Way down we go

Взгляд Эрика ужасал. Если бы он когда-нибудь посмотрел на меня так, я бы умерла на месте. И как только Бэй может с такой лёгкостью противостоять ему? – Мне жаль, Эрик, – повторил Бэй, – но это не мои проблемы. – Но ты обманул нас, – почувствовав, что Эрик сейчас взорвётся и, несмотря на субординацию, попытается придушить Бэя, я решила, что продолжить разговор должна я. Эрик, быть может, и смог бы одолеть Бэя, но не сейчас. Он же едва стоит на ногах. – Я не виноват в том, что вы повелись на эту стандартную уловку. – отчеканил Бэй. – Вы должны понимать, что... – Да-да, – прервала его я, закатывая глаза, – в жизни бесстрашных самое главное - бесконечные тренировки. Но ты посмотри на него, – я указала на Эрика. – На нём нет ни одного живого места! – Как и на нём. – парировал Бэй, указывая на Фора, что молотил грушу. Я выдохнула. Ну что за дела? – Послушайте, – почесав затылок, начал Бэй, – я прекрасно отделяю рабочее от личного. Ошибся, – он вскинул руки в примирительном жесте, – с кем не бывает. Понял свои ошибки и хочу извиниться. – сейчас он обращался исключительно ко мне. – Прости, что повёл себя, как мудак. – теперь он перевёл всё своё внимание на Эрика. – Ты отличный боец. Схватываешь всё на лету. В последнем спарринге ты упал чуть позже Фора. Я начислил баллы тебе. Да, обманул. Но это стандартная проверка, которая проходит каждый год. Такая же, как и полоса препятствий посреди ночи. Из всех перешедших в яму пришли только Фор и Грейси. И только им я начислил дополнительные баллы. Для Фора всё это суммировалось в первое место. Эрик, я не враг тебе, хоть ты и считаешь иначе. Мне нет смысла враждовать с тобой, как и тебе нет смысла ненавидеть меня. Бэй сложил руки на поясе. – Уже поздно что-нибудь менять. Поэтому вы либо идите дальше отдыхайте, либо Эрик может остаться и начать тренироваться. Сегодня это не даст никаких баллов, но это может отразиться на завтрашнем дне. Как это обычно бывает, спарринг даёт больше очков. – Ладно. – вздохнула я, краем глаза поглядывая на Эрика. Он пугал меня до чёртиков. – Мне правда жаль. – напоследок произнёс Бэй. – Ты прям невинная овечка. – интонация в голосе Эрика никак не вязалась с приторно наигранной улыбкой, что сияла на его лице. Я задохнулась. Мне почему-то показалось, что именно так выглядят убийцы, что медленно убивают тебя, скальпелем срезая кожу. Они растягивают это удовольствие, наслаждаясь криками своих жертв. Всё внутри съёжилось. Под ложечкой неприятно засосало. Я почувствовала, как мои ноги начинают подкашиваться. Никогда не видела, чтобы человек мог так сильно ненавидеть другого. А ведь я лишь краем глаза наблюдаю за Эриком. Каково же Бэю? Он ведь стоит прямо перед ним, смотрит в эти глаза, что сияют ненавистью. Если бы только можно было убивать взглядом. Это был неравный бой между яростью Эрика и хладнокровием Бэя. Я задыхалась от ужаса. Казалось, что напряжение между ними можно резать ножом. Нужно срочно попытаться исправить положение! – Кхм, – прочистив горло, начала я, но голос предательски дрогнул, – в таком случае мы пойдём. Я схватила Эрика за руку, пытаясь увести в сторону матов. Но тот даже не шелохнулся. Он вообще заметил, что я крепко хватаюсь за его ладонь? – Я повторюсь, – тихо, но вкрадчиво начал Бэй, – мы с тобой не враги, Эрик. И более того, я здесь только на время вашего обучения. Моё основное занятие - разведка. Я нахожусь в стенах родной фракции от силы пять раз в год. Потрать всю свою ненависть на того, кто действительно заслуживает этого. Бэй развернулся и ушёл, оставив нас одних. Эрик тяжело дышал, злобно глядя ему вслед. Я ещё крепче сжала его ладонь, пытаясь успокоить. – Брось, всё это ни к чему. – тихо шептала я, неспособная на большее. – Пойдём лучше... Не знаю... Воздухом подышим? – Мне нужно тренироваться. – ответил он, медленно направляясь к грушам. К моему великому удивлению, Эрик не выпустил мою ладонь. – Спарринг даст больше очков. Если хочешь, можем вместе выйдем. Я поддамся тебе. – предложила я, на что Эрик фыркнул: – И как мне тогда понять, насколько я силён? Если и выходить на ринг, то с достойным соперником. – Тогда я буду драться в полную силу. – Я же сказал: с достойным соперником. Я хмыкнула, несильно стукнув Эрика в плечо. Что ж, по крайней мере, к нему потихоньку возвращается чувство юмора. А это значит, что его злость медленно угасает.

