The Odds Are Never In Our Favor/Удача никогда не бывает на нашей стороне

Следующая неделя превратилась в ничем не отличающуюся друг от друга череду обедов, церемоний и поездок в купе. Одно и то же каждый день. Подъем. Одевание. Езда сквозь ликующие толпы. Слушанье речей в их честь. Произнесение взамен благодарностей, но только тех, что предоставил им Капитолий, без каких-либо личных дополнений. Во время церемоний мальчики стояли вместе, предельно серьезные, однако Нил хотя бы пытался выразить всем своим видом почтение, в то время как Эндрю попросту было плевать. Он не говорил ни слова, даже не признавая толпу. Что, по мнению Джостена и Ваймака, не так уж и плохо, поскольку незаинтересованность блондина, а, следовательно, и его партнера, означала полное безразличие к какому бы то ни было мятежу. Однако Эллисон из раза в раз ругала их, пока Рене не успокаивала ее, смотря на обоих понимающим взглядом. Она уже знала, что поставлено на кон. Но даже без душещипательных речей Нила, провоцировавших инакомыслие (конечно, произнесенное им в Одиннадцатом вырезали перед запуском в телеэфир), он чувствовал в воздухе что-то такое, отчего зудели ноги, побуждая к бегству. Впрочем, не везде. В некоторых Дистриктах ощущалась усталость переутомленного скота, но во время визита в Восьмой парень увидел неподдельный восторг на лицах людей, стоило им выйти на сцену, вот только под ним — ярость. Скандирование имен мальчиков больше напоминало крики мести, нежели приветствие. Когда миротворцы двинулись, чтобы успокоить толпу, та не отступила, а, наоборот, надавила еще больше. И Нил знал, насколько он бессилен изменить что-либо. Только что они покинули Пятый Дистрикт, не было и полуночи, а их животы уже набиты до отвала, лишь настроение достигло нового минимума. Ничего из ряда вон выходящего, конечно, не произошло, вот только Ники, обычно пытавшийся уравновесить общую мрачность своей жизнерадостностью, казался напряженным, хмуря брови и поджимая губы. — Ты наконец покорился тьме своих кузенов, или как? — поинтересовалась Эллисон за бокалом вина, пока они все вместе сидели в гостиной. — Нет. Ну, может, и да. Просто я давно не был в Четвертом, — произнес тот, зажав ладони меж коленями. Аарон рядом с ним скрестил руки на груди и отвернулся. — Правильно, лучше спрячь свои наркотики, — заявил Эндрю, глядя на близнеца. — Я больше не буду тебя чистить. Взгляд Аарона стал просто убийственным, однако Рене успела вмешаться раньше, чем произошла односторонняя драка. — А как же Эрик, Ники? Ты ведь хочешь его увидеть? Наверняка мы сможем пригласить его на ужин. — О, да. Бьюсь об заклад, мэр будет рад видеть Эрика у себя дома! Интересно, а впустит ли он Ники? — ответил вместо него Аарон. Когда все тупо на него уставились, а Хэммик начал нервно перебирать пальцами, ни на кого не глядя, того осенило. — Вы не знаете, что мэр — отец Ники? И что он фактически отрекся от него после того, как тот переехал к Эрику? Это определенно не то, что Миньярду следовало бы рассказывать, но теперь, когда правда раскрыта, все повернулись к Хэммику. Со вздохом тот выпрямился. — Вы должны знать, что мой отец довольно консервативен в своих взглядах на мир… — Он имеет в виду, что Лютер — фанатичный кусок дерьма, — скучающе вставил Эндрю и пренебрежительно махнул рукой. Нил вспомнил их последнюю ночь на крыше Тренировочного центра. Ночь перед Играми. Эндрю упомянул отца Ники так, что становилось сразу понятно — он действительно думал о нем. Единственное, что сильнее его постоянного безразличия, это гнев. — Он считает, что отношения должны быть лишь между мужчиной и женщиной. При одинаковых положениях в обществе, — продолжил Хэммик, вероятно, привыкший к выражениям Эндрю о своем отце. — Дело не только в том, что Эрик мужчина, он еще и простой рыбак. Отцу было что сказать, когда все раскрылось. Уж точно ничего хорошего. Эллисон цокнула языком. — Если хочешь остаться в поезде, то без проблем. Я плюну ему в бокал, — это вызвало слабую улыбку на лице Ники. — Нет, я… я хочу увидеть маму. И Эрика. Не знаю, может она передумала? Мы не общались много лет. — Сколько раз тебе нужно получить по морде, прежде чем ты одумаешься, Ники? — спросил Эндрю, темными глазами наблюдая за кузеном поверх стакана. Тот выглядел таким несчастным, будто думая, что Миньярд прав, и он виноват в том, что хочет увидеть свою мать, цепляясь за остатки оптимизма. Нил подумал о своей. Как сделал бы все, чтобы увидеть ее снова. Стоило Ники открыть рот, как он тут же его перебил. — Пригласи его, — сказал он Эллисон, на что та сразу ухмыльнулась. — Пригласи Эрика. Он наш гость. — Есть, сэр! Тогда надо кое-кому позвонить, — и она ушла в соседний вагон за телефоном. Рене одобрительно улыбнулась, а Хэммик лишь удивленно вытаращился на него. — О, Нил. Опять лезешь в чужие дела. Будем надеяться, в этот раз все обойдется, — со знанием дела произнес Эндрю, вставая. — Я, например, не собираюсь присутствовать на этом празднике жизни. Не хочу видеть ни Лютера, ни его покорную женушку. — Ты пойдешь. Мы не будем усугублять и без того дерьмовую ситуацию, — щелкнул пальцами Ваймак. Ему не нужно было говорить, что произойдет, если Эндрю не придет на церемонию. Это даст Дистриктам еще больше поводов для бунта. Как это будет выглядеть, не появись мальчик, бросивший вызов Капитолию, на официальном государственном мероприятии? Но Миньярду, кажется, плевать. — Нет. — Ему не обязательно идти. Можем просто сказать, что он заболел или что-то в этом роде, — снова влез Нил, прежде чем Ваймак успел возразить. — Прекрати защищать его каждый раз, когда он ведет себя, как мудак, — раздраженно сказал ментор. Он устал. Так же, как и Нил. — Кто-то же должен, — холодно проговорил он, поднимаясь. — Я пошел спать, спокойной ночи. Эндрю отправился за ним, но оба молчали. Когда Джостен добрался до двери своего купе, он подумал, что Миньярд продолжит свой путь к собственному. Но вместо этого тот преградил ему путь и медленно обвел взглядом, скрестив руки на груди и выглядя совершенно неподвижным. Нил даже не пытался обойти его. — Хватит защищать мою несуществующую честь. Тебя об этом никто не просит. — Да, знаю. Ты никогда ни о чем не просишь, никогда ничего не хочешь. Я понял, хорошо? Я же могу делать все, что пожелаю, — произнес парень, раздраженный поведением Эндрю и ситуацией, в которой они оказались, в целом. Последние несколько дней утомили его больше, чем первые месяцы после Игр или даже после смерти матери. Тогда, по крайней мере, он знал, что делать дальше. Что должен двигаться, продолжать бороться. Теперь же его судьба покоилась в ненадежных руках Ичиро Морияма. — Отлично. Тогда закрой свой рот и в следующий раз дай поговорить взрослым, — Миньярд лениво махнул ему рукой, исчезая в своей комнате. Слишком уставший, чтобы по-настоящему об этом волноваться, Нил сбросил свою одежду, натянул огромную футболку и заполз в кровать.

