The Odds Are Never In Our Favor/Удача никогда не бывает на нашей стороне

Нил возвращался в сознание под звуки дождя, мягко барабанившего по пещере снаружи. Он изо всех сил попытался заснуть снова, завернутый в теплый кокон из одеял и с пальцами в волосах, смутно осознавая, как же сильно болит голова. Возможно, у него грипп, поэтому мама позволила ему остаться в постели, хотя чувствовалось, что спал он уже долго. Глаза тут же распахнулись. Мать никогда не позволяла ему отлеживаться. Даже кашляй он кровью, она бы все равно таскала его из убежища в убежище. Также она перестала расчесывать его волосы в тот день, когда они покинули дом отца. Теплые пальцы, как и чувство безопасности, исчезли. Он не с матерью. Он в тусклой, холодной пещере, босые ноги замерзли, несмотря на спальный мешок, а в воздухе витал запах крови. Но Нил чувствовал, что рядом кто-то есть, теплое тело, чуть шевельнувшееся. Подняв взгляд, увидел Эндрю, прислонившегося к стене и вытянувшего ноги. Парень понял, что лежит он лицом к его правому бедру. — Почему, стоит мне только отвернуться, ты тут же оказываешься весь в крови и с новой раной на лице? Джостен осторожно поднес руку к голове, обнаружив, что рана почти полностью исчезла. Он нащупал слабый шрам, всего несколько часов назад бывший глубокой раной и хлеставший кровью. Этот простой жест высосал из него остатки сил, вызвав головокружение. — Думаешь, из-за этого я потеряю статус красавчика? — пошутил он, кашляя от сухости в горле. — Ты потеряешь свою жизнь, если не заткнешься, — Эндрю поднес бутылку к его лицу, и тот медленно сел, постанывая от боли в мышцах и голове. Нил жадно приник к горлышку, только тогда вспомнив, почему находится в таком состоянии. Он посмотрел на ногу блондина, снова в брюках и сапогах. — Тебе лучше? — Миньярд проследил за его взглядом и стянул ботинки, чтобы приподнять штанину. Единственным признаком былой травмы оказалось несколько красноватых отметин в местах, где зубья пронзали кожу. — Мазь исцелила ее за ночь. Твою голову тоже. Радуйся, что там пусто, могло быть и хуже. Нил снова коснулся до шрама над бровью, все еще не веря, что рана чиста и не кровоточит. — Ты сделал это, — он слегка приоткрыл губы, глядя на Эндрю в изумлении. — Заткнись и съешь что-нибудь, ты залил кровью весь пол. Думал, теперь придется хоронить тебя. Это облегчило бы мне жизнь, — Нил подавил улыбку, набивая рот предложенной клубникой, индюшатиной и запивая все это большим количеством воды. Ноги все еще оставались холодными, хоть и находились в спальном мешке. Он огляделся в поисках ботинок и носков. Эндрю заметил его метания. — Они все еще мокрые, погода не особо помогает просушить их. Раздался раскат грома, через отверстие в скалах Нил увидел, как молния пронзила небо. Дождь заливал пол у входа в пещеру, но остальная часть их убежища, к счастью, не пострадала. — Этим штормом, они, вероятно, нацелены на Гориллу и Амаля, — задумчиво пробормотал Нил. Эндрю промолчал, но он знал, что тот слушает. Что хочет знать о произошедшем. — Девчонка из Пятого, скорее всего, прячется в своей берлоге, а из Первого… она порезала меня, а потом… — Его голос затих. Она заставила его паниковать. Клинок, несколько угроз — он стал так же слаб, как и с Десятой. — Я знаю, что она мертва, видел прошлой ночью в небе, — произнес Эндрю. — Ты убил ее? Нил моргнул. Как долго он находился в отключке? Потерянные дни на арене почему-то стали для него обычным явлением. Он коснулся лба, когда снова заговорил. — Нет. Амаль пронзил ее мечом. — Повезло, что не тебя, — прозвучало так, будто Миньярду глубоко плевать. Воспоминания о пиршестве хлынули на него так резко, что голова закружилась еще больше. — А мог, — хриплым голосом проговорил Джостен, не заметив резкого взгляда напарника. — Но он отпустил меня. Ради Робин. — Чтобы не быть должным, — кивнув, заключил Эндрю. Они замолчали. Дождь не прекратится еще долго, но у них достаточно еды для одного дня. Однако вскоре придется отправляться на охоту, поскольку ягоды и коренья не насыщают в достаточной мере. — Посмотрим, прикончат ли Второй и Одиннадцатый друг друга, — откинулся назад Эндрю, дернувшись рукой к карману брюк. Они сидели так близко, что почти касались бедрами, понял Нил. В окружавшем их холоде это было неплохой возможностью делиться теплом. Он подумал об Амале, о том, как на самом деле не хотел убивать парня. А также о том, что если дело дойдет до его собственного выживания, колебаться он не станет. Может и хорошо, что он борется с Гориллой где-то там, пока Нил сидит в относительной безопасности с Эндрю. Он рад, что пошел на пир. Плевать на едва минувшую смерть, на заново пережитую травму прошлого. Это спасло ногу, а, следовательно, и жизнь Миньярда, так что все в порядке. Он