Господин Неудача

Командир самолета объявил, что весь маршрут занял чуть больше восьми часов. И все время Энтони пробыл в отключке. Сперва он даже подумал, что это был сон во сне, но, наблюдая, как пассажиры стремительно вставали с сидений, начал что-то осознавать. За окном было уже светло. Совершенно другие люди, дома и чемоданы. Прихватив сестру, Энтони зомбировано шагнул в телетрап, и толпа сама понесла его к выходу. На улице странно пахло чем-то соленым, а снега почти не было. Выпустив из ладони руку сестры, Энтони шел вперед, сам не понимая куда. Таксисты сигналили и возмущенно выкрикивали ругательства из окон, пытаясь объехать Энтони, но он даже не слышал звонкие клаксоны. Аня с трудом бежала за братом, и делала передышки, пуская изо рта горячий пар. На трассе Энтони наблюдал невероятное разнообразие японских автомобилей. Если бы не заметный русский говор и номера авто, можно было подумать, что они прилетели за границу. — Погоди меня! — кричала Аня, вытягивая ручки к брату. Энтони не оборачивался. Перебежав через двойную сплошную, вампиры оказались на пыльной автобусной остановке. Гниющая лавочка, переполненная мусорка, остатки мокрого снега… В рюкзаке Энтони нашел ключ, к которому была привязана мятая бумажка с названием улицы, номером дома и квартирой. — Сторожиловская семь, квартира тридцать восемь? — прочитал Энтони, оглядываясь по сторонам. — Давай у тетьки спросим! Она вон стоит, тама! — Анечка потянула Энтони за край кофты. Рядом действительно стояла женщина. Хвоста за спиной у нее не было, на маньячку не похожа. Вечерело, а значит, им надо добраться до ночлега как можно скорее. Разузнав номер автобуса, Энтони все еще не понимал, где найти деньги хотя бы на дорогу. — А я монетку нашла! Анька подобрала с земли монетку, равную десяти паультам*. Трехглавая жар-птица на медной стороне испачкалась в грязи, но протерев ее рукавом, Аня закрыла ее в ладошке. До стоимости проезда не хватало еще столько же. Энтони считал это очень бредовой идеей, но, подумав, что хуже уже быть не может, он начал ползать по остановке и искать в лужах деньги. Голова была тяжелая, и только одна мысль пульсировала между тревожных воспоминаний: добраться до привала. Спустя несколько минут они смогли насобирать на одно место в автобусе. — А как я поеду? Тут больше нету монеток, — захныкала Аня, вытирая слезы рукавом. — Скажешь, что тебе четыре года, чтобы проезд был бесплатный. — Но это же обман! Так будет не-че-ст-но! Скрестив руки на груди, Анька гордо подняла голову и отвернулась от брата. — Тогда я поеду один, а ты будешь тут. Одна будешь в темноте собирать монетки, — огрызнулся Энтони. Аня разревелась окончательно и вцепилась маленькими ручками прямо в больное обгоревшее колено брата. Скривившись, Энтони еле слышно заматерился. Наличных хватало только на проезд, а желудок уже начал переваривать сам себя и требовал положить в него хоть что-то. Мест, где можно было раздобыть еду, поблизости не наблюдалось, а нужный автобус уже прибыл на остановку. Поэтому, подозрительно оглядевшись по сторонам, Энтони затолкал сестру на пыльное сидение. Когда контролер подошел к ним, чтобы пробить билет, Аня крикнула на весь салон: — На самом деле мне пять, а это почти шесть! Энтони молниеносно закрыл ладонью ее рот и с совершенно ангельской улыбкой процедил сквозь зубы: — Она у нас выдумщица, да, представляете? В школу поскорее хочет, так хочет, — Энтони строго посмотрел в сторону сестры, и Аня укусила его за палец. Вампир взвизгнул: — Так хочет и говорит, что старше… Действительно ли поверил контролер, никто так и не понял, но оставшуюся дорогу они сидели в полной тишине. На улице было уже совсем темно и холодно, поэтому на правах старшего брата и просто ответственного