Избранные

Все тихо стучали приборами за завтраком.  Волшебники, которые участвовали этой ночью в перевозке Поттеров, ушли ещё полчаса назад. Этот дом был достаточно большим, чтобы разместить полсотни человек по разным комнатам, но этого не следовало делать — многие из членов Ордена Феникса работали под прикрытием. Кингсли Бруствер, темнокожий лысый мужчина с густым басом, был именитым мракобороцем, Тонкс работа в министерстве на той же должности, но была юным выходцем академии, розовощёкая женщина с чёрными волосами по имени Гестия Джонс работа в Отделе магического транспорта, Эмелина Вэнс была той, которую Джейн ранила в колено, она работала в Отделе магических игр и спорта, оттого и была наделена мышечной массой и за счёт этого выглядела полноватой. На самом деле, орденцев было гораздо больше, но это были те, кого Джейн запомнила лучше всего. Все они скрывали свою связь с Дамблдором и тем более с Орденом Феникса, который при нынешнем министре магии считался бы террористической организацией наравне с Пожирателями смерти, но пока что правительство не знало о новой оппозиции.  Именно из-за этой осторожности за длинным дубовым столом собрались немногие: всё семейство Уизли, кроме Артура, которому через час нужно было быть на работе, Гермиона, Блейз, Теодор, оба Поттера, Ремус, который был в немилости общества из-за вскрывшейся ликонтропии и не мог найти какую-никакую работу, и хозяин этого дома — Сириус Блэк. Из посеревших от грязи окон проходили только самые смелые лучи рассветного солнца, но даже они не могли согреть ледяную атмосферу, расползшуюся по обеденной комнате.  Сириус сидел во главе длинного стола, неспешно разрезая кусочки зажаристой яичницы, которую только-только приготовила миссис Уизли. По обе его руки расположились виновники скверного расположения духа большинства в дома: Гарри и Джейн Поттеры стойко игнорировали существование друг друга, а если их взгляды хоть на долю секунды пересекались, то они кривились в одинаковом отвращении друг к другу.  Сириус с самого утра распивал вино из резного стеклянного бокала и настороженно поглядывал на крестников, изредка обмениваясь взглядами со старым другом юношества Ремусом Люпином.  От такой атмосферы даже вечно весёлые Фред и Джордж молча жевали завтрак. Только Джейн всё равно видела, как они пытались разузнать у Рона о том, что произошло, перекидывая ему короткие записки под столом. Но друг только отрицательно кивал им и отдавал листки обратно, на что близнецы возмущённо поглядывали на него. Джинни не выдержала и спустя пять минут тыкнула старших братьев вилкой, чтобы те не доставали Рона.  Джейн могло бы это улыбнуть, но, наверно, не тогда, когда в голове у неё крутилась мысль о том, чтобы не сорваться и не сбежать с места прямо сейчас. Эти люди ждали слезливую историю или взбалмошную болтовню от Поттеров, что-нибудь экспрессивное. Но что Гарри, что Джейн были выжаты встречей с тёмными тварями и тяжёлой ночью.  Голова Джейн гудела от недостатка сна, хотелось просто лечь в кровать и уснуть на добрые двое суток. Она решила дождаться завтрака только потому, что живот раздражающе бурчал от вкусного запаха еды, который разнёсся по всему дому.  Тяжёлое молчание надоело Сириусу. Он громко поставил бокал с вином на стол и, подперев подбородок кулаком, напрямую глянул на Поттеров. Он вздохнул: — Как у вас вообще лето прошло, ничего? — он попытался улыбнуться, но вскоре его лицо вновь стало серьёзным, а глаза цепкими. Он выискивал проблему, хотел помочь своим крестникам. Джейн была уверенна — Сириус, как и весь состав Ордена, слышал их крики и знал, что брат и сестра в ссоре. Его желание помочь трогало сердце Джейн, но сейчас эти чувства были сокрыты глубоко под напускным безразличием ко всем.  — Совсем паршиво, — буркнул Гарри, ковыряя расплывшуюся по тарелке глазунью, уже четверть часа на краю тарелки размокал хрустящий бекон.  Джейн бы сказала ему, чтобы он ел и не выпендривался — как и каждое лето они питались плохо, изредка перебиваясь дешёвыми бутербродами и снеками с шоколадными батончиками, Поттерам не хотелось идти в дом номер четыре до победного. Но в этот раз Джейн не скажет ему ни слова. Она же ему не мать. Сириус промычал в поджатые губы.  — Я бы на вашем месте так не унывал, — он покачал головой, откидываясь на спинку обитого стула. Джейн глянула на крёстного.  — И почему же? — фыркнул Гарри, поправляя очки.  — Я лично был бы только рад нападению дементоров. Схватка не на жизнь, а на смерть прекрасно развеяла бы скуку. Ожил бы душой. Вам пришлось нелегко этим летом, но вы по крайней мере можете куда-то пойти, размять ноги, ввязаться в драку… А я вот целый месяц сижу взаперти. Джейн вздохнула, отодвигая свой завтрак подальше, весь аппетит резко исчез. Она оперлась локтями в стол и оглядела Сириуса твёрдым взглядом. Наконец крёстный был одет в нормальную одежду: чёрная рубашка не застёгнута на три последние пуговицы, костюм двойка сидел отлично, о его сроке в Азкабане говорили только татуировки да ранние морщины на лице с редкой проседью в тёмных волосах. — Ты же знаешь, — обратилась она к нему, — любой твой выход из дома в такое время может подставить тебя под удар. Министерство до сих пор тебя ищет, а Петтигрю наверняка давным-давно разболтал Волдеморту о твоей анимагической форме. Это небезопасно, Сириус.    Блэк закатил глаза.  — А чем я могу помочь, сидя в этом клоповнике? Разве что травить старые анекдоты летающей повсюду моли, которая по-тихому жрёт платья моей дражайшей матушки. — Смотря в глаза крестнице холодно сказал мужчина.  — Пока что так надо, — стояла на своём Джейн.  Сириус фыркнул.  — Да, отсиживаться, пока другие воюют. Именно об этом я всегда мечтал, — он скривил губы и отпил вина. Джейн на миг упустила контроль, и эмоция раздражения проскочило по её лицу. Она скрепила ладони в замок. — Пока что идёт холодная война, — ровным тоном продолжала гнуть свою линию Поттер. Несколько часов назад она и Гарри были на грани жизни и существования, а их дядюшка говорит о том, что был не прочь оказаться на их месте. — И мне кажется, ты, Сириус, как никто другой должен понимать, что в твоей ситуации, когда тебя знает в лицо вся магическая общественность, а наш главный враг осведомлён о твоей способности к анимагии, нужно понимать, что ты не сможешь помочь на этом этапе войны. Пока что, Сириус.  Сириус сжал кулак, серебряные перстни на пальцах переливались в холодных серых оттенках.  — Но я не могу сидеть на месте! — чуть громче сказал Блэк. Его явно бесила такая ситуация, где он выступал беспомощным игроком.  Джейн вздохнула, выражая своё сочувствие и недовольство этим разговором. Блэк вёл себя, как Гарри — рвётся в бой, а головой не думает.  — Я понимаю, — её голос звучал на всю обеденную, никто не смел говорить, слушая этих двоих. Даже Молли Уизли, которая за всё время, что они успели провести здесь, говорила о том, что Поттеры лишь дети и не стоит обсуждать с ними такие темы, молчала. Гарри только переводил взгляд с дядюшки Сириуса на сестру, а потом безмолвно общался с Ремусом, который в свою очередь сильно напрягся. — Но сейчас нет тех ситуаций, в которых нужно выступать в открытый бой. Нужно поступать аккуратно и с умом, иначе министерство что-то заподозрит. И тогда не толко ты будешь в бегах, но и половина Ордена. Поэтому, дядюшка… — тяжело вздохнула Джейн, глядя промо в его серые глаза, а сама она хотела поскорее уйти, — ты и так делаешь много, сидя здесь. В любом случае мне становится легче от мысли, что ты находишься в каком-никаком доме — защищённом доме, Сириус, — нежели скитаешься по пещерам и лесам. Сириус отвёл взгляд в сторону, обдумывая слова крестницы. Он глянул на Гарри, который прожигал его изумрудными глазами, потом посмотрел на Джейн.  — Возможно, ты права, Дже… — он резко оборвал себя на её имени — «Джейни», он хотел сказать «Джейни», но оборвал себя, — извиняюще улыбаясь: — Да, ты права, Джей.  Поттер улыбнулась, сжимая кулаки на подлокотниках, размеренно кивнула и встала чуть резче, чем надо было. — Миссис Уизли, — с улыбкой обратилась она к женщине, — большое спасибо за завтрак.  Молли улыбнулась, ямочки на её веснушчатых щеках засияли. Она ласково протянула: — Пустяки, милая! — сухая и тёплая рука миссис Уизли сжала предплечье Джейн, отчего улыбка Поттер стала чуть более искренней. — А теперь отдохни. У вас была сложная ночка.  Джейн кивнула и развернулась. Улыбка исчезла сразу же, как лица родных ей людей исчезли из поля зрения. Сириус проводил её на второй этаж тяжёлым взглядом.  *** Через неделю, двенадцатого августа, у Джейн и Гарри состоится дисциплинарное слушание по поводу их исключения.  Со дня нападения прошло два дня. За это время Джейн смогла узнать только одно: дом Сириуса просто кишел магическими паразитами. За десять лет, которые минули со дня смерти Вальбурги Блэк — сумасшедшей маглоненавистницы и по совместительству матери их крёстного отца, — в каждом уголке старинного дома и в самой маленькой складке на шторах успели завестись докси (существа схожие с крохотными феями, но имеющие по две пары рук и ног с чёрной шерстью вместо кожи, а зубы их ядовиты). И задачей Джейн, Гермионы и Джинни в данную минуту было распылить достаточно Доксицида, чтобы этих мелких паразитов парализовало и девушки спокойно смогли выкинуть их в окно.  — Мерлиновы подштанники! — кривилась Джинни, зажимая нос рукой. Зелье против докси, которое Поттер держала в руках, пахло отвратно. — Меня сейчас вывернет! Почему Локонс не мог придумать зелье с ароматом грёбанной лаванды?  — Не преувеличивай, — выдохнула Гермиона, сглатывая позывы. — Тем более, Локонс украл состав у испанского зельевара, — я читала об этом на четвёртом курсе, когда его наконец поймали с махинациями над памятью волшебников, — так что он не смог бы изменить в нём ничего из-за незнания зельеварения.  Джейн закрыла нос и щурилась — запах был слишком едким, чтобы глаза не слезились. Поттер кривилась, начав обрабатывать первую шторину, которая превосходила человеческий рост в три раза. Кажется, они были в одном из гостевых залов. Таких было достаточно на Гриммо, чтобы увериться в том, что когда-то в этом месте были величественные приёмы знатных гостей.  Гермиона и Джинни стали хватать маленьких чертят, что градом падали с чёрный штор, и скидывать в два огромных ведра, каждое из которых уже наполовину было заполнено — эта комната была второй по счёту.  Парни были на два этажа выше и управлялись со старыми шкафами под присмотром Сириуса, в таких местах могли обитать боггарты, встреча с которыми была бы неприятна. Миссис Уизли хозяйничала на кухне, ругаясь со старым домовым эльфом Кикимером, который то и дело называл жильцов этого дома предателями крови и грязнокровками, он через слово упоминал о своей «бедной» хозяйке, чей «нерадивый отпрыск устроил здесь балаган из уродцев». Фред и Джордж, которые уже были совершеннолетними, по просьбе Сириуса пошли биться с картиной Вальбурги Блэк, которая неровен час разражалась безумной тирадой о гадком сыне, предавшем кровь великих предков.  Часы мучений прошли, в окно полетели два полных ведра с обездвиженными докси, а Джейн, Гермиона и Джинни вышли из мрачного зала уставшими и чихающими от пыли.  На часах было около десяти утра.  Что Поттер бесило больше всего, так это то, что даже в доме своего крёстного она не могла наконец отоспаться. Всю жизнь её дёргали с самого раннего утра: то Дурсли, то уроки, теперь уборка в доме, который Сириус ненавидел всем сердцем. Но она отпускала эти мысли только тогда, когда вспоминала, что Блэку придётся жить в этом месте одному до следующего лета. Возможно, они приедут сюда на Рождество, но две недели зимних каникул не идут в счёт с двумя летними месяцами шумной жизни с оравой гриффиндорцев. Поэтому Поттер брала себя в руки и не смела отлынивать от работы. Нужно было сделать всё, чтобы дядюшка чувствовал себя в этом доме хоть немного лучше.  Это раздражение и недовольство она отлично подавляла. Наверху, куда никто из взрослых не заглядывал, Джейн нашла тихий уголок. Правильней сказать, Сириус после того совместного завтрака просто повёл её туда. От дядюшки был наказ один:  — Не пались перед Молли, — открывая такое же грязное как и все окно, сказал он, подставляя лицо под порывы ветра — они были на этаже десятом, если не выше. — А то она открутит голову не только мне и тебе, но и твоим друзьям, что притёрлись к этой комнате.  Крёстный тогда ей заглянул в глаза, хоть слова его прозвучали насмешливо, в серых зрачках мужчины была грусть. Он вышел, оставив её одну, чтобы подумать.  И она тогда подумала.  Подумала о том, что Блейз и Тео идиоты, раз оставляют бычки прям на подоконнике.  И этим утром она стояла в этой комнате вновь. Ветер из окна холодил открытую шею, волосы были завязаны в маленький хвост, часть из них выбивались из-под резинки — когда Поттер отстригала их она не задумывалась о равномерности длины. От Джейн несло потом и Доксицидом — зелье попало на застиранную синюю футболку, которая скоро пойдёт дырками по горловине, и разрослось жёлто-красным пятном посередине, — в руке тлела сигарета. Даже с приездом в дом, полный родных ей людей она не чувствовала спокойствия.  