в порядке. Он задремал на его плече еще до того, как закрыл глаза. Проснувшись, Нил почувствовал себя немного лучше. Он снова лежал, подперев голову рукой и с пересохшим горлом. Эндрю сидел перед входом в пещеру и наблюдал за небом. Дождь все еще шел, так что, по крайней мере, водой они обеспечены, парень сразу выпил половину литровой бутылки. — Который час? — прохрипел он. Напарник не обернулся. — Вечер. Ты проспал весь день, — Нил замер. С тех пор, как он вернулся, сознание находилось с ним лишь несколько часов. Чувство времени оказалось полностью нарушено, но, предположительно, проспал он около тридцати шести часов. Два дня с пира. — Хм, почему не разбудил? — встав, он вытянул руки над головой, затем наклонился вперед, растягивая подколенные сухожилия. Эндрю наблюдал за ним краем глаза, пока снова не повернулся к небу. — Чем больше ты спишь, тем меньше проблем. Нил лишь пожал плечами, взяв немного еды и снова завернувшись в свой уютный спальник. Носки с ботинками сохли медленно, так что передвигаться он не мог, если не хотел застудить босые ноги. — Как думаешь, ты смог бы испечь хлеб, как в Одиннадцатом Дистрикте? — поинтересовался парень, откусывая практически безвкусный корень. У них начнутся маленькие неприятности, если погода в скором времени не улучшится. — Зачем бы мне это делать? — Миньярд не собирался оборачиваться, не для этого разговора, поэтому Джостен довольствовался лишь видом его спины. — Не знаю, было вкусно. Людям в Двенадцатом понравилось бы. — Хочешь сказать, понравилось бы тебе. — Да, конечно, я бы тоже этого хотел. Ты мог бы испечь его для меня, — Эндрю ответил не сразу. Молния на секунду осветила пещеру ярким светом. — В Двенадцатом нет ингредиентов, — произнес блондин. — Кроме того, я не стал бы печь для тебя даже дерьмо. — Ты уже испек для меня целую кучу дерьма. Бьюсь об заклад, большая часть хлеба, которую я ел, от тебя. Вкусный, кстати, — он повертел в руках клубнику, прежде чем ответить на молчание напарника. — Несмотря на это, разве мы не станем богаты, когда вернемся? Ты сможешь купить все необходимое. — Купи сам. Купи прямо в Одиннадцатом, мне плевать. Только перестать раздражать, — прорычал Эндрю. Нил тихонько хмыкнул. — Жду не дождусь, когда мы станем соседями. Как победители, они оба переедут в Деревню Победителей. Небольшой поселок в каждом Дистрикте, где победители могли бы прожить остаток своей жизни в роскоши. Из дюжины домов в Двенадцатом только два заняты, Ваймаком и Рене. — Надеюсь, тебе нравятся люди, вторгающиеся в твою жизнь, Нил. Поскольку это то, что произойдет. Они все будут копаться в твоем грязном белье, приглашать на милые семейные посиделки, — небрежно заметил блондин. — И мы оба знаем, что ты уже терпеть не можешь Би. Но она там, где Эбби, а Эбби там, где Тренер. Нил вспомнил двух женщин. Вспомнил острые глаза Би и дружелюбную улыбку, скрывавшую точное понимание. Она — не тот человек, с которым парень хотел бы быть ближе, она видела его насквозь. — Они живут с Ваймаком? — удивленно спросил он. Эндрю слегка повернул голову, насмешливо изогнув губы. — Скандал, не правда ли? Но, так как наша добрая самаритянка обычно тусуется с ними, не думаю, будто происходит что-то неприличное, — он говорил о Рене. — Это большой дом, Нил. Еще больше, если ты совсем один. Джостен отвернулся, закусив губу. Он не останется в Дистрикте Двенадцать на достаточное время, чтобы проверить это. Кроме того, шанс смерти все еще оставался. И не маленький, при этом. Поскольку Эндрю, казалось, в настроении для разговоров, он решил воспользоваться возможностью, чтобы продолжить. — Почему все называют его тренером? — дело не только в Двенадцатом. Мэтт и Дэн, несколько других наставников делали то же самое. Не то чтобы Ваймак был настоящим тренером, таким, как тренер Эрнандес. Технически последний являлся учителем, но не просто учившим детей ерунде, навязанной Капитолием, но и готовившим их к жизни в шахтах. — О, Нил, — преувеличенно драматично вздохнул Эндрю, — где ты прожил последние, не знаю, восемнадцать лет? Ах, верно, — Джостен недовольно заурчал на весьма уместную насмешку, но Миньярд проигнорировал его. — Тренер — самый старший победитель, до сих пор занимающийся наставничеством. Как ты знаешь, Кейли Дэй мертва, а Тедзуи Морияма балуется тем, что усложняет нам жизнь. Так к кому же обращаться за советом и поддержкой маленьким начинающим наставникам? Верно, он тренировал первых нескольких победителей так же, как и свою маленькую команду. Очень самоотверженно. И все же он из года в год терпел поражение, пока не появилась чудо-девушка. Сейчас она так старается быть кем-то другим, не находишь? Нил все еще не знал, что думать о Рене. Он избегал любого тесного контакта с ней, особенно