Предназначение злодейки. Враг в тени

Джорджия Ревель была женщиной гордой, она никогда не просила чего-либо. Ей казалось, что лучше, чтоб ее сгрызли собаки, ежели она встанет перед кем-то на колени. Но ситуация была чрезвычайной. Она не знала более, что ей и делать. Муж пропал без вести после того инцидента, и более не получала от него весточки, кроме как простых слов от поручика «не ищи меня». Она, итак, была крайне взведена, а сейчас ещё пуще. На руках у нее было трое детей, а так как Альфонсо Ревель был единственной опорой в семье, то теперь они оказались в крайнем положении. Джорджия была родом из купеческой семьи и никогда не отказывала себе в платьях, дорогих украшений или добротной еде. Труд был уделом мужчин и рабов, тем временем, как статные дамы обязаны жить в блеске украшений и всей этой праздничной мишуры. «Во всем виновата эта дрянь! — в сердцах думала Джорджия. — Пока мои дети голодают, она пляшет под ручку с кронпринцем и плетет свои коварные интриги. Чертова лисица!» — Когда меня примет королева? — раздражённо спросила женщина у дворецкого. Она просидела в гостиной уже более двух часов, а ее так и не приняли. Дворецкий замешкался. Тогда Джорджия скривила губы и, скрестив руки на груди, села на софу. — Я прожду сколько угодно. Мне нужно увидеться с королевой. И она сидела, ожидая, пока королева не соизволит выйти из кабинета. Так прошло ещё около получаса. «Она издевается надо мной?» — злостно подумала Джорджия, кусая ноготь. Из другого конца коридора послышались мужские голоса. — ...нужно отправить это поручение гвардейцам дома Изимбрад. Это нельзя так просто оставлять. — Как прикажете. А что нам, стало быть, делать-с с потопами? Его Величество заболел, посему не может решить эту проблему, а королева...королева говорит, что это ненадобно-с. — Ты прав, Леонс, с этим нужно что-то решить. Когда кронпринц едва ли не прошел мимо Джорджии, та тут же встала и воскликнула: — Приветствую солнце нашего небосвода, Ваше Высочество, — и отвесила поклон. Даниэль остановился и посмотрел на женщину. Он вспомнил ее — видел на похоронах бывшей герцогини Ревель. Юноша оглядел ее бедное изношенное платье. — Добрый вечер, сударыня. Вы, видно, ожидаете встречи с матушкой? — Да, и похоже, что Ее Величество не изъявляет желание меня принимать, — фыркнула женщина. Кронпринц, заподозря что-то неладное, сделал несколько шагов навстречу к Джорджии. — Не серчайте на матушку. Сейчас у нас во дворце большой переполох в связи с болезнью Его Величества... — Кому сейчас нелегко? — кивнула Джорджия, поддакивая. — Но поймите меня, я тут сижу уже третий час, а то и больше, а у меня дома трое детей, ждут меня. Даниэль безразлично посмотрел ей в глаза. — В таком случае, я попрошу матушку вас принять. Ждите здесь, — кивнул он женщине и подошёл к дверям кабинета. Дворецкий тотчас отступил, и тогда кронпринц вошёл внутрь. Просторная полупустая комната была неким отражением его владелицы. Стены были окрашены, как ни странно, не в сапфировый тон, а в нежно-голубой, схожий с цветом ее глаз. Повсюду расставлены позолоченные украшения, гипсовые бюсты. Однако несмотря на кажущуюся праздность убранства, стоит отметить, что атмосфера здесь была рабочая, с ноткой строгости. Королева склонилась над столом и разглядывала документы, принесенные ещё в обед. Одета она была в ее любимое пышное платье оттенка морозного неба, со спущенными рукавами, как это было актуально на то время. Медовые гладкие волосы аккуратно были заплетены в низкий хвост, где проглядывали сквозь локоны жемчужины. Диана подняла свой острый как лезвия взгляд на незваного гостя, но, завидев сына, сразу же смягчилась. — Даниэль, что тебя привело сюда? — она вновь вернулась к бумагам, начала быстро перелистывать одну за другой. Кронпринц едва сощурился, но удержал себя от раздражимости. — Надеюсь это что-то срочное. — Я бы хотел взять на себя проблему с наводнениями в южной части, — отрапортовал он. Королева замерла на мгновение, после чего вновь подняла свои светлые глаза на него. — Зачем тебе это? — Люди страдают, а вы не