Ashes in the wind

      Гарри уставился на здание перед собой. Он мог бы это сделать. Это было совсем как в Хогвартсе. Только на этот раз это будет школа без магии, без его друзей и без того факта, что все знали его или о нем. Все, что ему нужно было сделать, это собрать всю свою гриффиндорскую отвагу, которую, как он знал, все еще было где-то внутри него, и войти в здание. Почему же тогда его ноги не двигались?       Прошло всего несколько месяцев с тех пор, как его исключили из Школы Чародейства и Волшебства Хогвартс после победы над самым могущественным Темным Волшебником столетия. Несмотря на то, что Пожиратели Смерти, скорее всего, все еще преследовали его за убийство их драгоценного Лорда, он покинул дом своих родственников, оставив защиту, которую тот все еще давал ему, и переехал в Америку. Он устал от волшебного мира, особенно после того, как тот предавал его снова и снова.       Собрав свои немногочисленные пожитки и опустошив один из сейфов Поттеров, он уехал, чтобы начать новую жизнь в Форксе, штат Вашингтон. Решив прожить свою жизнь в основном как маггл, он решил, что не должен полностью отказываться от своей магии. На самом деле, он не мог отказаться от своей магии, даже если бы захотел. Она все еще была частью его и всегда будет. Он нашел небольшое сообщество волшебников недалеко от Вашингтона с собственной школой волшебства и решил записаться. К счастью, это была заочная школа, и большую часть материала он мог подчерпнуть из книг. Ему нужно будет ходить в эту школу каждую среду, и если ему понадобится дополнительная помощь, он может приходить туда, когда пожелает.       Пытаясь жить как можно более нормальной жизнью, он записался в местную маггловскую среднюю школу. И вот он здесь, смотрит на большое здание перед собой, ему не хватает обычной гриффиндорской смелости.       Сделав глубокий вдох и закрыв глаза, он сделал шаг вперед. Ну вот, это было не так уж страшно, не так ли? Он собрал остатки своего мужества и вошел внутрь, отыскав дорогу в приемную, где ему нужно было получить свое расписание.       Проходя мимо множества уже прибывших студентов, он внезапно вспомнил свое первое пребывание в Хогвартсе. В первый раз, когда он вошел в большой зал, все студенты уставились на него и его товарищей-первокурсников. Это было то чувство, которым он тогда не наслаждался. Это было чувство, которым он и сейчас не наслаждается.       Хотя тогда он был не совсем одинок. Он встретил друга в поезде в Хогвартс, Рона, своего самого первого друга… ну, кроме Хагрида. На секунду ему захотелось, чтобы его друзья были сейчас здесь, рядом с ним, но напоминание о том, что они сделали и сказали в тот роковой день, быстро прогнало эту идею.       Гарри встряхнулся, чтобы прояснить свои мысли. Ему нужно было найти свой класс. Женщина в приемной была очень добра к нему, когда передала ему информацию, которую он должен был знать. Изучая расписание, он был очень благодарен Сириусу за то, что тот присылал ему все эти маггловские школьные учебники, которые он изучал на четвертом и пятом курсах. Не говоря уже о том, что он благодарен Дадли за то, что тот не был так одержим книгами и это давало ему возможность их читать.       Войдя в класс, он воспользовался моментом, чтобы изучить обстановку. Что ж, подумал он, скользя взглядом по многочисленным рядам столов; за некоторыми из них сидели студенты, некоторые все еще пустовали. Пока что все похоже на Хогвартс.       Когда он вручил учителю свой листок, ему велели найти свободное место. К счастью, это было начало учебного года, так что еще оставалось много свободных мест, и он выбрал одно в середине. Не желая быть впереди, и его зрение не позволяло ему быть сзади. Он закатил глаза, услышав вопросительные перешёптывания своих одноклассников; он действительно не любил сплетен.       Облегчение пронзило его, когда учитель начал урок. Все эти сплетни разозлили его, и он боялся, что выйдет из себя. Он чувствовал, как магия растет в нем, а терять контроль над своей магией в маггловской школе было опасно.       К счастью для Гарри, утро прошло относительно быстро. Когда он вошел в кафетерий, его быстро потянули к столику. — Гарри, верно? Я София, — спросила его блондинка, усаживая его на стул рядом с собой.       