The Odds Are Never In Our Favor/Удача никогда не бывает на нашей стороне

Опрометчиво, опасно и, несомненно, Нил поплатится за это в десятикратном размере. Однако в данный момент он чувствовал нечто близкое к восторгу, позволяя себе упиваться им. Поднявшись на двенадцатый этаж, вокруг он никого не обнаружил. Парень догадался, что остальные готовятся к ужину, и решил принять душ, поскольку ягодный сок все еще стекал по рукам. Стоя под теплыми струями воды, он наконец задумался о благоразумности своего поступка. Вопрос, которым Нил должен был теперь руководствоваться на постоянной основе, звучал примерно так: «Поможет ли это Эндрю остаться в живых?» Косвенно может и нет. То, что происходило на тренировках, было строго засекречено, поэтому бессмысленно принимать какие-либо меры против него, когда никто и не знал, в чем же заключался проступок. Более того, в прошлом году его дерзость вознаградилась. Но сейчас дело в другом. Рико, конечно, будет в ярости и накажет его, однако теперь пострадать может и Эндрю. Да, возможно, Джостен действовал слегка импульсивно. Тем не менее, ему не жаль. Пусть пока Кевин страдает от последствий. Когда все собрались за ужином, Ваймак, Рене, Эллисон и Роланд вели себя так, словно сегодня самый обычный день, словно они не умирали от желания расспросить парней об их успехах. Однако, как только подали суп, Ваймак не выдержал. — Так, ладно, как прошли ваши показы? Нил взглянул на Эндрю. Почему-то ему не хотелось облекать свой поступок в слова. В мирном спокойствии столовой тот казался крайне безрассудным. — Ты первый, — сказал он Миньярду. — Ничего, — отложив ложку и равнодушно на него посмотрев, ответил блондин. — Ничего? — с сомнением переспросила Рейнольдс. Для Эндрю, очевидно, разговор окончился, поскольку он снова взялся за ложку и продолжил есть суп. — Эндрю, — опасно спокойным голосом произнес Ваймак после нескольких секунд пристального взгляда. — Что значит «ничего»? — вмешалась Уокер, пытаясь сгладить общее напряжение. Миньярд перестал жевать и посмотрел на них, как на кучку идиотов. — Ничего, — снова повторил он. — Как если бы я пролежал на коврике все пятнадцать минут. За столом повисла тишина, пока каждый пытался осмыслить это. — И чего ты пытался добиться? — все еще ровным голосом поинтересовался ментор. — Ничего, — честно ответил тот. Разрядить обстановку удалось Эллисон, фыркнувшей и попытавшейся скрыть это за бокалом вина. На предостерегающий взгляд Ваймака она лишь пожала плечами. — Что? Это забавно, я бы посмотрела! — еще бы, неудивительно, что распорядители так яро перешептывались между собой, когда вошел Нил. Эндрю выставил их дураками. Снова. Ваймак лишь покачал головой, Рене и Роланд сохраняли молчание. Однако очевидно — оба с трудом сдерживали смех. — Наверное, сейчас не время говорить о том, что я повесил манекен с написанным на нем именем Тедзуи Морияма, — поделился Джостен. Это возымело желаемый эффект. После секундного недоверия всеобщее осуждение обрушилось на него тонной кирпичей. — Ты… повесил… Тедзуи Морияма? — прохрипел Роланд. — Да. Я демонстрировал свои новые навыки завязывания узлов, а он каким-то образом оказался прямо в петле, — возмутился парень. — О, Нил, — простонала Рейнольдс, даже не зная, выглядеть испуганной или гордой. — Все. Я умываю руки, — поднял ладони Ваймак. — Я не ответственен за то, что своей глупостью вы убьете кого-то из моих друзей. — Несправедливо, тренер. Я же ничего не сделал, — скучающе пожаловался Эндрю. — Именно, — единственное, что получил тот в ответ, и трапезу они закончили в тишине. Когда они встали, дабы пройти в гостиную, Роланд стиснул Нила в объятиях. — Пошли, посмотрим на эти чертовы баллы, — он потянул его к одному из диванов, на ходу ухмыльнувшись Эндрю, который за ними наблюдал. Вся команда собралась перед телевизором. Дистрикт за Дистриктом, оценки за оценками. От одного до двенадцати. Предсказуемо высокие баллы у Титуса, Жана, братьев и сестер из Второго и Четвертого. От низких до средних — у остальных. — А ноль когда-нибудь ставили? — поинтересовался Джостен. — Нет, но все бывает впервые, — ответил стилист. Он оказался прав. Когда Эндрю и Нил набрали по двенадцать баллов, они вошли в историю Голодных игр. Однако праздновать никто не хотел. — Почему они это сделали? — спросил парень. — Чтобы у других не оставалось выбора, кроме как нацелиться на вас. — Ваймак прижал пальцы к вискам. — Ложитесь спать. Не могу больше смотреть на ваши тупые лица. Парни молча дошли до комнаты Нила, но прежде чем Миньярд успел уйти, тот окликнул его. — Может зайдешь? — Взгляд блондина, коим он одарил парня, заставил щеки пылать, и Джостен поспешил добавить. — Если хочешь, имею в виду. Мы могли бы… поговорить. — Поговорить? — выгнутая бровь заставила Нила крепко сжать губы, дабы никогда больше их не размыкать. Эндрю помучал его еще несколько секунд, прежде чем слегка наклонить голову, что парень воспринял как согласие. В комнате Джостен прислонился к уже запертой двери, наблюдая за осматривающимся блондином. Помимо броши в виде лисьей лапки личных вещей у него не было, так что вскоре взгляд Эндрю вернулся к единственной хоть сколько-то интересной вещи в комнате. По правде говоря, парень действительно хотел поговорить. Он начал кусать губу, но тут же остановился, заметив суженные глаза напарника. — Я… — начал он и, осекшись, засунул руки в карманы. — Как думаешь, Морияма наверняка отдал приказ убить нас на арене, что бы ни случилось? Миньярд долго молчал. — Это приходило мне в голову, — наконец ответил он. Нил кивнул. Зная, что не покинет арену живым, он все еще питал надежду на то, что это сделает Эндрю. В конце концов, не он разозлил и высмеял Капитолий. Ичиро не сомневался в его безразличии к восстаниям и способности продемонстрировать это всему Панему. Так что, возможно, Морияма предпочтут оставить его, сломленного на арене и вполне себе подходящего для живого предупреждения. Однако они понятия не имели, что ничто и никогда не сможет сокрушить Эндрю. Ирония всей ситуации заключалась в том, что решение сохранить жизнь Миньярда ценой собственной само по себе являлось актом неповиновения. Отказ играть в Голодные игры по правилам Капитолия. С точки зрения революции это казалось идеальным. Нил ценнее был мертвым. Они могли бы превратить его в