намерены решать эту проблему. Я решил, что мог бы помочь... — Не стоит тратить время впустую, — безразлично прервала его Диана, взяв в руки листок и уставившись на него. — Все равно у тебя не получится это сделать. Ты слишком неопытен для этого. То, что ты смог договориться с поселением эльфов ещё не говорит о том, что ты можешь так просто решать и другие проблемы государства. Тем более, у тебя и здесь хлопот полно, не стоит зацикливаться на такой ерунде. Даниэль продолжительно прожигал взглядом свою мать. Это были безжизненные глаза, лишенные какой-либо надежды. Да что уж, она давно была потеряна. Он крепко стиснул зубы и сжал кулаки скорее не от злости, а от негодования. «Неужели им всем кажется, что я так слаб?» — подумал было Даниэль. Он отчаянно хотел доказать всем, что это не так, что он способен на великие дела. Но, кажется, его никто никогда не воспринимал всерьез. Это раздражало его ещё пуще. — И всё же, позвольте мне попробовать, — спустя долгое молчание сухо настоял кронпринц. Диана с едким раздражением посмотрела на него. — В ином случае, я все равно это сделаю, несмотря на ваши запреты, матушка. Она свела брови. Теперь ее нежные голубые глаза стали похожи на холодную сталь. Диана редко когда позволяла своему сыну перечить ее наказу. Да он и особо никогда этого не делал. Даниэль был ее главным оружием, благодаря которому она всё ещё стоит у власти, ей необходимо контролировать его. Но в последнее время королева начала замечать, как ее сын медленно выходит из-под ее контроля, высвобождается от нитей кукловода. «Всё эта скверная девчонка? — сразу же подумала Диана, — мало того, что она едва не подвергла опасности смерти моего инструмента, так ещё и подговаривает его против меня.» Даниэль же видел в юной леди Ревель свое спасение, в ней он искал того, чего не получил от матери. Иногда, конечно, ему казалось, что она смотрит на него таким же холодным, стальным, полным разочарования и ненависти взглядом, но это было в то же время что-то другое. Кронпринц также увидел в ней что-то живое, что-то родное. Ему хотелось равняться на нее, быть как она — сильным и независимым. Ведь в отличии от него самого она смогла противостоять влиянию. — Если ты уже все решил, зачем надобно было приходить ко мне и спрашивать? — лишь цокнула языком женщина и закатила глаза. Но Даниэль этого не заметил (поскольку ещё это было ее излюбленное выражение лица), ведь она не настояла на отказе. — Но, если ты снова оплошаешь — я не буду тебя покрывать перед королем снова. — В приемной вас ожидает леди Джорджия Ревель, — добавил кронпринц спустя короткое молчание, уже планируя ретироваться. Диана едва заметно сконфузилась. Она вновь свела брови. — До сих пор? Агх, когда эта курица поймет, что я не хочу ее видеть? — злобно прошипела королева, бросая бумаги на стол. Даниэль весьма удивился реакции матери. Обычно она радушно принимала гостей, быстро узнавала, что им от нее надобно, и спроваживала, после чего забывала об обещании. — Так уж и быть, пусти ее. Кронпринц чуть склонил голову и вышел из кабинета, приглашая Джорджию внутрь. Женщина тотчас вскочила на ноги и, подобрав пышную юбку в руки, поспешила к дверям. Оказавшись внутри, Джорджия едва не упала на колени перед королевой. — Солнце нашего континента, самая яркая звезда, Ваше Величество, — протараторила она. Диана надела на лицо свою излюбленную маску с фальшивой улыбкой. — Молю вас о помощи. Прошу, что же станется с моим мужем, с моими детьми? Они станут врагами народа? Джорджия едва ли не рыдала. Она достала из кармана юбки платок и поднесла к лицу, прикрываясь. Но Диана прекрасно чувствовала эту фальшь. — Прошу вас, встаньте, Джорджия, — сладким голоском чуть не пропела королева, протягивая руки к бедной женщине. Джорджия чуть привстала. — Поймите, благородная, нам не на что жить. Все соседи тычут на нас пальцем. Да дьявол с ними, но на что, на что мне кормить своих детей? Помогите, Ваше Величество, я сделаю, что угодно, только помогите, — и она начала целовать руки королевы. Та в свою очередь начала гладить ее по