Предназначение злодейки. Враг в тени

Просидев весь месяц дома, я так и не смогла отыскать нужную информацию о том кинжале, который мы нашли тогда в пещере. Лишь какие-то легенды о священных оружиях. Однако во всех источниках писали по-разному. Кто-то предполагал, что их использовали как орудие для очищения души: человек жертвовал собой, чтобы замолить свои грехи. Кто-то думает, что они используются как защита от нечисти. Это наиболее вероятная теория. Но фактов, как таковых не было. Никто не знает создателей. Тут все так же лишь сплошные предположения. Хотя отец и закрыл меня под домашний арест, я частенько тайком сбегала в лес, перевоплощалась и бегала меж деревьев свободной лисицей. Мне нравилось это чувство. Оно пьянило меня. Именно в этом маленьком теле я ощущала себя независимой, по-настоящему свободной. Запах древесины, сырости и свежести наполняли лёгкие, пока я петляла меж цепких веток. Сейчас я нахожусь на седьмом ранге. Ещё чуть-чуть, и я достигну самого наивысшего. Именно тогда мои силы должны окончательно раскрыться. Кларисса говорила, что немногим это удавалось, хотя раньше, будучи свободными, абсолютно все ёкаи спокойно переступали эту ступень. В каких-то источниках я читала, что многих воспитывали чуть ли не с раннего детства, поэтому к восемнадцати годам они уже становились полноценными ёкаями. Увидев стоящего около дуба Эрнеста, я подбежала к нему. Тогда он накинул на меня халат, и я перевоплотилась в человеческую форму. — Это больно? — спросил Эрнест позади, пока я завязывала халат, прикрываясь. — Ну, перевоплощаться. — Скорее, неприятно. Особенно когда идёт первая трансформация. Кости сжимаются, скручиваются и переставляются, — ответила я, надевая на ноги туфли, которые прихватила с собой. — Но, на самом деле, к этому можно привыкнуть. Я развернулась к брату и посмотрела на него. Юноша внимательно смотрел на меня из-под густых темных ресниц. — В глубокой древности, — продолжила я, — перевоплощение было в сравнении с мукой. Однако, когда ёкаи начали пользоваться темной магией, они медленно начали искоренять эту боль во время трансформации. — Ёкаи часто использовали темную магию, — хмыкнул Эрнест, когда мы пошли к особняку. — Да, именно поэтому у людей к ним пробуждалась неприязнь. А если быть точнее — страх. Единственные существа, которые смогли победить демона и освободить других от его чар. И, конечно же, все сразу забыли о том, что ёкаи всегда использовали черную магию во благо. — Да, но это не отменяет проклятой крови. Темная магия, даже если она во благо, все равно остаётся темной, — философствовал Эрнест. Я скосила взгляд на брата, изогнув бровь. — Что за скудоумие? Разве ты не из тех, кто оправдывает средства целью? Эрнест поджал губы, вспоминая свое темное прошлое. С его стороны это звучало весьма лицемерно. — Да и не забывай, что Эсми тоже носит «эту проклятую кровь», — издевательски усмехнулась я. Теперь Эрнест скосил на меня свой алый взгляд и приподнял одну бровь. Он все так же продолжает добиваться ее, но, пока, безуспешно. Похоже, моим братьям совсем не везёт в отношениях (хотя, кто бы говорил). Послышался звук колес кареты, приближающейся к особняку. Странно, ночь на дворе, а кто-то только что вернулся домой? — Они могут увидеть нас. Пригнись, — прошептал Эрнест и сел на корточки за кустом. Я последовала его примеру и уже выглядывала из-под зеленых веток. Когда карета остановилась у особняка, из нее вышел еле держащий себя на ногах Фредерик. Он перекинулся парой фраз с кучером и конюхом, после чего пошел к дому, едва не упав. — Что это с ним? Он пьян? — тихо спросила я. — Ты что, не знаешь? — удивлённо спросил Эрнест, распахнув глаза. Я посмотрела на него и изогнула бровь. — Ты действително не знаешь? Ну да, наверняка, это странно, что я упустила какую-то важную деталь, но чтоб настолько... — Ну, так что случилось? — Леди Летиция Севилл изменила Фредерику с каким-то купцом, и теперь он спивается и тратит все деньги в казино ее отца, — констатировал брат. — Уже? Так быстро? — удивилась я. — Что быстро? — не понял он. — Хочешь сказать, ты знала, что так будет? Я думала, что это произойдет чуть позже. Я точно помню, что это было в начале зимы...или нет? Воспоминания спутались, я могла ошибиться. — У меня есть план. Прикрой меня, а я завтра напишу тест на девяносто баллов и похвалю тебя герцогу. — Хм, завтра ты только освобождаешься от ареста, а уже что-то задумала, — недовольно прищурился Эрнест. — Но хорошо, я постараюсь помочь, однако если отец поймает тебя — я не вступлюсь. — Если отец меня поймает, я сделаю все, чтобы вы с Эсми не увиделись ещё три месяца. Эрнест цокнул языком. — Какая ты отвратительная. — Да, знаю. Затем мы тихо проскользнули мимо стражи по тайному ходу и прошли в особняк. Эрнест расспрашивал меня, что я задумала, но мне не хотелось пока делиться деталями своего плана. Мы расстались около моей комнаты. Зайдя в нее, я села за стол и начала кое-что записывать на пергаменте. — Госпожа, вы вернулись? — зашла в покои Нэнси и посмотрела на бумагу передо мной. — Что вы пишите такое в поздний час? Стало быть, что-то важное. — Да, завтра нужно отнести к мистеру Блуму. Мне необходимы деньги на завтра. Я отправляюсь в казино. — В-в казино? — из рук Нэнси выпала горстка чистого белья, которое она принесла с собой. — Госпожа, вы...вы... — Нет, Нэнси. Я не собираюсь играть, но... без денег меня туда не пустят, — задумавшись, проговорила я, приложив перо к щеке. — Позвольте спросить, госпожа, если вы не собираетесь играть, то что вы надумали делать в казино? — спросила Нэнси, собирая с пола белье. — Будем проводить спасательную операцию, — улыбнулась я и поставила перо в чернилицу. — А теперь в постель. Завтра рано вставать, — потягиваясь, протянула я. — И то верно, госпожа. Ложитесь, завтра вас ждёт трудный день. Я потопала к кровати и, взбив подушку, улеглась на нее. Нэнси сложила белье в сундук и начала задувать свечи в комнате. И тогда я чуть привстала. — Вы что-то хотите, госпожа? — заметив это, спросила служанка. — Нэнси, ты хотела бы стать свободной? — вдруг спросила я. Девушка вздрогнула, а потом застыла. Она долго смотрела в одну точку, а потом медленно перевела взгляд на меня. — Я итак свободна, госпожа. Меня кормят, поят, я неплохо зарабатываю... Мне повезло с хозяевами. В некоторых