Зазеркалье

      Вирт проваливался куда-то вглубь своего подсознания. Чернь пустого пространства без конца и края опутывала тело с головы до ног. Не за что опереться или ухватиться, и неизвестно куда в итоге ты упадёшь. В случае с реальностью, парень бы закричал от ужаса. Ведь он может разбиться! Вдребезги! Прямо как фарфоровая кукла, что всегда стоит на полках за стеклом, радуя своей декоративностью глаза других. Но он не мог. Он не чувствовал ни страха перед раскрывающейся бездной, ни тревоги. Тот ощущал будто бы вселенское спокойствие, как если бы прямо сейчас плыл по очень стремительному течению реки вне реального пространства. Как если бы ему удалось подчинить себе время и изменить окружение силой мысли. Только эта сила мысли вовсе не хотела ему покоряться. А может он сам не хотел ничего предпринимать? Да, так и есть. Снова всё стало тихо, но лишь на какой-то очередной миг. А так ли это плохо?       В этой нирване и течении из хаотичных мыслей парень наконец шмякается на пол, возникший в этом подобии пространства. Посадка была далеко не из мягких, однако по итогу вроде как всё оказалось цело и на своём положенном месте. Но первое время попытки встать или даже перевернуться на бок причиняли самую реальную боль. Голова ныла, а перед глазами появлялись яркие пятна. Вскоре головокружение прошло и тот смог крепко встать на ноги. Вокруг всё так же темно, за исключением белеющего и уходящего в горизонт пола, который имел некий фантомный жемчужный блеск. Может, это на самом деле некий параллельный мир, один из множества возможных?       Вирт несколько растерянно оглянулся и неуверенно зашагал. Куда? Тот и примерного понятия не имел. Одному чёрту было известно. Кстати, может ли быть в этом замешан тот самый чёрт? Точно ли он куда-то шёл или просто топтался на месте — неясно. Точно лишь было предположение того, что он движется прямиком в пучину. В Бездну. Пройдя невесть сколько шагов, тот вдруг почувствовать пристальный взгляд на себе. Вновь оглянувшись по сторонам — видна была лишь густая разросшаяся плесенью пустота. Ещё через несколько мгновений где-то очень близко эхом прошёлся чей-то смешок. Парень ускорил шаг, продолжая идти, предположительно, вперёд, надеяться выйти хоть куда-нибудь. Сердце громко, как барабан, стучало в груди. И вдруг снова чья-то рука на том же самом плече заставляет вздрогнуть, коротко стыдливо вскрикнуть и застыть на месте. На сей раз парень предпочёл не оборачиваться. — Тебе здесь нравится? — не сразу прозвучал голос почти у самого уха, всё же заставив резко обернуться и отстраниться.       Вирт увидел фигуру с человеческими очертаниями, достаточно красивыми и утончёнными. Белые как иней пушистые длинные волосы, бледнющая кожа и такие же белые ресницы и брови, сливающиеся с кожей высокого аккуратного лба. Только кое-где выражались синюшно-розоватые пятна: на сгибах тонких рук и колен, на областях щёк, век и губ. Казалось, будто мраморная статуя из эпохи античности сошла со стенда какого-нибудь музея и обрела ещё более живой, мягкий и привлекающий внимание вид. — Не пугайся, у меня с собой нет оружия, — хихикнуло нечто. — А оно м-может быть?! Кто ты…такое? Где я? — насторожился Вирт, сделав шаг назад, пока не желая подкупаться лишь одной миловидностью существа. Белокурое создание осторожно приблизилось и также аккуратно взяло его руки в свои и поднесло их к своему лицу, почти касаясь губами костяшек у основания пальцев. Оно улыбнулось, глядя ему в лицо, сощурив глаза и расплывшись в загадочной улыбке. Парень совсем не ожидал такого жеста по отношению к себе, а потому легко смутился. — Ты забавный. Впрочем, как и другие, — не отпуская руки парня из своих, спустя секунду молчания, длившуюся даже как-то слишком долго, то продолжило, — Как меня зовут? Ты человек, значит будет удобнее называть меня именем человеческим — Авдей. Где мы? Ты и сам прекрасно знаешь. Опережая твои вопросы — я тоже как и ты не знаю точного здесь течения времени. Ни меня ни уже тебя может не существовать вовсе. Ты здесь не потому, что чем-то отличился, просто такова наша участь с ближним моим по плоти Лакаром — принимать здесь всякое творение Господа. — Так, погоди, давай сначала– — Бог не стал говорить людям дважды, — просто перебило того создание.       