Red Anemone

Автобус пришел на несколько минут раньше, что его немного удивило. Никогда не было так, что он приходил раньше. Но неважно, это не было чем-то плохим. Итак, Наиб запрыгнул в машину, чувствуя такой же холод, как и в ожидании автобуса на остановке. Он бросил пару монет и, когда автомат просигналил ему, направился искать свободное место. Наиб плюхнулся на свободное сиденье у бокового окна, прижимая рюкзак к груди, и закрыл глаза, медленно начиная чувствовать сонливость. Он услышал шаги и почувствовал, как сиденье рядом с ним опустилось. Он открыл глаза. Очень знакомый блондин и его очень милый (и тоже знакомый) бульдог. Ах. Блядь. Это был Виктор, один из тех людей, которых он сейчас не хотел видеть. Блондин помахал ему, улыбаясь, а затем достал блокнот, чтобы нацарапать слова. "Приятно видеть тебя здесь, Наиб!" Если бы он не был партнером человека, которого он любил, Наиб, вероятно, разволновался бы и помахал в ответ, может быть, быстро обнял бы его за плечи или что-то в этом роде... Он вспомнил, что Виктор тоже был одним из его близких друзей, и через него он познакомился с Эзопом, Эндрю и Лукой. Они помогли ему приспособиться к новой жизни, и он даже позволил им остаться в своем доме, когда для них наступили трудные времена (все они были удивлены, когда узнали, что его семья была богатой, и что он на самом деле был довольно обеспечен по сравнению с большинством студентов колледжа их возраста, зная, что ему не нужно работать до конца своей жизни, если ему этого захочется). "Привет, эм... Привет, Виктор." "Тебе неудобно рядом со мной?" Это сразу же застало его врасплох, и его лицо выдало это. Виктор виновато улыбнулся, качая головой, как бы говоря: "Все в порядке". В этот момент чувство вины ударило Наиба по лицу. В этом не было вины ни Виктора, ни Нортона на самом деле. Это была его собственная, за то, что он никогда не мог отпустить. Это всегда было его проблемой - держаться за что-то слишком долго, пока не станет слишком поздно. И вот теперь это наконец настигло его. Он посмотрел на свои руки, обхватившие рюкзак. "Мне жаль." - сказал он тихо, но Виктор просто потянулся, чтобы ободряюще сжать его руки. Почему он был так мил с ним? Если бы он знал, что у парня есть чувства к его партнеру, и активно избегал его. "Я знаю. Это не твоя вина. Ты не можешь это контролировать". "Да, не могу...". Покачал головой. "Наиб, я знаю, что ты не хочешь ничего плохого. И..." - Вздох. "И я знаю, что в море гораздо больше рыбы". Наиб негромко рассмеялся. Он был симпатичным. Он понимает, почему он нравится Нортону. Боль в груди вернула его к реальности, и он крепче прижал сумку к груди. «Да. Я знаю. Мне... мне нужно двигаться дальше." "А". Виктор сделал удивленное лицо, затем нахмурил брови. Это было не то, что он имел в виду. "Я знаю. Но я имел в виду для себя." Наиб моргнул, сбитый с толку тем, что блондин имел в виду. Но прежде чем он успел спросить, Виктор засунул блокнот обратно в сумку, позволив Вику обнять Наиба и помахать на прощание. Это была его остановка, и он не стал вдаваться в подробности. Наиб задается вопросом, что случилось.

