Dirty Business

      Канда ненавидит Лави.       Ненавидит до чёртиков. Он твёрдо намеревается придушить его, убить, искалечить — как только тот закончит своё выступление и все покинут кабинет.       Однако всё вышеперечисленное он проделает лишь после того, как оседлает его на столе и натрахается до полного удовлетворения.

***

      На самом деле, с его стороны было глупо попасться в расставленную ловушку. Канда просто заглянул в кабинет Лави, чтобы оставить ему большую стопку документов для изучения и скопировать новые файлы с его компьютера. Заставив рыжего приступить к чтению, он прошёл к стоящему рядом столу и склонился над ним, намереваясь рассортировать различные папки и тому подобное на жёстком диске. Копируя документы и презрительно хмурясь при виде хаотичной файловой системы Лави, он в какой-то момент отметил, что с момента его прихода тот был непривычно тихим. Да, в большинстве случаев Канда предпочитал, чтобы Лави держал рот на замке, и частенько требовал его заткнуться, но — по правде говоря — когда тот действительно подчинялся и замолкал, это действовало на нервы. Тишина наблюдалась, лишь если Лави был с головой погружён в свои книги и документы — или же когда Канда, будучи уставшим, пребывал в ужасном настроении.       Поддаться любопытству было определённо не лучшей идеей. Обернувшись через плечо, он понял, что Лави не обращает ровным счётом никакого внимания на лежащую перед ним стопку документов.       Полуприкрыв рот кулаком, он покусывал нижнюю губу. На лице застыло странное — разочарованно-расчётливое — выражение, глаза чуть затуманились. Канда слишком хорошо знал этот взгляд. Проследив за его направлением, он раздражённо усмехнулся.       — Перестань пялиться на мою задницу, глупый кролик. — Канда пинает офисный стул Лави, заставив рыжего откатиться назад. Его зад соскальзывает с сиденья, и он шлёпается на пол. Он издаёт лёгкий стон боли, а затем начинает хихикать, потирая затылок.       — Необязательно быть таким жестоким, Юу. Это ты виноват — расхаживаешь передо мной, выставляя напоказ свой зад.       — Ничего подобного! — Канда сожалеет, что вообще открыл рот: его голос прозвучал уж слишком оборонительно. Лави медленно поднимается с пола и обвивает японца руками, прижавшись твёрдой грудью к его спине. Глядя куда-то поверх экрана компьютера перед собой, он начинает теребить пальцами верхнюю пуговицу облегающей белой рубашки Канды.       — Серьёзно?.. — Канда не может поверить этому парню. Впрочем, останавливать его не он собирается.       — Ну, ты же копируешь хренову кучу файлов. Можно было бы с успехом сделать твоё ожидание более продуктивным.       Канда закатывает глаза от подобных выражений. К этому моменту его рубашка оказывается полностью расстёгнута и спущена с плеч, а Лави начинает скользить ладонями по его худощавому торсу, примостив голову на изгибе шеи, и обдаёт кожу горячим дыханием, заставляя дрожать.       — Ты никак не можешь подождать, пока мы вернёмся домой?       — Но я хочу тебя сейчас, Юу, — жалобно тянет Лави. — В любом случае, мы получили весь кабинет в своё распоряжение, так что не нужно беспокоиться о том, что нас кто-нибудь увидит. Если, конечно, тебя это заводит... Тогда я не против привыкнуть к такому.       Канда кожей чувствует, как он подмигивает ему.       — Обещаю, всё пройдёт быстро. В любом случае, меня ещё ждут дела.       Вздохнув, он просовывает руку за спину, нащупывая стояк Лави ладонью.       — Ты уже так возбуждён?..       У Лави перехватывает дыхание.       — Видишь ли, я продумывал разные сценарии того, как трахнуть тебя в своём кабинете.       Канда приподнимает бровь, чувствуя, как от услышанного признания и их компрометирующего положения к щекам приливает жар. Серьёзно? Именно сейчас? Ему отчаянно хочется потерять сознание и рухнуть на стол, потому что в помещении становится куда жарче — особенно из-за тепла тела Лави, окутывающего его.       Чёрт подери — он тоже возбуждён. Отпихнув Лави, он поворачивается к нему лицом, садится на стол и, раздвинув ноги, хватает его за галстук и рывком — почти агрессивно — притягивает к себе, а затем прижимается губами к его губам, целуя жарко и грубо, до крови. Их языки переплетаются, они исследуют рты друг друга, как бы пробуя на вкус, изголодавшись по подобному. Галстук Лави, соскользнув с шеи, приземляется на пол, а длинные гибкие пальцы путаются в рыжих локонах, оттягивая голову назад, чтобы обнажить мягкую кожу шеи. Лави хмыкает, оказавшись внезапно оторванным от чужих губ, и, поняв намерения Канды, зажимает ему рот ладонью прежде, чем тот успевает коснуться губами его шеи.       