алая нить

Тишина прерывается тихими шагами. Чонгук не открывает глаза — только улыбается, когда замечает, что кулон чуть нагревается от присутствия той, с кем он связан, в комнате. Чонгук нравится эта его маленькая особенность, не так часто заметная, но сейчас ощущающаяся так явно из-за того, что Чонгук обращена к себе. Тэхён приближается медленно и вскоре вовсе останавливается слишком далеко, чтобы Чонгук могла почувствовать тепло её тела, довольно горячего для человека из-за бушующего внутри огня дракона. Тэхён объясняет это именно так. Чонгук представляет, как в её крови, пульсирующей по всему телу, плещутся всполохи огня. — Вы не против, что я нарушу ваше одиночество? — приглушённым голосом. Чонгук мягко улыбается, всё ещё не желая открывать глаз, и качает головой. Улыбка становится сильнее, когда Тэхён подходит ближе и позволяет Чонгук её почувствовать. Кажется, температура её тела повысилась, как бывает, когда Чонгук случайными действиями или фразами пробуждает в ней дракона. — Вы были очень взволнованы, — осторожно начинает Тэхён обеспокоенным голосом. — Всё хорошо? О чём вы говорили с королём? — Вы успокоили меня через кулон, — вспоминает Чонгук главное, что поразило её. — Я надеялась, что у меня получится. — Он нужен не только для того, чтобы позволить мне чувствовать вас? — Я и сама не знаю всех его возможностей, — со смешком отвечает Тэхён, удивляя Чонгук настолько, что она всё же решается взглянуть и сталкивается с нежностью и видимым огнём в глазах. Значит, дракон. — Связь драконов многогранна. Кулон не способен передать её всю, а вы не сможете принять её, но с развитием вашей… — Тэхён мнётся. — С развитием вашей любви ко мне его влияние будет усиливаться. — Любви? — Принцесса, вы и сами знаете, что другого подходящего слова нет. — Вы и не искали. — Да, мне приятно говорить о любви между нами, — фыркает она и смело ведёт пальцами по щеке Чонгук, что замирает от неожиданности и задерживает дыхание, глядя на Тэхëн широко распахнутыми глазами. В вольности Тэхëн заходит всё дальше. — Вам не нравится? — Вы о любовных разговорах или о вашей ладони на моей щеке? — Вы не романтична, принцесса, — с цоканьем. — Вам следовало замяться и не понять, о чëм я спрашиваю, поэтому сбивчиво ответить, смутиться и позволить мне увидеть вас смущëнной. И прислониться к моей ладони, что вы почти сделали, но остановили себя. Можно ещё глаза закрыть. Чонгук поднимает бровь. Теперь сдержаться и не прислониться ни в коем случае становится её целью. — В следующий раз я именно так и поступлю, если пообещаете поцеловать меня. Зато Тэхëн позволяет Чонгук увидеть её смущённой, и Чонгук победно улыбается. А после, осознав смысл сказанных в порыве слов, краснеет и тут же поднимается на ноги, чтобы и скрыть собственное смущение, и избежать неловкости от их разного положения. Тэхëн качает головой. — Я ошиблась. Вы очаровательна в вашей романтичности. — Боги, перестаньте, вы уже видите меня смущëнной, — закатив глаза, просит Чонгук и отходит к стеллажам с книгами, дальше от свечей и ближе к тьме. Тэхëн следует за ней. — Как мой подарок? — она решает перевести тему, разворачиваясь и пробегая пальцами по переплëту, словно выбирает. В темноте, правда, трудно что-либо увидеть. — Вам удалось забрать его? — Удалось. — Хорошо. — Хорошо? — Хорошо, — увереннее говорит Чонгук и проходит дальше, к следующему стеллажу. Тэхëн отстаёт, а после возвращается со свечой в руках, и теперь Чонгук может видеть, среди каких книг ищет нужную. Не то чтобы это приносит пользу. На самом деле, Чонгук ищет не книгу, а слова, и слабый свет от свечки не способен оказать ей помощь. — Я рассказала отцу, — тихо начинает Чонгук. Тэхëн, тоже делающая вид, что выбирает книгу, вопросительно мычит. — Что вы рассказали? — любопытствует она, не догадываясь, что Чонгук имеет в виду. Чонгук глубоко вдыхает, чтобы собраться с мыслями и успокоить вдруг ускорившееся сердце и засевшую в животе тревогу. Тэхён с удивлением оборачивается к ней, когда замечает, как меняется состояние Чонгук, и приближается. Под внимательным взглядом Чонгук теряет всю смелость, которой и без того было мало. Но она не может не сказать. Она хочет сказать. — Что стану вашей женой, — на одном дыхании признаётся она. — Только вашей, — добавляет, вспомнив про Сокджина и Суджон. О, с ними предстоит очень долгий разговор. Чонгук не видит эмоций на лице Тэхён, прикованная взглядом к складкам на платье. Она лишь чувствует, как меняется её состояние от изумлённого к восторженному, благодарному, влюблённому. Вокруг них сгущается огонь, и Чонгук в первый момент решает, что ей из-за волнения становится душно, но когда Тэхён спустя долгие мгновения шевелится, не остаётся сомнений, чей это огонь. Чонгук с интересом поднимает голову. Зрачки Тэхён полностью в огне. Как у дракона. Словно она готова сейчас обернуться огромным зверем — и унести Чонгук прочь. — Тэхён? — осторожно зовёт Чонгук. Тэхён вздрагивает и часто моргает, прежде чем огонь в её глазах стихает, а температура воздуха вновь падает до приемлемой, когда можно сделать вдох и не обжечься тут же. — Простите, принцесса, — хрипло извиняется она. — Я… — начинает и стихает, продолжая рассматривать Чонгук, искать в её взгляде ответ на вопрос, который не спешит озвучить. — Можно обнять вас? — Вы спрашиваете? — Конечно, я