И скучно, и грустно…

      Никита остался совсем один в темной квартире после ухода Юры. Он был сильно обеспокоен ментальным состоянием своего лучшего друга. Ему было не понятно — каким образом какая-то девушка заставила Юру испытывать столько ощущений сразу. Точнее, понимал, но не хотел признавать, что это возможно. Он слишком долго его знает, чтобы поверить в эту чепуху. Конечно, Никита не отрицает того факта, что Юра — тоже человек, который способен любить и тому подобное, но такого не бывает. Не бывает. Стадия отрицания шла полным ходом.       Руки тянулись к телефону, пальцы уже машинально набирали номер, который стал таким родным и с которым были связаны почти все события в его жизни. Но нет, он не звонил, не звонил. Он не мог позволить себе этого. Потому что знал, какую реакцию ожидать от Юры. Он понимал, что в данный момент его друг был не в том состоянии, чтобы услышать его. Такого состояния Юра уже давно не имел. Его одурманенный алкоголем, «любовью» и еще чем похуже мозг мог принять только одно — то, во что он начинал верить сам. Никита заварил себе чай и принялся отсматривать тот материал, который уже был снят. Вечер пролетел незаметно. Когда часы показывали час ночи, на экране появилась фотография двух человек. Это были Вероника и… какой-то незнакомый ему парень. Фотография была в полный рост на фоне ресторана или чего-то подобного. Вероника была в красном платье и белых туфлях на высоком каблуке. Она улыбалась, а ее парень в черной кожаной куртке, в черном берете и темных очках ухмылялся в камеру. Их поза была довольно странной. Парень крепко прижимал к себе девушку за талию, а та нежно положила свою руку ему на грудь. Она смотрела в объектив и улыбалась, в отличие от ее спутника, который уставился прямо ей в глаза. Странное впечатление производил этот кадр. На заднем плане лежал снег, значит снимок сделан совсем недавно. У Никиты зарябило в глазах. Никита, 00:02 — «Это что такое? Откуда?»

«В инсте случайно увидела в рекомендациях» — 00:02, Алина

«Пиздец)))» — 00:03, Алина

Никита, 00:03 — «Это она выложила?»

«Нет, этот парень» — 00:03, Алина

Никита, 00:03 — «А чекни аккаунт, я раньше не видел его рядом с ней»

«У них ни одной общей подписки, я вообще не понимаю, откуда он взялся» — 00:10, Алина

