Месье и мадемуазель

      В этот вечер знаменитый Юдекс Фонтейна Нёвиллет… опоздал. Мужчина прибыл в поместье Архонта спустя целый час после начала бала, так как лишь он успел встать из-за своего стола и мысленно настроиться на предстоящий вечер, всем сразу что-то от него понадобилось. Если после первых двух жалобных уговоров своих подчинённых уделить им «одну минуточку» его драгоценного времени он весьма спокойно соглашался, то на четвёртой подлетевшей к нему мелюзине Нёвиллет начал злиться.       К сожалению, работа есть работа, да и вопросы подчинённых оказались не такими глупыми, какими могли показаться. В итоге, после того, как Юдекс вырвался из цепкой хватки своих подчинённых, он сразу же отправился на бал госпожи Фурины, даже не сменив своего официального костюма.       Сейчас же, когда он наконец вышел из экипажа и услышал задорную музыку и праздные разговоры гостей, доносящиеся из открытых окон второго этажа поместья, на душе у Нёвиллета стало легче. Теперь он сможет очистить голову от забот, выпить и пообщаться с приятелями и другими гостями в менее официальной обстановке… А главное, там, наверху, его ждала она. Прекрасная мадемуазель Элен д’Атталь с её мягкими кудрями, фарфоровыми ручками и сладчайшим парфюмом. Что-то потянуло Юдекса в здание, захотелось поскорее войти в зал, найти глазами его леди и снова увидеть её улыбку. А Нёвиллет этому желанию противиться и не собирался.       Войдя в поместье, он кивнул некоторым встречным гостям, которых он уже несколько раз видел на предыдущих балах, и поднялся по лестнице на второй этаж. С каждым шагом, приближающим его к бальному залу, музыка всё громче и громче отражалась у него внутри, чувство лёгкой эйфории и предвкушения начало поглощать его… Последняя ступенька, пара хохочущих дам, ручка двери, тихий скрип дерева… И провал.       Ступив в зал, он тут же увидел знакомую хрупкую фигуру в белом платье, кружащуюся в танце с незнакомым ему мужчиной. Элен что-то заинтересовано с ним обсуждала и улыбалась той самой улыбкой, которой она улыбалась, танцуя с Юдексом. Нёвиллет мысленно обратился ко всем Архонтам, включая саму Фокалорс, умоляя их, чтобы все эти радостные гости, окружавшие его, заткнулись, а музыканты, так задорно играющие на своих инструментах, порвали струны и вообще забыли, что такое ноты.       Он медленно обошёл зал по кругу на ватных ногах, стараясь всячески избегать взглядом центр паркета и, в особенности, одну из пар. В конце концов он добрался до кресла Фурины и, как обычно, встал по правую руку от неё.       И Фурина, и мелюзина Инес, всё ещё подсказывающая Архонту имена гостей (что, в общем-то, было странно на третий бал), медленно обернулись на Юдекса, подмечая его недовольное выражение лица и глаза смотрящие в пустоту. Нёвиллет редко когда вообще выглядел довольным, но сейчас угрюмая атмосфера, разящая от него, была чуть ли не удушающей.       — Опоздал, — отметила Фурина, скучающе подпирая подбородок рукой, стоящей на подлокотнике. Нёвиллет сделал глубокий вдох, стараясь скрыть раздражение, которое Богиня только разжигала.       — Прошу прощения, — сквозь зубы процедил мужчина, не смотря на девушку. Брови Фурины удивленно приподнялись, и она решила уколоть его в отместку на такой моветон.       — Разозлились из-за того, что вашу подружку увёл кто-то другой, господин Судья? — хитрая улыбку расползлась по её лицу. Фурина знала, что попала в яблочко. Глаза Нёвиллета так резко переметнулись к Архонту, что она почти физически почувствовала, как он сейчас хочет разорвать её на части. С виду спокойный Верховный Судья одними только глазами дал ей понять, что ей не стоит продолжать свои подначивания. Архонт сглотнула.       — Госпожа Фурина, — тихо произнёс он сквозь зубы, — попридержите свой язык.       Фокалорс ахнула, приложив руку к груди. Она сжала губы и оглянулась по сторонам, но вскоре вернулась взглядом к Нёвиллету.       — Юдекс! — шикнула она. — Я даже не могу отдать тебя под суд за оскорбление Божества, потому что… некому будет тебя судить!       Он хотел было что-то ей ответить, но его весьма вовремя перебил лёгенький кашель за спиной. Нёвиллет обернулся, и весь этот лёд на его душе и сердце треснул, как только он увидел милую улыбку и блестящие голубые глаза.       — Добрый вечер, месье Нёвиллет.       — Добрый вечем, мадемуазель д’Атталь…       Несколько секунд они молча смотрели друг на друга, но в итоге Юдекс собрался с мыслями, прочистил горло и протянул ей ладонь.       — Позволите?       — Разумеется, — она кивнула и добавила шёпотом: — для этого я сюда и пришла…       Легкая улыбка тронула губы Судьи и он увёл Элен от Архонта и весьма плавно влился в ряд кружащих пар. Казалось бы, Нёвиллет оттаял, когда девушка подошла к нему, но острый укол обиды в сердце заставил его вспомнить, из-за чего он вообще разозлился. На том месте, где сейчас лежали его собственные ладони, пару минут назад были чужие — такие неприятные, недостаточно идеальные для этой хрупкой ладошки и элегантной талии. Ладони, так безобразно трогающие то, что принадлежало не им.       