спрашиваю, — фыркает Тэхён. Она возвращает себе самообладание. Чонгук никогда не признает, что её выдох звучит разочарованным, потому что ей нравится огонь Тэхён, её магия, свобода её дракона, проявляющаяся в такие моменты. Первородная стихия Тэхён восхищает. Чонгук искренне хочет прикоснуться к ней — и пугается собственных желаний и их откровенности. Тэхён ответа не дожидается и делает последний шаг, чтобы после прижаться к Чонгук и обхватить её руками. Всё в Чонгук замирает, когда подбородок Тэхён касается её плеча, а руки осторожно и бережно устраиваются на талии. Впервые так близко. И впервые это ощущается настолько интимно. И кулон нагревается так сильно, и чувства Тэхён ошеломляют, и Чонгук, всё ещё не понимающая, в чём причина такого состояния Тэхён, покорно стоит в объятиях и старается из бури в кулоне определить хоть что-нибудь, чему она сумеет дать имя. Слишком много. Слишком ярко. И когда Тэхён отстраняется, Чонгук в ту же секунду начинает не хватать прежней близости. — Как он воспринял ваши слова? — с беспокойством в голосе спрашивает Тэхён. Чонгук требуется время, чтобы сосредоточиться на вопросе, а не желании наклониться вперёд и прижаться к Тэхён так же, как прижималась она. Теперь её интересует разговор с королём. Именно тогда, когда Чонгук потеряна в чувствах и реакциях своей души. — Он хочет поговорить с вами, — собирается с силами она. — Не знаю, примет ли он. — Примет, — без единого сомнения. — Почему вы так уверены? — недоумённо интересуется Чонгук. — Я знаю, что может волновать отца, когда его дочь женится на драконе. И что может волновать короля, чьё королевство соседствует с землями драконов. Поверьте, принцесса, он благословит день, когда судьба выбрала меня вашей парой. — Теперь вы выглядите влиятельно. — Я дракон, принцесса, — усмехается Тэхён. — Самое могущественное создание в этом мире. И пусть я юна, у меня есть, что предложить королю. — Золото? — Золото тоже, но я не собираюсь покупать вас у вашего отца. — Вы не можете оставить это в тайне, — нахмурившись, предупреждает Чонгук, осознавшая, что Тэхён не спешит озвучить намерения. Её гложет любопытство. Если Тэхён так уверена, значит, она действительно может предложить королю нечто, что не предложит ни один человек. И при этом не покупать у отца его дочь. Чонгук никогда не рассматривала традицию просить благословения с золотом, шелками и драгоценными камнями как выкуп, однако ей не так уж и сложно понять позицию Тэхён. Это хорошо показывает, как сильно разнятся культуры людей и драконов, хоть они и соседствуют, и какой же чужой может ощущать себя Тэхён в окружении, мыслящем совершенно иначе. — Я могу, — со смешком упорствует Тэхён. — Я всё ещё самое могущественное создание в мире. — Вы ошибаетесь, — Чонгук держится стойко. — Самое могущественное создание в мире — человек, которому принадлежит сердце дракона. — Принцесса, — поражённо выдыхает Тэхён, и Чонгук едва не отводит взгляд в порыве смущения и осознания собственных слов. К счастью, ей удаётся сохранить внешнюю уверенность, пока всё внутри неё сгорает и возрождается из пепла, чтобы сгореть вновь, стоит собственным словам снова пронестись в голове. — Вы ещё не согласились беречь моё сердце, поэтому пока вы не самое могущественное создание. Но вы правы. И если я сейчас же не уйду, я вас поцелую. Клянусь, вы не представляете, как трудно мне сдерживаться. — Вы угрожаете мне поцелуями? — Если вы не боитесь, я останусь. Чонгук выпрямляет плечи и поднимает подбородок. И выдыхает, когда понимает, что не чувствует себя готовой зайти так далеко. Ей сложно откровенно разговаривать с Тэхён — нечего говорить о поцелуях. Ещё рано. И Тэхён понимает это лучше, чем она сама. — Вы стали смелее, принцесса, — тихо хвалит Тэхён. Чонгук опускает голову. — Спасибо вам. — За что вы благодарите? — Вы раскрываете мне всё больше ваших граней. — Но так медленно. — Не беспокойтесь об этом, принцесса. Вторые по могущественности создания в мире очень терпеливы. И вы очаровательна в вашем темпе, не думайте, что вам стоит быть быстрее, — с нежностью шепчет Тэхён и поднимает руку, чтобы провести пальцами по щеке Чонгук. Чонгук прикрывает глаза и прислоняется к ладони на мгновение, после сразу отстраняется и отходит на шаг назад, не веря, что всё же сделала это. Тэхён ласково улыбается ей. — Теперь я должна поцеловать вас. — Вам пора, — резко бросает Чонгук в намерении прекратить этот разговор. Улыбка Тэхён становится более хитрой, однако она, к облегчению Чонгук, кивает и прощается. Когда двери за ней закрываются, Чонгук с громким вздохом, выражающим усталость и бессилие, опускается на стул и откидывает голову назад. Она чувствует благодарность — за то, что Тэхён разговором смогла успокоить и вдохновить её, обещала, что король примет, и ушла, когда смущения стало слишком много. С каждой их встречей у Чонгук всё меньше сомнений и больше решимости. Теперь её и останавливать нечему. И если слова Тэхён правдивы и король легко примет их брак, Чонгук больше не сможет найти причин оттягивать свадьбу. И, наверное, не захочет. Она привыкает к мысли, что Тэхëн — действительно — станет её супругой так скоро, несмотря на то, насколько трудно в это поверить даже ей. Поверить, правда, придётся, иначе трудный разговор с Сокджином и Суджон ей не выстоять. Благо, встречи с ними удаётся избежать, и