домах слуг не уважают, бьют, ни во что не ставят. А здесь мне даже дают выходные дни. Да и вы, госпожа, мне стали родной. Вы знаете, у меня никого не осталось, я сирота. А вы стали мне будто семьёй. Я не считаю себя пленницой. Наоборот — здесь я свободна. Она легко улыбнулась. Я долго смотрела на нее и чуть склонила голову. — Но что это на вас нашло, госпожа? — спросила Нэнси. — Я... Да так, неважно. Просто стало интересно, — пожала плечами я и вернулась в теплые объятья постели. — Спокойной ночи, Нэнси. — Спокойной ночи, госпожа, — сказала она, затушив последнюю свечу. — Я очень рада, что именно вы моя хозяйка. Как только первые лучи утреннего солнца пробрались сквозь тюль, я встала и начала собираться в кабинет, где будет проходить пересдача теста. Это была все та же маленькая комнатка,в которой мы вместе с мадам Нэйрис учились. Колыхающиеся ветки деревьев бились о стекла окон, прямо как в наше первое занятие. Всё та же исцарапанная мелом доска, копившая на себе слои пыли. Те же светлые стены с портретами величайших ученных всего времени. Я слышала об ужасной трагедии жизни бывшей гувернантки. Это произошло ведь не так давно. Кто бы мог подумать, что такому светлому и доброму человеку достанется такая ужасная судьба. Мне искренне жаль ее. Надеюсь, что ей хватит духу пережить это. Надо будет ее как-нибудь проведать… — Леди Мирабель, если вы затрудняетесь ответить на вопрос — переходите к следующему, — вдруг сказал экзаменатор, заметив, как я смотрю в окно. — Оу, я уже закончила, — я вскочила места и понесла готовый тест к столу. Экзаменатор в удивлении распахнул глаза. — Уже? Леди, у вас еще около часа времени. Соизвольте перепроверить ответы, — стоило мне протянуть ему лист, как он тут же выпрямил руку и отодвинул его от себя. — Я уверена в результатах. Не вижу необходимости в перепроверке, — упрямо заявила я и положила ответы на край стола, поле чего развернулась и гордой походкой пошла прочь. Конечно же уверена. Тест пересдачи ничем не отличался от прежнего, разве что только цифрами и последовательностью вопросов. Кабинет был недалеко от гостиной, где уже сидел и ждал окончания экзамена герцог. На протяжение этого месяца он как будто избегал меня. Точнее, он конкретно игнорировал мое существование и даже не пытался начать со мной разговор. И дело даже не в том, что я редко выходила из своей комнаты. Однажды мы столкнулись с ним в библиотеке. Тогда герцог внезапно закрыл книгу и ушел, будто мое присутствие его только раздражало. Всё это было похоже на его прежнее отношение к Мирабель, еще когда я только появилась здесь. Неужели, стоит мне лишь споткнуться, он тут же отвернется, откажется от меня? И дело ведь даже не в проклятии. Как отвратительно. Но на этот раз, что удивительно, завидев меня, герцог остался сидеть в кресле, нервно покуривая трубку и читая газету. Тогда я тоже приземлилась на софу, выдохнув с каким-то облегчением. Странно, он пришел за час до окончания экзамена, чтобы что? Посмотреть, когда я выйду? Но он ничего не говорил, вновь игнорировал мое присутствие, что меня невероятно раздражало. Так и хотелось встать и вылить ему воду из этого графина прямо на его идеально зачесанные волосы, чтобы он хоть как-то обратил на меня внимание. В чем же я так сильно провинилась, что приходится применять такие жестокие меры? Однако же я сидела ровно, взяв со столика копию газеты. Ничего нового сегодня, лишь какие-то сплетни и жёлтая пресса. Наконец, в гостиную открылись двери и вовнутрь зашли мама с Эрнестом. — Мира, ты уже закончила? Так рано? — удивилась матушка. Брат сел рядом. — Да, задания были легкими. Старший брат мне все хорошо объяснил, — улыбнулась я. — Но если уж на этот раз ты снова опозоришь честь нашей семьи, — вдруг вмешался герцог, — то я заставлю тебя пересдавать тест… — К слову, а где брат Фредерик? — бесцеремонно перебила я отца, не желая даже слушать его. Мама как-то странно покосилась на герцога. — Он спит. Слуги сказали, что он снова прибыл в особняк довольно поздно, — решил поддержать меня Эрнест. В этот момент герцог цокнул языком и нервно перевернул страницу газеты. — Ох, понятно, — кивнула я и продолжительно посмотрела с вопросом на брата. Тот взглянул на меня и едва заметно кивнул. Тогда из кабинета вышел экзаменатор с результатами. Я поднялась с софы и подошла к мужчине. Герцог наконец отложил газету. — Мои поздравления, леди Ревель, у вас блестящая работа, — улыбнулся экзаменатор. — Сто баллов. Мои поздравления. Он протянул мне результаты. — Это всё брат Эрни. Он все доходчиво объяснил мне, — довольно громко сказала я, отдавая все доблести ничего незаслуживающему брату. — Позвольте-ка взглянуть, — герцог встал с кресла и подошел к нам. Тогда я выхватила результаты из рук экзаменатора, не оборачиваясь, протянула их к отцу и нарочито уронила листок наземь, после чего гордо посеменила к дверям. Мне даже не хотелось поворачиваться, ведь я и так знала, какое сейчас выражение лица у герцога. — Мира, мы хотели устроить семейный обед по случаю твоей удачной пересдачи, может... — начала мама дрожащим голосом. — Простите, матушка, но в первый день своей свободы я планировала провести на улицах столицы, поэтому более прошу меня не задерживать, — улыбчиво произнесла я, выходя за пределы гостиной, также не думая оборачиваться. Придя в комнату, я тут же начала собираться на прогулку. Точнее, это даже можно назвать шоппингом и сбором нужной мне информации. Если б не обстоятельства, я бы все так же осталась дома, в своих покоях, даже не думая выбираться отсюда. В комнату ворвалась Нэнси, принеся с собой конверт. Обернувшись ко мне, она удивлённо распахнула глаза. — Госпожа, вы уже закончили? И какие результаты? — Сто баллов, — безразлично ответила я, завязывая волосы в хвост. — Какие вести от мистера Блума? — Ох, он передал вам именно ту сумму, которую вы запросили, — сказала радостно Нэнси, положив конверт на стол. Она подошла ко мне и начала помогать с платьем. — Эм, госпожа, когда я зашла в особняк, все слуги как-то странно шушукались. — М-м-м, да? И о чем же, интересно? — с иронией спросила я, вовсе даже не желая слышать ответа — он был очевиден. — Герцог в ярости. Он зашёл в свой кабинет, громко хлопнув дверью и не желая с кем-либо разговаривать. — Ха! Ведёт себя, как мальчишка во время полового созревания, — ядовито