Господин Неудача

— Дай ластик! — Аня потянулась до соседа спереди и потрогала мальчишку за плечо. — Отстань, я решаю! — Мне надо стереть карандаш! Тебе жалко, что ли? Я не сожру его! — шипела на него Аня, так и продолжая дергать отличника. Учительница математики строго посмотрела на вампиршу и показательно крякнула. На контрольной вновь воцарилась гробовая тишина. — Ну, дай! Отличник нехотя вывернул руку назад и передал вампирше злополучный ластик. Закрыв пустой лист ладошкой, Аня несколько раз потрогала липкие пальцы одноклассника и что-то переписала себе. На соседнем ряду другого варианта тоже сидел один умник. — Вася! Есть ручка? Аня перегнулась через стул. — Анна! Это за поведение на контрольной? Почему, как мы что-то пишем, так у тебя ничего нет?! — учительница возмущалась негромко, но она еще не знала, что у Ани была и ручка, и ластик, и даже листы для черновиков, которые она уже попросила со второго ряда. Прозвенел долгожданный звонок. Кинув пустой бланк учителю на стол, Аня поспешила в коридор, где ее уже заждался параллельный класс. У них тоже сегодня будет контрольная по математике. — Вот, тут все, как договаривались! — через толпу к ней пробрался староста из шестого «А». Мальчишка порылся в кармане и протянул Аньке пятьдесят паультов, а та, в свою очередь, отдала ответы на контрольную работу. Затея с самостоятельным заработком в школе оказалась очень выгодной, и Аня решила откладывать все накопления на новый телефон, потому что Энтони вряд ли купил бы ей новый. А старенький уже совсем тяжело работал: грелась батарея, экран треснул, и некоторые приложения больше не поддерживались. К тому же, ее телефон прошлый век! Раньше с ним ходил Энтони, а потом взял себе подороже, оставив Аньке это… Пока головы ее одноклассников были загружены приближающимися новогодними праздниками, Аня думала только про то, сколько еще ей осталось накопить. Без помощи калькулятора она считала монетки и скомканные бумажки прямо в школьном коридоре, чтобы лишний раз не показываться брату на глаза. В этом году без подарка она оставаться точно не хотела! С последнего урока она без зазрения совести ушла. В распахнутую куртку задувал холодный ветер. У Ани скоро день рождения, самый настоящий. Пусть она заболеет! Пусть! Бледные щеки раскраснелись от бега, светлый хвост распушился и ослаб еще на третьем уроке. Трамвай бежал рядом с ней по рельсам и постукивал колесами. Пассажиры оттуда смотрели сквозь запотевшие окна на Аню. У нее завтра день рождения. Энтони запретил ей праздновать, но она уйдет! Убежит от него далеко-далеко! С новым телефоном! Салон сотовой связи находился в самом низу сопки, рядом с автобусной остановкой и круглой клумбой. Поскользнувшись на талом снегу, Аня упала на спину, пачкая рюкзак. В кармане зазвенела коробка с деньгами. Она копила целый учебный год, и теперь ее ничто не может остановить. — Девочка, тут не смотрят, а покупают! — съязвил продавец, но вампирша подбежала к кассе, вытащив из рюкзака обувную коробку. — Я беру этот! — Анька указала на простенький телефон китайской фирмы с большим экраном. Замявшись, кассир открыл коробку и отпрянул. Она доверху была забита деньгами. Перебрав в руке монеты и купюры, мужчина закрыл ее обратно и, достав ключ от стенда, пошел за телефоном. Тщательно пересчитав все деньги, он вручил Ане заветную коробку с яркой синей наклейкой. Конечно, это была не самая последняя модель, но пользоваться можно. Домой она добралась аж к вечеру. Энтони еще не был дома, а ключи Аня оставила в осенней куртке. В булочной стекла покрылись бумажными снежинками. Вампирша плохо помнила лицо матери, но снежинки, которые она вырезала — узнала бы из тысячи. У Елизаветы были свои снежинки. Какие-то грустные, но их было много и они все были рядышком. Тяжелая пластиковая дверь с трудом открылась, и Аню засосало вовнутрь булочной вместе с холодным воздухом. Посетителей было много, а на кассе стояла коробка мандаринов. — Жесть, — от радости выпалила Аня. — Вот бы домой столько… Обожраться и умереть! Покупательница расслышала искреннее детское желание и засмеялась. Отчего-то заулыбалась и Аня. — Почему у тебя куртка нараспашку? Аня! Где шапка твоя? Что с волосами? Ведьма всегда бухтела на Аню по таким мелочам. Энтони тоже доставалось: он круглогодично ходил без шапки. — Да пофи-иг! Дождавшись, пока Елизавета всех обслужит, Аня пролезла под кассой и плюхнулась на обшарпанный пуфик. — Не пофиг! Смотри, горло застудишь, и как завтра мы будем кричать и