Прислушавшись к царящей повсюду тишине, еле-еле, снова неизвестно где, стал слышаться глухой топот, похожий на стук капли из-под протекающего крана в ванной комнате. Тот медленно, но верно становился всё ближе. В конечном итоге в поле зрения показалась ещё одна фигура. Сливаясь с густой тьмой, та выделялась лишь очертаниями: материалом накидки, переливающейся бархатом, из-под которой выглядывал аккуратный застёгнутый до последней пуговицы воротник рубашки, ногами в брюках по размеру и блестяще чистой обуви, что стояли на полу, точно как на твёрдых сливках. Волосы и кожа тоже были угольно-чёрных оттенков. Прямая осанка придавала фигуре уверенный вид. — Лаки, что будем делать с ним? — ласково спросил Авдей. — Кажется я просил не звать меня так при гостях, — отозвался тот с приятной хрипотцой в голосе, поправляя манжеты на рукавах. Взглянув на наручные часы и обратив внимание на потерянного парня, тот продолжил, — Начнём по порядку. Кем ты считаешь себя? Опиши свою «многогранную» личность. — А-а, ну-у, меня зовут Вирт, я старшеклассник, играю на кларнете, пишу стихи… — всё так же сконфуженно, совсем не догоняя смысла происходящего, парень перечислял о себе различные факты. Что за дурацкий вопрос ему задали? — И это всё? — спросил Тёмный. — Ну, да, — ответил Вирт, пожимая плечами, — Так, почему я здесь? Почему снова в этом очередном плохом сне? — Сон? А ведь мы вполне осязаемы. Хочешь укушу тебя? — произносит стоя рядом Авдей. — Н-нет, спасибо! — подумав, парень решил всё же держаться от того подальше и отошёл от создания на пару шагов в сторону. Лакар всмотрелся холодными глазами, будто бы заглядывая в душу Вирта, и вздохнул. — Знаешь, парень, как сепаратная личность ты абсолютно пуст. Ладно, теперь к главному. Предлагаю попробовать тебе словить дух игры.       За долю секунды в поле зрения рядом вырос стол, поверхность которого выделялась на фоне общего монохрома зелёным полем, похожим на миниатюру классического футбольного. — Так, погодите, почему я должен играть с вами? Что вам нужно? Я не знаю как здесь оказался, я просто хочу уйти отсюда с миром и вернуться обратно домой к родным и близким, — заистерил парень. — Шшш, успокойся. Вряд ли ты выберешься отсюда сам. Для человека это за гранью дозволенных ему богом возможностей. Но если такой смелый — дерзай. Здесь кругом только пустота. И ещё: мы ничего не обязаны тебе объяснять. Скажу только одно: прямо сейчас ты не вправе делать самостоятельный выбор принять или отказаться. Прямо сейчас ты безлик, ты — никто. — Откуда вам знать…— Вирту только и оставалось прыснуть сквозь зубы. Что, блин, он несёт? Выходит слова и вопросы здесь ничего не дадут. Выбора просто нет и, видимо, не будет вовсе. — Итак, ознакомлен ли ты с правилами игры «чёрный валет»? — задало серьёзным тоном тёмное создание. — Никогда не слышал о такой, — развёл тот руками. — Вероятно потому что никогда по-настоящему не испытывал нужду или не принимал рискованных решений. Смешно предположить принимал ли ты собственные решения вообще. — А ещё я был несовершеннолетним для азартных игр. И принимать свои решения– — Какой правильный и сахарный, — перебив Вирта, Лакар проигнорировал последние слова и внезапно залился неестественным смехом, при этом будто бы на пару секунд увеличившись в размерах, — ближе к делу, — Тёмный бесцеремонно толкнул Вирта в сторону игрального стола и сам переместился туда за считанные секунды. Очевидно, что эти двое чувствуют себя как рыбы в воде в этой темноте, в отличие от бедного парня, что ощущал себя, мягко говоря, не в своей тарелке. Авдей также быстро