усмехнулась я. — И всё же, госпожа, вам не стоит ссориться с герцогом. Он — основа экономики государства. Без его поддержки вам не добиться желаемого. — Думаешь он меня не поддержит? — с упрёком приподняла одну бровь я. — Да даже если и так, то все равно. Как думаешь, зачем я вообще все это устроила: написала тест на ужасный результат, помогаю Эрнесту добиться доверия отца? Все просто. Когда он станет герцогом, он будет экономической державой, и тогда, ему придется мне помочь, ведь когда-то именно я помогла ему. Я единственная, кто таит на него надежды. — Гм, это очень предусмотрительно, — кивнула Нэнси, поправляя на моей голове соломенную шляпку (в этом сезоне она на пике моды). — И всё-таки не стоит злить герцога. Если так подумать, я ничем не лучше него. Мне и самой не понятно, почему я так вспылила в гостиной, устроила всю эту никому ненужную сцену? Только лишь на радость сплетникам. Однако я понимаю, что он заслуживает этого. Я не собираюсь прогибаться под него, бегать за ним, упрашивая прощения. Тем более, что нет в этой ситуации моей вины. Поэтому, мне плевать — пусть обижается хоть до скончания веков. На выход из особняка меня никто даже и не пытался остановить, да и это было весьма бесполезно. Приехав в бутик, я начала с интересом рассматривать предложенные на витрине платья. Мне не особо была известна система здешних казино. Дресс-код, вход (по приглашению, или он открыт для всех желающих). Нужно бы спросить у консультанта, однако это может породить множество ненужных слухов. Но как же тогда быть? — Привет, Ревель, — сзади послышался знакомый ехидный голос. Я нехотя вздрогнула и обернулась. Догадки были верны — передо мной собственной персоной стоял Альберт Изимбрад. Меня немного смутило его возникновение. На сколько мне известно, сейчас у рыцарей много дел, да настолько, что просто сесть им удается только под конец дня а этот разгуливает по столице, да и еще весь из себя довольный. — Лорд Изимбрад, неужто вы следите за мной? — я повернула к нему весь свой корпус. — Иначе как вам удается пересечься со мной? — Клянусь, это лишь совпадение. Я собирался зайти в оружейную (она недалеко отсюда), да вот увидел экипаж с гербом рода Ревель у бутика. И кто же это мог быть, как не вы, леди? Я лишь зашел поздороваться. Может, после ваших покупок, зайдем в кофейню? — Возможно, но у меня очень плотный график, — сказала я, поправляя его неуклюже надетую фуражку. — Но если бы вы мне помогли… Его глаза тотчас заискрились зеленым азартным огоньком. — И чем же? Тогда я оглянулась по сторонам, чуть наклонилась к юноше и заговорщически спросила: — Вам случаем не известно, какой дресс-код в обычных казино? Изимбрад долго посмотрел на меня, после чего рассмеялся. Посетители бутика странно глядели на нас. Тогда я легонечко стукнула юношу по плечу. — Ревель, ты серьезно? — продолжал хохотать Альберт. — Ты ведь только что освободилась от домашнего ареста. Снова хочешь застрять дома? Я в удивлении распахнула глаза. — А ты откуда знаешь? Изимбрад перестал смеяться, долго посмотрел на меня. — Твой брат рассказал. Рыцари забеспокоились, что от тебя долго не было вестей, вот и начали расспрашивать маленького Ревеля, — пожал плечами юноша, а потом перевел взгляд на платья. — Ты серьезно хочешь туда пойти? Зачем? — Ты не подумай, я иду туда, чтобы спасти брата. — Гм, то есть слухи были правдивы, — задумчиво сказал Изимбрад. — А ты все лезешь спасать всех? — Ты о чем? — Да ты же вечно лезешь всем на помощь. Это так странно. Обычно люди называют тебя эгоистичной злодейкой. Иронично, не так ли? — ухмыльнулся он. Я долго посмотрела на него, пока тот игриво улыбался мне. — Ну так ты поможешь? — М-м-м, а что мне за это будет? — Если не хочешь помогать — не надо. Я и сама справлюсь, — я развернулась и хотела было уйти, как Альберт схватил меня за руку. — Да ладно тебе, Ревель, и пошутить нельзя, — вновь рассмеялся юноша. — Раз уж ты собралась идти в столь неприличное место, то тебе нужен защитник. — Я возьму с собой своего телохранителся. — Не пойдет, — мотнул головой Альберт. — В казино запрещено приводить с собой рабов, разве что только не в роли заклада. А это ведь нам не нужно. — Неужели подобное практикуется в свободном доступе? — Поверь, иногда там закладывают не только рабов. Это место лишено всяких нравственных принципов, — задумчиво произнес юноша, отводя взгляд в сторону. — Поэтому с тобой пойду я. — Ты? Но разве у вас, рыцарей сейчас не полно дел? — Я свободен всю эту неделю. Я слегка приболел, так что… — Какая жалость, — безразлично сказала я. — Но сейчас все в порядке. У меня сильный иммунитет, — улыбнулся юноша. — Что ж, обычно леди в казино облачены в экстравагантные наряды, иногда открытые в некоторых местах. Например в спине, — он легонько провел рукой вдоль моего позвоночника. Тогда я дернулась с места и резко обернулась к нему. — Эй! — Можешь примерить вот это, — Альберт показал на черное матовое платье с квадратным вырезом. — Вы уже выбрали? — к нам тотчас же подошла консультант. Мы попросили показать это платье. Рассмотрев его поближе, я ушла в примерочную и надела его. Оно село прямо по фигуре. Выйдя из ширмы, я покрутилась перед Альбертом. — Ну как? Подойдет? Юноша долго разглядывал меня, опуская и поднимая взгляд по моему телу. — Не думал, что у тебя такая… фигура. Я развернулась к зеркалу. Приятная на ощупь ткань платья плавно расплывалась по моему стану, особенно выделяя бедра и грудь. Открытое декольте раскрыло ярко выраженные тонкие ключицы. Я насупилась и недовольно произнесла: — Ты не то слово хотел сказать, да? Изимбрад усмехнулся и, ничего не ответив, встал с предложенного консультантами кресла и начал разглядывать аксессуары. Найдя занятную вещь, он хмыкнул и подошёл ко мне со спины, накинул на плечи меховую шаль, закрывая оголённые лопатки. — В подобных заведениях очень ценится материальная состовляющая человека, — сказал банальную вещь Альберт, доставая из-под шали мои волосы. Он осторожно распутал их и нежно провел по ним ладонью. — Поэтому, чем больше на тебе побрякушек, тем более уважение к твоей персоне. Я развернулась к нему, и теперь мы оказались на довольно опасном расстоянии друг от друга, что даже не прилично. Я отступила назад, чтобы не провоцировать слухи. — Ещё нужна маска, — добавил юноша. — Маска? — искренне