***

Я пробыла с Эриком пару часов, а после оставила в полном одиночестве. Сама я решила воспользоваться правом выходного. Пускай он и был уловкой. Всё равно я ничего не потеряла. А Эрику сейчас нужно побыть наедине со своими мыслями, привести голову в порядок. Единственное, страшно было оставлять его наедине с Фором. Но в яме было полно бесстрашных, посему я решила, что если они и подерутся, найдётся тот, кто разнимет их. Я решила просто погулять по коридорам, отдаваясь своим мыслям. Последние недели были невероятно насыщенными. Быть может, позже зайду на кухню и попрошу ещё чашечку кофе, чтобы порадовать Эрика. Точно! - вспомнила я. Я ведь должна ему две сигары. Они хранятся у отца. Думаю он не будет против, если я одолжу парочку. Именно с этими мыслями я направилась в его кабинет. Подходя к двери, я заметила небольшую лампочку, что мигала красным. Отец заперся изнутри, поскольку идёт срочное совещание с важными персонами. Наверняка обсуждают детей изгоев. Отец уже сегодня должен дать ответ Маркусу. Что же они решат? Прошло минут сорок, когда дверь открылась, и из кабинета начали выходить люди. Последним вышел Макс. Он выглядел очень взвинченным. Даже не заметил меня. Я быстро метнулась внутрь. Отец сидел за столом. Его лицо было спрятано в ладонях. – Пап? – тихо спросила я, медленно подходя к столу. Он отнял ладони от лица, тяжело выдохнул, зачесал волосы назад и глянул на меня. – Эйнсли. – голос был пропитан усталостью. Хотелось укутать его в плед, уложить в постель и читать сказки до тех пор, пока не уснёт крепким сном. – Что приняли? – опускаясь на стул, спросила я. – Хотя не говори, – промолвила я, – и так понятно. Детям изгоев не будет дан шанс. Отец отрицательно покачал головой. Он выглядел очень плохо: весь осунулся, под глазами мешки, бледный. Как я не заметила этого на крыше? – Я слышал тебя, – мягко улыбаясь, начал он, – мне нравится, как ты мыслишь. Я хорошо воспитал тебя. Но я, как лидер, должен прислушиваться к мнению своих людей. Конечно, можно на правах всеобъемлющей власти делать, что хочется. Принимать решения, которые по душе исключительно мне. Но каким я тогда буду лидером? Когда-то эти люди выбрали меня, последовали за мной. Вложили свои жизни в мои руки, веря в то, что я подарю им хорошую и спокойную жизнь в Бесстрашии. Я должен из раза в раз доказывать им, что они не ошиблись. Я должен прислушиваться к ним. И выступать на советах от лица всего Бесстрашия. Высказывать единогласное мнение, даже если оно разнится с моим собственным. Быть лидером - это не просто получать всякие классные безделушки, – отец указал на планшет, которые имеют исключительно лидеры фракций, – это значит блюсти интересы народа. Бесстрашие ничто без бесстрашных. И если мои люди против того, чтобы дети изгоев получили шанс на лучшую жизнь, что ж, я готов принять это решение. Я готов собственными руками обрезать эту нить надежды для изгоев. Мне мои люди важнее каких-то там бесфракционников. Я с восхищением слушала монолог отца. Я так горжусь им! И пускай мне не нравится это решение, ведь я до сих пор считаю это нечестным. Я понимаю, насколько это тяжело - быть лидером. Руководить целой фракцией. Принимать такие сложные решения. Сколько жизней мы могли бы изменить! Но мой отец прав. В первую очередь нужно думать о наших людях. А уже потом обо всех остальных. Это такое сильное отличие Эрика от моего отца. Первый принял