное, ещё не по-детски удивлён, что я не такая же угрюмая, как ты. Так было не всегда. Может, если бы ты встретил ту меня, ребёнка подземного города, то я бы тебе даже понравилась.              Отпивая небольшой глоток, Зоэ смотрела на причудливые танцы чаинок, стараясь не поднимать взгляда на ошарашенного капитана. Леви же прожигал опущенное лицо женщины, которое было различимо лишь на половину из-за тусклого освещения. Он не мог или просто не хотел нарушать эту глухую тишину. Его сознание вновь перевернулось на триста шестьдесят градусов. Теперь он просто не мог удержаться от кучи переосмыслений в своей голове. Ещё одна завеса тайн прошлого Ханджи была приоткрыта.              — Хватит, Леви. Попялишься так на кого-нибудь другого. Давай сменим тему, и так понятно, что оказались мы в подземном городе не от хорошей жизни, а значит ворошить прошлое нам обоим неприятно и…              — Я там родился. Не оказался, родился. Но ты права, не стоит это обсуждать. — перебил Леви, отводя взгляд от лица Зоэ и небрежно выдирая свою руку из-под её ладони.              — Хоть в чём-то мы солидарны. Хороший чай, Аккерман. Эрвин постарался? — опустошая чашку, выдвинула женщина и отставила посуду на стол.              — Да. Благодаря ему военная полиция наладила поставки и к нам в корпус. — поддерживая разговор на переведённую тему, проговорил капитан.              — Для тебя постарался. Забота Эрвина дорогого стоит, цени и не проеби её, Аккерман. Поучись на моих ошибках. — Ханджи устало сползла со стула, запрокидывая голову и закидывая лодыжку правой ноги на колено левой.              — О каких ошибках ты говоришь? — наматывая второй круг кончиком пальца по кромке чашки, уточнил Леви.              — Аккерман, мы полжизни вместе служим, и ты не замечал моих косяков? Не знаю, радоваться или плакать. — цинично усмехнувшись, майор продолжила: — Мы с Эрвином уже не дети, а я до последнего не хотела это признавать. Он и я уже другие люди, которые ставят свои дела выше друг друга. Наверное, это правильно. Близким отношениям не место в разведке, тем более между командором и майором. — на глазах Зоэ выступили слёзы. Но она не желая показывать свою слабость, легко смахнула их с лица, будто ничего и не было. — Я перестала стараться поддерживать отношения, вот и он опустил руки. В общем, я виновата, Леви, сильно виновата. Не додумайся повторить мой опыт.              В голове Ханджи эхом звенели слова её и Смита во время того разговора в кабинете. Эта необоснованная ревность, которая, зная их нынешние отношения, не имела смысла, его стальной взгляд и приказ уехать куда подальше и как можно быстрее. Теперь Зоэ обвиняла во всём только себя, а этот разговор с Аккерманом стёр последние капли обиды и оставил только бремя вины. Как бы она хотела залезть в голову Эрвина и узнать, что он думает, раньше бы у неё это даже получилось, но сейчас… Она уже давно не чувствовала его. На место Эрвина пришёл Леви, которого теперь она могла понимать без слов.              — Не думаю, что Эрвин винит тебя в чём-то. — коротко выдал Аккерман, ловя вопросительный взгляд чуть покрасневших от слёз глаз женщины. Она явно не понимала, с чего бы капитану делать такой вывод, но даже он сам не мог точно ей объяснить причину такого суждения. Будто просто на подкорке знал этот факт.              — Ладно, Аккерман, если ты так думаешь, может, всё и правда не так уж и плохо. — чуть поёрзав на стуле, Зоэ заняла более вальяжное положение и натянула обаятельную улыбку. — Не находишь всё это романтичным, а, Леви? Задушевные беседы за чашкой чая при свечах посреди ночи. — опережая уточняющий вопрос, пояснила Ханджи.              — Очкастая, если у тебя в жизни дефицит чувствительности, то сообщи об этом Моблиту, он найдет, как тебя удовлетворить. Он же в этом спец. Не ищи романтики там, где её нет. — раздражённо отрезал Аккерман.              Эти пошлые прозрачные намёки выбили Ханджи из колеи. Женщина не могла понять, что стало катализатором для такой мерзкой шутки. Леви мог говорить что угодно про неё саму, самые ужасные и обидные вещи какие бы только захотел, но в адрес Моблита Зоэ не терпела подобного неуважения.              