удивилась я. — Это что, анонимное сообщество, секта? Или может... Я хотела было сказать подобное, как вдруг одумалась. — Нет, это просто правила данного заведения. Сам не в курсе, с чем это связано, — почесал затылок Изимбрад. — У той самой кофейни, о которой я говорил ранее, есть неплохой магазинчик со всей этой атрибутикой. Зайдём заодно? Меня терзали смутные сомнения. Все это почему-то походило на свидание. Он будто умышленно подговаривает меня пойти попить с ним кофе. Но, возможно, это просто мои выдумки. Да даже если и так, то нужно же как-то отблагодарить его за помощь. — Да, хорошо, — кивнула я и обернулась к консультанту. — Заверните пожалуйста платье и шаль. Оплатив покупку, мы вместе с Альбертом направились дальше по улице. Юноша рассказывал мне о делах во дворце, о загруженности кронпринца, да и вообще о разных сплетнях. Как странно, он никогда не отличался многословием, а тут прямо разговаривает и не закрывается. Не то что бы это как-то раздражало, просто непривычно. Закупившись вдоволь, мы все же посетили ту кофейню, о которой Альберт говорил с самого начала. — Как у тебя вообще дела, Ревель? — первым делом спросил он, садясь за столик. Ух, какой грубиян! Даже стул не отодвинул для дамы. — Бывало и лучше, — честно призналась я, поправляя салфетку на коленях. Альберт хмыкнул. — А вы как поживаете, лорд Изимбрад? Юноша распахнул глаза в удивлении, а потом расплылся в улыбке. — Какая формальность. Несколько минут назад ты обращалась ко мне фамильярно, — рассмеялся он. — Я подумала, что вам это может быть неприятно. — Что-о? Ревель, я к тебе вообще обращаюсь по фамилии. Это тебе может быть неприятно... — В том-то и дело, что я не такая грубиянка, как вы, — парировала я. — Ну да, — с сарказмом кивнул Альберт. Позже к нам подошёл официант и взял заказ. — Ну раз уж я такой грубиян, то расплачусь за вас. — Не стоит, лорд Изимбрад. Чашечку простого эспрессо я могу и сама оплатить. Сколько он стоит? Две серебряные? — Бедность — не порок, — заявил юноша. — Бедность? Да вы же наследник герцогства. О какой бедности вы говорите? — возмутилась я. — Если отец вам прислал не десять тысяч, а лишь пять, это ещё не значит, что вы бедны и живёте в нищете. Множество других людей действительно живут хуже, что вы даже не представляете. Хотя что уж вам, какое дело до них, верно? Альберт долго смотрел на меня после той злобной тирады. Чудно, я ведь и сама не заметила, как разозлилась (по факту беспочвенно). Я и сама стала замечать в последнее время, как начинаю терять контроль над своими эмоциями и чувствами. Но как бы то ни было, Изимбрад вдруг захохотал. — Да что ж ты так разгневалась, Ревель? Я ведь просто пошутил, а ты восприняла все в штыки, — улыбнулся юноша. — Да, я... Прошу прощения, я сама не знаю, что со мной в последнее время, — стыдливо призналась я, сжимая подол платья. Альберт продолжал улыбаться как ни в чем не бывало. — Ничего, погода сегодня скверная. Может это повлияло...однако же и стресса в твоей жизни много что-то. Я слышал ты недавно пересдавала тест... — Сегодня. — Неужто! И как? — он едва не вскочил со стула, нагнулся над столом. Настолько он был близок, что я улавливала запах его терпкого парфюма. — Высший балл, — беспристрастно ответила я. В это время нам принесли наш заказ. Альберт вернулся на место и отпил немного своего эспрессо и с интересом вновь уставился на меня. — Наверное я задам сейчас глупый по вашему мнению вопрос, но почему зачастую детей ценят за их успехи? Ну вот например, родители редко хвалят своего ребенка, если тот работает простым рабочим на фабрике. А если он получил какие-то заслуги, стал известным человеком или даже чиновником, то пусть все в округе обзавидуются. Не считаете ли вы, что это крайне несправедливо? Альберт мигом посерьезнел, поставил чашку с кофе на блюдце и снова посмотрел на меня. — Так заложен мир. Это будто священный закон всех родителей. Они любят свое дитя до тех пор, пока те не вырастут и не научатся читать. Моя мать такая же, — юноша горько усмехнулся. — Эта женщина, казалось, с самого моего рождения твердила, что бы я усердно занимался. Я научился читать в три года, но и этого для нее было недостаточно. Но как же иронично, эта скверная женщина сама не могла мне дать того, чего требовала от меня. Мать... Нет, я даже не могу так ее назвать, это просто неуважение по отношению к другим... Эта женщина ничего сама не добилась в жизни. Ей лишь повезло соблазнить моего простодушного отца-олуха и выскочить за него замуж и то, по залёту. Она просто отвратительна, лицемерна, умеет лишь жаловаться, да ничего не делать, вечно кокетничает с другими мужчинами прямо под носом у моего простоватого и глупого отца. — Вы так говорите о своей родной матери... — удивилась я. — Она меня никогда не любила. Сама однажды как-то сказала, что всегда любила больше мою сестру, ежели меня. Понятное дело — она же девочка, ее она может хоть чему-то научить. Нам никогда не удавалось нормально поговорить, да и о чем? Сегодня вот, мы снова поругались насчёт этой фуражки. Мол, она мне не идёт. — Ну тут правда — она вам действительно не подходит, — неловко улыбнулась я, пытаясь разбавить напряжённую атмосферу. Альберт тихо рассмеялся. — Вот же досада, — сказал он, после чего опустил голову и задумчиво улыбнулся. — Сначала я подумал, что все женщины такие...пока не встретил тебя. Ты такая странная, Ревель. Я ведь согласился тебе помочь именно потому, что прекрасно знал, что ты итак сама со всем прекрасно справишься. Тебе наверняка кажется сейчас, что я несу какой-то бред. Да, наверное, так оно и есть. Мы ещё поговорили с ним какое-то время, после чего договорились встретиться в восемь у казино и распрощались. Приехав домой, я приказала не беспокоить меня и начала вспоминать все правила игры в покер. Это нужно для осуществления моего плана. Мне необходимо победить брата и заставить его больше не приближаться к этому месту. Раньше мы с Рафом частенько играли, и именно он от ничегонеделания научил меня игре в покер. Вечером, где-то около шести часов, Фредерик покинул особняк. Лой, которому было приказано следить за ним, сообщил, что брат именно в том самом казино. Тогда я начала собираться. У платья был небольшой разрез на подоле до колена для свободного передвижения. Я дополнила образ позолоченными украшениями, после