бы решение из собственных выводов. Он бы придерживался тех аргументов, которыми закидал меня на крыше. Но у него ушла бы всего секунда. В то время как мой отец принял решение только после тщательного обдумывания ситуации. Решение было принято только после того, как отец посоветовался с вышепоставленными лицами, что представляли Бесстрашие с ним наравне. Эрик против того, чтобы давать детям изгоев шанс. Мой отец за. Но они оба пришли к отказу. Вот только какими путями. Эрику никогда не стать таким же лидером, как мой отец. А нужно ли это вообще? Даже страшно представить, каким станет Бесстрашие без отца. – Ты устал, – произношу я, – но ты продолжаешь выполнять свои обязанности, хоть и хочешь в отставку. – А что делать? Всегда нужно качественно выполнять свою работу. – А может, тебе стоит принять решение в пользу своего собственного мнения? – улыбаясь, предлагаю я. – А что? Одним выстрелом убьём двух зайцев: и дети изгоев получат шанс на лучшую жизнь и тебя турнут с поста руководителя. Сплошные плюсы! Отец тихонько смеётся. – Я бы хотел видеть тебя на этом месте. – мечтательно произнёс он. – Да ну, брось! – фыркнула я. – Опять начал свою шарманку? У нас что, монархия? Ты - король, а я принцесса? И твоё кресло, как трон, перейдёт мне по наследству? – Знаешь, – начал он тем самым отцовским тоном, которым обычно поучал меня жизни или читал нотации, – тот, кто стремится к знаниям, всегда стремится к власти. Но такие люди сбиваются с пути. Власть развращает их. Опьяняет их рассудок, превращая в чудовищ, которые, считая себя всемогущими, вытворяют ужасное беззаконие. Именно поэтому власть нужно отдавать тем, кто её не жаждет. Именно поэтому городом руководит Отречение. Именно поэтому Шон назначил меня своим преемником. Именно поэтому я бы хотел видеть тебя следующим лидером. Джанин ещё молода. Она не понимает этих вещей. Говорит, что стремится построить лучший мир, но... Её помыслы не так чисты, какими она их преподносит. Такие люди опасны. И их союзники тоже. – Оставайся лидером! – взмолилась я. – Защити Чикаго от неё и её приспешников. – Я уже стар. – мягко улыбаясь, ответил он. – Нет у меня сил бодаться с этой молодой кобылкой. Вот если бы кто-нибудь молодой заменил меня... Кто-нибудь, кого я хорошо воспитал... Кто-нибудь, кого бы я мог обучить тонкостям лидерства. Кого бы я мог направить... Сделать одним из лучших лидеров за всю историю Чикаго... – Макс! – приходит мне на ум. – Да тьфу ты! – чертыхается отец. – Прости, пап, – неловко улыбаясь, отвечаю я. – Посуди сам. Какой из меня лидер? С моим-то мышлением. – Я научу тебя. – Все ожидают увидеть Макса после тебя. Он твой протеже. Это не вызовет никаких вопросов. Многие в Бесстрашии проголосуют за него. Они знают, что он сильный боец. – Не забывай, – парировал отец, – у меня будет последнее слово. – Которое один из Советов запросто отвергнет. – У них не будет ни одного повода для этого. Тем более, – тише добавил он, – поспешил я с решением. Макс в последнее время изменился. Уж не знаю, каким будет Бесстрашие в его руках, но я знаю, каким я вижу его под твоим предводительством. – Пап, – засмущалась я. – Перестань. Макс идеально подходит на эту роль. И давай не будем забегать в будущее. Нужно жить сегодняшним днём! Отец улыбнулся. Хотел ещё что-то сказать мне, но я быстро перебила его: – Дай мне две сигары, пожалуйста. Его ошарашенное лицо я запомню на всю жизнь.

