Избранные

Опять та деревня, опять та старуха, опять тот дом, пылающий зелёным светом Смертельного заклятия. Опять Джейн проснулась с гудящей головой в четыре утра, опять у неё сверлило солнечное сплетение, как и бывает после таких снов. Снов, связанных с Волдемортом. Проигнорировав обувь или тёплую мантию, Поттер устремилась наверх башни Гриффиндора.  После первого турнира, который заставил её знатно испугаться за Гарри и наконец осознать, что на самом деле все шутки канули в глубь карьера, Джейн совершенно перестала играть в поддавки с братом. До драконов их тренировки хоть и были серьёзно нацелены на подготовку Поттера, но всё же включали в себя игру «ну ладно, пощажу». Где-то Джейн уступала ему, где-то не кидала заклятие, чтобы дать фору Гарри, где-то смеялась над его глупым проигрышем, а не добивала. Теперь же она оставила это в прошлом. Всё чаще Гарри уходил с их тренировок более измученным и побитым, нежели с уроков Грюма.  Джейн вспоминала вечера, проведённые с Реддлом, помнила его точные движения, его знание боя, его умение учить, и понимала: чтобы подготовить Гарри ко всему, Поттер следует поступать так же, как и Реддлу. Бить, бить и бить, и не жалеть, если её брат валяется в углу старого кабинета, весь в синяках и с шишкой на голове. Нужно донести до брата мысль, что в этом мире ему никто не будет давать шанса, чтобы оправится от перенесённого удара, чтобы встать и биться честно, никто, никогда не будет драться с ним так, как дралась Джейн.  Лишь тогда он начал давать Джейн настоящий бой, бить не вполсилы, а полностью, не жалея сестру, не думая «ой, Джейн, ты поцарапалась?». И Джейн радовалась каждому синяку, каждому ожогу и каждому порезу на своём теле после дуэлей с Гарри — вот он, прогресс.  После таких тренировок Джейн по-настоящему успокаивалась, на час, на два или всего на полчаса, но успокаивалась, наконец у неё в голове всё утихало, а страх за брата уменьшался. Она знала — Гарри догадывается, что Джейн готовит его не только к вынужденному турниру, но и к будущему. Он, как и она, вставал с жужжащей головой, с болью в шраме и лежал так до самого подъёма, думая и думая о том сне, в котором ему прекрасно представлялся дом с зелёным светом.  Оба Поттера знали о своей участи, но оба не избегали её, а лишь шаг за шагом готовились.  И Джейн знала, выкуривая каждое утро по две сигареты, что Волдеморт тоже знает об их участи.  *** Святочный бал, который должен будет произойти через две недели, в Рождество, был традицией Турнира Трёх Волшебников, поэтому Джейн, Гермиона и Джинни решили сходить в Хогсмид на выходных. Гарри, Блейз и Теодор не парились и заказали себе костюмы в журнале, который Блейз стащил у Малфоя, когда тот, сидя в Большом зале, громко распинался в очередных «умопомрачительно смешных» шуточках про «бестолковых» Поттеров. Конечно же, на радость Джейн и Гарри, друг оставил точно такой же журнал на том же самом месте. Спустя десять минут Малфой поуспокоился со своим остроумием и решил открыть журнал, показать девушкам с Шармбатона, что постоянно крутились около перспективных наследников, какой же дорогой костюм он себе заказал на Святочный бал. Вот был смех, когда Блейз хитро поглядывал на разноцветную рожу Малфоя. Что ещё лучше — парочка девушек с Шармбатона тоже оказались выкрашены в синий, красный и фиолетовый. Что ещё лучше, Колин Криви оказался как нельзя кстати рядом и успел запечатлеть испуганную физиономию Малфоя.  Рону же пришёл старый костюм с пожелтевшими рюшами, который досталась ему от дальних родственников. Их семья не могла позволить новый, поэтому Уизли пришлось смириться с этим воистину убогим нарядом. Но Джейн, видя тусклую физиономию своего друга, решила чуть-чуть приукрасить костюм. Лишние рюши были отрезаны, а немного посидев над книгами для портных, Поттер смогла освежить ткань, сделав её на вид более новой, и поменяла цвет ляпистой мантии на тёмно-синий, подходящий под цвет глаз Рона. Уизли сиял и прыгал в «новом» костюме и чуть ли не задушил Поттер в благодарных объятиях.  Джейн закручивала ресницы, стоя у зеркала и разглядывая себя со всех сторон. Со своим убойным графиком, она редко красилась, времени не хватало на больше, чем просто собрать волосы в длинную косичку или, возможно, две и побежать на завтрак. Хотя при этом она всегда была одета аккуратней, чем большинство её сокурсников, впрочем, это не спасало от вечных нагоняев от Снейпа или, в лучшем случае, МакГонагалл.  Но это был полдень декабрьской субботы, поэтому и время, и желание дали девушке накраситься так, чтобы подчеркнуть глаза и губы. Улыбнувшись своему отражению, Джейн вышла в общую комнату Гриффиндора. Многие магазины уже лишились доброй половины товаров. Что удивительно, мужские костюмы были в избытке. Вероятней всего, это объяснялось нелюбовью парней бродить по душным магазинам, долгой примеркой и оценивающими взглядами продавцов, что так и жаждали втюхать вещицу подороже. Платьев было мало… Правильнее сказать, нормальных платьев было куда меньше, чем каких-то цветастых и непонятных кусков ткани, что с какого-то перепуга звались вечерними нарядами для девушек.  Именно поэтому к вечеру Джейн, Джинни и Гермиона засели в Трёх мётлах с кружками сливочного пива и какими-то снеками. Джейн грустно хрустела сырными палочками, Джинни опечаленно мотала ногами под столом, а Гермиона держала серьёзное лицо, словно Рон проиграл шахматный турнир — чего быть просто не могло, Рон Уизли ни разу не проигрывал в шахматы даже гениям когтевранской команды.  — Может, ну его, а? — скривилась Джинни, громко вздыхая над опустившейся пенкой пива.  Джейн проглотила безвкусный комок сыра — это явно худшее блюдо в меню мадам Розмерты.  — И что ты тогда предлагаешь? — безучастно спросила Поттер, играясь с завитушкой локона, что упал ей на лицо.  — Не знаю, — буркнула Уизли, глядя на заснеженное окно.  Гермиона всё больше и больше сжимала губы, пока не взорвалась: — Почему Рон не принимает меня за девушку!? — вскрикнула она, переводя взгляд от одной обалдевшей девушки к другой. Джинни и Джейн подобрались.  Пару дней назад, когда Рон и Гарри ломали головы над тем, кого же можно пригласить на танцы, Уизли вдохновлёно посмотрел на Гермиону и сказал «неочевидный» факт, что она, оказывается, девушка. И теперь Рон и Гермиона в ссоре. Опять. — Да потому что он дубина безмозглая! — трепыхнулась Уизли, с вызовом отвечая подруге.  — Иными словами, Гермиона, он четырнадцатилетний парень, в котором осознанности меньше, чем в резиновой уточке, — с улыбкой пояснила Джейн. — Резиновая уточка? Это как? — нахмурилась Джинни, повернувшись к Джейн всем телом.  — Ну… — Джейн призадумалась, стуча пальчиком по накрашенным губам, — ты же знаешь, что такое резина, а резиновая уточка — это… — Так! Стоп! — Гермиона остановила их учебную минутку, оборвав Джейн на самом интересном. — Мы ещё вернёмся к этому разговору, — шепнула Джинни, которая, кажется, была уверена, что маглы сумасшедшие и делают из уток резину.  — Вы не ответили на мой вопрос, — сложив руки на столе, жёстко выговорила Грейнджер.  Джейн вздохнула.  — Понимаешь ли, Гермиона, — Поттер начала издалека. — Вы с Роном знакомы с детства, а это, знаешь ли, оказывает огромное влияние на его восприятие тебя. Ты столько раз участвовала в каких-то заварушках, в которых вытаскивала задницу Рона, что он… ну, не может воспринимать тебя, как девушку в привычном понимании. — В смысле «в привычном понимании»? — нахмурила свои немного растрёпанные брови Грейнджер.  Джинни просто пила пиво и смотрела то на Джейн, то на Гермиону. А Поттер продолжила: — Эм… — Джейн почесала лоб. — Герми, я думаю, он отчасти воспринимает тебя, как парня, который в любой момент поможет. Как друга. А чтобы понять, что ты девушка, ему нужно чуток больше времени.  Гермиона сидела, как громом поражённая.  — Но… я ведь… — это был тот момент, когда даже у Гермионы не было слов.  Джейн улыбнулась в поддержке и отпила сливочного пива. — Привет, Джейн! — издалека к ним шла Дафна. Всё такая же красивая и утончённая, девушка, знающая как показать все свои хорошие качества на лицо.  — Привет, Гринграсс, — улыбнулась Поттер.  Джинни молча кивнула, не имея желания долго болтать со слизеринкой. Уизли смирилась с Блейзом и Теодором, но принимать кого-то кроме них отказывалась. Кажется, Дафна и не заметила недружелюбного отношения к ней, она смотрела только на Поттер. — Я тут узнала, что вы не нашли ни одного нормального платья на бал, и подумала, что могу вам помочь в этом! — она без разрешения подсела к Гермионе, не обращая внимания даже на то, как лицо Уизли скривилось от такой наглости.  — И что ты предлагаешь? — Джейн была заинтригована. Она наклонилась ближе к Гринграсс, улыбаясь ей своей самой авантюрной улыбкой. И, кажется, Дафна замерла на секунду от этого.  Странная эта Дафна, но милая. Джейн скосила глаза и увидела парня, который стоял там, откуда пришла Гринграсс. Он подмигнул Поттер, отпивая сливочного пива, а Джейн с потайной неприязнью к этому придурку перевела взгляд на слизеринку. Дафна откашлялась.  — В общем, матушка прислала мне кучу платьев на примерку. Своё я уже нашла, а сегодня вечером за всеми остальными прилетит семейная сова. И мама не заметит пропажу ещё трёх платьев, которые… — она оглядела всех трёх гриффиндорок, — я хочу подарить вам!  Джейн рассмеялась от такой открытости слизеринки. Дафна напоминала Джейн себя пару лет назад, когда ещё сильно не была погружена в суматоху с Волдемортом и Пожирателями. Такая же активная, добрая и отзывчивая, Дафна Гринграсс была «золотой» девочкой, но при этом не была испорчена роскошью и вседозволенностью. В противовес тому, что Джейн думала раньше об этой девушке, она поняла, что была бы не против быть с ней подругами.  — Нет! — упорствовали Гермиона и Джинни. Уизли была особо против таких подарков. Она сама лично откладывала свои малые сбережения, которые ей, как и её братьям, раз в месяц присылали родители для Хогсмида, чтобы купить себе какое-никакое платье. — Ладно, — ответила Джейн Дафне, и вопрос с платьями был решён.  Сегодня Джейн, Джинни и Гермиона идут в гости к однокурсницам со Слизерина. ***  — Ой, у меня ещё вот такое есть! А ещё вот такое! И такое! — Дафна вытаскивала из своей большой шкатулки красивейшие ювелирные украшения. Разноцветный жемчуг, золото всех мастей, рубины, изумруды, Мерлин, чего там только не было. Из всего этого богатства Гринрасс носила только чёрные и тёмно-зелёные ободки из золота, изредка колечки, но не вычурные, а обычные, аккуратно обвивающие её тонкие белоснежные пальчики.  — И что ты хочешь взамен? — без утайки спросила настороженная Джинни, которая пять минут с выпученными глазами разглядывала богатства Гринграсс.  — Джинни! — упрекнула подругу Гермиона. — Дафна, спасибо большое, но мы правда не понимаем, почему ты это всё делаешь.  Джейн улыбнулась недоверчивости подруг там, где это совершенно не требовалось. Дают, бери — не дают, отбери. Или что-то типо того, читала Джейн в какой-то философской книжке магловского писателя. Но мысль понятна: в таком случае, как у них, им не надо расспрашивать, почему, зачем, что ты хочешь, — просто прими руку помощи, даже если рука взялась из ниоткуда. — Я… — Дафна громко сглотнула. — Никто не отменял женскую солидарность. Мы с Асторией тоже пытались найти подходящие платья в Хогсмиде, но только потратили время зря — старшекурсницы ещё в начале ноября всё стоящее разобрали. Поэтому я и решила вам помочь. Если хотите, то можете потом вернуть все вещи мне обратно, — она улыбнулась, глядя на Джейн, — но мне было бы приятно, если бы вы оставили их себе. Можете считать, это мой подарок на Рождество.  — Ни за что! — вспыхнула Джинни, для которой такое «снисхождение до простолюдин» было оскорбительно.  — Мы вернём тебе вещи, после Святочного бала, — пошла на мировую Джейн, успокаивающе сжав плечо Уизли. — Это самое лёгкое решение нашей проблемы, Джинни. Не отказывался, когда тебе помогают.  — Но она слизеринка! — возмущалась Уизли.  — А ты гриффиндорка, — охладилась Дафна, теперь она смотрела на неё свысока. — И я тебе этим не тыкаю, Джиневра. Мне кажется, к третьему курсу уже нужно понимать, что нас не определяет факультет, на котором мы учимся.  Джейн широко улыбнулась Дафне, отчего вся её строгость слетела от румянца. — Ладно, Дафна, — сошлась во мнении с ней Гермиона. — Если ты хочешь, то мы можем оставить себе что-нибудь простенькое.  — Хорошо, — просияла Дафна.  