чего осторожно спустилась к тайному проходу, где меня уже поджидал Эрнест. — Отец сейчас занят кое-каким проектом у себя в кабинете. Он освободится только к одиннадцати. Прошу, к этому времени будь дома, — сказал брат, вручая мне весьма весомый мешочек. — Что это? — Деньги. Если твоих не хватит. Это на всякий случай, — сказал он, едва ощутимо сжав мою руку. — Если я не вернусь к полуночи, можешь бить в тревогу. Эрнест кивнул, и тогда я прошла по тайному проходу. На улице уже стояла коляска без родового герба семьи Ревель, но довольно добротная. Я села в нее, и уже через полчаса оказалась на месте. Альберт уже ждал меня у входа. На нем был парадный костюм темных оттенков, подчеркивающих его светлую кожу и платиновые волосы. Из прорезей черной маски выглядывали сверкающие изумрудные глаза. Он сразу же понял, что в карете была именно я, поэтому подошел к коляске, ожидая моего выхода. Тогда я надела свою кружевную маску и открыла дверь. Изимбрад тотчас же протянул мне руку. Этот жест достаточно удивил меня. Я опасливо поглядела на него, после чего вложила свою ладонь в его. Стоило мне спуститься, как он подхватил меня под руку и прошептал: — Я договорился с охранниками. Они нас пустят без проблем. У меня возникло много вопросов, касаемо того, каким способом он «договаривался», однако я была признательна ему за это. Снаружи казино был неприглядным зданием, но внутри это был совершенно другой мир. Длинный коридор с красным продолговатым ковром на полу вел к огромным дверям, около которых стоял охранник в парадной одежде. Увидев Изимбрада, он кивнул ему и пропустил нас. Пред глазами предстал огромный зал. В воздухе витала расслабляющая музыка, которую прерывали смешки посетителей. Запах алкоголя, дорогих сигар и парфюмов, смешанных в один целый непонятный запах, навевали атмосфера развязности, распущенности и…свободы. — Добрый вечер, господа, — к нам подошла девушка в довольно неприличном для светского общества платье. В прорезях красной маски проглядывали хитрые оливковые глаза. — Перед тем, как начать игру, вам нужно внести в казино несколько средств в залог. Она протянула к нам поднос, на котором лежали пустые чеки. Альбер достал из кармана мешок с деньгами и положил на поднос, сказав всю сумму своих сбережений. Я последовала его примеру. Тогда девушка написала всю информацию на чеках и отдала их нам. — Приятного вечера, господа, и удачи, — сказала она и изящно удалилась. Я рассматривала лица всех посетителей, ища Фредерика. Тут же я ощутила на себе неприятные и отвратные взгляды, прикованные ко мне. Захотелось прикрыться, а лучше — провалиться под землю. Грязно. Очень грязно и отвратительно. Вдруг, Альберт взял меня под руку и чуть сжал пальцы. Я посмотрела на юношу, он оглядывал других мужчин, которые пред этим расценивающе оглядывали меня, будто товар на прилавке. Возможно, мне показалось, но сквозь прорези маски я увидела искру гнева, стремительно направляющуюся на этих скверных ублюдков. — Я крайне признательна вам, лорд Изимбрад, — тихо шепнула я, — но вы можете отпустить мою руку. Все в порядке. Юноша скосил взгляд на меня, после чего усмехнулся и послушался моей просьбы. Тогда я снова оглянулась по сторонам, и вдруг, увидела промелькнувшие около входа во второй зал знакомые белые волосы. В силуэте я узнала своего брата и тотчас направилась за ним. Изимбрад без лишних слов последовал за мной. Фредерик уже скрылся за шторами, и тогда я ускорилась, подобрала подол платья и начала широко расставлять ноги. Но не тут-то было. — Вход только для ВИП-гостей, — нам перегородил дорогу высокий коренастый мужчина. Вид у него был серьезный, даже грозный. Я отступила назад. — Я могу заплатить тебе... — Вход только для ВИП-гостей, — повторил он, перебивая меня. Я недовольно нахмурилась, явно не предвидя такого препятствия. В этот момент Альберт взял меня под руку. — Слушай, нам не нужны неприятности. Нас вышвырнуть отсюда, если ты так и продолжишь рваться туда, — шепнул он весьма адекватную мысль. Я солидарно кивнула и вовсе отошла оттуда. — Но как нам попасть туда? — в отчаянии я едва не взревела. Изимбрад поджал губы и в размышлении посмотрел на тот вход. Мы простояли так с минуту, пока к нам не подошёл один человек. — Оу, мадам, я слышал, у вас возникли небольшие трудности. Это был мужчина с округлым животом. Низкий, неказистый, весь такой неповоротливый. В пальцах он держал дорогую сигару. Что его выделяло среди всех гостей, так это отсутствие маски на лице, что говорило о его высоком положении здесь. Об этом также твердили охранники, сопровождающие его. Это был мой шанс. — Да...ох, я наверное затрудню вас своей просьбой...боже правый, я совсем не хочу неприятностей... — я специально повысила голос и сделала его похожим на детский. — Ну что вы, мадам, — улыбнулся незнакомец, — сначала скажите, в чем проблема. — Дело в том, что там, — я указала на шторы, закрывающие второй зал, — мой знакомый. Я хотела с ним поговорить, но вот досада, он ускользнул. Это очень важный разговор, боюсь, что в другой раз он вновь ускользнет... — Позвольте поинтересоваться, этот знакомый, — вы с ним в любовных отношениях? — мужчина ехидно ухмыльнулся. Он был явно убежден в своих домыслах. Как опрометчиво. — Вы не бойтесь, мы все здесь незнакомы друг другу, так что ваша репутация не пострадает. — Да, мы с этих человеком были...в продолжительных отношениях. Он выпрашивал у меня деньги, говорил, что это на лечение его матери, а потом, когда я отдала ему приличную сумму, он тут же скрылся. Только спустя время я поняла, что он — настоящий аферист. Вы понимаете мое несчастье? — Ох, как никто другой, — кивнул мужчина и затянулся, после чего посмотрел на Альберта. — А этот молодой человек... — Он мой брат, — сразу же сказала я. — Не мог отпустить меня одну. — Ну конечно, такую прекрасную мадам отпускать в такое грешное место...