Господин Неудача

— Ещё один опознавательный знак, ты щас выпадешь! Они, кароче, все с короткими стрижками, как Ловцы, — диктовал в трубку Эдмунд. — Ловцам как будто делать нехер! Это незаконно, поэтому «люди в черном» Ловцами быть не могут, не неси чушь! — Энтони разгуливал по кабинету, отвлеченно наматывая на палец провод от телефона. Ни Гюзель, ни Ратибор с ним не разговаривали еще после того восьмого марта. На обеденном перерыве Энтони сидел за большим столом в гордом одиночестве, а его коллеги ютились на маленьких стульчиках около окна. Подумать только! Половина из них разобиделась на него из-за пожелания «приятно подавиться»! Там им и место. В школе ему за это выливали чай за шиворот, а тут просто коллективный бойкот. Что мог с собой сделать Энтони, если все они как один не умели нормально есть? Один чавкал, вторая ложку никак к тридцати годам не научилась держать, третий вообще говорил с набитым ртом! На замечания Энтони они не реагировали, а есть стоя, как конь педальный, он не хотел. Пришлось выкурить их, и теперь почти весь угол в столовой принадлежал вампиру. Уже целую неделю серая сырость пропитывала Кривой Камень насквозь. Дождь слабо стучал по подоконнику. Зонт Энтони забыл в маршрутке, и теперь грустно смотрел, как вниз по трубам и веткам текут ручейки грязной воды. Всяко лучше, чем солнце. Энтони был бы и рад иметь шляпу, про которую вечно говорила Елизавета в своей поговорке, но с ветрами, гуляющими тут ежесекундно, ни о какой шляпе и речи быть не могло. Она бы сейчас защитила его от дождя. С другой стороны, он же не сахарный. На полпути к сектору «Д», Энтони уже совсем перестал чувствовать капли и мокрую насквозь спину. Дождь будто освежил его. Провалившись в неглубокую лужу, вампир так и остался там стоять. Момент освобождения души. Свежий запах мокрого асфальта и травы необычайно расслаблял. Сесть бы в лужу и не думать ни о каких сектах, бандитах и прочих уродах. Эдмунда на рабочем месте не оказалось, а на его столе, как обычно, был раскидан всякий хлам: листы с набросками, несколько цветных карандашей, скрепки и цветные, вкусно пахнущие ручки. Но одна вещь зацепила взгляд больше всего: две маленькие деревянные сферы, скромно лежавшие возле стакана с ручками. Любопытство взяло верх, и вампир схватил их со стола. На дереве были выточены разнообразные узоры в виде волков, цветов и еще чего-то, что Энтони так и не смог разобрать. Сами сферы были очень приятные на ощупь и примагничивались друг к другу, звякая при столкновении. Дверь диспетчерской скрипнула: Эдмунд зашел в кабинет с двумя стаканами кофе. Не успев рассмотреть находку поподробнее, вампир спрятал ее в карман.

***

Непроглядный туман окутывал старый неказистый замок. Он скрипел и покачивался посреди поляны огородным пугалом. Старуха, томно смотря в окно, наблюдала, как верхушки деревьев пропадают под серым покрывалом. — Опять с Питера дождь прет… — прошептала она. Двери зала распахнулись, и на ковер припал сгорбленный мужик. — Госпожа! Вы уже решили, что нужно сделать с вампирами? Зилия, прошу! Мы переживаем! Зилия махнула рукой в сторону выхода. Она только успокоилась, а тут ей опять напомнили про маленькую оплошность, которую колдунья сама и допустила. Сначала позволила Лаверну сбежать, а потом плохо искала. А теперь весь ее замок был под угрозой. — Никак покоя мне не дают! Если бы я только знала, что он спрятал детей! — Он предатель, — будто напомнил ей мужик, вставая с колен. Впервые Зилия повернулась в его сторону. — С ним мы разберемся позже, а пока… Как там чудище? Я не могу к нему ходить… Я… — по морщинистым впалым щекам поструились слезы. — Мы убрались и подготовили арену для новой жертвы, госпожа. — Нужно, чтобы детей съел именно он. Я не смогу. Не смогу убить их сама. А вот Зеро… Он справится с ними в два счета.