старался не оставаться наедине. Он знал, кем она была, как выиграла Игры, знал, кем она стала сейчас. Он понятия не имел, что сделало ее такой, в чем причина изменений. Может, это просто Игры. Нил промолчал, позволив тишине воцариться между ними, и подумал о нереальности идеи жизни в Деревне Победителей, с Эндрю напротив, Ваймаком и Рене по соседству. Станет ли это домом? Возможно, прошло около получаса, прежде чем Эндрю наконец заговорил. — Смотри, — Нил хотел проигнорировать блондина, но тот щелкнул пальцами прямо перед его лицом, что страшно взбесило. — Что? — выплюнул он. Эндрю в профиль повернулся к нему со своего места у входа. — Одиннадцатый мертв, — пораженный, Нил даже не сразу подобрал слова. — Нет, не может быть. — Похоже, Второй, в конце концов, завалил его. Молодец, теперь этого не придется делать тебе. Не обращая внимания на холодный камень, парень босиком подошел к напарнику и, прищурившись, посмотрел в темное дождливое небо. Секунд десять фотография Амаля провисела в небе, а затем исчезла. Вот так. — Горилла снова начнет охоту на нас, — произнес Джостен, привалившись к стене. Пальцы на ногах уже онемели, но двигаться не хотелось. — Он будет ранен, — ответил Миньярд, схватив того за плечо, чтобы поднять. — Почему ты так думаешь? — спросил он, позволяя выталкивать себя обратно к спальному мешку. Проскользнув внутрь, он увидел, как Эндрю опустился рядом. Даже не хромая, значит, лекарство и правда стоило того. — Одиннадцатый ни за что не сдался бы без боя, — Нил кивнул. Амаль был достаточно силен, чтобы поднять Ворониху и направить на нее тяжелый меч. — А что насчет Пятой? Будем искать или надеяться, что они убьют друг друга? — Джостен устало потер руками лицо и посмотрел на Миньярда, уже смотревшего в ответ. Его рука снова дернулась к карману брюк, и неожиданно Нил понял, что это значит. Сигареты. Их, конечно же, не было, просто на автомате. — Сначала мы займемся охотой. Буря наверняка прекратится, раз они получили желаемое, — точнее, еще одно убийство. Но даже Нил знал, как неразумно произносить это вслух, если важно расположение публики. Та, наверное, пускала по ним слюнки прямо сейчас. Может, он и получил бы что-нибудь из еды или других припасов, если бы подыграл шоу об их отношениях. Однако мысль была захоронена с другими, наименее важными вещами, поскольку он не знал, как это делается. — Можешь поспать, если хочешь, — через несколько минут произнес парень. Он так много спал, что продержаться какое-то время не составило бы труда. Эндрю взглянул на него, все еще стоя, прислонившись к стене, со скрещенными на груди руками. Казалось, он размышлял. — Не шевелись. И не поворачивайся ко мне спиной, — в конце концов сказал он. Джостен моргнул. — Я могу уйти в другой конец пещеры, если хочешь, — им обоим стало бы холоднее, но он не возражал. Эндрю покачал головой. — Просто не трогай меня. Нил не мог не задаться вопросом, что же с ним случилось, раз Эндрю так чутко и беспокойно спит. Но он здесь не для того, чтобы кого-то судить, и своих неврозов, нуждавшихся в сдерживании, достаточно. — Ладно, подожди, — вместо этого сказал он, подтягиваясь так, чтобы сидеть у стены, и строя из рюкзаков импровизированную ограду между ними. Блондин молча наблюдал за ним и лег только тогда, когда тот сообщил о готовности. Он отодвинулся от Нила как можно дальше, натянув шерстяное одеяло по самый подбородок и прижавшись спиной к стене. Некоторое время он просто наблюдал за напарником, очень старавшимся не глазеть в ответ. Вместо этого Нил занялся тем, что смотрел на дыру меж скал, где все еще лил дождь. Где-то посреди его дежурства, когда Эндрю наконец заснул, дождь прекратился. Не постепенно, как это бывает, а в одно мгновение. Остались лишь его остатки в каплях, мерцавших на листьях деревьев, и журчании ручья, бурно разливавшегося теперь. Выглянула полная яркая луна, Нил мог видеть ее даже без очков, находись он снаружи. Он не знал, была ли она реальной или же всего лишь проекцией распорядителей. Так же он не знал, сколько прошло времени с тех пор, как пришлось покинуть Дистрикт Двенадцать. Наверное, больше недели, может даже две, на арене. Еще две — подготовка в Капитолии. Неужели целый месяц? Можно ли доверять сюрреалистическому миру арены, где подлинность всего ставилась под сомнение? Теперь, ни на что не отвлекаясь, Нил позволил себе представить возможность возвращения в Двенадцатый. К богатству. К славе. Удастся ли вообще бежать снова, если весь Панем знал его лицо? И, что более важно, достанет ли его отец, находись он в поле зрения общественности до конца своей жизни. Внезапное исчезновение победителя Голодных Игр, безусловно, объяснить труднее, нежели исчезновение мальчишки из Шлака, до которого никому нет дела. В