а впрочем, я могу помочь вам с этим несчастьем. — Неужели! Как же? — сразу же загорелась я, чуть приблизившись к мужчине. Он тотчас довольно улыбнулся и едва заметно облизнул нижнюю губу. Стоит говорить о том, какое отвращение я испытала в эту минуту? — Я пропущу вас, если вы хоть один раз выиграете меня в одну партию простого классического покера, — сказал мужчина и тут же коснулся моей талии. Я чуть дрогнула от неприятных ощущений. Альберт уже открыл рот, чтобы возразить, чуть двинулся вперёд, но, увидев мой решительный взгляд, остановился. Мужчина повёл меня к одному столику и разогнал посетителей. Те сразу же, без лишних колебаний, ушли прочь. Все это время рука этого ублюдка спускалась с каждым мигом все ниже и ниже, к пояснице. Я уже хотела было вырваться, но понимала, чем это чревато. — Ох, я не знаю как вас отблагодарить, мистер... — Зовите меня мистером Хоткинсом, — улыбнулся он, сажая меня за стол. — Вам не за что меня благодарить, мадам. Я лишь хотел угодить красивой женщине, — мистер Хоткинс вальяжно расположился на стуле, напротив меня и потушил сигару о пепельницу. — Думаю, играть втроём будет довольно скучно. Вы не против, если к нам присоединятся другие? Мы согласились. Игра началась. Дилер раздал всем по пять карт. Мне все время не везло с комбинациями, и поэтому каждый раз приходилось пасовать. Мистер Хоткинс был асом в этой игре. Он несколько раз обыгрывал Альберта. В какой-то момент я начала сомневаться в этой затее. Наконец, выиграл Изимбрад. Ему вход в ВИП-зал был открыт, а вот мне нужно было его заслужить. И наконец, эта возможно у меня появилась. Я решительно выдвинула все фишки, что у меня были. Мистер Хоткинс и другие игроки удивлённо взглянули на меня. — Хо-хо, мадам, похоже, у вас неплохая комбинация. — Я думаю так. Я не уверена, — нагло солгала я. В этой партии были только мы вдвоем, с мистером Хоткинсом. Так как он первый посмотрел на свои карты, то следовательно сначала именно ему нужно их вскрыть. Он выкинул Карэ, состоящую из четырех королей и одной восьмёрки. Мужчина хитро ухмыльнулся и поднес уже новую сигару к губам. — Карэ. Такое сложно перекрыть, мадам, — протянул он. — Похоже, вы лишились больших денег. Я посмотрела на него исподлобья, слегка приподняла уголок губы, и положила перед ним четырех дам и одного джокера. — Покер, — произнесла я, смакуя каждый слог на языке. Мужчина долго смотрел на мои карты. Его лицо тотчас поменялась, стоило ему взглянуть на мою беспроигрышную комбинацию — его губы вытянулись в трубочку, густые брови нахмурились. Он посмотрел на меня и через силу улыбнулся. — Браво, мадам. Теперь, вы можете пройти в ВИП-зал. Мистер Хоткинс переговорил с охранником, после чего подошёл к нам и, снова коснувшись моей талии своей потной жирной рукой, сально улыбнулся. — Надеюсь встретиться с вами вновь, мадам. «В другой жизни, ублюдок,» — сказала я про себя, улыбнувшись при этом до самых ушей. ВИП-зал представлял из себя воплощение порока, разврата и греховности. Здесь едва ли понимали слово "нравственность". Все в этом месте было грехоподобно, грязно. Мужчины не стыдились без зазрения совести трогать женщин, облаченный в довольно открытые наряды, а те в свою очередь даже и не сопротивлялись. Кажется, я заметила, что в одном углу кто-то бесцеремонно сношаются, прямо на старом и пыльном диване. — Вот это да, — тихо умозаключил юноша и взял меня под руку. — Держись рядом со мной, не смей даже отпускать меня, — повелительным и серьезным тоном приказал он. Мы медленно пошли вдоль зала, разглядывая лица гостей. Запах алкоголя, дорогих парфюмов, табака ударил в нос. Вдруг я увидела вдалеке знакомые серебристые волосы. Я уже было обрадовалась, как увидела, что брата насильно пытаются поднять на ноги и куда-то увести. Фредерик сопротивлялся, как мог, — было видно, что он не в трезвом состоянии, — но те мужчины были гораздо сильнее его. Будь он даже в адекватном виде, не смог бы выбраться. Но большее, что меня удивило — никто даже не удивлялся этому. Всем было всё равно. Тогда я рванулась вперёд, отпуская руку Изимбрада, как он мне настрого запретил. Юношу это разозлило, он пытался схватить меня, но я успела увернуться от его цепких пальцев. — Извольте объясниться, что здесь происходит? — налетела я на мужчин. Те безразлично посмотрели на меня и продолжили попытки вывести Фредерика из зала. Брат, услышав мой голос, будто узнал меня, — он чуть повернул голову, но ничего не сказал. Точнее — не был в состоянии. — Я спрашиваю: что здесь происходит? — настойчиво повторила я, хватая одного из мужчин за руку. — Мистер просто задолжал нам крупную сумму, мадам, — не пойми откуда появился худощавый мужчина с зализанными каштановыми волосами и странным чувством стиля. — Это никоим образом не касается вас. Продолжайте наслаждаться, мадам, и не мешайте другим оплачивать свои долги. — Да как он отплатит? С него же нечего взять, — я указала на непристойный внешний вид моего брата. Запачканная пятнами от вина рубашка, ободранные поношенные брюки и истоптанные ботинки. И где он всё это взял? Мужчина со странными предпочтениями в одежде вновь обернулся ко мне и ехидно улыбнулся, окинув меня оценочным взглядом. — Понимаете, мадам, — он подался вперёд, — в последнее время распространилась тенденция ублажения мужчин мужчинами. Это дело вкуса, и нам не стоит этих людей как-либо осуждать, но вы только вдумайтесь, это довольно дорогое удовольствие. Этот господин отплатит нам свои долги сполна. Пока у человека есть свое тело, он им может воспользоваться. Тем более, что один очень знатный господин уже положил глаз на этого раздолбая. А впрочем, мадам, позвольте мне судить, — мужчина провел по моей щеке ладонью, отчего я дрогнула от отвращения, — вы тоже могли бы многим понравиться. И в этот момент я осознала, в какую беду мы попали. — Убери от нее свои руки, паршивец, — Альберт догнал меня и отокнул от меня этого ублюдка. Тот в свою очередь оскорбился, с раздражением посмотрел на Изимбрада. — Берите, я расплачиваюсь за него, — протянула свой чек я. Мужчина сначала недоверчиво нахмурился, а потом взял листок и пробежался по нему своими хитрыми глазами. — Я тоже, — Альберт протянул ему свой чек. Глядя на листы с минуту, мужчина хмыкнул. — Это перекрывает всю сумму долга, но проценты... — Подавись, — тогда я сняла с себя все позолоченные украшения и кинула их на столик, стоящий рядом. Этот ублюдок тотчас подбежал к ним и начал внимательно разглядывать. — Да...