Излом

Время, проведённое в больнице с Цзян Чэном, в общей сложности не составит и двух полных дней, хотя и те оказываются весьма насыщены событиями и впечатлениями: начиная от первых попыток лейтенанта встать с кровати и заканчивая раздачей презентов. Но обо всём по порядку. С самого момента, как Вэй Ин переступил порог медучреждения, он пообещал себе быть рядом с любимым столько, сколько получится, и сейчас несказанно рад предоставленной возможности. Правда, перед этим приходится отчитаться зашедшему врачу о полноте своих знаний и уверить, что Вэй Ин в курсе, как правильно отсоединить капельницу или аппарат с морфием. Но это лишь детали, позволившие в итоге получить доверие и разрешение на дальнейшую заботу о пациенте. Тем более, кто ещё поможет Цзян Чэну при совместных путешествиях по палате или до санузла, находящегося в смежной комнате? Недавняя операция и сильные препараты вполне способны свалить хоть и стойкого, но потрёпанного лейтенанта на первых же двух шагах, а Вэй Ину совсем не сложно придержать того за плечи или локоть, когда нужно. Цзян Чэн, сразу после пробуждения отцепив от себя провода и обнаружив, что его прилично пошатывает при пробном подъёме на ноги, явно не слишком доволен этим фактом и общим состоянием беспомощности. Гордый нрав в любом случае мало перед кем позволит проявлять слабость или терять достоинство, но смягчённый ласковыми объятиями и чужой просящей улыбкой, лейтенант всё же с тяжёлым вздохом соглашается принять помощь. А потом оказывается, что вдвоём всё делать проще, легче, правильнее. Даже принесённая вскоре больничная еда кажется Цзян Чэну не такой гадкой, как могла бы. Однако, по мнению Вэй Ина, кормят здесь очень даже неплохо. Яньли появляется ближе к вечеру, застав их за просмотром какого-то детективного сериала. Улыбка, появившаяся на её губах при взгляде на новоиспеченную парочку, старающуюся выглядеть максимально непринуждённо, такая светлая и тёплая, что становится сразу понятно: суть отношений брата и его недавнего друга ясна ей без всяких пояснений. Когда она садится у кровати, Вэй Ин готов благодарить всех известных богов за то, что они наделили эту девушку настолько чутким и тактичным характером, позволяющим не вдаваться в подробности. Он с ответной улыбкой пристраивается по другую сторону от Цзян Чэна и около пары часов они втроём просто разговаривают ни о чём. Хотя на самом деле обо всём. Обсуждают произошедшее, делятся планами. И Вэй Ину совершенно не важно, что их окружают стены больницы, потому что всё время, пока Яньли и Цзян Чэн рядом, он чувствует себя дома. Но ближе к отбою приходится разойтись, а Цзян Чэн убеждает сестру, что за завтра с ним ничего не случится, и ей лучше провести время с мужем, самолёт которого прибывает рано утром. Брата она и позже увидеть сможет, а Цзысюаня с его командировкой и так не было до неприличия долго. Пора бы уже Вэй Ину переползать на кушетку в углу палаты, чтобы дать Цзян Чэну нормально выспаться, но расцепить руки так сложно… В дверь раздаётся стук. — Персонал, — звучит с той стороны не слишком довольный и, кажется, смутно знакомый женский голос. — Вам велели принести дополнительный комплект постельного белья. Можно войти? Вэй Ин с неохотой встаёт и открывает замок. А когда пропускает внутрь невысокого роста медсестру, озадаченно хлопает глазами, пытаясь вспомнить, откуда её знает. Но она, перекидывая на одну руку стопку из свёрнутого одеяла, простыни и подушки, со знанием дела тыкает в Вэй Ина пальцем, быстро разрешая его дилемму: — Ты — тот болтливый из аптеки, а ты… — её цепкий взгляд обращается к Цзян Чэну, — тот, кто покупает мазь от синяков вместе с умывалкой, — она уверенно хмыкает. — Фетишист, что ли, какой-то? Цзян Чэн от такой наглости лишь вскидывает бровь и спокойно произносит: — Вообще-то я ему покупал, — он кивает на Вэй Ина. — Да, это я фетишист, — невозмутимо подтверждает тот. — Привет, А-Цин. Какими судьбами здесь? — Подожди-подожди, мой мозг занят тем, что пытается представить