***

Этой ночью ему снова снились жуткие кошмары. Обычно он просто просыпался, тяжело дыша, но никогда не крича. В этот же раз его так дико метало, что он сбил лампу с прикроватной тумбочки, и та с грохотом упала на пол. В темноте, весь в поту, Нил попытался успокоиться. Взгляд на часы показал, что проспал он всего лишь два часа. — Блять, — пробормотал парень себе под нос, пытаясь разглядеть, как далеко разлетелись осколки. Скрывавшаяся за облаками луна мало чем помогала. Внезапное движение у двери заставило его вскинуть голову. Силуэт, прислонившийся к его двери, узнавался даже в темноте. — Думал, тебе наконец удалось покончить с собой. Представь мое разочарование, — протянул Эндрю. — И облегчить тебе жизнь? Никогда, — фыркнул Нил. Миньярд прошел в комнату и щелкнул выключателем. Яркий потолочный свет на секунду ослепил парня, и пришлось протереть глаза. Блондин тем временем приблизился, осматривая беспорядок на полу. — Не в твоем обычном стиле пробуждения. Верно, он бы знал. Иногда, ночуя в одном доме, они пересекались в коридоре. Эндрю выходил покурить, а Нил — на пробежку. — Все бывает в первый раз, — произнес он, теребя подол рубашки. Секунду тот смотрел на него. — Действительно, бывает. Ну, спокойной ночи. Не думаю, что увижу тебя завтра. — Стой! — крикнул Нил прежде, чем Эндрю успел скрыться. Смущенный тем, как отчаянно это прозвучало, он дал заднюю. — То есть, я хотел тебя кое о чем спросить. — В последний раз, когда мы играли, наступила моя очередь. — Ты не обязан отвечать, если не хочешь, — еще мгновение Миньярд смотрел на него, прежде чем полностью обернуться, давая понять, что слушает. — Может сядешь? Или я должен всю ночь смотреть на тебя с затекшей шеей? — Нил указал на большое, удобное кресло рядом с кроватью. — Добро пожаловать в мой мир, — произнес Эндрю, но все же сел. Они смотрели друг на друга поверх разбитой лампы на полу и дюжины подушек, которые Джостену пришлось выбросить из кровати для хоть какого-то комфорта. — Что у тебя за проблемы с отцом Ники? — сразу же спросил он. На лице блондина не проскользнуло ни единой эмоции, но ответ не заставил себя ждать. — Я не буду говорить о Лютере, — Нил хотел возразить, но, в конце концов, это решение Эндрю, и он сам сказал, что тот может не отвечать. — Хорошо, — он снова лег на бок, спиной к стене и лицом к собеседнику, натянув одело до подбородка и став изучать его лицо в ярком свете. Темные синяки под глазами, легкий загар на носу и щеках. — Ты пойдешь со мной завтра? — мысль о том, что он будет стоять один на сцене без успокаивающего присутствия Эндрю рядом, заставляла его беспокоиться. Тот, казалось, в самом деле задумался над его вопросом. — Что я получу взамен? — спросил он где-то через минуту. — Все, что захочешь, — Джостену, в отличие от него, над ответом думать не пришлось. — Не будь таким опрометчивым со своими обещаниями, Нил. — Я и не обещаю. Просто скажи, чего ты хочешь. О, я забыл, то есть, чего ты не хочешь. Ты ведь ничего не хочешь, верно? — Бесишь, — протянул Эндрю, но после некоторого молчания все же добавил. — Я что-нибудь придумаю. Нил прикрыл свою улыбку одеялом. Какое-то время никто не произносил ни слова, пока он вновь не заговорил. — Расскажи что-нибудь. — Зачем? — Эндрю сложил руки на подлокотнике кресла и положил на них голову, повернувшись лицом к парню. — Все равно мы больше не заснем сегодня, так что можем просто сидеть и смотреть друг на друга, или же ты можешь что-нибудь мне рассказать. Не знаю, какой твой любимый цвет? Наша игра в правду включает в себя подобные вопросы? — Включает, — глаза блондина слегка сузились. Он сделал паузу, прежде чем продолжить. — Так какой твой любимый цвет? Поскольку была очередь Эндрю, Нил обязывался ответить. Ему пришлось немного поразмыслить, так как раньше он никогда не задумывался над чем-то столь тривиальным. — Серый, — выдохнул он наконец. — Это не цвет, — заметил Эндрю. — Для меня — цвет, — пожал плечами парень. — А какой твой? Так они и провели время, задавая вопросы и отвечая на них, а иногда рассказывая что-то просто так, пока тьма снаружи не превратилась в сумерки. Вдвоем они молча наблюдали за медленным восходом солнца.