да, отпустите его, парни, — сказал он. Тогда я подошла к брату и поймала его тушу. Фредерик вряд ли что-то понимал. Он пространственно посмотрел меня, сначала будто не узнал. — Сестрица... — промямлил брат, словно не веря в то, что видит. — Помоги, — обратилась я к Изимбраду. Альберт подхватил Фредерика, и мы вышли через черный вход. Тогда, найдя ведро с водой, Изимбрад облил ею моего братца целиком. Тот будто пробудился, начал кашлять, бранить юношу. Я сняла с лица маску и с разочарованием посмотрела на Фредерика. — И? Я жду объяснений, — строго спросила я. Брат словно меня не слышал, он медленно потирал глаза, размазывая грязь с рук по лицу. Тогда я разозлилась, ударила по ладоням Фредерика и схватила его за волосы, поднимая его испачканную физиономию к себе. — Я. Жду. Объяснений. Тусклый взгляд янтарных глаз блуждал по моему лицу. Зрачки его были широкими, что только подтверждало мои догадки. Искусанные губы дрожали. — Сестра...сестра...милая сестра, это правда ты, или...или это снова видение? Да, ты видение...милая сестра не может быть в таком ужасном месте...милая сестра не может...она ангел... — Да он в бреду, — заключил Изимбрад, сняв с себя маску. Тогда я взяла руку брата и подняла рукав рубашки. Около вен были видны следы от уколов. — Ему вкололи морфий, — сказала я и вновь подняла его лицо в себе. — Фреди, Фредерик, это я, твоя сестра. Что случилось? — Ты...правда ты...милая сестрёнка... — он потянул ко мне свои грязные руки, а я не сопротивлялась. Думаю, было бы хуже, если б я отпрянула. — Она бросила меня...она предала... — Лукреция? — Не смей произносить имя этой блудницы, — прорычал брат. — Эта дрянь переспала с каким-то стариком, который купил ей кучу украшений. Продаждая сука. Ты ведь такая же, милая сестра. Ты ведь всегда твердила, что деньги в мужчине и его статус — это важное для тебя. Получается, что ты тоже готова отсосать богатенькому старикашке, чтобы он обеспечил тебя, да? И мать такая же. Она выбрала отца, женатого мужчину, увела его от другой, лишь бы получить желаемое. Продажная шкура. Как же мне противно... В эту минуту раздался звонкий хлопок. Это был настолько сильный удар, что маска Фредерика слетела в сторону. На его щеке появилось огромное красное пятно. Мне было плевать, насколько ему тяжело, в каком он состоянии — я просто была не в себе от ярости. Моя воля, если бы Изимбрад не начал меня успокаивать, я бы его побила за такие скверные и отвратительные слова. Фредерика вырвало. Я терпеливо ждала, когда вся эта гниль выйдет из него, чтобы снова взять за волосы и ударить уже по другой щеке. — Эта продажная шкура, как ты соизволил высказаться, которая вынашивала тебя девять месяцев, родила, воспитывала, искренне любила, сейчас сидит дома и волнуется о таком никчёмном, неблагодарном сыне. Твоя милая сестра, она же продажная сука, отдала все свои карманные деньги, вытерпела унижения, чтобы достать твою задницу из огромной беды, под названием сексуальное рабство. Ты, может быть, ещё не понял, наглый ублюдок, как ты мне по гроб жизни должен. И сейчас я жалею, что не позволила тем идиотам продать тебя какому-нибудь богатому старику, чтобы ты отсасывал ему, пока не покроешь долги. Но поверь мне, даже так, люди из этого никогда не выбираются. Ты бы навсегда там погряз. А отцу ни за что бы не сдался такой сын, как ты, так что не думай, что он бы стал искать тебя и пытаться вытащить. Брат посмотрел на меня исподлобья. Его ресницы дрожали, как и он весь. Изимбрад отыскал ещё одно ведро с водой. — Мне...я не хотел...прости меня, сестра. Я действительно не знаю, что на меня нашло, — он вдруг начал рыдать. Стало понятно, что Фредерик наконец пришел в себя. — Я даже не знаю, как до этого дошло, я просто хотел забыться, немного развеяться. Как же...как же так получилось? Он выглядел невероятно жалко. Альберт вопросительно посмотрел на меня. Тогда я снова подошла к Фредерику и помогла ему подняться с земли. — Давай, тебе нужно умыться, — сказала я, сажая брата на скамью. Изимбрад поднес к нему ведро с водой. Фреди начал смывать с рук и лица грязь, пока я сидела рядом и легонько гладила его по плечу. Всё закончилось и это хорошо. Закончив приводить себя в порядок, Фредерик посмотрел на меня. Глаза все ещё были красными от слез. — Ошибки случаются. Это особенность человеческая. Иногда мы встречаем не тех людей, иногда тех, но не в то время. Однако если так случается, что любимый человек тебя предает, ты не можешь на него злиться, перечеркивать свою жизнь, ставить крест на всех женщинах. Люди все разные. Да, тебе не повезло в первый раз, может не повезти во второй, и в третий, но может быть тебе и одному будет лучше, откуда ты знаешь? Брат внимательно смотрел на меня. Он то и дело, что шмыгал носом, вытирал рукавом сопли и наступающие слезы. Изимбрад стоял подле и тоже внимательно вслушивался в мою речь. — Да и ты ведь делаешь хуже только себе, — продолжила я. — Вот что ей будет с того, если ты сопьёшься, попадешь в беду и откажешься от отношений вовсе? Ничего, а может она и вообще только обрадуется, подумает какой ты неудачник. Поэтому, не стоит тратить слезы и нервы на такого гнилого человека. Рано или поздно ты встретишь достойного, потому ты сам достоин лучшего. Это надо пережить и отблагодарить ее за жизненный опыт, а потом идти своей дорогой. Люди приходят, люди уходят, люди предают, люди остаются с тобой навсегда. И именно от тебя зависит, совершишь ли ты эту ошибку в следующий раз, но в одном ты можешь быть уверен — рядом с тобой есть люди, которые искренне тебя любят и которые всегда поддержат в нужную минуту. Фредерик слабо улыбнулся в ответ на мои слова. Кажется он принял это и готов идти дальше. По крайней мере, я надеюсь на это. — Поехали домой, — сказала я, взяв брата за руку. Фреди кивнул, и тогда мы всей нашей тройкой направились к карете. Изимбрад напросился проводить нас до самого герцогства Ревель. Мол, а вдруг. По дороге домой Фредерик уснул у меня на плече. Я осторожно перебирала его серебристые мокрые волосы. Даже не верится. Получается, в прошлой жизни он действительно попал в сексуальное рабство, а герцог выплачивал не просто его долги, но и выкупал самого брата. Как же это все скверно. Мирабель, будучи одержимой одним лишь кронпринцем, не знала даже о такой важной детали, или, возможно, герцог сам заведомо не говорил об этом, не желая распространять слухи. Первоначальный мой план состоял в том, чтобы предложить Фредерику пари: если выиграю я — он не возвращается в казино, а если брат, то я больше не лезу в его дела. Мне стоило только использовать магию иллюзии, чтобы выиграть, а пьяный Фреди ни о чем бы не смог догадаться. Но все завернулось не туда. — Что-то не так, лорд Изимбрад? — спросила я наконец, устав от его тяжёлого и пронзительного взгляда. Он так смотрел на меня с самого начала поездки. Альберт вздрогнул от моего голоса и посмотрел на меня теперь привычно. — Твои слова...