мученика, и, возможно, этого хватило бы, чтобы Капитолий, Морияма, отец и его люди были сожжены дотла. Он этого не увидит, но увидит Эндрю, который самолично мог бы перерезать горло Лютеру и вернуться к своим братьям и семье: Ваймаку, Бетси, Рене и Эбби. — Снова думаешь о чем-то глупом, — прервал его размышления блондин, внезапно оказавшись гораздо ближе, нежели минуту назад. От неожиданности перехватило дыхание, и «да» на вопрос того слетело слишком быстро, пусть и с легкой хрипотцой. С руками Эндрю на его собственных и ртом, поглощенным поцелуями и укусами, Нил даже не мог вспомнить последнюю свою связную мысль. Он вцепился ногтями во внутреннюю подкладку карманов, чтобы руки не вздрогнули, если Миньярд вновь проверит их местонахождение. Тот ловил ртом каждый его стон и мастерски разрушал под собой. Позже, когда Нил остался один, пришлось снова принять душ, в этот раз холодный, однако никакое количество воды не могло смыть с него горячее ощущение рта и пальцев Эндрю. Ночью ему снилось как Рико с красным то ли от ягодного сока, то ли от крови ртом привязывает его к дереву, насвистывая мелодию Робин. Когда Нил повернул голову, он увидел ее саму, сидящую на ветке рядом с ним. Глаза темные, большие и настороженные. Она приложила палец к губам, давая знак молчать, и указала вниз. Он попытался разглядеть, что же там, но внезапно его схватили за ноги и потащили вниз. Веревка до крови царапала горло. Как только он заглянул в глаза отцу, вздрогнув, сразу же проснулся. Некоторое время Джостен просто лежал, тяжело дыша и пытаясь собраться с мыслями. Сегодня можно не спешить. Завтра вечером состоится интервью, так что Эллисон и Ваймак будут тренировать их с Эндрю целый день. Постучав, вошел один из безгласых. К счастью, не тот, что был искалечен отцом парня. Он передал записку от Эллисон, в которой сообщалось, что, учитывая недавний Тур, она и менторы пришли к решению, что оба их трибута вполне в состоянии вести себя на публике прилично (если рот Нила будет закрыт, конечно). Тренировка отменялась. Значит, у них с Эндрю в распоряжении целый день. Нил встал, дабы встретиться с остальными за завтраком, однако ни там, ни в общей гостиной никого не нашел. Он даже зашел к Ваймаку и Рейнольдс, но на стук никто не ответил. Судя по всему, они ушли. Следующим парень попытал счастья с Эндрю, поскольку в качестве трибута тот даже не мог покинуть этаж, довольствуясь лишь собственной комнатой и крышей. Миньярд выглянул после первого же стука, с взлохмаченными волосами, все еще в пижамных штанах и помятой рубашке. Но в повязках. Джостен задумался, не спит ли он в них? — Что? — спросил блондин. Прозвучало это больше как требование (как и все его вопросы), поскольку интонации тот никогда не использовал. — Хочешь позавтракать? Видимо, у нас выходной, и все ушли, — ответил Нил. — Тебе и правда нужно учиться быть больше одному, — Эндрю скрестил руки на груди. — Я уже это умею, и, верь не верь, твоя компания даже предпочтительней, — он бросил на него равнодушный взгляд. — Идешь? С минуту Миньярд осматривал его. — Жди здесь, — он закрыл дверь прямо перед носом парня, а через пять минут вышел уже с уложенными волосами и в свежей одежде. По какому-то негласному соглашению они решили есть на крыше. День выдался достаточно теплым, и, хотя Нил действительно предпочитал компанию Эндрю, он не хотел, чтобы любопытные глаза Капитолия шпионили за ними каждую секунду. Они заказали кучу еды, захватили несколько одеял и отправились на крышу, дабы устроить так называемый пикник. Пикник длиной в целый день меж цветочных горшков у перил. Они ели. Целовались. Нил лежал на солнце, вдыхая дым от сигарет Эндрю. Приподнявшись, он оторвал свисающую над ним лозу и использовал приобретенные на тренировках знания, дабы попрактиковаться в вязании узлов, сопровождаемый при этом бесполезными комментариями блондина. Они придумали игру с силовым полем, окружавшим крышу: Миньярд бросал в него яблоко, а Джостен должен был поймать. Их никто не беспокоил. Ближе к вечеру Нил положил голову на свернутые куртки близ бедра Эндрю, наблюдая за вырывающимся из его рта дымом. Тот в ответ не смотрел, но время от времени прижимал к щеке палец, заставляя отвернуться. — Ты чего-нибудь боишься? — спросил Нил, не зная, откуда вообще взялся данный вопрос. Несколько раз он задумывался над этим, в основном после нападения Дрейка и спокойной реакции Эндрю. Но в последние несколько недель, даже месяцев, времени едва хватало на то, чтобы думать, как угодить Ичиро, а когда не удавалось — как уберечь напарника от перекрестного огня. После целого дня ничегонеделания, без необходимости оправдывать чьи-либо ожидания, парень чувствовал себя… спокойно. И настолько расслабленно, что его разум решил попытаться восполнить пробелы касательно Эндрю. Тот посмотрел на него сверху вниз, в полуденном свете его глаза казались темным медом. — Высоты, — произнес он, гася сигарету о стену позади себя. — Шутишь что ли? — недоверчиво поинтересовался Джостен, изучая лицо блондина, снова ничего не выдававшее. Тот никак на обвинение не отреагировал, просто продолжил смотреть прямо перед собой. И Нил понял, что нет, не шутит. Не шутит, если вспомнить его яростные возражения относительно ночевки на деревьях, самом безопасном месте, когда они еще находились на арене. — Эндрю, тогда что ты делаешь на крыше? — нахмурился он. Миньярд ответил не сразу, но, судя по наклону головы, ответ обдумывал. Джостен не мог понять, то ли напарник подыскивал слова, то ли не знал, что можно доверить. Наконец Эндрю поднес руку к своему горлу и нащупал пульс. Через мгновение он потянулся и к Нилу, сравнивая ритм. Сердце парня тут же подскочило от простого прикосновения, но затем он ощутил, как палец на его горле начал быстро постукивать. — Чувствую, — ответил Миньярд. Нил хотел спросить, пытался тот почувствовать страх или же что-то еще. Но он помнил биение его сердца, не такое ровное, как тот часто любил изображать. — Да или нет? — спросил Джостен после некоторого молчания, тут же почувствовав шевеление рядом с собой, а через мгновение на его голову легла рука, пальцы зарылись в волосы, и блондин наклонился так, что их лбы соприкоснулись. Его взгляд метнулся к сложенным на животе рукам парня. Тот не шевелился, пока он наконец не ответил. — Да. Когда