***

Зайдя в общежитие, я заметила девочек, которые шептались о чём-то. Агата, Грейси и Тара сидели на кровати первой. Улыбались, активно жестикулировали руками. Щебетали, как птички. – Эйнсли! – заметила меня Агата. Она помахала мне, хлопая по месту рядом с собой. Я направилась к ним. – О чём болтаете? – Да так, – ответила Тара. – О том, о сём, пятом, десятом. – О мальчишках, – добавила Грейси, играя бровями. Я смутилась. На что она намекает? Агата тоже хихикнула, глядя на меня извиняющимся глазками. – О чём вы? – я чувствую, как горят щёки. – Да брось, – хмыкает Грейси, – только слепой не видит того, что происходит между тобой и Эриком. – Только он один удостаивается всяким подачкам со стороны дочки лидера. – притворно обиженно сказала Агата, надувая губки. – Ой! – икнула я, – вы тоже что-то хотите? Вы только скажите, мне несложно. – Да расслабься, Эйнс, – хохотнула Тара. – Нормально всё. – Ой, девчонки! – воскликнула Грейси. – А пошлите в клуб! Потанцуем, – бывшая искренняя начала двигать плечами, изображая подобие танца. – Быть может, познакомимся с какими-нибудь красавчиками! Почему только мальчишки могут оттягиваться? То, с какой скоростью девочки собрались и направились в клуб, зажав меня посередине. Мы шли вчетвером, держась за руки. Мы все были приблизительно одного роста. Единственное - Агата на несколько сантиметров ниже нас. Я была рыжей, Грейси - блондинкой, а Тара с Агатой были обладательницами коротких тёмных волос. Интересно, какое впечатление мы создаём? Наверное, люди думают, что мы лучшие подружки, которые вместе всю жизнь. Но правда такова, что я практически не общаюсь с ними. И та лёгкость, с которой они приняли меня в свою компанию, не может не удивлять. Войдя в клуб, нас оглушила громкая музыка. Девочки тесно сжали меня, протискиваясь к центру. К танцполу. Повсюду находились бесстрашные, которые отдыхали после изнурительного дня. Они танцевали, пили, курили. Кто-то даже придавался любовным утехам. Тара и Грейси оставили нас с Агатой, направляясь к бару, чтобы купить что-нибудь. Агата развернулась ко мне, начав танцевать. Она быстро поймала ритм песни, полностью растворяясь в ней. Хорошо ей. Как бывшая дружелюбка, она привыкла к каждому дню относиться как к празднику. Они там у себя каждый день пели и танцевали. Я же танцевала только в комнате, в полном одиночестве. Неловкость, что окутала меня подобно цепям, начала отступать. Я вслушивалась в мелодию незатейливой песни, пытаясь расслабиться. Может, мне выпить? Нет, - фыркнула я, - мне хватило того вина на крыше. Больше иметь дело с алкоголем я не хочу. Агата чувствовала себя прекрасно. Она во всю веселилась, танцевала, временами прижимаясь ко мне. Я начала смеяться. Стало так легко! Уже полностью забывшись, я отдалась во власть песне, позволяя ей забрать мой разум. Тело жило отдельной жизнью. – А что у тебя с Эриком? – перекрикивая музыку, спросила Агата. – А что у меня с ним? – вопросом на вопрос ответила я. Агата загадочно улыбнулась, играя бровями. – Он смотрит на тебя. Я замерла. Что? Развернувшись, я заметила, как к нам направляются Тара с Грейси. За их спинами виднелась барная стойка. На одном из стульев сидел Эрик, внимательно глядя на меня. Когда он заметил мой взгляд, он отсалютовал мне бокалом с тёмной жижей. – Мы взяли текилу, – кричала Тара, – не знаю, что это, но звучит вкусно! – Эйнсли! – Грейси настойчиво пыталась впихнуть мне в руки стопку. – За наш девичник! – произнесла тост Агата, залпом выпивая содержимое. Девочки повторили за ней. Я незаметно вылила содержимое своей рюмки, делая вид, что тоже выпила. – Девочки, я сейчас. – сказала я, вручая пустую рюмку Грейси. – Оп! – послышался одобрительный вопль Тары. – Первая пошла! Чем ближе я приближалась к Эрику, тем отчётливее замечала, что у него что-то блестит на губе. Лишь когда я подошла чуть ли не впритык, я поняла, что это очередной пирсинг. Эрик проколол нижнюю губу. Колечко так заманчиво поблескивало. – Тебе идёт. – я попыталась перекричать громкую музыку. – Можно потрогать? Эрик наклонился ко мне, чуть приоткрывая губы. Я коснулась