тебя с бабским макияжем и в юбке… — Я переодевался в парня-проститутку. И это была работа под прикрытием, а не мазохистские ролевые игры, если ты об этом подумала. — На самом деле мне плевать, — отмахивается А-Цин. — Но если это твой… — она не заканчивает предложение, делая многозначительную паузу. — То очень классный. Просто вау… — Разумеется, он классный. Но мы сводные братья, — пытается вставить Вэй Ин. — Ну да, так я и поверила, — А-Цин закатывает глаза. — Ты сам мне говорил, что живёшь один и у тебя нет здесь родственников. Но я уже сказала, что мне фиолетово, просто в такие моменты становится обидно, что красивые мужики выбирают друг друга, а слабый пол остается ни с чем, — всё это подкрепляется ещё и горестным вздохом. — У тебя проблемы с парнями? — переспрашивает Вэй Ин. — Если замолчишь и перестанешь действовать на нервы, я обещаю познакомить тебя… — он складывает руки на груди и, глядя в потолок, быстро перебирает в голове всех своих знакомых, в итоге вспоминая об одной подходящей кандидатуре. — Со своим новым стажёром. Он очень хороший. И симпатичный. Только с ним придётся быть помягче. — Не нужны мне твои парни, — А-Цин неприязненно морщит нос, но её слова звучат не слишком правдоподобно. — Вот ещё… — Ладно, прекращай вредничать. Разберёмся, — переходит на миролюбивый тон Вэй Ин. — Тяжёлый день? Ты здесь стажируешься? — Да. На этом этаже ещё несколько дней, — она страдальчески опускает плечи. — Только и делают, что гоняют как прислугу туда-сюда. Чтоб их всех… Вот, кстати, — в руки Вэй Ина пихается стопка белья. — Это тебе. У вас, что, какие-то связи? Мало кому из посетителей разрешают остаться на ночь. — Вроде того, — не желая вдаваться в подробности, неопределённо отвечает Вэй Ин, прижимая к груди подушку и прочее. — Эй, товарищ сводный брат, — А-Цин оборачивается к Цзян Чэну, который всё это время молча наблюдал за их лёгкой перепалкой. — А у тебя есть его фотки в виде проститутки? Мне чисто ради любопытства… — Это секретная информация, — рушит все её надежды лейтенант, а Вэй Ину ничего не остаётся, как вытаращить глаза. — А-Чэн, они у тебя правда есть? — Принесу тебе дополнительную порцию йогурта и пудинга с утра, если покажешь. Каша на завтрак здесь просто дрянь… — Это подкуп органов правопорядка! — несерьёзное возмущение Вэй Ина оглашает палату. — Оставишь своего… брата без вкусняшек? Какой ты жестокий, — А-Цин сокрушённо качает головой. — Или ты стесняешься? — Мне нечего стесняться, я круто выглядел, а вкусняшки и сам купить могу, — надувает губы он и мягко подпихивает её к выходу, заранее напутствуя: — Тебе пора, но без йогурта всё же не возвращайся, а то ни с кем не познакомлю. — Как вышло, что уже ты устанавливаешь правила? — но, несмотря на готовый вновь разгореться спор, она послушно выходит, бросая напоследок: — Вымогатель. Дверь закрывается. — А-Чэн, если у тебя правда есть мои фотки, я бы тоже посмотрел, — заинтересованно информирует Вэй Ин. — Вообще-то нет, но, признаю, я бы не отказался. — У меня осталась парочка селфи, даже через зеркало в полный рост щёлкнуть успел, когда мы в клубе были. Тебе скинуть? — деловито уточняет Вэй Ин, укладывая стопку белья на кушетку. — В обязательном порядке. Слыша такое веское подтверждение, он ставит галочку в голове, чтобы не забыть и, усаживаясь на край постели Цзян Чэна, уведомляет: — Нам пора укладываться, — произнести это и не податься вперёд за поцелуем на ночь не представляется возможным. Коротким, но таким мягким и упоительным, что ресницы трепещут. Определённо, в расслабленном после седативных состоянии лейтенанта есть свои плюсы. И именно поэтому — время спать. Вэй Ину только повод дай, он не остановится… — Хороших снов, А-Чэн… — И тебе. Если будет сильно жёстко спать — приходи. — Нет, тебе лучше не мешать, хотя мне и очень хочется, — губы растягиваются в ухмылке. Лишнее тело под боком сейчас точно будет не к месту, а Цзян Чэну нужен здоровый крепкий сон, так что, расстелив себе всё принесённое добро, Вэй