Но Аккерман сам точно не понял зачем это сказал и думал ли так на самом деле. Создалось ощущение, будто Леви целенаправленно загубил на корню эту душевность и эмоциональную близость, что зарождались в этом разговоре между ним и майором. В их непростой ситуации усложнять всё этим сближением — верное самоубийство. Наверное, Аккерман хотел уберечь себя и Зоэ от такой участи, поэтому так грубо отдёрнул возможность на любое сближение.              — Умеешь же ты всё испортить, коротышка. Если тебе чего-то не хватает в личном плане, то не вымещай свою злость на мне, а сходи в бордель, тебя там развлекут. — Зоэ резко поднялась со своего стула и направилась в сторону выхода. — Не смей говорить ничего про Бернера. Иначе я не посмотрю, что ты сильнее меня, врежу по твоему красивенькому личику. Я спать, Аккерман, посуду сам помоешь. Спокойной ночи.              Захлопнув дверь в столовую, Зоэ оставила Леви в полном одиночестве.              — Спокойной ночи, Ханджи. Так просто будет легче. Надеюсь, ты тоже это понимаешь. — с чуть помрачневшим лицом Леви собрал всю грязную посуду и отправился на кухню.              Ханджи так и стояла как вкопанная, у этой двери без возможности войти обратно или уйти насовсем. Девушка сдерживала слёзы, стискивая зубы, сжимая кулаки так, что ногти оставляли кровавые следы на разодранной ладони.              «Неужели Аккерману вообще невдомёк, что мне действительно нужно? Коротышка всегда будет выбирать простой путь?! Сначала всё усложняет, говорит, что я его близкий человек, а потом всё губит к херам. Даёт мне зелёный свет, а потом обламывает».              Психика Зоэ в последнее время в конец расшаталась. Она и раньше не выделялась выдержкой солдата, но сейчас совсем размякла.              — Мисс Зоэ! — из тени каменного коридора вылетел запыхавшийся Моблит. Встав перед Ханджи, он опёрся руками на колени, пытаясь отдышаться.              — Бернер, что ты здесь делаешь? — майор положила ладонь на плечо заместителя и чуть наклонилась, заглядывая в глаза. — Ты не подумай, я очень рада тебя видеть, но…              — Сони и Бин… Их убили, майор. — перебив женщину, Моблит выдал такую болезненную для Ханджи информацию. — Командор просил вас и капитана Леви с его отрядом вернуться и…              — Чёрт, чёрт, чёрт!!! — руки Ханджи чуть дрожали, её тонкие плечи не выдерживали эмоциональной нагрузки. Девушка ворвалась в столовую с глухим ударом почти сорванной с петель двери и зашла на кухню, где тихо стоял капитан, натирая тарелку, с которой ещё час назад мирно ела Зоэ. — Бросай это, коротышка, поднимай своих и бегом в конюшни. Нам пора возвращаться.              Тон Ханджи стал серьёзным и даже приказным. Сейчас она стала не просто учёной, а настоящим майором разведки. В душе её, конечно, всё клокотало, разрывалось на мельчайшие кусочки, но времени для переживаний не было.              — Потом введёшь в курс дела. — выйдя из кухни и поравнявшись с Зоэ, выдвинул капитан. Заметив резкий кивок от женщины, как бы соглашающийся с утверждением, Аккерман быстрым шагом вышел в коридор.              — Моблит, давай теперь в подробностях. — оставив столовую позади, Ханджи воссоединилась с заместителем. Они направились в конюшни, попутно осмысливая происходящее.              — Титанов убили на закате. Когда часовые это заметили, убийцы скрылись на УПМ.              — Первым делом нужно будет провести техобслуживание всех устройств пространственного маневрирования, понять, когда последний раз ими пользовались, сравнить с показаниями солдат. — голова Ханджи гудела, мозги пухли, будто готовясь взорвать черепную коробку. Как же женщине хотелось просто и банально разреветься. — Солдаты, что сделали это, только навредили человечеству, пытаясь отомстить титанам. Когда люди начнут уже думать, а потом делать.              Добравшись до конюшен, Зоэ и Моблит запрягли своих лошадей. Вскоре к ним присоединился Леви со своим сонным, наспех одетым отрядом. Ханджи рассказала им всю полученную информацию. Всё подготовив, на рассвете разведчики ринулись в путь.