радоваться? Теплые пальчики Елизаветы ущипнули Аню за нос. Как же хорошо было в булочной! Вампирша скинула мокрые ботинки на пакет и сунула ножки в огромные тапки. В них ходил Энтони, когда Елизавета брала его работать на выходных. — Теть Лиз, давайте вы мне мандарины завтра подарите? Я их съем и Тоха ничего не заметит! — Не глупи! Мы пойдем куда-нибудь с тобой, чтобы ему лишний раз не попадаться. Еще втихушку хомячить! Смотри лучше, какие мне еловые ветки принесли! Дома повесим, будет очень вкусно пахнуть! — Это вы зря-я, — Аня раскачалась на тумбе и уткнулась спиной в стену. — Он и это выкинет! И сожжет потом! Давайте возьмем Эдика и пойдем все вместе в «Райский сад!» — «Райский сад»? — серые глаза Елизаветы опустились на кассовый аппарат. — Он закрывается рано сейчас, в пять где-то… Ты точно не хочешь брату рассказать? — Вы же тоже можете закрыться пораньше! И мы успеем! Без Энтони! Ненавижу его, придурка! Сердце Елизаветы застучало быстрее. Она сглотнула и обернулась сначала на Аню, потом на пустую коробку из-под муки. Разорвав картон, Елизавета достала из обрезанной бутылки-стакана маркер и написала большими буквами: «МАНДАРИНЫ! 1 КГ — 60 ПАУЛЬТОВ». Поставив картонку за стеклом, ведьма выглянула на улицу. — Акция невиданной щедрости! Самые вкусные на свете мандарины всего за шестьдесят паультов! А еще в продаже невероятные домашние пирожки! Невозможно устоять! Пар клубился у ног Елизаветы, а Аня широко улыбалась. В булочную действительно начали заходить люди. Помимо булок и мандаринов ведьма продала и еловые ветки. Сейчас они продадут много-много пирожков и пойдут в Райский сад! Это было любимое кафе Анечки, и находилось через дорогу от трамвайной остановки. Там продавали самые вкусные десерты, внутри стояли большие белые столики и огромный аквариум с рыбками гуппи, а у официантки был красивый пышный фартук. Аня ела там лишь однажды, но полюбила это место так, будто ходила туда каждый день. Все хорошее настроение осталось за порогом собственной квартиры. Аня натянула на лицо угрюмую маску и повернула ключ. Дома не было никаких намеков на Новый Год. Как и всегда. И вообще слово «праздник» было ругательным. Хотя бы одну маленькую, пускай и грустную снежинку… Одну… Энтони сидел за столом, печатая одной рукой какие-то важные бухгалтерские вещи, второй тыкая ложкой в остывший суп. Кинув на сестру обычный угрюмый взор, он продолжил заниматься работой. Сбросив куртку в коридоре, Аня обхватила портфель и проскользнула в свою комнату. Распознав новый запах, Багира запрыгнула на кровать. Кошка медленно качала головой и наблюдала за Аней, которая тыкала в экран, настраивая телефон. Она даже завязала в хвост светлые локоны, чтобы они не мешались. Вставив сим-карту, вампирша первым делом начала проверять камеру и фотографировать все подряд, включая котов. Не заметив, как наступила глубокая ночь, Аня уснула. Утром чуда не произошло, и все было на своих местах. Энтони громко собирался на работу, кошки хрустели кормом, чайник беспомощно свистел на плите. Никаких внезапных сюрпризов, подарочных коробок и конфет. Заплетать себе хвост Аня уже умела отлично и, захватив в зубы резинку, принялась прихорашиваться около зеркала. Шерстяные белые колготки ждали на стуле еще со вчерашнего вечера. Сегодня Аня будет в красивом платье, которое ей подарила Сара. Раньше его носила ее младшая сестра, но она уже выросла из него. А Ане было впору! Шапку, чтобы порадовать Елизавету, телефон, остатки денег, чтобы купить желе из фруктов и пакет. Аня закрыла квартиру и радостная побежала вниз. С темного неба на землю порошил снежок. Сняв пробу языком, вампирша расхохоталась и еще быстрее побежала через рынок к булочной. Елизавета уже повесила вывеску о перерыве на два часа и ждала Аню около виадука. Радостно напрыгнув на ведьму с объятиями, она прижалась к жесткой зеленой куртке и вдохнула аромат лука, которым насквозь пропахла ткань. Они шли быстро, почти скользили по асфальту вниз. Мимо парка, мимо шиномонтажки и цветочного магазина. Аня представляла, как зайдет туда, закажет пирожные и желе, а запьет это все воздушным коктейлем! И Елизавета тоже отдохнет! Посмотрит на рыбок и попробует сладости, коих в ее булочной не было никогда! А может быть, тоже научится делать такие же и будет продавать! Аню распирало от восторга. Вот они уже перешли дорогу, вот виднелась белая вывеска с красным названием, вот вампирша уже разглядела такие же белые шторки с висюльками…. И такую же белую бумажку на двери.