Сбитый с толку и разозлённый тем, что его так бесцеремонно остановили, Канда, глядя на Лави, приглушённо мычит тому в ладонь: «Какого хрена?». Лави, рассмеявшись, опускает руки на плечи Канды, слегка разминая напряжённые мышцы в качестве извинения.       — Сегодня не кусайся, Юу. Нельзя, чтобы люди потом пялились на мою шею.       Прежде чем Канда успевает что-либо ответить, Лави быстро опускается на колени, чтобы подобрать с пола галстук, а затем с силой прижимает Канду к столу. Тот судорожно ахает — из лёгких словно вышибло воздух, — сожалея о том, что потерял бдительность с того момента, как Лави подобрался к нему со спины. Лави же, опустившись на колени, устраивается между его бёдер и, приподняв руки Канды над собой, умело связывает его запястья собственным галстуком. На мгновение Лави поражается тому, насколько всё оказалось проще, чем ожидалось — однако, заметив разъярённое выражение лица Канды, понимает, что после ему придётся заглаживать свою вину.       — Мы что, серьёзно занимаемся этим здесь?!       — Чем? Практикуем бондаж в офисе? Ну, я должен воплотить в жизнь кое-какие фантазии, ты же понимаешь.       В ответ на это Канда лишь рычит. Впрочем, некая его часть определённо жаждет узнать, что это за фантазии.       Лави склоняется к нему, обдавая горячим дыханием чувствительное местечко на шее. Канда едва не подскакивает от неожиданности, его тело дрожит, когда чужой язык скользит ниже — по груди и твёрдым мышцам живота к верхней части тазовых косточек, частично скрытых брюками. «От них пора избавиться», — думает Лави. Он быстро расстёгивает ремень и стягивает штаны до бёдер, затем возвращается к низу живота: всасывает чувствительную кожу, прикусывает — достаточно сильно, чтобы оставить след, — а затем ведёт по ней влажным языком. Канда прерывисто вздыхает, ощущая жаркое дыхание Лави в непосредственной близости от паха. Чёрт, он на самом деле нервничает при мысли о том, что кто-то может войти в кабинет — однако не может не признать, что вероятность быть пойманными с поличным делает ситуацию пикантнее. Когда Лави спускается ниже, чтобы окончательно стянуть ботинки и брюки, Канда обхватывает его ногами за шею, и лицо Лави снова оказывается перед пахом любовника. На губах появляется усмешка — в такой позе ему открывается великолепный вид на очевидное возбуждение Канды. Лави обдувает чужой подрагивающий член горячим воздухом через бельё.       — Поторопись, пожалуйста, — задыхаясь, требует Канда и снова бросает взгляд на часы. Те показывают два тридцать три. Он знает, что встреча, проходящая в конференц-зале неподалёку, закончится в три, — и готов поклясться, что если кто-то войдёт в комнату и застанет его со связанными руками и членом во рту Лави, то он привяжет последнего к своему офисному креслу красными верёвками, о которых тот так любит говорить, голого, и выкатит его на всеобщее обозрение. Боже, он уже так возбуждён лишь из-за того, что Лави обдаёт его член горячим дыханием и массирует бёдра.       — Я не хочу, — сообщает Лави, раздвигая ноги Канды и, стянув его боксёры, бросает их на пол, к брюкам.       Лави проводит пальцем вверх-вниз по его члену — наконец-то ничем не прикрытому. Он медленно обхватывает его пальцами и так же медленно поглаживает, тщательно ощупывая от основания до розовой головки, — и судорожно вздыхает, видя, как Юу кусает губу. Он слегка усиливает хватку и постепенно наращивает темп, стараясь слегка поворачивать ладонь, когда достигает головки, потому что знает — Канде это нравится. Канда с трудом подавляет стон — Лави гладит его медленнее, надавливает сильнее, особенно когда касается головки. Та приобрела тёмный оттенок, контрастирующий с накапливающимся на кончике белёсым предэякулятом.       