голове, будто успокаивая малое дитя. — Ох, милушка моя, я бы с радостью помогла вашему горю, но что же я могу сделать? Ваш муж сам преступил закон, корону, и должен поплатиться за это. Джорджия тотчас перестала рыдать, исподлобья посмотрела на королеву. Та продолжала невинно улыбаться и нежно глядеть на нее. — Но вы ведь и сами приложили к этому руку, Ваше Величество, — со стальной ноткой напомнила Джорджия. Диана долго вглядывалась в ее абсолютно серые глаза и тяжело выдохнула. Она выбралась из ее рук и подошла к своему столу. — Я знаю, как сильно вы ненавидите герцога, и уж тем более его дочь. Вы не менее желали избавиться от нее. Королева продолжала ядовито улыбаться. Она провела тонким ноготком по поверхности стола, удостоверившись в чистоте кабинета. — И вы думаете, что вам, жене изменника королевской семьи поверят в то, что я, всеми любимая королева была замешана в это дело? — издевательски спросила она, взглянув в лицо Джорджии, которая едва сохраняла самообладание. — Да и к тому же, он сам усугубил ситуацию. Ему не следовало сбегать, это привлекло к себе больше проблем. И, однако ж, как он все это сделал нелепо. Диана вспомнила тот день, когда Альфонсо Ревель сидел с ней за одним столом, обсуждая план по истреблению мельтешащей дряни. Мужчина то бледнел, то краснел от предстоящего дела. Ему будто невыносимо было ожидание этого дня, в то время как королеву настораживало ее возбуждение. «Я знала, что с самого начала должна была сама действовать,» — подумала с раздражением она. — И всё же, даже несмотря на вашу грубость, — Диана провела по светлым волосам Джорджии, — я постараюсь помочь: отправлю вам некоторые денежные средства и выступлю в вашу защиту. — О милостивая государыня! — воскликнула Джорджия и начала неистово целовать ей руки. Королева продолжала гладить ее по волосам, приветливо улыбаясь. — Боги с вами, государыня! Долгих лет жизни Вашему Величеству! — Ну-ну, голубушка, — кротко усмехнулась Диана. — Идите, вас заждались дети. Как только Джорджия отвесила поклоны, она тотчас же удалилась из кабинета с приподнятым настроением. Тогда королева с раздражением скривила губы и процедила: — Ещё одни заботы! Вот же тупица! Джорджия уже посеменила по опустошенных коридорам дворца. Вот она мигом промелькнула мимо огромной картины с изображением великого короля Азриэля де ла Сеймур. Она даже не обратила на нее внимание, мигом шмыгнула за угол, торопясь к детям. Тогда эта самая картина чуть двинулась влево, и из тайного прохода вышел кронпринц, а за ним и его верный слуга Леонс. Чем хороши старинные замки дворцы, так это с многообразием потайных комнат и проходов. Они слышали всё. — Что будете делать, Ваше Высочество? — спросил у кронпринца Леонс. Тот стоял словно вкопанный, едва сознавая, что сейчас произошло. Его собственная мать подстроила инцидент на охотничьем турнире, в котором он сам чуть не погиб. — Наблюдать. Пока будем наблюдать, —сказал он и медленно, едва перебирая ногами, двинулся в сторону своих покоев. * * * Ситуация приняла слегка другой оборот. Мы с герцогом поменялись местами: теперь избегаю его именно я, а он все время ищет встреч со мной. Но я не горю желанием обсуждать тот инцидент. Тем более, я уже сказала все, что хотела. — Госпожа, прибыло письмо из дворца на ваше имя, — в комнату зашла Нэнси с конвертом в руках, после чего улыбнулась. — Оно от кронпринца. От Даниэля давно не было вестей. Оно и понятно. В последнее время во дворце неспокойно. Король прихворал, а все его обязанности легли на плечи наследника престола. Я открыла конверт и начала читать письмо. «Дорогая леди Ревель, приношу свои извинения за отсутствие новостей. Как вы наверняка уже знаете, во дворце сейчас неспокойно. Отец заболел, а матушка принимает пожелания народа. Я бы с великим удовольствием устроил встречу с вами, но, к сожалению, в скором времени вновь отправляюсь в южную часть континента, чтобы решить проблему с наводнениями. Как вы считаете, я справлюсь с этой задачей? Как вы себя чувствуете? Как ваше здоровье? Прошу, пишите мне чаще, чтобы поддерживать