Избранные

Экзамены надвигались на всех, кроме участников турнира. Именно поэтому в солнечный день, когда стоило бы провести время на свежем воздухе вместе с друзьями, Гарри был один на поле для квиддича, облетая уже неизвестно какой по счёту круг.  Его голова была забита многим: от вчерашней сцены хохочущих и дерущихся Блейза и Джейн до мешающих мыслей о Волдеморте в том доме. Он всё кусал губы и грыз ногти на руках, проклинал эти сны, будящие его в четыре утра. И каким-то образом — он не знал, каким — Гарри чувствовал, что Джейн тоже не спит в такие ночи. Казалось, будто они просыпались в один момент по щелчку жутких белых пальцев. Бывали и ночи, когда просыпался только Поттер, знал это, потому что не чувствовал волнения сестры где-то под рёбрами. Где-то между закрадывались мысли о третьем турнире, но стучали по мозгам они только в моменты, когда Гарри краем глаза видел Чёрное озеро. Второй турнир особо впечатался в его воспоминания. Но больше всего его волновала невысокая блондинка, с натяжкой, но подружка сестры, иными словами Дафна Гринграсс.  Открытая с Джейн, милая с Гермионой, вежливая с Джинни, равнодушная к Рону, смеющаяся над Блейзом, ехидная с Теодором, с Гарри она была придирчивей всего. Вводило в замешательство только её утреннее дружелюбие — всегда здоровалась и обнималась. Гарри в такие моменты стоял громом поражённый, а она о чём-то переговаривалась с его сестрой и упархивала к слизеринским друзьям, стуча начищенными каблуками о каменный пол Большого зала. Но всегда его цеплял взгляд её серых, немного фиолетовых, глаз — внимательный, недоверчивый, изучающий и циничный.  У Гарри не было сомнений: Гринграсс приходилось общаться… ладно, «общаться» — слишком громко сказано… терпеть Гарри только ради компании Джейн. Поттер не раз видел, как Дафна очень живо общается с Джейн. В первые пару таких дней он подходил к ним, желая узнать о чём же идёт речь, но вот новость! Дафна замолкала на полуслове и, пока Джейн не видит, оглядывала его этим своим холодным взглядом аристократки. В такие моменты он был готов проломить стену от злости, ударяющей его в голову.  Он ненавидел такие взгляды. Будто Малфой обрёл женскую версию себя, но менее «остроумную», что не могло не радовать парня.  Со Святочного бала прошло уже четыре с половиной месяца, до третьего турнира месяц, а он всё ещё не знал, что же произошло в ту ночь в слизеринском подземелье. Что за чёртова несправедливость? Почему ему не рассказывает даже Джейн? А Гринграсс строит из себя солнышко во плоти перед Поттер, но перед Гарри обнажает зубы?  Вот девчонки… хрен поймёшь их. Но Гарри хотел понять эту девчонку.  Удивительно, но за эти четыре с половиной месяца он почти не думал о Джоу Чанг… *** — Ладно, солнце, сегодня у тебя отгул! — со всей силы положив руку на плечо Гарри, сказала Джейн.  — О, спасибо за разрешение! — усмехнулся Гарри, «радуясь» такому снисхождению от сестры.  — Знаю, знаю, не стоит благодарности, — гордо вскинув голову, хмыкнула Поттер и напоследок растрепала его и так топорщащиеся волосы. Гарри знал, что сестра его освобождает от тренировок только ради других тренировок. Схема была выверена: Грюм — Джейн — поле. Но сегодня был день без Грюма, а Джейн хотела впервые за долгое время сходить с Теодором и Блейзом в Хогсмид, Рон с Гермионой находились в хрупком перемирии и помогали Джинни с домашкой — девочка никак не могла понять какие-то там чары, о которых Гарри предпочёл не помнить.  Поэтому Поттер с чистой душой, после лёгкого перекуса, пошёл на стадион бегать.  Разминка и все дела, но Гарри решил, что подтянуть форму, после такого большого разрыва между последним матчем по квиддичу и сегодняшним днём, следует.  Это был один из последних шансов в этом учебном году позаниматься на поле, ведь уже на следующей неделе стадион будут переделывать под лабиринт для третьего турнира. Об этом пока что никто не знал, кроме самих участников, ну и Джейн, Рона, Гермионы, Блейза и Тео… Никто из недоверных людей не знал.  Гарри хмыкнул, останавливаясь после седьмого круга, удивительно, как он сдружился с таким количеством людей за такой маленький срок. Ведь Блейза он принял в друзья почти сразу после того, как тот помог им на втором курсе в кабинете Локонса. Принятие такого человека, как Теодор тоже не заняло много времени.  Так почему же тогда он никак не может принять Дафну?!  Он тряхнул головой, убирая глупые мысли об этой слизеринке. Джоу! Вот о ком он должен думать. Джоу, которая ему неловко улыбалась, когда он проходил мимо. Джоу, которая после первого турнира не сводила с него глаз. Джоу, которая встречается с Седриком вот уже восемь месяцев. Она мило хлопает глазами, когда они остаются поболтать в коридоре. Иногда она говорит каким-то томным голосом, когда никто не видит, иногда она встаёт слишком близко к нему во время разговора. И это его не настораживало до момента глубокого анализа от его окружения…  Блейз, который за этот год каким-то чудом стал разбираться в девушках, твердил другу, что он просто трусит перед красавицей и умницей Когтеврана, а нужно брать всё в свои руки и действовать. Тео хмуро вздыхал и поглядывал в сторону милующейся парочки.  — А тебе не кажется, — как-то сказал Нотт в минуту их откровенных разговоров, когда спальня парней Гриффиндора была наполовину заполнена слизеринцами, а Невилл с Дином и Симусом слиняли в неизвестном направлении, — что она просто не может усидеть на двух стульях?  — Что ты имеешь в виду? — удивился Рон, который всё это время поддерживал Гарри и уверял его, что скоро Джоу будет его. — О… — осознал какую-то истину Блейз. Гарри тогда скосил на него глаза, что отдалось ему в голову. Он всё ещё не отошёл от предыдущей схватки с сестрой.  — Её интерес к Гарри проснулся когда…  хм-м… поведай-ка нам, Поттер? — а лицо у Теодора в тот момент было такое, словно он малым детям объяснял. — В ноябре, — резко ответил Гарри. Его напрягала эта интрига в голосе Нотта, ещё эти его физиономии… — В ноябре, — усмехнулся Теодор, отчего Гарри уже не мог нормально сидеть на своей кровати и с вызовом посмотрел на друга, который никак не мог закончить свою мысль. — Рожай уже! — нетерпеливо сказал Гарри, потирая руки. — В ноябре после того, как ты умело справился с драконом, она стала уделять внимание тебе, но вот романчик с Диггори она закрутила за месяц до этого. Он тогда был на пике популярности, в то время как ты, Гарри, впал в немилость всей страны, если не больше. Понимаешь к чему я веду?  Поттер раздосадовано прикусил губу. — Да, чёрт! — он подпрыгнул с кровати, переполненный эмоциями и злостью. — Конечно, я понимаю, что это всё значит. Конечно, понимаю, что она цепляется за Седрика, потому что он весь такой крутой, а за меня сейчас, потому что я типо на пике славы, а блядская Скитер выкрутила всё так, словно я гений в свои, Мордред бы её побрал, двенадцать лет и вообще мученик по жизни! Да знаю я всё это! Но…  Гарри поджал губы, оперевшись о край подоконника и сжав его из последних сил.  — Но, вдруг, я ей вправду интересен, как… ну, не знаю… парень? — он сказал это вопросительно и обернулся к парням.  Те сидели тихо, только смотрели на Гарри, который успел уронить стул в порыве злости и, кажется, разбросать все вещи, что кучей лежали на сидении.  — Чувак, отлично, что ты это понимаешь! — единственный человек, который смог найти слова на бунт Гарри, был Забини.  — Спасибо! — усмехнулся Гарри попытке друга успокоить его, но вот-то смех — Поттер уже успокоился. — То есть вы хотите сказать, что она клеится к Гарри, но и пытается остаться с Диггор? — уточнил Рон в полной тишине.  — Да, — как-то грустно сказал Гарри, садясь прямо на ковёр под окном.  — Это похоже на… измену, — скромно закончил Рон.  Тео потёр переносицу, а Блейз прикрыл глаза, собираясь с мыслями.  — Не всё так плохо, — через несколько минут молчания фыркнул Забини.  — Гарри не будет девственником до скончания веков? — скептически поднял бровь Нотт, на что получил подзатыльник от Уизли и гневный взгляд зелёных глаз из-под бровей.  — В этом я не уверен, — протянул Забини, почёсывая подбородок. — Могу только с точностью сказать, что не всё так плохо.  Все уставились на него. Гарри уже начало пробирать веселье. — Правда не знаю, что именно не плохо. Но явно что-то должно быть!  И Забини уставился на парней так, словно сказал что-то из ряда вон выдающееся и поучительное.  — Идиоты… — усмехнулся Гарри, прикрывая глаза рукой.  Поэтому даже от мыслей о Джоу ему не становилось хорошо. Вроде как они должны отвлекать от надоедливой, высокомерной, неприятной, красивой слизеринки, но, честно говоря, становилось только хуже. Измен и предательств Гарри не выносил ни в каком виде. А всего неделю назад Джейн, когда они с Гарри остались одни на вечерней отработке у Снейпа, который наказал их после того, как застал за тренировкой, и натирали нескончаемые котлы, заставила кардинально переосмыслить его чувства к Джоу: — Ты правда хочешь что-то серьёзное с девушкой, которая смотрит на парней только из-за их популярности? — фыркнула тогда она. У обоих руки по локоть в мыле, поэтому сестра мучалась с длинной прядью, выпавшей из некрепкой косы. — Солнце, — тогда она по-доброму усмехнулась брату, — мне кажется, тебе это не надо.  И Гарри задумался, и теперь размышлял об этом всё свободное время.  Тренировка закончилась, когда уже мышцы чесались от переутомления, и он поплёлся в Хогвартс.  Лестница была в жалких десяти шагах от Поттера, когда он повернул голову налево. Как всегда красиво уложенные волосы, идеально подобранное по фигуре платье, а губы вместо привычно алой были накрашены какой-то бежево-розовой помадой. Дафна прошла мимо взмокшего и непрезентабельного Поттера, оглядев его своим самым недовольным взглядом. Гарри замер, смотря этой девчонке в след. Это что? Его только что осудили за то, что он спортом занимается?  Дафна Гринграсс его бесила до чёртиков.  *** Джейн тревожно поглядывала на концепцию третьего турнира. Большой лабиринт из высоких кустов расстелился на огромное расстояние, не было видно и конца.  Началось всё празднично. Гарри был на лидирующем месте после Крама. Форма под стать его факультету, красная с чёрными вставками, а на спине золотыми буквами его фамилия, волосы как всегда торчком, а на переносице изрядно потрёпанные круглые очки. Джейн улыбнулась брату, сидя в первых рядах трибуны. Он ответил ей тем же и махнул рукой, но отвлёкся на Грюма, что давал ему последние наставления.  Пять минут назад Джейн и вся их компания болтала с Гарри на отвлечённые темы, чтобы сильно не грузить Поттера. Миссис Уизли и Билл сидели поодаль от Джейн, они вдохновлённо расспрашивали Джинни о нынешнем Хогвартсе, о ребятах, что сидели рядом, и с увлечением и тревогой смотрели на то, как под радостные мелодии духовых инструментов Гарри одним из первых заходит в жуткий лабиринт.  