позже они присоединились к остальным за ужином, щеки Нила раскраснелись и просто горели от целого дня, проведенного на солнце. Ну, в основном. Эндрю, который по большей части держался в тени, бросил на него многозначительный взгляд, благополучно им проигнорированный. Роланд недовольно поджал губы, увидев это. — Не принимай свою здоровую кожу как должное, — произнес он. — Эта здоровая кожа чуть не слезла с моего лица, так что, думаю, уж солнечный ожог я вытерплю, — ответил парень. Может немного по-детски, зато честно. Кожа беспокоила его меньше всего. Во время ужина он почти не говорил, довольствуясь тем, что просто слушал болтовню Эллисон, Рене и Роланда. После он решил принять душ, дабы смыть накопившуюся за день грязь. Эндрю остался поговорить о чем-то со стилистом. Нил не очень устал, однако мысль о завтрашнем дне заставляла его внутренности бурлить от беспокойства. Закутавшись в простыни, он попытался успокоиться. Влажные волосы оставляли пятна на прохладной подушке, и это хоть немного отвлекало. Прошлогоднее интервью заложило основу всему, что пошло не так в жизни Нила после Игр. Восстания, может даже мятеж, угрозы Ичиро и, в конце концов, возвращение в Капитолий в качестве трибута. Похоже, вселенная уж очень хотела его прикончить. Если не через отца, то через Рико. Честно говоря, он предпочел бы кого-то менее самодовольного. Его волосы высохли лишь с одной стороны, когда раздался стук в дверь. Не быстрый и требовательный, как у Эллисон, а никто другой к нему и не заходил. Откинув одеяло, парень босиком прошлепал к двери, дабы разобраться. В коридоре стоял Миньярд, засунув руки в карманы штанов. Джостен моргнул, но приоткрыл дверь шире, отходя в сторону. Тот вошел, и какое-то время они просто стояли: Нил, державшийся за ручку уже закрытой двери, и Эндрю, повернувшийся к нему спиной. — Все ушли спать, — наконец произнес последний. Нил принял данный факт молча, не понимая, что тот пытается сказать. Когда блондин обернулся и метнул взгляд на его губы, парня осенило. Сегодня их больше никто не побеспокоит. Они в его комнате, одни. С их последнего поцелуя прошло всего несколько часов, но кипящее внизу живота нетерпение давало о себе знать. Он хотел этого. Пока мог иметь, он хотел. Потребовалось два шага, чтобы сократить и без того небольшое расстояние между ними, Эндрю остановился так близко, как только мог, чтобы не прикоснуться. Его пальцы оказались теплыми, когда он сжал ими подбородок Нила. — Да или нет? — спросил он. — Да, — Джостен машинально засунул руки поглубже в карманы и замер, ожидая поцелуя. Он позволил мыслям о завтрашнем дне, об интервью, об арене и Рико отойти на задний план, уступая место Эндрю, целовавшему его до потери сознания. Когда он прижал вторую руку к животу Нила, тот уже чуть ли не падал от головокружения. Несмотря на рубашку, препятствующую контакту с кожей, парень почувствовал, как волна возбуждения прокатывается от его груди вниз. Эндрю тоже это заметил и остановился, посмотрев туда, где руки Нила сжимались в кулаках, дабы держать их на месте. Джостен подумал, что он хочет остановиться, однако выражение лица, когда тот снова посмотрел на него, говорило об обратном. Немного осмелев после того, как его несколько раз прижали к ближайшей твердой поверхности, Нил поцеловал Эндрю в шею, надеясь отвлечь и заставить продолжить. И был вознагражден изумленным вздрагиванием. Достаточно веская причина, чтобы сделать это снова. Тот оттолкнул его лицо и прижал тело к стене, но они находились достаточно близко, чтобы Нил заметил дрожь. Прежде чем он успел что-либо сказать, Эндрю снова его поцеловал. Сильнее вжав парня в стену, он провел руками от плеч до талии и обратно. Нил уже чувствовал их на своей коже, когда сразу после Игр тот потребовал показать ему каждый шрамик. Но сейчас все ощущалось совершенно по-другому, даже сквозь ткань ладони чувствовались тяжелыми и горячими. Они изучали тело под ними, каждый сантиметр под натиском требовательных пальцев. Жар разливался по венам Нила, как часто бывало, стоило Эндрю лишь прикоснуться. Это заставило парня извиваться, заставило чуть глубже погрузиться в поцелуи и позволить нескольким стонам бесстыдно сорваться с губ. Когда Миньярд поцеловал его челюсть, а потом вернулся обратно ко рту, Джостен осознал, насколько сильно ногти впиваются в ладони. Он хотел прикоснуться к Эндрю. Он хотел почувствовать и запомнить его тело так же, как свое. Он хотел найти все места, которые заставили бы его сдаться. Нил ничего не сказал, но, будто по сигналу, блондин проследил за его руками, коснувшись запястий, и засунул пальцы в карманы. Парень подумал, что тот пытается убедиться, на месте ли они, однако Миньярд не отпускал. После секундного размышления, когда они перестали целоваться и оба перевели дух, он высвободил руки Джостена и поднял их к своей голове. — Только здесь, — напряжение в его взгляде казалось слишком заметным. — Хорошо, — как только хватка ослабла, Нил вцепился в волосы Эндрю. Впервые тот позволил прикоснуться к себе, и он отчаянно пытался найти утешение в том, что теперь у него есть хоть какая-то опора. Теперь гораздо легче было притянуть к себе Эндрю для очередного поцелуя. Блондин медленно положил ладонь на его грудь, проверяя контроль. Нил довольствовался тем, что просто целовал онемевшие губы, не обращая внимания на знакомую бурю в животе, указывающую на то, что позже понадобится еще один душ. Рука Эндрю между его ног оказалась неожиданно тяжелой. Он не осознавал, насколько сильно сжимал волосы напарника, пока тот предупреждающе не прикусил нижнюю губу. Нил что-то пробормотал, а потом застонал, когда почувствовал, что рука все настойчивее прижимается к молнии на брюках. Он заставил себя ослабить мертвую хватку в волосах Эндрю и закусил собственную губу, когда тот расстегнул пуговицу и молнию. На секунду ему показалось, что он почувствовал вкус крови, но лишь мимолетно, поскольку это быстро забылось. Миньярд не был нежным, а Джостен этого не ожидал и не хотел. Безжалостно, почти гневно его рука несла парня так далеко и быстро, как только могла. Он попытался прижаться ближе, однако тот продолжал удерживать руку на груди, не давая расстоянию между ними сократиться. Нил цеплялся за Эндрю так сильно, как только было позволено, и едва с губ слетело