Бессонница

Рука нащупала выключатель, раздался щелчок, и под потолком вспыхнул мутный плафон. Его желтоватый свет осветил тесную прихожую, заставив тени разбежаться по углам. Лампочке недоставало мощности прогнать их, как следует, поэтому они притихли и затаились, ожидая, когда угаснет ее свечение. Мокрые насквозь кроссовки были брошены на коврик при входе, куртка- на банкетку рядом. Вешалка находилась всего на два шага дальше, но слабость в ногах оказалась красноречивее желания поддерживать порядок. На пороге в гостиную чуть не споткнулся. То ли из-за того, что перед глазами плыло, то ли, потому что телефон в кармане неожиданно дернулся и звякнул, оповещая о новом сообщении. В темноте дисплей вспыхнул синим прямоугольником. Венти 00:40 Ничего себе ты поздно домой возвращаешься. Все в порядке там? Щурясь от резкого света, Сяо выбил ответ: Сяо 00:41 Все ок. Не переживай. Просто сначала задержался с Чжун Ли, а потом решил прогуляться. Венти 00:41 Эх, уже дополнительными занятиями себя нагружаешь. Тебе бы отдохнуть и как следует восстановиться. «Да мы и не работали»- рассеянно подумал Сяо, но писать об этом не стал. Венти 00:42 Не забудь поесть, хорошо? У тебя в морозилке еще котлеты должны были остаться. Отправив смайлик с поднятым большим пальцем, Сяо поплелся к холодильнику. На ощупь нашел ручку и потянул за нее, выпуская наружу белое сияние и тянущий холод. Из главного отделения на него уставились четыре стеклянные полки. Все, как одна, пустые. Вид, от которого в животе шевельнулся страх. Как много еды можно купить на оставшиеся деньги? На сколько этого хватит? А потом что? Ответом послужила звенящая тишина в голове. Глаз зацепился за льдинку в углу. Сяо коснулся ее, и пальцы поцеловал холод, уколов нервные окончания так, что кожа слегка покраснела. Приятное ощущение. Он с силой прижал льдинку до хруста, заставляя ее жалить изо всех сил. Не отпускал, катал между пальцев, пока их кончики не онемели, утратив чувствительность, и действие не потеряло смысл. Ледяные укусы заставили туман в голове проясниться. Если подумать, он не так давно ел в кафе. Так что котлеты лучше на завтра оставить. Чувствуя виноватый укол перед Венти, Сяо захлопнул дверцу. Темнота сдавила глаза, но юноша быстро нащупал выключатель над плитой и зажег теплый прямоугольник света. Его брызги упали на обеденный стол, очертив силуэт пары книг и тетрадей. Напоминание о работе, которая должна быть выполнена до конца недели. Тошнило от нее так, что и поворачиваться в ее сторону не хотелось. Руки потянулись к ящику со столовыми приборами и достали смятый черный пакет. Развернули, высыпали его содержимое в побитую кружку, и в нос ударил едкий запах, лишь отдаленно напоминающий кофе. Последняя пачка низкосортной дряни, которую работникам разрешалось забрать из кофейни, если партия не продалась. Впрочем, теперь и этого будет не достать. Сяо пусто уставился на содержимое чашки. Через пару секунд до него дошло, и он ткнул чайник, чтобы подогреть кипяток. «Мысли путаются. Как противно. Если бы можно было как-то их сфокусировать»- он с силой потер глаза. «На чем-то…»- взгляд машинально скользнул выше и зацепился за шкафчик в дальнем углу. А ведь она все еще была там. За дверцей. Та небольшая коробочка. Два шага в ее сторону и пара резких движений- вот и все, что отделяло его от ясной головы. Сяо сделал шаг по направлению к шкафу, потянулся к ручке и резко остановился. «Это ненормально»- записка, прилепленная к дверце, преградила путь, сурово глядя на юношу сверху вниз. Желтый, мелкий, жалкий клочок бумаги. С косыми буквами, выведенными нервно в спешке дрожащей рукой. Слишком сильно для вещи, у которой не было глаз, опалял стыдом кожу ее порицающий взгляд. Так смотрят разве что на предателей. Ну да. Сяо