      Неужели чуйка Никиты не подвела? Даже тогда ему что-то подсказывало — знакомство может иметь опасные последствия. Они были так близки с Юрой, что любая несправедливость в сторону его друга приносила ему столько же боли, как и в случае с ним самим. «Может, это просто ее друг? — Думал Никита, укоризненно покачивая головой, — хотя, какой, нахуй, друг будет настолько сильно прижимать к себе свою подругу, еще и пялиться такими влюбленными глазами… Не оправдывай ее, Никита»       Если возвращаться в тот момент, когда все только начиналось, то вполне ничего не предвещало беды. Юра наконец-то начал жить, а не существовать. Ужасные мысли о всяких нехороших вещах сменились воодушевлением и бабочками в животе от любого прикосновения или сообщения девушки. Моментами, его настолько захлестывало счастье, что он уже готов был простить любое несовершенство мира, которое изредка проявлялось в ее поведении. Она смотрела на него такими глазами, которыми, может, смотрела когда-то его любящая мама, и он понимал — это его гарант на чудо.       Они проводили много времени вместе: ходили в музеи, бродили по незнакомым площадям и переулкам, пили лимонад в ярких скверах, когда еще не было снега, но как-то пришел конец ноябрь, выпал снег и все вокруг стало белым, это добавило Юре беззаботности и принесло окончательное прозрение — теперь, он знал, любовь дает смысл жизни. Но очень скоро он почувствовал, как судьба намекает, о чем у нее на уме.       Чудовищный холод. Такого холода он не испытывал никогда. Такого, от которого бы отнимались руки, и он не мог больше ощущать ее присутствие в своей жизни. Холодно и пусто, как никогда. Или так всегда было? Даже снег — полупрозрачный. Полулёгкий-полугнетущий. Первый снег позднего ноября. Лёгкие пушинки начинают свое вечное парение уже где-то в небесах, поднимаясь в тихую бесконечность. В этом полете есть нечто большее, чем нам кажется: чувство полной свободы и ясности, сознание вечной радости в том, что мы свободны. Свобода — самая важная вещь в нашей жизни, не так ли? Ощущение того, что ты независим, легкость, самостоятельность, свобода — это самый главный наркотик, который нам нужен. Трудно поверить, до чего мы, люди, зависим от любых привычек. Прививка ждать, верить в лучшее, оставаться верным… И можно еще мучиться год-два, полагая, будто жизнь прекрасна. Но, если разобраться, то, как только мы начинаем думать, что можем обходиться без какой-либо привычки, она тут же исчезает из нашей жизни. Без нее мы словно бы теряем опору, становимся беспомощными. И вот тут-то мы и начинаем искать ее, эту опору, и, найдя, сразу же привязываемся к ней и уже не можем без нее жить. В чем же секрет этой привычки? Она не дает нам почувствовать себя слабыми, беспомощными, она дарит нам ощущение того, что нас любят, заботятся о нас, помогают нам.       Но почему тогда Юре так грустно? Вроде, у него в жизни есть все, что он так мечтал видеть. А не все так просто, как кажется на первый взгляд. Взаимоотношения людей — самая трудная вещь на планете. Люди никогда не будут переживать за различные глобальные проблемы настолько сильно, как за свои отношения с такими же людьми. Потому что для всего остального есть литература, искусство в принципе, а вот когда речь заходит о взаимоотношениях, все меняется. Для каждого из нас это гораздо более серьезный вопрос. Ведь отношения — самое естественное, простое и близкое из человеческих занятий.       Вчера была пятница. Как говориться — «Сегодня пятница, улица развратница». После работы Юра должен был забрать Веронику из дома и поехать с ней в клуб, развлекаться с ребятами. Все как всегда. Чтобы побыстрее увидеть свою любимую, он даже смог уломать своего начальника отпустить его пораньше в честь выходных. Зря. Стоя около места своей работы и вызывая такси, Юра думал, почему он испытывает легкую тревогу. Он не мог думать о чем-то другом, кроме как об этом ощущение. Оно тревожило его, потому что не было понятно, связано ли оно с Вероникой или нет. Вдруг — он прямо перед дверью своей квартиры. Он позвонил в звонок, но никто не открыл. «Странно, она же дома… может, она в душе? Ладно, все-таки придется доставать ключи» — решил Юра и полез за ключом в карман. И тут ему в голову пришла простая и ясная мысль, от которой стало жутко: вдруг она не одна? Да ну, бред. Аккуратно вставив ключ, он открыл квартиру и увидел стоящую мужскую обувь на коврике у порога. Он переступил порог своей квартиры и от навязчивых мыслей его отвлекли странные звуки, доносящиеся