Господин Неудача

— Бутик в центре обокрали ночью, ты вкурсах? — подал голос Эдмунд и высунулся из-за стопки с документами. Вампир вертел в руках карандаш и перечитывал одну из накладных. — И что? Как будто у нас никто ничего не ворует. — Ты не понял, блин. Украли одежду преимущественно зелёных цветов. Я думаю, шо это наша секта орудует. Энтони быстро облюбовал кабинет диспетчерской. Он был предназначен для троих и более человек, но по размерам напоминал комнату в хрущевке. Вампир привез из дома пылесос, переставил полки, и у Эдмунда появилось организованное рабочее место, где каждая вещь имела свой домик. Темные стены больше не нагнетали тоску, а наоборот, стали какими-то приятными. Как в настоящем детективе Энтони развесил рисунки Эдмунда на деревянной доске. Тут и медбрат с зеленым хвостом, и таксист с котом в мешке, и педофил у школы. У всех у них была общая черта: тип одежды и грубая внешность. Горбатые, с перекошенными носами и широкими подбородками. И хвостами. Но Энтони был уверен только лишь в одном случае, остальным в штаны они не заглядывали.

«Детективное агентство «В жопе ветер». Операция «Чёрные плащи». Дело номер один. Таксист и кот. В чёрном пальто и футболке, чёрные джинсы и туфли. Кот в чёрном пакете. Кот не чёрный. Отрезана правая передняя лапа. Правакация на кровь…»

— Гвахария! Ты в школе букву «о», что ли, прогуливал? — Энтони выхватил листок из рук оборотня и зачеркнул ручкой неверные буквы.

«Операция «Чёрные плащи». Дело номер один: Таксист и кот. В чёрном пальто и футболке, чёрные джинсы и туфли. Кот в чёрном пакете. Кот не чёрный. Отрезана правая передняя лапа. ПрОвОкация на кровь. Скорее всего, принадлежит к основной банде, но выполняет функцию подставного. Был зарегистрирован в фирме «Такси Хасим», проработал два дня и уволился. Скорее всего, банда «Чёрные плащи» активно следит за главным объектом «Антошка». Надо следить за теми, кто следит».

Эдмунд захлопнул папку и впился желтыми глазами в настольную лампу. Энтони уже не раз замечал эту дебильную привычку товарища: сначала смотреть на светильник, а потом глаза массировать. Эдмунд говорил, что так лучше думается. Потерев лицо ладонями, Эдмунд откинулся на скрипучем кресле. Почесывая щетину, он пытался найти хоть одну зацепку. В кабинете было невероятно душно, разило дешевым кофе за девять паультов со всех дыр, и даже часы не работали, чтобы раздражать тиканьем. — И нафига ты им сдался? Украл чё-то? — прервал тишину Эдмунд. — Нет, не крал. Не знаю. Ничего не делал. Дом сгорел, родители пропали, и началась какая-то херота. Переезды, погони, разборки. Окровавленные кошки, — вампир вздохнул и облокотился о старый деревянный шкаф. Эдмунд нарисовал на полях тетради вопросительный знак. — Кто-то устраивает на тебя покушение! Вот, чё я думаю. — Наверное, это из-за дяди. — А он кто? — Бандит. Родители рассказывали, что он с ума сошел, когда Союз распался. — Плохо, у меня отец бандитом был, пока не сел. Оставили, блин, подарки своим родственникам, — оборотень поджал губы и оттолкнулся ногами от стола, чтобы покрутиться на кресле. — Вот он… Куда там улетел? В Лондон? А ты тут с Анюткой его косяки разгребаешь. — Твой хотя бы сидит, а дядя на воле. Ин зе кэпитал оф грейт британ. На связь вышел только через соседку, чтобы квартиру переписать. Ни слова не сказал, паскуда. Был бы у меня номер, я бы его так покрыл там! Он и слов таких не знает! Резкий телефонный звонок напугал Энтони так, что он подпрыгнул и ударился головой о низкий потолок. Пока вампир стряхивал с волос известку, Эдмунд снял трубку: — Аллё! ГВОМ, диспетчер Гвахария. Адрес диктуйте! — еще немного потупив, Эдмунд записал что-то на бумажке, зажав телефон плечом. Закончив разговор, он набрал другой номер: — Бригаду на Ленинскую шесть, квартира восемь. Живет старуха, видела каких-то мужиков, пытались у неё плазму свистнуть, она их шуганула, а те в ящериц обратились! Менты сказали, шо Ловцам тоже позвонили. Отмахнувшись, Эдмунд кинул телефон и плюхнулся на стул. Энтони покосился с вопросом: — А что с бабкой будет? — Да ща приедут, обработают её, спишут на старческое, а за долбоящерами этими пусть Ловцы бегают, не наша это работа! Эдмунд деловито начал заполнять бланк:

«Дело номер два: Педофил возле школы. Педофил около школы. Пытался украсть Вампиршу Аньку. Страшный и бритый мужик в чёрном плаще, похож на уголовника».