***

Уже вечером Нил оказался в одной из роскошных комнат в доме мэра Хэммика, дергая шелковый воротник бледно-голубой рубашки. — Зачем ты это делаешь? — спросил он Роланда, тщательно взъерошивающего его волосы. Тот насмешливо улыбнулся. — Все дело в эстетике, Нил. И я знаю нескольких человек, которым действительно нравится то, что я с тобой делаю. Между кожей и тканью не оставалось ни миллиметра, казалось, вторая неудобная кожа облепила его, стесняя дыхание. — Просто чтоб ты знал, я не из их числа. Ужин проходил в большом банкетном зале на первом этаже. Нил притаился в углу, наблюдая за толпой, состоявшей из чиновников Дистрикта Четыре и нескольких приглашенных гостей. К счастью, во время церемонии на близкий контакт с мэром или его женой времени не хватило, так что им удалось избежать неловкости. Однако теперь многие из присутствовавших здесь гостей захотели пожать победителям руки. Но через некоторое время им все же удалось от них избавиться, и Джостен заметил Лютера, а с ним и Марию, его жену, разговаривавших с сыном. Отец Ники был высоким и худощавым, с суровым лицом. Волос почти не осталось, однако короткая бородка с проседью оказалась весьма аккуратно подстрижена. Нил не понимал, как этот человек относится к Эндрю и Аарону, не говоря уже о Ники. Мужчина пожал тому руку, но даже через всю комнату Джостен видел, как напряглись его плечи. Он ждал этого воссоединения не больше, чем его сын. Рядом с ним Мария Хэммик неловко поцеловала Ники в щеку, словно приветствуя какого-то знакомого. Нил сразу увидел сходство между ними. Темные густые волосы. Глаза и изгиб рта. — Это еще больнее, чем смотреть, как ты общаешься с Би, — произнес рядом с ним Эндрю. Его заставили надеть такую же обтягивающую рубашку, разумеется, черную, но он носил ее, как и все остальное, что касалось его жизни. С полным равнодушием. Даже когда ткань натянулась на его скрещенных руках, Нил задумался, не порвется ли она. Прежде чем парень успел что-либо сказать (он не так уж и плох с Би!), кто-то ровным, низким голосом позвал Ники по имени. Высокий мужчина с загорелой кожей, короткими светлыми волосами и широкой улыбкой пробирался сквозь толпу. — Ники! Чета Хэммиков заметно побледнела, увидев его, в то время как лицо их сына просияло. Нил и раньше видел его счастливым и взволнованным, но никогда так искренне. Бросив своих родителей на произвол судьбы, тот кинулся в объятия Эрика Клозе. Мгновение Джостен понаблюдал за ними, а затем отвернулся. Его взгляд упал на Лютера, заметившего их в углу и медленно направившегося к ним. Если Нил и был чем-то сыт по горло, так это общением и взаимодействием с людьми сегодня вечером, возможно, до конца своей жизни. А Лютер, похоже, не из тех, с кем он хотел бы сблизиться. — Пойду проведаю Эллисон, — пробормотал он Миньярду, пытаясь улизнуть. Не успел он сделать и шага, как тот схватил его за плечо, удерживая. — Ты ведь хотел, чтобы я присутствовал на этом маленьком счастливом воссоединении семьи, помнишь? Не оставишь же меня вот так, правда? Стиснув зубы, Нил наблюдал за приближающимся мэром, лишь изредка останавливающимся, чтобы поболтать с особо важными людьми. Когда он, наконец, остановился перед ними, то быстро кивнул Джостену, не сводя глаз с Миньярда. Тот же смотрел сквозь него, будто не признавая присутствия. — Поздравляю с победой, — наконец обратился он к Нилу после долгого молчания. Парень лишь кивнул, не заинтересованный в беседе с этим человеком, с тоской взглянув на Аарона, ошивающегося поблизости и явно пытающегося подслушать. Он с удовольствием поменялся бы с ним местами. — Эндрю, — произнес Лютер. — Я хотел бы поговорить с тобой наедине. Тот наклонил голову, наконец взглянув на него. — Беспокоишься о Ниле? Не стоит, у нас с ним нет секретов друг от друга. Разве ты не знал? Мы такие же выродки, как и твой сын, вот только люди нас за это любят. И без того хмурое лицо Хэммика скривилось еще больше. Он переводил взгляд с одного парня на другого. — Я виделся с Кэсс в прошлом месяце. Она спрашивала о тебе, — произнес он в конце концов. Эндрю поднял запястье, будто проверяя время. — Ты только посмотри! Нам пора идти. Было, как всегда, неприятно с тобой поболтать, — он схватил Нила за руку и потянул за собой. — Также она сказала, что Дрейк скучает по тебе. Может быть, ты смог бы найти в Капитолии время, чтобы уладить то недоразумение между вами, — крикнул им вслед Лютер. Внезапно хватка на руке Нила стала слишком болезненной. Эндрю застыл на секунду, но тут же продолжил путь, увлекая парня за собой. — Что это было? — спросил Джостен сдавленным от боли голосом. — Что за недоразумение… — Тише, Нил, тише, — зароптал Эндрю, свободной рукой зажимая ему рот. — Мне очень не нравится это слово. Нил смотрел как костяшки пальцев блондина побелели на его руке. Он попытался разгадать выражение его лица. Совершенно пустое. На самом деле, Миньярд сейчас был где-то далеко отсюда, у себя в голове. Нил уже видел его таким, после подарка Дрейка на арене. Внезапно блондин отпустил его, будто обжегшись. Не говоря больше ни слова, он пошел прочь, куда-то в сторону ванной. — Что он сказал? — спросил подошедший к нему Аарон. — Спроси его сам, — бросил Нил, направившись к столу. Он задумался, не последовать ли за напарником, но тут же передумал. Усевшись рядом с Рене, он начал набивать рот едой, хоть голоден и не был. Место Эндрю пустовало всю ночь. А вернувшись в поезд, тот сразу же ушел в свою комнату. Нил проводил его долгим взглядом, предпочтя посидеть с Ники, задумчиво смотревшим в окно. — Как все прошло? — его не особо интересовал вечер Хэммика, он видел, как обстоят дела с его родителями и Эриком. Но требовалось подтверждение кое-чего другого. — Эрик хочет переехать в Двенадцатый, — вздохнул Ники. — Разве это не хорошо? — моргнул Нил, сбитый с толку его мрачным тоном. — Не совсем. Я же знаю его. Он, по сути, как рыба, постоянно находится в воде. В месте, окруженном лесами и горами, Эрик никогда не сможет быть счастлив, — Нил на это только кивнул, но тот еще не закончил. — А моя мама больше не может даже находиться рядом со мной. Сказала, что не придет на банкет в Капитолии, если там буду я. Хм? Значит, мэры Дистриктов тоже приглашены на банкет в их честь в Капитолии. Вероятно, им нужен предлог, чтобы поговорить о политике всем вместе, где могло бы присутствовать большинство из них. — Твой отец там будет? — спросил Нил. — Конечно. Он не упустит возможности освежить свои связи. Отлично, еще одно лицо, которого следует избегать. — Ты знаешь кого-нибудь по имени Кэсс? — наконец спросил он после минутной паузы. Ники взглянул на него, задумавшись. — Кажется, так зовут последнюю приемную маму Эндрю. Кэсс… Спир. Да, это она. А что? — Да нет, ничего. Твой отец упоминал ее. Ты знаешь, почему у них с Эндрю такие проблемы в отношениях? — Нил закусил губу. — Кто же знает, — фыркнул Ники, начав рисовать невидимые узоры на стекле. — Они встречались лишь раз, когда отец хотел, чтобы близнецы познакомились друг с другом. Ну, ты сам видел моего отца. Неудивительно, что Эндрю терпеть его не может. С этим Нил поспорить не мог. — Ладно, я спать, — произнес он, вставая. — До завтра. Лежа в постели той ночью, парень пытался собрать паззл воедино. Он уверен, Кэсс является матерью Дрейка и, следовательно, женщиной, которая чуть не усыновила Эндрю. Фактически. Но чего-то не хватало, и Нил пытался понять чего, пока, наконец, не погрузился в измученный, беспокойный сон.

