South Germany

Шнайдер размахнулся со всей силы, кидая Паулю серый мяч с синими акцентами. Ландерс подпрыгнул, хватая мяч в воздухе, отбивая его рукой, чтобы тот отпрыгнул от асфальта, покрывающегося тонкой пленкой льда, отлетая обратно к Кристофу, который в свою очередь кинул его Оливеру — высокому парню в куртке грязного коричневого цвета и капюшоне, скрывающем его не самую удачную прическу. — Почему мы не пригласили Флаке? — не выдержав, спросил Кристоф, поворачиваясь в сторону скамейки, на которой сидел мальчик в яркой оранжевой куртке, водя палкой по грязи, вырисовывая там какие-то узоры. — Шнайдер, сколько раз мы это обсуждались? — устало нахмурился Хайко, принимая мяч от Оливера, — Флаке не смог купить себе мяч, мы с бедными не играем на физкультуре, — поучительным тоном сказал Пауль, передавая мяч Кристофу. — Я не понимаю, мы всё равно играем моим мячом! — Когда у евреев появилось право на голос? — Ландерс! — Что? Я просто озвучиваю вопросы, которыми задаются все! Остальные просто боятся сказать это вслух, потому что вы держите всех в страхе! — Пауль ударил мячом о землю так, что тот отлетел прямо в лицо Кристофа, который чуть ли не упал. Успев схватить мяч, Шнайдер потёр ушибленную щеку и поправил чуть слетевшую шапку, хмурясь, целясь в лицо Ландерса, кидая в того мяч со всей силы. Если бы не исключительная изворотливость Хайко, тот бы уже лежал на полу в слезах с разбитым носом. — А я говорил, что евреям нельзя доверять! Вы только и ждёте того, чтобы воткнуть нож в спину! — закричал Пауль, хитро улыбаясь, зная, что разозлил обычно спокойного Шнайдера. Кристоф повернулся к Оливеру, поднимая с земли свой мяч. — Пойдём вдвоём поиграем? — Ридель утвердительно кивнул, и парни ушли, оставив Ландерса в недоумении смотреть им в спины. Хайко тут же сбегал за своим мячом, приближаясь к Флаке. — Пойдём играть! — как ни в чём не бывало, Пауль, всегда энергичный и активный, сжал руку друга, который хотел было отговориться, и утащил на спортивную площадку. Тилль, убедившись, что учитель отошёл к помойке с сигаретой, абсолютно не следя за своим классом, выскочил из огороженной для старших классов площадки и побежал к младшеклассникам, которые весело играли в волейбол, также без присмотра безразличного учителя. Спрятавшись за ржавой горкой, юноша взглядом нашёл маленькую девочку, сидевшую в стороне. Тилль не знал, что сделал всё намного хуже для бедной Маргарет: увидев, что ее защищает старшеклассник, хулиганы оставили её в покое, но и её малочисленные друзья перестали общаться с малышкой, боясь, что она нажалуется на них крепкому на вид парню. Девочка была слишком мала, чтобы понять, почему её бросили подруги, поэтому сейчас, сидя в песочнице, она лишь беззвучно глотала слёзы. Тилль тихо подкрался к Маргарет. Заметив его, девочка перестала плакать и даже улыбнулась. Линдеманн сел рядом с ней, доставая что-то из портфеля. Маленькая игрушка: всё, на что хватило карманных денег. Тиллю действительно было настолько жаль девочку, что он решил потратить на неё свою выручку, лишь бы увидеть счастливую улыбку обиженного жизнью ребёнка. Небольшой коричневый плюшевый мишка с жестким мехом. Маргарет восхищённо открыла рот, обнимая его. Тилль мягко и счастливо рассмеялся, понимая, что угодил. — Только не показывай брату, хорошо? — заговорщески улыбнулся Линдеманна, поглаживая девочку по непослушным волосам. Та кивнула, тут же убирая подарок в портфель. — Он в итоге забрал у тебя платок? — спросил Тилль, смотря на покрасневшие от мороза ручки девочки. Он тяжело вздохнул, отдавая ей свои варежки, чтобы малышка погрелась. Она благодарно посмотрела на Тилля, после чего уткнулась в руки, чтобы отогреться. Выходя из школы, Линдеманн ещё не знал, какой неприятный сюрприз ждёт его у ворот. Свирепый Цвен, буквально подлетел к Тиллю, хватая его за шиворот синей куртки, так, что Тилль не успел даже осознать в полной мере, что происходит.