***

По приезде домой Энтони благополучно провалился в сон, но недавний стресс дергал за ниточки нервных окончаний, вороша сознание. Мужики в черном, подброшенный кот… Дернувшись в сонной судороге, Энтони обнаружил, что находится в неизвестном ему месте: помещение напоминало гостиную в родном доме, но чего-то там не хватало. Входная дверь с треском распахнулась, и в комнату вбежали два человека в черных плащах и черных масках. Они стали тыкать в Энтони пальцами и смеяться, кричать обидные вещи, но следом за ними зашла Елизавета и скрестила руки на груди: — Вот, видишь, до чего родителей довел, эгоист! Не успел Энтони раздуплиться, как люди в черных плащах сорвали маски. Вампир в панике закричал, но его крик никто не слышал — под масками он увидел лица своих родителей. Они продолжали смеяться и разбрасывать вещи, бранясь на сына: — Он скоро заберет тебя, дубина! Он ждет тебя! Потом их силуэты сменились на одно черное, почти не различимое мазутное пятно. Оно склонилось над лежащим Энтони, тихо посмеиваясь и кривясь. В нос неожиданно ударил неприятный и едкий запах табака. — Позаботься о ней, Энтони. Бешеный порыв фантазии прервал уже реальный крик из соседней комнаты. Вскочив с кровати, вампир запутался в одеяле и с грохотом упал на пол. Отойдя от кошмара, Энтони быстрым шагом направился в комнату сестры. Аня сидела в углу, держа в трясущихся ручках циркуль. Она плакала, но заметив в дверях старшего брата, показательно шмыгнула носом и вытерла слезы: — Там! Там кто-то ходит! За окном! — завопила Аня и спряталась позади Энтони. А вампир и сам был бы рад за кого-нибудь спрятаться. Возможно, он и хотел сказать что-то вроде: «Ань, ну кто там может ходить? У нас пятый этаж, даже кошка не залезет». Но страх так сковал Энтони, что тот не мог даже пискнуть. Отобрав у сестры циркуль, вампир оказался у окна в два широких шага и резко одернул штору. На подоконнике сидело страшное черное существо с большими желтыми глазами и торчащей в разные стороны шерстью. Оно издавало хрипящие звуки и корчилось. Перекричав Аню, Энтони отбросил циркуль с такой силой, что тот вошел в стену. Услышав за стеной шум, возню и крики, от которых любое чудище давно бы уже оглохло и умерло, Елизавета открыла дверь вампирской квартиры запасным ключом. — Четвертый час ночи! Кого режут? — взбудоражено вскрикнула ведьма, включая свет в коридоре. — Антоша? Он вцепился в худощавую руку Елизаветы и начал ее трясти. — Там, за окном, страшная хренотень! Нахмурив тонкие брови, Елизавета медленно пошла к окну. Вампиры слышали, как колотится ее сердце. Взмахнув в воздухе указательным пальцем, она отодвинула край тяжелой шторы. Энтони зажмурился, а Аня обняла ведьму. Елизавета сощурила серые глаза, всматриваясь в собственное бледное отражение на стекле. Все же кого-то высмотрев, она решительно открыла окно и сунула руки к черному чудовищу: — Ну и шуму ты навела, красотка! Как же ты сюда попала? — Елизавета прижала существо к себе, а то в свою очередь издало истошный крик: «Мяу!» Вампиры сразу узнали в страшном чудовище напуганную уличную кошку. Ее слипшаяся черная шерсть сейчас больше напоминала иглы ежа, а морда наоборот, смотрела совсем по-человечески, осознанно и умно. Возможно, она упала с крыши и зацепилась за подоконник или неудачно прыгнула с дерева — это оставалось загадкой. — Я чуть не обосрался! — причитал Энтони, принимая кошку в свои руки. — Грязная такая! Ты кто? Трубочистка? Кошку словно обваляли в пепельнице. Связана ли она со сном? Она ведь тоже черная. Надавив плечом на выключатель, Энтони прошел в ванную и поставил кошку под кран, предварительно проверив локтем температуру: — Ну и засранка ты, — приговаривал вампир, водя руками по бокам кошки. Он уже общался с ней так, будто знал, что она точно останется у них жить. Аня забралась на стиральную машинку и заглядывала через спину брата, чтобы поближе рассмотреть новую знакомую. После водных процедур Энтони аккуратно завернул черную бестию в свое полотенце и, держа на руках кулек, протянул его Елизавете. Кошка зашипела и стала отталкиваться задними лапами, пытаясь выбраться из полотенца. — Нет-нет, у меня там шабаши, черти! Вы вот одну приютили уже, второй тоже место найдете! Гляди, какая она хорошая! — Ага! Даст Бог зайку — даст и лужайку? Такая у вас логика? В перепалку брата и Елизаветы вмешалась Анька и воскликнула, притягивая кошку к себе: — Давай оставим ее! Она будет с тобой спать, а я с Бабочкой! Смотри, как она на пантеру похожа! Ничего не оставалось, кроме как поддаться уговорам сестры и оставить эту кошку дома (не на улицу же выбрасывать). Энтони забрал ее к себе в комнату и все оставшееся время до «будильника» наблюдал за ней. Кошка сразу выбрала себе место под столом и начала облизываться, приводить себя в порядок, изредка поднимая большие желтые глаза на Энтони. Кошка действительно была очень похожа на пантеру: длинное изящное тело, маленькие уши, сильные лапы, а черный чистый мех переливался на свету, прямо как бархат. На следующий же день она обзавелась кличкой Багира.