Летом она курила гораздо чаще и больше, чем в Хогвартсе.  Она надеялась, что Гарри не придёт в эту комнату никогда.  Думая о насущном, она вспомнила, что вечером должен собраться Орден Феникса в полном составе. Значит, нужно было подловить Дамблдора.  Джейн затянулась, кривясь от воспоминаний о газетных вырезках, что она прочитала вчера.  Девушка отсиживалась у Рона на кровати, сам парень пытался разговорить подругу. И Поттер была уверена, что за его неловкими попытками стояла грозная Гермиона, которая в данную минуту вытаскивала Гарри из хандры. Заинтересовать Джейн у Рона вышло только на третий раз, когда он задел тему «Пророка».  — Там ничего не пишется о нас с Гарри, — фыркнула тогда Джейн, откидывая голову на сцепленные на изголовье руки. — Одну ерунду печатают. То новая линейка котлов, то Перси шибко отличился, то про национальный обмен между министерствами разных стран.  Рон раскрыл широко глаза. — Подруга, ты что дальше второй страницы не читала? — удивлённым тоном произнёс Уизли, а потом потянул свои длинные руки на стол, где стопкой лежали газеты.  Джейн нахмурилась и села ровно, когда друг протянул ей двухдневный выпуск «Пророка», который Поттер читала в тот самый день. Статья про Фелпса, приехавшего из Америки, привычные сводки из мира квиддича, а дальше она не читала. «Неделю назад на границе Косого и Лютного Переулков был задержан волшебник странной наружности. Одетый в махровый халат и зимнюю шапку, он выбежал на середину и стал кричать о восхождении Луны в Созвездие Льва, что понесёт за собой ужасные последствия. Мужчину отправили на принудительное лечение в больницу Святого Мунго, где ему окажут помощь.  — Вот это да, надо же такое выдумать! — прокомментировал один из очевидцев. — Это же басня, достойная Гарри Поттера!  Не можем не согласиться с прохожим, который решил остаться неизвестным. Иначе кто знает, вдруг у него на лбу появится шрам?…» Джейн вновь перечитала кучу газет, на сей раз она прочитывала каждую строчку, не пропуская. «Пророк» делал акцент только на Гарри, отсылаясь к его «неуравновешенному» состоянию на протяжении всего предыдущего года. Прослеживался посыл выставить Гарри каким-то спятившим чудаком, точно такие же чувства вызывали и фразы, отсылающие к Дамблдору. Но… про Джейн ничего не было сказано.  Поттер затянулась, обдумывая почему же её обделили вниманием. Не могло же так получиться, что её обходили стороной. Она же Поттер, значит тоже нестабильна, как и брат. Джейн находила только один устраивающий — или не очень — ответ.  На протяжении четвёртого курса про Поттер не печатали в газетах ничего страшнее, чем наблюдений Скитер про «миловидное личико тринадцатилетней Джейн Поттер», обсуждение её «нового» наряда и сплетней о романах с Тео, Блейзом и Роном. Словно Джейн была какой-то тупой королевой школы и главной расхитительницей мужских сердец. Но с окончанием деятельности Скитер про Джейн вообще забыли. Возможно, из-за того, что она никогда открыто не заявляла о возвращении Лорда Волдеморта. Возможно, именно из-за этого министерство решило, что угрозы она не представляет. Впрочем, это только в плюс. С таким поверхностным мнением в обществе, которое считало её ветреной девчонкой и только, она могла не привлекать внимания и действовать из-под полы.  Дверь скрипнула. В комнату зашёл Нотт. Его чёрные кудри были не уложены, а сам он ходил в магловской футболке с логотипом группы «The Beatles» и старых джинсах, которые когда-то принадлежали Чарли Уизли, тот заглядывал в поместье Блэков раз в неделю, Билл приходил только в дни собраний Ордена (работа в «Гринготтсе» не позволяла чаще). Джейн оглядела друга, глаза такие же, как и у его отца, но весь его образ да и то, что он находился в штаб-квартире Ордена, говорили о том, что Теодор Нотт совсем не тот аристократичный заучка с первых курсов с замашками маглоненавистника. Больше нет.  — Так и знал, что найду тебя здесь, Поттер, — спокойно проговорил парень.  Джейн слабо улыбнулась.  — Сириус показал это место чуть ли ни сразу, после нашего приезда, — сказала она, выдыхая дым. Крёстный знал об этой пагубной привычке ещё с дней, когда она встретила его в Хогсмиде на третьем курсе, и он словом не обмолвился о вреде этой дряни. Возможно, потому что в его собственном кармане виднелись очертания упаковки сигарет.  Нотт встал напротив, облокотившись на спинку облезлого кресла, чиркнул зажигалкой и странным взглядом посмотрел на Джейн. — Спрашивай, Поттер, — через какое-то время фыркнул он. Джейн усмехнулась. Конечно же, у неё был вопрос.  — Как вы с Забини оказались здесь? — выгнула девушка бровь.  Нотт затянулся. Вновь их ждал тяжёлый разговор. Но Джейн знала, что им надо это обговорить. Иначе слишком долго они будут ходить в молчании и снедающих додумках. — Отец воспринял мой приезд домой подозрительно спокойно, — затянулся парень, смотря в сизое небо Лондона. — Только одно спросил… — он кинул на подругу нечитаемый взгляд. — «Как там твои друзья поживают?» И… всё. За две недели я больше не удостоился его внимания. Он только таскал меня на приёмы чистокровок, но это и так происходит каждое лето.  Джейн слушала внимательно, глядя на друга. Его отец был Пожирателем смерти, который сделал огромный вклад в возвращение своего повелителя. И получил великую благодарность от Волдеморта наравне с Малфоем, который после второго года обучения Джейн наказал домовику следить за ней. Неизвестно какая выгода была с той слежки, но, кажется, Волдеморт что-то узнал. Возвращаясь к Нотту-старшему, вердикт один — у этого «человека» есть резон таскать по приёмам своего сына. Джейн была уверена, что на одном из этих мероприятий Нотт повстречался с Лордом лично, но, слава Мерлину, всё обошлось. Значит ли это, что у Волдеморта есть свои планы на Тео?  Джейн затянулась. Тео продолжил.  — Перед приёмом у Малфоев мне пришло письмо от Забини. Он сказал взять с собой самый минимум вещей. — Теодор коротко улыбнулся. — Отталин Забини устроила для нас с Блейзом побег с того приёма, а потом, когда мы были достаточно далеко от антитрансгрессионного барьера мэнора, повстречали Тонкс в обличии магла-охотника.  Джейн хмурилась.  — Какая выгода миссис Забини отсылать вас в Орден? Она же из… — Джейн замялась, подбирая верные слова, — высшего света.  Тео скосил глаза на Поттер, но вскоре лицо его прояснилось, словно он что-то вспомнил. — Конечно. — Протянул он. — Ты же не знаешь.  — Что не знаю? — напрягалась Поттер.  Тео вздохнул.  — Поттер, в самом конце второго курса, когда ты лежала при смерти, мы встретили Добби у твоей койки.  — Да, я знаю это, — решительно ответила девушка. Ей жутко не нравилась эта тема. — Но в тот вечер в больничное крыло заглянули ещё двое. — Продолжил он. — Люциус Малфой и Отталин Забини. — Тео говорил тяжело. — Уже тогда Малфой был заинтересован в возвращении Тёмного Лорда. Он знал про дневник и знал, что тот вернёт его. Отталин пыталась его отговорить, образумить, но он стоял на своём. В общем, ей хватило войны в семидесятых, она не хотела возвращения этого всего. Именно поэтому, зная, что мой отец в скором времени начнёт промывать мне мозги по поводу вступления в их ряды, она и решила нас сплавить Ордену. Конечно, это было выставлено так, словно я и Блейз самовольно сбежали. В моей комнате осталась только одна наводка — магловская брошюра об экскурсии по Лондону.  Джейн задумалась. Глаз зачесался от дыма, что ненароком попал в него. Она поджала губы. — То есть Отталин на нашей стороне? — серьёзно спросила Поттер, глядя на друга. Он отрывисто кивнул. Друзья молча курили, когда к ним присоединился ураган по фамилии Забини.  — Ну у вас тут и депресняк, — протянул он, захлопывая дверь. — Чего такие кислые сидите? О, Мерлин, дорогая, как ты ходишь в этой футболке? Она же сейчас по швам разойдётся! И будут на тебя заглядываться эти два идиота близнеца!  Джейн вскинула брови, весело поглядывая на друга. — Так я тебя им на растерзание кину, а сама уйду к себе, — просто ответила она.  — И даже не пожалеешь меня? — изумлённо спросил Блейз. — И даже не пожалею тебя, — улыбнулась Поттер. Забини деланно возмутился, но вскоре закурил. После разговора с Ноттом Джейн немного расслабилась. Ещё один человек, который им верит. Это вселяло некоторую надежду. А Блейз, который мирно сидел под подоконником и напевал какую-то немецкую песенку, внёс крохотную уверенность в том, что в Хогвартс она вернётся даже при условии, что Визенгамот выгонит их из магического мира навсегда.  *** Джейн и Джинни сидели на лестнице, которая вела в обеденную комнату. Вот уже два часа Дамблдор вёл собрание, и только полчаса назад Фред и Джордж махнули рукой на затею подслушать разговор — защита на комнате стояла такая, что пробить её не получалось даже с помощью улучшенных изобретений парней. Живоглот, мурча на весь этаж, улёгся под самыми ступеньками. Картины дремали, а Джейн поджидала директора, который с минуты на минуту должен выйди к ним. Наконец дверь скрипнула и гомон орденцев дошёл до ушей девушек.  — Не стоит пока что говорить об открытых нападениях на маглов, — Дамблдор был серьёзен в своей тёмно-фиолетовой мантии, выглядел он непривычно собрано. — Том не будет действовать по той же схеме, как и в прошлый раз. Но стоит смотреть в оба.  Раздался дружный отклик волшебников.  — Тогда вынужден откланяться, — чуть веселее сказал директор. — Чувствую, что у Флориана остался последний кусочек лимонного пирога, а я уж очень давно хотел попробовать эту новинку.  Джейн ухмыльнулась: колдун заметил Поттер и Уизли, сидящих в тени, поэтому быстро перевёл тему на кафе-мороженое Фортескью. Да так умело, что Джинни даже не повела бровью.  — Добрый вечер, сэр! — подскочила Джейн с места, когда Дамблдор обернулся к выходу. — Я хотела бы с вами поговорить. Она желала задать директору столько каверзных вопросов, чтобы он не смог подобрать слов оправданий и за день, а сказал правду сию минутно. Она была возмущена всей этой ситуацией. Как бы они с Гарри не поссорились, но он был прав: почему Дамблдор никак не оповестил их вообще ни о чём, почему они провели целый месяц в реальной опасности, когда могли жить спокойно на Гриммо?  — Добрый вечер, мисс Поттер! — вежливо отозвался директор. Джейн замерла в непонимании.  «Мисс Поттер»? Что это за «мисс Поттер»?  — Вы хотели меня о чём-то спросить? — таким же вежливым тоном спросил Дамблдор. Джейн мотнула головой, возвращаясь из мыслей. — Да, профессор. Я хотела бы спросить, почему вы оставили нас у Дурслей с охранной в лице сквиба и этого Флетчера? — бойко спросила она, глядя прямо в голубые глаза колдуна.  Директор не растерялся, в отличии от Джейн, которая выпала со следующего ответа.  — Мисс Поттер, это было сделано для вашей безопасности и не более того. Я понимаю, что Наземникус подвёл вас с мистером Поттером, но это было стечением обстоятельств, что именно в тот вечер, когда он вышел на смену и без разрешения ушёл с неё, на вас напали. Насчёт этого больше не беспокойтесь, я поговорил с ним. — Его руки были заложены за спину, а сам он внушал величие. — Если вы переживаете из-за того, что ваши друзья не могли выйти на связь всё это время, то это было моим указанием, чтобы не подвергать вас опасности. И, поверьте, они бы не смогли с вами связать даже через магловские средства коммуникации. Мне очень жаль, что так получилось, мисс Поттер. На последнем предложении его глаза знакомо блеснули, и Джейн уловила суть его действий. Дамблдор будет всеми силами держать с ними дистанцию, чтобы не навлечь на Гарри и Джейн опасность и не подвергать риску существование Ордена. Учитывая сны, которые весь год преследовали их и были предзнаменованием, и способность Волдеморта к ментальным атакам, следовало максимально отгородиться от планов Ордена Феникса и такой значимой персоны, как Альбус Дамблдор.  Джейн наклонила голову, глядя прямо в глаза директора. Лёгкое касание тёплой магии к голове означало, что профессор истолковал её взгляд правильно и использовал Легилименцию. Когда тепло исчезло, он одобрительно кивнул Джейн — значит, в этом году стоит избегать Дамблдора и в основном рассчитывать на себя.  Коротко улыбнувшись, он стал идти к выходу. — Знаете, мисс Поттер, — перед самой дверью он оглянулся на девушку и загадочно улыбнулся. — Бетон — это всего-навсего камень, а любой камень со временем разрушается. Не кажется ли вам, что стоит его укрепить? Дверь тихо захлопнулась. Дамблдор ушёл, оставив Поттер огромную подсказку, которую в силах понять только она.  В этот момент она испытала безумный прилив воодушевления, она знает, что делать. Дамблдор дал ей задание, которое она выполнит безупречно.  «Бетон — это всего-навсего камень, а любой камень со временем разрушается» Фраза принадлежала ей самой. Тогда, в кабинете директора, когда Джейн только начинала заниматься с Дамблдором Легилименцией, она сказала это ему на прощание.  «Не кажется ли вам, что стоит его укрепить?» Мерлин! Какая шифровка задания, чтобы никто не понял.  Ей нужно найти книги по расширенной Окклюменции и плотно изучить Легилименцию. Наверно, в библиотеке Блэков таких должно быть сполна. Нужно посмотреть. Прямо сейчас.   Джейн проскочила мимо Джинни, которая пыталась что-то спросить у взбудораженной Поттер, но та только отмахнулась. Её смог остановить только светлячок, который приземлился ровно ей на нос и взорвался яркими искорками.  — Поттер! А ну сюда иди! — прозвучал давно забытый голос. Строгий в этот момент, но скачущий от веселья.  Джейн наполовину перегнулась через перила, глядя туда, откуда убежала минуту назад. Глаза её раскрылись в шоке и искренней радости. Она помчалась вниз, перескакивая по три ступени за раз.  — Мерлин мой! — Джейн буквально впечаталась в высокую девушку, бывшую старосту Гриффиндора и человека, на которого Поттер старалась ровняться, когда была на первом курсе. — Фиона, как я рада тебя видеть! Ты что здесь делаешь? Ты состоишь в Ордене Феникса? Когда? Как? Почему? Фиона Коллинз была одета в серую министерскую мантию. Светлые волосы собраны в аккуратную причёску, а черты её лица словно загрубели, но оставались узнаваемо мягкими. Джейн не видела Фиону с самого выпуска, тогда сама Поттер заканчивала лишь третий курс.  — О-о, Поттер, ты растёшь, а вопросов у тебя всё так же много! — рассмеялась девушка.  Орденцы выходили из обеденной комнаты, здороваясь с Джейн и прощаясь с Коллинз, которая всех прекрасно знала по именам.  — Так ты не ответила! — Джинни тоже пошла обнимать такую родную старосту Гриффиндора.  Мимо летучей мышью прошёл никто иной как Северус Снейп. Всё такие же немытые патлы, крючковатый нос и нездорово жёлтая кожа. Он стрельнул холодным, презрительным взглядом в Джейн, но не остановился. Лишь пересёкшись с её светло-карими глазами, он скривил сухие, тонкие губы и ушёл.  Взгляд Джейн прожигал закрытую входную дверь, через которую только что вышел — как ей точно известно — Пожиратель смерти. Она помнила, как в больничном крыле Снейп закатал рукав перед министром и оголил Чёрную метку, которая извивалась на его предплечье. И даже после такого неоспоримого факта, как отжившая Метка Волдеморта, Фадж остался при своём. Фиона потянула Джейн за рукав, чем вывела девушку из оцепенения. За длинным столом дрых Флетчер (от него всё так же несло дешёвым пойлом), а Сириус болтал с Минервой МакГонагалл, которая со сдержанной смесью из гордости, радости и строгости смотрела на своего бывшего ученика.  — Профессор МакГонагалл! — удивилась Джейн.  Джинни поздоровалась с профессором.  — Добрый вечер, мисс Уизли, мисс Поттер, — поздоровалась с ними преподавательница. С той же смесью эмоций, которой она одаривала Сириуса, МакГонагалл улыбнулась Джейн. Поттер была жутко рада видеть своего декана здесь. Словно два мира наконец схлопнулись: и профессора оказывается выбираются из Хогвартса. А ещё Джейн только сейчас почувствовала защищённость в этом месте. Всё же авторитет декана имел вес, МакГонагалл по-настоящему внушала доверие и поддержку, словно настоящая мать для маленьких гриффиндорцев, к числу которых Джейн без сомнений относилась. От захлестнувшей её неожиданности, которая породила настоящее счастье, Поттер пересекла гостиную и крепко прижалась к профессору МакГонагалл.  — Поттер…! — возмутилась профессор, но Джейн только крепче обняла женщину. Когда её неловко погладили по спине, Поттер очнулась и резко отпрянула от декана, возвышающегося над ней с изумлёнными зелёными глазами, спрятанными за очками с прямоугольной оправой.  — Извините, мэм! — стала говорить Джейн. Сириус стоял рядом, не пряча свою широкую улыбку от глаз крестницы. — Я просто… ну, знаете… эм… — это был тот момент, когда Поттер вообще не могла объяснить своих действий. Хотя, нет, могла: просто захотелось.   МакГонагалл выставила ладонь вперёд, заканчивая невнятные оправдания своей ученицы, и сдержанно улыбнулась. — Я тоже рада вас видеть, Джейн. И Джейн расплылась в широкой улыбке. Искренней, настоящей, от самого сердца. Она кивнула профессору, тогда женщина обратилась к Сириусу. — Я надеюсь, вы меня предельно ясно поняли, мистер Блэк. — Строго сказала МакГонагалл. — Никаких поползновений из этого дома.  — Есть, мэм! — Сириус отдал честь, когда МакГонагалл развернулась на каблуках и пошла к выходу. — Хорошего вечера вам!  — И вам, мистер Блэк! — всё же губы профессора одарили их тёплой улыбкой. — И вам. — Повторила она, уже закрывая за собой дверь в обеденную.  — Обожаю МакКошку! — широко усмехнулся Сириус, запихнув руки в карманы и глядя ей в след.  Джейн поджала губы в улыбке и пересеклась взглядом с крёстным. Он с секунду оглядел девушек, а потом прикрыл губы.  — Ох, я, наверно, вам мешаю, — иронично выгнул бровь он. Спокойствие Джейн попортил Сириус, который в следующий миг схватил бутылку вина. — Тогда не буду подслушивать. Шушукайтесь вдоволь, девчонки! Только следите, чтобы это чучело не проснулось.  — Думаю, он не проснётся ещё минут двадцать, — хмыкнула Коллинз. — Ты его слишком сильно приложил об стол. Думаю, у него сотрясение.  — Ибо нехрен! — идя к ним спиной и чуть поворачивая в их сторону голову, издал смешок Сириус и тыкнул пальцем в потолок.  Джейн поджала губы, всё же улыбаясь. Сириус был Сириусом и втащил Флетчеру простым магловским способом. Это точно их с Гарри крёстный.  Дверь теперь закрылась за Блэком, а Джинни вовсю накинулась на Фиону. — Ну же! Не томи! — подгоняла девушку Уизли. — Ты работаешь в министерстве? Они сели за длинный стол, Фиона весело взглянула на девушек и стала отвечать: — После выпуска я пошла учиться на мракоборца, но быстро поняла, что это хрень полнейшая.  — Почему это? — серьёзно спросила Джейн. Ей была интересна эта профессия. Она сильно перекликается с жизнью Поттер.  Фиона цокнула языком и покривила губы. — Знаешь, малышка, я хотела стать мракоборцем с первого курса, когда услышала вашу с Гарри историю. Тогда, конечно, я не знала, что эта работа называется мракоборством, просто говорила, что хочу быть волшебным полицейским. — Улыбнулась Фиона, а сердце Джейн пропустило удар. Из-за их истории… — Когда я шла в Академию, то главной моей мотивацией была защита волшебников. Любых волшебников. Но оказывается все срать хотели на всех волшебников.  Джинни и Джейн переглянулись. — К примеру, — Фиона откинулась на спинку обитого стула, играясь со сломанной зубочисткой, которую кто-то оставил на столе. — В уставе написано, что при теракте или нападении, или ситуации, где есть заложники, мы спасаем первыми не женщин и детей или не гражданских, что попадаются нам на глаза, а тех, чьи титулы и генеалогические древа уходят глубоко в блядскую древность. Вы представляете! Даже там, где не должно быть этого тупого разделения по крови, есть это тупое разделение по крови!  — А нарушить этот устав…? — подала голос Джинни, смотря на подругу потемневшими глазами. — Да нихрена! — вспылила Фиона, кидая сломанную зубочистку в побитого Флетчера. Тот не дёрнулся. — Если нарушишь устав, то вылетишь оттуда со свистом.  Зубы Джейн заскрипели.  — Поэтому спустя полгода я сказала им отсасывать у своих любимых чистокровок и ушла в Отдел тайн! — радостно закончила Фиона.  И Джейн знала, что Коллинз не приукрасила ситуацию, а именно так и сказала мракоборцам в свой самый последний день там.   — И что ты теперь делаешь? — поинтересовалась Поттер, закидывая ногу под себя.  — Я долго перебирала бумажки, но ещё через полгода стала Невыразимцем, — позолоченная эмблема министерства блеснула на груди её серой мантии.  — И чем ты занимаешься? Что вообще это за Отдел тайн? — нахмурилась Джейн, не понимая о чём идёт речь.  — Никто не знает, — ответила Джинни и взглянула на Фиону. — Кроме Невыразимцев. Говорят, что они напрямую связываются с министром магии. Правда, Фи?  Фиона сразу замотала головой, хитро улыбаясь и глядя на них со смешком. — Нет, нет, малышки, я не могу вам ничего рассказать. Вы не состоите в Ордене, а простым гражданским я не могу распространять информацию.  Джейн поджала губы, но ничего против не сказала.  — Успехи есть? — спросила она.  Коллинз усмехнулась. — Есть, — она гордо сидела в мешковатой серой форме. Фиона всегда была излишне тонкой, а эта одежда только подчёркивала эту особенность. Вкупе со светлой внешностью это делало её незаметной. Наверно, для работы Невыразимцем это только на руку.  Джинни поближе наклонилась к Фионе. — Ладно, раз не расскажешь нам о делах своего Отдела, то проясни ситуацию с Перси. Что у тебя по итогу с моим безмозглым братцем? — выгнула бровь она, длинная прядь рыжих волос упала ей на глаза. Фиона тяжело вздохнула, враз погрустнев.  — А почему Перси безмозглый? — поинтересовалась Поттер. Удивительно, но за эти дни она ни разу не столкнулась с ним. Джейн списывала это на то, что Перси работает в министерстве и находится под большим вниманием коллег. Но так ли это?  Коллинз почесала лоб.  — Потому что не верит в ваши с Гарри слова о Том-Кого-Нельзя-Называть, — поджала губы Фиона.  — Что? — удивилась Джейн. — Он ушёл из семьи?  Та устало потёрла переносицу.  — Да, — ответила она. — Да, он бросил семью из-за того, что поверил в то, что вы с Дамблдором свихнулись окончательно. Я правда пыталась его образумить, но ты же знаешь, Уизли упёртый баран. Стал спорить со мной, причислял к сумасшедшим и всё в этом духе. Напоследок, когда я забирала свои вещи из нашей квартиры, он настоятельно попросил не приближаться к Рону и Джинни. — Она фыркнула. — Якобы их ещё можно спасти из-под влияния родителей и вас с Гарри, а если ещё и я на них буду влиять, то вообще ребятам несдобровать.  Джейн шокировано смотрела на Коллинз. Тот факт, что Фиона и Перси встречались был ей известен давно, но то, как они расстались её ужасно поразило. Отвратительно.  Поттер покачала головой. — М-да, — изрекла она. — Не думала, что Перси такого мнения о нас.  — Джейн, — скосив глаза на Флетчера, доверительно заговорила Фиона, — он знает, что вы с Гарри влипли по самое не хочу, поэтому он так против, чтобы это всё касалось Рона и Джинни. Вспомни ваш третий курс, Рону чуть не оторвало ногу, когда он был с вами в тот вечер. Или первый курс Джинн, он сильно перепугался, когда Реддл забрал её в Тайную Комнату. И в этом всём были замешаны вы с Гарри… Джейн сжала губы до побеления. — Мы… — резко заговорила Поттер, но Коллинз перебила её. — Малышка, я не виню тебя. Ни тебя, ни Гарри. Ни в коем случае. Но ты должна понять, почему Перси так решил. У него на самом деле есть повод волноваться. — Она взяла Джейн за руку. — Но это не значит, что Перси теперь злодей. Я думаю, он вскоре поймёт, что выбрал не лучшую сторону.  — Ага, если только у этого куска дерьма не атрофировался мозг, — буркнула Джинни.  Джейн улыбнулась Коллинз, когда бывшая староста стала собираться. Она была уже у выхода, когда сказала: — Кстати, Джейн, — хитро усмехнулась она. — Тебе идёт.  Фиона покрутила рукой около своих волос. И Джейн ей искренне улыбнулась, впервые внимание к обновлённой причёске не вызвало у неё плохих чувств.  — Спасибо, Фи, — кивнула Джейн. Джинни пошла провожать Коллинз. Безмятежная улыбка сохранилась на лице Поттер. Флетчер хрюкнул, вздрогнув всем телом, и поднял голову над столом, оглядывая всё вокруг. Нос распух чуть ли ни на всё лицо, а на лбу виднелась лиловая шишка.  — Все ушли, что ли? — хриплым голосом спросил он, смотря на Джейн затёкшими глазами и хватаясь за голову.  Поттер скривилась и, презрительно оглядев мужчину, пошла к себе в комнату.  *** Неделя была нудной и волнительной.  После встречи с Фионой Джейн окончательно уверилась, что их с Гарри вмешательства в дела Ордена будут играть против них, если они плотно не займутся защитой разума. К брату не подступиться. Он, как и сама Поттер, держится особняком, и даже Сириус не мог с этим ничего поделать. Нет. Даже Ремус, который находил к подросткам особый подход, не имел никакого влияния на них. Это значило, что драгоценное время их спокойной жизни без подозревающих взглядов толпы студентов истекало, чем ближе сентябрь, тем больше шансов, что Волдеморт разберётся во влиянии на Гарри и Джейн. И если последняя могла себя хоть как-то защитить, то брат слонялся по магическому миру без каких-либо навыков Окклюменции.  Из этого вытекала следующая, более глубокая проблема: их с Гарри не подпускали даже к крохотным тайнам Ордена. Рассуждения о министерстве, предположения о том, кто из аристократов мог быть замешан в связи с Пожирателями, даже сплетни о чистокровных чиновниках были под запретом, когда Поттеры находились в одной комнате с орденцами. Миссис Уизли подавляла их попытки вникнуть в планы оппозиции.  С одной стороны Джейн её понимала. Логично не подставляться и делать всё в тайне от Поттеров. В первую очередь это безопасно для них, а если смотреть в общем, то для всего магического мира.  