Чонгук, отказавшись от ужина, возвращается в покои с книгой, устраивается у огня и даёт себе время отдохнуть, восстановить силы и окончательно успокоить напряжение внутри. Сон не идёт, но и книга не спешит заканчиваться, поэтому Чонгук допускает вольность встретить рассвет бодрствующей и только потом, когда до конца книги останется два десятка страниц, устроиться в кровати. И не успеть проснуться к завтраку, едва не пропустив обед. — Ты совсем не отдохнула ночью, — тихо замечает Суджон. Чонгук и не удивляется, что её удалось найти именно Суджон, лишь отходит от окна самой высокой башни замка чуть в сторону, освобождая место. Она встаёт рядом. — День был тяжёлый вчера, — объясняет Чонгук и возвращает взгляд к небу за окном. Кулон подсказывает, что Тэхëн не в полëте, более того — довольно напряжена. Чонгук знает, где она и что происходит сейчас. И Чонгук чувствует, как Тэхëн, несмотря на собственное напряжение, окутывает её тëплым спокойствием. Ей, определённо, нравится возможность влиять на неё таким образом. Чонгук искренне сожалеет, что не может ответить Тэхëн тем же. — Ты ведь знаешь правду? — с надеждой спрашивает она, не желая повторять разговор с отцом. Суджон согласно мычит. — Жаль, что я услышала её не от тебя, — со вздохом говорит она. Без укора. — Я рада, что отец рассказал вам. — Мне рассказала Тэхëн, когда я пришла с ней поговорить. Вчера. Чонгук поворачивает голову, чтобы пересечься взглядами. Её удивление не остаётся незамеченным. Суджон со смешком наклоняется вперёд и слабо обнимает Чонгук, прижимая к себе, предлагая устроить голову на плече и нежно проведя по спине пальцами, и Чонгук чувствует себя так хорошо в её объятиях. Словно дома, в безопасности и любви. — О чëм же вы говорили? — шëпотом интересуется Чонгук. — Как твоя старшая сестра, я должна была объяснить ей, в какой заботе ты нуждаешься и что я сделаю, если она вдруг навредит тебе или позволит это вашему дракону. А она сказала, что восхищается мной, потому что я готова ради тебя бросить вызов второму по могущественности созданию в мире. — Второму? — переспрашивает Чонгук. — Мне тоже любопытно было. Первым она назвала тебя. Значит, Суджон говорила с Тэхëн после её встречи с Чонгук в библиотеке. Хорошо. Тогда понятно, почему Тэхëн раскрылась перед Суджон сама — всё же Чонгук, рассказав отцу, показала свою готовность, а Суджон начала задавать правильные вопросы. — Я рада, что у тебя будет одна супруга, — бормочет Суджон на ухо. Чонгук нежно улыбается. — Тебя не пугает, что я свяжу жизнь с женщиной? — Чонгук-и… Меня пугало, что ты свяжешь жизнь с огромным зверем, а любые представления о вашей совместной жизни быстро заканчивались твоей смертью. Я промолчу про брачные ночи. Брачные ночи… Чонгук никогда не задумывалась об этом. И неожиданная мысль вынуждает Чонгук отстраниться с распахнутыми глазами и отойти на несколько шагов. Она действительно не думала о брачной ночи с драконом до того, как узнала, что они могут принимать облик людей. Она приняла это как данность. И сейчас после слов Суджон представляет, что могло бы стать с ней, если бы природа не подарила драконами возможность становиться людьми. — Чонгук, — теперь в словах Суджон присутствует укор. — Неужели это не волновало тебя? — Никогда, — неуверенно отвечает Чонгук. Суджон громко вздыхает и отворачивается к окну, качая головой. Чонгук смущённо опускает голову. — Нет, никакой свадьбы, — со смешком говорит она спустя несколько минут минут молчания. — Ты слишком невинна для свадьбы, я не позволю. — Нам не стоит обсуждать это, — решает напомнить Чонгук. — Точно не позволю. — Мне восемнадцать. — Верно, дитя. — Тебе было столько же, когда ты стала супругой моего брата, и двенадцать в день помолвки с ним, — фыркает Чонгук и на тихий смех Суджон лишь закатывает глаза. — Спасибо, что мы не поговорили об этом раньше, чем я узнала тайну Тэхëн. Я бы испугалась. — Мне стоит сказать, что Тэхëн всё ещё остаётся женщиной и брачная ночь с ней должна значительно отличаться от ночи с мужчиной? Я не могу представить, каким образом, но это так. И ты должна подумать об этом, Чонгук, прежде чем это испугает тебя в момент, когда отступать будет некуда. Ты не простолюдинка, не просто леди, а принцесса. Не будь опрометчивой и наивной. — Спасибо тебе, — со всей искренностью. — Почему ты настолько легко приняла? — Я вижу, как Тэхëн смотрит на тебя, верю в твою разумность и помню твои слова, что с мужчиной ты не будешь счастлива. Не знаю. Если ты мечтаешь о жизни дракона, я не смогу убедить тебя, что титул принцессы, брак с мужчиной, дети от него — лучшее, что может быть. Я не хочу. И я знаю, что для тебя это точно не лучшая жизнь. — Ты права. — Приятно быть правой. — Отец не ошибся, когда назвал тебя жемчужиной королевства. — О, он так сказал? — с довольством спрашивает Суджон и ярко улыбается после кивка Чонгук. — Хорошо. Мне нравится. Расскажу Сокджину, отныне пусть зовëт меня жемчужинкой. — Не будь с ним сурова, — засмеявшись, просит Чонгук. Суджон показательно громко фыркает. — Он оставил меня и наших детей на долгие месяцы. Если я не буду с ним сурова, он решит, что я согласна мириться с подобной разлукой. А я не согласна. И ему об этом было известно, когда он отдавал приказ держать меня в нашем замке. — Почему ты не винишь меня и Тэхён? — Вы не давали мне