Наступил час примерки. Долгий, кропотливый час, за который волосы всех девушек сбились, а Джейн казалось, что она не уставала так давно. Видимо, полгода без тренировок сказались на ней не очень хорошо. Надевая уже седьмое платье — Мерлин мой, сколько же их? — Джейн усмехнулась: Олли Вуд не погладил бы её по головке, узнай, что Поттер так быстро потеряла форму.  — Ого, Джинни, тебе очень идёт это платье, — восторженно улыбнулась Гринграсс. Девушка взмахнула палочкой, подгоняя платье по фигуре Уизли и повернула её к зеркалу, а та просто расплылась от шока.  Светло-голубое, в точности небесного цвета платье из дорого шёлка с аккуратными рюшами на воротнике подчёркивали тринадцатилетнюю Джинни. Длина по щиколотки, как и все остальные наряды, оно идеально передавало саму суть Джинни — ещё светлого ребёнка, но уже подрастающую сильную девушку.  Гермиона жалась в углу, скованно обняв себя руками. Копна непослушных кудрей закрыла почти всё лицо.  — Гермиона, — ахнула Джинни.  Дафна и Джейн повернулись на девушку, а та лишь улыбнулась. Выпирающие верхние зубы, что всегда слишком привлекали внимание и отвлекали от её худого лица, исчезли ещё пару месяцев назад, после схватки Гарри и Малфоя, в которой участвовала Паркинсон. Пэнси кинула тогда в Грейнджер проклятье, от которого Гермиону избавила мадам Помфри, от того и зубы у неё стали ровнее.  Розовое платье облегало верхнюю часть тела, подчёркивая грудь, а ниже шла прямая юбка с летящими треугольничками ткани.  — Поработать над волосами, и будешь самой красивой на балу, — в радости поджала губы Джейн.  И все обратили внимание на неё.  Джейн нервно посмеялась, сложив руки на животе, а потом от смущения зачем-то разгладила несуществующие складки на лёгкой ткани.  — Тебе идёт, — твёрдым тоном заверила её Гермиона.  Дафна не говорила ничего, лишь отвела Джинни от зеркала, давая пройти Джейн. Не сильно пышное платье цвета свежей травы. Скорее подходит для летнего бала, чем Святочного, на котором, скорее всего, все будут кружиться в тёмных, холодных костюмах под стать зиме за окнами.  — Знаешь, передаёт твой стиль, — Джинни поправила тонкую бретельку, что повязывалась на плече Поттер.  Дафна всё молчала, но в момент, когда Джейн оглянулась на неё, то Гринграсс уже копошилась во всех тех драгоценностях, что она достала вначале их вечера.  — Мне кажется, именно эти украшения вам подойдут.  Джинни она дала шёлковую повязку на шею, посередине была жемчужинка, переливающаяся то голубым, то розовым. Гермиона получила тонкое ожерелье из серебра с камушком на конце, который наверняка будет западать в ямочку между ключицами. Джейн же Дафна вручила тройную золотую цепочку.  — Спасибо, Дафна, — искренне поблагодарила её Джейн. Гринграсс засветилась и обняла Поттер.  *** — Эй! А что это вы тут делаете и без меня? — возмутился Забини, увидевший троих подруг, идущих в компании с Гринграсс по коридору общежития Слизерина.  — Не представляешь, обворовываем твоих сокурсниц! — по секрету сказала ему Джейн, обернувшись на друга. В карманах у девушек лежали платья, которые Поттер временно уменьшила до их прибытия в гриффиндорскую башню.  — Возмутительно! — театрально разозлился Блейз. — Я буду жаловаться! Ох, какой безобразие!  — Простите, извините, каемся! — «взмолилась» Поттер, она сверкала такими же хитрыми глазами, что были и у друга. — Блейз, хватит твоих выкрутасов! — сжала губы Гринграсс.  — Я со своими лучшими подружками не могу подразниться?! — он оскорблёно положил руку на сердце. — Возмутительно!  — Ой, всё! — закатила глаза Гринграсс, привыкшая к взбалмошному «родственнику».  Под смех Забини и косые взгляды слизеринцев, которые девушки с изумительной грацией проигнорировали, они распрощались с Дафной.  *** Осталось самое сложное. Пара на Святочный бал.  Гермиону с самого начала на танцы пригласил никто иной, как Виктор Крам — кумир многих квиддичных болельщиков и парень, чьего внимания хочет, вероятно, вся женская половина Хогвартса. Джинни на днях пригласил Невилл Долгопупс. Сцена была очень комичной из-за робости парня и такого циничного взгляда Джинни. Ох, нет, она ни в коем случае не имела ничего против Невилла, но в нём она видела не просто друга, а человека, который проведёт её на мероприятие для тех, кто старше четвёртого курса.  Джейн же предлагала пойти Гарри вместе, но тот отказался, вынашивая робкую идею пригласить Джоу Чанг. Рона — в отместку за Гермиону — она игнорировала. Блейз пригласил ту девушку с Когтеврана, которой каждый урок строил глазки, поэтому вариант сразу же отпадал. И вот только Джейн поняла, что Теодор свободен, как он огорошил её этим: — Поттер, пойдёшь со мной на бал? — вместо приветствия спросил он, когда она села за парту.  Всё ещё сонная Джейн только мотнула головой. Так они и продолжили скучать на истории магии. Сидя вместе, Поттер и Нотт спали на своих сумках, пока их не разбудил колокол на перемену.  *** — Гермиона! — стучала в дверь Браун. — Выходи! Мы уже все собрались. — Секунду, — глухо прозвучало из ванной комнаты, в которой Гермиона уже проторчала двадцать минут.  Поттер последний раз провела красной помадой по губам, поправила ресницы и полностью посмотрела на себя в зеркало.  Зелёное платье освежало её кожу, красная помада подчёркивала яркий цвет волос Джейн, а чёрная тушь — светящиеся предвкушением карие глаза. Волосы убраны в пучок, длинная чёлка заплетена в тонкие косички и зацеплена золотыми заколками. Кольцо со львёнком на среднем пальце правой руки, подвеска от Дафны на шее. Теодор уже ждёт её в общей комнате Гриффиндора.  Туалетная дверь открылась.  — Ну как? — неуверенно спросила Гермиона.  Джейн широко улыбнулась. Стук бежевых каблуков, которые она купила незадолго до бала, и Поттер стояла прямо перед подругой, держа её лицо в ладонях. — Герми, ты выглядишь превосходно, — она тепло улыбнулась Грейнджер. — Крам от тебя глаз не отведёт.  Гермиона счастливо улыбнулась. Она потянулась крепко обнять Джейн.  — Только я не уверена, что не отдавлю ему все ноги, когда буду танцевать на этих каблучищах, — пискнула Гермиона, всё ещё сдавленная объятиями.  — Не глупи, каблук у тебя низкий и устойчивый, — Джейн оторвалась от неё. — Плюс, ты всегда можешь их снять и прыгать босиком.  