его имя, блондин толкнул его через край. Парень отчаянно задыхался, и, проглотив последний крепкий поцелуй, тот отпустил его. То ли несколько лет, то ли несколько секунд они просто стояли щека к щеке, Нил дрожал и чувствовал себя почти перевозбужденным. Постепенно он пришел в себя, и первое, что бросилось в глаза, как сильно пальцы Эндрю впивались ему в грудь. Тот пресек попытку посмотреть вниз, толкнув парня к стене. — Как насчет… — начал Джостен, но был прерван тихим: «Нет». Он согнул пальцы в его волосах, крепко сжал их и притянул напарника для короткого поцелуя. Мгновение и тот отстранился, вытер руку о его рубашку и потянул запястья вниз. Разжав пальцы, Нил послушно опустил их, тут же спрятав за спину, чтобы Эндрю не беспокоился о прикосновениях, случайных или нет. Внимательного взгляда, следящего за каждым его движением, он не заметил. Миньярд сделал шаг назад. — Свали, — произнес он. — Куда? — не понял Джостен. — Туда, где я тебя не увижу. Нил не проживет достаточно долго, чтобы понять все сексуальные наклонности Эндрю, но он понимал, что лучше не обижаться на столь резкий ответ. Пройдя мимо него к гардеробу, он взял свежую рубашку и первые попавшиеся пижамные штаны, а затем заперся в ванной. Распухшая нижняя губа неприятно пульсировала, порванная кожа вспыхнула болью от прикосновения. Стянув рубашку через голову, парень небрежно швырнул ее в угол. Он поморщился, увидев мокрые пятна на своих трусах, но из-за забытой пары новых пришлось лишь сменить штаны. Вымыв руки, Джостен решился заглянуть в зеркало. Может и хорошо, что больше никто не увидит его сегодня. Он не мог понять, от чего лицо такое красное — то ли от дня, проведенного на солнце, то ли от Эндрю. Повернувшись, парень в ожидании прислонился к раковине. Он подумал, что Миньярд, возможно, просто решил уйти, однако в дверь тут же постучали, он молча впустил его и сразу вышел. Щелкнул замок. Не зная, что делать, Нил решил воспользоваться моментом и сменить нижнее белье. Затем, сев на кровать, он уставился на свою булавку в виде лисьей лапки, выглядевшей безобидной и неприметной, не считая, конечно, отвратительного оранжевого цвета. Вернулся Эндрю, поправлявший, не смотря на него, свои нарукавные повязки. Те самые, с рисунком пламени. Парень быстро окинул его взглядом: чистый и спокойный, будто ничего и не произошло. Стоило ему закончить возиться, как он просто направился к выходу. Не оглянувшись и не сказав ни слова, просто вышел. Дверь хлопнула, Нил рухнул на кровать. В ту ночь он не думал ни о Морияма, ни об отце, ни о ком, желавшем его смерти. Следующим утром его разбудил резкий стук Эллисон. Едва успев позавтракать, на него тут же обрушился Роланд со своими объяснениями как и что стоит помыть. Ему снова пришлось возиться сразу с двумя трибутами, поэтому Рейнольдс вызвалась поухаживать за бровями и ногтями Нила, оказавшейся куда менее осторожной, нежели Роланд, хоть подобное и не представлялось возможным. Казалось, вместе с волосами она отдирала и кожу. Когда Роланд наконец освободился, Эллисон ушла готовиться сама, и они снова остались вдвоем. Джостен находился в полной уверенности в том, что он весь в крови. Стилист изучил его лицо и удовлетворенно кивнул. — Мне все же придется замаскировать последствия твоих солнечных ванн, но все не так уж и плохо. Эллисон могла бы стать отличным стилистом. Парень только кивнул, ему все равно запретили спорить о подобных вопросах. Взгляд упал на сумку с одеждой в руках мужчины. — Снова заставишь меня надеть одну из этих облегающих рубашек? — Рико Морияма сам заказал тебе костюм, — ответил тот, расстегнув портплед и явив взору черный шелковый костюм с кроваво-красным галстуком. — Сказал, что ты должен надеть его сегодня вечером. Мои возражения были проигнорированы. Нил узнал костюм. Точно такой же, как у Рико на интервью во время его собственных Игр. И у Кевина. И Жана. Теперь ему не хватало лишь четверки на щеке. — Он ничего не сможет сделать, Нил. Тебе не обязательно исполнять его прихоти, — настоятельно произнес Роланд. — Ты и так почти на арене. А он всего лишь Главный распорядитель, даже собственная семья не хочет иметь с ним дело. Джостен потер меж пальцами кончик шелкового галстука. Никто больше не станет воспринимать его всерьез как зачинщика мятежа, если он выйдет в этом. Если все подумают, что он теперь один из любимцев-победителей Капитолия. Во главе с Кенго Морияма. Конечно, на арене это его не спасет. Но, возможно, достаточно подуспокоит Рико, чтобы найти способ, как спасти Эндрю. — Плевать, это всего лишь одежда. Не из-за чего злиться, — ответил он Роланду. Тот вздохнул. — Хорошо, что я всегда выплескиваю эмоции в своих работах. Так я не причиню вреда никому, кроме себя. Хотя в этот раз я слишком искушаю судьбу. Он осторожно помог Нилу надеть дорогой костюм. Пока мужчина поправлял галстук и воротничок, парень повел плечами. — Они всегда такие тяжелые? — Пришлось внести небольшие корректировки из-за освещения, — ответил стилист. Джостен кивнул, хоть и не понял, при чем здесь это. Роланд подправил его стандартный макияж — пудра и черный карандаш для глаз, — а затем оглядел с ног до головы. — Выглядишь идеально даже в этой одежде, — произнес он. — В свете прожекторов, Нил, будет очень жарко, а ткань не позволит твоей коже дышать. Я не хочу, чтобы ты обливался потом и выглядел полным безумцем. Как только выйдешь на сцену, сними пиджак. — Эм, хорошо? — озадаченно согласился парень. — Замечательно. Какие планы на интервью? Менторы, вроде как, бросили вас двоих на произвол судьбы, — поинтересовался Роланд. — Планов нет, в этом году будем импровизировать. Может, я последую примеру Эндрю и вообще ничего не скажу, кроме многозначительной фразы в конце. Он посмотрел Роланду прямо в глаза и произнес низким голосом, плохо подражая Миньярду: — Потому что я ему обещал. Тот рассмеялся. — Уверен, ты всех нас удивишь. Они встретились с Эллисон, Ваймаком, Рене и Эндрю у лифта. На последнем красовался обычный черный костюм, явно выбранный Роландом. Рейнольдс удрученно покачала головой, глядя на Нила. — Каково это, когда за тобой ухаживает психопат с отцовским комплексом? — Давайте покончим с этим, — ответил вместо него Ваймак, выглядевший так, будто ему уже не хватало крепкого алкоголя, дабы справиться с этим вечером.