гражданина, Энтони отдал свою ветровку Ане и закутал ее поудобнее. За окном мельтешили уличные фонари, встречные машины, разноцветные вывески магазинов. Энтони до сих пор не мог поверить в происходящее. Все стало так запутанно. Поездка от аэропорта заняла примерно полчаса. Примерно, потому что у Энтони даже часов с собой не было, чтобы ориентироваться во времени. В голове творился хаос. Ему по-прежнему чудилось, что все это страшный сон. События развивались так быстро, он даже не успевал переваривать предыдущие. — В зду все это, — шепнул Энтони, выходя для пересадки. Унижаться и искать мелочь по улице он больше не собирался. — Мне холодно… — шмыгнула носом Аня. — А мне? В резиновых тапках-то! Прыгнув в низкую маршрутку, Энтони специально сел около выхода, чтобы быстрее всех выскользнуть. Но система оплаты в маршрутном такси отличалась от крупных автобусов: в начале поездки водитель пустил в салон наполненный мелочью пластиковый стаканчик, куда люди, вооружившись своей совестью, кидали за проезд. Вытянув лицо, Энтони сделал вид, что опустил деньги и передал стакан дальше. А вот и конечная — остановка, где находились дома с названием улицы Сторожиловская. Оказалось, что их новое пристанище находилось совсем близко к дороге. — Я кушать хочу, — полусонным голосом пролепетала Аня и потеребила брата за штанину. — Я тоже много чего хочу, но я же у тебя не прошу! Окинув взглядом район, вампир заметил огоньки маленькой булочной. За прилавком стояла худощавая женщина лет тридцати пяти, в розовом фартучке и слабо улыбалась новым посетителям. На витрине красовались аппетитные поджаристые булочки и пирожки, а внутри витал такой запах, что у вампиров засосало под ложечкой. Аромат выпечки дурманил разум и, подкосившись на ослабевших ногах, Энтони припал к прилавку. — Чего желаете, молодые люди? Печенюшки, выпечка на любой вкус, выбирайте. Я скоро буду закрываться, так что поторопитесь, пожалуйста, — женщина казалась уставшей и замученной, но Энтони это сейчас не волновало. Он старался мыслить здраво и честно, но у него не получалось. Прекрасная женщина даже не подозревала о его коварных планах. — Нам два пирожка с мясом, пожалуйста. Выдавив из себя нечто, отдаленно напоминавшее улыбку, Энтони прищурился, наблюдая за продавщицей. Как только она отвернулась, чтобы взять товар с другой полки, он в мгновенье схватил одной рукой три булки, другой — сестру, и пулей вылетел из магазина. Энтони слышал, как женщина кричала что-то вслед, но это последнее дело, на которое стоило обращать внимание. Отдышавшись, он усадил Аню на лавочку возле подъезда и дал ей одну из булок. Себе же отломил лишь половину. Сестра долго смаковала лакомство, внимательно оглядываясь вокруг. — А мы куда? Протерев рукой лоб, Энтони задрал голову к небу. — Мы в гости, перекантуемся, а потом родители нас заберут. «Я самолично заставлю дядю ответить за весь этот балаган». После перекуса они зашли в темный подъезд. Номера квартир скрывались от них, как ягоды без дудочки*. Обшарпанные стены, неприличные рисунки маркерами, граффити, окурки на полу — все в лучших традициях любого русского двора. Долгожданная тридцать восьмая! Дрожащими руками Энтони пытался всунуть ключ в замок, но тот постоянно выскакивал, не прокручивался… Вампир хотел было хорошенько ругнуться, но тут кто-то схватил его за плечо: — Ах ты, паршивец! Мало того, что в магазинах воруешь, так еще и квартиры вскрываешь? По стечению обстоятельств их соседкой напротив оказалась та самая продавщица, которую они только что обворовали. «Все, сейчас она вызовет ментов, а те — Ловцов, и нам точно пиздец». — А мы здесь живем, ага, — выпалил Энтони, крепко сжимая ключи в кулаке, как кастет. — Тут уже двадцать лет никто не живет! Что ты мне