Палец скользит по головке и отстраняется — за ним тянется ниточка предсемени. Канда выгибает спину, чувствуя, как тёплый язык пробегает по нижней стороне его члена, обводит головку, слизывая смазку. Канда начинает терять терпение: ему хочется, чтобы рот Лави довёл его до пика, однако чужие руки крепко удерживают его бёдра, а язык и губы — откровенно дразняще ласкают. Язык спускается ниже, прочерчивая влажную дорожку к его яичкам, сжатые губы целуют и очень нежно посасывают каждое по очереди, а затем спускаются ниже — к местечку, внимание к которому всегда сводило Канду с ума. Канда вздрагивает, ощутив, как язык скользит по коже над его входом и дразнит, спускаясь ещё ниже. Он оказывается в непосредственной близости от чувствительного колечка мышц, но в этот момент его сменяет палец, принимающийся играть с чувствительной кожей промежности, в то время как чужой рот обхватывает его истекающий член.       Канда запрокидывает голову. С распахнутых губ рвутся сдавленные стоны, когда его охватывает тепло чужого рта. Лави погружает его член настолько глубоко, насколько возможно, а затем скользит рукой выше. Он чувствует, как член Канды подёргивается у него во рту, как головка упирается в заднюю стенку горла, и стонет, чтобы доставить ему удовольствие вибрациями. Он издаёт непристойные звуки, всасывая, втягивая щёки, медленно покачивая головой вверх-вниз.       Канда давится стоном, когда, опустив взгляд, видит, что Лави смотрит на него, плотно сжимая губы вокруг ноющего члена. Лави ускоряется, двигая головой и работая рукой. Он не останавливается, издавая влажные, задыхающиеся звуки, даже когда головка члена Канды ударяется о заднюю стенку горла. Он вбирает его так глубоко и быстро, что Канда с трудом собирает в кулак силу воли, чтобы не вскинуть бёдра и не вонзиться в жаркий рот Лави ещё глубже.       Ещё, ещё, совсем чуть-чуть... Он крепко зажмуривает глаза, ощущая приближение оргазма. Пятки упираются в край офисного стола, а бёдра начинают дрожать — очень хорошо знакомый Лави признак. Канда игнорирует звук открывающейся дверцы шкафа, потому что чувствовать рот Лави слишком приятно, блядь, Лави, блядь, ах, ах...       Однако в тот момент, когда до желанного оргазма остаются считанные секунды, рука и рот Лави исчезают, и Канда чувствует, как какой-то предмет скользит по его члену. Какого чёрта?!       Канда смотрит вниз, видя кожаное кольцо на основании всё ещё твёрдого члена, а затем переводит пылающий яростью взгляд на Лави. Но прежде чем он успевает взорваться, завопить и осыпать рыжего отборными ругательствами, Лави крепко зажимает пальцами его щёки и челюсти, не давая ему раскрыть рот. Любой другой человек сбежал бы, едва заметив бешенство и обещание вечной боли, плещущиеся в глазах Канды — однако Лави знает, что Канда ничего ему не сделает. В конце концов, кому ещё Канда позволил бы касаться себя так?       — Послушай, Юу, если ты не хочешь, чтобы кто-нибудь обнаружил тебя в таком состоянии — предлагаю тебе заткнуться и смириться прежде, чем я тебя отпущу.       Канда чувствует, как внутри у него всё кипит — как от гнева, так и от неудовлетворённости. Лави одержал верх, и он — как бы неприятно ни было это признавать, — несомненно, оказался в уязвимом положении. Как только чужая рука на его челюсти разжимается, из горла вырывается лишь рычание — которым, увы, никак нельзя стереть ухмылку с лица Лави. И, будучи самодовольным ублюдком, Лави подтверждает, насколько уязвим Канда в этот момент: скользит смазанным любрикантом пальцем ему между ягодиц.       Зад Канды полностью отрывается от стола, член стоит колом, бёдра дрожат и напрягаются под его весом — и от пробегающего по телу удовольствия. Чужой палец погружается в него глубоко, до костяшки, и слегка изгибается, чтобы растянуть мышцы. Лави вынимает палец, но сразу же проталкивает его обратно и добавляет ещё один. Канда ахает, его задница сжимается вокруг пальцев, трущихся о тесные пульсирующие стеночки. Он ощущает, как его тщательно растягивают, два пальца раздвигаются на манер ножниц, а затем соединяются. Блядь! Он полагает, что достаточно подготовлен, и просто хочет, чтобы Лави оттрахал его до бесчувствия. Но в тот момент, когда пальцы покидают его тело, он понимает, что нечто гораздо меньшее и куда более круглое, чем то, чего он ожидал, вонзается в его дырочку.       Канда падает спиной на стол, поджимая ноги, чтобы предотвратить дальнейшее проникновение предмета, который Лави вводит в его задний проход. Однако Лави с силой раздвигает его бёдра и толкает внутрь ещё одну круглую штучку.       — Ч-что?       Это определённо не член Лави. Который Канда действительно хочет почувствовать в себе сейчас.       