≺━═════⊹⊱≼≽⊰⊹═════━≻

Возвращаясь в пустой дом, чувствовав себя таким одиноким, когда никто не был рядом с тобой, когда ты возвращался после напряженного дня в школе или на работе. Но на протяжении многих лет Наиб чувствовал, что все было хорошо. Он мог бы вернуться домой, скинуть туфли, брюки, побродить голым, если бы захотел. Он мог есть все, что хотел, и никто не мог сказать ему, что это вредно для здоровья. Но теперь ему снова стало холодно и одиноко, и Наиб понял, что то, что он чувствовал, что все в порядке, было просто ложным барьером, ложью, которую он сделал для себя, чтобы не сойти с ума в одиночестве. Он скучал по маме, папе, бабушке и дедушке. Они всегда были так нежны с ним и учили его, как быть хорошим человеком. Их всех оторвали от него так рано. Он вздохнул, бросая сумку на пол, рядом со своими ботинками. Майк сказал, что придет с пиццей позже, но, вероятно, будет уже очень поздно, когда он соизволит наведаться. Всем нравилось часами торчать в пиццерии Бальзы. Но, подождите, Виктор только что был в автобусе? Они закончились рано? Или Виктор ушел пораньше? Его размышления были прерваны звонком в дверь, и он повернулся, чтобы открыть ее. "Наиб~~ Как поживаешь? Прием у врача прошел хорошо?" Майк обнимает своего друга, а затем издает панический крик, потому что он чуть не выронил картонную коробку из-под пиццы. "Иди сюда, идиот, пока ты не вывалил мой ужин на пол". Сказал Наиб, но, судя по тому, как он смеется и улыбается, в произносимых словах нет ничего, кроме злобы. "И ... Пожалуй... Прием у врача..." Он замолчал, но Майк пригласил себя войти и быстро скинул ботинки, потянув Наиба за руку на кухню (после того, как он запер дверь, конечно). "Ты можешь рассказать мне всеееееееееее об этом, пока будешь есть свою пиццу!" Наиб вздохнул, но не потому, что был расстроен, а потому, что почувствовал тепло, которого так жаждал в этом огромном пустом доме от своего самого дорогого друга, даже если это была лишь малая часть того, что он искал. Он последовал за ним к кухонному столу, когда блондин плюхнул коробку на поверхность и открыл крышку. К сожалению, сыр на пицце не был таким липким, как раньше, так как она остыла по дороге сюда. Но это было прекрасно, подумал Наиб, пицца все равно оставалась пиццей, даже если она была холодной. "Итак, как все прошло?" Майк передал ему салфетку и положил на нее кусок пиццы с сыром. Наиб посмотрел на свою еду, и внезапно она показалась ему не такой аппетитной, как раньше. Он вздохнул, отодвигая ее от себя, и Майк понял, что это не очень хорошая новость. "Я эм... Все прошло не очень хорошо." Он положил руки на стол, теребя длинные рукава рубашки. "Хочешь поговорить об этом? Я не хочу, чтобы ты чувствовал себя одиноким, Наиб." - в гетерохроматических глазах Майка читалась забота о его друге, и Наиб знал, что он все равно разберется. Поэтому он кивнул. (хаха, на самом деле, как я понял, это сам автор делает намеки на то, что майк гетеро и не намекает наибу. это чисто мое мнение и понимание происходящего, а так, как и ты ничего не знаю наперед) (почти) "Это... Я думаю, я должен сказать тебе правду..." Он глубоко вздохнул, и Майк подождал, пока он продолжит. "Я эм... Это не рак... Но, я думаю, это довольно близко к этому". Он сжал кулаки. "Ты знаешь об эм... Эта цветочная болезнь? Где люди давятся цветами из - за ... из-за..." - Он не хотел произносить последнее слово, оно звучало нелепо. "Из-за любви..." Майк просто уставился на него, но ничего не сказал, и ни его лицо, ни глаза не выдавали ни малейшего недоверия, лишь смятение. Наиб не был уверен, стоит ли ему продолжать, но он уже зашел так далеко, что мог бы и закончить. "Майк... У меня... что-то растет в груди. Я ... я давился этим уже несколько дней, и я не знаю ... Я не знаю, что делать. Доктор сказал, что я мог бы сделать операцию, чтобы удалить его, но она сказала, что это заставит меня потерять все мои чувства к нему, и я не ..." — Слезы катились по его лицу, когда его голос дрожал, как и губы у ребенка, потерявшего свою игрушку. Майк потянулся и схватил его за руки, сжимая их в своих. Забавно, сегодня это случилось дважды. "Я не знаю, хочу ли я этого, Майк. Мне страшно. Но это больно, это так больно". Теперь он был хнычущим месивом, и Майк редко видел его с этой стороны. Наиб, которого он видел каждый день, всегда был таким сильным, широко улыбался и смеялся вместе