***

Следующие Дистрикты пролетели один за другим в очередном тумане инсценированных благодарственных речей, рукопожатий и попыток избежать недовольства со стороны жителей. Второй и Третий встретили их примерно так же, как Восьмой. Нила это удивило, в какой-то степени он повинен в смертях обоих трибутов из Второго. Однако жестокая смерть Гориллы привела людей в ярость. Не на него, на Капитолий. К тому времени, как они добрались до столицы, команда была явно измотана. К счастью, здесь им не придется беспокоиться о каких-либо восстаниях. Среди привилегированных, среди тех, чьи имена никогда не попадали в жатвенные шары, чьи дети никогда не умирали за мнимые преступления, совершенные поколением назад, они, наконец, могли расслабиться. Заняв свой старый пентхаус в Тренировочном центре, у команды оставалось время на подготовку к банкету. Предпоследнее мероприятие перед тем, как они окончательно освободятся от Тура победителей. Один вечер мучений людьми Капитолия, потом Праздник урожая в Двенадцатом, а затем наступят блаженные несколько месяцев укрытия перед Юбилейными играми. Нил лежал на спине в своей комнате, уставившись в потолок, который все еще напоминал ночное небо. Через час у них состоится еще одно интервью с Кэти Фердинанд, а потом банкет в особняке президента. Неясно, будут ли там Кенго и Ичиро, но Рико обязательно появится. Теперь он Глава распорядителей и наверняка обвинит его в смерти дяди. Повернувшись на бок и глядя в чистый полированный пол, Нил задумался о том, почему Рико ничего не рассказал его отцу. Разве это не лучший предлог, чтобы добиться расположения собственного? Еще более подозрительно то, что Ичиро не знает его настоящей личности. Конечно, связи матери хороши, но чтобы обмануть будущего президента? Вряд ли. Появился Роланд, тут же принявшийся за его подготовку. В этот раз рубашка была чуть более свободной. Совершенно белая, в то время как костюм — совершенно черный с небольшим красным мерцанием, заметным лишь при правильном освещении. Уже через час они стояли на сцене перед Тренировочным центром и отвечали на вопросы. Вопросы людей со всего Капитолия, но Кэти, конечно, не могла не вставить и свои пять копеек. Большинство из них оказались на удивление тактичны, так что Нил спокойно мог на них ответить, не попытавшись открутить Фердинанд голову. Ичиро Морияма появился неожиданно, поздравляя их с успешным Туром. Он пожал Эндрю руку, оценивая его, в то время как взгляд блондина в кои-то веки стал напряженным, осознавая, что за человек перед ним. Он также сжал и руку Нила в крепком, быть может, даже слишком крепком рукопожатии. Парень осмелился приподнять брови, спросив ими то, что не могли спросить губы. Этого было достаточно? В ответ Ичиро почти незаметно покачал головой. В этом легком движении Джостен увидел гору трупов вокруг себя. Трупов всех, с кем он сблизился за последние месяцы, и, к удивлению, каждый для него что-то да значил. Он не мог предположить, в какую форму выльется его наказание, однако впервые ему захотелось, чтобы это сделал именно отец. Не потому, что Нил хотел умереть, а потому, что тот действовал по одному строгому правилу. Он преследовал лишь причину неприятностей. Ни семью, ни друзей. Если ему придется столкнуться с ответственностью за последствия своих поступков, так тому и быть. По крайней мере, это убережет Эндрю и остальных. Странное чувство облегчения охватило его. Что ж, теперь он знал свою роль. Грызущее чувство неопределенности наконец-то прошло. — Перестань снова планировать драматичное пожертвование собой ради всех, — прошептал ему на ухо Эндрю, когда они уходили со сцены. Нил, застигнутый врасплох и, честно говоря, удивленный, уставился на него. Блондин, заметивший это, большим пальцем прижался к месту под его правым глазом. — Ты как открытая книга, Нил. Такое выражение в глазах у тебя только тогда, когда ты думаешь об очередной глупости. Значит, Ичиро недоволен нашим выступлением. Очевидно же, — убрав от него руку, он последовал за Ваймаком к машине, которая отвезет их на банкет. — В таком случае мы должны рассказать Ники и Аарону. Нил кивнул. Причин скрывать от них правду не оставалось. Если им суждено умереть, они хотя бы должны знать, почему. В голове он уже слышал слова Аарона об этом всем, и губы в раздражении дернулись.