связь. Искренне ваш и навечно, Даниэль де ла Сеймур» Что за глупые вопросы? Раньше он никогда не интересовался моим мнением, даже наоборот — действовал наперекор. Но, должна признаться, было приятно почувствовать его заинтересованность в данном вопросе. Наконец, кто-то не расценивает меня как простое украшение для развлечения. Тем более, он попросил меня написать ему ответ, что тоже очень отрадно. Даже настроение поднялось. Я взяла перо и начала писать ответ. «Ваше Высочество, солнце нашего небосвода, благодарю за ваше письмо. Я и сама не нашла времени написать вам. В герцогстве сейчас тоже беспокойно, у меня возникли небольшие трудности, но сейчас все в порядке. Касаемо вашего вопроса: я не могу с точностью ответить, удастся ли ваша затея, или нет. Однако, сочту должным сказать, что если приложить достаточно сил, то дело выгорит. Я верю в это, как и в ваши способности. Здоровьем не жалуюсь, спасибо за ваше беспокойство. Чувствую я себя прекрасно. Отныне постараюсь отправлять вам письма почаще, насколько это будет возможным. Искренне ваша, Мирабель Ревель» Со странной радостью поставив точку, я запечатала письмо в конверт и отдала Нэнси, попутно приказав отдать его посыльным. Тогда в покои ворвалась другая горничная. Она явно не была в моем служении, так что я сразу же поняла, что это кто-то из персонала моих братьев. — Госпожа, юный господин Фредерик просил вас зайти к нему перед обедом, — оповестила она. Я невольно улыбнулась. — Андреа, Люси, выйдете, — обратилась я к девушкам, прибирающим туалетный столик. — На сегодня достаточно. После визита к брату, я сразу направлюсь в столовую. Горничные прижали подбородки к груди и пошли прочь. Люси подозрительно вновь пробежалась своими хитрыми глазами по всей комнате, будто видела ее впервые. Я явно ей не доверяю. Горничная брата провела меня к его покоям. Кажется, по пути я столкнулась с герцогом, который окликнул меня, но я сделала вид, что не услышала. — Привет, брат, — лучезарно улыбнулась я, заходя внутрь. Комната была светлой, просторной. Здесь витала атмосфера творческого беспорядка: всё было будто не на своих местах, но так, словно, было и нужно. На бежевых обоях были видны золотистые узоры. Посередине комнаты стоял рояль. На комоде около кровати я заметила тот самый стеклянный шар. Он стоял все на том же месте. Сам Фредерик сидел за столом и внимательно вглядывался в листок, лежащий прямо перед носом. — Здравствуй, милая сестра, — он будто не заметил меня сначала. Брат вскочил со стула и подошёл ко мне, сжал мои руки и поцеловал в щеку. — Прости, что отвлекаю от важных дел, сестра... Он пригласил меня сесть в кресло, в то время как сам подвинул стул и приземлился на него, прямо напротив меня. — Ничего страшного. На самом деле, я была свободна, и сама хотела зайти к тебе. Брат лишь улыбнулся. Он долго будто не мог собраться с мыслями, вечно ломал руки, кусал губы. Взгляд его был пространственным, мысли существовали далеко отсюда. Герцог посадил на домашний арест только его, и вообще запретил выходить из комнаты до тех пор, пока его сами не позовут. Кажется, все тихонечко восстанавливается. Фреди явно не горит желанием возвращаться в то место, хотя мне не знать, что творится в его голове. — Ты хотел со мной о чем-то поговорить? — наконец спросила я спустя минутное молчание. Фредерик вздрогнул, возвращаясь с небес на землю. Он оживлённо посмотрел на меня. — Да-да, прости, задумался... Я просто подбираю слова... — Слова для чего? — Для извинения, — признался он. — Тогда мои слова ранили тебя. Я не имел право говорить подобное. — Ну во-первых, я прекрасно понимаю, что тогда ты был не в себе. А во-вторых, меня обидели не слова, адресованные мне, а те, что ты сказал насчет мамы. Она явно не заслуживает подобного. От тебя особенно. — Да... Я был не прав, — энергично закивал он. — Лукреция, она... Я не имел право сравнивать эту чертовку с вами. Я знаю, что вы бы никогда так не поступили. По крайней мере, беспричинно. И я обдумал твои слова. Ты, как всегда, права, милая сестра, из-за одного опыта не стоит ставить