Джейн сглотнула волнение, пробравшее её до самых костей. Не доброе у неё предчувствие.  Поттер, кусая губы и заламывая пальца, опустила голову на плечо Рона, который придерживал разнервничавшуюся Гермиону за плечи, и схватила Блейза за руку, тот крепко обвил их пальцы и положил вторую руку. Так прошёл час, Джейн глаз не сомкнула, ничего не происходило, но она чувствовала, как Гарри там один, как он борется с тварями, поджидающими его на каждом шагу. Мерлин, сердце просто выпрыгивало из груди. Нога отбивала нестройный ритм по деревянном полу, а вкус крови она чувствовала уже третий раз за это время — слишком сильно кусала губы.  Ещё через полчаса она уже не могла сидеть на месте, поэтому отняв голову от плеча друга, зацепившегося языками с Симусом, который сидел впереди них, предложила Теодору и Блейзу выйти покурить. Скучающие парни сразу же откликнулись на её предложение.  — Я переживаю за Гарри, — они уже четверть часа безмолвно курили и бросали взгляды на Чёрное озеро, что в такое глухое вечернее время казалось ещё чернее. Весь Хогвартс, включая каждого учителя, был занят турниром, поэтому они не боялись курить на берегу.  — А стоит? — задал риторический вопрос Забини.  — Поттер, ты же сама гоняла его всё время, да так, что мне реально было жаль Гарри, — Тео затянулся, а, выдыхая, усмехнулся: — Местами.   Джейн улыбнулась, но вскоре улыбка померкла. Так в обсуждении неидеальности этого тупого Турнира Трёх волшебников пролетел час. — Ты идёшь? — вставая с насиженного места, спросил Забини.  Джейн, недолго думая, отрицательно закивала головой: — Нет, — выдохнула она. — Я попозже подойду.  Она подняла пачку сигарет на уровень глаз.  — Ещё немного покурю, — неловко улыбнулась Поттер. Пластиковая зажигалка внутри стукнулась о картонные стенки. Забини что-то хотел сказать, но Нотт его остановил. — Только не долго, — сказал Тео, и они пошли к людям.  Когда они скрылись, Джейн резко села на корточки, закрывая голову руками.  — Чёрт! — хмыкнула она. — Херовы ублюдки. — Было адресовано тем людям, что когда-то придумали такие испытания для студентов. Она встала, решив походить по берегу. Курить уже не хотелось, а вот подумать — да.    Короткую юбку коричневого платья, которое в подарок ей привезла миссис Уизли, несильно колыхал ветер, распущенные волосы щекотали шею и оголённые руки. Под грязными поношенными ботинками раздавался хруст трущихся друг о друга камушков. Чёрное озеро пугало и притягивало. Она помнила, как всплыла со дна, как Гарри крепко-крепко держал её за талию и как она тогда испугалась, когда гриндиллоу стали топить брата.  Джейн хмыкнула. И держала лёгкую улыбку до того момента, как позади ни раздался звук шагов вперемешку со стуком трости. Она обернулась и резко выкинула пачку сигарет за дерево — профессор Грюм, удивительно тихо подошедший к ней со спины, проследил взглядом за улетающей коробочкой и только хмыкнул.  — По твоему лицу складывается впечатление, что я помешал тебе в каких-то важных мыслях, — сказал Грозный Глаз.  Джейн на эти слова лишь улыбнулась и посмотрела вдаль. — Да так, ничего особенного, сэр, — отмахнулась она, не желая делиться своими переживаниями с этим человеком. Грюм не внушал ей доверия в обычной жизни, на поле боя или на уроке — да, но она уж точно не стала бы делиться своим внутренним миром с таким жутким персонажем. Тем более, он, возможно, и сам догадывается — не зря же он в своё время лучше всех выслеживал шпионов Волдеморта. Он прищурил живой глаз в подозрении, жуткий протез был повёрнут к ней белком, видимо, Грюм проверял есть ли люди вокруг — вполне в его духе. Вскоре профессор посмотрел туда же, куда и Джейн минутами ранее.  — Вы с Поттером умеете удивлять, — вдруг выдал он.  Джейн, недоумевая, посмотрела на професссора. В каком смысле «удивлять»?  — С чего такие выводы, сэр? — весело усмехнулась Джейн, с прищуром глядя на полный профиль мракоборца. — Знаешь, я наблюдал за вами двумя. — Каким-то не своим тоном заговорил он. С каким-то придыханием. — Вы мне понравились. И как люди, и как бойцы. На самом деле, я хотел бы видеть вас в наших рядах, но, думаю, Мой Лорд будет против…  Джейн на секунду потеряла суть сказанного, но вмиг обрела, когда Грюм посмотрел точно ей в глаза. Лицо его перекосилось в какой-то новой, неизведанной и нехарактерной ему гримасе безумия, он глядел на Поттер со страшным сумасшествиям, что пробрало её до самых корней волос.  — Профессор…? — последний раз спросила Джейн, всё же тепля надежду на неверную трактовку его слов или, может, это была проверка, или он на самом деле был видением её воспалённого мозга.  Нет. Он, изгибаясь в спине совершенно несвойственным для тучного тела Грюма образом и сбито дыша, шагнул к ней. Джейн затаила дыхание и, не думая ни секундой больше, побежала от берега, как можно быстрее.  Он не догонит её! У него нет ноги… послышался тяжёлый звук падающей трости… У неё есть все шансы сбежать! Но она не знала, что личина Грюма уже слетела с человека, что быстро следовал за ней. В несколько шагов нагнав Поттер, перед её лицом оказался молодой человек, о смерти которого она давно читала статью в «Ежедневном пророке».  Барти Крауч-младший крепко держал её за запястье и вёл к берегу, от которого они успели убежать на достаточное расстояние.  — Нет! — кричала Джейн, блаженная тишина вечера уже не была ей на руку, а играла против, при чём на очень жёстких правилах. — Нет! Пожалуйста! Пожалуйста, нет!  В мгновенной панике она упиралась в землю ногами, пыталась перетянуть Крауча или завалить его на землю. Он вроде щуплый, они должны быть примерно в одной весовой категории, хотя что может девушка в пять с половиной футов против — да, поистине худощавого — остервенелого мужчины на две головы выше неё. Палочка торчала из ботинка и для сохранности была завязана длинным шнурком обуви, и она никак бы не схватила оружие в такой момент. За растущее неподалёку дерево не уцепишься — далеко, а только-только выросшая нежная трава порвётся в один миг. Крауч не реагировал даже на то, что Джейн била его ногами и свободной рукой кидала ему в голову камни, только хуже сделала: он схватил её и за вторую руку.  Джейн холодная вода озера доставала до лопаток, а Крауч, промокший только до пояса, шёл уверенно, только посмеивался чуток.  — Зачем?! Что ты делаешь? — рычала Джейн от бессилия. — Выполняю поручение Тёмного Лорда, — с безумным блеском в глазах прошептал Пожиратель, притягивая Джейн к своему лицу.  — Ненавижу! — рыкнула Поттер и оказалась с головой под водой. Все внутренности скрутило, как при использовании портключа… Шум магического ветра вокруг окутал её, а чувство тошноты подкатило к горлу неприятным комком. Спустя целую вечность, что её разрывало на кусочки и вновь соединяло, Поттер с грохотом вписалась в жёсткую землю. Держась за голову, она болезненно простонала. Резко распахнула глаза, а вокруг была темнота. Единственный источник света — выход из переулка на неоживлённую дорогу.  Джейн попыталась сглотнуть неприятный комок, что заставлял чувствовать слабость в конечностях и трястись, словно осиновый лист на ветру. Не получилось; в лужу, которая примчалась в неизвестное место вместе с Джейн, добавилось и содержимое её желудка. Отвратительное состояние понемногу стало отступать. Джейн привалилась к стене, сильно не заботясь, что она сидит около полусгнившей мусорки. Ей было холодно. Неудивительно, она сидела на голой земле, вымокшая в Чёрном озере так, что с неё всё ещё текли ручьи.  Парни там, наверно, уже думают, где потерялась Поттер.  Джейн окинула туманным взглядом переулок. Дома максимум двухэтажные, но были похожи на многоквартирные, там, откуда исходил свет был дрянной магазинчик с грязными окнами. На руке повис браслет — видимо, во время её неудачных сопротивлений Крауч успел натянуть портключ на неё. Джейн швырнула его в пошарпанную стену. Сердце пропустило удар. Палочка!  На месте… Джейн выдохнула, прижав свой единственный шанс на спасение к груди.  Нельзя здесь долго оставаться, если Крауч говорил о поручении Волдеморта, то значит, что Джейн уже ищут. А она никак не хотела быть пойманной.  Девушка тяжело поднялась на ноги и схватилась за голову — всё же сильно треснулась при падении. Другой рукой покрепче перехватила палочку и, вспоминая слова чар, высушила волосы и одежду. Полностью выпрямившись, она почувствовала боль в солнечном сплетении. И теперь она точно уверилась, что Волдеморт знает, что она рядом.  Первые шаги были тяжёлыми, хромающими, но после Поттер смогла перебороть боль в отбитом колене и вышла на улицу. Идя всего несколько минут, Джейн наткнулась только на одних пьянчуг да старых проституток, что поглядывали на неё с надменностью. Мерлин, что это за гадское место? Чем-то похоже на Литтл Уингинг, но в этом городке не было таких ухоженных лужаек, а из окон то и дело слышалась ругань спорящих.  Джейн замерла. Дом с большим, но теперь уже увядающим садом возвышался над всей деревней. Не дыша, Поттер повернула голову влево… — Так вот, что это значит… — медленно выдохнула она, чувствуя как логика происходящего понемногу стала складываться, хотя, возможно, реальность в привычном понимании этого слова стала расплываться, ведь картинки из сна стали чёткими.  Джейн зашла в бар. Все взгляды устремились к ней, мужчины, что играли в покер, удивлённо разглядывали незнакомую им девушку. Поттер подошла к хмурой женщине лет шестидесяти, что без энтузиазма начищала гранённый стакан грязной махровой тряпкой, и, по всей видимости, была барменом этого злачного заведения.  — Тебе нужна помощь? — вскинув свои прозрачные брови, спросила… Саманта — у неё был облупленный бейджик на большой груди, вываливающейся из низенько надетой майки.  — Что это за место? — без прелюдий спросила Поттер. Брови напряжены, губы сомкнуты в тонкую нить.  Женщина шмыгнула своим большим носом и изогнула тонкие губы. — Литтл Хэнглтон, — почесав свою наполовину седую коротко стриженную голову, ответила Саманта.  Джейн кивнула, собираясь уходить. — Девочка, тебе точно не нужна помощь? — смотря из-под бровей, напоследок уточнил лысый мужчина в рваной рубашке.  Поттер на миг вздёрнула уголки губ вверх и прошептала… — Если бы вы только могли, сэр… — и она тут же вышла из тёмного бара.  Ей нужно как-то выбираться отсюда.  *** — Болван… — прошелестел сухими губами Милорд, а Питер содрогнулся в страхе. Портключ, который должен был доставить старшую Поттер прямо в дом, был с ошибкой. Ошибкой, которая была сделана по вине Петтигрю. — Мой Хозяин, я уверен, она где-то в городе, — стоя на коленях и склонив голову, оправдывался Хвост. Милорд не слушал его, только требовательно выставил руку. Хвост тут же подал ему тисовую палочку. Тёмный Лорд шептал на парселтанге и медленно двигал рукой. От его слов Нагайна, огромная змея Повелителя, заинтересованно подняла свою треугольную голову. Через время он раскрыл блеклые глаза, впавшие глубоко в огромный по сравнению с остальным худощавым тельцем череп, и шепнул Хвосту. — Пора… Такое волнение он испытывал единожды, тогда, когда шёл в первый бой только появившегося Ордена Феникса. Очень не хотелось, но эти уродцы-друзья его подначивали, а глаза этой грязнокровной Эванс были так тошнотворны, что он согласился, пискнув робкое согласие. Но тот бой был роковым для его жалкой душонки. Они тогда столкнулись в поединке с самим Тёмным Лордом, а Поттеры впервые бросили вызов Милорду. Питер в какой-то момент остался загнан в угол им, и, Мерлин, он молил о пощаде. И Милорд даровал её. С тех пор на его предплечье змеилась Чёрная метка, говорящая, что Питер чего-то стоит, Питер не просто раб своих уродливых друзей, он — ценный кадр.  И даже спустя тринадцать лет он примкнул к нему, нашёл, помог. Он ждёт оплату того, что собирается сделать для Своего Лорда, он надеется, что после смерти назойливых Поттеров, Тёмный Лорд займёт своё место и подарит Питеру то, что он заслуживает по праву.  Питер засунул дневник, что передал ему ещё несколько лет назад сам Тёмный Лорд, будучи лишь воспоминанием, в карман своего облезлого пиджака. Взял нынешнюю оболочку Повелителя на руки и, глянув на часы, пошёл на улицу. Всего несколько мгновений и Тёмный Лорд вновь восстанет… *** Джейн шла к дому, ведомая какой-то невидимой рукой, словно кто-то неясно нашёптывал — шипел — ей идти прямо сюда, а она безропотно слушалась. Влиянию этого существа не удалось завершить своё дело, Поттер слишком явственно услышала хлопок трансгрессии сбоку от себя. Внизу расположилось старое кладбище и две фигуры знакомых парней, что судорожно оглядываются.  Джейн узнала их и побежала, сломя голову, перепрыгивая заросли кустов и старые могилы, не обращая внимания на ветки, что царапали ей кожу. Краем уха она услышала, как Гарри кричит от боли, которая вскоре поразила и Джейн. Поттер, сгибаясь пополам, всё же смогла добраться до места, где Седрик и Гарри могли увидеть её, но было уже поздно что-либо делать. Петтигрю, вышедший из склепа и держащий на руках свёрток, уже был слишком близко к парням. Седрик, что склонился над Гарри, который был весь в крови, поте и грязи после лабиринта, впрочем, Диггор выглядел не лучше, и помогал встать. Джейн, словно чувствовала мысли Седрика, он сам понимал, что лучшим вариантом был план: бей и беги.  Джейн пересеклась глазами с Хвостом, он пискнул и зашептал в свёрток. — Милорд, у вас получилось! Девчонка Поттер услышала!  Свёрток, а точнее Волдеморт, ответил голосом, что Джейн слышала ещё на первом курсе. — Убей…  Джейн содрогнулась.  — Джейн! — крикнул Седрик, завидев девушку в стороне. Он в панике хотел предупредить Поттер, чтобы бежала отсюда подальше. — Убей лишнего! — прохрипел Волдеморт.  — Седрик! Беги! — сорвалась на крик Поттер и побежала к пуффендуйцу. Парень не расслышал слов Джейн. Они были слишком далеко друг от друга…  — Кто вы?! — защищая Гарри собой, поднялся с колен Седрик и выставил палочку вперёд, надеясь перехватить удар магии, что вот-вот ударит. — Что вам нужно?!  — Седрик…! — в один голос завыли Поттеры, когда кладбище озарил зелёный свет Смертельного проклятия. Семнадцатилетний Седрик Диггори, до последнего защищавший Гарри, стоящий с готовой отразить любое заклятие палочкой, не ожидал, что в следующую секунду его бездыханное тело ударится о пыльную землю кладбища, а его лицо навеки застынет с выражением решимости и щепотки разумного страха. — Нет! — раздался громкий крик Гарри, а Джейн повалилась на землю спиной, оглушённая сильной волной тёмной магии. Она ударилась затылком о камень.  Кажется, на миг она выпала из этой мерзкой, удушающе жаркой реальности. Потому что уже в следующий миг она видела нечёткую картину того, как могила с именем Тома Реддла, к которой теперь был крепко прикован верёвками Гарри, разверзлась у него под ногами, и оттуда вылетела кость.  В ушах без перебоев звенит, а она пытается встать, хватаясь за землю под ногами и могилы. Тронув затылок, Джейн чувствует липкую кровь. Расфокусированным взглядом Поттер смотрит, как Петтигрю дрожащими губами проговаривает слова ритуала и в следующий миг отрубает себе кисть правой руки.  Джейн чуть ли не выворачивает, поэтому она смотрит на Гарри, который хочет добраться до своей палочки, но раз за разом терпит неудачу. Девушка только собирается встать на ноги и сорваться к брату, как видит, что Хвост повернулся к Гарри.   Наконец утихающий звон в ушах позволяет услышать хоть что-то из ритуала… — Кровь врага, взятая насильно, возроди своего недруга, — немного тресясь шепчет Петтигрю.  И Гарри глубоко разрезают левую руку, собирая алую кровь парня в чашку. Всё содержимое выливается в бурлящий котёл, а Джейн продолжает стоять на некрепких ногах.  Куда же делась её храбрость, когда дело зашло настолько далеко?  Держа палочку левой рукой, Петтигрю взмахом приволакивает Джейн к себе. Она из последних сил пытается вырваться, но крыса держит крепче. — Последний шаг… — лопочет он.  — Гореть тебе в аду, мразь, — ядовито шипит Поттер. Петтигрю не обращает на её слова внимания, только ведёт к тому саркофагу, где лежит свёрток с нынешним жалким телом Волдеморта. Краем глаза она замечает его пергаментную кожу, тонкую настолько, что разукрашена множеством синих вен, совсем вдалеке слышит голос Гарри, кричащий, чтоб они отпустили его сестру, а Хвост хватается за её голову покрепче, пропитывая своим кровавым обрубком её кожу и платье, и ударяет Поттер об камень саркофага так сильно, что слышится хруст, а потом дышать становится невозможно — ноздри заполонила кровь. Она закусывает губу, не издавая ничего, а кровь капает на чёрную обложку неизвестного ей дневника. Пустые страницы перед её лицом стали перелистываться с бешеной скоростью и всё больше и больше наполнятся словами, историями, жизнью… Петтигрю нашёптывал что-то на латыни. Дневник затрясся, источая из корешка чернила вперемешку с кровью, по контуру страниц зажёгся чёрный огонь, точно такой же, как и от Чар распознавания в середине второго курса… — Отлично… — хрип Волдеморта бил по ушам.  А в дневнике мелькают слова: «Джейн Поттер…»  «Я положил её в кому, чтобы не подвергать беде…» «Я верну величие, его величие…» «Я — Лорд Волдеморт» Это была копия дневника Тома Реддла… Джейн затрясло. Получается, на втором курсе Гарри уничтожил не всю историю того воспоминания. Он смог выкрутиться, узнать действия всех наперёд, а тогда в Тайной Комнате лишь отлично играл роль человека, планы которого испортили. Впрочем, чему удивляться — Том Реддл всегда был гениальным актёром.  Петтигрю швырнул её на землю, а Поттер больше не двигалась, смотря только в одну точку. Нос болел, а кровь на затылке стала запекаться, про больную ногу она забыла. В большей степени проблема её заключалась в том, что она из-за головокружения не могла справиться с координацией — Джейн то заносило, то она не рассчитывала шаг или взмах руки. Гарри… только бы Гарри спасти…  — Прости, — шепнула Джейн, но знала, невидимые всем окружающим магические красные нити, что сейчас опять связали их с Гарри донесли её слова до брата. Он повис на верёвке, читая во взгляде сестры, что что-то в ней ломается со скоростью света. Ещё немного и он сможет видеть надлом на её сердце.  Ветер вокруг завыл, деревья заколыхались. Поттер заметила, что обронила палочку где-то в кустах.  Да и чёрт с ним. Кажется, Гарри видел в сестре ту холодную девушку, которая проявилась в ней в тот злополучный день у маглов, когда Дурсль-старший посмел поднять на неё руку. В этот момент парню стоило задуматься, а не жила ли эта холодная девушка в его Джей всегда?  Нет! Так нельзя. Кричал горячий нрав где-то глубоко в черноте её зрачков, но он был так глубоко спрятан, что Гарри смог его распознать только потому, что эта Джей его и вырастила таким человеком, каким он был сейчас. Бьющимся до конца, до самой откровенной правды, ждущего реванша и готового на всё ради семьи. Ритуал был закончен тогда, когда Петтигрю бросил тело Волдеморта вслед за дневником, с которого всё так же ручьём капали чернила и кровь. Котёл затрясся, а Хвост наконец сжался на земле, хватаясь за свой жалкий огрызок вместо руки.  На миг всё кладбище осветило настолько сильно, что Джейн думала, что ослепла. По тишине, что раздавалась в её ушах, она уже обрадовалась, что ничего не получилось. Была ошибка в ритуале, и Лорд Волдеморт утонул, сгинул в своей же провальной попытке оживиться. Но опять эта режущая боль сковала её солнечное сплетение, а у Гарри закровоточил шрам. — Дай мою палочку, Хвост. Голос заставил всё сжаться внутри Джейн. Он не был похож ни на один, что принадлежал другим его версиям. Слишком хриплый, словно ему больно говорить, но глубокий и пугающий.  Джейн всё так же лежала на земле. В голову взбрела бредовая идея попытаться призвать палочку с помощью беспалочковой магии.  — Прошу, Мой Лорд, — сбивчиво скулил Хвост, стоя на коленях перед своим повелителем.  Джейн не видела ни лица нового Волдеморта, ни кусочка тела, чтобы хоть немного узнать, как теперь выглядит их враг.  Гарри отвёл взгляд от сестры, вперив его в вернувшего своё величие Лорда, мать его, Волдеморта. Ноздри парня раздувались от паники, а изумрудные глаза изучали огонь.  Волдеморт долго молчал, так долго, что Джейн уже продумала свой план перехвата палочки до мелочей. Паника отступила, остался только холодный рассудок.  Джейн чувствовал его бесшумные шаги, знала, что он там за котлом и уже что-то делает.  Хвост закричал так болезненно, что уши хотелось закрыть. Но она наслаждалась мучением этого жалкого подонка. Петтигрю свалился чуть дальше её ног. И так подмывало его пнуть в нос, отомстить за свой.  Волдеморт громко вдохнул воздух и зашагал уже громче.  — Интересно, сколько их соберётся… — задумчиво шептал он, но и Джейн, и Гарри слышали его отлично. — Сколько сбежит, прознав, что Лорд Волдеморт вернулся? У тебя есть предположения, Гарри Поттер?  Гарри тяжело дышал и смотрел только на своего врага, что решил с ним завести светскую беседу. Поттер глянул на сестру.  — Наверно, долго ждал? — Гарри решил пойти ва-банк, полностью перенимая внимание Волдеморта на себя.   Шанс есть только сейчас, пока он не вспомнил о существовании Джейн. Она вытянула левую руку в сторону палочки: Акцио! — в мыслях сказала Джейн, но палочка не двинулась ни на дюйм.  — Гарри Поттер… — Джейн слышала улыбку в его словах.  Акцио! — упорно повторяла девушка. Ничего. — Ты и представить себе не можешь, насколько долго, — голос его был спокоен, он не срывался на безумный смех, как Крауч, не копошился, как Петтигрю. Он говорил весьма разумно для человека только что восставшего из мёртвых. Акцио! — с раздражением пыталась Джейн, и что-то тихо шелестнуло.  — Хм! И вправду не могу! — громко усмехнулся Гарри, но волнение пробивалось в нём. И Джейн знала, что Волдеморт это чувствует. Лорд рассмеялся, надломленно, но не безумно. Его, кажется, смешил разговор с Гарри. В темноте неба стали появляться силуэты. — О, Гарри, хочу познакомить тебя со своими друзьями! — радостно прохрипел Волдеморт. И в шуме прибывающих Пожирателей Джейн сказала: — Акцио! — тихо, но уверенно, а рука была настолько плавной и чёткой в своём движении, что свист летящей к Поттер в руки палочки раздался на всё кладбище. Но либо ей повезло, и Лорд был занят ликованием, либо он решил просто проигнорировать это. Около двадцати Пожирателей смерти стояли, склонив перед Волдемортом головы.  — Друзья мои, тринадцать лет прошло! — он опять улыбался. — Тринадцать долгих лет… Я вижу, вы живы и здоровы, силы ваши не иссякли — вы так быстро прибыли! — и я спрашиваю себя… а почему этот отряд волшебников так и не пришёл на помощь своему хозяину, которому они клялись в веч­ной верности? Пожиратели молчали, а Джейн с Гарри обменялись взглядами. Оба готовы сражаться дальше, но вот вопрос: как выбраться отсюда живыми? У брата блеснули глаза — он знал, как выбраться из этой ловушки, когда против них стоит целая группа высококлассных тёмных магов. А в голове у Джейн появилась мысль, не принадлежащая её разуму: Кубок — это портал… Кубок… Портключ! — И я отвечаю, — продолжил Волдеморт со смехом, ядовитым, выжигающим всю волю на сопротивление, — они, должно быть, поверили, что я по­вержен, что я погиб. Они снова вернулись в стан моих врагов, и клялись в своей невиновности, в том, что они ничего не знали, что были околдованы… И я спрашиваю себя: как они могли поверить, что я не восстану вновь? Те, кто знал, как я защитил себя от смерти? Те, кто своими глазами видели доказательства моей безмерной силы, когда я был самым могущественным из всех теперешних волшебников? И я отвечаю: может, они поверили, что существует ещё более могучая сила, которая может унич­тожить даже Лорда Волдеморта… может, они теперь клянутся в верности другому… может, этому защитнику грязнокровок и простецов Альбусу Дамблдору? При упоминании имени Дамблдора стоящие в кругу зашевелились, послышалось бормотание, кое-кто пока­чал головой. Волдеморт не обратил на них внимания. — Я разочарован… признаюсь, я весьма разочарован… Гарри смотрел то на Джейн, то на картину, что предстала перед ним во всей красе. Поттер продумывала план, который даст улучить момент форы для брата. На себя ей было плевать, задача у неё одна — вытащить брата любой ценой. И, кажется, холодный ум возвратился к ней в полном объёме, подхватывая за собой и сбежавшую храбрость.  Волдеморт опять вздохнул.  — Но хочу и сказать, что некоторые из вас заслуживают моего признания! — он сделал пару спешных шагов.  Джейн увидела его босые ноги и струящуюся чёрную мантию. И нахмурила рыжие брови так сильно, что лоб заболел, — ноги были человеческого цвета! Да, немного бледные, но и Реддл из дневника не отличался загаром.  — Люциус, — с радушием пропел хриплый голос, — выходи вперёд, все мы должны увидеть, кто мне помог больше всего!  Джейн усмехнулась, глядя на Хвоста, что хлюпал носом на земле. Он вроде и рукой пожертвовал и опекал своего ненаглядного Лорда, но всё равно все почести не ему. Она, скривившись от отвращения к этому куску ничтожества, показала ему средний палец, просто чтоб на душе стало легче.  — Теодор, — Джейн резко повернула голову. Нотт был здесь и теперь стоял без маски рядом с Тёмным Лордом. А глаза такие же, что и у Тео… — Вы двое были верны мне, и я даже прощу вам момент с ложью в Визенгамоте. Всё же, будем честны, молодые люди, ваше нахождение на свободе как никогда улучшило положение наших дел…  Гарри посмотрел на Джейн, кивнув сестре.  — Экспеллиармус! — шепнула Джейн, направляя удар именно рядом с палочкой Гарри, отчего та подпрыгнула и оказалась в руках Поттера.  Отточенным движением Гарри высвободился из пут, кидая сильные Дымовые чары, и скрылся за могилой, что секунду назад была его тюрьмой. — Вспыхни! — вставая из-за котла, крикнула Джейн, кидая следующие чары прямо в Пожирателей, которых Волдеморт ещё не назвал. Вспышка попала в одного из мужчин, который закричал и схватился за руку, других яркий свет мигом ослепил, отчего они застонали и скрутились пополам. Джейн хотела отправить в них отточенное до идеала Бомбардо Максима, но не успела.  Горло сковало, а палочка выпала из рук. Дымовые чары были сброшены, а когда пыль улеглась, Поттер увидела, что всё это время скрывал от неё котёл.  Толпа людей в жутких масках, повторяющих человеческие черепа, чёрные мантии и все до последнего вооружены палочками. Всё ещё были слышны завывания того мужчины, в которого Джейн попала. Струны сожаления не заиграли в её душе, когда она заметила, что дальше локтя у Пожирателя ничего не было. Куда больше Поттер волновало существо, что предстало перед ней.  Лорд Волдеморт отличался высоким ростом, впрочем, он был не сильно выше всех остальных Пожирателей, можно было сказать, что его рост был вполне человеческим, широкие плечи, идеальная осанка. Он стоял к ней спиной, но она видела, как его рука, что держала палочку, была напряжена. За капюшоном чёрной мантии не было видно ничего, его фигуру полностью скрывала одежда, поэтому Поттер не могла определить, насколько же Волдеморт отличается от Тома Реддла. Невидимая рука заставила её упасть на колени. Волдеморт пропустил смешок, потом второй, третий, и вот он смеялся, отчего у Джейн холод разливался в жилах, настолько это веселье было пропитано вкусом ликования Лорда. Он взмахнул рукой, и в тот же миг все Пожиратели смерти исчезли с кладбища. Только Гарри, Джейн и Тёмный Лорд Волдеморт. — Ах, какая встреча… — сладко протянул хриплый голос, он стал оборачиваться, медленно, играючи. Джейн вскинула подбородок в гневном отвращении к этому существу.  Девушку резко потянули, и вот уже её горло обхватили неиллюзорные холодные руки. Алые глаза пылали в прорезях маски, в точности повторяющей маски его людей, скрывая его лицо от глаз Поттер. Тёмные ресницы обрамляли глаза с узкими змеиными зрачками.  — И как приятно знать, что твоя неусидчивость осталась при тебе, — он говорил это только ей, но она готова была поспорить, что это слышал Гарри, выжидающий лучшего момента для нападения. Так его учила Джейн, так её учил Реддл. Джейн молчала, закрывая свой разум на все створки в раз.  Волдеморт цокнул.  — А ты научилась новым трюкам… — с наигранной досадой фыркнул он. — Неужто Дамблдор поспособствовал?  Джейн сощурилась, он тоже.  Одинаковые взгляды.  Опять. И он рассмеялся. Джейн попыталась скинуть его руку со своей шеи, но не вышло. Он притянул её ближе, сильнее сжимая руку, Поттер стояла, едва доставая носками земли, и, чтобы не упасть полностью на него, пришлось схватиться за холодное плечо. Не будь маски на лице Волдеморта, то их дыхания соприкасались бы. А он с тем же интересом, что и в последнюю их встречу, разглядывал Джейн, всё так же склоняя голову на бок. Алый взгляд застыл на глазах Поттер. И, кажется, кроме запомнившегося ему ещё тогда азарта в них не было абсолютно ничего. И это заставило его чуть отпрянуть от лица девушки, а хватку руки уменьшить. Поттер встала на ноги, резко прекращая их контакт.  — Признаюсь, Джейни, — своим больным голосом начал он, а Поттер внутри передёрнуло от этого слащавого «Джейни». Хотя эта игра была у них на двоих, усмехнулась девушка, вспоминая такое же едкое и пропитанное злорадством «Томми», — ты изменилась с нашей последней встречи.  Джейн вскинула брови. В правой руке Волдеморта блеснула тисовая палочка с массивной ручкой, тринадцать с половиной дюймов, а сердцевина та же, что и в палочках Гарри и Джейн — перо феникса. Он поднёс её к перепачканному лицу Поттер, еле касаясь щеки, и откинул свисающую прядь вьющихся огненно-рыжих волос.  — Вижу из наших уроков ты взяла самое необходимое… — хмыкнул он, опуская правую руку, и приосанился. — Гарри Поттер, мы тут не в прятки играем, — резко развернулся Волдеморт к могиле своего отца, за которой должен был прятаться парень. — Выходи и сразись со мной так же, как сражался твой отец.  Тон не был похож на угрозу, но Джейн знала наверняка — это была игра в кошки-мышки, где Волдеморт выступал в роли заискивающего перед своей добычей кота. — Я хочу сразиться с тобой в честном бою, один на один, — он был спокоен. — Гарри, я наслышан о том, что ты совсем не трус…  Джейн краем глаза увидела движение сбоку от себя, там, куда Лорд не смотрел, и следом полетела вспышка Экспеллиармуса. Волдеморт легко отбил боевое заклятие, хмыкнув из-под маски: — Неплохо, — заключил он насмешливым шёпотом. — Действуешь по своему плану, наперекор врагу. Кого-то мне это напоминает… — Волдеморт протянул последнее слово с особой усмешкой, поглядывая на Джейн. — Но раз мы поменяли правила, то я хочу начать с маленького прояснения нашей с тобой, Гарри, ситуации… Будет нечестно, если ты до конца жизни не узнаешь, почему же не умер тогда. Он сложил руки за спину, чуть наклоняя голову вперёд, заглядывая горящими в темноте алыми глазами в лицо Гарри, как делал во время долгих лекций, проясняющих значение того или иного колдовства. Держался расслаблено, но чутко улавливал всё происходящее вокруг. Тишина кладбища нагнетала.  — Ваша мать, честно скажу, была сильной волшебницей и перед своей смертью успела наложить на вас древние Чары Сохранности. Дамблдор назвал это, — Джейн чувствовал, как Волдеморт вскинул брови. Она слишком хорошо его знала и это бесило, — силой Любви. Что безусловно имеет смысл быть.  Гарри настроженно смотрел на врага, а Джейн нахмурилась. Лорд Волдеморт согласился со словами Дамблдора? В противовес этому директор всегда мимолётно, но весьма читаемо намекал, что Волдеморт и Любовь это две несовместимые вещи. Но… так ли это? — Понимаешь ли, никакая магия не может быть произведена даже без крохотного кусочка чувств. — Он играл палочкой в своих руках, точно как и два с половиной года назад. Это было до скрежета зубов похоже на того Реддла, которого Джейн когда-то считала другом. — Поэтому я не смог пробить защиту, что была… Как бы сказать, чтобы ты понял… — Джейн закатила глаза на незаметный подкол в сторону её брата. — Зеркалом. Моё Смертельное заклятие, пущенное в тебя, Гарри Поттер, отбилось, как от зеркальной поверхности, и вернулось бумерангом. От этого и такой казус случился длиною в очень длинный срок.  Всё это время Гарри не двигался, будучи в правильной боевой стойке, вытянув палочку, что крепко держал в правой руке. Он слушал его, не сводя глаз, чтоб ненароком не пропустить любое малейшее движение Волдеморта.  — Обидно, наверно, — «посочувствовал» Гарри врагу, кривясь от одних его слов. — И что теперь? Убьёшь меня? — резко выкинул он, едко ухмыляясь острым оскалом. — Давай!  — Кажется, я где-то похожее уже слышал… — Экспеллиармус! — крикнул Гарри наперекор шёпоту Волдеморта. Враг извернулся, словно змея, ухитряясь не попасться под красный луч искр, но не остался в стороне, отправляя в Гарри боевые чары. Джейн смотрела на этот бой и задавалась вопрос, почему же Лорд Волдеморт бьётся в жалкую четверть своей силы. Ведь Поттер как никто знала мощь этого существа, а теперь тот просто кидает в Гарри Редукто? У него есть план, и это заставляло задуматься.  Гарри уходил от лучей магии, иногда улучал моменты кинуть в ответ.  Джейн глазом моргнуть не успела, как Волдеморт оказался рядом с ней, крепко хватая за длинные волосы, наматывая их на кулак и приставляя палочку к её шее.  — Отпусти её! — рыкнул парень, останавливаясь на месте. Лорд ясно дал понять, шелохнётся — сестре несдобровать.  Волдеморт глубоко вздохнул над ухом Поттер, оттягивая волосы так сильно, что шейные позвонки заболели, а она увидела его маску вблизи от своего лица. — И что ты мне сделаешь, Гарри Поттер? — холодно рассмеялся Волдеморт, а потом заглянул в заледеневшие от гнева глаза Джейн. — Ты его хорошо натренировала, Джейни! Достойно похвал…  — Пошёл ты! — перебила его Джейн. И это были первые слова, произнесённые ему в адрес. — Как грубо! — развеселился Волдеморт.  Они оба помнили тот вечер, когда Реддл выпытывал информацию из Джейн. И если Джейн ненавидела ту часть своей истории, то Волдеморт упивался воспоминаниями. — Ладно, Джейни, как хочешь. — Усмехнулся он и грубо повернул её голову к Гарри. — Круцио!  И Гарри свалился на землю, изгибаясь дугой и задыхаясь своим же криком.  — Гарри! — Джейн рванула к брату, напрочь забыв о руке в волосах.  Вопль Гарри отдавался в ушах Джейн, а её начинало трясти от ярости.  — Хватит! — в панике кричала она сорванным голосом.  Быстро соображая, Джейн, смотря наверх, в глаза Волдеморта, выкрикнула то, что должно было сработать. То, что должно было вывести его из себя и отвлечь.  — Хватит, Том! — он презирал своё имя, данное при рождении. Этим Поттер и воспользовалась. Луч Круциатуса прервался. Гарри лежал на земле без движений.  — Зовёшь меня тем магловским именем? — кажется, впервые за это время Волдеморт был в гневе. Он так сильно зажал волосы и оттянул их назад, что искры полетели из глаз, а девушка от боли схватилась за ледяную руку, держащую её. — Поттер, запомни раз и навсегда. — Он впервые назвал её по фамилии. — Я — Лорд Волдеморт.  Шипел он не хуже змеи, у Джейн застыл ужас в сердце, она пыталась отодвинуться от него, но шанса вырваться не было.  Чёртов дневник! Чёртово любопытство двенадцатилетней Джейн Поттер аукнулось ей прямо сейчас, когда Волдеморт буквально выдирал ей волосы и жёг змеиным взглядом разгорячённых яростных глаз. Джейн в тот момент впервые за всю свою жизнь познала страх перед этим существом.  — Авада Кедвара! — резко откидывая Джейн в сторону и оборачиваясь к Гарри, со всей ненавистью прошипел Волдеморт.  Сердце Джейн ухнуло в пятки, когда девушка поняла, что план провалился — она подставила Гарри так сильно, что не возненавидеть себя невозможно. Она ждала гулкого грохота в своих ушах от падения мёртвого тела брата на землю… — Что за чёрт…? — прошептала Джейн, ошеломлённая происходящим перед ней.  Невозможно золотой луч магии соединил палочки двух магов. Гарри, в отличии от сестры не знал, что такое явление называется никак иначе, как Приори Инкантатем, поэтому был удивлён, но палочку не опускал.  Правильней сказать, Приори Инкантатем было заклинанием, применение которого к волшебной палочке вызывает в обратном порядке последние магические действия, произведённые этой палочкой. А родство палочек Гарри и Волдеморта вызвало редчайшее проявление этого заклятия — последние жертвы волшебной палочки Лорда стали вырываться наружу.  Джейн заворожённо смотрела, как призрак Седрика подлетел к Гарри и что-то говорит, прерываемый гулом магии, потом старик, который, вероятней всего, являлся при жизни сторожем дома Реддлов.  Самое приятное и одновременно больное — мама, а следом и папа, явившиеся из золотого луча. Они все говорили что-то Гарри, а тот лишь кивал, сосредоточенный на удержании магии, но успевающий заглядывать в глаза мёртвых.  Джейн не знала, что испытывает Волдеморт, лица его видно не было, но капюшон мантии слетел, открывая ей вид на довольно длинные растрёпанные чёрные волосы Реддла. Именно Реддла, потому что Джейн никак не могла себе представить существо под маской с лицом человека воспоминания, которого раньше считала другом.  — Доченька, — её окутал свет мамы, что была бесплотным сгустком энергии и протягивала к ней руки. — Беги к своей палочке, только ты сможешь остановить это! Третья сестра разорвёт связь! Папа тебя прикроет. Джейн кивнула Лили Поттер и, отталкиваясь от холодного камня высокой могилы, к которой она всё это время прижималась спиной, побежала за палочкой. Папа улыбнулся очень похожей на её собственную улыбкой, когда Джейн рывком подхватила дубовое древко. Пальцы рук грела закипающая магия, а тем временем она уже бежала на помощь брату, пока Джеймс Поттер говорил своей дочери: — Целься в середину, Джейни, только тогда получится! — Джейн махнула головой, крепче перехватывая палочку. Это «Джейни» от папы звучало так ласково и по-родному, что гулко резонировало с едким прозвищем от Волдеморта. Напоследок она услышала тихие, но уверенные слова папы: — Мы гордимся тобой, родная. — Он раскрыл её местоположение, что всё это время было сокрыто ярким светом от Гарри и Волдеморта, и улетел к сыну, который глянул на сестру, зная план действий наперёд.  — Ладно… — выдохнула Джейн.  Волдеморт сощурил глаза.  Джейн расплылась в немного безумной острой улыбке. — Экспеллиармус! — замахнувшись, крикнула Джейн, направляя красный луч в самы центр.  Всё вокруг затряслось с огромной силой, ветер завыл холодными порывом, древко палочки обжигало руку девушки, но она, даже если бы хотела, то не смогла бы отпустить. Взрыв, ударивший в чёрное небо, был таким ярким, что озарил весь городок, расстилающийся под возвышающимся кладбищем.  Джейн, Гарри и Волдеморта раскидало по кладбищу инерцией разорвавшейся магии, могилы и деревья всё ещё источали маленькие молнии колдовства.  Поттеры, не дав себе и секунды на отдых, подскочили с земли и понеслись к телу Седрика. Гарри схватился за него, а Джейн стянула в кулак рукав рваной формы брата. — Акцио, Кубок! — прорычала Джейн, на всякий случай уточнив наименование спасительного предмета.  Мир вокруг стал вращаться и скручиваться. *** Тёмная фигура Волдеморта осталась стоять на пустом кладбище. Он снял маску, наконец вдохнув полной грудью, и выкинул её, скривившись. Он чувствовал себя странно, всё ещё не ощущая температур, его новому телу нужно было привыкнуть, вскоре его теплообмен станет человеческим, и Джейн Поттер не будет так вздрагивать от его холодных рук. Ему всё ещё было не привычно ходить и говорить; за последние годы, проведённые в лесах Албании, ему удалось поговорить лишь раз. То был молодой парень Квиринус Квиррелл, что горел идеями и новым пылом только-только выросшего мужчины, который сыграл тогда на руку бесплотному Лорду Волдеморту.  Сейчас, вспоминая того молодого человека, ему было капельку жаль за то, что он потерял по вине своей безумной нетерпеливости перспективного Пожирателя смерти. Но из той ситуации Волдеморт узнал, что Гарри и Джейн Поттеры были ему не просто помехой, а самой настоящей головной болью. Везде влезут, всё вынюхают, про всё прознают и придут биться за свои моральные принципы, привитые факультетом Годрика Гриффиндора, ну и как же без него — Альбусом, чёртовым, Дамблдором.  Отдельной частью его памяти были события второго курса Джейн Поттер. И вот они были тем, что ему надо.  Он, как и тогда после беседы с Люциусом в позабытом всеми магами поселении, хотел прыгать и визжать от переполняющего его восторга. Лорд Волдеморт разразился холодным хохотом ликования. Козыри были при нём. План работал превосходно.  Он знал, что безумие, пришедшее к нему после создания последнего крестража, уйдёт при добавлении главного ингредиента в ритуал — дневника, который воспоминание шестнадцатилетнего Волдеморта заполняло своей отдельной историей, вкладывая туда малую частичку силы первого крестража. Повреждённая душа Лорда Волдеморта немного излечилась.  Тёмный Лорд остро улыбнулся: Поттеры сражались эффектно, даже немного порадовали его, они верили в то, что участвуют в смертельной битве, когда он просто смеялся от их веры в эту мысль. Волдеморт не собирался их сегодня убивать — уж точно не его Джейн — ему нужно было проверить теорию палочек-сестёр. И он удостоверился, что это может вызвать дальнейшие проблемы в будущем.  Белая ладонь левой руки была испачкана в крови Джейн Поттер. Несколькими минутами ранее он крепко сжимал руку в её огненно-рыжей копне волос, дёргая вниз до жуткой боли в шее, до побеления от напряжения. Он довольно закрыл алые глаза.  «Хватит, Том!» От неё это магловское имя было не таким противным. Ему хотелось, чтобы она ещё раз сказала это, возможно, в личной беседе, как и два с половиной года назад, когда они вместе проводили вечера. Но для начала его радовал и этот сорванный гневный крик Поттер… И в блаженство его мыслей ворвался всхлип Хвоста. Волдеморт раздражённо выдохнул через нос.  Он, подняв полы длинной чёрной мантии, быстро подошёл к подчинённому, развалившемуся на земле с окровавленным обрубком вместо руки.  — Мой Повелитель… Вы… Вы обещали… — проныл Петтигрю, хватаясь за раненную руку.  А Волдеморт вскинул свои густые чёрные брови. — Конечно, Хвост, — он всё ещё хрипел, что раздражало его, но Волдеморт знал, что эта помеха скоро уйдёт. Мужчина присел на корточки рядом с мучеником. — Но вот незадача… — усмехнулся он, склоняя голову в бок. — Мне что-то подсказывает, что Джейн Поттер должна была перенестись прямо во-он в тот дом, видишь?  Волдеморт указал за свою спину, а Петтигрю закивал.  — Да, да, Мой Повелитель… Мой Лорд… Хозяин, я знаю! Знаю! Я виноват, я так виноват, простите меня! — завозился Хвост. — Но я был сбит с толку этим сумасшедшим Краучем! Он постоянно лез с поправками, я не мог сфокусироваться на работе!  — Поэтому ты не смог сделать самый обычный портключ для Поттер? — уточнил Волдеморт, сжав алые губы и состроив сопереживающие глаза.  — Я… — Хватит болтать, Хвост! — шикнул на него Повелитель, отчего Петтигрю сжался в комок. — Ты слишком много ошибаешься, — жёстко говорил Тёмный Лорд, каждое слово, словно плеть для слушающего, — и я тебе скажу прямо, Хвост. У меня нет ни малейшего желания оставлять тебя в живых. Петтигрю сжался в страхе.  — Я всё чаще думаю, что раз ты смог предать своих давних друзей, то вполне можешь представлять опасность для меня. — Волдеморт громко выдохнул. — Ты был ценен мне, когда я был беспомощен, но не думай, что я не знал, что скрывается за твоей игрой в няньку. Я знаю, как ты боишься меня, знаю, как… а впрочем не важно. Он протянул свою холодную руку к левому предплечью Питера, касаясь Метки, он призвал только двоих Пожирателей.  — Милорд, — склонили головы Нотт и Малфой, что через минуту появились за спиной Повелителя.  — Я хочу удостовериться, что вы выполнили мою просьбу, — прищурился Волдеморт, полностью теряя интерес к Хвосту. — Теодор, ты же сделал то, что я просил у тебя?  — Конечно, Мой Лорд, — спокойно ответил мужчина.  Волдеморт расплылся в хищной улыбке. — Чудесно… — радостно прошипел он. — Всё складывается, как мне надо. Он протянул руку к Малфою, на что тот сразу же отдал ему кипу документов. Волдеморт просматривал каждую бумажку, изучая все нюансы, изложенные перед ним. Остановился только на одном моменте, вылавливая волшебную палочку из рукава мантии и меняя «Стивен» на «Том». Он отложил документы на саркофаг, на котором виднелись капли крови старшей Поттер и чернила. — Что с моими свитками, Теодор? — глядя прямо в глаза подчинённого поинтересовался Тёмный Лорд. Нотт склонил голову, заставляя Волдеморта сощурить алые глаза. Теодора не пришлось подгонять повторением вопроса, он сам отвечал ровным голосом: — К сожалению, два года назад, когда мисс Поттер пребывала в коме, мой сын выкрал ваши свитки из моего кабинета, — мужчина не выглядел взволнованным, но тёмно-карие глаза смотрели испуганно. — Я так и не смог их вернуть. По моим предположениям они сейчас находятся в распоряжении кого-то из компании моего сына. Высока вероятность, что у Поттеров.  Он замолчал, а потом с раскаянием произнёс: — Мне очень жаль, Милорд. Я сделаю всё чтобы вернуть их обратно.  Теодор Нотт выглядел слишком эмоционально, а Тёмный Лорд знал, что такая реакция у этого мужчины могла быть только из-за настоящего ужаса. Волдеморт хмуро смотрел вдаль. Не нравился ему такой расклад событий, когда его приближённые бояться сообщать о таких вещах.  — Успокойся, Теодор, — только сказал Волдеморт. — Почему ты так нервничаешь?  Теодор сглотнул. Тёмный Лорд нахмурился.  — Отвечай честно, — вскинул тёмные брови он. — Я узнаю, если ты соврёшь. Теодор замялся, но ответил: — Я думал, что ваша реакция будет такой же безумной, как и тринадцать лет назад. Да, Джейн Поттер сильно помогла ему в ритуале. Без частички дневника, которая активизировалась только с помощью её крови, он бы восстал жалкой тенью самого себя, обезумевшей от бессмертия.  Широкая острая улыбка расплылась на молодом лице Тёмного Лорда Волдеморта.  — Спасибо, Джейни…  Подчинённые только переглянулись, не поняв, что же прошипел их Повелитель.  *** Джейн рухнула безвольной куклой на травяное покрытие поля, перекатившись по нему несколько раз. Измазанные в её крови, крови Петтигрю и могильной земле пальцы схватило судорогой, она не отпускала палочку из руки.  Пустым взглядом светло-карих глаз Джейн смотрела на то, как Гарри цепкой хваткой держится за недышащего Седрика. Музыка звучит далеко-далеко, так же далеко, как и последовавшие за этим крики толпы — Седрик Диггори мёртв, и все об этом знали. Папарацци делали снимки, невзирая на надрывные стенания Амоса Диггори, что склонился над парнем. Мужчина гладил своего единственного сына по грязным волосам, а парень отвечал пустым взглядом мертвеца… Дамблдор пытался помочь Гарри. А Гарри что-то доказывал, что-то такое, отчего вся публика встала на дыбы, вдохнула один раз и задержала дыхание, задрожав одной волной тревоги. Из толпы выбежали Блейз и Рон.  Первый упал на колени перед Джейн, а Уизли пытался помочь директору успокоить Гарри.  — Джейн, что случилось? Прошу ответь, не молчи, — таким взволнованным она его никогда не видела. И Джейн испугалась, когда увидела, как по щеке Забини потекла слеза.  Он быстро утёр её, продолжая спрашивать дрожащим голосом: — Джейн… Джейн, прошу скажи хоть слово… — он схватил её за руку. От обычного касания Блейза Поттер дёрнулась так резко, что парень отпрянул от неё.  — Не тронь… — глухо шепнула девушка, не желая, чтобы её ещё кто-то касался.  А Блейз в тот момент не знал, что сказать, что сделать, чем помочь.  Что вообще делать, если лучшая подруга лежит вся в крови, синяках, ушибах и со сломаным носом перед ним, а он даже тронуть не может? Но у Забини, как всегда была идея… — Джейн, это я, Блейз, я тебе не сделаю ничего плохого, — ломая свой дрожащий голос, пытаясь держать себя в руках, попытался объяснить парень. — Милая моя, я тебе помогу… Джейн спешно оглядывала лицо Блейза, её нижняя губа дёргалась от напряжения, из носа опять потекла свежая кровь, покрывая новым слоем уже засохшую, ресницы дрожали от напряжения, переполнявшего тело девушки уже чёрт знает, сколько времени. Она не говорила громких речей, она не молила ни о чём, лишь спросила твёрдым для её состояния голосом: — Гарри жив?  И Блейза почему-то затрясло.  Джейн из-за его реакции стала вставать с поля, чтобы посмотреть туда, за спину друга. Оперевшись на локоть, что отдалось сильным уколом в ключицу, она уже не видела кивающего ей Забини, она лишь немигающим взглядом смотрела на Крауча в обличии Грюма, тащившего Гарри куда-то.  Джейн, опираясь на переполошенного Забини, встала над шатающейся землёй. Сделав шаг, она бы упала опять, — кажется, в сотый раз за этот вечер, — если бы Блейз не схватил подругу под мышками.  Она не обратила внимание на то, что друг нарушил её просьбу, тронув; только, заглядывая широ раскрытыми глазами в лицо парня, пролепетала на одном дыхании: — Грюм работает на Волдеморта…  Блейз застыл и посмотрел туда, куда Джейн секундой ранее. И рот его раскрылся в беспомощной тревоге.  — Профессор Дамблдор! — Забини перекричал все звуки, что были на бывшем стадионе для квиддича. — Грюм — Пожиратель смерти. Джейн неспешно выдохнула, в бессилии повиснув на руках друга и откидывая свою голову ему на плечо.  — Волдеморт вернулся… — усмехнулась она, а Блейз чуть вздрогнул. — И у него есть план. Мне страшно, Блейз, мне страшно… Она каялась в своём страхе, будто это был грех. Словно она не справилась, и этот страх подобрался к ней против воли. — Прости, прости, прости, — Забини сжал её в объятиях. — Мы должны были тебя подождать у берега, мы должны были, Джейн. Прости меня, прошу… Джейн улыбнулась, вдыхая терпкий запах одеколона друга. Рон стоял за спиной Забини и прикрывал своих друзей от толпы, которая смотрела то на труп Диггори, то на замученную Джейн. Гермиона вместе с Тео ещё в самом начале побежала вслед за Гарри и Краучем.  — Отнести меня, — куда, Джейн было не важно, главное подальше от этого места. Главное подальше от этого скопления людей. Она хотела сжаться в клубок и расплакаться, как маленькая девочка трёх лет. Навзрыд, так, чтобы голова трещала, а руки и ноги немели от выплеска чувств.  Блейз всё понял с полуслова, качая Рону головой, он берёт Джейн на руки, а она безвольно свисает на его руках. Рон идёт, отпугивая всех интересующихся происходящим своим внушительным ростом и следуя перед ними с грозным видом. Будто телохранитель… Джейн могла бы посмеяться, но была слишком слаба для такого трудозатратного действия. — Рон… — шёпотом позвала друга Поттер. — Прошу тебя, следи за Гермионой.  Рон был серьёзен как никогда, уверенно кивнул подруге и оттолкнул с дороги какого-то шумного парня, который мешал пройти Блейзу с Джейн на руках.  Вскоре Поттер сидела на койке больничного крыла. Через две постели устроились Рон и Блейз, внимательно следящие за движениями волнующейся мадам Помфри. Джейн узнала из короткого разговора друзей, что вся школа уже знает о возвращении, ха, Того-Кого-Нельзя-Называть.  Первым делом ей вправили нос, следом обмазали жгучим раны экстрактом бадьяна и натёрли все видимые из-под одежды синяки мазью. Крововосполняющее немного притупило головокружение, а ломота в костях и слабость в ногах всё ещё были. Её потряхивало от стресса. Мадам Помфри хотела оставить Джейн в больничном крыле, на чём настаивали и парни, но Поттер отказалась. В момент третьего сухого отказа в крыло зашёл Теодор. Он шёл быстро, уверенно и с затаённой злостью и страхом. Нотт пришёл с вестями. — Джейн, тебя вызывает директор в свой кабинет.  Отрапортовал друг. Он оглядел Джейн, которая всё так же оставалась грязной и измотанной. Спасибо зельям — Поттер встала даже не пошатнувшись, но, скорее, от предвкушения разговора с колдуном.  — Гарри? — уточнила Джейн, направляясь вместе с Теодором на выход.  — Крауч сбежал, оставил для всех настоящего искалеченного Грюма, которого весь год прятал в расширенном сундуке, в кабинете защиты со скромной запиской о том, где он захоронил своего отца. Там же нашли и Гарри, привязанного к стулу.  — Кто нашёл? — твёрдым тоном спросила Джейн, поднимаясь по лестнице.  — Гермиона. Я пытался догнать Крауча, но напоролся на ловушку.  Джейн только сейчас заметила, что Теодор немного прихрамывал на левую ногу.  — Дамблдор бежал вместе с МакГонагалл и Снейпом в кабинет и по пути помог вытащить меня из дьявольских силков.  Джейн нахмурила рыжие брови.  — Он знал, что ты побежишь за ним? — повернув голову в его сторону, спросила девушка. Эти растения просто так не появляются на пути, их посадили туда специально. — Знаешь, — как-то невесело сказал он. — Есть ощущение, что он продумал всё до самых мелочей. И то, что я застрял в силках, было продуманным отвлекающим манёвром, чтобы заполучить побольше времени для побега.  Джейн прокашлялась, кривя нос от сухоты во рту. Они дошли до кабинета директора.  — Поттер, — напоследок позвал её Тео. — Вы выжили, никто обычно не выживал, после встречи с ним.  Джейн отвернулась, обдумывая слова друга.  Возможно, она хотела не выжить.  *** Сириус сжал крестников в крепких отцовских объятиях, Ремус сидел в кресле рядом и просто молча закрыл рот рукой. Дамблдор настраивал камин потеплее, знал, что подростки жутко замёрзли на кладбище.  Джейн и Гарри по очереди рассказывали события этого турнира. И сердце Джейн сильнее сжималось от того, как дядюшка Ремус всё крепче сжимал рот, а их горячо любимый крёстный отец ниже и ниже опускал кудрявую чёрную голову, хватаясь за лоб рукой. Фоукс капал слезами Гарри на ранения — у брата не было возможности заглянуть к медиведьме.  По окончании рассказа Дамблдор невесело вздохнул. Он стал говорить о Приори Инкантатем, Джейн его местами не слушала, и так зная эту информацию. В конце маг сказал:  — Вы проявили се­годня чудеса отваги. Я не ожидал от вас подобно­го. Вы проявили храбрость, подобно тем, кто погиб, сра­жаясь с Волдемортом, когда тот был в расцвете сво­их сил. Вам досталась ноша взрослых волшебников, и вы оказались достойны нести её, — с грустью сказал директор. — А сейчас вы отдали всё, чего мы вправе были ожидать от вас. Вы пойдёте со мной в больничное крыло. Я не хочу, чтобы сегодня вы возвращались в свои спальни. Сонное зелье и покой… Сириус, Ремус, хотите побыть с ними? Ремус глухо угукнул, а Сириус закивал головой, заправляя выпавшие волосы за уши.  — Джей? — оглянулся Гарри, идущий вслед за Люпином и Блэком. Он выглядел откровенно плохо, но чуть поживее, чем час назад. Поделившись со взрослыми, парень почувствовал себя лучше.  Джейн кивнула ему и нехотя улыбнулась.  — Я попозже подойду, — тихо ответила ему девушка. — Мадам Помфри тебя подлатает, солнце.  Джейн разгладила складку между сведённых в волнении тёмных бровей брата, как иногда делала, чтобы парень не волновался попусту, и тогда он ушёл, но всё равно отнёсся к её словам с недоверием. Дверь за Гарри захлопнулась, и Джейн обернулась к профессору.  Он несмело ей улыбнулся, предлагая вновь погреться около камина. Джейн, перебарывая ломоту в теле, аккуратно присела на предложенное место. — Что ты хотела спросить, девочка моя? — как и всегда по-доброму звучал старческий голос Дамблдора. Он сложил на колени руки, сплетённые в замок, и посмотрел ей в глаза. Джейн облизала губы, отводя взгляд от директора, и через секунду подала сорванный голос: — Сэр, я не понимаю, как Крауч смог использовать портключ на мне. Дамблдор пошуршал полами своей мантии, наклоняясь ближе к Поттер, и наконец ответил: — Как ты знаешь, Джейн, в целях безопасности учеников на территории Хогвартса стоят антитрансгрессионные чары. Но у каждых чар есть свои недостатки, — и Поттер казалось, что мудрый колдун говорил не только о чарах на Хогвартсе. — Вода является местом, где эти чары не работают. Именно этим мистер Крауч и воспользовался.  Джейн кивнула, глядя на свои запястья, где всё ещё фиолетовыми браслетами цвели синяки от рук Пожирателя. И ей стало обидно, что волшебник, сидящий перед ней, вселяющий спокойствие только своим нахождением рядом, не смог их защитить. Она поджала губы, поднимая красные глаза на Дамблдора. — Профессор, как Крауч смог вас обмануть? — и видимо она задела такую тему, что теперь была очередь директора отводить взгляд. Он вздохнул, снимая свои блестящие очки-половинки, а плечи его сгорбились в мягком богато обшитом золотом и серебром кресле.  — Я, признаться правда, сам задаюсь этим вопросом, девочка моя, — ответил директор.  И звучал он так искренне в своих словах, что до Джейн дошла только одна мысль, честная, настоящая и жутко горькая: директор Дамблдор был человеком. Да, воистину мудрым, можно сказать почти всевидящим и всезнающим, но только почти. Почти, потому что он всё ещё был неидеальным человеком, совершающим ошибки, как и все люди. И Джейн видела, как он винит себя в том, что не спас, не уберёг, не досмотрел…  Он был великим человеком, от этого, наверно, и ошибки были соразмерны… — Я знаю Аластора Грюма многие годы, — вновь заговорил Дамблдор после долгого молчания. — Он был груб, экспрессивен, безумен и профессионален в бою. Возможно, из-за некой схожести с Аластором у Барти Крауча удалось так отлично его сыграть.  Джейн схватилась за ручки кресла, уже жалея, что осталась с профессором, вороша его боль, но она решила задаст последний вопрос: — Как он? — тихим голосом проговорила она. Профессор поднял на неё глаза и увидел немного блёклый, но живой интерес. — Аластор и не из такого выбирался, — он одарил её доброй улыбкой. И, видя, как она собирается, сказал: — Кажется, тебя уже заждались под кабинетом. Джейн кивнула и встала с кресла, направляясь к выходу.  — Доброй ночи, Джейн, — остался сидеть у камина директор.  — И вам, профессор, — напоследок сказала Поттер и вышла за дверь. *** К ним пыталась пройти Молли Уизли, переживающая за Поттеров, словно была им матерью.  Но Джейн помнила свою мать, видела её сегодня и не могла забыть того, насколько они похожи. Видела взгляд отца — слишком похожий на её.  Джейн Поттер была дочерью своих родителей.  Но и не могла вспомнить, когда так сильно чувствовала различие с ними.  Они, её родители, были настоящими людьми. Воевали против маглоненавистников, убийц, последних тварей, которые не щадили слабых. Они жили героями и умерли героями. Джейн уже не была так уверена в своей причастности к этому понятию и не знала, стоит ли Джеймсу и Лили Поттер гордиться дочерью… Она помнила вопящую радость от страданий Петтигрю и даже сейчас надеялась, что он истёк кровью и сдох от деяний рук своих. Она остро усмехнулась в темноте больничного крыла от этого каламбура. Помнила и слепящее желание уничтожить всех «людей» в масках, что предстали перед ней, и кровь, капающую с оторванной руки того Пожирателя, и как хотела кинуть Бобмбардо Максима в оставшихся. А ведь она знала, что происходит с теми, кто попадал под луч этого боевого заклинания… Разве люди кипят такой жаждой крови?  Джейн пролежала всю ночь, не сомкнув глаз, следя за сопящим на полу Сириусом в обличии пса, за дядей Ремусом, который, уснув в неудобном кресле, переодически открывал глаза и оглядывал подростков, за беспокойным сном брата и сжимала волшебную палочку под покрывалом. Вдруг Волдеморт во время её сна ворвётся в палату и доделает то, что начал тринадцать лет назад? Или сбежавший Крауч на самом деле никуда из Хогвартса не уходил, а ждёт удобного случая вновь засунуть Джейн с головой под воду, но на сей раз чтобы утопить, а потом принести тело своему повелителю.  *** Утреннее солнце стало пробиваться в окна тихого больничного крыла рано, середина июня была богата на холодные ветра, поэтому Поттер покрылась мурашками от дуновения, что залетело через окно.  Тяжело вздохнув, отбрасывая волосы назад Джейн вспомнила. Он касался её шеи, трогал её волосы, а у Поттер в миг скрутило нутро от отвращения к собственному телу. Ей нужно помыться, срочно помыться. Смыть ту грязь, что скопилась не только на коже, но и внутри. В пять утра, когда дядя Ремус перестал открывать глаза каждый час, а Гарри прекратил ворочаться, по коридорам Хогвартса можно было встретить разве что шатающегося без дела Пивза, но на этот раз Джейн повезло — хоть в чём-то! — на своём пути она никого не встретила. Поттер бесшумно добежала до ванной комнаты своего общежития в считанные минуты и с тихим хлопком закрыла дверь.  Заглушка, чтобы Гермиона, Лаванда и Парвати, спящие за тонкой стенкой, ни в коем случае не проснулись от шума воды.  Джейн громко выдохнула, хватаясь за лоб. Ноги начали трястись, а голова кружиться, дыхание было через раз, а сердце грохотало в горле, так и подзывая комок тошноты. Джейн не понимала, что с ней происходит, это состояние до жути пугало, а ощущение было, словно вот сейчас из-за душевой шторки выпрыгнет Волдеморт и вновь схватит за горло. Джейн оперлась на дверь, прикрыв глаза и откидывая голову назад, она пыталась не падать и держать себя в руках.  Всё же хорошо, она выжила, а что самое главное: Гарри тоже выжил и сейчас отсыпался в больничном крыле под присмотром мадам Помфри, отличной медиведьмы и доброй женщины, дядюшки Ремуса и крёстного Сириуса, которым Джейн доверяла безоговорочно. Хрупкое спокойствие затронуло мысли. Всё не так плохо — немного неуверенно промелькнуло в голове.   И Джейн открыла глаза.  Она впервые за промелькнувшие с момента их возвращения часы посмотрелась в зеркало.  О, Мерлин…  Часами ранее с носа хлестала кровь так обильно, что шея покрылась струйками уже запёкшейся крови, шея, уже зеленеющая, но ещё пару часов назад точно была яркого синего цвета в местах, где его пальца касались кожи. Руки липкие от грязи, пота и крови, а платье было жутким росчерком художника-маньяка, всё в крови. Она вся в крови.  И её начало так трясти, что в попытке ступить шаг к своему отражению, потерпела падение, приземляясь на холодный кафель туалета, её било таким ознобом, что на миг она словно оказалась посреди Арктики совсем раздетой. Слёзы полились обжигающим холодную кожу градом, а она задыхалась в приступе страха, разочарования и боли. — Я… я… я… — вдыхала прерывисто, трясясь и перебарывая в миг появившуюся закостенелость в мышцах конечностей. — Не… не смогла! Мерлин, почему?!  Она ревела именно так, как желала тогда на поле. Болезненно, навзрыд, скручиваясь на полу от переполняющих её чувств.  — Зачем?! — заскулила Джейн, ударяясь о пол сморщенным в сожалении лбом. — Почему просто не убил, зачем мучал, зачем, зачем, зачем?! Зачем ты вернулся, сволочь?!  Кричала во весь голос Джейн, срывая его окончательно. — Ненавижу! Ненавижу! Ненавижу!  С каждым словом Джейн всё сильнее била кафель ладонями и, задыхаясь вязкой слюной, не могла сделать даже маленького глотка воздуха. Душа разрывалась от горя и страха. Надо было бы радоваться тому, что жива, а получалось только вопрошать, почему не умерла ещё в самый первый раз в Годриковой Впадине.  Но по иронии судьбы он даже тогда не желал её убивать, только решил забрать у маленькой Джейн Поттер всю семью, убивая одного за другим на глазах. Не она была его целью, так почему же она получала?  Джейн не знала ответов на эти раздирающие вопросы, казалось, никто не знал, даже этот чёртов Мерлин, к которому она обращалась каждый раз. Хотя кто такой этот Мерлин? Просто колдун, который никак не мог ей помочь. И в ту секунду она его всем сердцем ненавидела. Джейн рассмеялась. — Ненавижу! — яркий смех. Какое смешное слово. Ненавижу… сколько всего в него вкладывается и сколько утраивается. Опять смех. Громкий, рвущий глотку. — Ненавижу! Всех ненавижу! Всех-всех-всех!  И смех, смех, смех…  Это была последняя капля в сердце Джейн Поттер. Теперь надлом в нём разросся в настоящую пропасть, да такую громадную, что становилось дурно. Она встала на ватных ногах, не держащих её тело. Надо же сделать то, что она запланировала.  Посмотрела в зеркало, запуская руки в длинные огненно-рыжие волосы, которыми так наслаждался Волдеморт. Джейн засмеялась пуще прежнего, слёзы лились из покрасневших глаз девушки, она не останавливая приступ веселья, схватила острые ножницы Парвати, что всегда стояли на одном и том же месте весь год.  Джейн смотрела на то, что она делает, без всяких ненужных эмоций, пустота на лице, ни горечи, ни страха, ни отчаянной эмоции ненависти. Лишь взмах рукой около раненной шеи и… И Поттер засмеялась так безумно, смотря на упавший на пол длинный рыжий локон волос, что ненароком порезала палец, кровь капнула вслед за локоном, и Джейн прыснула со смеху вновь.  Взмах рукой. Смех. Взмах. Смех. Взмах. Смех. Смотря на всю проделанную работу, Джейн Поттер перестала смеяться вовсе.  Перед ней стояла незнакомая девушка, повзрослевшая словно на десяток лет за одни жалкие сутки, кусками отрезанное каре щекотало шею.  — Душ, — пустым голосом сказала этой девушке Джейн, а незнакомка повторила за Поттер движение бледных губ.  После душа, который обозначил для Джейн Поттер окончание этого долго дня, она вновь встала перед зеркалом, даже не решаясь взять полотенце для того, чтобы обтереться.  Теперь можно было лучше увидеть совсем блеклые синяки от рук Волдеморта. На запястьях всё ещё были налиты отметины от Крауча — он держал её сильнее, чем его повелитель, отчего запястья ныли. Она нервно дёрнула щекой, глядя в свои глаза, немного отдающие зеленой из-за покрасневших белков и лопнувших капилляров. Они казались совсем потухшими.  