Найди смысл.

Киса зол. Нет, он не просто зол, он, пиздец, как зол. А за злостью скрывается разочарование. Боль. Все те чувства, которые он не показывает. Старается. Но Хенк все видит. Сейчас они находятся в заброшенном здании, где иногда проскакивают бомжи и какие-то наркоманы. Здесь собраны все участники клуба, кроме Гены. Еще, здесь недавно объявившийся отец Кисы и давний знакомый доктор, который был на каждой дуэли, чтобы избежать смертей. Хуевый получается из него врач. Но, теперь он является участником дуэли. И доктор ему вряд-ли понадобится. Когда его друзья узнали, что Антон и есть тот самый батя, то будет мягко сказано, были в шоке. В пиздец каком шоке. Кису можно понять. Но сейчас не время терпеть его вспышки агрессии. Он ведь пожалеет, пусть тот и не говорит, но где-то в глубине души есть радость того, что объявился отец. Пусть и не такой хороший, как он мог ожидать. Пусть и не тот про которого врала мать. Все попытки отговорить его, конечно же не сработали. И сейчас Киса направляет ствол пистолета на своего отца, который буквально минуту назад выстрелил в потолок, как бы отказываясь от возможности. И это было с его стороны благородно, но Ване не по душе такое. Нахуй не сдалось его благородство. Стоит тут что-то мямлит про деда, но Кислов не в состоянии слушать. Тело дрожит, на взводе. Больно, пиздец, как больно. Но рука не опускается. Он сделает это. А друзья молча смотрят и понимают, что надо менять ситуацию в другое русло. Антон закрывает глаза. Страшно. Он очень сожалеет, ему стыдно. Но это все уже не важно. Ваня настроен серьёзно. Но нерешительно. Пока он держит дрожащими руками оружие, внутри все сжимается. Гнев, обида. Непринятие. Что ему сука делать? Последние адекватные мысли его оставили. Или нет? Он ничего уже не понимает. Киса устал. Кажется, что если сейчас не выстрелит, то уже не сможет, но Кислов не должен давать слабину. Не сейчас. – Сука, ты че стоишь?! – Нервным голосом обращается Ваня к Мелу, который стоит совсем рядом. – Считать, блять, будешь?! – Агрессивно добавляет он. Егор поднимает свои глаза. И в этот раз он не знает какой совет поможет его другу. – Нет, Кис, не буду. – Тихо отвечает. Но уверенно. Ваня не нашел поддержку в друге. – Сука. Хорошо. – Все также нервно и агрессивно. Больше он не смотрит на Егора. Но есть еще Боря. Он то должен помочь. Просто сука посчитать. Сложно что-ли!? И Ваня совсем не понимает, что дело тут в другом. – Хенк, давай ты за него. Но Хенкин не на его стороне. Не в этой ситуации. Тот аккуратно к нему подходит. – Кис, не надо. Ты посмотри на него, он же реально о тебе ничего не знал. А Киса не смотрит на друга, лишь кривит злобное лицо. А на деле ком к горлу подступает. Отец для него одна из самых больных тем. Но он справится, сильный же. Будет тут еще сопли распускать. – Ладно, хер с вами. Сам буду считать. – Говорит вроде и уверенно, но голос дрожит. И отсчёт пошел. – Раз.. Два.. Мел не выдерживает. Не может дать допустить ошибку. Прикрывает собой отца Вани. Страшно. Кислов хотя все больше и больше теряет понимание ситуации, но контролирует пока ее. Не станет в друга стрелять. Наверное. – Отошел, сука. – Переходит на крик Киса. А Антон благородный. Пиздец, аж тошно. – Егор, отойди, пожалуйста, ты же знаешь, он очень нервный. – Все здесь это знают, потому и понимают, что это все до добра не доведет. – Да, сука, я очень нервный! – Последняя капля. Киса взрывается окончательно. Хочется плакать, крушить все и вся. – Последний раз говорю, отойди от него. – Кричит. Но он все так же держит руку с пистолетом. И Боря подставляет свою голову под дуло пистолета. Он знает, что