***

Сферы никак не давали вампиру покоя, и после ужина Энтони закрылся в своей комнате, вооружился пинцетом и направил лампу на деревянные шарики. Багира прыгнула на стол и внимательно наблюдала за своим кожаным хозяином. Как только Энтони попытался разъединить сферы, дверь распахнулась, и в комнату вбежала перепуганная Аня: — Тоха! Там опять кто-то на окне! Энтони, бурча маты под нос, встал со стула и сунул сферы себе в носок, чтобы сестра ненароком не стащила их в коробку с игрушками. — Если это опять какой-нибудь мудак нам с крыши кошек скидывает, я его сам оттуда скину! Стремительно подойдя к окну, вампир уверенно одернул шторы. На подоконнике стояла совсем не кошка, а здоровый мужик в зеленом плаще. Давление ударило по вискам, лицо Энтони налилось багровой краской, и он, едва заметно пискнув, задернул шторку обратно. Энтони попятился, не отводя взгляда от окна, давящая тишина резала по ушам. Чего он ждет? Показалось? Раздался оглушительный звон, и стекло разлетелось в разные стороны. Аня ухватилась за брата, прижимаясь к нему в ужасе. Все было продумано до мелочей: вчера ночью Елизавета оставила свои запасные ключи дома у вампиров. Ведьма сама себя обезвредила. Двое мужиков сразу залезли через окно и, не церемонясь, бросились на вампиров. Один из сектантов кинулся следом за Анькой, повалил ее и почти схватил, но со стола на него прыгнула Багира. Не жалея собственных лап, кошка колотила названного гостя по голове и рвала за уши, пока на пол не пролилась алая кровь. Следом через окно влезли еще несколько мужиков с большими тканевыми мешками. Они громко ржали, словно чуяли кончину вампиров. Запах свежей крови сводил с ума и длинные ноги Энтони ослабли. Он с грохотом упал, а когда попытался подняться, то тут же получил ногой в живот. Трясущимися руками Энтони хватался за махровый ковер в надежде уцепиться и встать, но тяжелые сапоги долбили по ребрам без остановки. — Лови мелкую! Приказано было брать двоих! — приказал один, указывая рукой в перчатке на Аню. Услышав это, вампирша кинулась в коридор. Отпереть дверь и позвать на помощь. Впустить Елизавету, в конце концов, но на пути вырос мужик. Он обхватил ее двумя руками и приподнял, чтобы лучше засунуть в мешок. Нет, ехать куда-то в мешках она не хотела! Аня дергалась в разные стороны и колотила ногами по коленям незнакомца. Он только смеялся, зажимая ей рот грязной перчаткой. Размахнувшись, она со всей силы ударила его затылком. Крякнув, мужик ослабил хватку. Второй шанс. Вывалившись из лап сектанта, Аня поползла к тумбочке. Нашарив лопатку для обуви, она наотмашь запустила ее в сторону шума. Среагировав, мужик и его напарник нагнулись, превращаясь в зеленых ящериц. Пнув рептилий, Аня схватила Бабочку и нырнула под кровать. Она крепко прижимала кошку к себе, сосредоточено смотря, как мелькает чужая обувь. Удар, второй. Багира набрасывалась на незнакомцев, разрывая их одежду острыми когтями. Она воинственно шипела, терпела боль и кидалась снова. Энтони все еще беспомощно валялся на ковре, собирая то ли силы, то ли остатки совести. Он смотрел, как дерется сестра, а сам не мог и пальцем пошевелить. Воспользовавшись моментом, вампир побежал в коридор. Энтони схватил свою вельветовую куртку и наклонился, чтобы обуться, но успел только нацепить два разных кроссовка — по голове прилетело чем-то тяжелым, и все вокруг резко потемнело.