Деревне Победителей у него будет даже свой дом. Раньше дома у него никогда не было. В конце концов, взошло солнце, лучами пробираясь внутрь пещеры и освещая лицо Эндрю. Какое-то время Нил наблюдал за ним, за его расслабленными губами и бровями. Они несильно отличались от тех, что были у блондина в сознании, но изучать его без пристального взгляда карих глаза, всюду следовавших за Нилом, оказалось легче. Между синяком, тянувшимся от правого глаза до скулы, и несколькими царапинами он заметил несколько веснушек. Парень коснулся своего носа, где его собственные расползались по переносице и щекам. Единственное, что отец не передал ему с точки зрения генов. Почему-то мысль о том, что Мясник, правая рука президента Мориямы, имел веснушки на лице, казалась достаточно странной. Веснушки — это что-то детское, что-то милое и мягкое, как сказала однажды Лола. Тогда Нил попытался стереть их. Он не мог казаться милым и мягким рядом с отцом. Однако ничего из этого в Эндрю не было. Как и в нем самом. В конце концов, ему надоело сидеть и смотреть на расщелину. Он скатился со своей сосновой игольницы и осторожно, дабы не разбудить Эндрю, схватил ботинки, чтобы выставить их на солнце. Когда он обернулся, тот уже проснулся. Они решили съесть как можно больше, чтобы набраться сил перед целым днем охоты и собирательства. — Как нога? — спросил Нил во время подготовки к уходу. Носки с ботинками наконец высохли, и он смог их надеть. — Как новенькая, — произнес Миньярд, и тот решил ему поверить. Оказавшись снаружи, парень проверил свои последние восемь стрел. Три он потерял при взрыве, одну — на пиру. Нельзя потерять больше. — Он уже охотится на нас, — произнес Нил. — Горилла не из тех, кто поджидает добычу в кустах. — Единственная добыча, которую я вижу, это ты, — бросил на него скучающий взгляд Эндрю. Парень не удостоил его ответом. Из-за дождя ручей вышел из берегов примерно на метр с каждой стороны. У него они и остановились, чтобы пополнить запасы воды. Нил проверил силки, поставленные им несколько дней назад, те оказались пустыми, что неудивительно при минувшей погоде. Кроме того, большого количества животных или их признаков они вообще не видели в этом районе. — Лучше вернуться в наш старый лагерь с Робин, — произнес Нил. Странно произносить ее имя в такой небрежной манере. Как будто это не она умерла всего несколько дней назад у него на руках. — Тебе решать, охотничье чудо, — сказал Эндрю. Они замели следы, пройдясь по воде, Нил не мог не поглядывать время от времени на Эндрю позади себя и на его ногу. — Глазами вперед, Джостен, — говорил тот, не так уж и нежно подпинывая его по щиколоткам. — Просто присматриваю за тобой, кто-то же должен. — Тебя никто не просил. Валуны постепенно уменьшились до камней, в конце концов превратившихся в гальку, а затем парни снова оказались на пологом склоне и мягком ковре их сосновых иголок. Они надели ботинки и продолжили путь в гору. Хотя на то, чтобы добраться до старого лагеря, ушло несколько часов, подстрелить никого не удалось. Остановившись, чтобы отдохнуть и попить воды, они решили разделиться. Нил беспокоился, поскольку, если кто-то из них встретится с Гориллой, это может плохо кончиться. Но у него больше шансов добыть дичь, лазая по деревьям и подстреливая ее из лука, пока Эндрю ищет ягоды, коренья и орехи. Они договорились о четырехнотном сигнале Робин и Эндрю, используемом для сообщения о том, что с ними все в порядке. Оставив Миньярда с рюкзаком, Джостен отправился в путь. Он нервничал так, будто ему снова одиннадцать, будто он до сих пор привязан к матери, слишком боясь идти в лес для охоты в одиночку. Но Эндрю рядом, всего в двадцати-тридцати метрах от него. Парень забрался на дерево, наблюдая за округой и время от времени насвистывая мелодию, каждый раз успокаиваясь, получая ответ. Вскоре он раздобыл двух кроликов и толстую белку. Можно еще поставить силки и, быть может, поймать рыбу, если понадобится, поэтому он решил, что этого достаточно. С добычей напарника им хватит. Просвистев, обратной мелодии Нил не получил. Нахмурившись, попробовал еще раз, но Эндрю не ответил. Он решил возвращаться, когда выстрелила пушка. Потеряв всякие основания для сохранения тишины, он пустился обратно на полной скорости. — Эндрю! — прорвавшись через кусты, он нашел его куртку, валявшуюся на земле с несколькими ягодами черники. Но где он сам? Зашуршали листья, и Нил чуть не пронзил стоявшего позади стрелой, опустив ее в последний момент. Эндрю равнодушно смотрел на него с рюкзаком, полным ягод, в руке. — Пушка! Где ты был?! — задыхался Нил, дико жестикулируя руками. — Ты не отвечал! — Успокойся, я только что избавился от надоедливой шпионки, — он поставил рюкзак на землю, переложив в него ягоды из