Джейн коварно подмигнула и, смеясь, умыкнула из комнаты. Честно говоря, Поттер сама не была уверена, что не отдавит Тео ноги, это были её первые настоящие туфли. Лодочки на невысокой шпильке, удобные. В один из вечеров Лаванда устроила соседкам урок правильной ходьбы на каблуках, Джейн и Парвати схватывали быстро, а Гермионе приходилось потеть над правильной постановкой ноги при шаге. После этого Джейн, конечно, поколдовала над своей торжественной обувью, чтобы она была удобной и ноги не так уставали, но всё равно было странное ощущение во время ходьбы.  И вот Джейн видит друга, который по-королевски разложился на диване, а на местах рядом с ним вьются девчонки с третьего и второго курса и всё шепчутся, кого же ждёт этот «холодный» Теодор Нотт.  — Чего расселся, кудряш? — прошептала Джейн, опираясь на спинку дивана.  — Мерлин, Поттер, если бы я знал, что ты собираешься, как те самые девушки из романов, то никогда бы тебя не позвал, — с долей иронии возмутился Нотт, вставая с насиженного места.  — Ох, какие мы нетерпеливые, — покривилась Джейн, за что получила щипок в плечо. — Ну, держись, Тео!  А Теодор в открытую смеялся над дуростью своей подруги.  — Пошли, — усмехнулся он.  — «Пошли», сказал он, — выпендривалась Поттер, передразнивая Тео. — Смотри в оба. У меня каблуки и я знаю, как ими воспользоваться.  — Я уже боюсь, Поттер, — он подал руку, словно джентельмен. С усмешкой Джейн подхватила его локоть.  — Кстати, неплохо выглядишь, — гордо подметила Поттер. — И ты весьма хороша собой сегодня, — блеснул весёлыми глазами Нотт.  Джейн сощурилась.  — А чего это ты такой весёлый, а? — она сжала его локоть покрепче.  Они уже отошли на достаточное расстояние от гостиной её факультета, поэтому Нотт, не оглядываясь, достал из-за пазухи бутылочку огневиски.  — Ты же понимаешь, что на нас будут глазеть все, кому не лень.  — Понимаю, — Джейн глотнула алкоголь и отдала другу. — Поэтому не забудь потом предложить Гарри. У него сегодня слишком много стресса будет. И на свежую голову я не вытерплю его жалостливого взгляда в сторону этой Чанг. Прикинь, она его отшила? — возмущённо вскинула бровями Джейн. — Хотя это к лучшему, мне она не нравится, и эти её подружки… Тео хмыкнул.  — Не переживай, спаиванием твоего брата займётся профессионал… Ему не нужно было договаривать. — Ну, конечно, — закатила глаза она и улыбнулась. — Забини.  — Забини.  До бала ещё было полчаса, поэтому Джейн и Теодор остались на пятом этаже, расположившись на скамейке, что стояла у окна.  — Итак, Тео, — стряхивая пепел в открытое окно, начала Джейн. — Сегодня Рождество, завтра многие уезжают по домам… а ты?  Теодор затянулся. После той ночи в Литл Уингинге у него остался шрам на чёрной брови и белая полоска на переносице, что придавало его чертам ещё больший шарм. Девчонкам вокруг нравилось: мужественно и так привлекательно, что они ещё подолгу глазели вслед этому парню. А Джейн помнила, что было на месте этих шрамов, она знала, что это значило для её друга. И она терпеть не могла их так же сильно, как молнию на лбу Гарри.  Эти раны (да, они затянулись и стали самыми настоящими шрамами, но она знала, видела, что это раны, гнетущие и кровоточащие, не снаружи — внутри) были отражением неидеальности системы, в которой они вынуждены жить, мира, который почему-то до сих пор тонет в крови, а крови всё больше и больше, она всё гуще и жарче, она становится их частью, она впитывается в их тела и магию. Она ненавидела эти на первый взгляд изюминки во внешности её близких друзей, она не любила акцентировать внимание на этом.  — А я буду сидеть в Хогвартсе безвылазно, — он медленно выпускал сизый дым. — Иначе меня подкараулят в Хогсмиде и затащат домой. А там… ух, — он деланно смешно скривился, но это было болезненно. Джейн положила тёплую ладонь на щёку Нотта, заглядывая в его тёмно-карие глаза, что не блестели счастьем. — Тео, — смелым, твёрдым голосом начала она и сменила его на сестринский тон. — Ты же знаешь, что всегда, в любой момент своей жизни можешь положиться на нас. Мы — твои друзья. И я понимаю, что многое ты скрываешь от нас, многое не договариваешь, считаешь, что не поймём, не поверим, отвернёмся.  Она выкинула окурок в окно, положив и вторую руку ему на щёку. Глаза в глаза. — Тео, поверь, мы вытащим тебя из любого дерьма, насколько бы оно вонючим не было, — и Джейн тепло улыбнулась.  И он ответил на это искренней улыбкой, ему нужны были эти слова. Он, как и Гарри с Джейн, был обделён любовью, но обрёл её рядом с незнакомцами, что стали для него, вероятней всего, самым дорогим в жизни сокровищем.  — Умеешь ты слагать великие цитаты из говна и палок, — он немного помолчал, глядя на растущую улыбку Поттер. — В буквальном смысле.  Джейн громко рассмеялась до слезинок на глазах. И тут же спохватилась. — О, Мерлин, тушь! — она стала насильно раскрывать глаза, чтобы ничего не потекло, а Теодор помогал обмахивать её, чтобы всё обсохло на коже.  — Поттер, ты невозможная дурында. — Ты имеешь что-то против, родной? — с претензией спросила она.  Он лишь развёл руки в капитуляции. Они немного замолчали, переваривая этот разговор. В ход пошли ещё две сигареты. Нотт прервал молчание. — Как твои шрамы на спине? — он глянул на молчавшую Поттер, которая задумалась над тем, что ответить. Раны от оборотней затягивались безумно, безумно долго, и до сих пор Джейн чувствовала некоторую скованность в движениях. Но розовые полосы уже сменились белыми рубцами. Платье давало отличный обзор на спину, поэтому все в этот вечер увидят шрамы, что растянулись от правого плеча и дальше скрывались под тканью, заканчиваясь лишь на пояснице. — Зажили, — она затянулась. — Но, знаешь, всё ещё беспокоят. Ничего поделать с этим нельзя… пока что. Полное заживление будет только через полгода.  Теодор закусил щёку, смотря на оранжевые лучи солнца, что пробивались через витражные окна.  — М-да… — хмыкнул он своим мыслям. — Прости, что тогда накричал на тебя. Я… — он оглядел подругу. — Я разнервничался, словно сопляк. Ты правильно тогда сказала. Я трус и испугался, а ты, чёртова зараза, опять полезла туда, куда я в жизни бы не сунулся, боясь за себя. Джейн грустно улыбнулась, нечётко помня, что она тогда ляпнула в порыве эмоций.  — Тео, ты не трус. — С уверенностью произнесла она. — Какой бы трус полез в Визжащую хижину, зная, что там тебя поджидают «типо маньяк» и «типо злой оборотень», чтобы спасти друзей. Хоть мы и были с тобой тогда в ссоре, ты всё равно защищал меня и Гарри, не бросил, когда нужен был как-никогда. И, кстати, Сириус оценил это, — с озорством и гордостью сказала Джейн. — Вы общаетесь с Сириусом? — нахмурился Тео. Джейн улыбнулась. — Да, конечно, общаемся. Перед первым турниром ходили к нему на встречу, он живёт в ужасных условиях, но не подаёт виду, как ему там плохо. Переодически списываемся с ним. И по секрету, — шепнула Джейн, — я рассказываю ему о том, что умалчивает Гарри. Знаю, это можно расценивать, как предательство, но… дядюшка Сириус наш последний родной человек на всём белом свете и единственный взрослый, которому я могу доверить свои мысли и свои тайны, поэтому он должен знать и о состоянии Гарри.  Теодор смахнул пепел и затянулся, всё больше понимая, что Поттер, как и он, о многом умалчивает.  — Спасибо, — просто сказал Нотт. Спасибо, что впустила меня в свою жизнь, Джейн. Спасибо, что не бросила после всего, что я натворил. Спасибо, что у меня есть семья, Джейн. — Пожалуйста, — так же просто ответила Джейн, зная, что значит это «спасибо». До бала было десять минут. В приятном молчании, которое наступило после их разговора, Джейн смогла разобраться в своих настоящих ценностях. Гарри Поттер был её любимым младшим братом, который всегда пытался спасти сестру, но, как назло, у неё получалось это быстрее. Она видела, как он растёт и отдаляется от неё, чтобы она не видела моментов, когда его нужно спасать, отдалялся так, чтобы успевать ей на помощь. Она ценила его, она любила его.  Рон Уизли — её первый друг. Мальчишка, идущий в бой, верный настолько, насколько это вообще возможно. Он вырос и стал для Джейн опорой в странные моменты её жизни. Словно старший брат, о котором она не мечтала — хотя по иронии судьбы, Рон был младше, но ощущения от его старшинства никак не менялись. Защитит, когда обижают словами, поддержит, когда все молчат. Гермиона — её первая подруга. Со своими странностями, страхами и заморочками. Она была её совестью, её разумной частью, которая каким-то чудом обрела отдельное тело и бегала за ней с нотациями. Да, это безумно раздражающе, но, переосмысливая это в бессонные ночи, Джейн мечтать раньше не могла о такой сестре.  Блейз Забини был занозой да в таком недоступном месте, что даже говорить стыдно. Но, ворвавшись в её жизнь бурным течением реки Амазонки, он не перестанет течь в её сердце. Мир без него станет не таким ярким, не таким хорошим. Человек-праздник со своими мыслями и проблемами, которые в их жизни не пройдут. Человек, на которого Джейн хочет равняться, который поистине стал её лучшим другом. Теодор Нотт же стал ей больше, чем другом. Она ссорилась с ним, не понимала его, помогала ему, знала его, любила его. Найдя его один раз в библиотеке, не бросила на происки червивых книг, а вытащила его, показала ему, что можно жить иначе, свободно, по-настоящему. И, кажется, этот парень был ей не другом, а частичкой её самой, не в романтическом плане — в духовном. Он был отражением её самой, ёжиком с колючками, который только при родных показывал, что он не всегда колется. Все эти люди, которых им с Гарри подарил Хогвартс, стали самыми родными на свете. И только за этих пятерых людей она свернёт горы, уничтожит всех Пожирателей, столкнёт Волдеморта с его созданного на крови пьедестала и создаст мир, где эти люди, где дядюшка Сириус и дядюшка Ремус смогут жить счастливо без страха, смотря в будущее.  Джейн обещает.  *** Джейн и Теодор вдоволь нахохотались над тем, как неумело Гарри танцует с красавицей Парвати. Сама Патил, кажется, успела уже сто раз обматерить Джейн, за то, что та уговорила её пойти на танцы с Поттером. Что Гарри, что Парвати кидали на Джейн убийственные взгляды. А Поттер лишь весело улыбалась. Ей было так легко от их с Тео разговора, как и Нотту, тот весь вечер то и дело лыбился.  Гарри с Парвати наконец отмучились в танце, который ознаменовал открытие Святочного бала. Теперь Флёр танцевала под лёгкий джаз с каким-то когтевранцем, Джоу веселилась с Седриком, Гермиона с Виктором, а Рон, который стоически игнорировал существование Падмы Патил, сам того не подозревая, кидал на Грейнджер ревностные взгляды.  — Вот глупые, неправда ли? — указывая в сторону Рона и Гермионы, подсел к Джейн и Тео хмельной Блейз. Не спрашивая разрешения, он долил им в стаканы добрую часть огневиски, бутылка которого была замаскирована под яблочный сок. По подозрительному звону стало очевидно, что по всем его карманам были раскиданы уменьшенные бутылочки алкоголя. Чтоб точно всем хватило.  — Гарри уже успел споить? — поинтересовалась Джейн, делая обжигающий глоток.  — Ещё не добрался, — Блейз быстро взглянул на неё, а потом так же быстро вернул глаза на Джейн. — О, мой святой Мерлин, Джейн, ты выглядишь просто потрясающе! Где такой прикид взяла? — с хитрецой спросил Забини, уже зная ответ на вопрос. — А глазки-то как подкрасила, а губки бантиком, ну, что ж ты творишь, моя прелесть, все парни твои.  — Какой же ты льстец, Забини, — без злобы сказал Нотт, улыбаясь очередной сценке этих двоих. Джейн думалось, что каждый раз, когда у них с Блейзом происходят такие словесные порывы, Тео веселится от самых пяток своей души.  — Нет, ну, Джейн, милая, погляди только на тех болгар, да они же с тебя глаз не сводят! — заглядывая в глаза подруге, шептал Блейз. — Стой, стой, стой, милый, а как же та девушка с Когтеврана, неужели ты её променял на нашу сиротливую компанию отчуждения? — Джейн похлопала ресницами, подыгрывая другу. — Ох, нас с Ребеккой в лучших традициях романов разлучила жизнь, — наигранно печально произнёс он. — Я — загадочный вампир, а она — невинная овечка, и мы никак не можем быть вместе! Судьба-сука не желает видеть нас парой!  — О, нет! — ужаснулась Джейн, от всего сердца веселясь. — О, нет… — Тео закрыл лицо рукой, но ему не уйти от позора, который на него сейчас выльет эта парочка. — Да, да! — продолжал Блейз. Он схватил за руки Джейн, которая во всю играла его подушку для рыданий. — Я бросил её, потому что так правильно, потому что я не могу разрушать её жизнь! О, моя милая Ребекка!  