ведь сам ее написал. Тогда, давно, когда еще пытался с собой бороться. Написал по одной простой причине: знал, что рано или поздно примет свою «вредную привычку», как норму. Удивительно, как перестраивается истощенное сознание, чтобы оградить себя от мучительных мыслей. К любой мерзости привыкает, лишь бы забыть, что что-то не так. Что с чем-то справляться не получается. А забывать этого никак нельзя. Ведь, если смиришься и забудешь, что находишься в яме - тут же перестанешь пытаться из нее выбраться. Вот, о чем напоминала записка, и слова ее жалили каждую нервную клетку отрезвляющим липким стыдом; насильно вытаскивали из памяти дни, когда все только начиналось, и спонтанное, тянущее желание взять в руки металл отзывалось внутри волной беспокойного страха. Тогда это желание казалось чужим, почти инородным. Диким. И правда. Как он вообще мог подумать, будто руки, покрытые свежими ранами - пустяки и едва ли не норма? А если бы он все-таки заговорил об этом с Чжун Ли? Или, не дай бог, начал бы отстаивать эту абсурдную точку зрения? Воображение живо нарисовало, как разочарование искажает красивые черты любимого лица, как оно бледнеет и перестает светиться этой вечно-теплой-свойственной-только-Чжун Ли улыбкой, и губы его, кривясь, произносят: «прощай». Несколькими часами ранее Сяо был на волосок от того, чтобы случайно, по собственной глупости, все испортить. Но самое страшное заключалось в том, что тогда юноша этого даже не понял. «А ведь о царапинах, - Сяо тут же поправил себя, - о ранах- это не единственная ненормальная мысль, с которой я свыкся. Я помню были и другие… Вот только о них я теперь никогда не узнаю. Не вспомню. Ведь их я не записал и теперь едва ли отличу от обычных»- осознание обожгло ужасом и скрутило внутренности в тугой жгут. «Какой же я всё-таки идиот»- с глубоким отвращением подумал юноша. За спиной щелкнул выключатель чайника. Из жестяного носика с тихим бурлением повалил густой пар. Сяо тяжело вздохнул, отошел от шкафа и наполнил чашку кипятком до краев, прикидывая, стоит ли включать молоко в список необходимых продуктов. Последний раз взглянув на шкафчик, юноша взял напиток и поплелся прочь. По дороге в спальню его взгляд зацепился за дверной косяк. Вернее, за скол на нем. Эта гнусная отметина, оставленная предыдущими жильцами (или, может, самой хозяйкой), отчаянно привлекала к себе внимание всякий раз, стоило пройти рядом. Как будто смеялась и говорила: «я- метка, оставленная кем-то чужим, и ты не в праве меня стереть, ведь ни я, ни даже этот ветхий дверной косяк тебе не принадлежим. Впрочем, как и любая другая мебель в этой квартире». Возразить отметине было нечего, поэтому Сяо лишь сильнее стиснул любимую чашку, которую перевозил с собой с одной квартиры на другую вот уже несколько лет. Спальня встретила его тяжелыми шторами и сбитыми простынями. Ничего, кроме скрипящей всеми досками кровати и небольшой прилежащей к ней тумбочки здесь не было. Если не считать темноты. Темно здесь было всегда, и темнота эта ложилась на плечи невидимым шелком, густо обволакивала с головой и ленивыми касаниями туманила взгляд и мысли, как это бывает перед тем, как провалиться в сон. Но, как бы она ни старалась, сознание отказывалось отключаться, застревая в пограничном состоянии полудремы, цепляясь за желание продлить уходящий день. Но и спать хотелось не меньше. Оттого шторы в комнате были вечно закрыты, чтобы ни в коем случае не нарушить нужную концентрацию темноты. Быть может, если она достигнет нужной густоты и плотности, все-таки сможет перевесить упрямое желание спрятаться от грядущего дня. Нужно просто подождать, пока комната не дойдет до определенной атмосферы, которая располагает ко сну. По этой же причине в спальне никогда не горел верхний