***

Остальные трибуты уже собрались за кулисами и тихо переговаривались, но стоило появиться мальчикам, как все тут же замолчали. Нил понял, что все смотрят на его костюм. Момент разрушил истерический смех Сета. — Вы только посмотрите! Мини-Дэй в стадии разработки! Эй, Моро, тебе нравится это близнецовое дерьмо? Бледное лицо Жана выглядело несколько испуганным. На нем был точно такой же костюм, от галстука до туфель. Когда Нил взглянул на него, то снова увидел, что могло бы быть. Моро являлся вечным напоминаем о том, чего он едва избежал. — Не могу поверить, что Роланд втянул тебя в это, — растерянно пробормотал Мэтт. — У него не было выбора. Рико заставил, — защищаясь, ответил Джостен. Он никому не позволит обвинять их стилиста. Сестра, Эпона, из Второго Дистрикта откинула за спину белокурые кудри. — Это просто смешно! — выплюнула она и, схватив брата за руку, потянула его на место за Первым Дистриктом. Остальные тоже поспешили выстроиться в очередь, но Дэн и Мэтт сочувственно похлопали парня по плечу, прежде чем последовать за ними. — Пусть он за это поплатится, хорошо? — напоследок поправила его галстук Уайлдс. До выхода на сцену первого трибута оставалось десять минут, после этого Нилу придется ждать еще шестьдесят девять, прежде чем он сможет покончить с этим. Привычный трюк со счетом от ста до нуля мало помогал справиться с тревогой. Вместо этого он попытался наблюдать за Эндрю, которого, как обычно, совершенно не волновало происходящее вокруг. Прислонившись к стене, он смотрел на транслировавшийся по телевизору зал с возбужденно болтавшими людьми. Увидев его таким, Нил вспомнил учащенное дыхание блондина на своей шее и испуганное вздрагивание, когда он поцеловал его собственную. И из тревожно-нервного парень превратился в совершенно беспокойного. Поэтому неудивительно, что он чуть не подпрыгнул до потолка, когда кто-то схватил его за руку. Джостен почувствовал дикое дежавю, когда встретил суровый взгляд Кевина. — Какого хрена ты здесь делаешь? — прошипел он, вырвавшись из хватки. — Ближе к делу, — прошипел тот в ответ. — Хватит усложнять себе жизнь. То дерьмо, что ты устроил на индивидуальном показе? Сегодня чтоб подобного не было. Он сразу тебя убьет. — Надо было думать об этом прежде, чем отправить меня обратно на арену, а? — язвительно ответил Нил. — Я не… — Кевин, Кевин, Кевин… Какой же ты предсказуемый, — произнес позади него Рико. Дэй тут же выпрямился и отошел подальше. Завидев Джостена, Морияма улыбнулся и положил руку на плечо Кевина. Для любого другого это выглядело как проявление братской любви, однако Нил видел напряжение в теле последнего. — Он всегда так быстро привязывается, правда, Кевин? — насмешливо произнес Рико. — И ему никогда не везет. Не забывай, что случилось с Джереми. Дэй сглотнул. — А я не знаю, что случилось с Джереми — сказал Нил, устав от натиска Рико и бесхребетности Кевина. Это имя ничего ему не говорило, должно быть, что-то случилось уже после их с матерью побега. Морияма на мгновение задумался, отпустив Дэя. — Ах, как ты мог? После того, как маленький друг Кевина, Натаниэль, ушел, он был убит горем! Такое предательство! Поэтому он выплакался на плече нашего новобранца. И знаешь, что потом произошло? — Рико улыбнулся, явно наслаждаясь муками черноволосого. — Джереми сбежал, маленький мятежный идиот. Думал, что сможет самостоятельно пробраться через пустыню. А теперь, Кевин, расскажи нам, что происходит с попавшимися беглецами. Тот выглядел таким бледным, что он, казалось, не сможет вымолвить ни слова, даже если захочет. Но одно ему все же удалось. — Мясник. У Нила свело живот. Теперь Рико практически упивался болью Кевина. — Так где же Джереми? Дэй отвернулся, скрестив руки на груди. — Мертв. Тот сразу же перестал казаться ему интересным, и Рико подошел к Нилу. Уже через секунду Эндрю стоял рядом, касаясь плеча парня. — Отзови своего сторожевого пса, иначе мне придется его усыпить, — веселым голосом предупредил Морияма. Джостену захотелось блевануть прямо на его дорогие туфли. Когда никто не отреагировал, тот решил зайти с другого конца. — Давайте просто поболтаем, а? У меня есть новости о твоем отце. — Нил… — начал Миньярд, но парень покачал головой. Они пока не на арене, и Мясник служил действительно хорошей угрозой со стороны Рико, поскольку все еще мог добраться до него. И Эндрю. Сопровождаемый тяжелым взглядом блондина, он отвел Морияма на несколько метров. Тот сразу же вторгся в его личное пространство, стоило им более менее оказаться вне пределов слышимости. Нил ожидал, что он будет вонять, как и его гнилые внутренности, однако в нос ударил чистый, пряный аромат, заставивший передернуться. — Рад, что ты наконец научился слушаться своего хозяина, Натаниэль, — Рико позволил его галстуку выскользнуть из ослабевшей хватки. — Ты и твои игры во власть действительно жалки. Я понимаю, почему никто не хочет допускать тебя к семье, — усмехнулся Нил. Рука Рико двигалась так быстро, что он даже не успел среагировать, когда его запястье оказалось в мертвой хватке и рука была прокручена так, что в нее будто впилась тысяча ножей. Джостен подавился болезненным полувскриком-полуругательством и попытался отпихнуть парня. Руку он вырвать не мог — если тот повернет его запястье еще на дюйм, то что-нибудь сломает. Каждый раз, когда он моргал, перед глазами всплывали шрамы Кевина. Невольно его взгляд метнулся туда, где стоял Эндрю, который не мог видеть, что делает Рико. Тот посмотрел туда же и улыбнулся. Нил вздрогнул. Морияма отпустил его, но он все еще не мог пошевелиться, ни при этом оскале, не говоря уже о следующих словах. — Ты знаешь, что один из ваших спонсоров пропал