Moments

      Баркод плавает, качается на грани сна и реальности, ощущая тепло и уют, и медленно открывает глаза, хрипло произнося:       – Доброе утро, котёнок.       Джефф что-то неразборчиво мычит ему в шею, обнимая со спины, продолжает нежно целовать мягкую кожу и ласкать местечко ниже пупка, практически пробираясь рукой под ткань белья. Он редко просыпается с настолько сильным и неистовым желанием, которое нельзя контролировать, но сегодня ему хочется всего и сразу: поглотить, присвоить Тиннасита, который и так, вообще-то, принадлежит ему.Только Сатуру сейчас так мало этого, он шепчет горячо на ухо:       – Можно? – спрашивает разрешения, чтобы доставить удовольствие им обоим.       – Можно, – без промедления, на выдохе и прикусывая губу, когда Джефф отстраняется на несколько мгновений, скинув с них одеяло, дотягивается к смазке, оставленной вечером на тумбочке, и стягивает с них с обоих бельё, на секунду залипая на упругих аппетитных ягодицах.       Баркод пытается перевернуться на другой бок или лечь на спину, но Сатур не позволяет, притирается к нему всем телом, давая ощутить утреннее возбуждение, прижимающееся к его заднице, и выдавливает лубрикант на пальцы, смазывая сначала себя, а после обхватывая рукой член Тина.       – Я хочу так, – бормочет музыкант, просовывает чистую руку под телом парня и обнимает его поперёк груди, сильнее вжимая в себя. – Такой тёплый и мягкий после сна, мой любимый мальчик, – Джефф прикрывает глаза и толкается бёдрами, проезжаясь между ягодиц Кода, по его сжатой узкой дырочке и мошонке, вызывая тихий стон. Сатур понимает, что ему будет недостаточно такой стимуляции и давления, но ему хочется именно так, поэтому он проходится ладонью по члену Баркода, гладит, нажимает большим пальцем на головку и синхронизирует движения своего члена между ягодиц и бёдер, лаская эрекцию Тиннасита в том же ритме. И это горячо, непривычно и так приятно, что перед глазами начинает искрить у обоих.       Тин цепляется за предплечье Джеффа обеими руками, запрокидывает голову и тихо, но чувственно стонет, стараясь напрячь мышцы, чтобы Сатуру было ещё лучше. Они уже когда-то практиковали межбёдерный секс, но тогда у них была немного другая поза и целью было именно достижение оргазма таким способом, но сегодня же мужчина просто дразнит его, заставляя дрожать из-за того, как горячая головка проезжается по колечку мышц дополнительно к руке, двигающейся по твёрдому члену.       – Пи’Дже... – «фф» теряются где-то в очередном стоне, потому что ритм увеличивается, пальцы сильнее обхватывают крепкую плоть и ласкают головку, скользят по вздувшимся венам и перекатывают потяжелевшие, налитые яички, преступно быстро подводя к оргазму.       – Сейчас будет хорошо, малыш, давай, – Сатур бормочет, слизывая с верхней губы пот, случайно царапает ногтями тонкую кожу и впивается во взмокшую шею кусачим поцелуем, пока тело Тина дрожит от оргазма.       Парень дышит широко раскрытым ртом, пытаясь разжать онемевшие руки, и слегка неуклюже переворачивается на другой бок. Тин смотрит в глаза любимому, гладит его лицо и обхватывает пальцами шею, глубоко лениво целуя. Второй ладонью он скользит по широкой груди и плоскому животу, мимолётно гладит подвздошные косточки и обхватывает член Сатура, одновременно с этим толкаясь в его рот языком.       Они целуются вкусно и сладко, музыкант массирует и сжимает упругие ягодицы, трёт влажную из-за лубриканта дырочку и неконтролируемо толкается в кулак парня в поисках оргазма. Который настигает его, накрывает с головой, словно лавина, и Джефф заливает спермой тонкие пальцы, прикусывая нижнюю губу, и стискивает задницу Кода с такой силой, что, наверное, могут остаться синяки.       – Доброе утро, малыш, – Сатур улыбается прямо в губы Баркода, поверхностно дыша, обнимает его и прижимает к себе, снова целуя, только теперь медленно и нежно, с удовольствием лаская его язык своим. Его удовлетворённая потребность сворачивается в животе и урчит, когда Тиннасит отвечает на поцелуй и обнимает в ответ, прижимаясь близко-близко. Такое «доброе утро» – отличное начало любого дня.