***

Банкет, устроенный в главном зале особняка президента Морияма, не имел себе равных. Двенадцатиметровый потолок превратился в ночное небо, и звезды выглядели точно так же, как те, на которые Нил так часто смотрел, когда бежал вместе с матерью. Примерно в середине между полом и потолком на белых пушистых облаках парили музыканты, но разглядеть то, что их удерживает, не удавалось. Бесчисленные мягкие диванчики и стулья заменяли традиционные обеденные столы, одни стояли вокруг каминов, другие — возле благоухающих цветников или прудов с экзотическими рыбками, чтобы люди могли есть, пить и делать все, что им заблагорассудится, с максимальным комфортом. В центре комнаты находилась большая, выложенная плиткой, площадка, которая служила всем: и танцполом, и сценой для выступающих артистов, и еще одним местом для общения с вычурно одетыми гостями. Но настоящей звездой вечера стала еда. Столы, ломящиеся от деликатесов, выстроились вдоль стен. Целые жареные коровы, свиньи и козы, все еще вращающиеся на вертелах. Огромные тарелки с мясом птиц, фаршированных пикантными фруктами и орехами. Океанические существа, обмазанные соусом, так и просились быть окунутыми в пряные смеси. Бесчисленные сыры, хлеба, овощи, сладости, водопады вина и потоки спирта, мерцающие пламенем. Эллисон обвила руками Рене и утащила ее прямо к фуршету. Ваймак направился к людям, которых, по-видимому, знал, а Аарон и Ники отправились за алкоголем. Остались лишь Роланд, Эндрю и Нил, которые воспользовались моментом, поскольку их еще никто не заметил, и спрятались в укромном уголке, чтобы поесть. Джостен все еще не видел ни Лютера, ни Рико, поэтому постепенно ему удалось расслабиться. Стилист покинул их, заметив пару друзей, и парни остались вдвоем, пробуя различную еду и пытаясь угадать, что в ней находится. Время от времени Эндрю поднимал глаза и искал своего близнеца, возвращаясь к тому, что делал до этого, лишь только тогда, когда находил его в толпе. — Ждешь, пока он сорвется? — спросил Нил примерно после пятого раза. — Нет, — ответил Эндрю, начав складывать разноцветные фрукты в пирамидку. — Но это место может подсадить его в мгновение ока. А мне не хочется снова выбивать из него это дерьмо. Он снова поднял глаза, не сумев в этот раз найти Аарона. Он встал, взглядом сканируя толпу. — Оставайся здесь, — приказал он, прежде чем скрыться. Раздраженный тем, что Эндрю им командует, Нил, на самом деле никуда и не собиравшийся, откинулся на спинку кресла, наблюдая за проплывающими мимо лицами. С недоумением он заметил, что его брошь в виде лисьей лапы породила волну новой моды. Несколько человек носили ее в качестве аксессуара: на пряжках ремней, вышивкой на лацканах, даже татуировками на видных местах. Очевидно, каждый хотел себе символ победителя. Он мог лишь представить, как это раздражало Морияма. Но он бессилен что-либо изменить. Игры в Капитолии являлись популярным телешоу, где ягоды стали лишь актом… любви, или как там назвал это Ичиро. Внезапно кто-то бросился на диван напротив него. Нил испугался, но только на секунду, именно столько потребовалось, чтобы узнать Кевина. Как обычно, одетым в полностью в черное, лишь двойка на его лице мерцала в тусклом свете. Они уставились друг на друга поверх маленькой фруктовой пирамидки Эндрю. — Распорядитель, да? — прервал тишину Нил, с трудом скрывая свои мысли по этому поводу. Дэй скрестил руки на груди. — Да, а ты ментор. Больше общайся, если хочешь привлечь спонсоров. — Мне плевать на спонсоров. Я завязал с Играми, — возможно, это не то, что следует говорить в месте, где Голодные игры так почитались, Дистрикты находились на грани восстаний, а его голова была поставлена на кон, если он устроит еще какие-либо неприятности. Но Кевин промолчал, лишь молча осматривая его. Еще не закончив раздражать новоиспеченного распорядителя, Нил продолжил. — Уже планируешь Юбилейные игры? Так, для разнообразия, может выпустите на арену детей Капитолия? — Не тупи. Планы по проведению Игр разрабатываются годами. Арены не строятся за один день. И не мне определять их направление. Не одному, по крайней мере. — Нет, конечно нет. Теперь все на Рико. Надеюсь, ему повезет больше, чем его дядюшке, — выплюнул Нил. Будто боясь, что Морияма материализовался позади него, Дэй оглянулся через плечо с широко раскрытыми глазами. — Закрой свой рот, — прошипел он Джостену. — Прекрати быть таким трусом, — прошипел тот в ответ. — Ты понятия не имеешь… — уставился на него Кевин. — Забудь. Он вытащил из жилетного кармана часы из оникса на цепочке. Открыв крышку и увидев время, нахмурился. — Сегодня вечером у меня стратегическое совещание. Мне пора, — он повернул часы так, чтобы собеседник видел циферблат. — Начало в одиннадцать. — Как же замеча… — равнодушно начал Нил, но тут его что-то отвлекло. Кевин большим пальцем провел по хрустальному циферблату, и на мгновение появилось изображение, сияющее, будто от свечей. Еще одна лисья лапка. Точь-в-точь, как у него на лацкане. Только эта исчезла. Закрывшись, часы звонко щелкнули. Кевин встал, бросив на него последний покровительственный взгляд. — Увидимся летом на Играх. И Эндрю… Скажи, чтобы он бросал свои сложные игры, — парень смотрел, как тот исчезает в толпе, в последнюю секунду заметив, что к нему присоединился и Рико. Морияма многозначительно посмотрел на него через плечо, но на этом все. Вскоре он скрылся за Кевином. Медленно повернувшись, Нил начал искать знакомые лица. Куда вообще делся Эндрю? Заставляет Аарона блевать в туалете? Зная их, все возможно. Раздраженный встречей с Дэем, он решил покинуть свое место и поискать еды или, по крайней мере, кого-нибудь из знакомых. Относительно незаметно добравшись до фруктового бара, он начал выбирать случайные фрукты, которых никогда не видел раньше. — Осторожно, синие очень острые, — произнес кто-то рядом с ним. Пришлось задрать голову, чтобы разглядеть лицо незнакомца. Это оказался поразительно нормальный мужчина, возможно, всего на несколько лет старше него самого. На нем красовался дорогой жилет, но ни макияжа, ни чего-то безумного в волосах. — Э-э, спасибо, — пробормотал он, не убирая синих ягод из своей тарелки. — Так