Над бурей поднятый маяк

Райан вспыхнул: — Ха-ха, — проговорил он, — очень смешно, обхохочешься просто. Вовсе нет. Но он очень долго и настойчиво рассказывал мне, насколько Сэм и Ник были опасны. Говорит, они вообще меры не знали. Вроде как даже убили кошку медсестры. — Серьезно? — Доктор недоверчиво приподнял бровь. — Ну это Бойд так считает, явных доказательств не было, одни подозрения. Запонку, правда, с инициалами Сэма рядом с деревом, на котором кошку повесили, садовник нашел, но руководство школы решило, что этого недостаточно, так что прямо их никто не обвинял… В общем, я считаю, что надо искать убийцу среди своих. — Продолжай. Райан неопределенно взмахнул рукой: — Я просто поставил себя на место любого из тех, кого они травили. Я вот не особо жесток, но, честно говоря, даже я бы не выдержал. Они изводили своих одноклассников — это раз. Они задушили кошку медсестры — это два. Издевательства над Нейзером тоже точно были, хотя он и не хочет в этом признаваться, — это три. И показания Бойда — это четыре. Кто угодно из учителей и учеников может быть убийцей. — Доктор открыл было рот, но Райан остановил его, энергично качнув головой. — Если ты хочешь сказать про уровень инопланетной энергии, то у меня пока нет ответа. Может, кто-то из местных — пришелец, мы ведь не можем знать наверняка, так? — Не можем, — согласился Доктор. — А значит, надо быть предельно внимательными и осторожными. — Я стараюсь, — заверил его Райан; во время разговора он заметно оживился, щеки порозовели, заблестели глаза, он заговорил быстро и менее монотонно. — Вообще тебе этот Бойд подозрительным не кажется? — Я с ним почти не разговаривал. — А вот я разговаривал, причем не один раз, — Райан снова принялся загибать пальцы. — Он подошел ко мне в столовой во время обеда и вызвался составить компанию во время прогулки. Потом, когда я разговаривал с Нейзером, он вклинился и явно пытался снова вовлечь меня в беседу, хотя я всячески давал понять, что у меня есть другие дела. Затем сейчас, уже вечером, он изо всех сил приглашал меня к себе за столик, чтобы мы вместе поужинали. Тебе не кажется это странным? Нет, Доктор, это не что-то из твоих дурацких предположений, но тут точно есть какой-то подвох. Бойд каждый раз пытался исподтишка вытянуть у меня детали расследования. Он что-то скрывает, я тебе точно говорю. Доктор задумчиво закусил губу: — Хорошо, допустим, он как-то связан с убийствами. Зачем ему наводить нас на след? Зачем рассказывать о том, как мальчики не давали никому житья? — Чтобы втереться в доверие, например, — предположил Райан. — Ну логично же. Мы в последнюю очередь будем подозревать того, кто активно сотрудничает. Да и круг подозреваемых как бы совсем не маленький выходит. Плюс, кстати, — еще больше оживился он, — есть возможные мотивы у кого-то из соседней деревни. — Давай-ка подробнее. Райан тоже скрестил ноги: — Короче, Сэм и Ник, как и еще некоторые студенты, бегали в деревню — ты сам это подтвердил. Вроде как встречались с девушками и пили в местном трактире, или как это тут называется. Хайсмитт говорит, что время от времени утром на их лицах появлялись синяки. И никто из них так и не сознался, кто их ударил. Хайсмитт предполагает, что они могли приударить за несвободными девушками в деревне, за что и получили. — То есть ревнивые кавалеры могли объяснить мальчикам, что на чужое зариться нельзя? — Именно так смотритель и сказал, — кивнул Райан. — Но это никак не проверить. Зато мы точно знаем, что на территорию школы можно легко попасть, даже если ты не ученик: между задним двором и лесом никакой ограды. А все входы в здание закрываются на ночь на простой засов, так что, если кто-то откроет изнутри, можно даже ночью влегкую проникнуть внутрь. Я