куртки. Застигнутый врасплох, Джостен в замешательстве моргнул. — Но пушка… что ты сделал? — Эндрю указал за спину. — Пятая следила за мной, думая, что сможет украсть наши припасы. Так что я добавил некоторые из них, — он поднял ягоду, похожую на чернику, но раздавленная меж пальцами, она прыснула кроваво-красным соком, — в смесь. Сработало быстрее, чем я думал, — заметил он равнодушно. Нил уставился на него, а потом — на куртку, где всего секунду назад были разложены те самые ягоды. — Это было… ты потрясающий, — выпалил он. Миньярд действительно заманил девушку из Пятого в ловушку. Умную, хитрую девушку из Пятого, нашедшую способ обойти мины, окружавшие пирамиду, спрятавшуюся в Роге изобилия и сбежавшую лишь со своим рюкзаком. Нил был уверен, что она самая умная из трибутов, в конце концов, сообразительность довела ее до пятерки выживших. Но теперь он смотрел на Эндрю, видя перед собой человека, перехитрившего умнейшего из них. — Осторожно, Нил, люди могут подумать, что тебе все равно на хладнокровное убийство девушки, — ему действительно все равно на смерть других трибутов. Робин была другой, Робин помогла ему. Она была… другом. Как Эллисон, как Ники, как Роланд. Как Эндрю. Девушка из Пятого — еще один человек, вставший у них на пути и умерший из-за этого. — Это не хладнокровное убийство, — произнес он, — ты сделал это, чтобы мы смогли выжить. Либо мы, либо они. Эндрю посмотрел на него с едва различимой хмуростью во взгляде. — Ну, теперь Горилла знает, где мы, — заметил Нил, когда тот не ответил. Планолет появился всего в сотне метров или около того от них, подняв то, что осталось от истощенного тела девушки. — Тогда разожжем костер, — кивнул блондин, начав собирать ветки и хворост. — Ты готов встретиться с ним лицом к лицу? — осторожно поинтересовался Нил. — Я готов есть. Приготовим еду, пока имеется возможность. Если он знает, что мы здесь, то пусть. Он также знает, что нас двое, и предполагает, будто мы охотились на Пятую. Огонь означает, что мы не прячемся, а приглашаем его. Ты бы пришел? — он сделал паузу, — неудачное сравнение. Ты бы не пришел, будь я даже полумертвым, слишком бы боялся, что поймаю тебя, кролик. — Ты самый настоящий шут, слышал уже об этом? — невозмутимо произнес Нил, помогая ему с огнем. Вскоре они пожарили мясо, а корни, завернутые в листья, запекли на углях. Они внимательно следили за появлением Гориллы, но тот так и не появился. Большую часть приготовленной еды Нил упаковал, оставив лишь по кроличьей ножке, чтобы есть на ходу. Обратно они шли тем же путем, через ручей, уже значительно опустившегося и снова медленно текшего. Идти до пещеры долго, даже спускаясь по склону. К тому времени, как они добрались, ноги едва волочились, а солнце уже приближалось к горизонту. Наполнив свои бутылки водой, парни нырнули в свою берлогу. Нил даже не успел предложить подежурить первым, как Эндрю уже приказал ему идти спать. Слишком уставший, чтобы тащить спальный мешок на прежнее место, поскольку дождь прекратился, стало не так холодно и им больше не нужно делить тесное пространство, парень коснулся головой мягкой ткани и отключился Эндрю разбудил его уже затемно, велев поменяться вахтами. Это был первый раз, когда тот действительно просил его подежурить, пока сам спит. Однако Нил промолчал, дав напарнику отдохнуть, а сам подполз к выходу пещеры, наблюдая за восходом солнца. Он подумал о Горилле, рыскавшего где-то там и искавшего их. По какой-то причине он с самого начала возненавидел Джостена, может, из-за более высокого балла на тренировках. Вспомнилась его нелепая реакция на взорванные припасы. Остальные, конечно, расстроились, но тот был совершенно не в себе. Возможно, он действительно псих. Конечно, он был сильным, хорошо обученным, но умным? По крайней мере, не таким, как девушка из Пятого или Эндрю. И он уж точно, черт возьми, не обладал их самоконтролем. Горилла казался человеком, легко терявшим рассудок в приступах гнева. Не то чтобы у Нила были причины чувствовать свое превосходство в данном вопросе. Не Горилла метнул нож в Рико и Тедзуи, не он назвал всех в Капитолии мудаками в прямом эфире. Эндрю проснулся около полудня. Нил даже не заметил этого, пока тот не встал рядом, посмотрев на яркий, палящий дневной свет. — Как думаешь, сколько времени у нас будет, прежде чем распорядители столкнут нас лбами? — поинтересовался Джостен, принимая от блондина несколько ягод. — Пятая умерла почти сутки назад, так что у зрителей было достаточно времени для того, чтобы сделать ставки и заскучать. Так что, полагаю, это может произойти в любой момент, — произнес Эндрю. Нил заметил, что его волосы стали почти белыми на солнце, совсем как в день Жатвы. — Да, у меня такое ощущение, будто сегодня тот самый