Не дожидаясь ответа, девушка продолжила. — Я в твоем классе тригонометрии, — улыбнулась она. — Это Джейк и Дэвид. Они с тобой на уроке истории. — Она указала на парней перед собой.       Гарри вежливо кивнул им. Он вспомнил, что видел их всех троих по крайней мере на одном из своих занятий.       — Ты британец, верно? — Девушка, София, продолжила, нежно коснувшись его плеча.       Гарри всегда доверял своим инстинктам, и инстинкты подсказывали ему, что эта девушка ему не нравится. Ему не нравилось, как она продолжала прикасаться к нему. Не говоря уже о том, что она давала ощущение, что все были ниже ее. Он слегка кивнул на ее вопрос, когда понял, что она ждет ответа.       Она продолжала говорить о том, кем были все; начиная с людей за этим столом.       Гарри оглядел помещение и позволил своему взгляду упасть на небольшую группу, которая была в стороне от остальных студентов, как будто они держались на расстоянии от всех. Перед ними стояли тарелки, но они к ним не прикасались. На самом деле, это выглядело так, как будто они вообще не ели.       Они не люди, мысль пронеслась у него в голове, прежде чем он осознал это. Осторожно покачав головой, чтобы прояснить свои мысли, он больше не собирался быть тем парнем. Он больше не был Мальчиком-который-выжил. По какой-то причине его тянуло к этой небольшой группе, и он воспользовался моментом, чтобы изучить их.       Сначала сидел высокий светловолосый мальчик с волосами медового цвета, который выглядел так, как будто ему было трудно находиться там. Из того, что Гарри мог сказать, он был мускулистым, но худощавым, и это выглядело так, как будто он боролся со своим контролем.       Гарри мог понять его. Его контроль уже висел на волоске, когда София продолжала прикасаться к нему. Он оторвал взгляд от парня слева и уставился на девушку рядом с ним.       Единственная девушка за столом была миниатюрной, с короткими, на вид колючими черными волосами. Он мог описать ее только как фею. Их глаза встретились, и она одарила его короткой ободряющей улыбкой, прежде чем отвернуться от него. Он выдавил улыбку в ответ. Она напомнила ему Луну Лавгуд, одну из немногих людей, которые все еще верили в него.       Следующим был парень справа, сидевший немного в стороне от двух других, спиной к Гарри. У него были необычного оттенка волосы бронзового цвета, которые были растрепаны, это напомнило ему о его собственных непослушных волосах.       Он слегка повернул голову, разговаривая со светловолосым парнем, давая Гарри возможность рассмотреть его в профиль.       — Седрик, — выдохнул он, увидев профиль, но этого не могло быть! Седрик был мертв. Седрик умер у него на глазах. В последний раз он видел его, когда его оттаскивали от безжизненного тела. Воспоминание все еще было свежо в его памяти, и это все еще причиняло боль.       Как раз в тот момент, когда воспоминание собиралось овладеть им, юноша повернулся к нему. Он видел, что, хоть его профиль напоминал ему Седрика, они не были похожи. У того были высокие скулы, сильная линия подбородка и полные губы. Если и было одно слово, которым Гарри должен был описать его, так это великолепный.       У них действительно были общие высокие скулы и сильная линия подбородка, но разница заключалась в том, что Седрик выглядел более по-мальчишески, в то время как этот парень был более угрюмым.       Они с ним встретились взглядами, и внезапно он почувствовал, как его магия заколыхалась вокруг него. Его сердце ускорилось, а ладони вспотели. Ему пришлось закрыть глаза, чтобы восстановить контроль над своей магией, и он посмотрел на свою тарелку. Он не мог рисковать, что его разоблачат, не говоря уже о том, что он не мог рисковать причинить вред кому-либо из магглов.       — Это Каллены, — сказала ему София, поймав его пристальный взгляд на них. — Джаспер Хейл, Элис Каллен и Эдвард Каллен.       Каллены? Это дети Эсме? Он подумал об этом, когда было произнесено это имя.       Гарри открыл глаза и повернулся к ней. — Тем не менее, они все вместе, — продолжила София, заметив, что он обратил на нее свое внимание. — Джаспер и Элис, у них есть еще одна сестра и брат, Эммет и Розали, которые тоже вместе. — Гарри услышал легкое отвращение в ее голосе. — Это просто омерзительно! Они брат и сестра, черт возьми.       Гарри бросил еще один взгляд на Калленов, прежде чем повернуться к Софии. — Они не выглядят родственниками.       