С другой стороны Джейн жутко выводили эти сочувствующие и очень жалостливые взгляды миссис Уизли, неумело скрытые за заботливой улыбкой. Сириус из раза в раз пытался рассказать крестникам хоть что-то из собраний, расспросить об их мнении на тему войны, но Молли срывалась на него. Всё приговаривала, что Гарри и Джейн всего-навсего дети и им не стоит знать подробностей дел.  Джейн едко усмехнулась, стоя перед зеркалом и вновь прокручивая слова миссис Уизли.  — Дети… — тихо фыркнула Поттер, состригая неровную прядь коротких волос, сравнивая ту со всей остальной длиной.  Дети не видели того, что видела она. Дети не чувствовали, что чувствовала она. Дети не были под прицелом волшебной палочки Тёмного Лорда Волдеморта вот уже как четырнадцать лет.  Но разве объяснишь это женщине, кудахчущей над их головами, словно была их родительницей?  Миссис Уизли срывалась на Сириуса. Негласно решила, раз тот был в Азкабане, значит, совсем с головой не дружит и с детьми ему нельзя много контактировать. Часто она врывалась в разговоры Блэка и Поттеров, наставлял Сириуса на «путь правильный». А дядюшка это терпел. Даже кулаки не сжимал от негодования.  Джейн это бесило.  Почему за неё решают?  Почему на неё смотрят, словно не она была в эпицентре событий? Словно не от них с братом зависит благосостояние людей?  Джейн придирчиво оглядела свою стрижку в заляпанном зеркале. Теперь волосы, которые вновь были абсолютно прямыми, стали одной длины и свисали чуть ниже линии челюсти.  Поттер скривила губы. Вся майка была осыпана рыжими волосами, которые никак не хотели стряхиваться в раковину. Джейн выдохнула раздражение и поплелась в комнату. Ей и Гарри выделили две отдельные спальни, находились они на разных этажах, что увеличивало шансы не попасть на глаза брату. При встречи с ним у Джейн разливалось липкое чувство вины из-за всего, что стряслось с ними.  Босыми ногами она прошла до внушительного шкафа с золотыми ножками, где висели её вещи. Джейн сняла с вешалки брючный костюм, подаренный Теодором и Блейзом перед третьим курсом.  — М-да… — протянула Поттер, оглядывая своё отражение в длинном зеркале, стоящем около гардероба.  Костюм, который изначально был свободным, теперь плотно сидел в бёдрах, а пиджак торчал на груди, длина брюк оставляла желать лучшего — они еле доходили до щиколотки. Но это были единственные вещи, которые подходили под завтрашнее слушание. Была бы у неё магия, использовала бы Портные чары, которые помогли Рону перед Святочным балом. Впрочем, через пять минут Джейн уже стучалась в комнату крёстного, что находилась на два этажа выше.  — Да кто там такой смелый…? — грубый голос дядюшки оборвался, когда он резко открыл дверь, перед которой стояла Джейн. — О. Ты чего? Что-то случилось? — голос сразу же изменился, стал добрым, заботливым и взволнованным. Сириус нахмурил свои чёрный брови и оглядел спокойное лицо крестницы.  — Прости, что так поздно, — извиняющеся улыбнулась Джейн. Стрелки часов двигались к полуночи, завтра ей нужно было рано вставать, но она не могла уснуть, будучи не уверенной на все сто во внешнем виде. Они с братом должны произвести впечатление. — Мне нужно, чтобы ты помог с костюмом.   Сириус нахмурился, но потом его лицо посветлело, он радушно открыл дверь девушке. В комнате пахло его одеколоном… и спиртным вперемешку с табаком. Окна занавешены, кругом был полумрак, лишь сиротливая свечка горела на столе, а рядом развалился Живоглот. Тот ещё с давних пор крутился около Блэка.  — Тут беспорядок, — неловко выдохнул Сириус, вороша кудри на своей голове и глядя на кучи мусора вокруг.  Джейн подбадривающе улыбнулась, она не вправе говорить ему о чистоте комнаты или о его внешнем виде (он был в бордовом шёлковом халате с пятном от огневиски и чёрных поношенных и мятых трениках). Поттер слишком явственно видела подавленное состояние Блэка. А как ещё должен был ощущать себя человек, оставленный на долгие годы в страшной тюрьме с мыслью о своей вине в смерти близких ему людей?  Он быстро перевёл тему: — Почему пришла ко мне с такой просьбой? — спросил Сириус, зарываясь в хлам на столе, чтобы разыскать волшебную палочку.  — А к кому ещё мне идти? — выгнула бровь Джейн, оттягивая неудобный пиджак вниз.  Сириус промычал задумчиво, а потом выпрямился, найдя то, что искал на полу под шуршащим пергаментом.  — Ну, к примеру, к Молли, — ответил он, расчёркивая воздух кончиком палочки.  Вмиг мусор на полу забрался под кровать, стеклянные бутылки загрохотали друг о друга, заползая в шкаф, а хлам на столе собрался в аккуратные стопки бумаг. Нижний свет на двух прикроватных тумбочках разлился по помещению, в полной мере показывая кучу магловских плакатов с полуголыми девушками на мотоциклах, красные гриффиндорские эмблемы и матерные слова, которые перекрывали зелёные обои комнаты. Это всё ужасно контрастировало со всем остальным домом Блэков. И Джейн это не могло не радовать, но она была больше удивлена словами Сириуса.  — Почему я должна была пойти к миссис Уизли? — поинтересовалась Джейн.  Сириус пожал плечами. — Она разбирается в том, что тебе подходит. Джейн фыркнула. Оскорблённый вдох она успешно подавила в себе. — Сириус, мне всё же кажется, что ты должен разбираться в таких вещах гораздо лучше, — честно смотрела она на дядюшку.  Ведь именно он всегда одевался с элегантной простотой. И только дядюшке Сириусу она могла доверить такое. Всё же, как бы хорошо Джейн ни относилась к миссис Уизли, у девушки были глаза. И она видела разницу между нарядами Блэка, которые даже при таких ограниченных условиях были подобранны идеально, и одеждой с маленькими аляпистыми цветочками женщины, к которым она запросто могла добавить кофту в ярко-розовую полоску. У крёстного был достойный взгляд на моду и стиль.  — Ладно, — усмехнулся Сириус. — И что ты хочешь?  Джейн пустилась в объяснения. Сириус слушал внимательно, но по итогу сказал одно: — Подойди.  И Блэк стал с удивительно ловкостью махать палочкой над одеждой Джейн, где-то убирая лишние складки, где-то прибавляя ширины. Пока Сириус крутился вокруг девушки, Джейн задумалась. А ведь за всю прошедшую неделю она толком не говорила с ним. Джейн даже не решилась обнять его! Ни разу! Она же видела, как горели его глаза, когда они сидели за одним столом, когда он начинал говорить с крестниками. Джейн видела, как тяжело ему удаётся подобраться к ним. А скверное настроение обоих Поттеров только усложняло ему и так морально тяжёлую работу.  Сириус оглядел костюм на Джейн и довольно кивнул.  — Ну, твой вердикт, Джей-Джей? — спросил он, когда Поттер подошла к зеркалу.  Приталенный пиджак выделял талию. Брюки наконец не перетягивали бёдра, а ненавязчиво подчёркивали, теперь они немного касались пола, и строило бы надеть каблуки, чтобы полностью закончить строгий образ. Но Джейн не нравилось, как чопорно лёг ворот белой рубашки. Наклонив голову вбок и глядя на себя, она всё же расстегнула три первые пуговицы. Да, так было лучше.  Джейн обернулась к крёстному, который деловито изображал вид своей отчуждённости, словно его вообще не волновал её ответ. Она улыбнулась крёстному и быстро приблизилась к нему, заключая в объятия. — Спасибо, — тихо сказала Джейн, без какого-либо пренебрежения вдыхая едкий запах алкоголя, жжённого табака и одеколона, которыми пропах сам Сириус. Он неловко положил руки ей на плечи и, громко выдохнув, скрепил их за спиной крестницы, прижимаясь щекой к горячей макушке.  — Обращайся, Джейн, — тепло сказал дядюшка, и Джейн закрыла глаза, наслаждаясь объятиями родного человека. Она желала запомнить этот момент навсегда, его запах и тепло.  Джейн жалась к крёстному, не желая, чтобы этот миг остался в прошлом, чтобы не было завтрашнего утра, желая, чтобы эти объятия оказались вечными и никогда не прерывались, чтобы Сириус знал, что он ей нужен и дорог, чтобы он знал, что между миссис Уизли и ним, она всегда выберет его.  — Пообещай не лезть на рожон, — приглушённо сказала Джейн, уткнувшись в грудь дядюшки и сильнее обнимая его.  Он погладил её по волосам, и Джейн приложила все силы, чтобы не дёрнуться от этого касания.  — Я попробую, Джейн, — тихо сказал Сириус, отклоняясь назад и заглядывая в глаза девушки. — Ради вас с Гарри.  Джейн искренне улыбнулась ему и вновь прикрыла глаза, когда дядюшка, убрав рыжие волосы с лица, поцеловал её в лоб.  *** Джейн проснулась за пять часов до слушания и за два с половиной часа до будильника. А всё из-за громкого стука, который нагло забрался в сон девушки и не давал в полной мере отдохнуть перед тяжёлым днём. Поттер с громким стоном скатилась с кровати, ёжась от ночной прохлады, и уставилась на окно, за которым сидела большая сова с двумя письмами. Джейн протёрла опухшее после недолгого сна лицо, частично смахивая дрёму, и забрала пергамент из клюва — птица сидела на месте, прожигая девушку жёлтыми глазищами. Она села на кровать и включила нижний свет — ранним утром в середине августа уже было темно. Одно письмо было на её имя, другое — брата. «Уважаемая Джейн Поттер…» Было написано незнакомым ровным почерком без лишних завитков и закорючек.  «…Спешу сообщить вам о смещении времени вашего дисциплинарного слушания с десяти на семь часов утра. Слушание будет проходить в полном составе Визенгамота в зале суда №10, располагающемся на десятом уровне Министерства магии.  Буду ожидать сову с ответным письмом, где будет сказано, что вы полностью согласны с данными изменениями.  С уважением, Том Фелпс» Джейн моргнула пару раза, вновь и вновь читая непонятные строки (сонная заторможенность всё ещё не отпускала её сознание), и кинула взгляд на часы. Пять двадцать два… двадцать три. До слушания остаётся полтора часа.  — Мерлин!  Поттер кувыркнулась на кровати, путаясь в зацепившемся за ногу одеяле, и с грохотом помчалась к Гарри. В этот миг ей было глубоко насрать, что они в ссоре, — на кону стояло слишком много. Она промчалась по лестнице, отчего некоторые разбуженные портреты предков Сириуса недовольно замычали, и распахнула дверь в комнату брата.  — Просыпайся! — прыгающим голосом крикнула она, переводя дыхание в дверном проёме.  Гарри подскочил на кровати и заозирался, выхватив палочку из-под подушки и направляя в темноту спальни. Джейн включила верхний свет. Гарри, щурясь, натянул очки, и брови его сошлись на переносице. — Чего ты кричишь? — он чуть расслабился, откинулся на подушки и недовольно уставился на сестру. — Слушание перенесли! Через сорок минут выходим!  Она взбудораженно вытаскивала вещи брата из шкафа, скидывая всё более или менее подходящее для официального выхода на скрипящий стол.  — С чего ты это взяла? — с недоверием спросил Гарри, инстинктивно сжимая палочку покрепче.  Джейн кинула ему его письмо, которое он тут же открыл и стал читать.  Джейн раскопала костюм Гарри, в котором он был на Святочном балу. Белая рубашка настолько мятая, что было ощущение, что её не выгладить даже с помощью магии, чёрные брюки не стирались с самого Рождества и пахли затхлостью шкафа. Сам Гарри выглядел помятым, а теперь и жутко взволнованным. Джейн всучила парню вещи: — Иди к Сириусу, он тебе поможет собраться, а я отвечу на письмо, — дала указание она. Гарри кивнул и вылетел из комнаты, Поттер побежала к себе.  «Спасибо, что предупредили. Скоро будем в министерстве.  Джейн Поттер» Сова с укором укусила Джейн за палец — слишком долго девушка бегала по дому, заставив ту ждать на подоконнике, — но письмо приняла.  Внизу послышались охи миссис Уизли и звон посуды. Завтрак готовиться, а мистер Уизли уже в пути, чтобы в скором времени сопроводить Поттеров в министерство.  — Мерлин… — протянула Джейн, наконец садясь на край кровати и чувствуя, как заполошно бьётся сердце. На левой руке синеют чернила, которыми она в спешке мазнула о себя же. Поттер попыталась оттереть пятно, но лишь запачкала вторую руку. Голые ноги покрылись мурашками от ветра, который подул в открытое окно, это вывело Джейн из транса, и она вновь подскочила с места.  Дальше всё происходило очень быстро: вот она умывается; вот заправляет пряди волос за уши; вот подводит глаза и красит губы светлой помадой; вот она надевает костюм, стряхивая с него штукатурку, которая успела осыпаться за ночь, обувает бежевые лодочки и, запихнув волшебную палочку за пояс брюк, выбегает из комнаты.  — Что это значит, Артур? — крутится на кухне миссис Уизли. Джейн, уже запихивающая в себя печенье, её не видит, но чётко слышит нервные нотки в голосе женщины.  Гарри стоит в костюме перед хмельным Сириусом. Кажется, крёстный полностью забраковал выбор Джейн и дал крестнику свои вещи, и теперь заколдовывал их под парня. Чёрный костюм, белая рубашка и галстук.  — Ты ему волосы уложить смог? — пережёвывая сухое печенье, прошепелявила Джейн с набитым ртом. Пара крошек полетела на стол, тихо стуча по дереву в утренней суматохе.  