день, — согласился он, вставая, чтобы осмотреть неподвижную местность перед собой. — Интересно, как они это сделают. Эндрю промолчал. — Давай съедим столько, сколько сможем, на случай, если возникнут проблемы, — предложил Нил. — Потом, если что, снова отправимся на охоту. Эндрю упаковывал их снаряжение, а Нил готовил большой обед из оставшихся кроликов, кореньев, ягод и орехов. Единственное, что он оставил про запас, это белку и несколько корней. К тому времени, как они закончили, осталась лишь кучка кроличьих костей. Руки Нила стали жирными, что только усилило растущее чувство гадкости. За исключением ног и лица, вымытых вчера в ручье, он был покрыт слоем грязи. Немногое осталось от огненного мальчика, тщательно умытого Роландом. Покидая пещеру, они чувствовали, что конец близится, что они больше сюда не вернутся. Оба не думали, что проведут на арене еще ночь. Так или иначе, живой или мертвый, Нил знал, что этого не случится. Он последний раз прикоснулся к прохладным камням их временного жилища, и парни направились к ручью, чтобы умыться. Кожа зудела, Джостен подумывал о том, чтобы полностью вымыть голову, как только они доберутся до ручья. Или до того, что было ручьем. Теперь там осталось лишь абсолютно сухое русло. Он присел на корточки и опустил руку, ощупывая его. — Ни капли влаги. Должно быть, осушили, пока мы спали, — отметил он. Их бутылки оставались довольно-таки полными, но с двумя сухими ртами и палящим солнцем не потребуется много времени, чтобы осушить их. — Озеро, — произнес Эндрю. — Они хотят, чтобы мы пошли к озеру. Действительно, бессмысленно избегать неминуемое. Распорядители хотели согнать их на открытом воздухе, без какого-либо укрытия для гарантированной кровавой схватки насмерть, чтобы ничего не мешало обзору зрителя. Нил почувствовал, как сердце чуть ли не вырывается из груди. Он посмотрел на Эндрю. — Снова этот взгляд, — заметил тот, — следуй за мной, понял? Нил поднялся. Первый день Игр будто повторялся. Он снова в том же положении. Да, двадцать один трибут мертв, но Горилла — нет. А помимо него самого есть кто-то еще. Эндрю схватил его за шею, надавив на кожу. — Перестань выглядеть как добыча. Ты охотник, Нил. — В следующий раз мы будем обедать в Капитолии, — тихо произнес Джостен севшим голосом. Большой палец Эндрю надавил на место под ухом, и он не мог не вздрогнуть. Затем, не говоря ни слова, тот отпустил его, и они направились к озеру.

***

Поскольку их день начался поздно, до равнины они добрались лишь ранним вечером. Признаков Гориллы не нашлось. Вообще ничего, кроме отливавшего золотом и сиявшего в косых лучах солнца Рога изобилия. На случай, если Второй решит провернуть с ними такой же трюк, как девчонка из Пятого, они обошли его полностью, удостоверившись, что тот пуст. Затем парни побрели к озеру, дабы наполнить свои бутылки. Нил также вымыл руки и плеснул немного воды на лицо. Они сели у озера, прямо на виду. Смысла прятаться не было, если распорядители хотели их раскрытия, они его получили. — Что ты собираешься делать, когда выиграешь? — внезапно спросил Эндрю. — Разве его не будет на церемонии награждения? Он мог иметь в виду только одного человека, рискованно говорить об отце Нила прямо сейчас, вообще когда-либо, точнее. Парень пристально посмотрел на озеро. — Не будет. Его никогда не волновало подобное. — Сначала мне казалось, что ты еще тупее, чем я думал. Но есть доля логики в том, чтобы прятаться у всех на виду, — промычал Миньярд. Джостен повернулся к нему, взглядом пытаясь заткнуть. Все смотрели на них прямо сейчас, это финал! Тот, однако, проигнорировал его. — Больше никто не будет за тобой бегать, лисенок. Ты прославишься. Нил знал об этом ровно на столько же, насколько и не хотел об этом слышать. Некоторое время они сидели молча. Нил прислушивался к дыханию Эндрю, чувствуя, как расслабляется, несмотря на то, что сидел на открытом воздухе в ожидании, пока Горилла убьет его. Потом что-то нарушило тишину. Пение птиц превратилось в пронзительный крик тревоги. Парни вскочили, Эндрю держал два ножа, а Нил готовился стрелять, когда Горилла проломил деревья и бросился к ним. Без меча, без копья, без чего-либо еще. Но бежал он прямо на них. Первая стрела попала ему в грудь, необъяснимым образом отлетая от нее. — У него броня! — в самом деле закричал на напарника блондин, отталкивая того в сторону. Но Второй промчался мимо, даже не пытаясь затормозить. По его тяжелому дыханию и поту, лившемуся с багрового лица, Нил понял, что бежал он долго и изо всех сил. Не к ним. От чего-то. Парень окинул взглядом лес как раз вовремя, чтобы увидеть, как первое существо прыгнуло на луг. За ним — еще полдюжины. Эндрю потащил его прочь, и Нил слепо последовал за ним. Мутанты. Несомненно. Джостен