Зеленский и его главком Залужный

Через несколько дней опять вскрыли его переписку. Опять женщины и он — такой себе альфа-самец. Мне рассказал об этом Ермак. — Что-то надо делать. Он подставляет всех нас. И потом, ты же понимаешь, что он претендует на президентское кресло. Я посмотрел на своего главу ОП. На деле это он, а не Залужный меня подсиживает. И я об этом знаю. У Ермака шансов нет, на что только рассчитывает этот кремлёвский агент? — Ничего не надо делать. Наши друзья не хотят, чтобы мы его трогали. — Ну ладно. Я тебя предупредил. — Я понял. Пошла инфа, что Ермак отдал ему распоряжение не светиться в инфопространстве и не давать интервью. Ещё этого не хватало. Уверен, что переписку моего главкома тоже сливает Ермак. «Моего»… Надо же сказал как. Но это правда. Я теперь не хочу видеться с ним на любых мероприятиях. Он себя выдаёт. И вообще дошло до того, что Жека стал мне предъявлять претензии. — Вов, не понял, чего этот пузырь лыбится, когда на тебя смотрит? Он в тебе дыру просверлит. Мой «стройный красень» так смешно кривит свои пухлые губки. Приходится успокаивать. — Женя, прекрати. Ты на пустом месте нарисовал себе соперника. Кошевой опять стал раздавать интервью, чего не было полгода, где много обо мне. Жека так хочет, чтобы все знали и не знали, что для меня он — самый главный.

***

После военного совета все разошлись, а главком остался. Я сделал вид, что удивлён и смотрел вопросительно. Валерий не двинулся с места. — Удели мне две минуты, — сказал он, после чего подошёл к двери и повернул ключ в замке. Я немного напрягся: мало ли что ожидать от такого медведя в закрытом помещении. — В чём дело? — В Ермаке. В моей голове всплыл сегодняшний неприятный разговор с главой ОП. — А что он? — Хочет нас поссорить. Сегодня он мне сказал, чтобы я не отсвечивал в прессе. — А ты? — Я спросил, это его распоряжение или Президента. Он сказал, что «так хочет Зеленский». Командующий ВСУ подошёл максимально близко и остановился, внимательно разглядывая меня. Опять эта глуповатая улыбка. Я отпрянул в сторону и тоже смерил взглядом его мощную фигуру. Похоже, мой главком уже в полной боеготовности. Ну точно! Я заметил бугорок на самом интересном месте. Я в таком редко ошибаюсь. Но как это скучно, хоть и без отвращения. Он увидел, куда я смотрю, страшно смутился и стал весь пунцовый. Тогда я подошёл к нему вплотную и посмотрел в глаза. — У тебя когда-нибудь были мужчины? — спросил я обыденным тоном. Он вздрогнул. — Нет! Конечно, нет. Никогда. Ответил быстро, как бы отмахиваясь от наваждения. — Тебе что — противно? Значит, ты меня тоже презираешь? Он поймал мой удивлённый взгляд и смутился окончательно. И что произошло дальше — эта туша опустилась на колени передо мной! — Прости меня… Я не хотел тебя оскорбить, моя любовь… Тебя я люблю и не могу презирать. Ты — самое прекрасное существо на свете. Мне стало его жаль. Да, я могу использовать его чувства, чтобы остаться в этом кабинете. Но хочу ли? Я подал ему руку, чтобы он поднялся с колен. Он схватил её порывисто, перевернул ладонью вниз, поднёс к губам и поцеловал. Затем отпустил и быстро поднялся, медленно приходя в себя и ещё больше стыдясь проявлений своей любви ко мне. — Вибачте, пане Президенте, цього більш не повториться. — У тебя столько женщин. Они красивые и молодые. Зачем тебе я? Ты готов их променять на немолодого мужчину? Он пожал плечами и ответил, как мне показалось, предельно откровенно. — Для меня они все на одно лицо. Даже если отличаются по масти. Ничего необычного, бабы как бабы. Я их не люблю и не уважаю. Это просто развлечение. А к тебе меня тянет, моє сонечко, как магнитом, ты мне интересен, ради тебя я готов убивать.