Маленькая услуга из дружбы и любезности

Когда Арамис, решив, что их представление уже достаточно показательно, попытался отстраниться, рука на его затылке не дала прерваться – вместо того Атос только теснее прижался к его рту своим и, наклонив слегка голову, робко коснулся его губ языком, спрашивая разрешения. Поняв, что Атос заигрался, Арамис покраснел, но все-таки, по ему самому неясной причине, пошел другу навстречу, позволив тому углубить поцелуй – и даже тихонько застонал, когда их языки соприкоснулись… - Ах ты тварь! – услышал Арамис за своей спиной, прежде чем почувствовал, как яростные женские руки дергают его за плечи, стремясь оторвать от Атоса. Продолжать целоваться не было никакой возможности, так что в следующую секунду Арамис испуганно повернул голову и встретился лицом к лицу с разъяренной мадам Муварье. - Убедились..? – почти успел спросить он с неуверенной улыбкой, прежде чем женщина взвизнула: «Шваль белобрысая, язвить мне еще будешь!» и со всей своей немалой силой залепила ему звонкую оплеуху. - Мадам Муварье! – воскликнул пораженно Атос. От неожиданной боли и столь же неожиданного унижения Арамис широко раскрыл глаза и в шоке дотронулся до горящей щеки ладонью. - А ну слезь с него, дрянь такая! – продолжила бесноваться мадам Муварье, в своем гневе начисто позабывшая дворянский этикет, - бесстыжая скотина! – и с силой, редкой для женщины, и впрямь стащила Арамиса с колен своего бывшего возлюбленного, чтобы сразу же, как он оказался на ногах, как птица когтями вцепиться в его прекрасные золотые волосы. Арамис вскрикнул от ужаса, хватаясь за злые руки, которые с нескрываемым азартом стремились к тому, чтобы начисто лишить его шевелюры… - Прекратите сейчас же! – воскликнул Атос, наконец сообразивший, что пора вмешаться и, схватив женщину за запястья, потребовал отпустить его друга, - успокойтесь, ради бога, Люсиль! Звук ее имени несколько смягчил женщину. Она вздохнула и расцепила пальцы, но глаза ее по-прежнему горели яростью, когда Арамис выпрямился и дрожащими руками стал приглаживать волосы. Правая щека его все еще горела от пощечины, а на ресницах дрожали мелкие слезы… Люсиль зло усмехнулась – стоило и лицо ему исцарапать… - Что на вас нашло, мадам Муварье? – вставая между ней и Арамисом, строго спросил господин Атос, глядя на нее с осуждением и ужасом. Она вскинула подбородок – бледная, гордая и – злая: - Вы еще смеете спрашивать! - бросила она ему в лицо, - Ни одна женщина не потерпит такого отношения! Атос вздохнул про себя – он ясно ощущал, что она близка к истерике и страшно не желал усугублять ситуацию. - Но, моя дорогая,- начал было мужчина, стараясь говорить убедительно и мягко, - ведь я предупреждал вас, что не достоин тех нежных чувств… - Вы и впрямь не достойны! – дрожа от ярости, почти крикнула она, вперив взгляд в того, кого всего час назад надеялась женить на себе, - И не только моей любви, но и права жить в моем доме! – голос ее был оглушающе звонким, и чувства дрожали в них ужасающе яркими нотами, - Выметайтесь отсюда сейчас же! Ненависть в ее серых широких глазах потрясла Атоса – лишь единожды он вызвал в женщине столь неприкрытую ярость... На мгновение весь мир и вся Вселенная – со всеми звуками и красками – прекратили свое существование вовне, заключив себя в самой страшной женской злобе… - Так вы его хозяйка, - вдруг услышал за своей спиной Атос знакомый голос, и этот тихий удивленный шепот заставил его вернуться к сиюминутной реальности. Он заставил себя вдохнуть и успокоить встревоженные нервы. - У меня оплачено до конца месяца, - сказал он мадам Муварье, стараясь казаться невозмутимым, но знал наверняка, что воспоминание коснулось взволнованной бледностью его лица. Женщина сердито нахмурилась. - В таком случае съедете через неделю, и никаких отговорок, - сказала она досадливо, скрестив на груди руки в упрямом жесте. Хоть до конца месяца оставалось гораздо больше недели, Атос не стал спорить и лишь кивнул в ответ. Арамис же поразился безучастности его друга к собственной судьбе и вновь нашел необходимым вступиться за него: - Тогда возместите ему неустойку, сударыня! Атос страдальчески приподнял брови: - Оставьте это, Арамис, - произнес он со вздохом, выказывая своим видом, что стоит выше таких мелочей. Эта снисходительная высокомерность явно задела Люсиль. Она вспыхнула: - Да он платил меньше, чем любой другой постоялец на его месте! – воскликнула она, сотрясаемая гневом от проявленной к ней несправедливости, - Эти жалкие су за две комнаты..! – и, вновь обратив взгляд к своему бывшему будущему супругу, она скривила в отвращении улыбку, - Будете искать себе новое место, узнаете настоящие расценки! Атос удивленно поднял брови, но заставил себя в ответ улыбнуться: - Как скажете, моя дорогая, - примирительно произнес он, чем рассердил мадам Муварье еще больше. - Я не ваша дорогая, - угрожающе прошипела она, подойдя к нему вплотную и, впиваясь пропитанным ненавистью взглядом в его синие глаза, произнесла тем проникновенным тоном, которым навечно проклинают: - а вы, господин Атос, жалкий беспринципный отвратительный мерзавец, - выдержав еще паузу, наполненную безмолвной яростью, она наконец оторвала взгляд от предавшего ее надежды на светлое будущее мужчины и направилась в окружении молчания обомлевшей публики к двери. Здесь она обернулась, снова посмотрела на Атоса, но не чтобы попрощаться, а чтобы с осознанием превосходства напомнить: - У вас срок одна неделя, - после чего захлопнула за собой дверь и исчезла со сцены.