никогда не видел таких псов, но они точно не являлись урожденными животными, напоминая огромных волков. Но какой волк, приземляясь, легко балансирует на задних лапах? Какой волк махом передней лапы призывает стаю следовать за ним, как если бы у него было запястье? Это Нил видел на расстоянии. Подойди ближе и, он уверен, раскроются и более ужасающие детали. Горилла рванул к Рогу изобилия, и Эндрю потащил Нила за собой. Если Второй думал, что это самое безопасное место, то кто такие они, чтобы спорить? Достигнув заостренного хвоста сооружения, блондин переплел с ним пальцы, помогая взобраться. Джостен вскарабкался на вершину Рога, тут же поворачиваясь, чтобы поднять Эндрю. Псы следовали за ними по пятам, и Нил пустил ближайшему в глотку стрелу. Умирая, существо забилось в агонии, непреднамеренно раня нескольких своих сородичей. Именно тогда он заметил когти, десятисантиметровые, острые, как бритва. Парень схватил напарника за руку, потянув наверх. Потом он вспомнил про Гориллу, ожидавшего их сзади, и резко обернулся, но того согнуло пополам от судорог, и явно озабоченного больше мутантами, нежели ими. Он прокашлял что-то неразборчивое, а свист и рычание псов еще больше заглушили его голос. В какой-то момент Нил вышел из себя. — Что?! — вскричал он на него. — Он спросил, смогут ли они взобраться на него, — спокойно ответил Эндрю, привлекая внимание к основанию Рога. Псы сбились в кучу. Объединившись, они снова встали на задние лапы, так легко, что это придало им жуткий человеческий вид. У каждого была густая шерсть, у кого-то прямая и гладкая, у кого-то вьющаяся, цвета варьировались от угольно-черного до, как описал бы Нил, белокурого. Что-то в них такого было, что заставляло его волосы на затылке вставать дыбом. Мутанты тыкались мордами в Рог, нюхали и лизали металл, царапали по нему когтями, а затем выли друг на друга. Они общались. Внезапно стая попятилась, словно освобождая место. Затем один из них, здоровенный пес с шелковистой светлой шерстью, разбежался и вскочил на сооружение. Точнее, почти. Лапы заскребли по краю, прежде чем он соскользнул, розовые губы содрогло рычание. В следующий раз он настигнет их. На мгновение глаза Нила встретились с глазами мутанта, и тогда он понял, что так беспокоило его. Зеленые глаза, отличные от глаз любой другой собаки или волка. Безошибочно человечьи. Данное открытие настигло его одновременно с тем, как он заметил ошейник с цифрой один, инкрустированного драгоценными камнями. Зеленые глаза, светлые волосы, номер. Блондинка из Дистрикта Один. Нил отшатнулся. Клинок вонзился в глаз существа, нет, девушки из Первого. Она дернулась и с глухим стуком рухнула на землю. — Это они, — недоверчиво пробормотал он. Эндрю рядом с ним приготовил следующий нож. — Нет, не они, — холодно ответил блондин. Но взгляд Джостена уже метался от одного к другому, рассматривая стаю и отмечая какие-либо признаки. Маленькая, с красноватой шерстью и с янтарными глазами — девчонка из Пятого. За ней — темно-каштановый мех и почти черные глаза Джека. Но хуже всего — маленькая собачонка с курчавой шерстью, огромными карими глазами и ошейником. «11. Робин». — Что они с ними сделали? — севшим голосом пробормотал Нил. Остались ли у них воспоминания? Запрограммированы ли они ненавидеть оставшихся трибутов за то, что те выжили, а сами оказались безжалостно убиты? Эндрю не смог ответить, поскольку мутанты начали новый штурм. Пара зубов клацнула всего в нескольких сантиметрах от ноги Нила, но блондин метнул клинки им в глотки. Парни потянулись к вершине Рога, где их ждало меньшее из зол. Горилла все еще тяжело дышал, но достаточно скоро ему удастся прийти в себя, чтобы броситься на них и швырнуть прямо в пасть чудовищ. Нил схватил лук, но его отвлекла одна из шавок, прыгнувшая так высоко, что чуть не долетела до них. Стрела пронзила, должно быть, Амаля, кто еще бы так смог? На мгновение парень почувствовал облегчение, поскольку теперь псы уж точно не могли до них добраться, но вдруг лук выбило из его рук, и он обнаружил, что Второй схватил его за голову, угрожая вот-вот свернуть. Эндрю метнулся к ним, держа наготове два ножа, готовый метнуть их в Гориллу. Тот лишь рассмеялся. — Убей меня, и он падет со мной. Это правда. Если Эндрю убьет его, тот свалится прямо на землю к псам, а Нил полетит вместе с ним. Тупик. Горилла не мог убить Нила, не заработав нож между глаз, а Эндрю не мог убить Гориллу, не убив при этом Нила. В случае, если Миньярда это вообще волновало. Джостен почувствовал, как начинает кружиться голова от недостатка воздуха, перекрытого локтем Гориллы. Эндрю расплывался перед глазами, но он все же успел заметить горячую белую ярость на обычно бесстрастном лице. Ему хватило сил медленно поднять пальцы