Киса не выстрелит. В кого угодно, но только не в него. Хотя, в таком состоянии Ваня способен на все. Кислов не выдерживает. Когда его самый близкий друг делает такие вещи, это бесит и раздражает. Зачем же, Боря? Знаешь же, что не выстрелит. Не сможет. Даже если так больно. Он откидывает резким движением оружие, кричит, отходит. А Боря наблюдает, сердце кровью обливается слыша такой крик и видя сломленного друга. – Как же вы, сука, все меня задолбали. – Злится. Сильно. Ваня начинает отходить, а Хенк не выдерживает и быстрым шагом сокращая дистанцию обнимает друг, хочет защитить и избавить от той боли, которую он сейчас испытывает. – Прости меня, Кис. Ты все правильно сделал! – Говорит облегчённо, крепко прижимает. Но Киса не спокоен. Не рад такому исходу, поэтому вырывается и шлет куда подальше. Нервно ходит. Ком в горле все больше и больше, совсем немного и расплачется. Но он сильный. Нельзя. Запускает руку в свои волосы и дрожащей рукой перебирает их. Тяжело и быстро дышит. Лишь бы не плакать. После произошедшего он отвозит отца на байке домой к матери, та явно в шоке. Возможно им стоило бы поговорить, но Киса не готов. Ваня сразу же уезжает. На пляж. Слишком больно и сложно. Тот усевшись на песок, достает из кармана пакетик с веществами. Это все, что ему сейчас поможет. Шум волн, прохладный ветер, темное небо и одиночество. Но телефон, который лежит в кармане и издает вибрации от уведомлений раздражает. Кто и что от него хочет? Все еще дрожащими руками он его достает, там сплошные сообщения и звонки от Бори. Кто бы, сука, сомневался. Хенкин переживает и волнуется. Ваня кидает свое местоположение и убирает телефон. Захочет приедет. Боря моментально срывается и направляется к другу, как обычно. – Эй, Кис.. – Тихо произносит русоволосый, подходя к нему. – Че? – Не смотрит в его сторону. Не хочет. – Как ты? – Тупой вопрос. Очевидно, что не в лучшем состоянии. Но хочется услышать правду из уст Вани. – Блять, не очень как-то, знаешь. – Язвит. Хенк садится рядом на песок, смотрит на него. А тот как котёнок побитый сидит. – Только вот жалеть меня не надо. – Надо. Кис, надо. – И аккуратно, совсем неуверенно приобнимает друга. Ожидая, что его оттолкнут и скажут про пидорство. Но этого не происходит. Ваня не отталкивает, не вредничает. Устал. Теперь еще и кроме постороннего шума, Хенк слышит всхлипы, они совсем тихие, еле заметные. Но он улавливает и это бьет по ушам, по сердцу. – Блять, сука, как пидор разнылся. – Усмехается. – Это видимо твои наклонности так влияют. А на деле хочется еще больше заплакать, поплакаться в плечо друга. Но он старательно протирает глаза от слез, держит в себе. Хенкин молча обнимает его еще крепче, прижимает. Не может он что-то сказать, не умеет. Только так, он может показать всю свою любовь к нему. Наконец-то Ваня поднимает свои карие глаза, которые уже давно на мокром месте. Их взгляды встречаются. Боря не может оторвать своих глаз. Сердце ускоренно бьётся. Что блять происходит? – Че ты так пялишься? Может еще поцелуешь? – Как обычно язвит. А Боря может шуток не понимает? Он приближается к лицу Кисы, аккуратно. Переводит взгляд на его розоватые губы, которые в ранках от того, что Кислов часто их кусает. Манит. А Киса не отталкивает. Наблюдает. Может вещества так влияют? Но Ваня, даже в предвкушении. А может даже хочет? И видимо то, что Ваня не стал язвить, дало уверенности и он примкнул к его губам, которые он очень желал, хоть и не признавал. Поцелуй длился несколько секунд, начиная углубляться. Но Киса резко оттолкнул друга. – Блять. – С ужасом произносит темноволосый. Он поцеловался с Борей? С парнем?