Сириус кашлянул и хриплым голосом протянул: — Ага, — он сверкнул покрасневшими, но самодовольными глазами. — На вашем отце тренировался. У Сохатого тоже было жуткое гнездо вместо шевелюры.  Гарри выглядел невозможно хорошо в этом образе и ухмыльнулся сестре, возвышаясь над головой крёстного, сидящего на обитом стуле. Джейн фыркнула, отводя смеющийся взгляд от брата и скрывая светлую улыбку за печеньем. Спешные шаги миссис Уизли отвлекли Джейн от минутного умиротворения, а мистер Уизли лепетал, следуя за грозной женой с бигуди в рыжих волосах: — Милая, я не знаю, почему нас не оповестили в первую очередь. — Поправляя свои очки в роговой оправе, тараторил он, нечёсанный и сбитый с толку, но уже одетый в рабочий костюм. — Дамблдор узнал об этом от меня.  Джейн глянула на часы — шесть. Через десять минут им выходить. Горячий завтрак приземлился перед Поттерами, заполонив нос запахом только-только сваренной каши.  — Джейн, Гарри, вы как? — Сириус закончил колдовать и мирным взглядом уставился на крестников. Нотки его голоса не были ни подгоняющими, ни истеричными, ни волнующимися — лишь вгоняющими в пресловутую уверенность. В это утро дядюшка был островком спокойствия для взбитых Поттеров, он дарил решимость своей расслабленной фигурой и добрым прищуром.  — Сойдёт, — в один голос ответили брат и сестра и переглянулись. Без былого презрения. Возможно, эта ситуация наконец дала толчок для их примирения.  Мистер Уизли обратился к Джейн. — Кто прислал вам письма?  Джейн задумалась, она не обратила внимания на имя отправителя. Впрочем, она не сочла нужным даже поздороваться с этим человеком.  А ведь Реддл всегда ловил её на таком незначительном промахе.  Поттер дёрнула головой, отгоняя отвращение к самой себе и своим мыслям.  — Фелпс, — уверенно выдал Гарри. — Кто это? Обычно письма «счастья» присылает Хмелкирк.  И вправду «счастья», усмехнулась Джейн, все вести, которые приходили от этой Муфалды наводили на брата и сестру неописуемую панику, ведь каждый раз им грозили выгоном из школы.  Гарри глядел на Артура. — Он приехал из Америки, — отвечал мистер Уизли, а Джейн тяжело вспоминала о ком речь. Вроде как, Фелпс — молодой специалист, который настойчиво метит в Визенгамот. — И за короткий срок добился большого влияния в Отделе магического правопорядка. Я пару раз с ним пересекался, приятный парень, бьётся за правду. Ему чуть больше двадцати. Даже не удивлён, что он вас предупредил. Возможно, он сделал это в тайне от Фаджа.  — Какой ему резон? — спросила Джейн, отпивая зелёный чай и незаметно морщась (миссис Уизли наотрез отказалась давать Джейн кофе — вредно для здоровья, говорила женщина). — Фадж хочет, чтобы вы вылетели из школы, — объяснил Сириус, вальяжно перекладывая ногу на ногу. Он был в чистом халате, но в тех же трениках, что и вчера вечером.  — Фелпс плотно занимается делами, связанными с магией несовершеннолетних, и, кажется, он тоже не доволен глупостью министра, — присел мистер Уизли. Он часто поглядывал на тикающие напольные часы. — Фадж считает, что Дамблдор хочет занять его место. Многие молодые люди не разделяют его мнения. — Дамблдор? — с насмешкой воскликнул Гарри. — Да, ему больше всех надо! Фадж вообще в своём уме?! — Как раз-таки нет, — кривя нос, ответил Сириус. Джейн кисло повела бровью, полностью разделяя сарказм брата.  — То есть у нас намечается ещё один союзник в министерстве? — уточнила девушка.  Мистер Уизли и Сириус хотели ответить, как Молли перебила их. — Хватит говорить о таком при детях! — уперев руки по бокам, грозно вскрикнула женщина, кидая молнии из глаз в двух мужчин. — Сириус, ты их прямо сейчас в члены Ордена прими!  — Отлично! — согласно выкрикнули Гарри и Джейн.  — Мы готовы! Мы видели Волдеморта! Мы сражались с ним! — решительно стоял на своём Гарри.  Джейн, сжав челюсть, могла оспорить только одно в бойких словах брата… Она не сражалась с Волдемортом, она просто стояла и ничего не делала, пока Гарри рвал задницу над удержанием связи и подлезла только в самый последний момент. Что она делала, когда Волдеморт держал её так близко к себе, когда сжимал её волосы и шипел ей прямо в лицо? Она могла с уверенностью сказать, что не выдержала бы и толики той магии, что образовалась в момент Приори Инкататем. А что она сделала, когда на них напали дементоры? Она могла не уходить в этот несчастный, задрипанный магазин, а остаться с братом.  Впрочем, со всем остальным она была согласна. И была не прочь вступить в Орден, биться против общего врага, с которым у них… Нет. У неё личные счёты.  — Вот, что ты натворил! — огрызнулась миссис Уизли, глядя на их деланно безмятежного крёстного.  Джейн не сдержалась и закатила глаза, Гарри поджал губы, громко выдыхая через сморщенный нос. Блэк глянул на них с гордостью и одобрением.  Спустя пару минут тяжёлого молчания мистер Уизли сказал, что пора выдвигаться. Джейн и Гарри поднялись из-за стола, а миссис Уизли, что до этого немного громче обычного расставляла посуду для завтрака, охнула: — Сириус! — она приложила руки к груди и вновь с претензией смотрела на Блэка. — Ты во что их одел? Они не взрослые, чтобы носить такие вещи! Джейн, милая, зачем тебе такой облегающий костюм? А каблуки-то! Давай я принесу тебе платьице? Гарри, а ты снимай пиджак, тебе он не идёт, давай лучше футболку вместо рубашки под низ. Джейн нахмурилась, оглядев себя и брата. Они выглядели так, как и подобает в их ситуации. Поттеры, растерявшись, посмотрели друг на друга. Обоих раздражала эта глупая опека со стороны матери друга. Они не взрослые! Да, не взрослые. Но уж точно не дети. — Молли, не лезь! — Сириус глянул на женщину холодным взглядом, подталкивая крестников за Артуром, который уже умчался в коридор. — Следи за своим детьми, а не моими!  Молли подавилась воздухом, а Джейн с Гарри поспешили на выход. За их спинами разгорался скандал, а Поттеры только довольно переглянулись — слова Сириуса стали ещё одним шагом к их примирению.  *** Артур Уизли был совершенно неподготовлен к миру маглов и смотрел на обычные машины, снующие по расцветающему Лондону туда-сюда, так восторженно, словно с неба падали миллионы ярких звезд и зажигали высокие уличные фонари прямо на его глазах. Он, как и его младший сын двумя годами ранее, оглядывал дорожные знаки с наклеенной на них навязчивой рекламой травли насекомых и сильно путался в названиях улиц, но, к удивлению, вёл Гарри и Джейн по точному маршруту, сворачивая в нужные проулки и забегая в метро так уверенно, будто каждый день делал такое. Впрочем, забежать он забежал, но терялся там жуть как неправдоподобно для современного жителя магловского Лондона, отчего на него косо поглядывали прохожие. В вагоне Артур то и дело расспрашивал Поттеров, чьи головы были забиты предстоящим судом, об устройстве метрополитена и его значимости в жизни простецов. Слава Мерлину, Гарри удовлетворял интерес мужчины, и Джейн смогла прикрыть глаза на десятиминутную поездку.  — Половина! — ужаснулся мистер Уизли, вылетая из набитого людьми вагона и подгоняя Поттеров.  Безлюдная дорожка была невзрачной. Значит, где-то рядом вход в Министерство. У волшебников всегда так. Они маскируются там, где мало толпы, где снуют одни бродяги да дома находятся в таком состоянии, что тронь — рассыплются. Для маглов Хогвартс был грудой неинтересных обломков на фоне громадных гор и широкого леса; вход в «Дырявый котёл» — неприметной обшарпанной дверью; путь в Лютный вообще представлял из себя грустную картину — пройти лабиринты проулков лондонских домов, а потом найти себя у облезлой стены.  Поэтому, когда Артур завёл их в красную телефонную будку, коих было раскидано по всей Англии тысячи и тысячи, ни Джейн, ни Гарри не дёрнули бровью. Лишь оглядели стеклянные стенки, которые были изрисованы граффити как снаружи, так и внутри, и заострили своё внимание на махинациях мистера Уизли, который озвучивал свои действия: — Так, — поскрёб веснушчатый лоб, — честно сказать, никогда не пользовался входом для посетителей… Так, — вновь повторил он, усердно вспоминая что-то. Времени оставалось крайне мало. — Шесть, два… — Мистер Уизли крутил диск телефона, набирая номер на явно неисправном механизме, — четыре… опять четыре… опять два… Диск с мягким стрекотанием вернулся на место, и рядом, словно говорящий стоял бок о бок с ними, раздался прохладный женский голос: — Добро пожаловать в Министерство Магии. Назовите, пожалуйста, ваше имя и цель посещения. — Э… — замялся мистер Уизли, явно не зная, надо ли говорить в трубку. В порядке компромисса он поднёс ту часть, куда говорят, к уху. — Артур Уизли, Сектор борьбы с незаконным использованием изобретений маглов. Сопровождаю Джейн и Гарри Поттеров, вызванных на дисциплинарное слушание… — Благодарю вас, — произнёс прохладный женский голос. — Посетитель, возьмите, пожалуйста, значок и прикрепите к мантии спереди. Что-то щёлкнуло, затрещало, и Гарри потянулся к металлическому желобку для возврата монет, где было два квадратных серебряных значка. «Джейн Поттер. Дисциплинарное слушание» проблестела железка в руках Джейн, пока она крепила его к своему пиджаку. Вновь послышался женский голос: — Уважаемый посетитель, вам необходимо пройти досмотр и зарегистрировать вашу палочку у дежурного колдуна, чей пост находится в дальнем конце атриума. Пол телефонной будки дрогнул, и она медленно поползла вниз. Гарри с Джейн опасливо переглянулись, смотря, как тротуар за стеклянными стенками поднимался всё выше, пока темнота не сомкнулась у них над головами. Поттер завела руку за спину, готовая в любой момент выхватить палочку и кинуть во врага. Да здравый смысл говорил, что никто не станет нападать на них в самом министерстве, но паранойя, поселившаяся в ней уже давно, молвила быть начеку… «Они уже пытались вас устранить…» Злобно хихикал голосок в её голове. Примерно через минуту туфли озарила полоска золотистого света. Расширяясь, свет постепенно залил всё её тело и наконец ударил в глаза, заставив прищуриться. — Министерство Магии желает вам приятного дня, — после того, как прозвенел оповещающий о прибытии лифтовой колокольчик, сказал женский голос, а защитная улыбка Джейн оказалась на своём законном месте. Никто не должен узнать о её подозрениях. Дверь будки распахнулась, и мистер Уизли вышел. Джейн с гордой осанкой последовала за ним, краем глаза наблюдая, как исподлобья брат оглядывает министерство и снующих вокруг работников, точно зверь в неизведанном месте. И после того, как тревога кольнула её в районе солнечного сплетения, Джейн была уверена на все сто процентов, что Гарри почувствовал то же самое в шраме под чёлкой.  Убранство атриума было величественным. Здесь было безумно красиво. Великолепный длинный зал с тёмным паркетным полом, отлакированным до зеркального блеска. На переливчато-синем потолке сияли золотые символы, которые перемещались и видоизменялись, делая потолок похожим на огромную небесную доску объявлений. В стенах, обшитых гладкими панелями из тёмного дерева, было устроено множество позолоченных каминов. Каждые несколько секунд в том или ином камине на левой стене с мягким свистом кто-то появлялся — либо волшебница, либо волшебник. Справа перед каминами стояли небольшие очереди желающих покинуть министерство. Посреди зала стоял фонтан, представлявший собой золотую скульптурную группу крупней, чем в натуральную величину, в центре круглого бассейна. Самая высокая из фигур изображала благородного чародея, взметнувшего в воздух волшебную палочку. Вокруг него стояли красивая волшебница, кентавр, гоблин и эльф-домовик. Последние трое смотрели на волшебницу и чародея снизу вверх, с обожанием. Из концов волшебных палочек, из наконечника стрелы кентавра, из острия гоблинской шляпы и из ушей эльфа били сверкающие струи, и журчание воды примешивалось к хлопкам трансгрессии и к шороху бесчисленных подошв. Сотни волшебников и волшебниц большей частью по-утреннему хмурых, шли к дальнему концу атриума, где виднелись золотые ворота. Джейн затошнило от этой картины. Гадкое место, прожжённое лицемерами и трусами. С огромного плаката, что висел над фонтаном, им подмигивал Корнелиус Фадж. Безмозглый идиот, собравший вокруг себя людей подстать себе. Джейн вздёрнула бровь, припоминая, что из-за его трусости и необъективности она, её брат и кузен чуть не лишились душ в злополучный вечер августа. Лживый, подлый, старый сукин сын, которого Джейн готова… — Туда, — нагло перебил её мысли мистер Уизли, ведя их к непримечательному столу, за которым сидел небритый мужчина в переливчато-синей мантии. — Я сопровождаю посетителей, — объяснил мистер Уизли, указывая на Гарри и Джейн, стоящих за его спиной.  — Сюда, пожалуйста, — скучающим голосом сказал дежурный охранник. Джейн пошла первой. Волшебник, подняв длинный золотой прут, тонкий и гибкий, как автомобильная антенна, провёл им по телу девушки сверху вниз, спереди и сзади. — Волшебную палочку, — буркнул дежурный колдун-охранник, положив золотой щуп и протянув ладонь. Джейн с неохотой, которую скрыла за милой улыбкой, отдала ему палочку. Охранник опустил её на странное латунное приспособление — подобие весов, но с единственной чашечкой. Устройство завибрировало. Из щели в его основании проворно выползла узкая полоска пергамента. Волшебник оторвал её и прочёл написанное. — Двенадцать дюймов, внутри перо феникса. Используется четыре года. Так?  