не знаю, как именно убили Сэма и Ника, но почти уверен, что это месть. Ну сам подумай. Доктор слушал его, не переставая улыбаться. Райан был так увлечен своей теорией, что, кажется, даже забыл, что вокруг здания школы сжимается тугой сферой ночная тьма, что здесь орудует загадочный убийца, а после того, как погаснет газовая лампа, в комнате станет мучительно холодно и страшно. — Мне нравится, как ты говоришь, — сказал Доктор, и Райан умолк, вскинулся. — Что, прости? — Мне нравится, как ты говоришь, — повторил Доктор. — Так увлеченно и азартно. Райан снова покраснел, смущенно сморщил нос. Он прочистил горло. — Ты-то мне расскажешь, что удалось узнать? Твоя очередь. И Доктор рассказал. Неведомым образом они с Райаном почти одновременно добрались до одной и той же информации: у студентов было гораздо больше свободы, чем хотелось бы директору. Разведав, где находится старая тропа, ведущая в деревню, и разработав систему условных сигналов и график дежурства у входа в школу, мальчишки радостно устремились за приключениями: табаком, выпивкой и доступными девушками. — Я начинаю думать, что здешний смотритель непроходимо туп, — заметил Райан. — В смысле, всего-то надо было покараулить тайно у выхода, который ведет к лесу. Если поймать того, кто в оговоренное время открывает изнутри засов, то побеги прекратились бы. Разве нет? — Ну, пускай это будет на совести Хайсмитта, — усмехнулся Доктор. Энди, бойкий и болтливый сосед Сэма по комнате, раскололся быстро — даже особо не пришлось припирать к стенке. Он рассказал Доктору, что у Сэма весь последний год была постоянная девушка в деревне — кто именно или хотя бы как ее звали, Энди, увы, не знал. Сэм к ней бегал постоянно, раз в пару недель точно, и последний раз — накануне того, как попал с горячкой в больничное крыло к мисс Уилсон. — И через неделю он умер, — подытожил Доктор. — Погоди-ка. Я запутался, — Райан принялся быстро водить кончиком карандаша по строчкам в блокноте. — Выходит, к девушке ходил 2 октября, а умер 10 октября, так? — Он 2 октября попал в медпункт, — поправил Доктор. — А вечером накануне отправился в деревню к нашей таинственной незнакомке. Энди говорит, что Сэм как раз пропустил письменную работу у профессора Лэдса из-за того, что заболел, поэтому дату так четко и запомнил. Райан вскочил с кровати: — Мы что-то упускаем, — заявил он. — Сложно с этим поспорить, — вздохнул Доктор. — Нет, не перебивай. Я говорил с Милтоном, садовником, и он мне пожаловался, что однажды утром нашел истерзанный розовый куст, такой примятый, словно в нем кто-то повалялся. И это было как раз утром 2 октября. Я думал, что дело в том, что кто-то из мальчишек возвращался в школу очень пьяным, но что-то меня во всем этом смущало. А сейчас я понял, что! — он подошел к окну, оторвал взгляд от заинтригованного Доктора и отодвинул штору, пристально вглядываясь в темноту снаружи. — Если посмотреть, как пролегает… — прервав монолог на полуслове, Райан обернулся к Доктору и поманил его к себе. — Иди сюда. Он опять выглянул в окно и неожиданно резко отпрянул, отлетев на несколько шагов вглубь комнаты. Карандаш выскользнул из рук и с громким стуком упал на пол. — Черт! — вскрикнул Райан, когда Доктор, мгновенно слетевший со своего места на кровати, обхватил его за плечи. — Что, что такое? — спросил он, разворачивая Райана к себе лицом. Его колотило, губы подрагивали, лицо было совершенно белым, белым, как мел. Карие глаза, полные ужаса, смотрели на Доктора, не моргая. С дрожащих губ не слетело ни единого внятного слова. Доктор ринулся к окну: лужайка перед школой была пуста. Он снова взял Райана за плечи: — Райан, что? Тот судорожно сглотнул: — Там кто-то есть. Оставив его на месте, Доктор бросился за дверь.