Всё. Не было больше той радостной первокурсницы, которая одаривала всех и каждого лучистой улыбкой. Не было и доверчивой девчонки со второго года обучения, которая смогла поверить доброму парню из дневника и принять в свою маленькую семью двоих слизеринцев. Не было и живой третьекурсницы, которая стремилась помочь Ремусу Люпину почувствовать себя настоящим человеком и доказать правду всему миру, что Сириус Блэк не предатель и не убийца. Осталась только погибшая внутри четверокурсница, которая только что состригла своё напоминание всем, кем была Джейн Лили Поттер.  Она взяла маску для волос Лаванды, которой Браун пользовалась один раз и все последующие два месяца ныла, когда же срок действия пройдёт. Джейн зачерпнула побольше прозрачного геля в ладонь и стала растирать его по голове, не обращая никакого внимания на то, что он капал туда же, куда упали волосы и капельки крови. Всё её внимание было уделено её новой внешности.  Из ванной Джейн вышла с прямыми короткими волосами.  *** Хогвартс был в трауре. Яркие цвета факультетских флагов были заменены чёрными в память Седрику Диггори, что умер от рук Волдеморта вчера. Джейн и Гарри сидели в самом первом ряду. Блейз и Тео защищали Поттеров от взглядов интересующихся студентов, сидя слева от них, Рон и Гермиона — справа. За величественными окнами Большого зала была мрачная погода под стать настроению собравшихся, кто-то рыдал, кто-то тихо перешёптывался, кто-то молча глядел на портрет улыбающегося и подмигивающего Седрика, такого живого, счастливого, но это была иллюзия — Джейн видела его труп каждый раз, когда закрывала уставшие глаза. Дамблдор сидел на директорском троне на возвышении, он устало потёр морщинистый лоб. Спустя минуту, когда он надел очки-половинки на свой длинный нос, в зале остались только тихие всхлипы учеников.  — Сегодня мы понесли невосполнимую утрату, — он говорил прерывисто, подбирая слова для речи. Дамблдор, подобрав полы тёмной мантии, тяжело встал с места. — Седрик Диггори был, как вы все знаете, изумительно трудолюбив. Он был совестливым и честным, и что самое главное он… он был верным, верным другом! Поэтому я считаю, что вы имеете право знать, как он погиб… Перед глазами Джейн мелькнула искра Смертельного проклятья, Гарри, сидящий по правую руку от сестры, нервно шевельнул пальцами обожжённой руки — он держал связь с палочкой Волдеморта достаточно, чтобы получить сильную травму от своего раскалённого оружия.  — Друзья… — промолвил Дамблдор вселяющим спокойствие голосом, это оттеняло то, что он сказал дальше. — Седрик Диггори был убит Лордом Волдемортом! Министерство магии не хотело, чтобы я вам это говорил. Но не сказать об этом, думаю, было бы оскорблением его памяти.  Гарри положил поверх кулака сестры свою руку, сжимая в неумелом жесте поддержки и понимании будущего ужаса, поджидающего за каждым поворотом двух Поттеров. Джейн переплела их пальцы, крепко хватаясь за тёплую ладонь брата. Они не смотрели друг на друга, взгляд их был направлен в воспоминания сегодняшней ночи. — Боль, которую мы все чувствуем от этой ужасной утраты напоминает мне… напоминает нам, что хотя все мы из разных стран и говорим на разных языках, наши сердца бьются, как одно сердце. В свете последних событий узы дружбы, которые завязались между нами в этом году… — он вздохнул, — важны как никогда.  Гарри поджал губы, Джейн сидела с пустым лицом.  — Если мы будем об этом помнить, значит, Седрик Диггори погиб не напрасно. Если мы не забудем об этом, значит, навсегда сохраним в наших сердцах юношу, который был добрым, честным, смелым и верным до самого конца. Джейн подняла взгляд и наткнулась на светлые печальные глаза директора.  — До самого конца… — прошептала Поттер одними губами обещание, а уголки губ Дамблдор немного приподнялись вверх.  *** День был на удивление солнечным. Джейн, Гарри, Гермиона, Рон, Блейз и Теодор были одни в купе, слушая треск несущегося на огромной скорости Хогвартс-экспресса. Плечо Гарри накренилось под весом головы сестры, а мысли обоих были далеко. Теодор читал утренний «Ежедневны Пророк», который ухватил на завтраке. Через время он громко вздохнул, откладывая газету на сиденье рядом.  — Ничего, — изрёк парень, откидывая с глаз отросший волос.  — Никаких упоминаний о нём или о том, что случилось в ту ночь? Вообще никаких? — положив локти на стол, погрубевшим голосом спросил Рон.  Тео, поджав губы, покачал головой.  — Они делают вид, словно ничего не было, словно никакой… — Гермиона сглотнула, — никакой Волдеморт не возвращался! Это не правильно. Это играет ему на руку. Фадж сам себя подставляет таким способом, никогда, ни в какие времена отрицание наступающего врага не было лучшей тактикой. Как он не понимает этого?  — Он считает, что Гарри свихнулся. — Поправив чёрный костюмный жилет, ответил Блейз. — Этого никто не говорит, но я уверен, что все министерские уверены, что это Гарри убил Седрика.  — А как они объясняют, что со мной тогда оказалась ещё и Джейн? — резко подал голос Гарри.  Блейз скривился.  — Не знаю, друг, — грустно ответил он. — Вообще мы мало, что знаем о том, что думает правительство на этот счёт. Да что говорить! Даже Скитер перестала писать свои выдумки, видимо, этой стервозе всё же не хило отвалили золота, и она уже продумывает грандиозный репортаж с твоим участием в роли сбрендившего двенадцатилетки.  Гермиона откашлялась. — Или… — под взглядами друзей Гермиона полезла в свою сумку, достав оттуда банку с большим зелёным жуком. — Она хранит молчание по, хм, некоторым причинам. Возможно, я научилась шантажу.  Все молча уставились на жука. Весь год компания никак не могла понять откуда Скитер берёт столько эксклюзивного материала для статей. Ответ оказался прост — Рита была незарегистрированным анимагом.  — С кем поведёшься… — хитро глянул на Гарри Рон, в шутку упрекая друга за события прошлого лета.  Джейн коротко улыбнулась. Сейчас, в компании родных, она чувствовала себя в тихой безопасности. Никто не мог им помешать, даже радостные визги Фреда и Джордж, которым Гарри сейчас передал тысячу галеонов для их магазина вредилок. Парню не нужны были деньги, а вот близнецам, что горели идеями и могли их воплотить, но были ограничены в финансовых возможностях, золото пригодилось бы.  Ближе к вечеру к ним в купе заглянула Дафна. Она хотела пообщаться с Джейн, но та не особо заинтересовано отвечала на её попытки вывести Поттер на диалог. Поэтому в скором времени Гринграсс под внимательным взглядом Гарри упархнула за дверь, оставляя их в молчании.  Не долгом…  — Итак, — протянул Малфой, сделав полшага в купе. Он оглядел сидящих, и лицо его искривила презритель­ная ухмылка.  У Джейн всё внутри загорелось пожаром ярости. Этот сукин сын смел приближаться к ним с Гарри после того, как его папаша примчался по первому свисту своего повелителя? И, кажется, все, кроме Малфоя, увидели этот блеск в глазах Джейн, потому что Блейз и Тео потянулись к палочкам, Рон положил на стол кулаки, а Гермиона прошлась нахальным взглядом по дружкам гадкого слизеринца и остановила его только на белобрысой морде. — Ты поймала какую-то жалкую корреспонденточку, а Поттеры — снова любимчики Дамблдора. Большое дело. Ухмылка на его лице стала шире. Крэбб и Гойл оска­лились. — Пытаемся не думать об этом, да? — тихо спросил Малфой, глядя на Гарри и Джейн. — Пытаемся сделать вид, что ничего не случилось? — Убирайся. — Мертвецки холодным голосом сказал Гарри. И стоило бы Малфою его послушаться. Джейн видела, как у Гарри набухла вена на шее, а рука потянулась к палочке.   — Вы на стороне проигравших, Поттеры! Я предупреж­дал вас! Я говорил вам, что нужно тщательно выбирать себе компанию, помните? Когда мы встретились в поез­де в первый день в Хогвартсе? Я говорил вам, не общать­ся с этими отбросами! — он дёрнул головой в сторону Рона и Гермионы, а потом одарил взглядом Блейза и Теодора. — И вами двум сердобольными предателями тоже. — И опять обратился к Джейн и Гарри. — Слишком поздно, Поттеры! Они умрут первыми, когда Тёмный Лорд вернётся! Грязнокровки и маглолюбцы будут первыми! Нет… вторыми, первым был Диггори… В купе сверкнули сразу четыре магических луча. Малфой, Крэбб и Гойл вылетели за дверь, вписываясь в стену поезда и скатываясь вниз тряпичной кучей.  Джейн ухмыльнулась, оглядывая всё ещё стоящих на ногах Рона, Блейза, Тео и Гарри с палочками в руках.  — Хорошо полетели, — оценила Поттер разукрашенные гнойными фурункулами лица слизеринцев, от макушек которых шёл пар.  — Очень точное попадание, мальчики, — похвалила парней Грейнджер.  Купе закрылось.  *** С платформы Джейн и Гарри забирали чёрные министерские машины. В дороге все молчали. По приезде в Литтл Уингинг, который, как узнала на днях Джейн, располагался всего в двухсот милях от Литтл Хэнглтона, их высадили у дома опекунов, что даже не вышли поприветствовать своих племянников. Мистер Уизли, всё время оглядываясь — кроме того, чтобы следить за Поттерами, он успевал разглядывать и местную небогатую архитектуру. Отец их друга проводил Поттеров до двери дома номер четыре и в скором времени распрощался с ними, сказав напоследок что-то про безопасность.  Вместо приветствий Джейн и Гарри услышали визг тёти Петуньи, о существовании которой они на самом деле немного забыли.  — Вернон! Вернон, погляди! — она во все глаза смотрела на Джейн.  — Что?! Что они уже успели натворить?! — пыхтя, бежал магл. Кажется, он ещё больше раскабанел за минувший год. — Ну наконец!  Он крикнул это так оглушающе громко, что Джейн скривилась в отвращении.  — Наконец ты срезала эти патлы! — схватившись за сердце, тонко улыбнулась магла.  Кажется, эти люди не замечали взгляда Джейн, которая в любую секунду готова была взяться, если ни за палочку, то за нож точно.  Из-за широкой спины матери выполз жирный Дурсль-младший с розовыми щеками и маслом на губах.  — И с чего такая радость, — шея Джейн резко дёрнулась от такого растягивания слов. — Она ещё уродливей стала.  Он нахально хмыкнул, одарив Джейн взглядом своих мелких глаз, и пошагал в сторону лестницы.  Бам!  И Дурсли склонились над своим сыночкой-свиночкой, хватаясь за его воротник и проверяя пульс.  Гарри врезал ему кулаком прямо в лицо, а тот не удержался и рухнул около чулана, что когда-то был Поттером единственным уголком мнимого спокойствия.  — Ещё хоть раз… — Гарри заговорил таким страшным тоном, что все Дурсли обратили на него внимание, — скажешь что-то в адрес моей сестры. И вместо кулака тебе в глаз прилетит палочка.  И, стуча тяжёлым багажом, Гарри стал подниматься в комнату на втором этаже. Джейн лениво прошла за братом, широко улыбаясь прямо в лица маглам в едкой усмешке алых губ.  Всю последующую неделю их не трогали.