Он глянул на неё и наткнулся на всё ещё не треснувшуюся улыбку девушки, которая с самым вежливым видом сказала: — Всё верно, сэр. — Заправив волосы за ухо, подтвердила она.  Он прокашлялся, отводя взгляд. — Тогда это мне, — он наколол пергамент на иглу, — это вам, — протянул ей её волшебную палочку.  Джейн с облегчением приняла своё единственное оружие в руки и вновь пересеклась взглядом со смущённым волшебником.  — Хорошего дня вам! — метнула Джейн и споро отошла от стойки регистрации подальше, пропуская брата вперёд и не вслушиваясь в неловкое прощание охранника.  Поттер наткнулась взглядом на большие часы, висящие в воздухе, и поджала губы. Осталось всего тринадцать минут. Стоило держать себя в руках и не молоть чепухи, как она особенно обожала делать, когда её заводили в безвыходные ситуации. Джейн собиралась убрать волшебную палочку за пояс брюк, как её отвлекли. — Доброе утро, мисс Поттер. Джейн нахмурилась, оборачиваясь и натыкаясь на взгляд человека, с которым была номинально знакома. Молодой мужчина — чуть старше двадцати, как ранее выразился мистер Уизли — с тёмными, почти что чёрными цепкими глазами и с такими же чёрными, как смоль, кудрями, зачёсанными в аккуратную причёску, возвышался над ней на целую голову. Он как и всегда был одет в белую рубашку и тёмные брюки, выглаженные до идеальных стрелок. На плечах покоилась мантия сливового цвета с искусно вышитой серебряной буквой «В» на левой стороне груди. Лицо его было успокаивающе доброжелательное, отчего пылкий нервоз Поттер прилёг на дно, но глаза этого мужчины…  Джейн всегда читала людей по глазам.  В последнее время в светло-карих Гермионы отражалось беспокойство и раздражение, усталость от ссоры её лучших друзей, которые в присутствии друг друга затихали и становились жутко напряжёнными. Синие глаза Рона излучали иногда неловкость от происходящего, но чаще всего родной свет и готовность поддержать ни словом, так делом. Тёмно-карие Тео мерцали сарказмом с едва различимым волнением, но стойким чувством вины. Шоколадные глаза Блейза искрились поддельным весельем и насмешками, скрывая все переживания далеко-далеко внутри. Зелёные, почти что изумрудные глаза Гарри были умопомрачительно печальными и усталыми, но это не отменяло их бойкого вызова всему миру и даже самому себе. Джейн всегда видела людей через их глаза. Знала, что они что-то скрывают или недоговаривают, она чувствовала ложь и знала о тех трепетных взглядах в сторону, когда люди врали ей.  Но теперь, когда она наконец напрямую столкнулась с загадочным соседом из дома номер шесть по Тисовой улице, никак не могла прочитать его мысли, чувства и эмоции. Он был полностью закрыт для неё, показывая лишь то, что отражалось в радушном изгибе губ. И было непонятно — ей опасаться его или же пойти на уступки?  — Доброе утро… — Джейн вскинула брови. Мужчина улыбнулся.  — Том Фелпс, — представился он, повторяя её действие и вскидывая брови. Мужчина протянул руку ладонью вверх. Джейн моргнула пару раз, а потом заинтересованно прищурилась. Этот Фелпс получил положительную оценку от Артура и успел помочь им с Гарри. Не значит ли это, что ей стоит присмотреться к нему получше, чтобы уловить его мнение насчёт сегодняшнего заседания.  Поттер переложила палочку из правой руки в левую и с решимостью бойца пожала ладонь мужчины — брови его поднялись чуть выше. По пальцам пробежала заметная только для неё дрожь, перебегающая в позвоночник. Она скрыла любопытство за вежливым дружелюбием, но интерес из взгляда светло-карих глаз убрать не смогла, что не ушло от внимания Фелпса, растягивающего губы в чуть более широкой улыбке, чем прежде.  — Полагаю, вы добились места в Визенгамоте? — уточнила Джейн, уводя руки за спину, и слегка сжала всё ещё подрагивающие пальцы на палочке. Паранойя её снедала на каждом шагу. Можно сказать спасибо Грюму — или Краучу — за вдолбленное правило постоянной бдительности.  — Верно, мисс Поттер, — с долей скромности качнул головой Фелпс, впрочем выглядел он крайне довольным. — А вы, полагаю, добрались до министерства минут за двадцать, небось живёте поблизости. Сомневаюсь, что ваш путь был напрямую из Литтл Уингинга, — он заговорил тише, чуть склоняясь над девушкой: — учитывая, что я давно не видел вас там.  Они виделись каждый вечер, проведённый на Тисовой в последние недели перед её отъездом. Это был их общий секрет. Не то чтобы сильно важный, но при таких обстоятельствах очень личный. Джейн поджала губы в улыбке, старательно соблюдая вежливый характер их разговора, хотя желание фыркнуть и закатить глаза на эти деланные формальности горело во всём её теле. Хотелось просто рассмеяться ему в лицо и, задыхаясь от веселья, сказать: «Чувак, ты сейчас серьёзно?» Она помнила, что в тот вечер Фелпс смог наблюдать её отношение к ситуации, сложившейся прямо после встречи с дементорами. Знала, что он наблюдал за ней, стоя на крыльце своего дома. Слышал её смех и видел её метания перед домом маглов. — Камин довольно действенная штука, не находите? — метнув светло-карими глазами в Фелпса, соврала она.  Камином на Гриммо они не пользовались из-за секретности, иначе бы сложно было объяснить, каким образом министерский камин уловил связь с опустевшим много лет назад домом Блэков. По придуманной версии Гарри и Джейн гостят у семейства Уизли, откуда вместе с Артуром и прибыли в «Дырявый котёл». Почему не напрямую в министерстве? Мистеру Уизли надо было отдать накопленный долг бармену Тому. Никто бы не засомневался в такой истории из-за всеми известного бедственного положения Уизли и злопамятности хозяина «Дырявого котла».  — Отчасти, — пожал плечами он, перехватывая весёлые искорки Поттер. — Всё же по моему мнению камин довольно грязная штука, не находите?  Джейн тихо рассмеялась, отводя взгляд, словно в неловкости. На самом деле она глянула на брата и Артура… Десять минут до слушания.  — Стойте! — ошарашено крикнул охранник. К Джейн и Фелпсу мчались рассерженный Гарри и мистер Уизли. — Вы же те самые По… Охранник хотел сказать «Поттеры», но под взглядом Джейн — и Фелпса — быстро смекнул заткнуться.  — Доброе утро, мистер Фелпс! — поправляя очки в роговой оправе и протягивая руку, пропыхтел отец Рона. — Вы на слушание?  Гарри кинул сестре непонимающий взгляд, на что Джейн только пожала плечами, наконец убирая палочку за пояс брюк. Чёлка брата была слегка сбита, и Поттер на секунду остановила взгляд на шраме — порозовел. Впрочем, в солнечном сплетении были неясные ощущения тепла и какого-то удовольствия.  — Доброе, мистер Уизли, — вежливо отозвался Фелпс, следуя за их компанией вровень. Ничего подозрительного — им в одну сторону. — Кроме этого, я хотел сказать кое-что важное.  — Но не здесь, — понимающе кивнул мистер Уизли, открывая дверь на лестничный пролёт — лифт был слишком переполнен.  Гулкий топот четырёх ног длился вечность. Мистер Уизли, запыхавшийся и красный, их подгонял так, что Поттерам приходилось перескакивать через пару ступеней.  Лишь на девятом уровне они остановились. Пять минут до начала слушания.  — Мисс Поттер, мистер Поттер, — обратился Фелпс к ним, оглядываясь по сторонам — никого поблизости. У него совсем не было одышки, и он не раскраснелся ни на тон. Мантия и волосы всё так же идеально смотрелись. — Хочу сообщить вам не самую лучшую новость. По моим данным министр Фадж изъявил желание лично провести ваше слушание. Ссылался он на особую точность расследования, хоть и не сильно желал заключения со стороны колдомедиков.   Джейн прищурилась.  Что за заключение?  — Каюсь, это я настоял на осмотре вашего кузена. Глава Мунго выявил симптомы вмешательства дементоров, — тихо-тихо говорил Фелпс, но Джейн улавливала каждое его слово.  — Вы говорите, что сам министр хотел сфабриковать дело? — твёрдым и таким же тихим голосом уточнила Поттер.  Фелпс неоднозначно покачал головой, но было ясно: да, Поттер, так и есть.  — Кроме врачебных данных, на вашей стороне есть несколько свидетелей происшествия. С точностью говорю вам — слушание вы выиграли. — Заключил мужчина. Уголки губ Джейн заострились в едкой ухмылке, и девушка глянула на Гарри с видом хищной змеи.  Гарри смотрел на неё с готовностью рвать и метать, но выдержка, которую взрастила в нём сестра, показывала лишь пылкий огонь в твёрдом взгляде.  Выкуси, Фадж. *** Стук каблуков о каменный пол министерского подземелья отдавался о стены высокого амфитеатра. Первые лавочки, что стояли ближе к дверям, через которые Поттеры зашли в зал номер десять, были пусты, в отдалении собралась куча колдунов и ведьм в сливовых мантиях, на левой стороне которых были нашиты серебряные буквы «В». Массивная дверь закрылась за их спинами, окончательно отдаляя их от мистера Уизли, оставшегося в зале ожидания.  Фелпс уже сидел на третьей скамье сверху и смотрел удивительно равнодушно, словно ни он несколькими минутами ранее сознался в безвозмездной помощи Поттерам, которая противоречила идеалам его начальника.  — Вы заставили нас ждать. — В гробовой тишине зала голос министра прозвучал гулким эхо.  — Приносим свои извинения, — ровным тоном отозвалась Джейн, чуть кланяясь ненавистному Фаджу.  Джейн простучала по полу и присела на кресло с цепями, что опасливо звякнули при соприкосновении с её телом. Гарри сидел жёсткой струной, девушка же откинулась на спинку и закинула ногу на ногу, показывая своим видом, что всё это торжество вокруг их персон ей жутко наскучило.  С боку от Фаджа сидела дородная женщина с седыми волосами и квадратным подбородком, на её глазу был монокль. С другой стороны восседал щуплый дедок с редкими чёрными волосами, стоящими вверх. Других Джейн не успела рассмотреть — впрочем, и не пыталась, — слушание началось: — Очень хорошо, — заявил упитанный Фадж, который в этот раз предстал перед ними с осиротевшей седой головой, оставив свой излюбленный котелок. — Обвиняемые явились — наконец-то. Можно начинать? Все готовы? — крикнул он кому-то из сидящих. — Да, сэр, — подал голос знакомый им с Гарри парень в очках с роговой оправой. Тот смотрел в пергамент, держа перо наготове, и видно было только его кудрявую рыжую макушку, которую он не посмел поднять, чтобы взглянуть на своих бывших друзей. Перси Уизли, как и хотел, пробился в верха министерства. Джейн отвела от него равнодушный взгляд, прикусывая щеку, чтобы, не дай Мерлин, лицо не приобрело красок разочарования.  — Дисциплинарное слушание от двенадцатого августа объявляю открытым, — звучно провозгласил Фадж, и Перси тотчас начал вести протокол. — Разбирается дело о нарушении Указа о разумном ограничении волшебства несовершеннолетних и Международного статута о секретности Гарри Джеймсом Поттером и Джейн Лили Поттер, проживающими по адресу: графство Суррей, город Литтл Уингинг, Тисовая улица, дом номер четыре. Допрос ведут: Корнелиус Освальд Фадж, министр магии; Амелия Сьюзен Боунс, глава Отдела обеспечения магического правопорядка; Долорес Джейн Амбридж, первый заместитель министра. Секретарь суда — Перси Игнациус Уизли… — Свидетель защиты — Альбус Персиваль Вулфрик Брайан Дамблдор, — произнёс сзади негромкий голос. Гарри резко обернулся на вошедшего директора, который своим появлением заставил зашептаться многих в зале суда номер десять. Наконец в поле зрения Джейн появилась строгая фигура профессора, чьи полы длинной мантии волочились вслед за ним. Он не удостоил взглядом своих учеников, блестя очками-половинками Фаджу. Джейн сделала недовольное выражение лица, словно вообще — от слова совсем — не жаждала видеть здесь директора. — А… Дамблдор, — проговорил министр, пришедший, судя по всему, в полное замешательство. — Да. Значит, вы… э… получили наше… э… сообщение о том, что время и… э… место слушания изменены? — Мы с вашим посланием, должно быть, разминулись, — дружелюбно сказал Дамблдор. — Но по счастливой случайности я прибыл в министерство на три часа раньше, так что всё в порядке. — Да… хорошо… нам, видимо, нужно ещё одно кресло… Уизли, будьте добры… — Не беспокойтесь, не беспокойтесь, — приятным тоном сказал Дамблдор.  