со всеми, был рядом с другими, когда им было плохо, поддерживал других, когда они работали над чем-то. Редко он видел Наиба таким уязвимым, таким маленьким и хрупким, как сейчас. Он еще раз сжал его, прежде чем придвинуться ближе, чтобы крепко обнять, чувствуя руки Наиба на своей спине, когда он ответил ему тем же. "Это из-за Нортона?" - мягко спросил он, и Наиб поколебался, прежде чем кивнуть. "Я не знаю, что делать, Майк", - снова сказал он, шмыгая носом, его глаза все еще были полны слез. "Я просто хочу, чтобы все это перестало причинять боль". Майк нежно водил круги по спине рыдающего мальчика, мягко говоря ему, что все будет хорошо, но он знал, что это не так. По правде говоря, узнать, что его лучший друг болен вымышленной болезнью, было, честно говоря, немного трудно поверить, но Наиб никогда не был склонен лгать, и он знал, как сильно он страдал, когда Нортон был таким, таким глупым. Даже если у самого Майка не было к нему чувств, тот факт, что он, казалось, никогда не беспокоился ни о ком другом, когда был в своем маленьком мирке, невероятно расстраивал. Что было в основном все время. Честно говоря, Майк задается вопросом, почему Наибу вообще понравился этот парень. Конечно, Нортон посещал местный дом престарелых и поддерживал своих друзей, но если бы это было что-то, что могло бы сделать его счастливым? Может поспорить на свою задницу, что он оставит их позади, чтобы отправиться за ним, ни разу не оглянувшись. Но... любовь слепа. Он слушал, как Наиб плакал, казалось, слишком долго, и когда он только начал всхлипывать, они отпустили друг друга, Наиб вытер глаза рукавом. "Мне жаль. Ты пришел, чтобы повеселиться." - сказал он хриплым голосом, но Майк только покачал головой, вытирая лицо салфеткой (хотя и немного агрессивно). "Это не твоя вина. И как я могу быть веселым в такой ситуации!" Он улыбается, бросает салфетку в мусорное ведро и вытаскивает еще один кусок пиццы. "Ты хочешь посмотреть фильм? О, может быть, фильмы о Барби..." "Ты собираешься заставить меня смотреть Барби?" "Я не собираюсь заставлять тебя, мой дорогой Наиб, ты сделаешь это по собственной воле". О, боже.

≺━═════⊹⊱≼≽⊰⊹═════━≻

"Что?! Как она не поняла, что это была не Эрика!?" Наиб в отчаянии восклицает. Они смотрели "Принцессу и нищего", сцену, где Аннелизу заставляют зайти в магазин мадам Корпорейшн и запирают там. "Разве они не говорили, что они идентичны?" - сказал Майк, забавляясь тем, как увлекся фильмом Наиб, когда он ныл о том, как это было бы скучно раньше. "Да, но есть так много очевидных моментов! Цвет волос, родимое пятно, их личности буквально разные!" Сейчас он ушел с головой в фильм, совершенно забыв о том, что произошло раньше. Майк усмехнулся, этот таинственный энтузиаст был так увлечен этим. Если бы он не был болен, он, возможно, продолжал бы заниматься своей любовью к закону. "Это детский фильм, Наиб". "Да, и детские фильмы более занимательны, чем взрослые фильмы". (Ля, всё равно пошло как-то... Хотя эт только у меня пошлятина в бошке.. Ой..) Они оба рассмеялись, затем Наиб вздохнул. "Спасибо, Майк, за ... .. То что развеселил." Сказал он, его глаза все еще были прикованы к экрану, но Майк мог сказать, что он был искренен. "Нет проблем, приятель. Вот для чего я здесь". Он сжал его плечо, и Наиб повернулся, чтобы одарить его усталой, но благодарной улыбкой. Майк боялся, что Наиб снова закроется. Он никогда не был обидчивым человеком, когда был младше, но чем ближе он подходил к людям, тем ему было спокойнее, когда они прикасались к нему. Таким он был всегда. Пока не умерли его бабушка с дедушкой. Сразу после окончания средней школы его бабушка скончалась из-за более ранних проблем со здоровьем, и вскоре после этого ее муж последовал за ней. Хотя Наиб не стал бездомным (в их завещании говорилось, что все, чем они владели, перейдет к нему, их единственному внуку), Майк все еще беспокоился, что он уничтожит себя. Он навещал его столько, сколько мог, выводил из депрессии и помогал готовиться к поездке в Олетус. Они познакомились с Виктором, Эндрю, Эзопом и Лукой, которые также сыграли большую роль в том, чтобы помочь ему взять себя в руки. Они были энергичными, яркими, но в то же время понимающими и добрыми. Майк был рад, что Наиб нашел людей, которые могли бы ему помочь, даже если они не слишком много знали о его жизни. Они были терпеливы, и это все, что ему было