свет. Вместо него- ночник. Пальцы дернули за короткий шнур, позволяя тусклому шару света пролить мягкие лучи на бардак, царивший на тумбочке, а было на ней сразу много всего: Зарядник, карандаш, исписанный лист, пара салфеток, прозрачный флакон антисептика, рулон марли и разобранная бритва. Вчера, как и сегодня, вернулся домой изнеможенный, потянулся к кухонному шкафу, но точно так же отдернул руку, обожженный стыдом. Вместо этого пошел в ванную, подставил лицо холодной воде и, когда ледяной всплеск ужалил щеки, распахнул глаза и увидел перед собой ее. Она лежала на полке, как и всегда. Бритва, которая оказывалась в руке через день. Нервный зуд под кожей тут же усилился и продиктовал новую мысль, подсказал, что ее лезвия можно и по-другому использовать. Так она и закончила, разобранная, на тумбочке в спальне. «Может убрать ее прочь теперь?»- угрюмо подумал юноша, изучая завораживающий металлический блеск. «Но зачем?- сразу же презрительно возразил сам себе, - под раковиной еще три идентичных станка. Выкинуть и их тоже? Чтобы завтра, бледнея, отдать последние деньги, потому что нечем бриться?» «Может, тогда и кухонный нож, принадлежащий хозяйке, выкинуть?»- продолжил он с издевкой. «Даже, если избавлюсь от него- останется иголка в шкафу, циркуль, точилка, ножницы, лед в холодильнике, собственные ногти в конце концов»- он сам удивился тому, как легко один за другим возникали в голове новые варианты. «Нет никакой разницы, висит записка на шкафу или нет- сорваться можно на чем угодно. Пока есть желание, мозг извернется, но найдет способ. И это даже не шутка» - с горьким отчаянием заключил юноша. Бессилие сжало его горло железными тисками, и он вдруг почувствовал себя ничтожно маленьким перед необъятным желанием любой ценой (хотя бы на десять минут!) избавиться от изнуряющей тяжести, которая непрерывно изводила вот уже несколько лет. Телефон в руке коротко дернулся и мигнул. Сяо добавил кружку кофе к общему бардаку на тумбочке и вдавил боковую кнопку: Венти 01:10 Мы скоро отмечать сдачу экзаменов будем. Не забыл? Разумеется, Сяо не забыл. Наоборот, вспоминал об этом по несколько раз в день, правда, лишь в том ключе, что приглашения не заслуживал. Вот и сейчас вина, вызванная сообщением друга, ощущалась настолько осязаемой, что сил преодолеть ее и ответить попросту не было (что только усугубляло ситуацию и заставляло почувствовать себя еще хуже). Поджав губы, юноша собрался отложить телефон, но оповещение звякнуло снова: Венти 01:11 Я тебя, кстати, не приглашаю! От приглашения ты откажешься, потому что, как всегда, надумаешь себе лишнего. Так что в день праздника я тебя просто с собой за руку потащу. Прямо как тогда, в библиотеку с Беннетом. Ты почетный гость, короче! Не приходить- не вариант. Телефон тут же дернулся еще раз: Венти 01:12 Все, давай, доброй ночи. Завтра вместе выберем еду и музыку. Я знаю, ты читаешь! Не парься. Все в порядке. Сяо скривил губы в слабой улыбке, чувствуя, легкое тепло благодарности. Иногда ему казалось, что Венти действительно умел читать мысли. Наверное, в этом не было ничего удивительного, ведь они были знакомы очень давно. Вздохнув полной грудью, юноша устало рухнул на кровать. В воздух взмыли золотые пылинки. Наблюдая, как они медленно кружатся в мягком свете, Сяо отметил, что наволочки следовало бы сменить. Он не делал этого с тех пор, как ушел Венти- не хотел стирать следы пребывания друга в своей квартире. Рядом с ними было не так одиноко. «Эх, Венти, стал бы ты так возиться с этими наволочками, если бы узнал, что всей твоей заботы хватит, чтобы я продержался всего неделю?»