Он и сам не заметил, как половину танца провёл в тишине. Почувствовав легкое сжатие своей ладони, он опустил глаза к Элен и встретил обеспокоенный взгляд.       — Вы сегодня крайне молчаливы… Полагаю, вам хочется спросить, что за граф танцевал со мной, пока вас не было?..       Ревность. Это чувство определённо было ревностью.       — Отнюдь, — холодно ответил Нёвиллет и отвёл спокойный взгляд в сторону. Элен вздохнула и перевела голубые глаза ему в плечо. Её улыбка уже не была такой радостной и заразительной.       — Всё же я расскажу. Это граф Меланшон, он… сватается ко мне. И я весьма насторожена — слишком уж он нравится моему отцу. Видимо, такова моя судьба. Элен Меланшон… — она чуть скривилась и горько улыбнулась.       Нёвиллет не ответил. Он продолжил спокойно вести танец и слушать, что ему говорит Элен, совершенно не показывая, что внутри у него сейчас происходил какой-то невероятный шторм. Юдекс готов был к чертями смыть весь этот Фонтейн, утопить парящую высоко в небе Селестию и сам утонуть в солёной воде — к сожалению, сделать последнее у него это вряд ли получилось бы.       Он перевёл глаза вниз и встретил кудрявую макушку. Элен не отрывала взгляда от блестящих пуговиц фрака Юдекса.       — Он же мне в отцы годится, господин Нёвиллет…       Юдекс тихо безысходно усмехнулся. Он-то Элен годился в дальние предки.       — В общем, что я хотела сказать… Спасибо за то время, что мы провели вместе. Эти балы были настоящим глотком чистой воды. А теперь в этот оазис капнули горькую настойку… — Она перевела взгляд куда-то в сторону.       Нёвиллет не знал, что ему сказать. Не знал, что ответить на её слова. Ему было невероятно приятно слышать, что она ценила эти вечера, и невероятно горько от того, что скоро это всё закончится. Если Элен выйдет замуж, Юдекс больше не сможет танцевать с мадемуазель д’Атталь. Ровно так же, как совесть не позволит ему пригласить на танец мадам Меланшон.       Как только танец завершился, Элен попросила у Юдекса прощение, сделала короткий реверанс и исчезла в толпе, позванная кем-то из своих приятелей. Нёвиллет успел только криво поклониться ей и остался один посреди собирающихся на следующий танец пар. Он не совсем понимал, что он сейчас должен и хочет делать, поэтому выбрал самый простой вариант — сбежать. Сбежал он совсем недалеко, на балкон, выходящий из бального зала. Сегодня ночь была холоднее, чем предыдущие, поэтому снаружи было совсем мало людей. Юдекс выхватил бокал шампанского у проходящего мимо официанта и обратил свой взгляд к темнеющему горизонту, уперевшись локтями на балюстраду. Интересно, когда его жизнь стала такой? Опостылевшая работа, еженедельные балы и шампанское, заливающее печали…       Из мыслей его выбила фигура в белом, остановившаяся возле него и положившая руки на балюстраду. Он даже не повернул головы, он и так знал, кто это.       Они молчали, причём молчали весьма долго. Он не знал, о чём думала она, а она наверняка догадывалась, о чём думал он. Нёвиллет чувстовал себя неопытным ревнивым мальчишкой, по глупости влюбившимся в красивую девушку, которая никак не могла быть его. Гидро Дракону не нужна любовь, Гидро Дракону не нужна спутница и дама сердца. Люди умирают, а Гидро Архонт продолжает жить. Даже если бы он мог, он бы не посмел обречь милую Элен на взросление и старение рядом с таким, как он — не меняющимся, неуязвимым к течению времени…       Нёвиллет и сам не знал, чего он ждёт. В итоге он дождался худшего — Элен мягко оттолкнулась от балюстрады и обернулась к дверям. Затем она перевела печальный взгляд на Юдекса и тихо сказала:       — Спасибо, месье Нёвиллет. Для меня честь, что я могу вот так проводить с вами время. — Она сделала шаг назад, к открытым дверям зала. — Доброй ночи.       Она развернулась, и последняя струна разумности в душе Нёвиллета лопнула. Едва не сбив пустой бокал, стоящий на краю балюстрады, Юдекс резко обернулся и вытянул руку. К чёрту графов, к чёрту приличия и к чёрту это нещадное время. Сейчас ему нужно только одно.       Он аккуратно схватил её запястье, заставляя остановится. Элен обернулась с чуть расширенными глазами.       — Подожди… подождите, мадемуазель Элен. — Он сделал глубокий вдох и произнёс на выдохе, едва ли не шёпотом, но так, чтобы она услышала. — Не выходите за графа. Я хочу жениться на вас…       Её розовые губы чуть разомкнулись в удивлении. Она выдохнула, сама не заметив, что сдерживала дыхание. В глазах Нёвиллета она увидела не известного Юдекса, не грозного Верховного Судью, а простого мужчину, который с трудом осмелился просить её руки, так наивно и мило. Простого мужчину, которого господин Нёвиллет прятал так глубоко за маской спокойствия и ответственности.       Она мягко улыбнулась. Её прохладная ладонь осторожно легла поверх руки Нёвиллета, едва касаясь и поглаживая её. Тонкие пальцы заставили волну мурашек пробежать по спине мужчины.       — Тогда, господин Нёвиллет, вам следует как можно скорее сообщить о своих намерениях моему отцу. А я буду с нетерпением ждать этого разговора в моём доме.       Она невесомо коснулась его пальцев, заставляя Юдекса отпустить её. И, одарив его ещё одной сияющей улыбкой, растворилась в толпе веселящихся гостей.