крест на всей своей жизни. Все же мир не состоит из одних только отношений. Поэтому я... Я хочу заняться творчеством. — Это замечательно, — искренне обрадовалась я. По крайней мере, таким образом он забудет про эту историю. — Ты хочешь заняться музыкой? Я покосилась на рояль. Фредерик проследил за моим взглядом. — Да. Думаешь, это хорошая идея? — Просто великолепная! — Рад, что ты так думаешь, милая сестра, — смущённо улыбнулся брат. — Но что скажет отец? Он не такой человек... Ну, ты знаешь. — Ему ничего не останется, кроме как принять твою идею. Не беспокойся на этот счёт. Тем более, что мама встанет на твою сторону, а значит сможет уговорить герцога. Уголок его губ едва дрогнул в улыбке. Его взгляд вновь стал пустым, едва уловимым. — Да, стало быть, ты права, милая сестра. — Сыграешь мне что-нибудь? — я положила свою ладонь поверх его пальцев, из-за чего Фреди вздрогнул. — Да...да, конечно, — кивнул он и подошёл к роялю, начал перебирать листы с нотами. Найдя нужную композицию, Фредерик сел, поднял крышку и, долго решаясь, положил пальцы на клавиши. Музыка полилась словно ручей. Мелодия ласкала уши, медленно растекалась по площади комнаты, заполняя собой всё. Это было что-то лёгкое, что-то невесомо нежное. Она словно описывала теплое весеннее утро, момент, когда солнце только-только выходит из горизонта, пробуждая первым делом природу. Высокие нотки были воплощением росы, стекающей вниз по листьям. Редко, когда музыка способна задевать самое мое нутро, но именно сейчас... Это навевало ностальгию. Я вспомнила одно такое утро, когда мы с Рафаэлем не спали всю ночь, а потом, дождавшись первых лучей солнца, побежали на улицу, по поляне, собирая на ногах всю росу и грязь. Это был двенадцатый день рождения Мирабель. Я невольно улыбнулась, поддаваясь воспоминаниям. Кажется, я без всяких сомнений могу назвать это своим лучшим днём. Закончив играть, Фредерик опустил крышку и взглянул на меня. — Ну как? — спросил он. — Замечательно. Очень чувственно. — Ты правда?. Ты правда это почувствовала? — восторженно улыбнулся брат. — Я писал ее на протяжение трёх лет, собирая все кусочки воспоминаний воедино. Это правда? Это правда, что ты не льстишь мне, сестра? — Я бы не стала. Это действительно невероятно. У тебя талант, братец, — уверенно кивнула я. Но он, кажется, не поверил моим словам — наклонил голову набок и прожигал меня взглядом. — Ты какая-то грустная, сестра. Я действительно не была в настроении. Воспоминания о лучшем времени заполонили сознание и полностью подчинили мои эмоции. Я бы с радостью натянула фальшивую улыбку, но, к великому сожалению, на данный момент я не способна даже на это. — Забудь, — мотнула головой я. — Пойдем в столовую, — я встала с кресла и протянула руку брату. Тот тут же схватил ее, и мы пошли прочь из комнаты. Атмосфера в столовой ничем не отличалась от прежнего: все уткнули носы в тарелки и медленно, стуча приборами, трапезничали. Иногда герцог обращался взглядом к матери, которая постоянно косилась в нашу сторону. Наконец, он решил заговорить: — Как обстоят твои дела, Мирабель? — ему прекрасно известно, что в этот раз мне не удастся уйти от ответа. На некоторое мгновение я застыла, пытаясь прожевать морепродукты. — Нормально, — ответила я спустя время. Вновь наступила тишина. — Говорят, что на этих выходных мистер Крэфман устраивает демонстрацию своего изобретения. Ему пророчат великие успехи. Думаю, стоит посмотреть на это, — сказал вдруг герцог. — Кажется, он принял поддержку у того неизвестного инвестора, чье имя до сих пор остается в тени, — добавил Эрнест, обращаясь к отцу. Конечно же принял. В тот раз я проделала столько работы, чтобы уговорить его перейти к моим рукам. Но, должна признать, Роджер долго не решался обратиться к нам, с согласием сотрудничать. В прочем, этого стоило ожидать. — Именно, Эрнест, —кивнул герцог. — А, как поговаривают в народе, все люди, в чье предпринимательство вкладывается инвестор Веста, становятся достаточно известными. Поэтому, не сомневаюсь, что и в этот раз проект окажется удачным. Так что, я