тут лечишь! Женщина схватила Энтони еще крепче и тряхнула за грудки, словно тот был тряпичной куклой. Несмотря на огромную разницу в росте, в силе она ему точно не уступала. — Тетенька! Мы тут и правда живем! Наши родители уехали, и теперь мы гостим туточки! А до этого мы жили в другом доме! У нас и ключик есть! Откуда-то из-под длинных ног Энтони вылезла Аня и подошла к незнакомке вплотную. — Это вы с одним рюкзаком переезжаете, что ли? Продавщица ослабила хватку и внимательно посмотрела на Аньку, а Энтони тем временем смог выбраться из ее жилистых рук. — У нас больше ничего нет. Дома начался салют, поэтому у нас только рюкзачок! Аня еще ближе подошла к продавщице и уткнулась в ее куртку головой. Рефлекторно та погладила ребенка по светлым волосам. «Пожар, все сгорело, родители уехали по делам». — Так, ладно, допустим, вы тут живете, а булки зачем воруете? — она даже не поднимала взгляда на Энтони. — У нас не было денежек, мы собирали монетки на дороге! И Энтони соврал! — вампирша показательно топнула ногой. — Он сказал, что мне четыре года, а мне уже пять! Аня весело и беззаботно рассказывала их историю совершенно постороннему человеку, а Энтони просто вжался в стену. Два беспризорника шарахаются по улице в ночное время, обворовывают магазин, врываются в заброшенную квартиру — это точно отличный повод вызвать милицию. — Деточка, а как тебя зовут? — Меня Анечка, а это мой старший брат, его зовут Энтони. Он будет бухгалтером! Женщина радушно пригласила вампиров в свой дом, и пока Аня мыла руки, незнакомка схватила Энтони за рукав и отвела в сторону: — Если ты, упыреныш, будешь ребенка воровать и врать учить — я тебе башку оторву, понял? На что вампир в полном шоке только помотал головой. — Меня вообще среди ведьм знают, как Луизу, но для тебя, дорогой мой, я Половинкина Елизавета Артемовна! Елизавета строго глянула на парня и тотчас же добродушно улыбнулась. — Да не бойся ты так, а то сейчас весь побелеешь от страха! Я хоть и строгая, но добрая ведьма, а твое вампирское нутро я за километр увижу. Сегодня переночуете у меня, а завтра возьмешь ведро, мыло и табуретку — пойдешь, посмотришь, что там происходит в квартире напротив. Когда ее хозяин был там последний раз, то перевернул все с ног на голову, искал что-то и не нашел. Бандит треклятый, чтоб он обосра… — Елизавета осеклась, прикладывая кулак к губам. Перед тем, как уложить внезапно свалившихся на голову детей, ведьма угостила их домашним и горячим вермишелевым супом. Энтони она велела ложиться в гостиной на кресле-качалке, Анну положила на своей кровати, а сама легла на диване. Елизавета, тихонько подойдя к шкафу, приоткрыла стеклянную дверцу и, перевернув две фоторамки лицами вниз, спрятала их за старый чайный набор. Квартира у нее была небольшая, но уютная: изумрудные обои, полки со старинными книгами, а на столах стояли колбочки с разной цветной жидкостью. Ковер на стене напоминал о родном доме. О родителях, которые пропали без вести, о нормальной жизни, которая оборвалась в один момент. Не успев рассмотреть гостиную в подробностях, Энтони провалился в сон. День выдался не просто тяжелым — это был самый насыщенный событиями день в его жизни. И неважно, что большинство событий были ужасными и наполненными негативом, — этот день он запомнит навсегда. Наутро его действительно разбудила Елизавета с тряпкой, мылом и ведром. — Все, вставай и иди драить квартиру. Я не собираюсь тут открывать приют для сиротских детей! У меня своих проблем хватает! Взгляд вампира упал на настенные часы — шесть утра. Пока ведьма собиралась на работу в булочную, Анька нехотя встала, потирая глаза. Она подошла к креслу и резко наступила на полозья. Энтони с глухим шлепком вывалился на деревянный пол, так и не