Вынув волшебную палочку, он легонько ею взмахнул, и между Гарри и Джейн из ниоткуда возникло мягкое, обитое ситцем кресло. Дамблдор сел, положил руки на подлокотники, соединил кончики длинных пальцев и с вежливой заинтересованностью уставил взгляд на Фаджа. Члены Визенгамота по-прежнему вовсю перешептывались и ёрзали. Джейн кинула взгляд на Фелпса, который цепким взглядом чёрных глаз прожигал фигуру Дамблдора. Она отвела глаза, когда его внимание устремилось на неё. — Да, — сказал Фадж, шурша пергаментами. — Хорошо. Итак, обвинение. Да. Он извлёк из лежащей перед ним стопки нужный лист, набрал побольше воздуха и стал читать: — «Подсудимому Гарри Джеймсу Поттеру вменяется в вину нижеследующее то, что он сознательно, намеренно и с полным пониманием незаконности своих действий, получив ранее по сходному поводу письменное предупреждение от Министерства Магии, второго августа нынешнего года в девять часов двадцать три минуты вечера произнёс заклинание Патронуса в населённом маглами районе и в присутствии магла, что нарушает статью «С» Указа о разумном ограничении волшебства несовершеннолетних от тысяча восемьсот семьдесят пятого года и раздел тринадцатый Статута о секретности, принятого Международной конфедерацией магов». Фадж оторвал взгляд от листка, одаривая своим вниманием Гарри.  — Вы — Гарри Джеймс Поттер, проживающий по адре­су: графство Суррей, город Литтл Уингинг, Тисовая улица, дом номер четыре?  — Да, — сказал Гарри, пытаясь не цепляться кулаками за подлокотники. — Хорошо, — заключил Фадж и вытащил ещё один пергамент, вновь набирая воздуха в лёгкие. — «Подсудимой Джейн Лили Поттер вменяется в вину нижеследующее то, что она сознательно, намеренно и с полным пониманием незаконности своих действий, получив ранее по сходному поводу письменное предупреждение от Министерства Магии, второго августа нынешнего года в девять часов двадцать четыре минуты вечера произнесла заклинание Патронуса в населённом маглами районе и в присутствии магла, а также в десять часов одиннадцать минут того же вечера применила к вышеупомянутому маглу Чары левитации, что в обоих случаях нарушает статью «С» Указа о разумном ограничении волшебства несовершеннолетних от тысяча восемьсот семьдесят пятого года и раздел тринадцатый Статута о секретности, принятого Международной конфедерацией магов, а во втором случае нарушает Закон о применении волшебства на немагических особях человеческого вида». Фадж окончательно отложил пергамент, вперив в Поттеров довольные глаза. Джейн всё также держалась гордо, не давая никому из присутствующих уловить своей раздражённости. Она глянула на брата взглядом понятным лишь ему: молчи, не устраивай сцен, действуй как я.  — Вы — Джейн Лили Поттер, проживающая по адре­су: графство Суррей, город Литтл Уингинг, Тисовая улица, дом номер четыре? — Да, — ответила Джейн.  — Вы оба получили три года назад предупреждение от министерства по поводу незаконного применения волшебства? — Да, — в один голос ответили Поттеры.  — И тем не менее вечером второго августа вы оба закли­нанием вызвали Патронусы? — спросил Фадж. — Да, — вновь ответили они.  — Понимая, что вам воспрещено применять волшебство вне школы, пока вам не исполнилось семнадцать лет? — Да. — Опять ответили они, а Джейн наблюдала за тем, как довольство Фаджа растёт в геометрической прогрессии.  — Понимая, что вы находитесь в районе, изобилующем маглами? — Да. — Вполне понимая, что в данный момент в непосредственной близости от вас находится магл? — Да. — Гарри хотел что-то сказать: — Но поймите… — Мисс Поттер, — перебил его Фадж, — вы полностью в здравом уме использовали на магле Чары левитации? — Да, — уверенно ответила Джейн. Она знала, что было глупо использовать эти чары на Дадли, что этим только ухудшила их и так шаткое положение. Но в тот момент было слишком сильно насрать на будущее, её слишком бесили Флетчер и Фигг, её раздражал груз потного тела кузена, её гневило нападение трёх дементоров на неё и её братьев. Да, в такой момент она могла назвать тупоголового Дадли братом. — И я полн… — И вы принимаете во вни… — перебил её Фадж. — И я полностью понимаю свою ошибку и раскаиваюсь в ней, господин министр. — Громко заговорила Джейн, настойчиво игнорируя перекосившегося с открытым ртом Фаджа. — Я понимаю, что не имела никакого права использовать на своём кузене Дадли Чары левитации, но вы, господин министр, не берёте во внимание ситуацию в целом и вырываете из контекста, чего я совершенно не ожидала от дисциплинарного слушания. Фадж раскрыл рот, чтобы опровергнуть «клевету» в свою сторону, как слова Гарри вырвались наружу: — Джейн сделала это только ради того, чтобы дотащить тяжеленное тело Дадли до дома! — сердито говорил брат, с вызовом наклонившись к Фаджу. — Да, кстати, тащить его пришлось из-за того, что на нас напали три дементора! Три! И уж простите, господин министр, что вызвали Патронусов, что решили, что наши души всё же дороже какого-то Статута, что…!  Вокруг поднялся шум:  — Дементоры? — вопрошали они. — В магловском городишке?  Волшебница с моноклем перебила его и сопутствующий шум громким, низким голосом: — Вы двое смогли вызвать полноценных Патронусов? — Да, — с тем же вызовом ответил Гарри. Джейн слегка прищурилась. Спрашивающей женщиной была Амелия Боунс. Её рекомендовали как честную и неподкупную, которая доберётся до правды всеми доступными и недоступными способами.  — Телесных Патронусов? — Что? — переспросил Гарри. — Да, — Джейн с лёгким интересом поёрзала в кресле, облокачиваясь на подоконник и смотря на эту женщину прямым и честным взглядом.  — Ваши Патронусы явились в ясно оформленном виде? — женщина глядела то на пылкое лицо Гарри, то на сосредоточенное Джейн. — Не просто как облачко пара или дыма? — Не просто, — ответил Гарри, излучая раздражение. — Это олень, всегда олень. У Джейн всегда волк.  — Всегда? — прогудела мадам Боунс. — Вы что, и раньше вызывали Патронусов? — Да, — сказала Джейн. — Первый раз — больше года назад. — Вам пятнадцать лет? — Да, — Джейн уже устала отвечать на эти вопросы, вызывающие в ней скуку.  — Вы научились этому в школе? — Да, нас на третьем курсе научил профессор Люпин, потому что… — Впечатляюще, — сказала, глядя на них, мадам Боунс. — Настоящие Патронусы в их возрасте… Чрезвычайно впечатляюще. Волшебники вновь зашептались. Джейн обвела их взглядом и опять наткнулась на глаза Фелпса. Он изучал, рассматривал и запоминал. Поттер усмехнулась прямо ему в лицо, отчего мужчина склонил голову на бок.   — Дело не в том, насколько впечатляющим было это волшебство, — брюзгливо проговорил Фадж. — И если разобраться, то чем более впечатляющим оно было, тем хуже — ведь школьники сделали это на глазах у магла! Мадам Боунс была совершенно не впечатлена словами министра. — Что вы говорили о дементорах, мистер Поттер? — поинтересовалась она.  Гарри оживился, но Фадж с улыбкой стоял на своём: — Не понимаете, Амелия? А я вам объясню. Дементоры — отличная выдумка для того, чтобы вывернуться. Просто превосходная. Ведь маглы дементоров видеть не могут, не так ли, ребята? Очень удобно, очень… Но это только ваши слова, никаких подтверждающих свидетельств… — Господин министр, — прозвучало с третьей скамьи, что стояла вверху.  Фадж обернулся. — Мистер Фелпс? Вы хотите что-то сказать? — он выглядел недовольным.  Видимо нахождение в Визенгамоте честного Фелпса, который обламывал крышесносную победу дражайшего министра магии, нервировало его.  — Да, господин министр, — Фелпс встал со своего места, вытаскивая из внутреннего кармана мантии пергамент, перевязанный жёлтым шнуром. — Хочу уведомить вас о заключении главного врача больницы Святого Мунго, который вечером второго августа осмотрел магла Дадли Дурсля, который приходится подсудимым кузеном.  Джейн, видя ошарашенное лицо министра, сдержала победную улыбку.  — Разрешите зачитать? — для формальности спросил Фелпс. Фадж растерянно кивнул. — «Использовав Диагностические чары я, Филипп Фридрих Помфри, главный врач больницы Святого Мунго, делаю следующие выводы: пятнадцатилетний магл Дадли Дурсль находится в критическом состоянии в следствие истощения души. Такому состоянию мог поспособствовать только — повторяю, только — прямой контакт с дементором. Как я узнал от родителей-маглов Дадли, ему было оказано спешное лечение — сразу после инцидента Джейн Поттер дала своему кузену шоколад, что немного улучшило его здоровье». Фелпс отправил пергамент с печатью Мунго на стол министру, который сразу же вперил взгляд в написанное.   — Хочу добавить, господин министр, если бы мисс Поттер не поспешила с Чарами левитации, то мистер Дурсль остался бы в тяжёлом состоянии на очень долгий срок. Как мы все знаем, душа магла не пропитана волшебством и ей сложнее бороться с разрушительным влиянием дементора. — Фелпс коротко улыбнулся, склоняя голову. — На этом у меня всё. Благодарю.  Он сел. Вокруг вновь загалдели.  — Это ничего не… — Фадж не знал, что говорить.  Когда Дамблдор добил его окончательно.  — У меня тоже есть неоспоримые доказательства, — улыбнулся директор и, вставая с насиженного места, махнул рукой на двери.  Миссис Фигг была разодета в свои самые лучшие одежды, а губы подкрасила розовой помадой. Она прошла в зал, здороваясь с Дамблдором и присаживаясь на его кресло. За ней следовал ухмыляющийся Сэм. Парень вообще не запаривался над внешними видом, нацепив на себя чёрную футболку и синие джинсы. Парень кивнул Дамблдору и ушёл на свободные лавки.  Джейн стрельнула глазами в Фелпса, который с ухмылкой, похожей на ухмылку соседа (брата?), глянул на Поттер. Очевидцы! Вот, о ком он говорил.  — Ваше имя и фамилия! — громко потребовал Фадж. — Арабелла Дорин Фигг, — робко отозвалась старушка, присев на самый краешек наколдованного Дамблдором кресла.  — И кто вы, собственно, такая? — спросил Фадж недовольным и высокомерным тоном. Джейн передёрнуло от такого отношения. — Я жительница Литтл Уингинга, мой дом недалеко от дома Джейн и Гарри Поттеров, — ответила миссис Фигг. — Мы не располагаем данными о том, что в Литтл Уингинге живёт кто-либо из волшебников или волшебниц, кроме Джейн Поттер, Гарри Поттера, Сэмюэля Фелпса и Тома Фелпса, — немедленно вмешалась мадам Боунс.    Всё же братья.  — Ситуация там, ввиду… ввиду прошедших событий, находилась под пристальным наблюдением. — Закончила женщина. — Я сквиб, — объяснила миссис Фигг. — Поэтому вы могли и не взять меня на заметку. — Сквиб? — переспросил Фадж, подозрительно её разглядывая. — Мы это проверим. Передайте потом моему помощнику Уизли сведения о ваших родителях. Кстати говоря, могут ли сквибы видеть дементоров? — поинтересовался он и поглядел влево и вправо вдоль скамьи. Джейн и Гарри переглянулись. И это министр магии? Человек, который заведует целым магическим населением Великобритании, не знает о том, что немагическая прослойка волшебного мира видит магию и только сейчас задаётся таким вопросом? Он тупее, чем Джейн думала. Как вообще можно не следить за сквибами? Это же те же самые маги, только не имеющие магических способностей в привычном понимании этих слов. Насколько Поттер знала, сквибы отлично ладят с животными и могут их понимать — пример тому сама миссис Кошатница и жужжащий старый Филч со своей гадкой Миссис Норрис. Они могли варить зелья, не требующие применения волшебной палочки, а это довольно большой пласт зелий, от слабеньких лечебных до сильных ядов. Они должны быть под присмотром. Это же ясно как день! А потом чистокровки вопят о грязной крови. Может, хватит выпинывать сквибов в мир маглов, где они плодят «грязнокровок»? Джейн никогда не поймёт эту деграданскую логику иерархии магического мира. Никогда, мать вашу.  — Ещё как можем! — негодующе воскликнула миссис Фигг. Фадж, вскинув брови, снова перевёл на неё взгляд. — Очень хорошо, — сказал он отчуждённо. — Ну, и что вы хотите нам рассказать? — Второго августа около девяти вечера я вышла купить кошачьей еды в угловом магазинчике в конце улицы Глициний, — затараторила миссис Фигг, как будто выучила эти слова наизусть, — и тут я услышала в проулке между улицами Магнолий и Глициний какой-то шум. Подошла, заглянула в проулок и увидела бегущих дементоров… — Бегущих? — резко спросила мадам Боунс. — Дементоры не бегают, а скользят. — Вот-вот, это я и хотела сказать, — торопливо поправилась миссис Фигг, на чьих высохших щеках выступили пятна румянца. — Они скользили по проулку к трём подросткам. — Как они выглядели? — спросила мадам Боунс. Она так сощурила глаза, что обод монокля глубоко ушёл в плоть. — Ну, один крупный такой, другой, наоборот, худенький, а третья низенькая такая девчонка… — Да нет же, — с раздражением перебила её мадам Боунс. — Дементоры. Опишите их. — О, — сказала миссис Фигг, у которой теперь и по шее разливалась краснота. — Они были большие. Большие, в плащах. Джейн сглотнула тревогу, подступившую от описания дементоров. Во втором ряду невысокий кряжистый волшебник с пышными черными усами, наклонясь к самому уху кудрявой соседки с чёрным бантом на голове, что-то ей прошептал. Она ухмыльнулась и кивнула. — Большие, в плащах, — холодно повторила мадам Боунс, в то время как Фадж насмешливо хмыкнул. — Понятно. Что-нибудь ещё? — Да, — сказала миссис Фигг. — Я их почувствовала. Стало очень холодно, а вечер, заметьте, был летний и очень тёплый. И мне показалось… что всё счастье ушло из мира… и я вспомнила… страшные вещи…  Её голос задрожал и умолк. Глаза мадам Боунс открылись чуть шире. — Что дементоры делали? — спросила она. — Они окружили детей, — сказала миссис Фигг окрепшим и более уверенным голосом. Краснота сходила с её лица. — На девочку напали первой, она упала и старалась отползти. Пыталась наколдовать защиту, но видимо не получалось. Потом её подняли в воздух. Это была Джейн. Один мальчик поскользнулся на замёрзшей луже и упал, тогда дементор догнал его. На Гарри напали последним, он пытался вызвать защиту, но выходили только искорки… белые такие… и у него получилось на третий раз. Потом подоспела и Джейн…  Боунс молча взирала на миссис Фигг, Фадж мял пергамент под своими ладонями. Джейн смотрела в пол туманным взглядом.  — Значит, вот это вы видели? — агрессивным тоном спросил Фадж.  — Да, так оно и было, — ответила старушка и перевела глаза на Дамблдора, а потом на Фелпса.  — Можете идти, — Фадж отпустил нервную Фигг. Старушка улыбнулась Гарри и Джейн, на что Поттеры благодарно ответили тихим «спасибо». Она ушла, и всё продолжилось: — Как-то неправдоподобно звучит… — прожёвывая согласные, изрёк Фадж. — Не знаю, не знаю, — промычала Боунс. — Она очень точно описала действие, производимое дементорами. И я не могу представить себе, зачем ей понадобилось бы врать, что они там были, если бы их там не было. — Прогуливаясь в населённом маглами пригороде, дементоры случайно наткнулись на двух волшебников? — язвительно проговорил Фадж. — Вероятность крайне мала. Джейн тоже сомневалась в случайности этих событий. — Ну, вряд ли кто-нибудь из нас думает, что дементоры могли оказаться там случайно, — непринуждённым тоном озвучил её мысли Дамблдор. Сидевшая справа от Фаджа волшебница, чьё лицо было скрыто в тени, слегка пошевелилась. Все остальные пребывали в молчании и неподвижности. — И что это должно означать? — ледяным голосом спросил Фадж. — Что, по моему мнению, им было приказано туда явиться, — ответил Дамблдор. — Если бы кто-нибудь приказал трём дементорам отправиться на прогулку по Литтл Уингингу мы, я думаю, знали бы об этом! — рявкнул Фадж. — Вовсе нет, если допустить, что дементоры исполняют теперь приказы не только министерства магии, — спокойно возразил Дамблдор. — Я уже сообщал вам, Корнелиус, свои суждения на этот счёт. Гарри кинул взгляд на сестру.  Молчи. Говорили сверкнувшие глаза Джейн. Ни словом о Волдеморте или Пожирателях в министерстве. Ежели они признаются в этом, то Фадж совсем увериться в их недееспособности и даже с такими весомыми аргументами, Джейн и Гарри «Молнией» полетят из школы.  — Да, сообщали, — сказал Фадж с напором, — и у меня нет причин видеть в них что-либо кроме пустой болтовни, Дамблдор. Дементоры находятся в Азкабане, где им и положено быть, и делают то, что мы от них требуем. — Тогда, — проговорил Дамблдор тихо, но отчётливо, — мы должны спросить себя, почему кто-то в министерстве послал второго августа трёх дементоров в тот проулок. Низенькая и довольно толстая женщина, выглядела она как большая бледная жаба. Лицо широкое и рыхлое, шея короткая, как у Вернона, рот широченный, дряблый. Глаза крупные, круглые и немного навыкате. Даже маленький чёрный бархатный бантик на коротко стриженной курчавой макушке и тот наводил на мысль о большой мухе, которую жаба вот-вот поймает, высунув длинный клейкий язык. Джейн кинула взгляд на Фелпса, чей интерес был прикован к этой женщине.  — Слово предоставляется Долорес Джейн Амбридж, первому заместителю министра, — объявил Фадж. Тоненький, девчоночий голосок раздался в судебном помещении. Джейн и Гарри поджали губы. — Я уверена, что неправильно вас поняла, профессор Дамблдор, — сказала она с жеманной улыбкой, не сделавшей, однако, её большие круглые глаза менее холодными. — Так глупо с моей стороны. Но на одну маленькую секундочку мне почудилось, будто вы предполагаете, что министерство магии приказало кому-то напасть на этих подростков! Она издала серебристый смешок, от которого Джейн захотелось прочистит горло. Лицо девушка держала удивительно расслабленно.  — Дементоры подчиняются только приказам, исходящим из министерства магии. Это факт. Неделю назад трое дементоров напали на Джейн, Гарри и их кузена. Это тоже факт, который подтвердили доклад мистера Фелпса и слова миссис Фигг. Отсюда логически вытекает, что кто-то в министерстве приказал им совершить это нападение, — вежливо сказал Дамблдор. — Можно, конечно, допустить, что эти трое дементоров вышли из-под контроля министерства… — Все дементоры до единого находятся под контролем министерства! — прогремел Фадж, сделавшийся красным как рак. Дамблдор чуть наклонил голову и вновь поднял. — Тогда, несомненно, министерство проведёт полное расследование того обстоятельства, что трое дементоров оказались очень далеко от Азкабана и совершили нападение без приказа. — Не вам решать, Дамблдор, чем должно заниматься министерство магии! — рявкнул Фадж, теперь уже пурпурный. — Не мне, конечно, — мягко согласился Дамблдор. — Я всего-навсего выразил уверенность в том, что этот вопрос не останется без внимания. Он посмотрел на Фелпса, следом на мадам Боунс. Мужчина кивнул директору с самым отрешённым видом, женщина поправила монокль. — Я хотел бы напомнить всем присутствующим, что поведение этих дементоров — пусть даже они не плод воображения подсудимых — не рассматривается нами сегодня! — сказал Фадж. — Мы собрались, чтобы установить, нарушили ли Джейн и Гарри Поттеры Указ о разумном ограничении волшебства несовершеннолетних! — Совершенно верно, — отозвался Дамблдор, — но вопрос о присутствии дементоров в этом проулке имеет прямое отношение к делу. В статье седьмой Указа говорится, что в исключительных обстоятельствах применение волшебства допускается. Под понятие исключительных обстоятельств подпадают, в частности, ситуации, когда имеется прямая угроза либо жизни применяющего волшебство лица, либо жизни других присутствующих волшебников, волшебниц или маглов… — Мы знакомы с седьмой статьей, спасибо! — крикнул Фадж. — Конечно, знакомы, — учтиво сказал Дамблдор. — И тогда мы все должны согласиться с тем, что использование Джейн и Гарри Поттерами в тот момент заклинания Патронуса сполна оправдывается исключительными обстоятельствами, о которых идёт речь в данной статье. — Если там были дементоры, в чём я сомневаюсь! — Вы слышали об этом от очевидицы, — перебил Фаджа Дамблдор. — Если вы по-прежнему сомневаетесь в её правдивости, вызовите её ещё раз, задайте ей новые вопросы. Я уверен, она охотно явится. Или же спросите мистера Сэмюэля Фелпса, который видел одного дементора в пределах Литтл Уингинга тем вечером. Мистер Фелпс… — попросил парня Дамблдор. Сэм легко спустился со скамеек и с весёлой ухмылкой уселся в кресло между Поттерами, глядя то на Гарри, то на Джейн.  — Имя и фамилия! — скрежеща зубами, рыкнул Фадж.  — Сэмюэль Александр Фелпс, сэр! — облокачиваясь на подлокотник хмыкнул довольный Сэм.  Джейн наблюдала за этим со скрытым смехом, который всё же искрился в глазах. Гарри откинулся на спинку своего сиденья и диковато улыбнулся сестре, на что ему ответили схожей ухмылкой.  — Расскажите, что вы видели! — вновь рыкнул Фадж.  — Часов в девять я повстречался с Дадли Дурслем и его шайкой. Он был в своём уме и полном здравии, мы поболтали о какой-то чуши под названием… как же там было… эм… — он прикрыл глаза левой рукой, щёлкая пальцами другой руки. — Бокс, точняк!  Фадж выдохнул кипящую смесь из злости и негодования. Казалось бы Джейн почувствовала его дыхание.  — Дальше! — с нескрываемым раздражением пыхнул министр.  — Ой, ну дальше я зашёл в какой-то убогий магазинчик на окраине, а когда вышел из него, то по пути… знаете, где-то ближе к лесной чаще… почувствовал сильную прохладу. Именно прохладу, а не холод; нехарактерную даже для вечернего времени. Они были близко, но не настолько, чтобы почувствовать меня. Я и помчался со всех ног домой. Дяди дома не было, поэтому я не знал, кому рассказать. Решил написать ему на работу… я письмо принёс для вас… — он вытащил из кармана джинс сложенный вчетверо листок обычной белой бумаги и, встав с кресла, отдал его… мадам Боунс. — Если хотите, то можете проверить час написания письма, думаю, это было около девяти пятнадцати…  Мадам Боунс взмахнула своей строгой, толстой палочкой, и над раскрытой перед ней бумажкой стали течь и разбредаться цифры: римские, арабские и какие-то неизвестные Джейн иероглифы. Все они сложились в дату и время, светящиеся синим и красным цветами.  «2.08.1995 09:18» витало в воздухе перед мадам Боунс, а потом эта дата перескочила в личный пергамент женщины, перо которой тут же заскакало над её столом. Показание Сэма было увековечено в их с Гарри деле.  — Это… я… никак! — взбеленился Фадж, нервно шелестя пергаментами, послышался хруст рвущейся бумаги под его пальцами. — Дамблдор! — Спасибо, мистер Фелпс, — улыбнулся парню профессор. Сэм тут же встал с кресла, показушно поклонился Фаджу, уважительно кивнул мадам Боунс и подмигнул Поттерам. — Вам ведь, разумеется, безразлично, сколько раз слушать свидетелей, если в противном случае суд рискует совершить серьёзную ошибку, — сказал Дамблдор, вновь садясь на своё кресло. — Серьёзную ошибку, ну надо же! — заорал Фадж. — Чем оправдывать вопиющее злоупотребление магией вне школы, вы бы лучше, Дамблдор, хоть раз задались вопросом, сколько эти подростки уже выдали всяких выдумок и небылиц! Вы, видимо, забыли, как они три года назад применили Чары левитации… — Это были не мы, это был эльф-домовик! — чуть обиженным тоном заявила Джейн. Тем более Добби — или «Мышонок», как Джейн тогда его окрестила — пытался спасти их жизни. Пытался спасти пустую голову Поттер от связи с Томом Реддлом.  — Вот видите! — взревел Фадж, картинным жестом показывая на Гарри и Джейн. — Эльф-домовик! В доме магла! Чего вам ещё надо? — Домовой эльф, о котором идёт речь, в настоящее время работает в школе «Хогвартс», — сказал Дамблдор. — Если хотите, я могу сию же минуту вызвать его сюда для дачи показаний. — Я… не… у меня нет времени выслушивать эльфов-домовиков! Как бы то ни было, это не единственное… Кто раздул свою тётю?! — завопил Фадж и хряснул кулаком по судейскому столу, да так, что опрокинул чернильницу. — И вы по доброте душевной не проявили в данном случае строгости — видимо, приняли во внимание, что даже лучшие из волшебников не всегда способны владеть собой, — спокойно проговорил Дамблдор, глядя, как Фадж пытается стереть чернила со своих пергаментов. — А о том, что они вытворяют в школе, я и не начинал ещё говорить. — Министерство не имеет права наказывать учеников Хогвартса за проступки, совершённые в школе, и поэтому поведение Джейн и Гарри в её стенах не подлежит разбору на данном слушании, — сказал Дамблдор так же вежливо, как и раньше, но с неким новым прохладным оттенком. — Ого! — воскликнул Фадж. — Как они ведут себя в школе — не наше дело? Вы всерьёз так думаете? — Министерство не имеет права исключать учеников Хогвартса, и я напомнил вам об этом, Корнелиус, вечером второго августа, — сказал Дамблдор. — Оно не имеет также права отбирать волшебные палочки, пока обвинение не доказано. Мне и об этом пришлось вам напомнить вечером того же дня. Быстрота, с какой вы взялись обеспечить соблюдение закона, достойна восхищения, но второпях вы сами — без сомнения, непреднамеренно — чуть было его не нарушили. — Законы можно и поменять! — свирепо заявил Фадж. — Конечно, — кивнул Дамблдор. — И создается впечатление, что вы, Корнелиус, меняете их на каждом шагу. Почему за те несколько недель, что прошли после моего вынужденного ухода из Визенгамота, суд начал разбирать такие мелкие вопросы, как использование волшебства несовершеннолетними, полным составом? Джейн видела, как Фелпс хмыкнул, но в отличии от всех остальных он не ёрзал и не шептался с коллегами. Мужчина взирал на всех свысока, но девушке казалось, что вся эта ситуация его интригует в такой же степени, как и забавляет.  — Насколько мне известно, — продолжил Дамблдор, — нет пока такого закона, который предписывал бы этому суду карать Гарри и Джейн за всякое волшебство, что они когда-либо совершали. Им предъявили конкретные обвинения, и они привели доводы в свою защиту. Всё, что они и я можем теперь делать, — это ждать вашего вердикта. Дамблдор умолк и снова свёл кончики пальцев воедино. Взбешённый Фадж пялился на него волком. Гарри скосил взгляд на сестру. Джейн улыбнулась ему. У министра не было выхода, она, Гарри, Дамблдор и Фелпс завели его в угол, из которого ему не выйти, кроме как ни согласиться с их правотой. — Кто за то, чтобы признать подсудимых виновными? — прогудел голос мадам Боунс. Фадж поднял руку, с ним ещё полдюжины человек, в том числе колдун с чёрными торчащими волосами, усатый волшебник во втором ряду и его кудрявая соседка Амбридж. — Кто за то, чтобы оправдать подсудимых по всем пунктам?  И в тишине амфитеатра зашуршали мантии тех оставшихся, кто не поднял руки в первый раз. Их было около сорока, но Джейн смотрела только на Фелпса, который улыбался ей только глазами. Тёмными. Хитрыми. Незнакомыми глазами.  Что же ты за человек такой, Том Фелпс?  Джейн смело улыбнулась Фелпсу, когда Фадж произнёс дрожащим голосом:  — Оправданы по всем пунктам.