— Тоха, а мужик-то без перчаток был. Мужик, который Анюту хотел забрать возле школы, — покусав карандаш, вспомнил Эдмунд и развернулся в сторону товарища. Энтони задумчиво уставился на магнитную доску с картой, нарисованными лицами, именами и вопросительными знаками: — Ты предлагаешь мне у сестры рюкзак взять? — Тогда больше не знаю, чё и предложить, — стушевался оборотень. — Ну ладно, будет ходить в школу с целлофановым пакетом, ей не привыкать! — саркастично высказался Энтони, зализывая волосы назад. Вампир спустился вниз вместе с товарищем. Дворник смиренно мел асфальтированную дорожку около сектора «Д». Морось оседала на листьях, плечах кожаной куртки и капоте Тойоты. Энтони даже не знал, куда ему садиться. На переднее? На заднее? В прошлый раз Эдмунд катал его впереди, потому что пассажирские были завалены коробками и инструментами. А теперь там было чисто. — Садись, чё стоишь? — оборотень махнул рукой рядом с собой. Откатив сидушку назад, Энтони закинул ноги и слегка вжал шею, чтобы усесться. Рассмеявшись, Эдмунд нажал кнопку под сидением, и оно опустилось вместе с вампиром. Стало удобнее. — А за что твой отец сидит в итоге? — Энтони не знал, зачем начал разговор. — Там целый набор. Дача взятки, умышленное убийство большой группы лиц, руководство преступным обществом… Кароче, я когда дело его смотрел, абалдел просто! — Нихера себе комплект три в одном. Не расстреляли? — Да не, не расстреляли. Ему почти сорок лет дали, странно, шо не пожизненное. Я бы его не выпускал нафиг. Незаметно Тойота завернула на Сторожиловскую. Больше они ни о чем не разговаривали. Эдмунд заметно поник и даже как-то по-особому начал вздыхать: глубоко и с паром. — Аня! А где ранец твой? — Энтони нервно перебирал кучу вещей в коридоре, пытаясь найти портфель сестры, но поиски оказались безуспешными. — На помойку отнесла! Это теперь мой опознавательный знак! Меня в следующий раз по рюкзаку найти смогут, а я с пакетом целлофановым буду в школу ходить! — громко заявила сестра из соседней комнаты. Перспектива рыться на помойке не очень устраивала вампира. Он долго собирался с мыслями, пару раз возвращался обратно в подъезд, поднимался до второго этажа и останавливался. Отпечатки пальцев были почти у них в руках. Злость перемешалась с брезгливостью, и, нарочно громко попрыгав на лестничной клетке, Энтони вернулся на улицу. — Это даже хорошо, шо ваши ЖМОТы мусор вывозят раз в месяц, хоть улику не профукаем! — оборотень схватился руками за край мусорного бачка и перемахнул внутрь. — Еще громче заори, умник! Хочешь, чтобы нас, как таракашек, в этих жестяных гробах похоронили? Мы же не просто с бомжами воюем — там целая секта. Секта каких-то серьезных чуваков, — Энтони не стал забираться в мусорный бак целиком — нагнулся и, благодаря высокому росту, дотянулся до дна контейнера. — Какой позор… Я понимаю, что тебе одежду не жалко свою, но… — злость отступила, и на смену ей пришло отчаяние. А за ним и смирение. Оборотень действительно был одет скромно: серое трико неизвестного бренда, футболка и болоньевая куртка сверху, а кроссовки, судя по всему, уже праздновали юбилей. Энтони же предпочитал две недели есть гречку с хлебом, но зато ходить в дорогих брендовых вещах. Елизавета говорила про него: «Без трусов, зато в шляпе!» И сейчас эти два абсолютно разных по убеждениям и поведению нелюдя, ради одного благого дела копошились на помойке в поисках розового рюкзачка с бабочками. — Твою мать! Если провоняется моя куртка, я не переживу! За эту вельветовую куртку я на аукционе насмерть дрался! — Скажи по-чесноку, ты просто хотел там с кем-нибудь посраться, а не куртку купить? — И что с того? Это мой досуг! И я распоряжаюсь им в свое удовольствие. Ну, скажи, что куртка хороша… Причитания Энтони в мгновение прекратились, когда на его плечо опустилась чья-то тяжелая ладонь. — Что ищем, молодой человек? Патрульные совершали обход, когда заметили подозрительно мужика, который, разговаривая сам с собой, рылся в мусоре. С виду вроде приличный и одет чисто. На алкаша Энтони точно похож не был, а вот на другую подозрительную личность — запросто! — Маки или что покрепче? — добавил второй и схватил вампира за локоть. — Нет-нет-нет. Вы не так все поняли! — Энтони повернулся к милицейским, и те начали светить ему в лицо фонарем. — Смотри, как у него зрачки форму меняют, он уже под чем-то! — Парни, парни, я — вампир! У меня всегда так! — оправдывался Энтони, но его уже развернули лицом к бакам и надели наручники. — Что ты гонишь! Вампиров мы всех в лицо знаем! — гаркнул один из милиционеров, заламывая Энтони руки, и приложил его щеку к краю мусорки. Сморщив нос, Энтони попытался дернуться, но тут подошел второй и, наклонившись, прошептал ему на ухо: — Или, может, ты нелегал? — последнее слово засело внутри вампира и вместе с сердцем опустилось куда-то в пятки. Сглотнув, он отрицательно покачал головой, тяжело дыша. — Нет, что вы! Я — торчок. Энтони уже повели к патрульной машине, как из соседнего бачка высунулась рыжая макушка и радостно воскликнула: — Тоха, я нашел! Удивленные патрульные закинули Энтони в автомобиль и начали медленно приближаться к оборотню. — Я с ним! Мы вдвоем! — выкрикнул Эдмунд и поднял руки вверх.