успев окончательно проснуться. Впопыхах надев штаны, он заскочил в ванну и смог только умыться, прежде чем Елизавета вытолкала их из своего жилища. Все-таки отперев старый замок, вампиры зашли в квартиру. Внутри было пыльно, и явно не так, как в родительском доме. Тут было вообще неуютно. Страшно, сыро и одиноко. Аня, испугавшись темного коридора, схватилась за ногу брата. Ни электричества, ни отопления. Кто-то перевернул все вверх дном: разбил шкафы, вспорол диван, вскрыл полы в некоторых местах. Энтони смело разогнал стаю голодных тараканов, которые от безысходности занимались каннибализмом, и прошел дальше. Всего было две комнаты и маленькая кухонька. Очень характерно для хрущевок. На стенах висели старинные картины неизвестных художников, обои заплесневели, но, в принципе, жить было можно. Даже не сказать, что тут раньше прятался какой-то криминальный авторитет. Никаких кожаных кресел, сейфов с золотом, шкур медведей… Обычная квартира, можно сказать, что бедная. Эту дыру в стиле «прощай девяностые» нужно было превратить во что-то, отдаленно напоминающее… Хотя бы не притон. Нужно было сначала просто убраться. — Я не хочу так жить… Энтони вышел на лестничную площадку и нашел электрический щиток. Неумело щелкнув рычажки автоматов защиты, он опустился на пол, сдавив голову руками. Оттягивая пальцами фиолетовые синяки, вампир опустошенно смотрел вниз на лестницу. Дальнейшие попытки включить свет оказались провальными, но наступающий рассвет дал надежду хотя бы на минимальную уборку. В коридоре, под тумбой, он обнаружил инструменты: молоток и отвертку. И пока Аня пыталась тряпкой возить по полу — Энтони громил шкафы, которые и без этого держались на соплях, да еще и выглядели очень пугающе. — Сука! Бросил тут! Меня! Одного! В жопе! — с каждым ударом орал Энтони, замахиваясь все сильнее. — Ненавижу! Саданув по полке, рука с молотком отпружинила назад. Вампир пошатнулся и упал на задницу. Аня бросила тряпку, чтобы побежать к брату: — Ой! Больно сделал? — Отстань! Не найдя мешков для мусора, вампир разодрал простыни, пододеяльники и сконструировал из множества других тряпок импровизированные мешки. Открыв кладовую, Энтони наткнулся на пыльную кожаную зимнюю куртку. Судя по всему, она не доставалась оттуда со времен распада СССР. — Вот приедут родители, я им такое выскажу! Я им все скажу! И этому уроду скажу! Вскоре в мусорных баках образовалась гора из разбитых дряблых шкафов, ковров и страшных картин. Вынося очередной мешок на помойку, Энтони заметил двух людей без определенного места жительства. Присмотревшись, вампир обнаружил, что бомжи собирают выпавшие из его пакетов гвозди, гайки и шурупы. «Даже бичи догадались гвозди на металл сдать, а я как идиот им заработок дал!» — выругал себя Энтони и, вытащив из мешка обломок шкафа, вернулся в дом за набором инструментов. — Вот так и живешь — в понедельник ты ешь блинчики с вареньем, а в четверг возле помойки вместе с бомжами металл собираешь, — бурчал он себе под нос, попутно выдергивая плоскогубцами торчащие гвозди. Энтони еще совсем слабо понимал, что произошло, где он оказался и что делал. Ситуацию можно было сравнить с компьютерным шутером, в котором шло событие за событием, не давая главному герою и секунды, чтобы передохнуть и подлечиться. Очень хотелось проснуться дома, почувствовать запах маминой стряпни, услышать отцовский бубнеж под телевизор и сопение младшей сестры. Времени на обдумывание и принятие решений не хватало совсем. Сейчас в первую очередь нужно было обеспечить им с сестрой минимальную безопасность и крышу над головой. Позавтракав вчерашними украденными пирожками, вампиры продолжили уборку. Наткнувшись на дырявую коробку, Энтони вспорол ее отверткой:

«Не вскрывать — убьет!»