Свободной рукой Лави нежно поглаживает его бедро в попытке успокоить.       — Расслабься. Мне трудно вставлять, когда ты так сильно зажимаешься.       — Какого хрена... анальная цепочка?! — В ответ Лави только усмехается. К тому времени он вводит шестой шарик, и Канда осознаёт, что те становятся всё больше и больше. Он глубоко дышит, контролируя себя и стараясь привыкнуть к новому ощущению. Последний шарик наконец оказывается внутри, и Лави мысленно восхищается соблазнительным видом Канды, распластанного на столе с широко раздвинутыми ногами, растянутой задницей и маленьким розовым обручем, свисающим из его дырочки.       — Чёрт, Юу. Не могу дождаться, чтобы позже трахнуть тебя. — Смысл сказанного доходит до Канды лишь спустя некоторое время, и его лицо темнеет.       — «Позже»? Что ты имеешь в виду?       Лави поднимается с пола, чтобы развязать галстук, обмотанный вокруг запястий любовника. Затем приглаживает волосы, приводит в порядок рубашку и умело завязывает возвращённый на место галстук. Канда, не сдвинувшись с места, глядит на Лави в полном замешательстве, но тот лишь ухмыляется и продолжает поправлять волосы.       В кабинете раздаётся стук, и Канда ахает и подскакивает от неожиданности, чувствуя, как отчаянно начинает колотиться сердце. Вскочив, он прячется за столом Лави. Дверь слегка приоткрывается, и в помещение заглядывает молодая женщина с планшетом в руках. Она мгновенно замечает стопки бумаг, беспорядочно разбросанных по полу и на столе.       — Эм... что-то случилось, сэр Букман? — Лави немедленно демонстрирует профессионализм и вежливо убеждает её, что всё в порядке. Что, разумеется, совершенно не так. Канда, обнажённый — если не считать расстёгнутой рубашки, свисающей по бокам, — сидит неподвижно и пытается успокоить своё бешено бьющееся сердце. Слава богам, Лави умеет вести себя так, как будто всё нормально, но это не значит, что Канда не кастрирует его позже — как только кольцо для члена и анальные шарики будут вынуты. Сотрудница, кажется, собирается уходить, однако вспомнив что-то, задерживается на пороге и открывает дверь пошире.       — И, пожалуйста, напомните сэру Канде об этой встрече. К сожалению, я не могу его найти.       — Встреча?! — произносит Канда одними губами, вскинув на Лави взгляд, в котором плещутся ярость напополам с ужасом. В ответ Лави тянет маловразумительное «о», выглядя слегка испуганным. Канда злобно пинает Лави в голень, и тот, подавив вскрик боли и откашлявшись, оглядывается на женщину.       — Э-э... да, я только что связался с ним, и он уже в пути. Спасибо, что напомнили мне. — Она кивает и, наконец, уходит. Звук закрывшейся двери служит для Канды сигналом вскочить на ноги и мёртвой хваткой вцепиться в рубашку Лави..       — П-подожди! Юу! Я могу объяснить... только не воротник! Ты его помнёшь!..       — Тупой кролик! Что всё это значит?!       Лави, не без труда отцепив руку Канды, разглаживает ткань и предусмотрительно хватает любовника за запястье, чтобы тот не смял рубашку ещё сильнее и не задушил его. Похоже, без членовредительства сегодня не обойдётся...       — Хм... да... Видишь ли, у меня была назначена встреча на три часа.       — И ты решил, что это хорошая идея — отсосать мне и засунуть анальные шарики мне в задницу, а затем оставить меня в таком состоянии на добрых тридцать минут?!       — Ну, на самом деле, моё выступление длится всего двадцать...       — Меня не ебёт! Что, чёрт подери, с тобой не так?!       На этот раз Лави краснеет — надо же, он имеет наглость выглядеть пристыжённым.       — Я подумал, что это было бы довольно необычно... — отвечает он. С каждым словом голос становится тише.       Канда не может поверить Лави. Блядь! Зарычав, он снова вскидывает взгляд на любовника и вспоминает о словах женщины.       — И почему я не знаю, что присутствую на этой встрече?! — Его лицо довольно сильно раскраснелось, но на этот раз не от удовольствия. Обычно Лави думает, что Канда выглядит сексуально, когда злится, однако сейчас он всерьёз опасается за свою жизнь.       — Э-э... что до этого... Нужно было заполнить ещё одно место для нашего отдела и... Похоже, я забыл сказать тебе, что записал тебя сопровождать меня и... это просто вылетело у меня из головы... — Из всех случаев, когда Лави хочет заткнуться — что происходит очень редко, — это просто обязан был быть момент, когда у него не должно быть возможности это сделать. Оба они вздрагивают, когда телефон на столе Лави начинает вибрировать: на экране отображается напоминание о его презентации, которая должна начаться через пять минут. Оба некоторое время смотрят друг на друга, не зная, что делать, прежде чем Канда, в последний раз больно стукнув Лави по плечу, наклоняется, чтобы поднять свой блейзер, брюки и нижнее бельё.       — Ты идиот, идиот, идиот! А теперь убери это дерьмо! — Лави понимает, что Канда имеет в виду кольцо для члена и анальные шарики, и, склонившись к любовнику, стягивает кольцо слегка дрожащими руками. Канда размышляет, сможет ли довести себя до разрядки менее чем за пять минут и успеет ли привести себя в порядок. Он вдруг замечает, что пальцы Лави останавливаются, когда тот вроде как собирается вынуть шарики — вот только изменившегося выражения чужого лица Канда заметить не может. Лави приходит в голову одна идея. — Лави?..       Дверь распахивается, и Канда быстро опускается на пол, а Лави выпрямляется.       — Сэр Букман, директор и гости прибыли. — Лави торопливо кивает и жестом просит женщину уйти, а когда та исчезает, помогает Канде подняться и поправляет ему волосы, пока тот спешно натягивает одежду.       — Я не могу тебе поверить. Просто, блядь, не могу поверить... Когда твоя презентация закончится, я тебя прирежу. — Канда наконец принимает достаточно презентабельный вид. Лави целует любовника в лоб и смеётся, заметив всё ещё присутствовавшую на его лице смесь разочарования с возбуждением.       — Идём, Юу. Я хочу покончить с этим так же сильно, как и ты.

***

      Он взбешён.       Разъярён.       Разгневан.       И очень, очень возбуждён.       Канда полагает, что превзойти этот самый нервный и неловкий момент в его прокля́той жизни не сможет уже ничто. Ему хочется, чтобы Лави посмотрел на него, чтобы увидел его душераздирающий взгляд, полный кипящей злобы и раздражения, однако рыжий полностью сосредоточен на выступлении перед директором и деловыми партнёрами. Канда переводит взгляд на часы и почти рычит, нервно щёлкает ручкой в руке и едва ли не рвёт на себе волосы — прошло всего десять минут, а кажется, что целый час. Он непозволительно близок к тому, чтобы совершить массовое убийство и выкрасить стены в красный с помощью крови и разорванных кишок, потому что его член по-прежнему твёрд, а долбаный конец анальной цепочки впивается в ягодицу под очень неудобным углом. Канда хочет покончить со своими кровавыми делами и увидеть внутренности кролика на полу, прежде чем выйдет из комнаты.       Он слегка ёрзает на стуле, благодарный хотя бы за то, что ему досталось второе место в самом конце длинного стола. Когда один из гостей берёт слово и начинает давать некоторые рекомендации по проекту, который представляет Лави, Канда замечает, что рыжий смотрит в его сторону: его глаза поблёскивают, а на губах появляется ухмылка, предвещающая нечто нехорошее. По спине Канды пробегает дрожь.       Когда мужчина замолкает, Лави возвращается к своей презентации — но сначала вновь бросает взгляд на Канду и многозначительно облизывает нижнюю губу. Слайд на экране меняется и...       «БЛЯДЬ!» Канда хлопает себя ладонью по губам, прежде чем провокационный возглас успевает вырваться из горла и опозорить его перед всеми. Его глаза расширяются, а бёдра сжимаются крепче, потому что шарики внутри него начинают вибрировать. Он резко поворачивает голову к Лави, который по-прежнему как ни в чём ни бывало вещает на профессиональную тему. Но Канда не упускает момент, когда тот, глядя на него, вытягивает руку, как будто хочет указать на что-то на экране, и ослабляет хватку на пульте дистанционного управления — только для того, чтобы показать, что на самом деле держит два. Канда прекрасно осознаёт, для чего нужен второй пульт.       Время тянется мучительно медленно, и хотя это самый неподходящий момент для вибратора в заднице, Канда должен признать, что ощущения оказались потрясающими. Вибрации, напоминающие массаж, посылают по всему телу приятную истому, от которой у него затуманиваются глаза. Почему, ну почему он должен был испытать чудеса этой игрушки именно сейчас? Когда он столкнётся с анальными шариками в следующий раз, то либо охотно позволит использовать их на себе, либо получит глубокую травму.       