- Сяо вытянул руку над головой и принялся разглядывать свежие раны. Из-за них стоило бы почувствовать хотя бы легкий укол вины, но вид этот, наоборот, не вызвал внутри ничего, потому что казался таким же обыкновенным, как пара кошачьих царапин на пальце. «Должно быть, я действительно болен, - с горечью подумал юноша, - и болезнь эта заразна. Бессилие, которое грызет меня. Разве не его ощущает и Венти, когда, выкладываясь на полную, пытается мне помочь и видит, как усилия не приносят никакого результата? Стыдно. Как же, черт возьми, стыдно. И не перед собой же стыдно, а перед другими. За то, что сам себе не нужен. За то, что, несмотря на поддержку, не нашел, за что ухватиться, чтобы в своей жизни хоть какой-то смысл увидеть» Он перевернулся на бок и обнял себя руками, впиваясь ногтями в кожу. «Остаться бы одному уже наконец. Зря я все-таки ему дневники отдал, - Сяо в который раз усмехнулся этой мысли, зацепился за нее и стал с каким-то пристальным злорадством ее рассматривать, - а какая же это, впрочем, подлость. Лежать тут и думать, как бы испортить себе жизнь без ущерба для окружающих. Жаловаться, что не дают бедному-несчастному руки на себя наложить. Да еще и на праздник зовут! Мерзость. Если бы мог, плюнул бы себе в лицо. Невыносимо» Липкое, нестерпимое отвращение снова поднялось в нем и до того обожгло, что он не выдержал, рывком поднялся с постели, в одно движение оказался у тумбочки и схватил прозрачный флакон. «Вот он. Гребаный замкнутый круг. Винишь себя в том, что не находишь ни смысла, ни сил продолжать. Срываешься, режешь. В надежде выкроить хоть се-кун-ду отдыха от себя самого. Но секунда эта длится недолго- проходит и оставляет все с той же виной, которая, тяжелея, забирает последние силы и заставляет повторять, повторять, повторять. И я ведь всё понимаю, но не могу, не могу! Эти чувства больше и сильнее меня»- в отчаянии и с бессильной злобой подумал юноша, морщась от едкого аптечного запаха, когда прозрачная жидкость коснулась кожи. Тишину разорвал звук уведомления. «Не спится ему что ли?» - юноша с досадой взял телефон, ткнул его, чтобы вызвать меню и на секунду замер от удивления. Чжун Ли 01:20 Ты ежевику любишь? Из груди вырвался нервный смешок. Негнущимися пальцами, не совсем понимая, что делает, юноша набрал ответ: Сяо 01:21 Люблю, а что? Чжун Ли 01:21 Да так. Прости, я не разбудил? Не думал, что ты ответишь сейчас… Сяо 01.22 Все в порядке, я и не собирался спать. А вы… Сяо замялся, стер привычное «вы» и заменил на «ты». А ты почему не спишь? Чжун Ли 01.22 Да тоже как-то не тянет Может, раз такое дело, созвонимся? Пальцы свело нервным покалыванием. Сяо кинул затравленный взгляд в сторону тумбочки, зачем-то погасил лампу и, пытаясь унять мелкую дрожь, заставил себя выбить короткое «Окей». На дисплее высветился звонок, и юноша, поджав губы, вдавил зеленую кнопку. - Привет, - произнес голос, от которого все внутри все остановилось и трепетно замерло. - Привет, - эхом повторил Сяо чуть слабее и тише. - Еще раз. Мы ведь пару часов назад всего виделись. Повисла неловкая тишина. - Как ты? - Да нормально, - Сяо отодвинулся как можно дальше от тумбочки. – Вот, кофе сделал. - Кофе на ночь? - А я в любом случае уснуть не смогу, да и он на меня уже не действует. Я во время сессии злоупотреблял, вот и привык. - Ах, вот оно что! Должно быть, это один из «других способов» справляться со стрессом? - голос Чжун Ли переливался игривыми нотами. - Угу, - ответил Сяо, чувствуя, как и сам понемногу начинает улыбаться. - Как говорится, кофе не идеален, но старается. На той стороне послышался тихий смешок, от которого что-то внутри немного расслабилось. - Что мешает тебе уснуть? - Ответить честно? - Почему нет? - Не хочу, чтобы день заканчивался. Завтра неизвестно, что будет, а сегодня было не так плохо… Не считая некоторых моментов, - Сяо поправил упавшую на лоб прядь, стараясь не замечать тянущийся за рукой запах