нужно. Так вот кем был бы для него Майк. Терпеливый, ждущий, чтобы он снова не потерял себя. Он посмотрел на часы. Было уже поздно. Ему, наверное, нужно было сейчас же вернуться домой, принять душ и поспать. "Тебе следует отправиться домой, уже почти десять". Наиб замолкает, и Майк кивает. "Ты ведь сам справишься, правда?" «Да. Я обещал Илаю, что позвоню ему, если что-нибудь случится." "Я знаю, что шутил об этом раньше, но Илай действительно кажется отличной находкой, понимаешь?" Майк ухмыляется, и Наиб (мягко) бьет его по руке, заставляя его вскрикнуть и вскочить со своего места на диване. "Если ты так влюблен в него, почему бы тебе тогда не пригласить его на свидание?" "Я мог бы, просто!.."(Простите, я не понял это место, я дебик) Они оба снова рассмеялись, прежде чем Майк направился за своим пальто. "Но на самом деле, я тоже тот, кому ты можешь позвонить, если тебе нужно, хорошо?". - сказал блондин, натягивая свое розово - голубое пальто, глядя на своего друга, который откинул руки и голову на спинку дивана. Наиб вздохнул. «Да. Спасибо тебе, Майк." Майк ухмыляется, быстро машет рукой, прежде чем открыть входную дверь и побежать по тротуару к автобусной остановке. Наиб воспользовался моментом, чтобы насладиться тишиной, прежде чем встать и запереть входную дверь. Он постоял там мгновение, чувствуя, что наконец-то может дышать впервые за долгое время. Может быть, сегодня вечером он примет горячую ванну, а потом прыгнет в постель и просто проспит до рассвета. Ах, но ... .. Он посмотрел на свой телефон, одинокий и нетронутый, на кофейном столике перед диваном. Он подошел и потянулся к своему телефону, открыв его, чтобы проверить сообщения, которые он, возможно, пропустил. Не так много, просто основной групповой чат, заполненный сообщениями с людьми, рассказывающими о своем дне или планах на завтра. Он улыбнулся, видя, как Лука радуется вечеринке для своего дедушки, а Фиона спрашивает, не хочет ли кто-нибудь цветы из магазина ее матери. Он закрыл чат и пошел открывать новый, набрав "Илай Кларк" в своих контактах, чтобы создать чат. субедар.: привет, Илай субедар.: я думаю, что хочу сделать операцию субедар.: я позвоню доктору Дайеру завтра Он отправил последнее сообщение, прежде чем выключить телефон и направиться вверх по лестнице, чтобы принять ванну. Пар заполнил маленькую ванную комнату, Наиб стоял на коленях на полу и смотрел на белую бегущую воду, звук струи, сталкивающейся друг с другом, эхом разносился по всей комнате. Он вздохнул, снимая с себя одежду и ожидая, пока ванна полностью наполнится, глядя на себя в зеркало, хотя оно и запотело. Он вытер конденсат. Он выглядел лучше. Все еще дерьмово, по его мнению, но он выглядел... Расслабленно. По крайней мере, он выглядел так, словно знал, что сможет победить эту глупую болезнь. Завтра он позвонит врачу, назначит время для операции, будет усердно работать на себя. Забудь о Нортоне. Его сердце слегка сжалось от этого, и он вздохнул. Нет, конечно, он никогда не сможет забыть его или уйти. В конце концов, именно поэтому он и заболел. Он закашлялся, понимая, что сейчас начнется новый припадок, и наклонил голову к раковине, чтобы выдавить все, что его тело хотело выплюнуть на этот раз. Цветок гладиолуса, самых разных цветов. Он открыл глаза (когда он их закрывал?) и уставился в раковину, вытирая рот. Это не было похоже на то, что было раньше, на самом деле, честно говоря, мне стало хуже. Его грудь каждый раз разрывалась на части, и ему было трудно дышать. Он вздыхает. Не было никакого способа, чтобы так быстро стало лучше. Но он просто.... Он просто хотел, чтобы это перестало причинять боль, перестало разрывать его грудь, его сердце, его эмоции. Он хотел забыть— забыть все. "Я жалок". - бормочет он, качая головой и оглядываясь на свое отражение. "Это почти как если бы надо мной смеялись за мою глупость". Он повернулся, чтобы выключить воду, ванна уже была полна горячей воды. Он вошел, шипя от того, насколько горячей была вода (чересчур горячей), но ему стало лучше после того, как он медленно опустился. Тепло помогало его напряженным мышцам расслабиться, как будто мягко массируя синяки и язвы, которых он не замечал. Наиб вздохнул, подтянул ноги к подбородку, положил голову на колени. Завтра, думает он, он будет работать над всем. Он победит эту глупую болезнь, он победит Нортона. Потому что, честно говоря,Да пошел он.