переместился и нежно прильнул к плечу того, кладя на него свой изящный подбородок. Под выжидающим взглядом этих двух, Вирт проследовал к столу, как на эшафот. На что они собираются играть? У Вирта с собой нет ни единого гроша или чего-то полезного. Неужели на жизнь? — Чтож, раз так получилось, то вкратце пройдёмся по правилам, — в руке Лакара будто бы из воздуха возникла колода классических игральных карт, которые тот принялся тщательно перетасовывать, — Ты неопытный игрок, а потому нет смысла всё усложнять. Использовать будем одну французскую колоду карт, без джокеров. Сколько желаешь сыграть раундов? — Чем быстрее закончим, тем лучше, — буркнул парень, не испытывая никакого интереса к игре. Но раз заставляют, то другого выбора у него и нет. — Хм, ну, бог любит троицу. У тебя будет три попытки, чтобы обыграть меня — дилера, сможешь сделать это за 3 раздачи? — тот кладёт колоду карт перед собой и приступает к объявлению правил игры, — …для выигрыша ты должен набрать двадцать одно очко, ни больше ни меньше. Если случается иначе — проигрываешь. Преимущественно выигрышная комбинация состоит всего из двух карт — туз и любая карта знати. Тузы означают одиннадцать очков или одно, в зависимости того, как будет выгоднее игроку. Короли, дамы, валеты — по десять очков. Остальные карты соответствуют своим номиналам. — А на что мы играем? — Вирт всё-таки задал мучивший его вопрос. — Ты и сам уже мог догадаться, –сказав это Лакар расплылся в широком оскале. — На душу?.. — Меньшей ставки и не стоило бы ожидать. В противном случае у тебя не было бы шансов отсюда просто так уйти. Прошу ставки на стол. — Подожди, а чт–       По спине пробежал холодок. От внезапного чувства удушья, будто что-то попало «не в то горло», Вирт раскашлялся, от чего в уголках глаз проступили слёзы. В конце концов тот выплюнул в ладонь белый шарик, размером где-то с глазное яблоко. От этого неудачного сравнения стало ещё противнее и парень поспешил прогнать подобные мысли. — Клади её в отмеченное место для ставок.       Вирт ошибся в том, что успел привыкнуть к своим кошмарам. Он никогда бы не смог привыкнуть к сюрреалистичному бреду, вроде этого. Положив шарик на обведённый жёлтым отсек тот тут же воспарил над столом на полсантиметра. — Ставок больше нет, — провозгласив, Лакар раздал карты, перекрывая тем самым все пути к отступлению. Игра началась. Вирту, досталось две карты, как и тёмному существу, которые то, по правилам игры, положило на стол особым образом: одна карта рубашкой вверх, другая — вниз. — Что будет если я проиграю? — вновь задал вопрос Вирт. — Я заберу твою душу в своё распоряжение, всё очень просто.       Получив ответ, парень опустил взгляд на свои карты: восьмёрка червей и двойка трефов. Начало уже далеко не самое удачное, как показалось Вирту. Он перевёл взгляд на открытую карту Лакара. Дама червей. — А есть ли у меня возможность предугадывать комбинацию дилера? — Конечно, есть. В таком случае ты отзываешь ставку и остаёшься при своём. Но взамен весь прогресс игры анулируется. И мы будем вести партию за партией целую вечность.       Остаться без души или без права на выход отсюда? По сути не было почти никакой разницы. Однако лучше ли проиграть душу в самой первой раздаче? Уж точно нет. — Тебе стоит понабрать карт, — Лакар указал на колоду. — Давай. Лакар скинул тому карту сверху колоды. Туз бубнов! — О, у меня двадцать одно очко! А всё не так уж и плохо. — И правда, — тёмный перевернул свою карту, лежащую рубашкой к верху — тройка пик, — Удача, как ни странно, на стороне новичка, верно?       