хотел предложить тебе, Мирабель, поехать с нами с Эрнестом. Тем более, там будет графиня Гессен. Он выжидающе смотрел прямо на меня, нервно перебирая вилку в руках. — Да, это неплохая идея, — холодно ответила я и отодвинула пустую тарелку, после чего встала со стула и чуть склонилась. — Благодарю за обед. Позвольте удалиться. Никто и не посмел меня задержать, поэтому я сразу направилась в свои покои, в которых в итоге провела все оставшиеся будни. Выходные выдались пасмурными. Дождя не было, но это все равно не радовало. Тусклая обыденность вводила в сон. Кажется, я немного вздремнула по пути на демонстрацию изобретения мистера Крэфмана. Она проходила в центральном парке, где уже собралась вся аристократия. Хоть даже и погода не прельщала, все же гости были на вид довольны обстановкой. — Герцог Ревель, — нас поприветствовал Роджер собственной персоной. Он едва склонил голову и дождался, пока отец протянет ему руку. — Лорд Эрнест Ревель, леди Ревель, — кивнул нам с братом Крэфман, — рад вашему визиту. Надеюсь, вам понравится здесь. — Наслышан о вас и вашем изобретении, мистер Крэфман, — улыбнулся герцог. — Хотелось бы узнать больше об этом из уст самого создателя. Так сказать, из первоисточника. — Да, конечно, — глаза Роджера загорелись. Он будто бы только и ждал этих слов. Они медленно начали гулять по дорожке, в то время как мы с братом бесцельно следовали за ними. — Свое изобретение я назвал револьвером, от старинного слово "revolvere", означающего "вращение", что достаточно говоряще, так как внутри него находится вращающийся барабан с патронами внутри. Позвольте показать, — мужчина подошёл к стенду, где и лежали его изготовленные модели. Он взял один из револьверов и открыл его. Мы все нагнулись над оружием. — Видите. Он заряжается несколькими патронами сразу же, что облегчает работу стрелку. — Потрясающе. Как же это все удобно, однако, — поразился герцог. — Позволите мне попробовать? — спросила я, улыбаясь мистеру Крэфману. Герцог удивленно вскинул брови. Эрнест тоже был довольно впечатлен моей просьбой. — Насколько я поняла, механизм едва отличим от арбалета. — Абсолютно верно! — восторженно, даже радостно, воскликнул Роджер, отводя меня в сторону от брата и герцога. — Я наслышан о вашем увлечении в данном типе оружий. Хо-хо, как чудесно, что такая хрупкая юная девушка заинтересована подобными вещами. Что ж, позвольте помочь. Мы подошли к мишеням, которые поставили именно для демонстрации изобретения Крэфмана. Роджер начал мне объяснять подробные детали механизма: — Итак, открывайте барабан и заправляйте его патронами. Потом направьте револьвер на мишень, спустите курок и нажмите на спусковой крючок. Я последовала его инструкции. Кажется, это привлекло к нам внимание. Гости мигом замолкли и в ожидании наблюдали за моими действиями. Стоило мне надавить на спусковой крючок, как выстрел отдал в руку, да так сильно, что от неожиданности я едва не упала. Пуля попала в девятую секцию мишени. Рядом последовали аплодисменты. — Невероятно! — восторженно комментировали они. Я улыбнулась всем и встряхнула больной рукой. Тогда Роджер подошел ко мне и едва ощутимо сжал пальцы. — Ох мне жаль, леди. Должно быть, отдача была довольно сильной. Мне стоит проработать этот момент, — задумчиво сказал он. — Всё в порядке. Не беспокойтесь об этом, мистер Крэфман, — натянула улыбку я. Но Роджер продолжал что-то бубнить себе под нос. Его перфекционизм требовал тщательно проделанной работы без единого недостатка. Это мне всегда нравилось в людях. Разве может быть лучше работника, чем подобный? — Не составите мне компанию, мистер Крэфман? Заодно расскажите мне в подробностях о своих идеях. Роджер отвлекся от своих мыслей, странно посмотрел мне в глаза, после чего вновь вежливо улыбнулся и предложил руку. Мы медленно прогуливались по парку, попутно беседуя о рассвете новой эпохи. — Вы не представляете себе, как вам повезло родиться в такое время. Переход от ручного труда в машинный. Разве это не чудо? Для этого цивилизация преодолела века, она проделала огромный труд. Наши