клятв пред алтарём и Богами. Чонгук качает головой, но улыбка с её лица не сходит. Она не вмешивается в отношения Суджон и Сокджина — как бы ни была Суджон сурова сейчас, Чонгук знает, что вскоре она успокоится и сочтëт, что урок Сокджином был усвоен. И её опыт слишком мал, чтобы давать действиям Суджон оценку и решать, права она в выражении своего гнева или нет. С супругой, права она или нет, Сокджин сумеет разобраться сам. Только не с тем, что супругой его младшей сестры станет не просто дракон, а Тэхëн — и только она. Чонгук выдыхает устало и напряжëнно. То, что Суджон легко приняла её, не значит, что так же легко примет Сокджин. — Расскажи ему сама, — поменявшись в лице, советует Суджон, догадавшись о мыслях помрачневшей Чонгук. Она проницательна. Чонгук опускает голову на сжатые кулаки, не уверенная, что сможет повторить разговор с отцом. — Если я бы предпочла услышать от тебя, представь, что чувствует он. — Это сложно. — Чонгук-и, — мягко зовëт Суджон и, стоит Чонгук встретиться с ней взглядом, поднимает руку, чтобы провести ладонью по щеке. Как Тэхëн. Однако сейчас это ощущается совершенно иначе, и Чонгук хмурится, прислушиваясь к ощущениям внутри и сравнивая привязанность к родственнице с влюблённостью. — Ты не слушаешь. — Прости, я отвлеклась. Суджон понимающе хмыкает и, к огорчению Чонгук, опускает руку. — Почему ты боишься открыться Сокджину сейчас? — любопытно спрашивает она. — Я не знаю, что услышу от него. — Ты всё равно увидишь его реакцию. — Да, но… — Чонгук машет рукой. — Тогда он успокоится. Надеюсь. — Чонгук-и, — с большей нежностью повторяет Суджон, наклонив голову и смотря так, что Чонгук неловко отворачивается, не выдержав. — В этом мире нет ничего, что способно заставить его отказаться от тебя, и не найти любви сильнее его к тебе. Он сделает всё, чтобы увидеть тебя счастливой. И если для этого нужно принять твой брак с Тэхён, он не усомнится ни на долю минуты. Конечно, если ты будешь уверена в Тэхён. — Он любит тебя сильнее меня. — Ты так думаешь? — Чонгук в ответ смело кивает и делает вид, что не слышит смешка Суджон. — После нашей свадьбы не было ни дня, когда он не волновался, что оставил тебя здесь одну. Не спорю, он любит меня. Но именно тебе он заменил родителей на двенадцать лет, пока король был убит горем, и именно ты выросла у него на руках. Меня ему ещё предстоит узнать. И я говорила не про его любовь к нам, ты не сумеешь избежать серьёзного разговора мелкими темами. Он примет тебя. Тем более, Тэхён ему нравится и он уже знает, что она станет твоей супругой. — Я поговорю с ним, — решается Чонгук. Суджон сразу реагирует довольной улыбкой, больше похожей на материнскую, и тянется, чтобы потрепать волосы. Недолго — пока Чонгук не возмущается. После ей приходится пригладить выбившиеся пряди и со смехом извиниться. Чонгук устало прикрывает глаза, провожая взглядом уходящую Суджон. Иногда кажется, что она видит в Чонгук дочь, а не младшую сестру. После её ухода Чонгук не задерживается надолго у окна. Она обращается к Тэхён и замечает, что её напряжение постепенно стихает и сменяется привычным спокойствием, и это хорошо. Чонгук не может сказать, скоро ли они закончат и о чём могут говорить, но спокойствие Тэхён означает, что ничего страшного не происходит. Ничего, чего Чонгук боялась. Может быть, король действительно прислушивается к её словам, а не держится за уверенность, что Чонгук необходимо забыть о Тэхён и выйти замуж. Попросив служанку сообщить, когда король освободится, Чонгук спускается в сад. Еë путь лежит к небольшой беседке в глубине, и до неё Чонгук ступает медленно, рассматривая растения, что с наступлением весны набрали зелень и расцвели. Ей некуда торопиться. Она хочет развернуться сейчас и подняться к кабинету короля, прислушаться к его разговору с Тэхëн, понять, что они обсуждают и в каком настроении. Неведение утомляет настолько же, насколько невозможно в действительности подслушать — у кабинета, Чонгук знает, стоит стража, какая всегда сопровождает и еë, и они не позволят подобное даже принцессе. Даже Сокджину. С Сокджином Чонгук надеется не встретиться. Как бы ни была права Суджон, Чонгук до сих пор не может подобрать слов, потому приказывает принести фрукты и устраивается в тени деревьев на скамейке, прислушиваясь к природе. Их с Сокджином любимая беседка. Отдалëнная, неприметная, спрятанная среди густой листвы — неудивительно, что именно здесь Сокджин и Суджон до свадьбы часто встречались, чтобы провести время вместе вдали от обязательств, наставников и стражи. Может быть, если Сокджин захочет, он легко найдёт Чонгук тут. Но никто, к счастью, не приходит, и Чонгук спокойно ест виноград, прислушиваясь к умиротворению Тэхëн. Кулон, словно отзываясь на молчаливую просьбу Чонгук, окутывает теплом, шелест деревьев усыпляет, и Чонгук прислоняется головой к деревянным доскам и прикрывает глаза. Стоило взять книгу, только возвращаться не хочется, поэтому Чонгук занимает себя мыслями и пробует отследить, как кулон реагирует на её настроение. Трудно понять, имеет ли Тэхëн к этому отношение. Чонгук надеется, у драконов есть труды, рассказывающие о связи больше, чем известно Тэхëн. Выучить их язык не так трудно, тем более, если у неё будет библиотека, а оставаться в неведении Чонгук совершенно не хочет. Она, с детства привыкшая изучать