прошлой зимой? Приемный брат твоего сторожевого пса. Когда я узнал, что они расстались в столь ужасных отношениях, то просто не мог не связаться с ним. У Джостена закружилась голова. — Дрейк такой интересный человек, правда? — спросил Рико, ухмыляясь. — И так полон братской любви. Он любит делать то же самое с тобой? Слышал, такое случается, что-то вроде порочного круга. Слов у парня не нашлось, поэтому он ответил кулаком. Места для замаха практически не оставалось, однако он справился и попал Рико прямо в его грязный рот. Тот отступил на шаг, давая тем самым больше пространства, и следующий удар пришелся уже в глаз. Нил рванул вперед, но и Рико уже двигался ему навстречу. Но прежде чем они успели сцепиться, его выдернули с линии огня, и Морияма пролетел мимо. Хватка Эндрю наверняка оставила синяк, такой сильной она казалась. Рико вскочил на ноги, оттолкнув приблизившегося к нему Кевина. Выглядел он поистине безумным, словно окончательно потерял рассудок и вот-вот совершит убийство. Наплевав на свидетелей и последствия. Затем он просто указал пальцем на Нила. — Я раздавлю его. И ты будешь следить за каждой секундой, прежде чем придет твоя очередь. Нил не ответил, точнее, не мог ответить, потому что Миньярд зажал ему рот. Поэтому он только и мог, что смотреть, как Рико отступает, а за ним и встревоженный Кевин. — Я могу отпустить, или дальше по плану у тебя драка с Ичиро? — приблизившись к его уху, спросил Эндрю. На секунду Нилу показалось, что он не сможет себя контролировать, но кивнуть в итоге удалось. — Повезло, что он тебя не зацепил, иначе у Ваймака случился бы нервный срыв, освети ты сцену фонарем под глазом, — легкими движениями Миньярд быстро привел в порядок помятый вид Нила, тот же в свою очередь едва сдерживал бурливший в венах гнев, что отравлял все нутро. Эндрю подтолкнул его обратно к трибутам. — Ты как? — обеспокоенно спросил Мэтт. — В порядке, — процедил Джостен, даже не пытаясь играть дружелюбие. Бойд оставил его, обменявшись многозначительным взглядом с Дэн. А затем настало время Титуса выходить на сцену.

***

Когда трибуты наконец начали давать интервью, Нил впервые осознал всю глубину предательства, которую они испытали, сопровождавшую их ярость. Хотя Титус, например, был здесь просто ради еще одного года Игр, не особо заботясь, как и почему. Жан, очевидно, слишком боялся выступить против Морияма или правительства. Остальные же были либо слишком поражены, либо обкурены, либо растеряны, чтобы присоединиться к ним. Эпона начала свою речь со слов о том, как сильно, должно быть, страдают люди в Капитолии, раз им придется расстаться с каждым из них. Ее брат вспомнил о доброте, проявленной здесь к нему и сестре. Сола, в своей нервной, дерганной манере, усомнился в законности Юбилейных игр, задавшись вопросом, изучили ли их эксперты последних лет. Мэтт держался естественно, как с Кэти, так и с толпой. Своей непринужденной улыбкой и добрыми подшучиваниями он напоминал Нилу Амаля. Однако все видели, что парень чем-то озабочен, и Фердинанд поспешила перевести разговор в другое русло. — Итак, Мэтт, как ты себя чувствовал, когда узнал о Юбилейных играх? Ты выиграл предыдущие, а теперь являешься и частью этих. — Честно? Я был в шоке. У меня были грандиозные планы на будущее — переезд в Дистрикт Семь, свадьба, даже подумывал о собаке! По толпе прошел ропот, становившийся все громче. Кэти на секунду растерялась, но тут же пришла в себя. — Свадьба? — быстро спросила она. Удивительно, как хорошо Бойд играл свою роль. Он робко усмехнулся, потирая ладонями бедра, будто действительно нервничал. — Да, я сделал предложение Дэн в феврале. Конечно, мы хотели отпраздновать это событие в Капитолии. Со всеми вами! — даже широко улыбнувшись, он сумел сохранить печальный взгляд. Нил был впечатлен. Даже его мать не смогла бы разыграть эту карту лучше. Люди действительно рыдали, возможно, впервые осознав, что их любимая пара победителей теперь будет сражаться насмерть. Внезапно Нил и Эндрю оказались не единственными, созданными прямо на небесах и жестоко разлученными на земле. Кэти, с фальшивыми слезами на глазах, расцеловала Дэн в обе щеки, тут же спросив ее о предполагаемой свадьбе. Уайлдс невозмутимо размышляла о том, как в Дистрикте Семь все считали президента Морияма всемогущим. Так если он всемогущ, почему не изменил Юбилейные игры? Она настаивала, что теперь, когда он видел реакцию, мог бы просто все отменить и найти другой путь, по которому Капитолий не потерял бы так много своих драгоценных победителей и увидел ее в свадебном платье, уже заказанным ею. Люди все еще плакали, когда настала очередь Сета. — Сегодня мы видели здесь много слез, — начала Фердинанд, лишь взглянув на него. — Но не твоих, Сет. Ты сердишься. Расскажи, почему. Он насмешливо посмотрел на нее. — Да, блять, я злюсь. Ты ведь знаешь, что меня совершенно надули, правда? — та едва понимала, о чем он. — Уговор заключался в том, что если я выиграю ебаные игры, меня оставят в покое. Он указал пальцем на балкон распорядителей, прямо на Кевина и Рико. — А теперь вы, ублюдки, снова хотите меня убить, но знаете что? — Гордон повернулся к зрителям, показав им оба средних пальца, и закричал. — ИДИТЕ НАХУЙ, ИДИТЕ НАХУЙ ВСЕ, КТО ИМЕЕТ К ЭТОМУ ХОТЬ КАКОЕ-ТО ОТНОШЕНИЕ! Зал ахнул от шока, двое охранников вышли на сцену, чтобы проводить Сета вниз, выкрикивавшего все больше непристойностей в адрес распорядителей. К тому времени, как представили Эндрю, толпа находилась на пределе. Люди плакали, падали в обморок, даже призывали к изменению правил. Миньярд воспринял все это с отчужденным безразличием. В этот раз он полностью проигнорировал протянутую Кэти руку