Ин заваливается на действительно довольно жёсткую кушетку. Впрочем, отсутствие должного комфорта его мало беспокоит, в отличие от чужого самочувствия, проверить которое он встаёт несколько раз за ночь точно. Понимает, что ничего критичного не может случиться по определению и пристальное наблюдение вовсе не обязательно. Только вот сердце после нешуточной травмы лейтенанта до сих пор не на месте, что позволяет разыграться лёгкой полуночной паранойе… А утром, потягиваясь и разминая затёкшие мышцы, Вэй Ин всё-таки не выдерживает и, быстро проскакивая по холодному полу босиком, забирается к Цзян Чэну под одеяло. Тянет к тому невыносимо. Настолько, что даже в полусонном состоянии хочется быть как можно ближе каждую секунду своей жизни. Прикасаться. Обнимать. Целовать. Просто ощущать тепло рядом. Возможно, настолько сильная тяга не совсем здорова, но Вэй Ин знал, что так будет, если Цзян Чэн ему достанется. Знал, что не сможет не сойти с ума от полноты чувств и эмоций, которые сейчас его буквально разрывают. Счастье подле любимого человека такое тёплое, яркое, обжигающее изнутри нежностью, просящейся на волю. Деть бы всё это куда-то… Вэй Ин берёт спящего Цзян Чэна за руку и тянет её к своим губам. Всё ещё до конца не проснувшийся и пребывающий в пространных мыслях, он начинает покрывать медленными осторожными поцелуями сначала запястье, а затем — ладонь и пальцы, уделяя внимание каждому по отдельности, бережно проводя по подушечкам языком. Ему неизвестно, сколько это длится. Сознание оплетается каким-то подобием блаженного транса и прерывать свое занятие нет никакого желания… — Эй, — раздается совсем тихое рядом. — Притормози немного, ладно..? — Что такое? — Вэй Ин выныривает из прострации, сталкиваясь взглядом с совсем ещё заспанным Цзян Чэном, на скулах которого играет лёгкий румянец, и лениво тянет: — Вчера ты не смущался, — он отнимает пальцы лейтенанта от своих губ и укладывает его ладонь себе под щёку, в конце с опаской добавляя: — Или тебе не нравится? — Вчера основным двигателем моих действий было желание не дать тебе уйти и как можно яснее донести, что ты мне нужен. А сейчас… — Ты передумал? — испуганно перебивает Вэй Ин, буквально холодея. — Ай… Несмотря на сонный вид, Цзян Чэн тут же отвешивает ему несильный подзатыльник. — Не говори ерунды, — безапелляционно опровергает он и немного неуверенно продолжает, тщательно подбирая слова: — Ты в какой-то момент сам просил дать тебе привыкнуть. Теперь и мне нужно что-то подобное. Ты же понимаешь, что я очень долгое время не получал столько внимания за раз? Это как, если бы я несколько лет подряд не дышал, а потом за один день получил огромное количество кислорода. Спросонья мой мозг не способен на более приличное сравнение… — Я понял, — Вэй Ин освобождает его от необходимости говорить дальше. — Передозировка нежности? — Что-то вроде того, — уголок губ Цзян Чэна приподнимается в полуулыбке. — Непривычно… — Быть счастливым? Ощущать чужую любовь? Надеюсь, ты собирался сказать именно это, а то я почувствую себя очень глупо, — но судя по красноречивому молчанию, лейтенант подразумевал примерно то же самое, и успокоившийся Вэй Ин расщедривается на обещание: — Я постараюсь быть сдержаннее. Какое-то время. Недолго. Но нам в любом случае не стоит перебарщивать, пока ты не поправишься, а как только это случится, уж извини… Я от тебя пару суток не отлипну. — А кто сказал, что я отпущу тебя через пару суток? — Ах ты, коварный лейтенант… — И я вовсе не имел в виду, чтобы ты совсем прекратил свою активность. Вэй Ин не успевает ничего сказать, как пальцы Цзян Чэна подхватывают его под подбородок, а язык сразу проникает в рот, быстро превращая поцелуй в напористый и сильный. Ох… Предстоящий месяц до выздоровления им придётся очень постараться, и это точно будет нелегко… Несколько часов спустя — Всё-таки, такого ажиотажа я, честно, не ожидал… — А ты думал, твоё ранение пройдёт через отдел незамеченным? — Вэй Ин с интересом разглядывает букет, только что