мир вокруг с научной точки зрения, не сможет просто смириться с действительностью и не знать истоков тех или иных явлений. Особенно связи. О, наверное, она посвятит её изучению не один год, независимо от того, сумеет найти записи или нет. Поднимается ветер, и служанка спрашивает, стоит ли ей принести плащ Чонгук. Она отвечает отказом и, уставшая сидеть, поднимается на ноги, чтобы направиться в сторону фонтана. Такой ветер обещает скорый дождь — Чонгук находит довольно опрометчивым не спешить вернуться в замок и всё же не разворачивается, а выходит на знакомую тропу к фонтану и, сдавшись, отправляет служанку за плащом. Она рассчитывала в движении согреться, но ветер продолжает усиливаться. О том, что ей стоило вернуться в замок, Чонгук узнаёт слишком поздно — когда выходит из-за деревьев и тут же встречается взглядом с Сокджином. Уже замечена, значит, не уйти. Ещё и Сокджин, оглянувшись, машет ей, и Чонгук приходится подойти. — Привет, — шепчет Сокджин и вновь оглядывается, выглядывая из-за деревьев. Чонгук отвечает на приветствие и хмурится, тоже наклоняясь, чтобы увидеть, куда направлен взгляд Сокджина и от чего он прячется. Её сразу обнимают и прижимают ближе с шипением, чтобы была тише и осторожнее, и Чонгук теряется сильнее, не узнавая в Сокджине того взрослого мужчину, к которому привыкла. Сейчас он больше похож на старшего брата из её детства. Внимание привлекает выбежавший к фонтану Ёнджин. Сокджин вдруг дёргается и дёргает Чонгук, чтобы спрятаться вдвоём за толстым стволом дерева. — Зачем мы прячемся от ребёнка? — шёпотом спрашивает она. — Я прячусь, — поправляет очень тихо Сокджин. — А тебя я держу, потому что знаю, что иначе ты расскажешь всё ребёнку. Чонгук закатывает глаза, мысленно соглашаясь. — Вы играете? — предполагает она. Сокджин снова шипит, потому что Ёнджин слишком близко, и быстро кивает. Чонгук откидывает голову, чтобы прижаться к дереву и увеличить расстояние между ней и Сокджином, но Сокджин, заметив возможность лучше спрятаться, снова давит на неё телом. Обречённый вздох разрезает тишину. В этой игре между отцом и сыном раздавят именно Чонгук. Она помнит, как любила в детстве играть с Сокджином в прятки, прятаться и искать по всему саду. В дни, свободные от учёбы, они могли посвятить этому всё время от завтрака до ужина, когда их находил отец и отчитывал, что они пропустили обед и весь день лишь перекусывали фруктами. Оказывается, Ёнджин такие игры тоже любит. Или, может быть, вынужден любить, раз его отец прячется от него среди деревьев. — Он близко, идём, — говорит и, не давая опомниться, тянет в сторону, чтобы перебежать за спиной отвлёкшегося Ёнджина, стоящего рядом. Чонгук не знает, почему участвует в их игре, но её и не спрашивают — Сокджин держит руку крепко и не отпускает, а после вновь прислоняет к дереву, обнимает за талию и прижимается. — Менять место не по правилам, — укоряет его Чонгук. — Ты сам меня этому учил. — Конечно, иначе я бы потерял тебя в саду. — Вот как. — Именно. — Я сейчас закричу. Сокджин отстраняется с самым поражённым и оскорблённым видом, вызывая у Чонгук тихий смех, и медленно качает головой, смотря с осуждением и разочарованием. Чонгук держит взгляд и поднимает бровь, словно её реакция Сокджина совершенно не волнует. И это его только оскорбляет сильнее. Переглядываясь, они и не замечают, как Ёнджин оказывается близко и легко замечает их. Чонгук и среагировать не успевает, как Сокджин, стоит Ёнджину выбежать с громким «нашёл!» меняется с ней местами и прячется уже у неё за спиной. Точно это сработает. Ему стоило спрятаться за Тэхён, и тогда Ёнджин, может, и не увидел бы. А Чонгук слишком худая для того, чтобы взрослый мужчина за ней был незаметен. — Тётушка! — приветствует Ёнджин радостно. — Папа, я вижу тебя, — фыркает он, напоминая привычкой Суджон, и подбегает, чтобы обойти Чонгук. Сокджин следом поворачивает её так, что она вновь между ним и Ёнджином. Чонгук разводит руками, показывая, что ничего с этим сделать не может. — Нельзя прятаться, если нашли. Это нечестно. — Нечестно? — интересуется Сокджин, выглянув из-за плеча Чонгук, и Ёнджин серьёзно кивает. — Ну, раз нечестно, ничего не поделать, — с усталым вздохом бормочет и, наконец, оставляет попытки спрятаться за спиной Чонгук. — Иди сюда, — прежде чем подхватить Ёнджина на руки и подкинуть под громкий смех. Чонгук чуть наклоняет голову, наблюдая, как Ёнджин обнимает ручками шею Сокджина и жмётся ближе, рассказывая ему о правилах игры в прятки. Чонгук давно не видела его в роли отца — только в роли наследного принца, сына, старшего брата и мужа. Хорошо, что Суджон и Ёнджин сейчас здесь, там, где им и предстоит жить уже совсем скоро, как пророчит король. — Ну всё, беги, — мягко поцеловав в лоб, шепчет Сокджин, — ты обещал почитать маме перед её дневным сном. — Уже? — удивлённо спрашивает Ёнджин и оглядывается на небо, стараясь определить по нему время. — Пора! — Давай, беги, пока она не уснула без тебя. Чонгук провожает взглядом действительно убегающего Ёнджина, за которым спешит и служанка, громко напоминающая о камнях и ямах на тропинке. Ей отдают плащ, и слуги после кивка Сокджина отходят на расстояние, достаточное, чтобы не слышать ни слова. Теперь они остаются наедине. Теперь у Чонгук нет возможности избежать разговора о Тэхён. — У тебя не найдётся времени