ты говорила так, будто сама знала, что это такое. Я даже проникся. На самом деле, половина всего, что я сказала было лицемерием. Сама я к этому совету не прислушалась бы. Я до сих пор боюсь отношений, предательства. В моих глазах каждый мужчина теперь изменник. И каким бы замечательным он ни был, все равно я чувствую подвох. — Вычитала в каком-то романе, — безразлично ответила я. Изимбрад тихо рассмеялся, боясь разбудить Фредерика. — Вот оно как. Ха-ха...нет, это было нечто другое. Будто ты говорила не ему, а, скорее, себе самой. Я не ответила, потому что сама не знала ответа. Оставшуюся дорогу мы ехали в молчании. Мы наконец приехали в герцогство и...нас уже ждали. Рыцари герцогства, все как на парад семенили по двору. Наша повозка привлекла всеобщее внимание, а на пороге особняка нас уже поджидал сам герцог, собственной персоной. — Шахари, — выругалась я в сердцах, чувствуя наступающую панику. В следующий миг Изимбрад начал неистово хохотать во все горло. — Хо-хо, Ревель, что за слова? Я даже не позволяю себе сквернословить при других. — Вот вам смешно, а меня скорее всего посадят под замок до скончания веков, — разозлилась я. — Ну-ну, не беспокойся, одно слово короля или кронпринца, и тебя выпустят. Ну хочешь, я буду приезжать к твоей башне и петь баллады каждую ночь, чтобы хоть как-то развеять твою тоску? — Спасибо, обойдусь, — фыркнула я. Однако, каким бы отвратительным он ни был, мне стало действительно легче от его глупых шуток. Я вышла из кареты, а Альберт помог выбраться Фредерику. Слуги тотчас же подбежали к нему, подхватили и понесли в особняк. Герцог со всей строгостью смотрел на меня сверху вниз, что у меня пробежали мурашки по спине. — Хочешь, я пойду с тобой и буду тоже отчитываться? — шепотом спросил Альберт. — Не стоит. Вы и так многое для меня сегодня сделали. Я очень благодарна вам за помощь и, конечно же, не останусь в долгу. Ну а на этом прощайте. Изимбрад улыбнулся, взял меня за руку и прижал мои пальцы к своим сухим губам, после чего продолжительно поцеловал их. — Хороших сновидений, Ревель. — Спокойной ночи, лорд Изимбрад. Он уехал, и тогда я, собрав волю в кулачки, поднялась по лестнице ко входу, пытаясь не смотреть на герцога. Поравнявшись с ним, мне все же пришлось взглянуть в его яростные алые глаза. — За мной, в кабинет, — строго наказал он и быстрым шагом двинулся в особняк. Я посеменила за ним. В вестибюле я встретила маму с Эрнестом. Брат с виной смотрел на меня. Кажется, он ничего не мог поделать. Матушка вся тряслась, держа у лица носовой платок. В кабинете кроме нас с отцом был ещё и дворецкий. Он закрыл дверь, и наступила гробовая тишина. Герцог держал руки за спиной и продолжал испепелять меня взглядом. Я тяжело выдохнула, собираясь с силами. — Отец, дозвольте объясниться. Последовала долгая пауза, после чего герцог сухо ответил: — Ну попробуй. — Фредерику изменила его...возлюбленная, и он от горя начал ходить по барам, казино, чтобы хоть как-то заглушить боль. Узнав об этом, я захотела исправить ситуацию и спасти брата. Да, наверное стоило, вас об этом уведомить. Вы бы решили эту проблему лучше, но... — Я прекрасно знал, что творилось с Фредериком, и все время ждал, когда он наконец придет в себя, возьмёт в руки всю свою доблесть и... — Вы знали?.. — Но чтобы ты отправилась в это ужасное место. С тобой могло случиться что угодно, а я об этом даже не знаю. Ты знаешь, как мать испугалась, когда узнала? Этого мальчишку, Эрнеста, я накажу, но с тобой...я не знаю что с тобой делать, Мирабель. Я... Что ты смеёшься? Я едва сдерживала себя от истерического смеха. Герцог с долей страха взглянул на меня. — Ты, конечно же, у нас остаёшься не при чем. Нет ну ты издеваешься надо мной? — всплестнула руками я. Получив в ответ тишину, я медленно начала приближаться к нему. — К твоему сведению, если бы ты дал мне договорить, ты бы знал, что твоего сына едва не отдали в сексуальное рабство ради выплаты долгов, а мне, в свою очередь, пришлось терпеть похотливые усмешки со стороны ублюдков, чтобы помочь брату. Если бы не лорд Изимбрад, не знаю, я может быть тоже попала туда. А ты, паршивец, с самого начала знал все и, мать твою, молчал? Он не отвечал. — Я не понимаю, почему такое отношение? Что мы, твои дети, сделали не так? Эрнест терпит твой холод и постоянные упрёки, Фредерика здесь кажется и за сына не считают, Себастьян вечный слабак и неудачник у нас, олух. А мне, единственной дочери, не верят в то, что я действительно не делала, — я едва сдерживала себя от слез. — Я долго думала и хотела спросить тебя, отец, почему ты поверил им всем, вот ему поверил, — я указала на дворецкого, стоящего у дверей, — но даже не вздумал проверить все, прислушаться ко мне? Если бы я это сделала, я бы не кричала так отчаянно до конца, что не делала этого. И знаешь, я могла простить тебе это, я могла простить твое игнорирование, твое холодное отношение, но это...ты мне отвратителен. Я жалею, что я твоя дочь. Катись к дьяволу, герцог Ревель. Закончив свою гневную речь, я развернулась и пошла к выходу. Герцог молчал, ему и не стоило что-либо говорить. — Госпожа... — сказал было дворецкий, открывая дверь. Я гневно зыркнула на него. Тот сразу же поджал губы. — Заткнись, Франциск, — сказала я и удалилась в свои покои, где меня уже ждала теплая ванная. Горничные в это время прибирали вещи и готовили постель. Среди всех я заметила новенькую с короткой прической. Она как-то странно оглядывалась, все время вздрагивала, когда к ней обращались. Горничная подозрительно разглядывала мои вещи, шкаф. — Эй, ты, — обратилась я к ней. — Как тебя зовут? — Люси, госпожа, — она, дрожа как осиновый лист, склонилась в три погибели. — Выйди, — приказала я. Она сначала словно не расслышала, стояла на месте, пока я снова не взглянула на нее. Когда дверь закрылась и подозвала к себе Нэнси. — Она новенькая? — Да, ее сегодня только приняли. Не злитесь, госпожа, она ещё не опытна. — Пусть убирается в комнате только под твоим или Андера присмотром. Не нравится она мне.