Джейн хохотала так, что щёки свело судорогой, а живот болел от спазмов. Блейз смеялся так живо, что все, кто был поблизости обернулись, а Рон, Гарри и Гермиона с Виктором поспешили к ним.  И вот уже вся компания наблюдает за дико смеющимися в беззвучном хохоте пьяными Джейн и Блейзом и сидящим, будто не с ними, Теодором, который между прочим тоже смеялся — уж очень подозрительно тряслись его плечи.  Они успокоились только через пять минут, глаза встретились, и опять их прорвало на хохот. Только спустя долгое время они смогли успокоиться.  Теодор поднял лицо, смотря на Джейн и Блейза, те посмотрели на его красное лицо, ещё пару раз хихикнув, они успокоились окончательно.  — Так что же на самом деле стряслось с твоей бедной овечкой? — допив содержимое стакана и улыбаясь, спросил Тео у Блейза. — Ай, да там всё скучно, — махнул он рукой и надменно-устало, смотря в потолок, пустился в объяснения: — Она начала расспрашивать о том, в каких мы с Джейн и Гермс отношениях (Виктор и Рон на этом моменте подавились), собираюсь ли я заводить семью после выпуска, а потом выпытывала достанется ли мне наследство от моей матушки. — Он глубоко вздохнул, опрокидывая в себя оставшийся огневиски. — В общем, неинтересно, скучно и заезженно.  — Как это ужасно, Блейз, — с сочувствием сказала Гермиона. Она, как и все друзья, знала, как же давно Блейз хотел провести время с этой Ребеккой с Когтеврана, как она ему нравилась и как он выискивал информацию о ней у её сокурсников. Как-то Гермиона сама лично подсела к Ребекке в библиотеке и завела с ней разговор на отвлечённую тему, девушка ей понравилась — милая, начитанная и с тонким чувством юмора, так оказывается ещё ей и Блейз приглянулся. Теперь ясно, чем он ей приглянулся.  — Да-а, есть такое, — улыбнулся Забини.  Рон похлопал друга по плечу в знак поддержки, Блейз усмехнулся.  — Поттер! У меня миссия для тебя!  Чертята промелькнули в тоне Забини.  — Началось, — Джейн и Тео сказали это в один голос, смеясь с последующей попытки друга споить Гарри.  В прочем, у него получилось отлично — Гарри выхватил всю бутылку и вылил себе в стакан, выпивая содержимое в три глотка.  — Вот теперь я чувствую себя человеком, а не обезьянкой на выгуле, — поправив очки, протянул Гарри.  Кроме личного проигрыша в приглашении Джоу Чанг на бал и ревности от того, что девушка прямо сейчас находилась в неприкрытой близости с Седриком Диггори, Гарри чувствовал стойкое внимание многих студентов на себе. После первого турнира ненависть учеников превратилась в обожание. Очень хрупкое, но всё равно заметное. Джейн протянула кулачок брату, он отбил. Она, так же как и он, чувствовала этот жгучий интерес от людей к своей персоне. Рон последовал примеру друзей, а Гермиона лишь осуждающе смотрела, но не препятствовала — слишком трудный год выдался для всех них, сегодня можно, сегодня Рождество.  — Ох! — спохватилась Гермиона. — Я же вас не представила!  Она оглянулась на Виктора, тот дружелюбно улыбнулся. — Вик, это мои друзья, — Гермиона обвела их всех рукой, а Рона в момент перекосило. — Это Теодор Нотт, Джейн Поттер, Блейз Забини, Гарри Поттер и Рон Уизли.  Каждому из парней он пожал руку, Джейн же удостоилась вежливого поцелуя в тыльную сторону руки.  — Приятно познакомится, — он говорил с сильным акцентом, но речь была понята. — Взаимно! — ответила за всех Джейн.  — Ты смотри, нашу Гермс не обижай, а то получишь та-ак… — Забини осёкся под стальным взглядом Гермионы. — В общем, не очень тебе будет, поверь, Вик.  — Ага. — Зло буркнул Уизли. От него так и веяло неприязнью к парню, которого он всего несколько месяцев назад обожал всем сердцем квиддичного фаната. Гарри вздохнул и переглянулся с Джейн и Теодором.  Минутой позже на сцену вышла рок-группа, отчего всполошились все, кто был в зале.  Глаза подростков загорелись. Джейн подскочила с места, хватая Теодора и Гарри за руки. Блейз уже мчался на танцпол.  Джейн кружилась и прыгала — танцевать она никогда не умела и даже не собиралась учиться. В какой-то момент она веселилась с Гарри, брат знал движения из танца, поэтому закружил Джейн в неумелом вальсе, смешанным просто с глупой тряской. Блейз и Тео отплясывали что-то непонятное, но синхронное, они успели утянуть в это и Рона, который под действием алкоголя стал подвижнее и развязнее. Гарри смешался с толпой, и вот Джейн уже пляшет с теми самыми болгарами, о которых говорил Блейз. Кажется, это были те самые парни, с которыми она успела познакомиться, когда убегала от Гермионы.  — Дмитрий, — успел представиться один из них.  Второй оказался Даниилом, третий Евгением.  Их красные рубашки уже промокли, как и платье Джейн, но они всё равно веселились.  — Джейн! — на неё налетела блондинка. Только через пару секунд девушка поняла, что это была Гринграсс. Красная и запыхавшаяся, она маленьким ураганом кружилась вместе с Джейн.  Она что-то сказала.  — Что? — перекрикивая подпевающую толпу, переспросила Поттер.  — После отбоя будет вечеринка в Слизерине, приводи друзей, Джейн!  — Отлично! Мы придём! — пьяно рассмеялась она.  Через двадцать минут такой пляски Джейн подошла к столу с пуншем. Наливая себе стакан, она увидела, как Рон несётся за Гермионой, а та со слезами на глазах кричит на него. Только Джейн хотела пойти к ним, как Гарри её остановил.  — Я сам разберусь, не беспокойся, — уверил её брат.  Джейн улыбнулась и безоговорочно доверилась Гарри.  — Солнце! — крикнула она ему, он обернулся. — Скажи им после отбоя идти в Слизерин. Там будет продолжение.  Гарри кивнул и продолжил свой путь к друзьям.  Теодор затянул её в ещё один танцевальный раунд.  *** На столах Слизерина стояло много алкоголя, к чему Джейн отнеслась равнодушно, она решила, что с неё уже хватит. Два полных стакана огневиски ей помогли расслабиться, она не собиралась упиваться в ноль. Не в её стиле.  Здесь все расположились по кучкам. Кто-то играл в настольные игры, кто-то спорил о чём-то, а кто-то продолжал танцевать.  