кольца в его нижней губе подушечкой пальца, отмечая, что он сделан из качественного метала. – Ауч! – едко ухмыляясь, процедил Эрик. Я тут же одёрнула руку, испугавшись, что сделала ему больно. – Я думал, ты прикоснёшься губами. Я смутилась, надеясь, что в полумраке, что царил в клубе, Эрик не заметит мои покрасневшие щёки. Взгляд упал на барную стойку. На ней, рядом с его бокалом стояла какая-то пустая бутылка. Интересно, как много он выпил? Я недостаточно знакома с Эриком, чтобы говорить, что я никогда не видела его настолько пьяным, но я не могу не думать об этом. Конечно, Эрик в Бесстрашии всего ничего. Да и там, на крыше, мы выпили совсем чуть-чуть. А сколько он выпил тут, раз его взгляд так поплыл? Он что, так сильно подавлен вторым местом, что глушит обиду и злость алкоголем? – Эрик? – я обхватила его ладонь. – Пошли в общежитие? – Ну, пошли, – странно улыбаясь, ответил он, позволяя мне обнять себя. Свою руку он закинул мне на плечо, пока я обнимала его за талию. Хотя это сложно назвать объятием. Я была намного меньше Эрика по габаритам. Моя рука покоилась на его пояснице. Не знаю, сколько он выпил, но шёл он вполне ровно и уверенно. Он уже практически не хромал. – Как много ты выпил? – спросила я, когда мы вышли из клуба. – Когда успел сделать очередной пирсинг? Как ты себя чувствуешь? – Всё-то тебе расскажи. – ответил он, тихонько посмеиваясь. Красивый смех, - пронеслось в моей голове. Я ближе прижалась к Эрику, подстраховывая его. Не то чтобы от меня был какой-то прок. Да и Эрик шёл ровно, так и не скажешь, что перебрал с алкоголем. Но характерный запах, пьяный блеск в глазах и неконтролируемое хихиканье выдавали его. – Никогда бы не подумала, что увижу тебя когда-нибудь настолько пьяным, – хмыкнула я. – Зачем же столько пить? Эрик запнулся и чуть не поцеловался с полом. Но он вовремя успел среагировать, выставив руки и устояв на ногах. Глупый смешок вырвался из меня. – Ты как большой неуклюжий кот. – изрекла я. – Такой забавный. Нужно почаще тебя спаивать. Того, глядишь, добрее станешь. Эрик широко улыбнулся, начав искренне смеяться. Ну точно, нужно чаще подливать ему! Так непривычно видеть кольцо у него в губе. Мимолётная мысль ужалила меня, подобно пчеле. Каково целоваться с Эриком? Как это колечко будет ощущаться? Какой вкус у его губ? Я мотнула головой, отгоняя ненужные мысли. Ну что за глупости в моей голове? Я повела Эрика дальше по многочисленным коридорам. Под действием алкоголя Эрик действительно превращается в другого человека. Когда мы вошли внутрь, несколько ребят оглядели нас, но быстро утратили интерес. Я помогла ему дойти до его кровати, опуская. Но Эрик крепко схватил меня, падая на постель вместе со мной. Я оказалась прижата к его груди. Приподнявшись на локтях, я хотела встать, но рука Эрика обвила меня и начала играть с волосами. – Мне понравилось спать с тобой, – признался он, глядя куда-то в потолок. – Вы спали вместе?! – вопль Барбары испугал меня. Она стояла рядом с кроватью Эрика, вся красная от злости. Пыхтела, как поезд. – Чего уши греешь? – огрызнулась я. – Иди куда шла. Возможно, другие ребята тоже слышали нас. Но впервые жизни мне по-настоящему было плевать на то, что они могут подумать. – Пошли в твою комнату, – продолжил Эрик. Теперь его пальцы начали вырисовывать незамысловатые узоры на моём плече. Слишком интимно. Дыхание сбилось. – Эрик, – прошептала я, прочищая горло. Губы пересохли, поэтому я облизнула их. Это не укрылось от пристального взгляда парня. – Ты красивая. – произнёс он с хрипотцой в голосе, что пустила табун мурашек по моему телу. – Ты пьян. – выдавила из себя я, покрываясь краской. Сейчас это точно не могло остаться незамеченным. – И что? Завтра я буду трезвым, а ты всё ещё будешь красивой. Ночью я так и не смогла уснуть. Сердце неистово стучало, а живот скручивался в узел каждый раз, когда я вспоминала слова Эрика. Красивая. Он правда так считает? Или это пьяный бред? Дурацкая улыбка до ушей не хотела покидать меня. Эрик бы в жизни не сказал мне этих слов на трезвую голову. Может, его действительно стоит почаще спаивать?