потомки даже и не вспомнят время, когда люди пользовались луками и арбалетами. Рабовладение полностью исчезнет, общество наконец-то начнет бороться за равенство всех и вся. — Вы верите, что это скоро произойдет? — поинтересовалась я. Роджер тотчас обернулся ко мне и в удивлении вскинул брови. — Я убежден! А вы разве так не считаете? — Конечно, я думаю, что мы близки к этому, но не уверена, что наши внуки еще застанут это время. Для того, чтобы достичь таких высот, необходимы еще годы, а может и века. — А разве не в этом и смысл? Мы оставляем своим потомкам наследие, как это делали и наши предки. Мы делаем всё возможное за отведенное нам время, а будущее поколение доделывает наши идеи, реализует их в настоящее. — Именно поэтому вы и занимаетесь подобным? — Я занимаюсь тем, чем занимаетесь и вы, — ухмыльнулся мужчина, кося взгляд в мою сторону. Я свела брови, не понимая, к чему он ведет, а Роджер продолжал смотреть мне в глаза, желая передать мысль своих слов. — И чем же, по-вашему, я занимаюсь? — Помогаете другим добиться высшей цели, — пояснил он, но, если честно, я только больше запуталась. В его словах не было смысла, разве что… — К слову, на днях я прочитал книги о ёкаях. Магия иллюзии — такая интересная вещь. Кажется, я видел что-то про иллюзию, скрывающую лицо. Интересно, как вы считаете? — Да… весьма. — Однако, как и у каждого механизма, здесь есть небольшая, тонкая погрешность. Магия иллюзии не способна скрыть запахи, особенно характерные, — степенно произнес он, заставляя мое тело покрываться мурашками. — К слову, у вас очень приятные духи. Это из лимитированной коллекции мадам Шорре? — Н-нет, это…мой собственный аромат. Я заказываю его у одного мастера каждый месяц… — Оу, ясно, — расплылся в победной улыбке Роджер, и в тотчас его позвали гости. — Прошу прощения, я вынужден откланяться. Позже я вернусь к вам, если вам будет угодно. Приятного вам дня. Крэфман покинул меня в полной растерянности. Кажется, я продолжала смотреть в одну и ту же точку, не двигаясь с места, на протяжение долгого времени. «Он не может знать, что это я, верно? Возможно, он просто блефовал, — мысли вертелись в голове, всё пуще закручиваясь в узел. Я чувствовала, как спина покрывается потом, сердце застыло, дыхание прервалось. Мне стало невыносимо страшно от самой мысли, что кто-то знает мою истинную личность. — Нужно взять себя в руки и начать думать» — Мирабель! — меня кто-то окликнул. Я судорожно подняла глаза. Это была леди Айрис, которая только-только прибыла. На ней было бархатное черное платье с меховыми вставками. Поверх него было не застёгнутое серое пальто. Графиня махнула мне рукой и начала приближаться ко мне. Тотчас я сжала кулаки и перевела дыхание. Никто не должен был узнать о моем волнении, тем более леди Айрис. То, что мистер Крэфман в курсе о моей тайной личности, не имеет никакого значения. Я, итак, проделала большой путь к этому. Мне нельзя останавливаться. — Леди Айрис, я уже не надеялась на нашу встречу, — я сжала ее руки, будучи искренно радостной ее приезду. — Надеюсь дорога была не тернистой. — Нет, Мирабель. Я опоздала из-за погоды. Сегодня достаточно холодно, а я этого не ожидала. Поэтому пришлось вернуться и надеть пальто, — объяснила леди Айрис, взяв меня под руку. — Зима близко, и, кажется, в этом году она будет еще суровей. — Стало быть так, — согласилась я. — Есть вести от Рафаэля? — Нет, Рафи в последнее время вообще не шлет мне новостей. Даже о своем самочувствии. Вот неблагодарный наглец! Матери не словечка о своих делах. Даже как-то обидно. Я ему будто чужая. Однако, это всё было разумно — взрослея, дети стремятся покинуть родительское гнездо. — Да, наверное, так и есть, — с грустью осознала я. Должно быть, он стремится выбраться из прошлого, частью которого являюсь и я, чтобы достичь будущее. Тогда, получается, мой план провален? — Стало быть, Рафи готовит что-то грандиозное. Он всегда отстранялся от всех, когда что-то задумывал, и ругался, если его отвлекают. Так что, не стоит расстраиваться раньше времени. — Прошу прощения, леди