антисептика. И что хорошего сегодня произошло? Простой вопрос сбил юношу с толку, отозвавшись в голове звенящей тишиной. Действительно, почему он не хотел отпускать этот день? - Ну, мы в кафе посидели, - начал Сяо неуверенно. События, произошедшие несколько часов назад, казались недостижимо далекими. - Мы вместе курили. Кидали окурки в ту банку. И вы… Ты. Касался моих волос. Воспоминания постепенно оживали в памяти битыми металлическими осколками. Почему-то они казались чужими, будто покрытыми толстым слоем ржавчины, который приходилось с усилием счищать, чтобы разглядеть изображение в неровной поверхности. - Ты смеялся, когда увидел мою шутку с фотографией. Чем отчетливее воспоминания обретали форму, тем легче становилось на сердце. - Мы ведь можем повторить это и завтра, - в его ласковом голосе звучала улыбка. - Да? - выпалил Сяо наивно. - Да, - мягко рассмеявшись, подтвердил Чжун Ли. - Конечно. Кровь прилила к лицу, и дыхание перехватило. - Думая о завтра, представляй вещи, которые мы сможем сделать, - продолжил мужчина. - Которые тебе бы хотелось сделать. - А если мне ничего не хочется? - Совсем ничего? - удивился Чжун Ли. - Даже тогда, на остановке не хотелось? Воспоминание о нежных касаниях вспыхнуло в голове белой искрой, и от него горячим румянцем залились и щеки, и уши. Сяо нервно сглотнул: - На самом деле, - в тишине, сказанные шепотом слова звучали непозволительно громко, - может, и есть кое-что… - Не говори мне. Подожди до завтра, тогда и скажешь. Я в свою очередь тоже подумаю, и мы сравним. - Хорошо. На той стороне послышался шорох. - Ты что тоже сейчас в кровати? - Ага, не могу уснуть ведь. - Могу я спросить почему? - Дома слишком тихо. Иногда мне кажется, что к этому не привыкнуть. От этих слов в груди болезненно сжалось. «Наверное, у нас куда больше общего, чем кажется на первый взгляд»- Сяо печально улыбнулся себе под нос и сказал: - Ну, тогда… Нам остается только не класть трубку, пока оба не уснем. - Выходит, что так, - согласился Чжун Ли. - Правда? Я ведь пошутил. - А что мешает? Рядом с Чжун Ли всегда было так легко. Как будто этот человек делал саму жизнь проще, а преграды, поставленные ею- иллюзорными. - Вообще-то, ничего не мешает. Секунду, я сейчас,- Сяо быстро стянул с себя уличную одежду и залез под одеяло. - Ну, я готов. - Я тоже. «Интересно, Чжун Ли сейчас тоже в домашней одежде? Он носит футболки? А если не носит…»- юноша усиленно потер глаза, отгоняя стыдную мысль. Зайдешь ко мне завтра после первой пары? - вопрос прозвучал просьбой, и голос мужчины едва различимо дрогнул. Зайду, у меня как раз окно будет, - Сяо положил ладонь под голову и посмотрел на погасший дисплей. «Может, я уже сплю, и все это мне только снится?»- промелькнула в голове мысль. - Тогда доброй ночи, - донеслось вполне реальное пожелание с той стороны. - Доброй ночи, - эхом отозвался Сяо и закрыл глаза. «Неужели я в самом деле теперь могу попробовать сделать то, о чем мечтал в последние месяцы? Да и почему попробовать? Все ведь уже давно сделано. Он целовал меня, выжигая из сердца лед; касался кожи, разбивая оцепенение; гладил по волосам, охраняя сон от тревоги. Почему же я до сих пор не замечал этого? Ну конечно! Вот, чего я хочу. Хочу быть с ним и чувствовать завтра.»- стоило подумать эту мысль, Сяо показалось, что темнота, притаившаяся на шкафу, вспорхнула, спланировала вниз и начала медленно кружить по комнате, становясь гуще, плотнее. Вскоре юноша перестал различать, где шелест ее крыльев, а где шорох чужих простыней. Все это слилось в вереницу тихих отголосков, и они, заполнив собой все пространство, наводнили сознание безмолвным спокойствием, которое бережно потянуло за руку, заставляя упасть, потеряв ощущение пространства, и провалиться в глубокий сон.