Сейчас два пятнадцать. Ещё пять минут до того, как выступление Лави закончится и этого идиота можно будет отпустить, и... о-ох... Канда с силой вцепляется пальцами в край стола, когда вибрации ускоряются, не уверенный в том, что сможет продержаться до конца. Он отчасти гордится тем, что всё ещё может контролировать свои стоны, однако эта мысль обрывается довольно быстро — когда он слегка смещает свой вес, шарики внутри него сдвигаются и давят на простату. Канда ахает. Люди, сидящие рядом с ним, поворачивают к нему головы, и его накрывает паника. Он тут же маскирует стон кашлем, чтобы скрыть свою ошибку. Ещё никогда в жизни Канда не чувствовал себя таким глупым и жалким.       Ему очень не нравится, как Лави смотрит на него — довольно и весело, — поэтому он пытается ответить угрожающим взглядом, но, вероятно, это не имеет ровным счётом никакого эффекта из-за того, что его глаза полуприкрыты, а щёки раскраснелись. Осталось три минуты, мысленно считает он. Мозг к этому моменту оказывается полностью затуманен. Канда слегка сутулится, одёргивая блейзер в слабой попытке приглушить звук вибраций на случай, если кто-то может их услышать. Время тянется невыносимо медленно. В голове у Канды — мешанина из бессвязных мыслей, ничего, кроме беспорядочно повторяющегося «блядь, Лави, блядь, Лави, блядь, Лави, трахни меня, Лави». Канда в таком отчаянии, что начинает всерьёз размышлять о том, сойдёт ли ему с рук оргазм на публике. Теперь он даже жалеет, что на его члене больше нет кольца.       Контролировать собственное дыхание с каждой секундой становится всё труднее. На виске начинает скапливаться пот, а плотно прижатые друг к другу бёдра подрагивают. Канда вот-вот кончит, он это знает, и он умрёт от стыда.       Лави между тем спокойно продолжает показ презентации. На протяжении всего выступления он машинально бросал взгляды на Канду, с потрясающим успехом скрывавшего тот факт, что у него в заднице вибрируют анальные шарики, установленные на максимальный уровень. На самом деле Лави изо всех сил старается закончить быстрее. Он не так уж жесток по отношению к Канде и его потребностям, но время от времени у присутствующих возникают вопросы, — и не будь на кону его должность, он бы послал им испепеляющий взгляд и попросил бы отъебаться.       Осталось всего два слайда. У Лави есть две минуты, чтобы обсудить их в подробностях — однако когда его взгляд падает на Канду, у него перехватывает дыхание, и он оказывается в шаге от того, чтобы всё испортить. Он притворно кашляет, чтобы замаскировать свою оплошность, и твёрдо решает ускорить презентацию — из-за того, как Канда на него смотрит. Румянец на его лице доходит до кончиков ушей, глаза из-под полуопущенных век поблёскивают в свете ламп, а нижняя губа, восхитительно покрасневшая, прикушена. Он выглядит до предела отчаявшимся, разбитым, возбуждённым и просто ждёт, чтобы его трахнули на столе — жёстко и быстро. Лави тут же отводит взгляд — иначе ему конец — и нажимает на кнопки пульта дистанционного управления, отключая вибрацию. Он не хочет потерять работу из-за возникшего на глазах у всех стояка, поэтому обобщает изложенную информацию, игнорируя мелкие детали, которые никого не волнуют.       Когда он наконец заканчивает свою презентацию, плечи Канды слегка приподнимаются. Однако в этот момент директор поднимает руку, желая что-то уточнить, и Канда вновь сутулится, выглядя так, словно вот-вот ударится головой о стол. Лави с улыбкой отвечает на вопрос, и когда через три секунды больше никто не поднимает рук, сразу же рассыпается в благодарностях и направляется к двери. Канда поспешно следует за ним.       Когда они вдвоём выходят из кабинета в пустой коридор, Канда оседает на пол: дрожащие от удовольствия ноги подкашиваются. Теперь, когда вокруг нет посторонних, его дыхание становится более тяжёлым и прерывистым. Лави опускается на колени рядом с любовником и вытирает пот с его лба тыльной стороной ладони.       — Ты в порядке, Юу? — Канда медленно поднимает голову, на его лице — злость и возбуждение. Он поднимается на ноги, всё ещё слегка пошатываясь, хватает Лави за галстук и притягивает к себе.       — Ты, чёрт подери, закончишь то, что начал, — и тебе лучше сделать мне хорошо.       Лави никогда в жизни не реагировал так быстро.