Гласила надпись на листочке, под которым лежали перевязанные нитками книги. — Сказки! Давай оставим! — попросила Аня, рассматривая яркие картинки на обложках. — По-русски написано: «Не вскрывать»! Ты чем думаешь?! — Энтони недоверчиво покосился на цветную и потертую книжку со стихами и отложил находку в сторону. — Так я не умею читать! — возмутилась Анька. Энтони рассортировал посуду и вынес вместе с книгами на помойку. Мысль, что столовые приборы могут быть прокляты, не давала покоя. Перед этим они с сестрой тщательно пролистали каждую, в надежде найти между страниц деньги. В середине дня они с Анной решили идти сдавать то, что смогли наскрести в доме. Приказав сестре одеться, Энтони нарыл рукой на шкафу дядину старую шапку-ушанку и, поправив ее на голове, устало посмотрел на дверь. — Что стоим? — крикнула Анька, дернув брата за рукав куртки. — Идем, — холодно отрезал вампир, пытаясь сдержать в себе крик. Энтони первым спустился по ступенькам и только потом подозвал сестру. В ночи эти места было совсем не разглядеть, но зато теперь им открылся целый новый мир. Район, в котором они раньше жили, был достаточно благоустроенный, чистый и опрятный, он выгодно выделялся на фоне Сторожиловской улицы. Напротив подъезда, за почтовым отделением, красовалась огромная вывеска «Библиотека», и всюду стояли маленькие пятиэтажные хрущевки. Практически все стены дома были обклеены рекламными бумажками, разрисованы граффити и матерными ругательствами. Покосившись на сломанную лавочку около подъезда, Энтони дернул Аню за капюшон куртки. Для маленькой Анечки, привыкшей видеть перед собой яркую и веселую картину, такое мрачно-серое окружение было очень интересно. Откинув мимо пролетающий пакет, вампир искал тех, кто мог бы точно знать, где можно сдать металл. На глаза попались трое уже знакомых ему личностей. Окликнув бомжей, Энтони оставил в стороне Аню и подошел к людским воняющим особям поближе. — А ты, парень, случаем не мент? — хрипло прошипел один из мужичков. — Я вор-домушник, — съязвил вампир в ответ, гордо вскидывая голову. Ушанка развязалась, шлепая Энтони по щекам густым и жестким мехом. После опроса местных дикарей, Энтони подхватил Аньку за руку и потащил ее в противоположную сторону, к рынку. В два ряда стоящие маленькие киоски напоминали ему муравейник, только в горизонтальном положении. Продавцы и покупатели шныряли из одного магазинчика в другой, разговаривая так быстро, что трудно было различить даже звук. По описанию они нашли только одну подходящую вывеску:

«МЕТАЛЛ ДОРОГО ЛЮБОЙ. ДАЖЕ ВОРОВАННЫЙ. И С КЛАДБИЩА ТОЖЕ»

Сдав гвозди и прочую ерунду, они получили сто двадцать паультов и пятьдесят грончей*. С купюр номиналом по пятьдесят на Энтони строго смотрел император Петр Великий. Отчего-то такой щуплый и лупоглазый, что становилось смешно. А ведь говорили, что он тоже был вампиром. Возвращаться в новое пристанище не особо и хотелось, поэтому Энтони завернул за угол дома. Перед вампирами открылся вид на парк. Сквозь лысые деревья различалась старая конюшня и манеж, где занимались ребята разных возрастов. — Лошадки! Пойдем, посмотрим! — канючила Аня, теребя Энтони за руку. — Нет. Мы никуда не пойдем, — холодно и на грани слышимости ответил вампир, всматриваясь в лица счастливых людей. — А когда уже мама с папой приедут? Тут холодно и страшно. Хочу домой! Аня вновь несколько раз дернула Энтони за рукав и уставилась на него своими большими карими глазами. — Я тоже хочу! — вскрикнул Энтони. — Не скоро. У них много дел, которые надо решить, поэтому мы пока будем тут. Развернувшись, он потащил Аню за собой. Опять в эту мрачную хату с оборванными обоями и вскрытыми половицами. Когда Елизавета вернулась с работы, то одолжила несколько свечек и керосиновый обогреватель, чтобы никто не замерз в некогда заброшенной квартире. Поужинав и приняв душ в логове ведьмы, вампиры отправились в новоиспеченный дом. Вот только домом это было назвать трудно. Вампирам раньше думалось, что дом — там, где тепло и уютно, где нет места грусти и негативным мыслям. Но теперь дом — там, где можно спать. — Мне страшно… Тут так темно… — шептала Аня, прижимаясь на тесной раскладушке к брату. — Я сейчас вообще тебя выпну отсюда! Не страшно там! Нет никого! Спи! Хотя Энтони и сам не мог уснуть, все конечности болели от непривычного физического труда. — В коридоре какая-то тень! — не унималась Анька. — Я тебе сказал, спи! Мы бы услышали, если бы там кто-то был! Энтони напрягся, но чужих сердцебиений не услышал. Вспоминая себя маленького, Энтони тяжело вздохнул: однажды он так впечатлился после дядиных сказок, что ему всю ночь снилось страшное чудовище, которое молча нависало над кроватью и смотрело на него. Но, к счастью, это был всего лишь дурной кошмар, который Энтони до сих пор не мог выбросить из головы.