и просто сел. Мгновение та казалась раздраженной, однако быстро присоединилась к нему с пугающе широкой улыбкой. — Эндрю. Эндрю, Эндрю, Эндрю, — начала она. — Вы с Нилом едва прожили год вместе, а теперь… Даже не дослушав фразу, Миньярд просто встал и ушел. Профессиональная маска невозмутимости треснула на лице ведущей от такого откровенного проявления неуважения. Она и вся студия уставилась на удаляющуюся фигуру Эндрю, даже не оглянувшегося напоследок. На мгновение воцарилась тишина, что казалось довольно жутко, учитывая количество людей в зале. Нил, оставшийся за кулисами, не знал, ждать ли ему отведенные на предполагаемое интервью Эндрю три минуты или же выходить немедленно. Человек, подающий сигнал к выходу, задавался, судя по всему, тем же вопросом, поскольку он нервно переговаривался с кем-то по наушнику. Оказалось, Кэти делала неловкие попытки пошутить о случившемся, и лишь после пригласили Нила. На ходу он сбросил пиджак, повесив его на руку, как советовал Роланд. Стилист не преувеличивал, как только парень прошелся по сцене под ярким светом прожектора, то сразу же начал потеть. Кажется, он почувствовал запах чего-то горящего. Толпа закричала. Джостен заметил, что вокруг него что-то клубится. Дым. От огня. Не того мерцающего, как у его прошлогоднего комбинезона для поездки на колеснице, а более реального, пожирающего алый галстук и черный шелк рубашки. Когда дым сгустился, парень начал паниковать, однако жжения и боли он не чувствовал, начиная понимать, что за всем этим стоит Роланд. Так что он просто продолжил идти, а огонь быстро погас, стоило подойти к ведущей. Уставившись на Нила, бедняжка Кэти который раз за вечер казалась шокированной. Парень наконец заметил себя на одном из больших экранов слева от сцены. Шелк исчез, его место заняла грубая, пыльно-черная, как уголь, ткань. А на боку, прямо над сердцем, тлела лисья лапка. Она вспыхивала, угасала и переливалась, как настоящие угли в камине. — Лисья лапа, — удивилась Фердинанд. Тень узнавания промелькнула на ее лице, и Нил понял — она знала, что это не просто его безобидный талисман. Что теперь он стал гораздо большим. То, что в Капитолии расценили как эффектную смену костюма, в Дистриктах вызвало совершенно иной резонанс. Но Кэти извлекла из этого максимум пользы. — Ну, снимаю шляпу перед вашим стилистом. Не думаю, что кто-то оспорит эффектность этого костюма. Роланд, думаю, тебе стоит поклониться! Она жестом попросила стилиста встать. Тот поднялся и сделал небольшой, грациозный поклон. Неожиданно Нил испугался. Что Роланд натворил? Что-то ужасно опасное. Что-то мятежное. И он сделал это для него. Вспомнились его последние слова… «Хорошо, что я всегда выплескиваю эмоции в своих работах. Так я не причиню вреда никому, кроме себя». …и Джостен боялся, что именно это он и сделал — причинил себе непоправимый вред. Смысл этого превращения не ускользнул ни от Ичиро, ни от Кенго. Не говоря уже о Рико, который, конечно же, понял, что над ним просто посмеялись. Ошеломленная и молчаливая до этого публика разразилась бурными аплодисментами, и Кэти, наконец, жестом пригласила парня сесть, вернувшись к своей безупречной личине. — Какой выход! Не первый сюрприз, который ты преподнес нам в этом году, Нил. Всем интересно, что же случилось с твоими волосами? И я уверена, все мы видели красный галстук, указывающий на принадлежность к свите Рико Морияма. Игры в этом году — борьба за третье место? Без Эндрю? Нил снова поразился силе гнева, охватившей его. Хоть последний час и помог немного остыть, а сюрприз Роланда позволил отвлечься, но парень снова вспомнил, зачем он здесь. Что должен сделать. — Это правда, Кэти, — торжественно объявил он. — Рико очень много внимания уделяет моей внешности в этом году. Я, кстати, только что встретился с ним и Кевином перед шоу. Очень интересно наблюдать за тем, как кто-то ищет семью, поскольку собственной он не нужен. Нил улыбнулся. — Также я очень удивлен, насколько сильно меня переоценивает не только Рико, но и президент, и его сын. Честно говоря, Кэти, — он наклонился ближе, словно собираясь посплетничать. — Они, кажется, побаиваются меня. Женщина побледнела, но попыталась рассмеяться. Джостен кивнул. — Знаю, я тоже не мог в это поверить. Но посмотрите, кто вернулся на арену. Я не переживу первый день на арене, поскольку они почему-то видят во мне угрозу и первым делом наверняка попытаются избавиться от нас с Эндрю. Теперь он улыбался по-настоящему, холодно и жестоко. Если Джексон или кто угодно другой не узнал его сейчас, то не узнает уже никогда. Нил повернулся, чтобы посмотреть на Рико, а затем на Кенго и Ичиро. — Но я, наверное, ошибаюсь, правда? Всего один человек вроде меня никогда не смог бы поставить под угрозу ваш могущественный Капитолий во всей его красе, — глаза метнулись к зрителям, одарив их многозначительным взглядом. — Думаю, вы узнаете об этом, когда мы с Эндрю не переживем завтрашний день. Зазвучал зуммер. Нил встал, не говоря ни слова, и направился к выходу, где ждали остальные. Они не стали дожидаться финального сбора всех победителей на сцене, который и так вряд ли состоится после выступления Нила. Несколько миротворцев вывели их и посадили в машину. Ваймак выглядел так, будто хотел напиться до беспамятства. Где-то очень далеко находилось место под названием Дистрикт Двенадцать, где Эбби, Ники, Аарону и всем остальным придется иметь дело с последствиями этой ночи. А всего в нескольких минутах полета на планолете располагалась арена, где Нил, Эндрю и другие трибуты столкнутся завтра со своим собственным наказанием. Однако сожаления Джостен не испытывал. Независимо от реакции Морияма, кровь прольется.