«Закрыто до понедельника на ремонт».

Земля ушла из-под ног, когда Аня дочитала надпись до конца. День, который она так ждала, к которому так готовилась… Стал обычным днем… — У меня день рождения… Резинка от колготок передавила линию талии, жар хлестанул по лицу противной пощечиной. Слезы сами полились из глаз, и как бы Аня их не утирала, они шли еще больше. Яркая вывеска с пальмой размылась и вампирша обхватила Елизавету и громко всхлипнула. — Ну… Анюта! Такое бывает! Мы придем сюда в понедельник! Купим желе… — Не нужно мне в понедельник! И завтра! И после понедельника! Не нужно! На куртке Елизаветы оставались мокрые пятна, Анино лицо опухло и покраснело. Прохожие косились на нее. Плевать! Пусть идут по своим делам! А Аня все плакала и плакала, пока не охрипла. Когда они с ведьмой вернулись к булочной, там уже ждала очередь. Елизавета обслуживала покупателей, а Аня лежала на куртках в подсобке. Хуже будет только тогда, когда Энтони узнает про сотовый. Аня хотела отпраздновать свой день рождения впервые. И впервые сделать его таким, о котором она мечтала. Из уставших глаз вновь поструились слезы. Было слышно, как с кем-то ругалась Елизавета, но сил выйти и послушать просто не находилось. Несколько раз вампирша то засыпала, то просыпалась от шума. Кто-то накрыл ее сверху пледом, и ее окончательно разморило. Ничего не снилось, она просто спала. Под вечер ее разбудила Елизавета. — Анют, вставай, котик мой, — ведьма поцеловала Аню в лоб, — надо закрываться. — Уже? — Уже. Давай, подымайся. Снегом покрыло уже грязные асфальтированные тротуары и ветки деревьев. Завтра он по-любому превратится в кашу и красота пропадет. Как и радость. Как и Анин очередной праздник. Ноги сами не хотели идти. Елизавета тащила Аню за ручку до самого пятого этажа. В коридоре вампирша запнулась об чью-то обувь. Гигантские туфли брата перегородили дорогу. Этого только не хватало. Дыхание участилось, когда Аня заметила драные серые кроссовки и высокие черные сапожки. Определенно женские сапожки. Их хозяйка разувалась на ходу, что ли? Раздевшись, Аня медленно заглянула в зал. Никого. Шумело на кухне. Елизавета шоркала тапочками где-то позади. Волнение колыхнулось в груди. Аня схватилась за стену и заглянула. Ровный как швабра, около плиты стоял Энтони. От тревоги Аня не могла сглотнуть скопившуюся слюну: пахло мандаринами и чем-то сладким. — Спеклось? — Сара сидела на корточках и смотрела в духовку. Желтый свет лампочки отражали ее блестки на веках. — Да не лезь ты! — Энтони шлепнул ее по руке и обернулся на Аню. Вампирша не знала, что сказать. Елизавета гладила ее по спине и плечам, а Аню будто парализовало. Фактурные обои впились в пальцы. Аня все стояла. Энтони раскатал рукава рубашки обратно, пнул Сару под зад и протиснулся к мойке. Эдмунда Аня и не заметила! Оборотень сосредоточено резал полупрозрачные, но такие же рыжие, как и он сам, куски. Они были похожи на желе. И пахли как мандарины. Мандариновое желе. — Спеклось! Спеклось! — отрапортовала Сара, и вытащила из духовки горячие и пышные бисквиты… Елизавета хотела оттащить Аню в зал, но она не могла оторваться от стены. Энтони вытер ладони полотенцем и макнул палец в стакан с белой субстанцией. — Пробуй, — приказал он оборотню, и тот слизал крем. Крем. Однозначно крем. Энтони бы сразу умер, если сам попробовал молочку. Это был крем для бисквитов. Сара брала его большими шматами ножом для масла и размазывала, складывая этажами тортик. Слой крема, слой желе, слой крема, слой желе. Аня не верила. Это не с ней. Это не ее дом, не ее брат. — А вот и свечи! Один… И два! Точно. Это же Ане сегодня двенадцать лет. У нее день рождения.