ты любишь острое? — спросил незнакомец, и Нил изо всех сил постарался не закатить глаза. — Это может быть интересно, — ответил он. И почему здесь все так настойчивы? — Да, точно. Пробовать новое всегда весело. Кстати, поздравляю с победой в Играх. На прошлом банкете я не смог застать вас с напарником. Нил моргнул. — Э, да. А вы?.. — Всего лишь один из ваших многочисленных спонсоров, — рассмеялся мужчина, отмахнувшись. — Вы держали нас в серьезном напряжении, но это окупилось, как мы оба видим. — Хорошо… — произнес Джостен. — Спасибо, я передам Эндрю о ваших поздравлениях позже. — Не волнуйся, — улыбнулся незнакомец. — Я передам ему сам, как только найду. Тогда, быть может, и ты присоединишься к нам. В любом случае, приятного аппетита! И уже через секунду его поглотила толпа. Эти капитолийцы начинали парня пугать. Отправив одну из синих ягод в рот, он понял, что мужчина не солгал. Та была острой, но в хорошем, освежающем смысле. Он съел еще несколько, прежде чем увидел Аарона, наполняющего стакан в нескольких метрах от него. Локтями Нил проложил себе путь до него, чуть не споткнувшись о шоколадный фонтан. — Где Эндрю? — сразу спросил он. Тот нахмурился. — Он был с Ники и дядей Лютером. Итак, Лютер его нашел. Оставалось надеяться, что он еще жив, иначе у Эндрю появится чуточку больше проблем. — Покажи мне, где, — потребовал Нил, и после некоторых споров Аарон отвел его туда, где молчаливый Ники застыл напротив своего такого же недовольного отца. — Где Эндрю? — снова спросил он. Лютер лишь взглянул на него, а Ники нахмурился еще больше. — Я тоже хотел бы это знать, — в конце концов ответил он, обратившись затем к отцу. — Что ты сказал ему? — Успокойся, Николас. Ты устраиваешь сцену. Он вернется, когда поговорит с Дрейком. Сердце Нила екнуло. — Что? — Я встретил Дрейка, одного из бывших приемных братьев Эндрю, — сказал Лютер. — Он хотел поговорить с ним наедине. Видите ли, они расстались в не самых лучших отношениях много лет назад, Дрейк очень беспокоился, что они испорчены окончательно. Поэтому я сказал Эндрю, что хочу обсудить с ним кое-какие вопросы, касающиеся Николаса и Аарона, отправив его наверх. Не стоит беспокоиться. Голос Лютера гулко отдавался в голове Нила. Он понятия не имел, что происходит и что он обнаружит, если сейчас пойдет за Эндрю. Но он помнил, как тот выбросил печенье. Как реагировал, когда заходила речь о Дрейке. Это не тот человек, с которым его следовало оставлять наедине. Взгляд метнулся к мраморной лестнице, ведущей на следующий этаж. Схватив Аарона для подстраховки, потому что тот оказался ближе Ники, он бросился к ней. — Какого хрена? — огрызнулся Миньярд, как только они поднялись наверх, но Нил яростно зашипел, заставив его заткнуться. Шум банкета оказался слишком громким, чтобы расслышать хоть что-то, но особой необходимости и не возникло. Как и коридор, в котором ему угрожал Рико, этот был длинным, с несколькими дверьми по обеим сторонам, всеми открытыми. Всеми, кроме одной. Остановившись перед массивной деревянной дверью, Нил отпустил Аарона. Он прижался к ней ухом, но дерево оказалось слишком толстым, чтобы что-то разобрать. Но потом он услышал отдаленный стук, будто что-то ударялось о стену. Нил попробовал повернуть ручку и обнаружил, что та поддается. Оглянувшись через плечо и убедившись, что Аарон все еще рядом, он рванул дверь на себя. Та ударилась о стену достаточно громко, чтобы Дрейк обернулся. Он что-то сказал, но Нил его не услышал. В ушах стоял лишь грохот, когда его мир рухнул. У него была лишь секунда, чтобы осознать увиденное, но ее хватило, чтобы представшая пред ним картина выжглась на сетчатке глаза до малейших подробностей. Он узнал Дрейка, человека, который предупредил его об остроте фруктов. Тот сказал, что поздравит Эндрю позже и, возможно, Нил присоединится к ним. Теперь же его лицо было запятнано кровью от неровных линий, будто кто-то пытался содрать его. Тяжелое тело прижимало Эндрю к матрасу, рукой вдавливая затылок в забрызганную кровью подушку. Вторая лежала у изголовья, крепко сжимая его запястья. Нил знал, что видит. Слишком много крови, слишком много кожи. Он чувствовал, как в сердце взрывается жажда убийства. На мгновение он понял, почему отец, разрывая человека на куски, получал удовольствие. Но прежде чем он успел среагировать, Аарон уже проскочил мимо него, почти сбивая с ног. Дрейк выглядел так, будто мог сразиться с любым из них даже со спущенными штанами, однако он слишком запутался в простынях, чтобы встать достаточно быстро. Аарон схватил один из тяжелых мраморных бюстов с комода рядом с дверью и с силой обрушил его на голову мужчины. Тот угодил ему в висок, вдавив глаз, и с влажным хрустом вонзилась в череп. Кровь Дрейка брызнула на парня, на стену, на простыни. Его тело свалилось с дальней стороны кровати, увлекая за собой простынь и с мясистым стуком ударяясь о пол. Окровавленный бюст выскользнул из онемевших пальцев Аарона. Нил не мог смотреть на него, не мог смотреть на Дрейка, не мог смотреть ни на что, кроме Эндрю. На нем была лишь рубашка, и он лежал на матрасе лицом вниз. Весь в крови, уже коркой засохшей в волосах, он продолжал цепляться за изголовье кровати. Совершенно не двигаясь. Долгое, ужасное мгновение Нил думал, что тот умер. Затем Эндрю медленно повернул к нему голову. Лицо было совершенно пустым. Не просто его обычное безразличие, а будто душа покинула тело, и Нил смотрел на пустую оболочку. Он тут же нырнул вперед и забрался на матрас рядом с ним, ухватился за край простыни и рванул на себя, выдергивая из-под трупа Дрейка и тут же прикрывая ей Эндрю. — Эй, — хрипло позвал он, — Эндрю. Эндрю, ты… Он что? Не в порядке, это точно. Джостен не мог спросить его о подобном. Он чувствовал, как тело блондина дрожит сквозь тонкую ткань, и после долгого молчания тот наконец отпустил спинку кровати. Упершись руками в матрас, он попытался встать. Однако на полпути замер, тяжело дыша, и вдруг посмотрел Нилу прямо в глаза. — Мне это не нравится. Парень хотел сказать ему не двигаться, но тот уже сел. Из раны на виске по щеке к подбородку текла полузасохшая кровь. Заметив взгляд Нила, он снова заговорил. — Кажется, у