***

Вернувшись в Тренировочный центр, они молча ждали возвращения Эллисон и Роланда. Первой из лифта вышла Эллисон с болтающимися на пальце туфлями, выглядевшая так, будто сама пробежала весь путь наверх. — Снаружи творится полное безумие. Всех разогнали по домам и отменили повтор интервью на телевидении. Нил подошел к окну, пытаясь разглядеть суматоху на улицах. — Что они говорят? — поинтересовалась Рене, стоя рядом с ним. — Просят президента отменить Игры? — Не думаю, что они сами знают, чего хотят. Такого раньше не случалось. Даже сама идея противостояния планам Капитолия вызывает у людей здесь замешательство, — ответил Роланд. Они погрузились в долгое молчание. Очевидно, Игры не отменят. Настало время прощаться. Роланд и Рене вновь будут сопровождать их прямиком до Стартовой комнаты, но Ваймак и Эллисон видят их в последний раз. Они отправятся в штаб-квартиру Игр, чтобы найти для Эндрю способ выжить. — Думаю, здесь мы прощаемся, — произнес Ваймак. Рейнольдс схватила Нила за плечи и крепко прижала к своей груди. Он почувствовал, как ее волосы защекотали лицо, и через мгновение нерешительно обнял девушку в ответ. Вскоре она отпустила его и предостерегающе указала пальцем на Эндрю. — Позаботься о том, чтобы на его милом личике не осталось ни единой царапины, — тот ответил ей равнодушным взглядом. — Совет напоследок, тренер? — спросил Джостен. — Останьтесь в живых, — хрипло ответил ментор, взъерошив его волосы и кивнув в сторону спальных комнат. — Ложитесь спать. Вам нужен отдых. Парни направились к выходу, но в дверях их снова остановил его голос. — Нил, когда будешь на арене, — начал Ваймак, сделав паузу и нахмурившись так, что Нил забеспокоился, не разочаровал ли он его чем-то. — Что? — прозвучало это немного обороняюще. — Просто помни, кто твой враг, — ответил мужчина. — Вот и все. Теперь идите. Убирайтесь отсюда. Как обычно, Эндрю проводил его до комнаты, тут же направившись к своей. Но на этот раз Нил решил не отпускать его, почему-то находясь в полной уверенности, что если сейчас дверь между ними закроется, то увидятся они только на арене. — Хочешь войти? — спросил он. Миньярд остановился. Повернувшись, он молча уставился на него. Парень сглотнул. — Я хочу тебе кое-что рассказать.

***

Они по очереди сходили в ванную, Эндрю взял одежду из шкафа Нила. — Не трогать, — твердо сказал он, увидев сидевшего на большой кровати парня. — Хорошо, — ответил Джостен, и они просто легли лицом друг к другу на расстоянии метра. Некоторое время они просто смотрели, Нил не мог перестать запоминать каждую веснушку, какую только мог разглядеть в тусклом свете ночного неба на потолке. Возможно, больше такой возможности не представится. — Меня назвали в честь моего отца. Его зовут Натан, — наконец прошептал он, решив выдать блондину свой последний секрет. Больше не хотел ничего скрывать от человека, за которого собирался умереть. — Ты не похож на Натана, — заметил тот. — Натаниэль, — имя не вызвало прежней тревоги. Здесь, с Эндрю, оно казалось просто еще одним безобразным шрамом, который следовало изучить, принять и забыть. Он закрыл глаза и попытался вспомнить время, когда был Натаниэлем. В основном это боль и страх. — Я постоянно менял имена, чтобы выжить. Оставить Натаниэля позади — единственное, что могло помочь. Чтобы остаться в живых, — произнес Нил. — Но впервые я хочу сохранить свое имя. Хочу быть Нилом как можно дольше. Эндрю не ответил. Просто смотрел на него темными глазами, и спустя, казалось бы, целую вечность, потянулся к своим нарукавным повязкам. Он снял их одну за другой, ножи утяжелили матрас меж ними. — На что иногда ни пойдешь, чтобы выжить, — безучастно произнес он. Бледный оттенок покрытой шрамами кожи был Нилу хорошо знаком. И он понял, как глубоко должен был пасть Эндрю, чтобы достичь той точки постоянной апатии, в которой тот находился сейчас. Вот как он пережил Дрейка. Вот как выжил, когда потерял возможность обрести дом и кого-то, кто действительно хотел его. Нил не мог представить, что нанесет себе такие увечья, все его шрамы появились от чьих-то рук. Но, опять же, он не мог представить себя и на месте Эндрю. Он поднял указательный палец, дабы коснуться поврежденной кожи, задаваясь вопросом, будет ли она ощущаться так же, как его собственная. Но, вспомнив слова Эндрю, вовремя остановился. Так они и замерли, не двигаясь и прислушиваясь к дыханию друг друга. — Можешь их коснуться, — наконец произнес Миньярд. Джостен так и сделал, но лишь ненадолго. Чувствовал напряжение блондина и не хотел усиливать его еще больше. Прикосновение было легким, как перышко. — Мой отец — Мясник, — отстранившись, произнес он. Эндрю хмыкнул. — Знаю. Какое-то время Нил просто моргал и открывал-закрывал рот, как рыба. — Как? — Ты шутишь? Твоя реакция на Планка казалась очень даже красноречивой. И не так уж много чиновников Капитолия имеют такое же влияние, как твой отец. Джостен потерял дар речи. Ну и ощутил некий стыд, что его так легко рассекретили. — Я знаю, ты думаешь, что похож на него, — невозмутимо продолжил тот. — Но это не так. Нил рассеянно дергал свои каштановые кудри, прекрасно зная, что это ложь. Он — точная копия отца. Те же глаза, нос, рот, волосы. Лола говорила об этом. И ее брат. Даже его мать. — Да или нет? — спросил Эндрю, когда он не отреагировал. — Да, — последовал быстрый ответ, и блондин потянулся, чтобы прижать большой палец меж его бровей. — Выглядишь полнейшим идиотом. А теперь заткнись и спи. — Это ты здесь болтаешь без умолку, — пробормотал Нил. — Заткнись. Спали ли они? Нил не знал. Но он не мог вспомнить ни одного кошмара, который бы ему приснился.