прогуляться с родным братом по саду? — учтиво предлагает Сокджин шутливым тоном и предлагает локоть. Чонгук не отказывается. — Разве не ты всегда занят делами королевства? — Пока я занят делами королевства, ты занята Тэхён, — заметно тише. Чонгук поворачивает голову и на мгновение ловит его насмешливый взгляд, прежде чем смущённо отворачивается вновь. Напряжение снова начинает собираться в животе, и Чонгук прикрывает глаза, концентрируется на дыхании и сжимает ладонь на руке Сокджина. — Налаживаю связи с Драконией, — шепчет она. — Тоже политика. — Ты ни разу не виделась с драконом с того дня. Чонгук тяжело вздыхает. Хороший момент. — Я вижусь с ней каждый день, — решившись, выпаливает и, не смея поднять взгляда, вслушивается в дыхание рядом, словно оно может ей о чём-то сказать. Сокджин молчит. Он не понимает, что значит фраза Чонгук, и поэтому молчит — ждёт, когда она продолжит. — Не отпускай меня после того, что я сейчас скажу, — просит вместо продолжения. — Не отпущу, — обещает Сокджин и накрывает ладонь Чонгук своей. — Ты знаешь, что драконы могут принимать облик людей? — едва слышно спрашивает она в надежде, что Сокджин не услышит её, она сможет сослаться на плохое самочувствие и разговор будет отложен до лучших времён. До минуты, когда Сокджину расскажет всё король. К сожалению, Сокджин обладает слишком хорошим слухом. — Драконы принимают облик людей? — спокойно переспрашивает он. Чонгук кивает. — И ты видишься с ней каждый день? — Да. — Тэхён? — проходит несколько секунд, прежде чем тишину разрезает заветное имя. Чонгук поражённо поворачивает голову и оглядывает довольно спокойного, но задумчивого Сокджина, что даже не смотрит на неё, а рассматривает пространство перед собой. Меж его бровей залегает складка, однако он не останавливается, не отпускает Чонгук и не задаёт новых вопросов, как будто всё, что ему было нужно, — молчаливое подтверждение его мыслей. — Сколько ещё драконов живут в столице под видом людей? — первый вопрос, который задаёт Сокджин. Изумление Чонгук только усиливается. Он совершенно не взволновал мыслью, что Тэхён является драконом. — Трое, — осторожно выдыхает Чонгук. Сокджин, поджав губы, кивает. — Ты не скажешь ничего обо мне и Тэхён? Ты не удивлён. Я боялась, что ты не примешь, а бояться стоило твоего безразличия. — Я удивлён тому, как мало мы знаем о драконах и как легко они могут затеряться в толпе людей без ведома короля и наследного принца. Вы же с Тэхён… Я знал, что она станет твоей супругой, и почувствовал облегчение теперь, потому что она будет единственной. Всё же ты ошиблась, когда сочла, что к новости о природе твоей возлюбленной я отнесусь более настороженно, чем к новости о двух супругах. Всё хорошо. Выдохни. Если я принял двух жён — не без помощи Суджон, конечно, не забудь её поблагодарить, — одну Тэхён я принимаю точно. Но в столице моего королевства скрываются три дракона, и это, поверь, принять намного сложнее. — Поверить не могу. — Ты разочарована. — Конечно, — восклицает Чонгук громче и взмахивает рукой. — Я беспокоилась о твоей реакции больше всего, а тебя это совершенно не взволновало! — Больше всего? — с нежностью повторяет Сокджин и всё же останавливается, что развернуться лицом к Чонгук. Он абсолютно спокоен, только смотрит ласково и поднимает руку, чтобы мягко заправить выбившуюся прядь за ухо. — Ты так быстро повзрослела, знаешь? Чонгук опускает взгляд на его грудь, не выдержав резкой смены настроения. — Драконы, Тэхён, женитьба. Трудно поверить, что ты уже настолько выросла. — Тебе было столько же, когда ты женился. — Верно, — соглашается с ней Сокджин. — Но мои восемнадцать ощущались иначе. Я считал себя взрослым, а в тебе сейчас вижу всю ту же маленькую девочку, за которой взял обязательство присматривать после смерти нашей матери. Поэтому не верю, что ты в восемнадцать уже считаешься взрослой. И меня, поверь, трудно назвать спокойным или безразличным, потому что я очень обеспокоен твоим счастьем и настолько резкой переменой в твоей жизни. — Я верю, что буду счастлива с Тэхён. — Конечно, веришь. — И ты поверь. Сокджин качает головой и расплывается в улыбке, обещающей, что так просто он не поверит ни единому слову Тэхён до тех пор, пока она не докажет, что сделает Чонгук счастливой. Такой счастливой, какой не будет ни с кем другим. Впрочем, Чонгук уже знает, что Тэхён Сокджину нравится — не зря же они проводят столько времени вместе. И пусть Тэхён больше не рассказывает о драконах, Сокджин всё равно не прекращает встречи с ней и не делится подробностями с Чонгук. Суджон, может быть, и рассказывает, чтобы не вызывать ревность. — А отец знает? — И отец, и Суджон. Он сейчас с Тэхён говорит… — вырывается, и Чонгук отводит взгляд, чувствуя, как признание вызывает внутри неконтролируемое волнение. — Не думаю, что он будет против вашего брака. — Ты так считаешь? Сокджин согласно мычит и тянет еë, приглашая вернуться к прогулке. Чонгук со вздохом следует за ним, но мыслями в кабинете короля, рядом со спокойной Тэхëн, прикосновениями успокаивающей и её. Кулон вновь нагревается, и Чонгук накрывает его ладонью, что не ускользает от внимания Сокджина. — Как она? — возвращая к себе, спрашивает он. — Спокойна, — со вздохом отвечает Чонгук. — Сказала, у неё есть, что предложить королю. — Это ожидаемо. Большая часть золота