***

— Надо было бежать, — Энтони сидел на краю деревянной скамейки в изоляторе и теребил в руках перчатку. Эдмунд пододвинулся поближе и нервно сглотнул. — Да я бы тебя не бросил, братан. Они бы сё равно догнали. — И нахер ты тут сейчас? Опять по штрафу получим. — А чё, ты один куковать собрался? — Эдмунд вытер щеку о плечо, грустно осматривая исписанные стены изолятора и дежурного, сидящего в самом конце кабинета. Вампир отвернулся, опустив глаза в пол. Он делал вид, что рассматривает черточки, выцарапанные надписи и крошки грязи. — Я всегда один кукую. — Зря. Одному очень фигово, поверь мне. А когда найдёшь, с кем ржать, тогда и жить проще становится! И вообще. Сила в дружбе. — По-моему, там не так было, — буркнул Энтони. — Нам тут до завтра сидеть, а ты мне за жизнь затирать решил? В коридоре тяжело хлопнула дверь, и послышались легкие, но при этом очень быстрые шаги. По запаху цветочных духов сразу стало понятно, что это Елизавета прибежала в участок и принесла документы, которые парни оставили дома вместе с остальными вещами. Не здороваясь, она кинула папку дежурному на стол: — Вот, все удостоверения! Они сами из милиции, из ГВОМа! Не наркоманы, не бомжи. Это наши, местные дурачки, — Елизавета постаралась мило улыбнуться, но вместо этого вышел озлобленный оскал. Она тяжело дышала, на щеках виднелись едва заметные подтеки от туши, а взгляд говорил только одно: «Мы выйдем на улицу, и я вас убью». — Отпустите их! Им завтра на работу рано вставать, а еще от помойки отмываться, — повторила Елизавета. — Половинкина! Опять вы справедливость восстанавливаете, где не надо? Дежурный перебрал документы, открыл паспорта и внимательно присмотрелся к задержанным в изоляторе. Целую минуту он сравнивал фотографию вампира с «реальной картинкой». На то была своя причина: из паспорта на дежурного смотрел розовощекий молодой человек с красиво уложенными блондинистыми волосами, а в изоляторе сидел хмурый и бледный дядька, который то ли умрет прямо сейчас, то ли просто упадет в обморок. Блеск в глазах у Энтони давно уже пропал, лицо обзавелось парой больших шрамов, а на голове творилось черти что. Об укладке и речи не было, волос заметно отрос, выцвел, и в некоторых местах проглядывалась седина. А ведь ему еще и тридцати не было. Теперь Энтони понял, почему Елизавета уже к сорока обросла морщинами и седыми клочками — стресс. По темному отделению Елизавета тащила их за воротники, периодически подгоняя отборными ругательствами. Она шептала так жутко, что Энтони подумал, будто на него наслали уже сто проклятий и завтра он опять будет весь день сидеть на толчке, вспоминая лучшие годы своей жизни. — Ты-то, понятно — ветер в голове, но ты, Антоша! — Елизавета схватила вампира за ухо и хорошенько встряхнула. — Удивил меня сегодня, конечно! По помойкам лазить удумали! А как же та мнимая аристократия и голубая кровь, о которой ты мне твердишь? Бомжи-мятежники! Я из-за вас, долбоклюев, весь вечер на иголках! Вы на время когда в последний раз смотрели? В ответ лишь тишина. — Откуда мы знали, что там менты будут! — тихонько попробовал оправдаться вампир, согнувшись в три погибели, чтобы ведьма его расслышала. — Вечером. За гаражами. Ментов не бывает там? Или вы только наркоманов всяких ждали? Да это злачное место! На эти помойки наши всю нечисть тянет, а вы туда вдвоем, без оружия! — Елизавета еще раз, для закрепления пройденной темы, стукнула сначала одного, потом второго. — Теперь знаем, чё. Даже жалко, шо все зря… — потирая место удара, сказал Эдмунд. С одной стороны, действительно, было очень обидно, что их побили и увезли в кутузку зазря, но с другой… Возможно, это было начало чего-то нового. Например, крепкой дружбы.