Ревель, — вдруг, как из ниоткуда, появился мистер Крэфман и посмотрел на леди Айрис. В его глазах, кажется, что-то промелькнуло, что-то невесомое, неизвестное. — Позвольте мне представиться вашей спутнице. Моё имя Роджер Крэфман, — мужчина осторожно взял ее руку и поднёс к губам. — Графиня Гессен, Айрис Гессен, — приветливо улыбнулась она. Я начала быстро переводить взгляд с него на леди Айрис, чувствуя между ними странное напряжение. Они будто были уже знакомы. — Стало быть, вы и есть организатор этого мероприятия. Что ж, наслышана о вас. — Я польщен, — смущенно улыбнулся Крэфман. — Не желаете испробовать мое изобретение. Леди Ревель уже испытала силу револьвера. К слову, как ваша рука? — Всё уже в порядке. Благодарю за беспокойство, — ответила я, пытаясь усмирить дрожащий голос. — Что ж, я бы хотела попробовать. С вашей помощью, конечно же, — кивнула леди Айрис, подавая руку мистеру Крэфману. Тот с радостью принял ее, чуть сжал в своих пальцах и повел к мишеням. Я стояла на месте и наблюдала за тем, как Роджер учтиво показывал графине револьвер, рассказывал о самом механизме, попутно отвечая на ее вопросы. «Неужели… Это безумная идея, не так ли?» — подумала я, продолжая смотреть на двух голубков. Кажется, они сразу же нашли общий язык. Роджер так заинтересованно слушает леди Айрис, будто заворожённый. Но, сказать честно, они очень гармонично смотрятся вместе. Я даже не заметила, как рядом со мной очутился Эрнест. Он сравнялся со мной и встал плечом к моему плечу. — А где леди Эсмеральда? — спросил брат. — Вы давно не виделись. Это очень странно. Я выгнула бровь и скосила на него взгляд. — Она занята…кое-чем. — Кое-чем? — он повторил в точности мою мимику, повернувшись ко мне лицом. — Что ты скрываешь, Мирабель? — Это секрет. Я поклялась не рассказывать. Тем более тебе, — с раздражительностью ответила я, взглянув на брата. Эрнест хотел было что-то сказать, но воздержался и лишь шумно выдохнул. — Она уже скоро вернется. Ничего не станется с тобой, если ты подождешь еще пару недель. — Нет, ты не понимаешь, — мотнул головой он. Ох уж этот юношеский максимализм. — Она до сих пор сторонится меня, будто я монстр какой-нибудь. Может, я противен ей? Как думаешь? — Я уже говорила тебе: Эсми не привыкла к повышенному вниманию, особенно со стороны мужчин. Тем более, кое-кто откровенно следит за ней. Это ненормально, братец. И если когда-нибудь она попросит меня отгородить тебя от нее, я сделаю это. Ее желание превыше твоего, потому что она, по крайней мере, никогда не предавала меня и откровенно не желала мне смерти. Эрнест поджал губы, продолжая прожигать меня своим взглядом. Эта тема для него явно была не самой любимой. Ну конечно, кто же любит горькую правду? — Я очень ценю верность и доверие, братец, — добавила я, на секунду посмотрев на герцога. — А ты, к сожалению, не смог дать мне ни того, ни другого. Я разочарована в нашей семье. — Я тоже, — спустя долгое молчание ответил Эрнест. Тотчас послышался скрип старых колес. Множество карет с решетками на окнах перекрыли проезжую часть. Их сопровождал отряд герцогства Бар-ле-Дюк. Поднялся шум. Данная ситуация привлекла к себе внимание всех гостей. Тогда даже герцог не мог остаться в стороне. Он направился прямо к каретам и допросил герцога Бар-ле-Дюк. Мы с Эрнестом переглянулись и тотчас же пошли к отцу. Дойдя до него, я сразу же заметила его удивленный и потерянный взгляд. — Что такое? Это какой-то особо опасный преступник? — спросил Эрнест у герцога. — Тьфу, понабежали тут и еще требуют разъяснений, — раздражительно махнул рукой Бар-ле-Дюк и обратился к мешающим на дороге людям: — Посторонись, это предатель короны, лорд Альфонсо Ревель. Но народ только возбудился. Все тотчас подошли к каретам, пытаясь рассмотреть в одной из них лицо преступника. В это время герцог Ревель выжидающе смотрел на удивленную не меньше меня. «Это не должно было произойти так быстро. Я не давала команду Эрнесту начать эту операцию. Неужели?..» — я медленно перевела взгляд на брата. Тот в свое время свысока глядел на меня, будто бы гордясь собой.