сосредоточена на землях драконов — только это способно расположить любого отца, — не раздумывая, спокойно говорит Сокджин. — И хотя драконы не придают особого значения золоту, — продолжает он раньше, чем Чонгук оспаривает его слова, — а Тэхëн, уверен, не упомянет о нëм в речи, для короля возможность в любой момент обратиться к супруге дочери — или сестры — играет важную роль. Никто не обеспечит такую финансовую помощь, как дракон. И помимо золота дракон может предложить себя. — Себя? — Вы не говорили с Тэхëн о важности родственных связей для драконов? Чонгук качает головой — она не спрашивала, подсознательно считая, что для драконов семья играет такое же значение, как для людей. Она и не задумывалась, что может быть иначе, но если Сокджин об этом спрашивает, значит, еë суждения не были верными. Удивительно, насколько разные вопросы они задавали Тэхëн. — Всего один дракон может изменить ход войны, — делится очевидным. Чонгук думала об этом, но остановилась на мнении, что Тэхëн не станет принимать участие в войне людей. Всё же драконы со времён последней войны, произошедшей тысячелетие назад, славятся миролюбивостью и непринятием чьей-либо стороны в человеческих конфликтах. — Если это понадобится, если ты захочешь помочь мне, как брату и королю, или Ëнджину, Тэхëн пойдёт за тобой без вопросов. Это не мои слова — она сама так говорила, — добавляет сразу, чтобы исключить любые вопросы. — А у драконов, Чонгук-и, есть семьи, и все члены семьи, близко связанные с Тэхëн, никогда не оставят в беде ни её, ни тебя, как её супругу, ни твою семью. Конечно, если семья сама не откажется от тебя. Чонгук хмурится. Тэхëн никогда не говорила ей об этом. Легко понять, что для защиты Чонгук она может пойти на многое, что не противоречит её фундаментальным убеждениям, однако ни словом, ни действиям Тэхëн не показывала, что встанет на защиту её семьи. У неё и возможности не было — единственный конфликт, в котором за последнее столетие участвовала Северия, был связан со смертью королевы. Когда виновные были найдены и наказаны, в королевство вновь пришёл мир. И недаром — всё же их с другими королевствами разделяют земли драконов и холодный океан, пересечь которые едва ли кто отважится. Тем более, после свадьбы принцессы Северии и дракона. — Я не знаю, влиятельна ли семья Тэхëн и сколько драконов за её спиной, но, как я и сказал, даже один дракон в войне людей заменит огромную армию. Это не значит, что я собираюсь завоёвывать королевства. Тэхëн ясно дала понять, что в этом она помогать не будет и не позволит и тебе. Но именно защита дракона — то, от чего ни один король не откажется. Думаю, это она и предложит. Не удивлюсь, если со дня на день мы удостоимся чести познакомиться с её семьёй. — Стоит узнать больше про её семью. — Отец, мама, брат и сестра. Все драконы. Племянников нет. — Сокджин! — возмущённо выдыхает Чонгук, не веря, что ему известно настолько много. — Не моя вина, что ты не задавала будущей супруге важных вопросов. — И что ещё ты знаешь, о чëм не спрашивала я? — Система размножения драконов, — спокойно отвечает Сокджин и пожимает плечами. Чонгук, качая головой, прикрывает глаза. Она бы никогда не спросила Тэхëн об этом — и удивлена, что спросил Сокджин. — Очень отличается от размножения людей. — Насколько? — Спроси у Тэхëн, не у меня. — Я никогда у неё не спрошу. — Придётся, когда однажды утром она скажет, что у вас скоро родится дочь. Чонгук от удивления останавливается и оборачивается к Сокджину, чтобы встретиться с насмешливым взглядом. Она не может сказать, шутит он или говорит правду, и она не может рассудить, помня о словах Сокджина. Ей стоит задавать Тэхён больше вопросов. И даже про размножение — сейчас она не может представить, как биология позволит их дочери существовать. Несмотря на насмешливость в глазах, Сокджин не спешит отказаться от прошлых слов. Чонгук первая отводит взгляд и запрокидывает голову, смотря на небо и протяжно выдыхая. Дочь. У них может родиться дочь. — Ты не шутишь? Если ты шутишь, я никогда не прощу тебе этого. — Я не стану шутить с твоей любовью к детям, — нежно отвечает Сокджин. Чонгук возвращается к нему взглядом и внимательно оглядывает в поисках ответа. Теперь он серьёзен, значит, говорит правду. — Спроси у Тэхён, я больше ни слова тебе не скажу. Давай, пойдëм, нужно возвращаться, ветер обещает сильный дождь. Чонгук заторможенно кивает и покорно следует за Сокджином, когда он тянет её в сторону замка. Она больше не говорит ни слова — и Сокджин, что сначала пробует её разговорить, оставляет попытки и лишь сопровождает, чтобы убедиться, что Чонгук в порядке. Сама Чонгук себя так не чувствует. Кулон вновь окутывает её теплом, накрывая тяжëлыми крыльями, невидимыми человеческому глазу, и осознание, что Тэхён, услышавшая её волнение, заботится о ней подобным образом, только усиливает её состояние. Новое чувство растекается по телу и проникает глубоко в сердце, в душу, меняя сознание и восприятие. Чонгук хочет назвать его любовью, но запинается и мысленно меняет на «благодарность», что сейчас по силе кажется такой же, как и любовь. Тэхëн подарит ей не только весь мир и каждый уголок земли, куда Чонгук только захочет попасть. Тэхëн подарит ей семью, причём гораздо больше, чем Чонгук могла рассчитывать. С дочерью. Их дочерью, иначе Сокджин бы не говорил об этом