вручённый ему одной из медсестёр. На столе, заваленном коробками, места уже нет, поэтому тот отправляется на подоконник. — Выходные же. И кому есть дело до проблем на работе в выходные? — голос Цзян Чэна полон скептицизма. — Много кому вообще-то. Тебе, например, — убеждённо хмыкает Вэй Ин. — А ещё мне Вэнь Цин с самого утра написывает, спрашивает, как у нас дела, и неиронично радуется, что ты не добрался до её стола, так как разрешения на подобные фокусы она не давала. — В следующий раз обязательно спрошу, найдётся ли у неё место в расписании. Или тебя попрошу зарезервировать. — А-Чэн, не шути так, — просит Вэй Ин, но всё же фыркает. — Кстати, я еле отговорил их с Мянь-Мянь приезжать, а то у нас здесь и так аншлаг… Заказать подарок через курьерскую службу не такое уж большое дело, но их количество правда поражает. И цветы это, конечно, круто… Интересно, кто их прислал? — он находит среди тонких стеблей небольшую открытку. — Хм, здесь нет подписи, зато есть другое… «Это сердце занято, но в моём никогда не перестанет теплиться надежда.» Как мило, А-Чэн… — Ты сам это только что придумал. Мстишь за День влюблённых? — сразу смекает Цзян Чэн. — Да, — с широкой улыбкой признаётся Вэй Ин. — Не удержался. Там просто пожелание скорейшего выздоровления. Но теперь и ты знаешь, что такое повышенный уровень внимания. — Выброси этот веник. Прямо в окно. — Нет, А-Чэн, они приятно пахнут. И девочкам на ресепшене хоть какая-то радость будет. — У них уже полный стол радости набрался! — восклицание подкрепляется взмахом руки в сторону той стопки сладостей, которую решено было раздать персоналу. — Ну, цветы это совсем другое, А-Чэн… — И всё-таки нечестно, что мелкая поганка забрала себе всё самое вкусное! — раздаётся сердитый голос ещё одного немного неожиданного участника этой сцены, который, по мнению Вэй Ина, здесь явно не по своей воле. — Кто успел, тот и съел, — А-Цин, ничуть не оскорблённая, демонстративно хрумкает свежайшим имбирным печеньем и стойко выдерживает направленный на неё буравящий взгляд, достойный серийного убийцы. — Я знаю, ты их хочешь. Но они мои, — она с видом победителя похлопывает ладонью по упаковкам с пирожными, отобранными ей лично. Девчонка сидит у них в палате чуть ли не с самого завтрака, нагло пользуясь тем, что пока не выгоняют, и возможностью уклониться от своих прямых обязанностей. Проводить основательную ревизию всех передаваемых в палату гостинцев поручено именно ей, просто потому что Вэй Ину было лень заниматься чем-то подобным. — Красавчик лейтенант разрешил мне брать всё, что захочу. Ему всё равно половину из этого пока нельзя, а я принесла йогурты и пудинг. Я полезная. А что в свою очередь сделал ты, кроме того как притащился сюда? — она презрительно смотрит на Сюэ Яна. Тот лишь закатывает глаза, обращаясь к Синчэню: — А я говорил тебе, что надо было раньше выходить! — А-Ян, вообще-то это я тебя уговаривал, а ты не хотел идти, — неодобрительно поправляет Сяо Синчэнь, кажется, уже сильно жалея, что вынудил Сюэ Яна сходить проведать лейтенанта. — Они какие-то странные… — сокрушённо вздыхает А-Цин, подозрительно косясь на двух недавних посетителей. — И где вы их только откопали? — Они с работы, — просто отвечает Вэй Ин, позволяя себе ещё немного пообниматься с букетом, вдыхая тонкий цветочный аромат. — Выглядят как отпетый уголовник и святоша, пытающийся наставить его на путь истинный, из какой-нибудь манги… — Мелкая, я не могу отобрать у тебя свои любимые пирожные силой, потому что здесь представители власти, так что давай договариваться, — предпринимает ещё одну попытку Сюэ Ян. — Иди к чёрту. Надоедливый какой… Вникать в их дальнейшую перебранку у Вэй Ина нет никакого желания, поэтому, отставив вазу в глубь подоконника, он возвращается на край кровати Цзян Чэна. — Ничего, если я не останусь с тобой на ночь? — раздаётся чуть виноватое. — Завтра на работу, и мне бы нормально собраться, голову помыть и всё такое… — Само собой, только не забудь, что «собраться» — это