Вкус

Хорошо, что Киллуа выбрал этот фильм, думает Гон, зарывшись кулаками в копну серебристых волос. Он потерял представление о сюжете фильма давным-давно, он никак не может оправиться от острой нехватки внимания. Хотя не похоже, чтобы его это действительно волновало. В любом случае, Киллуа гораздо, гораздо интереснее любого немого фильма. Ощущение его локонов между пальцами Гона мягкое и шелковистое; то, как его губы беззвучно двигаются по губам Гона, гипнотизирует, запоминается; то, как его элегантная рука обвивается вокруг шеи Гона, заставляя тёмноволосого выгибаться под его прикосновением— и Гону это нравится. Ему нравится целовать Киллуа, и почему-то целовать его в заднем ряду какого-то случайного кинотеатра даже лучше, чем их обычные поцелуи. Здесь никто не обращает на них внимания, и Киллуа не охвачен своим обычным приступом смущения, чтобы попытаться оттолкнуть Гона. Он просто сосредоточен на Гоне, точно так же, как Гон сосредоточен на Киллуа. И всегда лучше, когда мир тает, и всё, что остается, — это они двое, их губы, их тела и их желание быть ближе, чем когда-либо. Гон вздыхает в губы Киллуа. Свет мерцает за его закрытыми веками, пока идет фильм. И единственное, на что Гон может обратить внимание, — это Киллуа.