***

Мужчины в плащах тщетно пытались засунуть Энтони в один мешок, но двухметровое бесчувственное тело умещалось там только наполовину. — Что делать будем? Мешка всего два! — Откуда нам знать было, что он такой лось? — Одного хотя бы принесем! Если двоих упустим, то тогда точно головы полетят! — И то верно! Он один за двоих вампиров сойдет! На крайний случай пусть его напополам распилят! Оставив маленькую вампиршу под кроватью, мужики надели второй мешок с другой стороны и перевязали посередине. На надежный бантик. — Не трогайте его! Он мой брат! — позабыв про все, Аня выбралась из укрытия. Багира вновь ощетинилась и осатанела. Выпрыгнула из объятий Ани и встала в защитную стойку. Бабочка выскользнула сама, и опустилась рядом с Багирой. На ее фоне она казалась маленькой и несмышленой. Небольшой взрыв выбил входную дверь. По полу поползла фиолетовая дымка. Елизавета забежала в квартиру вампиров слишком поздно. Сектанты схватили мешок с Энтони и выкинули с балкона, где его тотчас подхватила группа других мужиков в зеленых плащах. Мешок мгновенно затолкали в машину, и черный автомобиль с бешеной скоростью уехал в неизвестном направлении, оставляя только выхлопы и следы от шин. — Они забрали Тоху на органы! Тетя Лиза, помогите ему! — Аня захлебывалась в слезах, обнимая сразу двух кошек. Багира смерила Елизавету совсем человеческим взглядом, и даже кивнула. С нижних этажей начали подниматься соседи.

***

Когда Энтони пришел в себя, они были еще в дороге. Машину трясло из стороны в сторону, и каждую кочку он чувствовал позвоночником. Некоторое время вампир думал, что ноги у него вовсе отказали, но, дернув коленом, с облегчением выдохнул. Все тело ломило то ли от холода, то ли от страха. Несколько мужиков держали его и переговаривались о чем-то, но из-за грохота услышать хотя бы обрывки фраз было невозможно. Через холщовый мешок виднелись только тени и лампочка внутри салона. Разглядеть лица похитителей тоже не получалось. Несколько раз Энтони пытался «проснуться», но ничего не выходило — его действительно украли из дома, до полусмерти напугали маленькую сестру и разгромили квартиру. Как только жизнь стала налаживаться, суровая реальность напомнила о себе черной полосой.

***

Той же ночью Елизавета смогла дозвониться до Эдмунда. Просить о помощи было больше некого, а этот добродушный рыжий оборотень вроде даже дружил с Энтони. На следующий день ведьма написала заявление о похищении своего соседа вампира. Уже второе за этот месяц. Разгребая заявления в приемной, Эдмунд заметил темно-коричневую папку, в которой обнаружил еще несколько заявлений разных годов, и все они были про пропажу или похищение вампиров. — А чё это лежит тут, а не у Ловцов? «Не найден, найден — мертв, не найден, не найден»… Ёшки-матрешки! — зачитывал он, перелистывая документы. Трясущимися руками оборотень отбросил папку и схватил себя за запястье, будто потрогал что-то очень мерзкое. Все вампиры, упомянутые в заявлениях, проживали относительно недалеко друг от друга: кто-то был приезжий, кто-то тут родился, но все они загадочным образом пропадали в Кривом Камне. Началась эта череда пропаж еще два года назад. — В рот мне струны! Скольких они уже вампиров своровали… А нафига? Это хотел узнать Тоха? — Эдмунд нервно читал описания дел. У всех преступлений была одна общая черта: похищения либо посреди ночи, либо вечером, когда вампиры имели большую власть и силу над своим телом. Среди затерянных имен ему попалось выделенное в кружочек имя «Андрея Савина», который еще во времена Петра Великого уничтожал целые семейства вампиров. Но он, к большому счастью, сгинул еще двести лет назад, так и оставив множество необъяснимых тайн и загадок. Не мог же «этот Савин» вот так просто взять и появиться из ниоткуда и зачем-то своровать новоиспеченного товарища Эдмунда! Он же только-только смог с кем-то найти общий язык. — Ерундистика какая-то… Воруют и не стесняются!