***

      За закрытыми дверями они позволяют себе расслабиться, тая в прикосновениях друг друга. Лави оказывается загнан в угол — так же, как некоторое время назад был Канда (голый, если не считать расстёгнутой рубашки, свисающей с плеч). Нетерпеливые пальцы начинают срывать с рыжего белоснежную рубашку и стягивать галстук, затем спускаются ниже, чтобы расстегнуть ремень и спустить до колен брюки и нижнее бельё. При виде возбуждённого члена Лави на красивых розовых губах Канды появляется ухмылка. Затем он поднимается и жестом велит Лави лечь спиной на стол, а когда тот повинуется — нетерпеливо забирается на стол и седлает его колени. У Лави вырывается прерывистый вздох — Канда двигает бёдрами, трётся об него, тёплые руки беспрестанно блуждают вверх-вниз по подтянутому торсу. Боже, Лави скучал по этим ощущениям. Даже если в последний раз они занимались сексом всего два дня назад.       Кровь приливает к его паху — Канда, не отрывая от него глаз, продолжает двигать бёдрами. Если бы Лави мог растаять под пышущим жаром взглядом Канды, то давно бы превратился в лужицу. Кажется, что сердце вырвали из грудной клетки. Он сомневается, что сможет продержаться дольше, поэтому крепко сжимает бёдра Канды и тянется к нему, с жадностью впиваясь губами в чужие губы. Сидящий у него на коленях любовник не выражает никаких признаков протеста, поэтому руки Лави спускаются к его заду, пока Канда отвлекается на поцелуй. Лави прослеживает пальцами колечко мышц, нащупывая шарик, готовый вот-вот выскользнуть. Однако вместо того, чтобы вынуть анальную цепочку, как планировалось, он на пробу проталкивает шарики глубже, — и Канда вздрагивает всем телом.       — Вытащи. Их. Сейчас же, — с придыханием требует он. Лави посмеивается над нетерпением любовника, однако подчиняется. Его самого снедает нетерпение, отбивающее желание совершать иные извращённые выходки.       Лави притягивает Канду ближе, позволяя ему спрятать лицо у себя на плече и заставляя его принять более выгодную позу — шире развести колени и приподнять зад. Зацепив маленькое колечко на конце цепочки указательным пальцем, он медленно вытягивает первый шарик. Жаль, что в таком положении нельзя увидеть, как анус Канды растягивается и выпускает розовые шарики. Впрочем, хриплых вздохов, дрожащих бёдер и подобной тискам хватки на его бицепсах оказывается достаточно, чтобы Лави возбудился. К тому времени, когда внутри остаётся всего три шарика, хватка Канды внезапно ослабевает. Лави останавливается.       — Юу? — Он чувствует, как Канда вжимается лицом ему в плечо, как пылают его щёки. Лави начинает беспокоиться — Канда не двигается и не смотрит на него, — а затем слышит тихое:       — Я... я сейчас кончу...       Лави чувствует, как его собственное лицо вспыхивает, а сердце взрывается. Блядь, мысленно стонет он — Канда, чёрт подери, неотразим, и не будь Лави милосерден, то рывком вытянул бы все шарики за раз, а после упивался бы зрелищем отложенного оргазма. Он даёт Канде немного времени на то, чтобы отдышаться, а затем продолжает извлекать остаток цепочки. Наконец последний шарик оказывается снаружи, и Канда безвольной куклой обмякает в руках любовника. Лави посмеивается.       — Знаешь, неделю назад я заказал намного больше. Ты можешь попробовать их в любое время, когда захочешь.       Канда пытается рассмеяться, однако из горла рвётся лишь судорожный вздох.       — Ты просто распутный, похотливый кролик, — дразнит он и щиплет Лави за сосок, опуская свободную руку к твёрдому члену, упирающемуся ему в живот. Лави не утруждает себя попытками сдержать стоны, когда пальцы Канды медленно и тщательно оглаживают его естество от ноющей головки до основания, размазывая предэякулят и слегка сжимая именно там, где требуется.       — Чёрт, — бормочет Лави себе под нос. Он больше не может ждать — и сомневается, что Канда на это способен.       — Второй ящик, — выдыхает он. В дальнейших пояснениях Канда не нуждается. Поспешно откинувшись назад, он достаёт из вышеупомянутого ящика бутылочку смазки и, открыв крышку, выливает щедрую порцию на возбуждённый член Лави. Гладит его в последний раз, распределяя смазку по всей длине, а затем пристраивается сверху и опускается на него.       