ещё и уложить вещи. Теперь ты живёшь со мной. Помнишь? — Я сделаю вид, что не помню, если ты скажешь это ещё раз, — довольно прикрывает глаза Вэй Ин. — Жди меня после обеда, тогда сразу и поедем. — Яньли написала, что они с Цзысюанем нас подбросят. — О, отлично, а то я уже подумал, что, может, стоит взять твою машину… — Эй-эй, я не готов пускать тебя за руль своей машины. По крайней мере пока. Уверен, ты отвратительно водишь и гоняешь как сумасшедший. Ты нас точно угробишь, — с преувеличенной уверенностью кивает Цзян Чэн. — Я нормально вожу, А-Чэн! У меня и штрафов за превышение никогда не было! — Да. Это потому что машины нет. — Ладно, были пару раз, когда я брал тачку напрокат… — Вэй Ин! — внезапно перебивает их ничего не значащие разборки А-Цин и начинает быстро тараторить: — Я толком не расслышала? Ты переезжаешь? Тогда можно мне твою квартиру? Однушка же? Не слишком дорогая? Она ведь как раз у самой моей работы… — Ну-ка стопорни, малая! — не давая ей закончить, встревает Сюэ Ян. — Мы вообще-то тоже ищем квартиру. Ты забрала у меня самое дорогое, — он тычет пальцем в пирожные, окидывая их плотоядным взглядом и почти пуская слюну. Вряд ли Синчэнь рад такой конкуренции… — Значит, квартира достанется нам. — Это с какого перепугу? Я первая попросила. Тем более вы два взрослых мужика, а я студент на стажировке, нуждающийся в поддержке и помощи, — А-Цин мастерски придаёт лицу несчастное и жалостливое выражение — грех не посочувствовать. — Выбор очевиден, — и так же быстро оно сменяется злорадной ухмылкой. — Не жирно ли тебе презентов на сегодня? Если отдашь мне сладкое, забирай квартиру на здоровье! Кто знает, вдруг оно внезапно подпортится… — А-Ян! — А ну заткнулись все быстро! — не выдерживает Вэй Ин, крайне возмущённый такой постановкой вопроса. — Да вы совсем охренели? Сидят тут и делят мою хату, когда я ещё никуда не переезжаю! Я всего-то на пару недель! Почти начавшая ругаться троица замолкает, и как один поворачивается почему-то к Цзян Чэну, после чего А-Цин твердо произносит: — Нет. Судя по сложному лицу твоего сводного брата, ты переезжаешь. — Какой ещё брат? Ты с ума сошла, поганка? — Они сводные братья, — как само собой разумеющееся втолковывает А-Цин. — Ты не знал? Вот идиот… — Что за бред? Совсем спятила? — А-Чэн..? — недоумённо моргает Вэй Ин, у которого почему-то перехватывает дыхание. — Хочешь, чтобы я… — Выметайтесь все. Сейчас же, — приказной тон Цзян Чэна хлещет не хуже плети. — Но я хочу пирожные! — А-Ян, прекрати! Куплю тебе пирожные по дороге домой. Не смей объедать ребёнка и марш на выход! — Молодец, святоша, — хвалит через плечо А-Цин, пока Сяо Синчэнь подпихивает её в спину. — Но я бы пирожные ему не покупала… Он слишком задиристый. — Уж кто бы говорил, — огрызается Сюэ Ян, явно огорчённый провалом и первым покидающий палату. — И у него, что, какая-то фиксация на сладком..? На этой фразе дверь закрывается, отрезая голоса. — А-Чэн, хочу тебя предупредить: я никогда ни с кем не жил, — спешно начинает Вэй Ин, как только они остаются в одиночестве. — И, если ты хочешь… — Подожди, — лейтенант в успокаивающем жесте укладывает руку ему на плечо. — Я выпроводил их, чтобы ты выдохнул. Не напрягайся. Позже обсудим, ладно? — Я… Я не хочу тебя разочаровывать, — пытается объяснить Вэй Ин, сам толком не понимая, почему с минуту назад его так перетряхнуло. — А я тебя. Так что всё в порядке. Закрой замок. «Да. Правда. У нас всё в порядке,» — чётко проговаривает он про себя, выполняя просьбу. Что бы его или Цзян Чэна не беспокоило, они справятся с этим. Вместе. Почему нет? Подстегнувший изнутри страх потихоньку растворяется, и Вэй Ин, которого дёргают за руку, уже улыбается прямо в поцелуй. К чёрту всех гостей — теперь самое время побыть только вдвоём. Пока есть возможность просто лежать на плече лейтенанта, ни о чём не думая, и почти мурлыкать от осознания своего положения — нужно пользоваться. Ведь никогда ещё статус чьего-то парня не был для Вэй Ина столь значим и приятен.