Джейн видела, как Дафна стоит с каким-то пареньком с Дурмстранга, вроде всё внимание девушки на нём, а вроде она поглядывает и на Поттер, и как-то взволнованно блестят её глаза. Парень был не тот, что тогда в Трёх мётлах, но так же вызывал не самые приятные чувства. Танцы, танцы, разговоры, музыка, всё это расслабило Поттер. Но она не увидела здесь Рона. Гермиона была, вон, обнималась в углу с Виктором, тот что-то ей шептал, а она сдержанно улыбалась, Гарри болтался в компании Симуса и Дина, которых на что-то подговаривал шатающийся Забини, а Теодор с уже распавшейся причёской и стянутым с себя пиджаком сидел около Джейн, которая скинула с себя туфли ещё полчаса назад. Было уже примерно три ночи, но никто не спал.  Оба потянулись за сигаретами, смеясь с того, что у них падает из рук чёртова магловская зажигалка, они зажгли огонь палочкой Тео. Затяжка за затяжкой, и они уходили в полную свободу. На время. К сожалению.  Джейн чувствовала, как Гермиона на неё смотрит. Поттер ответила на её взгляд, подруга лишь поджала губы и улыбнулась. Джейн ответила улыбкой: Грейнджер приняла, с натяжкой, не очень уверенно, больше с досадой и печалью, но поняла, что Джейн не откажется от такой маленькой шалости. Гермиона поняла, что это был единственный способ не ругаться. Джейн ей благодарна. Сигареты закончились. Ни одной в пачке. И Джейн осмотрела гостиную. Всё те же люди, всё те же лица, но вот Дафна бежит от того парня, с которым она болталась весь вечер, а его уже бьют по лицу, да так сильно, что создаётся ощущение, что убьют.  Джейн подскочила с места и побежала за Гринграсс. Дафна была милой девушкой, которой хотелось стать подругой, возможно, не лучшей, не самой постоянной, но той, на которую можно было бы положиться.  И Джейн зашла в комнату Дафны.  И отнюдь не тихо.  — Джейн? — робко сквозь слёзы спрашивает Дафна, сидящая на краю своей кровати. — Что ты… ты всё видела, да?  Джейн мотает головой, она не видела, но знала, что Гринграсс не хорошо.  — Ари меня поцеловал, стал лапать, а мне… а я не хотела, я… — она взорвалась рыданиями.  — Тише, тише, — Джейн гладила её по растрёпанным волосам, что в начале вечера были собраны в роскошную косу. — Его уже отпинали за это. Не беспокойся.  — Да я не за это… — она всхлипнула, утирая слёзы и смотря прямо в глаза напротив. — Просто я хочу, чтоб меня любили, а они… они… постоянно лезут мне в трусы, а мне нужно что-то чистое, настоящее.  Её идеально накрашенная вишнёвая помада была размазана, фиолетовое платье с открытой спиной съехало так, что открывало вид на левое плечо, а на шее багровел мерзкий засос.  — И он не первый! Вот в чём проблема. Кормак! Я надеялась, что этот идиот меня полюбил, но ему нужно было только одно, в потом оказалось, что он меня не любит! А я… я…  — Можешь не договаривать, — поняв о чём говорит Дафна, Джейн не хотела, чтобы девушка себя пересиливала и говорила такие страшные вещи. — Не-ет, — у Дафны промелькнула нервная усмешка, — я должна, мне надо… Джейн, я ему отдалась, а он меня бросил. Через неделю. Потом Стивен с Пуффендуя, я тоже думала, он меня любит, а он… нет. Но я уже не поступала так, как с Кормаком, я бросила его до того, как мной опять воспользовались!  Она перестала плакать, только говорила сдавленным голосом, а щёки всё ещё были во влажной туши. Видимо, Стивен тогда был в Трёх мётлах, теперь стало ясно, почему он вызвал такое отвращение у Поттер. — А этот Ари! Я! Мерлин, я такая наивная, познакомилась с ним пару дней назад и в самом деле думала, что он тот самый! Какая же я дура, Джейн.  Джейн выдохнула, глядя в глаза, от горечи отливающие фиалковым цветом: — Послушай меня внимательно, Дафна, — взяв девушку за руки, стала говорить Поттер. — Ни один из эти уродов не заслуживает твоих слёз. Ни один! Ты напоролась на настоящих тварей с лицами людей, но ты не виновата. Ты лишь девочка, пытающаяся понять себя, полюбить себя. Милая, не кори себя. Ты найдёшь своего человека, и он обязательно тебя полюбит, вот увидишь. Дафна заворожённо смотрела на Джейн.  — Ты мне веришь? — спросила Поттер, улыбаясь Гринграсс.  Та лишь кивнула и, покраснев, посмотрела на алые губы Джейн.  Секунда и Дафна прижимается губами к губам Джейн и обнимает так нежно, что Поттер в миг понимает, что слизеринка неверно трактовала её слова. Дафна отстраняется сразу же, как чувствует, что Джейн не отвечает ей. И в секунду краснеет, хлеще спелого помидора. Её начинает колотить от стыда и паники. Ей, наверное, кажется, что вот сейчас Джейн её обсмеёт, скажет, что она ненормальная и пойдёт рассказывать всё тем людям, что сейчас гремят в гостиной.  Но, на удивление Дафны, Джейн лишь мягко разворачивает её к себе.  — Дафна, — без издёвки или отвращения говорит Поттер. — Я, конечно, не имела в виду себя… — Прости, Джейн, я так запуталась, — говорила без промедления Гринграсс, что даже не дала Джейн договорить. — Я просто, просто так запуталась! Ты всегда была со мной добра и отзывчива, и я, пустая голова, решила, что это что-то значит. И вот ты мне говоришь такое, и я… я… мне показалось, что вот он шанс, что я кому-то нужна. Я ведь… я ведь даже своей семье не нужна, понимаешь, Джейн! Ни маме, ни папе, только если сестра иногда про меня вспоминает! Я никому не нужна. Никому… И она, скатываясь на пол, задыхается в рыданиях, страхе и такой тоске, что у Джейн сковывает сердце.  Ни маме, ни папе…  Вот отчего это, думается Поттер, пытается заглушить одиночество таким способом. Впрочем, Джейн никак её не винила, сама Поттер находила себе место только рядом с приобретённой семьёй, а вот Дафна выбрала другой путь. — Дафна, я тебя понимаю, — она садится рядом на пол и поднимает красное лицо девушки, по-доброму улыбаясь. — Я помогу тебе, если ты мне позволишь. Не надо стыдиться того, что сейчас произошло, это нормально. Милая, ты мне веришь? Ты найдёшь того, кто полюбит тебя, но прошу, светись так же ярко, как светилась всё это время мне.  Дафна спустя пару минут перестала плакать, перестала биться в истерике, только заползла в крепкие тёплые объятия Поттер, которая дала шанс заплутавшей девочке.  Через какое-то время, когда Дафна уснула у Джейн на руках, в комнату зашёл Гарри. — Джей, — громко сказал Гарри, но сразу же притих, видя измученную Дафну и сидящую рядом сестру. — Я хотел удостовериться, всё ли хорошо. — Он вскинул брови и неуверенно спросил: — Всё хорошо?  — Да, думаю, да, — улыбнулась Джейн. И в её голове созрел план. — Солнце, можешь, пожалуйста, принести булочки и конфеты. Сделаем Дафне сюрприз.  — Сию минуту, Джей, — шутливо отдал честь брат и, тихо закрыв дверь, помчался на задание.  Спустя две минуты Гарри зашёл обратно.  — Вот. Что раздобыл. Малфой возмущался, почему это я тут забираю еду со стола, но Тео ему пару раз вмазал, и хорёк успокоился, — «хорёк», потому что Грюм в начале года превратил этого болвана в хорька, для Джейн с Гарри это личная победа.  Гарри прошёл внутрь комнаты и положил всё съестное на комод рядом с кроватью Гринграсс.  — Давай я Дафну на кровать положу, не будет же она спать на полу.  Джейн передала спящую девушку в руки брата, тот аккуратно обнял её за плечи и подхватил под коленями. Джейн уже расправила кровать, но Гарри, кажется, завис на спокойном лице Дафны.  — Гарри, — шепнула Джейн, и Поттер очнулся. Он бережно уложил её на матрас, Джейн поправила подушки, сняла с неё туфли и украшения и накрыла одеялом… Пока Джейн писала записку Дафне, которая проснётся завтра в недоумении, Гарри всё смотрел на Гринграсс. — Чего застыл, солнце? — оглядываясь на брата, спросила Джейн. — Да так, — махнул рукой он. — Она же обычно всегда улыбчивая, весёлая, а тут… вся в слезах, — горько закончил Гарри.  — У всех бывают неудачные дни, солнце. Нам бы не знать, — закончив письмо, сказала Джейн. Дафна, милая моя,  Я и Гарри оставили тебе немного вкусного, чтобы ты проснулась и не шла в этот многолюдный Большой зал. Не бойся, Гарри ничего не расскажет о сегодняшней ночи, вся история останется между нами и никуда не выйдет за пределы, обещаю тебе.  Надеюсь, этим утром ты не будешь себя корить. Если что всегда обращайся ко мне или к Гарри, мы тебя выслушаем.  Джейн и Гарри Поттеры — Можем идти, — улыбнулась Джейн Гарри.  — Можем, да, — он всё не отводил глаз от Дафны. Джейн усмехнулась.  — Солнце, а как же лапушка Чанг? — и от этих слов Гарри окончательно очнулся.  Джейн тихо рассмеялась и, одарив комнату последним взглядом, выключила свет и закрыла дверь. ***   Теперь каждое утро Дафна подходила к Гарри и Джейн и радушно улыбалась, всегда заключая их в объятия. И Джейн ехидно замечала то, как Гарри каждый раз теряет свою привычную уверенность, словно не Гринграсс перед ними стоит, а Джоу Чанг.  За бессмысленными днями, включающими в себя тренировки и дружеские вечера, незаметно подкрался второй турнир.  В один из дней Гарри ввалился в гостиную Гриффиндора в особо скверном расположении духа. С треском он приземлился на диван рядом с Джейн и, откинув золотое яйцо, которое он раздобыл у хвостороги, схватился за мокрые волосы.   — Второй турнир будет проходить в Чёрном озере, — угрюмым голосом пояснил своё недовольство Гарри.  Джейн присвистнула. Февраль — не лучший месяц для купаний.  — Будем готовиться, солнце, — положив чуть вспотевшую от скверной новости ладонь на тыльную сторону шеи брата, Джейн чмокнула его в висок.  Опять последовали бессонные ночи в поисках информации о том, как можно задержать дыхание на целый час под водой.  *** Псевдо-Грюм кривил свои ломаные губы в недовольстве.  Люциус держал маску спокойствия, скрашивая своё лицо усмешкой.  Пару минут назад Гарри Поттер, прибежавший в последний момент к озеру, запихнул себе в рот жабросли, чтобы обрести способность держать дыхание под водой, и без промедлений махнул в холодную воду опасного Чёрного озера. Какая прелесть, мальчик убивается ради своей ненаглядной сестрёнки, спрятанной в этом самом озере в королевстве русалок.  Мило, ничего не скажешь.  *** — Гарри! Гарри! Ты победил! — полностью мокрая Гермиона окутывала Гарри большим махровым полотенцем. Он пришёл последним к финишу, но из-за того, что кроме Джейн он спас и сестру Флёр, то получил дополнительные баллы.  А Флёр расцелововала Рона, который, будучи на берегу и видя, что его друг не справляется, ринулся в воду спасать маленькую девочку.  Джейн сидела в тёплых объятиях Блейза и Тео, которые на почве того, что Гарри чуть не утонул, а Поттер нырнула его вытягивать из лап гриндиллоу, слишком переволновались за девушку. Гарри по прохождении половины минуты отошёл от шока и потянулся к сестре. По тому, как Гарри трясло, Джейн знала, что он переволновался ничуть не меньше друзей, спасая её, и чувствовала, как злость на организаторов внутри него растёт.  *** — Трогательная сцена, не так ли, мистер Крауч? — взгляд Грозного Глаза показался Бартемусу Краучу очень знакомым.  — Да, верно, мистер Грюм, — улыбнулся Крауч-старший, но в скором времени его губы дёрнулись, а он отошёл на шаг назад. Лицо Аластора дёрнулось в конвульсии.  Сомнений не было, перед Краучем-старшим стоял его сбежавший полгода назад сын — Бартемус Крауч-младший.  Сын широко улыбнулся, откручивая флягу с оборотным зельем и делая из неё маленький глоток.  — Увидимся, — хмыкнул Пожиратель смерти. — Крауч. Он надеялся, что ошибся.  *** — Вы слышали? Крауч пропал! — через неделю после второго турнира поведал друзьям Рон. — Перси прожужжал все уши маме, что его начальник не отвечает на письма и никто не может найти его на рабочем месте. — Да и славно. — Незаинтересованно хмыкнула Джейн. — Слишком много его было. — Это точно! — усмехнулся Рон, с живостью доедая жареную сосиску.  Грюм, глаза которого всегда следили за Поттерами и их компанией, умеющий читать по губам, тихо засмеялся за обедом. Только он знал, что Крауч не просто пропал. Он сгинул в небытие и, слава его Повелителю, который дал разрешение на это, гниёт в земле.  Как же его будоражило воспоминание горящего в огонии тела Крауча, с переломанными костями, вылезающими глазами из орбит и последними словами, вырвавшимися из сухого, порванного от криков рта, умирающего отца: — Сын… — ему переломало шею так, что некоторые кости разорвали кожу.  Худой юноша с безумным взглядом хохотал над телом своего отца и не обращал внимания на кровь, что брызнула ему в лицо. Он наслаждался этой липкой, немного щекочущей кожу тёплой жидкости. Смолкнув на мгновение, прислушиваясь к далёким крикам обитавших в Запретном лесу птиц, он взмахнул палочкой и трансфигурировал труп отца.  Барти Крауч — теперь не младший, а единственный — в обличии Аластора Грюма вышел на опушку, по которой разлилась глубокая темнота беззвёзной ночи, взмахом палочки глубоко закопал неприметную и похожую на куриную кость под хижиной лесничего Хагрида.  Месть — вот, что это было.