из спальни. Отчётливые стоны его девушки… На его лице застыло плохо скрываемое изумление. От каждого нового звука сердце колотилось все быстрее, хотелось рыдать и просто исчезнуть. Собравшись с духом, парень громко и грозно крикнул: «Я дома». Пытаясь не заплакать, он ожидал реакции. Вероника лениво показалась в дверном проеме, обернутая одеялом, и вальяжно коснулась рукой косяка, демонстрируя драгоценные перстни на пальцах. Из комнаты донеслось приглушенное мужское покашливание. В ее взгляде не было ни капли сожаления, что убивало Юру окончательно. Наоборот, в нем было нечто настолько расчетливое, животное, словно она была полным хозяином положения. — Как-то ты сегодня рано, любимый. — Сарказм пропитывал каждое ее слово, ее взгляд не отрывался от его перекошенного от страдания лица. Это продолжалось не очень долго. У Юры не осталось сил на сопротивление. — У тебя есть пару минут, чтобы уйти и взять своего дружка. Я жду на лестнице. — В Юрином голосе слышалось что-то опасное. Взгляд, брошенный на сползающее с ее тела одеяло, показал, до какой степени она играет. Видя, как изменилось выражение ее лица, Юра понял, насколько глупо начинать все это. Он развернулся и вышел, даже не услышав ответа Вероники. Быстро пройдя несколько ступенек, он надеялся, что это всё сон. Он сел, обхватил голову руками и изо всех сил пытался сдержать истерику, нахлынувшую на него за считанные секунды. Ее взгляд, насмешка в ее словах не давали ему покоя. В это время телефон не перестала звонить — это был Никита, который хотел спросить, когда они будут и ко скольки их ждать. Юра отбросил телефон в сторону, что тот чуть не разбился. Еще недавно переполненное новыми впечатлениями тело теперь не желало никого слушать, оно хотело забыться. Позади него послышались шаги. Он встал и протянул ладошку, требуя от девушки ключи от квартиры. Его взгляд был холодным, лишенным каких-либо эмоций. Юра посмотрел на недавно любимую девушку так, будто они вообще никогда не знали друг друга. Увидев это, на лице девушки застыл перманентный шок. Она думала, он очередной фанат, который будет падать к ней в ноги и просить остаться, как это бывало всегда. Но он ничего не говорил, только крутил в руках ключи. Девушка никак не могла понять, в чем дело. — Юр, ты чего? — спросила Вероника. — Убирайся на хуй отсюда. Чтобы я тебя больше здесь не видел, — отчетливо выговаривая слова, ответил Юра. Он прошел мимо Вероники и громко захлопнул входную дверь. Кинув куртку на пол и разбросав свои кроссовки в прихожей, он зашел на кухню и открыл бар, где его с нетерпим ждали две бутылки виски и пакетик с чем-то зеленым. Пока он пил, бутылки опустели, они обе в нем, а пакет с содержимым пошел в оборот, но от этого он чувствует себя хуже вдвойне. Стены начали плыть, и, чтобы не упасть, Юра схватился за край стола. Потом вокруг стало темно. Вечер шел предательски долго. Он нашел еще алкоголя, и, как это обычно бывает, телефон уже оказался у него в руках. Он был готов позвонить ей, рассказать, насколько сильно он ее ненавидит, что аж любит, но, слава богу, сеть здесь не ловит. Когда, наконец, остался только свет от стоящего на улице фонаря, Юрий упал на диван и отключился.       Раздался громкий звонок в дверь. «Сука, кого принесло в такое время? Убью» — пробормотал он и, кое-как добравшись до прихожей, где у него было огромное зеркало, случайно заглянул в него и ужаснулся. Он увидел молодого человека в зеркале, наверняка страдающем от своих несбывшихся желаний. А может, и не так. Он резко прикрыл свой рот рукой от страха. «Кто это парень? — волосы Юры были настолько растрепанны, а щеки были иссушены слезами, — я него не знаю…». Он так долго поддавался самообману, но теперь его его розовые стекла, искажающие реальность, спали, и он понимает все. — Что ты с собой сделал? — тихо-тихо прошептал Юра, чтобы никто не услышал и не принял его за чудака. Сначала он щупал свое лицо, чтобы понять: жив ли он еще или нет, а потом начал прикасаться к своему отражению, словно проверяя, действительно ли это его собственное отражение, или это на самом деле все, включая кожу, которая сейчас лопнет от напора чужой реальности, иллюзия. — Юра! Это Никита! Открой! — послышалось из-за двери. Никита был настолько вне себя, что не переставая долбил кулаками по двери. Было ощущение, что в скором времени от нее ничего не останется. Юра сразу успокоился и почувствовал уверенность, как это всегда бывало в моменты неуверенности и тревоги.

Если рядом Никита — значит он не одинок.