Тон Лакара в конце показался Вирту странным. Впрочем это не могло затмить того чувства, что в первый же раунд он смог отбиться. — Продолжим, — дилер собрал карты и положил их отдельно от колоды. На следующей раздаче Вирту выпали шестёрка бубнов и тройка трефов. Чуть хуже, но не критично. У Лакара десятка бубнов. Может ли быть второй картой туз? Вирт кивнул, мол, мало и Тёмный бросил тому третью карту. Восьмёрка трефов… Всё ещё мало до выигрыша, но в то же время шансов на него стало меньше. Парень вновь кивнул. На долю того следующей картой выпал король трефов. Вот чёрт. ЧЁРТ. Тот опустил голову и прикрыл глаза, на что дилер просто хмыкнул. Открыв свою карту, четвёрку пик, тот, по правилам, обязан был брать карты, пока не наберётся минимум семнадцать очков. Взяв первую сверху, уголки губ ранее невозмутимого лица приподнялись. — Семёрка бубнов, — тот показательно положил карту на стол, — в этом раунде, набрав двадцать одно очко, победил дилер. А тем временем у тебя осталась одна попытка отыграть свою душу. — Как одна? — Вирт и не заметил, как пролетели прошлые 2 раунда. Игра буквально прошла за считанные секунды. — Ты сам пожелал: «чем быстрее, тем лучше». И я утвердил твои 3 попытки.       Вирт тут же вспомнил свои слова ранее. Впрочем, что тогда, что сейчас отказываться от них было бы глупо. Следующая раздача. Пятёрка червей и шестёрка пик. Мало, ещё карту. Двойка червей. Ещё карту. Тройка бубнов. Да чтоб тебя. Руки вспотели, в горле пересохло. Ещё карту. Выпала дама пик… Видя растерянное выражение лица Вирта и довольно символичную последнюю карту, тёмное нечто расхохоталось сквозь зубы. Из-под ног поплыл белый, как сметана, пол. Нет, подожди. Ещё не всё. Какие карты у Лакара? Верхний — туз червей. Нет, не может быть. — «Чёрный валет», — медленно вскрывая вторую карту, тот так же тягуче, смыкая зубы в белом оскале, произнёс название комбинации, осознание которой пронзило парня изнутри. — Нет, подождите, как? Так быстро. Не может быть! Мне просто не повезло. — А в этом и весь смысл — тебе не повезло. Но ведь это исключительно твоя вина, разве не так? Ты совсем ничего не предпринимал по ходу игры: просто плыл по течению, наблюдая как утекают из-под собственных глаз карты, не проявив ни капли желания найти для себя какую-то выгоду в собственном положении и победить. А я уж думал здесь то в тебе проснётся азарт. Даже думать не пришлось, чтобы обыграть тебя. — Потому что ты дилер! — О нет-нет, дитя моё, — протянул Лакар, — не стоит перекладывать абсолютно всю вину только на дилера.       Тёмное создание перегнулось через стол и резким движением, внезапно когтистыми руками, взяло Вирта за воротник и притянуло ближе к себе. — Никому и положено быть никем. Это естественный отбор, который невозможно опровергнуть или изменить, — прошипел в лицо тому тёмный, принимая жуткий облик, — а теперь, твоя душонка — моя.       Лакар притянул к себе в крупную ладонь невидимыми обычному глазу усилиями белый левитирующий шарик. Что теперь ждёт Вирта там, одному богу известно. При том буквально. А так ли плохо уйти прямо сейчас в забвение? Никого не видеть, никого не слышать, никому не быть обязанным в чём либо. Нет, стоп. А как же милая Сара, что наверняка ждёт его, чтобы послушать кассету? Как же Грэг? Грэг! В его памяти всё ещё иногда всплывает свежее воспоминание, где он с заплаканным лицом просит Вирта вернуться домой. Это чувство ответственности за младшего, вероятно, и не дало в прошлый раз оставить того в Неизведанном. Нет, это бы легло тяжёлым грузом на всю его жизнь в любом случае. Нельзя сейчас всё бросить и уйти. Его ждут там, в его родной реальности. Но можно ли ещё что-то изменить, если уже проиграл душу Бездне? — Подожди, Лаки, — решил вмешаться Авдей, — Ты слишком жёстко поступаешь с ним. Дай ещё один шанс этому милому созданию. — Я же просил не называть меня так! — рыкнул тот на белое создание, — Он заслужил свой проигрыш. — Это не совсем тот случай, когда стоит пользоваться картами в рукавах. «Что? Так всё это время он жульничал?» — возмутился в своих мыслях Вирт. — Использовал всего два раза. Клянусь, в последнем раунде всё было по-честному. — Не воруй у Господа заблудшие души, что в силу юношеской глупости ещё не успели найти дорогу к нему. — Да-да, понял, не морочай мне голову этими проповедями в стотысячный раз, — тот опустил парня на землю, — так что ты предлагаешь делать с ним? Он же не жилец! — Не говори так, — Авдей подошёл ближе к Вирту. Спустя пару секунд пристального взгляда сощуренных, как у кота, глаз, видимо, в привычной для того манере, тот продолжил, — Скажи мне, дитя, какой самый чистый и правильный поступок ты бы желал совершить? Может хотел бы что-то для ближнего своего?       