Они ахают в унисон, влажные от пота разгорячённые тела наполняются потребностью и желанием друг друга. Лави прикусывает губу: Канда всё ещё растянут после анальной цепочки, и его член легко скользит в нём. Жаркое нутро сводит с ума, мысли становятся бессвязными. Канда начинает двигаться первым — тело затопляет вожделением, член Лави внутри даёт ощущение полноты. Он опускается, принимая его ещё глубже — глаза затуманены, влажные розовые губы приоткрыты, — пытаясь найти заветное местечко удовольствия, в стимуляции которого он так отчаянно нуждается.       Канда медленно двигает бёдрами — вверх-вниз, принимая и выпуская, — заставляя Лави входить всё глубже и глубже. Лави чуть смещается, чтобы помочь ему, и одним резким толчком попадает в простату. Из горла Канды рвётся стон, и он крепко зажмуривает глаза, замирая, плотно насаженный на член. Головка надавливает на чувствительную точку, и малейшее движение посылает по телу волны удовольствия. Канда не хочет заканчивать слишком быстро — однако он держался непозволительно долго, и он хотел, ему было необходимо кончить невесть с каких пор. Он позволяет себе мгновение эгоизма — все мысли сосредотачиваются ниже пояса, ему нужно, чтобы Лави трахнул его жёстко, быстро, грубо и... ох...       Тело начинает двигаться само собой — он скачет на члене Лави, чувствуя, как тот каждый раз вжимается в простату. Ещё, ещё, так!.. — думает он, ускоряя темп. Лави подстраивается под него. Его нетерпеливые руки направляют бёдра Канды, вынуждая того слегка изменить положение. Лави полагает, что Канда вряд ли осознаёт, что стонет, раз за разом повторяя имя любовника и свои похотливые желания — но он не возражает. При виде такого Канды — сексуального, распутного и не желающего никого и ничего, кроме него, Лави — в груди разливается тепло.       — Блядь! — Лави ахает, когда Канда сжимает его в себе. Несмотря на то, что он близок к оргазму, на губах Канды появляется хитрая усмешка, и Лави отчаянно хочется стереть её. Он ложится на спину, увлекая за собой Канду, а затем рывком перекатывается, подминая любовника под себя и оказываясь над ним.       Прежде чем Канда успевает возмутиться из-за внезапного изменения положения, Лави забрасывает его ногу себе на плечо, почти выходит и тут же снова толкается в него. Он не осмеливается остановиться и замедлиться, не сбавляя темпа, втрахивается в горячую, растянутую дырочку любовника, стимулируя нервные окончания и заставляя того выгибать спину и запрокидывать голову в абсолютном блаженстве. Комната наполняется звуком шлепков кожи о кожу, неконтролируемыми вздохами и стонами — но Лави наплевать на то, что другие сотрудники могут всё это услышать.       Он понимает, что Канда на грани: его ногти оставляют на руках Лави отметины в форме полумесяца, бёдра неконтролируемо дрожат, а глаза зажмурены. Ещё несколько толчков, — и с губ Канды рвётся прерывистый стон. Он доходит до пика, пачкая белёсой жидкостью собственный живот и живот Лави, кончает бурно и долго, но Лави не останавливается. Впрочем, ему требуется не слишком много времени, чтобы тоже достичь предела, потому что вид растрёпанного, влажного от пота и кончающего Канды усиливает разрастающееся удовольствие. Канда наблюдает за ним остекленевшими тёмными глазами сквозь полуприкрытые веки, и Лави понимает, что больше не в силах сдерживаться. В голове царит мешанина из вожделения, любви и всего, связанного с Кандой. Жаркие стенки вновь плотно сжимаются вокруг члена, лишая Лави последних крупиц рассудка.       В последнюю секунду он выходит и кончает на промежность любовника. Мысленно восхищается видом тёмно-розовой плоти, окрашенной белёсым семенем, а затем, обессиленный, рушится на Канду, жадно глотая воздух.       — Блядь! — вновь вырывается у Лави. Канда с ним солидарен.       Им горячо, липко и неудобно, однако обоим ещё предстоит сдвинуться с места. Завибрировавший телефон Лави наконец побуждает их подняться и привести в порядок себя и кабинет, который выглядит так, будто по нему пронёсся ураган.       — Только не говори мне, что у тебя назначена ещё одна встреча.       Лави смеётся и тянется за валяющимися на полу брюками и мятой рубашкой.       — Может быть. В следующий раз попробую на тебе вибрирующее кольцо для члена.