вот так, потому что Чонгук прекрасно известно о возможности взять в семью чужого ребёнка и воспитать как своего собственного. Когда Тэхëн говорила, что магия крови драконов способна на многое, Чонгук и не думала, что речь о дочери для двух женщин. Она будет драконом, как Тэхён? Или человеком? Чонгук, обхватив плечи руками, качает головой. Нет разницы, кем будет их дочь, для неë уже её возможное существование, рождение значит так много, что Чонгук и сейчас с трудом представляет, как сумеет отблагодарить Тэхëн. За всё, что она даст ей. Целый мир, всю вселенную, больше, чем можно вообразить. И себя. Боги, Чонгук чувствует себя счастливицей судьбы, когда служанка сообщает ей, что король освободился, а следом Чонгук видит спускающуюся по лестнице Тэхëн. Взволнованную, но её волнение стихает, стоит ей найти глазами Чонгук. Они не могут просто обняться на глазах у прислуги, но Чонгук отбрасывает эту мысль в сторону, едва Тэхëн быстро спускается по лестнице и приближается к ней. Чонгук первой тянется к ней — и сразу прижимается, обхватывает руками шею и затихает, пока Тэхëн мнëтся и теряется. Зато после устраивает ладони на талии и с хриплым «принцесса» прислоняется головой к ней. Чонгук не уверена, сколько они так стоят. Когда она отстраняется и оглядывается, коридор пустует — лишь Сокджин стоит чуть в стороне, совершенно не обеспокоенный. Значит, он приказал слугам уйти раньше, чем Чонгук позволила себе вольность. Хорошо. Идеально. Лучше, чем она могла мечтать. Реальность, осуществляющая её мечты и с каждым разом обещающая такое будущее, о котором Чонгук думает с замиранием сердца. Трудно поверить, что всё это будет для неё, у неё и с ней, но сейчас Чонгук чувствует, как уверенность внутри расправляет огромные лепестки и набирают силу. Такую, что погасить её едва ли возможно. Такую, что Чонгук смело прижимается головой к плечу Тэхëн и трогательно выдыхает, когда огонь вновь окружает её и согревает и изнутри, и снаружи. Волнение отступает, уступая спокойствию, Чонгук опускает руки, чтобы схватиться за платье Тэхëн, и закрывает глаза. Прислушивается к её равномерному дыханию. — Я так благодарна вам, Тэхëн, — шепчет, следуя за слабостью. — Я люблю вас, принцесса, — тихо отвечает Тэхëн и, почувствовав, как замирает Чонгук, ведёт ладонью по спине, зарывается в волосы, прижимает Чонгук ближе. — Не отвечайте, всё хорошо. Хочу, чтобы вы знали, но не прошу ответа сейчас, когда вы не чувствуете себя готовой. Чонгук едва ощутимо кивает. Признание Тэхëн вновь и вновь звучит в её голове, и осознание, что это первое её признание, что это первое признание в жизни Чонгук, вызывает столько чувств, однако самым сильным из них становится умиротворение. Чонгук разжимает кулаки, отпуская платье, и повторяет признание снова. Собственное сердце отзывается на него томлением. Тэхëн любит её — для сердца только это кажется всем, в чëм оно нуждается, словно больше не существует ничего. Тэхëн так легко отдаёт ей себя и не просит взамен ничего, готовая ждать, сколько требуется Чонгук. Потому что, наверное, уже знает ответ Чонгук. И пусть она не произносит вслух, не находит в себе смелости, в мыслях звучит «я влюблена в вас, Тэхëн», и именно в этот момент Тэхëн разжимает руки, отстраняет зажмуренную Чонгук и медленно целует в лоб. И такое прикосновение её губ сейчас кажется слишком интимным, когда внутри чувство, что разрасталось несколько месяцев, обретает имя и обещает остаться навсегда. Стать большим. Таким, что однажды Чонгук скажет «я люблю вас, Тэхëн» так же смело, как звучало её признание. Теперь последнее сомнение окончательно растворяется в уверенности, что именно так и будет. Без «возможно», «наверное» и «хочется верить». Время придёт, и Чонгук будет готова, и она даст клятву беречь сердце Тэхëн и протянет ей собственное, полное любви. Чонгук делает выбор. И предложение о браке, на которое Чонгук не решалась ответить даже в голове, получает свой ответ. Чонгук его не озвучивает — не время и не место. Но отныне она связывает себя и Тэхëн мысленным обещанием о том, что полюбит, отдаст сердце, принесёт клятву перед алтарëм и Богами и разделит одну жизнь на двоих. Иначе и не может быть. Кулон, следуя за принятым решением, нагревается вновь, уже иначе, изнутри, от сердца, и Чонгук с удивлением поднимает руку, чувствуя, как огонь внутри неё следует за движением. Её огонь. Новый дар кулона. Когда Чонгук принимает влюблённость и признаёт её, кулон обращается к её магии, скрытой в глубине, и позволяет почувствовать её. Не управлять, точно не так, как представляет это Чонгук, но слышать, ощущать и осознавать, что в её сердце действительно есть маленький огонëк, откликающийся на любовь к Тэхён. Может быть, он станет сильнее, когда Чонгук сможет назвать влюблённость любовью. Хорошо, что Чонгук представится возможность проверить догадку совсем скоро. Хорошо, что при мысли об этом внутри не вспыхивает беспокойство, потому что сейчас, после откровения перед всеми, чья реакция пугала, больше ничего не питает напряжение и страх. Чонгук свободна. Чонгук знает, что её принимает семья, и это, оказывается, всё, что необходимо, чтобы отпустить себя, расправить крылья и воспарить над землёй. Туда, где царит любовь и где нет места тревоге. С пониманием, что за спиной всегда будут близкие, принимающие и поддерживающие её.