Что бы Вирт хотел пожелать для своих близких? Здоровье, любовь и благосостояние — всё это шаблонно и размыто. Если выбирать что-то конкретное и самое важное из них потребуется немало времени, чтобы принять решение. Но, кажется, времени у него не так много. — К чему эти уступки? Авдей, он честно проиграл последний раунд. Его душа обречена. Не лезь, — прыснул Лакар. — Сейчас всё поймёшь. Пожалуйста, не груби, Лаки. Тёмное создание тяжело вздохнуло и отошло в сторону. — Я просто хочу, чтобы близкие мне люди были счастливы, — не придумав ничего лучше, выпалил сходу Вирт. — Нет, это должен быть кто-то один, за кого ты бы смог отдать что-то равноценное своему поступку. Спустя ещё одно минутное молчание, Вирт продолжил: — Я бы отдал всё, чтобы была счастлива Сара. Да, я думаю для меня это главное. — Хм, ни кто-либо из семьи, ни твоя домашняя скотина, никто другой. Именно она, верно? И отдал бы всё-всё самое дорогое на свете? Ты уверен? — Да. — Что ж, любовь слепа. Однако я принимаю твою просьбу и передам к сведению всевышнему нашему. Твои слова об обмене на счастье её тоже приму и взыму плату, как посчитаю нужным. Сейчас может быть немного больно, потерпи, — Авдей коснулся своей хрупкой, но приятно мягкой, рукой щеки парня. Не успев переварить и осознать всё сказанное, что-то острое моментально вонзилось тому в шею. Глаза заволокла пелена, тело кинуло в холод и Вирт потерял сознание.

***

      Парень вновь падал неизвестно куда в том же пустом пространстве. Знакомое чувство, но сейчас вдруг стало всё иначе. Сопровождая его падение, откуда ни возьмись начался будто дождь из самородков золота: стали падать миллиарды мелких ярких звёзд, что оставляли после себя блестящий след сусальной, казалось, волшебной пыли, общими усилиями освещая нависшую вокруг тьму. Парень протянул руку вверх, касаясь кончиками пальцев одной из звёзд. Та приятно грела, не обжигала.       Вдруг снова боль падения и вот Вирт наконец раскрывает измучанные глаза, лёжа в гостиной на диване дома у Беатрис. Не поднимаясь с дивана, ещё какое-то время тот постарался привыкнуть к «новой реальности» и переварить всё, что довелось пережить за какую-то ночь. Вирт вылез из-под одеяла, сел и свесил ноги с дивана. В груди болело, будто нерабочую мышцу заставили придти в действие путём грубой силы. Можно было бы уже и привыкнуть. Вокруг ещё не успели рассеяться утренние зимние сумерки. А точно ли сейчас утро и Вирт случайно не проснулся посреди ночи? Тот перевёл ещё туманный взгляд на массивные часы с римскими цифрами на стене, висевшие рядом. Примерно пятнадцать минут шестого. И всё равно что-то здесь не так. В левой руке были ну очень странные ощущения. Обратив на неё взгляд, того парализовало от ужаса. Её нет! Левой руки нет! Будто бы никогда той и не было, на предплечье двигался лишь оставшийся от неё отросток плечевого сустава. От такой безумной жути Вирт не смог сдержать свой истошный вопль, послее вспомнив что все ещё спят и прикрыв рот рукой. — О, ты уже проснулся, Вирт? — в дверном проёме, как и в прошлый раз, появилась мать Беатрис, как бы задавая риторический вопрос, ответ на который был уже в самом вопросе, — Боже мой, где твоя рука?! Что случилось?! — женщина прикрыла обеими руками нижнюю часть лица в испуганном жесте, осторожно приблизившись. — Я не знаю, — ответит тот истеричным тоном. — Не волнуйся, мы обязательно всё решим, — та, стараясь приободрить парня, погладила его по плечу, — Завтрак скоро будет готов. Можешь сегодня подменить Беатрис и пойти разбудить детей? Мне нужно срочно идти.       