меня сотрясение мозга. Это что-то новенькое. Даже для Дрейка. Сдавленный звук, вышедший из Аарона, вероятно, должен был стать именем Эндрю. Едва понятно, но этого стало достаточно. Его взгляд сразу же метнулся к брату. Вытащив руку из-под простыни, он жестом подозвал его к себе. Тот забрался на кровать и потянулся к нему. Эндрю попытался отодвинуться, но, в конце концов, для него это стало слишком, и его начало рвать. — Эндрю, — позвал его Аарон в отчаянии и страхе. — Что… он… — Тише, сейчас, — он пару раз сплюнул. — Смотри на меня. Сев, он осмотрел близнеца, коснувшись его окровавленной рубашки, а затем виска, где был ранен сам. — Он прикасался к тебе? — Что он… — начал Аарон, но Эндрю крепче сжал его рубашку и дернул на себя. — Отвечай. Он прикасался к тебе? — Нет, — ответил тот. — Я убью его, — сказал Эндрю. Нил бросил быстрый взгляд на проломленный череп Дрейка. — Он уже мертв. — Я не о нем. Внезапный вздох со стороны двери отвлек их внимание от Эндрю. Ники в шоке зажимал обеими руками рот. И Джостен понял, в какой ситуации они оказались. Аарон убил жителя Капитолия. Каковы бы ни были причины, все сведется к Эндрю и их нынешней проблеме с Морияма. Они воспользуются этим, чтобы раз и навсегда избавиться от близнецов. — Не надо, — предупредил Нил подходящего парня. Они должны здесь убраться. — Ники. На повторное и более настойчивое предостережение тот, наконец, остановился. Ему потребовалась секунда, чтобы оторвать от кузена взгляд. — Что произошло… — попытался спросить он, но Джостен его перебил. — Приведи Рене и Ваймака. Ничего не говори, просто скажи, чтобы шли с тобой, — он взглянул на часы на прикроватной тумбочке. Почти полночь. Через два часа они должны вернуться на поезд. — А Эллисон и Роланду передай, чтобы ждали нас на вокзале. Ники смотрел на него как на сумасшедшего. — Мы должны кому-нибудь рассказать… — Иди! — рявкнул Нил. — Своего отца тоже веди, — произнес Эндрю, прежде чем тот успел скрыться. Всего через минуту или около того появился Лютер. Значит, прятался где-то неподалеку. Он оглядел открывшуюся перед ним картину. — Что за… — начал мужчина хриплым голосом. — Нет, — прервал его Эндрю. — Нет. Не спрашивай, что это. Тебе лучше знать. Тебе все лучше знать, — повторил он с удивительной горячностью. Однако та исчезла, стоило ему продолжить. — Кажется, я был прав насчет него, а? Или все это по-прежнему одно большое недоразумение? Давай, скажи еще раз, что я слишком неуравновешен, чтобы понять настоящую братскую любовь. Скажи, что это нормально. Аарон вздрогнул всем телом. Нилу хотелось блевать. — А теперь ты привел его сюда, ко мне. Ты позволил ему находиться рядом со своим сыном и моим братом. После всего, что я сделал, чтобы оградить их от него, — он снова дернул близнеца за рубашку, прежде чем отпустить. — Я убью тебя, Лютер. Обещаю. — Значит, это случалось и раньше, — лицо Аарона стало белым от страха и ужаса. Он уставился на Эндрю, но того уже ничего не волновало, он просто уставился в стену за спиной мужчины. — Это случалось и раньше, а вы знали. Знали, что Дрейк делал, и все равно подослали его к Эндрю в комнату. — Это правда? — спросил Ники из-за двери. За ним стояли Рене и Ваймак. Лицо Уокер оказалось лишено каких-либо эмоций, и Нил узнал в нем девушку десятилетней давности. Лютер открыл было рот, но снова закрыл. Аарон дал ему всего пару секунд на ответ, прежде чем сорваться. — Убирайся отсюда, — рявкнул он, но когда мужчина не пошевелился, закричал. — Убирайся отсюда! Тот наконец ушел. Менторы ступили в комнату, в полной тишине принимая происходящее. — Тебе нужно к врачу, — сказала Рене, смотрев на Эндрю без своей обычной улыбки. — Я знаю кое-кого, — добавил Ваймак. Кое-кого, кто не стал бы задавать вопросы, имел в виду он. Все осознавали, насколько тонок лед, по которому они ступают. Кроме Аарона и Ники. Но те были слишком потрясены случившимся, чтобы требовать ответов. Менторы помогли Эндрю подняться. Нилу казалось, что блондина в этом мире больше нет, тело функционировало, но разум пребывал где-то в другом месте, пока он крепко сжимал окровавленную простынь вокруг своих плеч. Прежде чем выйти из комнаты, Ваймак бросил последний взгляд на тело Дрейка. — А что с ним? Оставим здесь? Может найдет кто-то другой? — Нил огляделся, почти уверенный, что за комнатой не следят, иначе Дрейк не выбрал бы ее. Не настолько он был глуп. — Я разберусь, — произнес он, прекрасно осознавая, какие взгляды заслужил. Раз или два ему приходилось помогать матери избавляться от тел, но в таких условиях — никогда. Целое место преступления, нуждающееся в чистке, и они не где-то в лесу. Они в самом сердце Капитолия, в особняке президента с сотнями свидетелей этажом ниже. Через мгновение Рене махнула Аарону, чтобы он помог Эндрю. — Я помогу, — сказала она Нилу. Ники пошел первым, дабы убедиться, что впереди никого нет, пока остальные направились к черному выходу на кухне. Оставив Джостена и Уокер с девяностокилограммовым трупом, пропитанным кровью не меньше, чем окружающая их обстановка. — Что тебе понадобится? — спросила Рене, сбрасывая куртку и завязывая волосы в хвост. Нил закрыл глаза. Вспомнился кабинет отца. Полиэтиленовая пленка на полу. Тесак для отрезания конечностей. — Ты когда-нибудь избавлялась от тела? — задал он встречный вопрос. — Нет, — ответила девушка. Нил посмотрел на нее. — И я нет. Задумчиво хмыкнув, она оглядела комнату, прежде чем подойти к окну. Стоило его открыть, как свежий воздух тут же наполнил пропахшее кровью помещение свежим воздухом. — Как думаешь, какой способ лучше? Парень подошел к ней, взглянув на темный сад внизу. — Можешь кое-что принести? Когда Уокер ушла с целым списком необходимых вещей, он сбросил на диван пиджак, закатал рукава и подавил любые мысли, связанные с отцом и тем, что он собирался делать. Он был никем. Это было ничем. У них ушло куда больше двух часов. Большую часть вещей Рене отыскала в местах общественного пользования особняка, в остальном же пришлось импровизировать. Пока Нил пытался вспомнить, как это делал отец, как его учила Лола, Рене занялась окровавленным полом. Поскольку просто содрать обои они не могли, пришлось