Софи бросила свирепый взгляд на Калленов. Что сделало Калленов такими интригующими для новичка? Что у них было такого, чего не было у нее? — Нет, они все усыновлены, — продолжила она, снова поворачиваясь к Гарри, она собиралась так или иначе привлечь его внимание. — Миссис Каллен и доктор Каллен усыновили их. Они сами довольно молоды, лет под тридцать или около того.       — Это очень тактично с их стороны — принимать детей в свою семью, когда они сами так молоды, — заметил Гарри, снова бросив взгляд на Калленов.       — Я думаю, — согласилась София, и Гарри увидел, что она пытается найти что-то, что заставило бы его меньше думать о них. — Миссис Каллен не может иметь детей, хотя…       Что еще она собиралась сказать, было прервано Гарри, когда он ответил. — Это не мое и не ваше дело, если уж на то пошло, знай. — Он изо всех сил пытался контролировать свою магию. — Я случайно встретил миссис Каллен, и она показалась мне очень доброй женщиной. Жаль, что у такой милой женщины, как она, не может быть детей, но я уверен, что ей не понравилось бы, если бы вы сплетничали о ней так, как вы это делаете. — Гарри собрал свои вещи, прежде чем повернуться к Софии. — А теперь, если вы меня извините, я собираюсь сесть подальше от вас, чтобы закончить свой обед в тишине.       Он ушел, оставив остальных студентов пялиться ему вслед. Поставив свою тарелку на столик снаружи, благодарный за то, что был ясный день, он сел. Единственное, что он ненавидел, так это когда люди говорили гадости о других людях, особенно о его друзьях.       Быстро покончив с обедом, он вышел и поспешил на следующий урок. Если раньше на него так пристально не смотрели, то сейчас определенно пялились. Он превратился из милого британского новичка в высокомерного сопливого новенького. Для него не имело значения, что они думали. Пока они не были у него перед глазами, он мог справиться с чем угодно.       На другой стороне кафетерия, подальше от всех остальных, сидели Каллены. Хотя, похоже, их не интересовало ничего вокруг. По правде говоря, они замечали все. От любовной ссоры на кухне до новенького, входящего в кафетерий, и которого тащат к популярному столику среди школьников.       Самый младший из них мог слышать нервные мысли новичка громко и ясно в шумном кафетерии. Он съежился, услышав глупый вопрос девушки.       — Его спрашивают, англичанин ли он, — сообщил он своим братьям и сестрам, когда прочитал вопрос в их головах.       Он напрягся, прочитав эту мысль. — Он знает, что мы не люди.       — Он знает, кто мы такие? — спросила его сестра.       — Он не позволяет себе думать об этом. Его мысли немного странные, — признался он.       — Ему не нравится, когда она продолжает прикасаться к нему.       Элис почувствовала, что кто-то пристально смотрит на нее, и посмотрела на новенького. Она ободряюще улыбнулась ему, надеясь, что это хоть немного успокоит его нервы. Джаспер уже говорил ей раньше, как нервничал новенький. Это было ошеломляюще для него.       — О чем он думает? Его эмоции говорят мне, что он любопытен, но осторожен, — подумал Джаспер.       Эдвард повернулся лицом к брату. — Он принимает наше появление.       Эдвард повернулся к мальчику, когда прочитал имя в мыслях новичка. Его глаза встретились с изумрудно-зелеными. Эти глаза, которые так сильно напоминали ему его собственные давным-давно, взывали к нему. Зрительная связь прервалась, когда новичок закрыл глаза и опустил голову. Его мысли были странными. Магия? Кем был этот странный парень?       — Похоже, София заметила, что он смотрит на нас, — объявила Элис, когда они услышали, как она их представляет.       — Он знает Эсме, — объявил Эдвард, прочитав имя в его мыслях       Три вампира тихо зарычали, когда сплетни обратились к их матери, но шок взял верх, когда новенький поддержал ее.       Они были поражены, наблюдая, как новенький уходит, кипя от злости.       — Он мне нравится, — мысли его сестры заполнили его голову. Эдвард снова повернулся к новенькому и вынужден был согласиться. Было что-то, что ему нравилось в новом парне, и он хотел узнать о нем больше.       И все же что-то удерживало его, заставляло держаться на расстоянии. Вздох не остался незамеченным его братьям и сестре, но, к счастью для него, они не прокомментировали это.