Поручив это, та вернулась обратно на кухню. Застыв в шоке, блестящие солёные капли на лице будто застыли тоже. Неужто это та самая плата? Неужели не было чего-то другого, что можно было бы взять взамен? Надо было уточнять все условия, прежде чем соглашаться на такую сомнительную авантюру. Но хотя бы правая на месте.       Просидев так ещё минут пять, а может и больше, поводив правой рукой в области левого предплечья и твёрдо убедившись в пропаже, тот всё же нашёл силы встать с дивана. Надев свою высохшую нагретую камином одежду и скрыв под синим плащом пропавшую руку от лишних глаз, тот подтянулся по лестнице на второй этаж. Созвав всех на завтрак, тот так же с усилием, в отличие от всё таких же бодрых детей, спустился обратно в гостиную, погружённый в свои мысли. Те, как и вчера, быстро подготовили стол к трапезе. — Извините, я наверное не буду завтракать сегодня с вами. Спасибо за вашу доброту и гостеприимство. Мне нужно двигаться дальше. — Подожди, Вирт, ты куда? Ты не мог так быстро окрепнуть после сильного переохлаждения, — удивилась Беатрис. Вирт бросил смущённый взгляд в сторону и жестом попросил подойти девушку. Повернувшись спиной к остальным, тот приоткрыл занавес твоей накидки, оголяя болтающийся пустой левый рукав рубашки. — О боже, Вирт… Это не какая-то шутка, верно? — получив отрицательное мотание головой, глаза той округлились, что в глазах Вирта сделало её лицо ещё более похожим на мать, — Как это вообще возможно? — Я сам не знаю. Проснулся и вот… — оборвал на слове Вирт. Говорить про его странные сны тот не рискнул, не желая обзавестись косыми взглядами. Хотя стоп, они же в чёртовом лесу с живыми трупами и разумными животными! Что из этого ещё может быть ненормальным? — Если ты не против, мой отец знаком с мастером в городе. Это займёт правда какое-то время… — предложила Беатрис. — Нет, спасибо, я справлюсь. Я знаю куда могу пойти. — Ты уверен, что точно знаешь, а не просто будешь бродить по лесу в поисках чего-то пока тебя не укусит дикое животное? — Нуу, нет… Беатрис тяжело вздохнула, сделав жест ладонь на лицо. — Ты помнишь, как пройти к тётушке Шёпот? — спросил парень. — У меня было не так много поводов запоминать к ней дорогу. Но припоминаю, что это должно быть рядом с пастбищем её сестры Аделаиды… Подожди, — прерывания пару секундное неловкое молчание, Беатрис метнулась по лестнице наверх и обратно, неся в руках меховые рукавицы с тёплой шинелью. — Не стоило… — Не выпендривайся. Второе обморожение я уже предотвратить не смогу. Взял тот справочник?       Младший, увидев что тот собирается уходить, тоже подбежал к Вирту, протягивая свой деревянный меч в импровизированных ножнах из грубой ткани, что вчера тот использовал в их игре про рыцарей и пиратов. Огромный для мальчика, но относительно детских размеров для Вирта. — Вот, возьми. Кажется, я слышал вчера, что ты говорил про Зверя и что хочешь победить его. Возможно этот благородный клинок будет тебе нужнее. — Ох, ну, спасибо. Ты уверен? — Да! — гордо заявил тот. — Вирт, вот возьми. По пути всё равно проголодаешься, — мать Беатрис тоже не упустила шанса что-нибудь да сунуть ему с собой в дорогу. Она положила Вирту в руки достаточно добротный свёрток ткани. В нём лежали два яблока средних размеров, оставшихся с осеннего урожая, крупный кусок калача, горсть фундука и груша.       Обнявшись на прощание со всеми и вооружившись с ног до головы, накинув через плечо ножны с деревянным мечом, Вирт распахнул дверь, за которой было на удивление спокойно и тихо: ветер замолк, оставив после себя сугробы по половину голени. — Ох, надо будет выйти расчистить дорогу у двери, — прокомментировала девушка ситуацию снаружи. — Спасибо вам огромное, Беатрис, — Вирт натянул благодарную улыбку, справляясь с собственными мыслями, и помахал рукой, позже постепенно удаляясь от старого деревянного дома.