переставлять мебель так, чтобы она закрывала пятна крови. С матрасом они не заморачивались, попросту его перевернув, простынь запихнули в мешки для мусора вместе с разрубленными частями тела Дрейка. Даже если кто-то найдет кровь, без жертвы и орудия доказать что-либо не получится. — Что делать с бюстом? — поинтересовалась Рене, пока они выбрасывали мусорные мешки из окна, планируя отнести их на кухню и прятать среди отходов, которые сожгут на следующий день. — Возьмем с собой, выкинем в Двенадцатом, — Уокер лишь кивнула. Поскольку банкет все еще продолжался, они не пытались особо прятаться. Окровавленную рубашку Нил прикрыл пиджаком, как и Рене. В ванной комнате они помыли руки и вытерли с бюста кровь. Никто уже не обращал на них внимания, будучи слишком пьяными и обкуренными, не узнавая даже себя в зеркале. Работники кухни удивились, увидев их с мусорными мешками, однако Рене с улыбкой объяснила, что так принято в Дистрикте Двенадцать. Те лишь пожали плечами и даже помогли забросить их в общий контейнер. Было уже четыре часа утра, когда Ваймак подобрал их у особняка и отвез на вокзал. — Как он? — осмелился спросить Нил, выходя из машины. — Разговаривал с Бетси, — ментор провел по лицу рукой. — Это безопасно? — нахмурилась Рене, думая о прослушиваемых телефонных линиях. — Кто знает? Я устал. Пошлите домой. Мужчина пошел вперед, а Джостен на мгновение задержался с Уокер. — Почему ты не спрашиваешь? Всю ночь она следовала его указаниям, не задавая вопросов. Секунду она смотрела на него, а затем улыбнулась. Маленькая и заметно уставшая, но зато честная. — Ты не хочешь, чтобы я знала. А я уважаю твой выбор. И ты единственный, кто понял, что что-то не так. Знаю, ты можешь так не считать, Нил. Но ты пошел его искать. Впервые кто-то это сделал. Нил действительно не хотел этого слышать. Он забрался в поезд, и как только дверь за Рене закрылась, тот тронулся. Они разошлись, не сказав больше ни слова. Ему хотелось сжечь одежду, которую все еще носил, а может просто выбросить из окна. Открыв дверь своего купе, парень замер, увидев там Эндрю. В свежей одежде и без капли крови. Но месиво, устроенное Дрейком на его лице, скрыть не удалось. Конечно, с препаратами Капитолия уже завтра ничего не останется, однако сейчас все выглядело достаточно плохо. Миньярд наблюдал, как он входит. Осматривал его грязную одежду. — У вас с чудо-девушкой была бурная ночка? Нил не ответил, бросив куртку в угол и ожидая, пока Эндрю уйдет, чтобы он смог принять душ. Однако тот просто смотрел на него, и парень задался вопросом, глядя в эти тусклые глаза, о чем же он думает. Ничто не указывало на то, что сегодняшний вечер имел для него какое-то значение. Может, и не имел. Нил же не мог с этим жить. — Как долго? — наконец спросил Джостен. Если Кэсс чуть не усыновила его, значит, он прожил с ними довольно продолжительное время. Эндрю понял вопрос. — Может, несколько лет. Кто вообще считает? Несколько лет. — Почему? — почему он не ушел раньше? Теперь внезапная смена Капитолия на Дистрикт Двенадцать имела смысл, вот только жил так Эндрю не один год. — Потому что она хотела усыновить тебя? Тот склонил голову. — Знаешь, Кэсс действительно хотела меня. Как сына. Неплохо после того, как много лет ты был никем, правда? — Нил скрестил руки на груди. Будто не понимая его. — В конце концов, он бы ушел. Хотел быть миротворцем в Первом, до перевода оставалось всего несколько лет. — Ты хотел пережить его, — заключил Нил. Эндрю сделал к нему шаг и поднял руку, медленно сжимая пальцами горло. Между ними осталось всего несколько дюймов пространства, и Джостен хотел отстраниться. Тем не менее, он продолжил. — Почему передумал? Почему вдруг выбрал жизнь в Двенадцатом? Рука блондина соскользнула по горлу ниже, и он притянул его к себе. — Аарон совершил ошибку, — понизив голос, проговорил Эндрю. — Он не хотел сдаваться, поэтому Дрейк отложил свой перевод. Хотел максимально насладиться оставшимся временем со своим младшим братом. Так был взволнован появлением моего близнеца. Он просил Кэсс пригласить Аарона на пару недель, чтобы мы могли познакомиться. Она, конечно, предоставила выбор мне. Дрейк пытался меня уговорить. Хотел видеть нас вместе. В его постели. О, это было бы просто идеально. Нил вздрогнул. Он хотел оттолкнуть Эндрю, но тот схватил его за подбородок, удерживая на месте. — Хочешь знать, что он сказал мне? Что ты ему очень понравился. Что мы могли бы придумать кое-что вместе, вчетвером, — он отпустил его, отступая назад. — Я сказал, что убью его. И только посмотри, как мой брат все испортил. Не могу поверить, что он сделал это. Возможно, самый решительный поступок в его жизни. Интересно, где эти яйца были, когда мать избивала его? Это избавило бы меня от многих хлопот. — Ты сегодня очень разговорчив, — заметил Нил. Все в голове перевернулось от новой информации. От того, что Дрейк говорил о нем. Об Аароне. От того, что он делал с Эндрю. — Би сказала, что я должен поговорить с тобой об этом. Не могу дождаться, когда она до тебя доберется. Ты возненавидишь ее, — он аккуратно обошел Нила, направившись к двери и, не сказав больше ни слова, вышел. Позже, стоя под душем и растирая руки до крови, Нил думал, как же он ошибался. Ночь, когда мутанты заживо пожирали Гориллу всего в нескольких метрах под ним, а он замерз почти насмерть, была не худшей в его жизни. Найти Эндрю в таком состоянии, разрубить человека на куски, как это сделал бы его отец, — вот, что гораздо ужаснее. Но хуже всего реакция самого Миньярда. Насколько предательство Лютера, должно быть, разрушило его, Нил даже не мог представить. Но гнев, пожирающий его изнутри, был настоящим, и он цеплялся за него. Смаковал. Он направит его на людей, которые все еще оставались живы и могли причинить боль. Лютер, Кэсс, еще не знакомую, но уже ненавидимую всем сердцем, и Капитолий. За то, что все усугубил. Какое ему дело до восстаний Дистриктов? Морияма должны быть достаточно сильны, чтобы держать их в узде. Вместо этого они заявились к нему, угрожая еще и Эндрю. Без них ничего бы сегодня не произошло. Нил хотел, чтобы все они горели. Горели, моля о пощаде, которой он никогда им не даст.