***

Энтони, подобно мягкой игрушке, бросили в темную камеру, предварительно ослабив узел. Вампир сидел в полной тишине, ожидая, когда его уже начнут делить надвое и продавать конечности по разным странам. Наверное, эти сектанты срубят с него много бабла. Скинув один из мешков, Энтони перекатился набок и отполз к стене. Глаза не сразу привыкли к темноте неизвестного помещения. Суставы противно хрустнули, но конечности двигались — это не могло не радовать. На холодном каменном полу из-за обилия влажности хозяйничала скользкая плесень. Хотелось вернуться в теплый, пусть и не очень уютный, но дом, где хотя бы можно растянуться на тахте, но, увы, перед ним были только чужие стены, слякоть и неимоверный тухлый запах. Пути назад уже не было. Камера не имела окон, а единственным нормальным источником света была лампа за железной дверью, свет от которой тонкими струйками просачивался на пол. Из маленькой трещины в стене пробивался солнечный лучик, оставляющий красные пузыри на светлой коже вампира. Грохот в коридоре взбудоражил Энтони. Стараясь не шуметь, он аккуратно подполз к двери и прислонился щекой к холодной поверхности. — Видал, как Зеро вчера взбесился? Одному чуть голову не откусил! — восхищенно восклицал первый. По всей видимости, один из мужиков-сектантов. — Не–а, мониторил кладбище. Но слышал. Говорят, что еще легко отделались. Подумаешь, рука? Рука не башка! С этим долговязым разделается в два счета, зуб даю! Крови с него много было, эт хорошо! — Эй, вы, пидоры горбатые! Выпустите меня отсюда! А-то я вас всех тут… Заявление в милицию напишу! Я сам мент! Сидеть будете на бутылке пожизненно! — Ух-ты, какой разговорчивый! До этого все плакали и молили о пощаде! Некоторые силу применяли. — Чего нам твоя милиция? Наша госпожа милиции не боится! — А теперь будет бояться! Выпустите меня отсюда! У меня соседка — ведьма! Она вам понос наколдует! — не унимался Энтони и продолжал колотить по двери. Диалог резко оборвался, когда в коридоре появился еще кто-то. Замок начали открывать. Бежать некуда, да и далеко ли сбежишь в одних трусах и ботинках, которые оба на левую ногу? Вампиру ничего не оставалось, кроме как сидеть в этой мерзкой сырой камере и ждать.

Ждать чуда.

Трое сильных мужчин в ляпистых плащах зашли и схватили Энтони под локти. Его повели по темному узкому коридору. Деревянный пол скрипел от тяжести, и всякий раз, когда Энтони брыкался, стены ходили ходуном. Мужики с трудом подтащили его к металлической двери и швырнули на небольшую углубленную арену. По углам небрежно лежали обглоданные кости, а на серебристых стенках проглядывались царапины от когтей. — Вы! Каннибалы! Я живым не дамся! Подняв голову, Энтони увидел перед собой решетчатую форточку. Через маленькое отверстие на него смотрели два белых глаза. От страха Энтони бросило в судорогу, сердце стало покалывать, и несколько соленых капель скатились по худым щекам.

Раздалось дребезжание колокольчика.

Звон в ушах заглушил лязг, и, когда оттуда выпал какой-то светлый силуэт, перед Энтони пронеслась, кажется, вся его никчемная и скучная жизнь. Он–то думал, что хуже уже быть не может.