к тыльной стороне ладони Гориллы. Побороть его не удалось бы, но он умудрился нарочито небрежно изобразить на ней крестик. Второй понял, что это значит, ровно через секунду после Эндрю. Однако было слишком поздно, поскольку нож уже пронзил его руку. Вскрикнув, он рефлекторно отпустил Нила, уже ударившего его. Мгновение парень думал, что они упадут вместе, но Эндрю нырнул вперед, ухватив его за воротник, когда Горилла потерял равновесие и рухнул на землю. Нил слышал, как тот ударился, выпустив из легких воздух, а затем мутанты набросились на него. Миньярд оттащил его подальше от края, и они замерли в ожидании пушки. Чтобы Голодные игры закончились. Чтобы их отпустили. Но этого не произошло. Еще нет. Кульминационный момент Игр только наступил, зрители ожидали зрелища. Нил не смотрел, но слышал. Рычание, взвизгивание, вопли боли как человека, так и животного, поскольку Горилла продолжал сражаться. Парень вспомнил броню, защищавшей тело Второго, он чувствовал его, когда прижимался к нему. Тот покрыт ею от щиколоток до шеи. Ночь будет долгой. Судя по всему, у Гориллы был нож или же меч, спрятанный в одежде, поскольку время от времени раздавался предсмертный скулеж одного из псов. Сражение происходило у Рога изобилия. Нил не знал, сколько времени он длился, но, в конце концов, Второй был побежден, несмотря на недюжинную силу и мастерство. Он ударился о землю и было слышно, как мутанты тащат его внутрь. Парень думал, что теперь-то его наконец прикончат, но пушка все еще молчала. Наступила ночь, заиграл гимн, изображение Гориллы не появилось, лишь слабые стоны доносились сквозь металл под парнями. Воздух стал ледяным, напомнив Нилу, что Игры еще не закончились и закончатся, возможно, еще не скоро. Эндрю сел рядом, вместе они смотрели на темный луг. Через некоторое время Джостена начало трясти, холод пробирал до костей. Он натянул капюшон на голову, но это мало помогло. — Нужно согреть друг друга, — произнес Миньярд. — Или Второй все еще может победить. — Уверен? — простучал тот зубами. Эндрю не ответил, лишь молча скользнул ему за спину, прижав к груди и расположив его между своих ног. Расстегнул куртку и, стиснув того сильнее, застегнул ее уже на них обоих. Затем Эндрю обхватил Нила руками, тот же держал свои при себе. — Все хорошо? — спросил он, когда дрожь в теле медленно утихла. — То есть, твоя спина не защищена и… — Эндрю ущипнул его за руку. — Заткнись. Следующие часы стали, вероятно, худшими в его жизни, или, по крайней мере, он так думал, а это уже о чем-то говорило. Холод — сама по себе пытка, но необходимость слышать, как стонет, умоляет и просто скулит Горилла, мучаемый псами, немного нервировала. — Почему бы им просто его не убить? — прошипел он, стиснув зубы. — Сам знаешь, — ответил Эндрю. Нил знал. Ни один зритель прямо сейчас не мог оторваться от экрана, с бешеным восторгом наблюдая за шоу. С точки зрения распорядителей, это был финальный росчерк оканчивавшегося развлечения. Медленно, тягуче горячий гнев разливался по венам парня. Это продолжалось, продолжалось, продолжалось и, в конце концов, поглотило разум Нила, блокируя воспоминания, стирая все, кроме настоящего, которое, как он постепенно начинал верить, никогда не изменится. Не будет ничего, кроме холода, страха, гнева и мучительных стонов умирающего в Роге человека. Нил чувствовал полнейшее оцепенение. Не осталось ничего, что могло бы волновать, что заставило бы чувствовать. Единственным признаком течения времени стало небо, медленное движение луны в нем. Эндрю указал на него и бесстрастным голосом начал перечислять созвездия, будто когда-то он выучил их наизусть и просто выуживал информацию из своей головы. Солнце наконец взошло. Нил открыл глаза, хотя не помнил, что вообще закрывал их, и увидел, как гаснут звезды в бледном рассвете. Пушка молчала. — Насколько точен твой прицел? — спросил Эндрю, и он понял. С усилием встав, парень тут же соскучился по теплу его тела. Он потер руки, пытаясь восстановить кровообращение. Сначала он хотел взять лук, но передумал, поскольку результат нужен стопроцентный. Сняв с пояса нож Робин, Нил подполз к краю Рога, свиснув с него. Эндрю схватил его сзади для поддержки. Потребовалось несколько мгновений, чтобы найти Гориллу в тусклом свете и луже крови. Кусок мяса, бывший когда-то человеком, издал звук, обозначив тем самым местоположение рта. Джостен без проблем метнул нож ему в череп, убив раз и навсегда. Миньярд тут же оттащил его, и пушка выстрелила. — Похоже, мы выиграли, — заметил Эндрю. — Я так счастлив, — безучастно проговорил Нил. На лугу раскрылся люк, и, словно по сигналу, оставшиеся псы прыгнули в него, исчезнув, стоило земле сомкнуться. Они ждали, пока планолет заберет останки Гориллы, пока зазвучит победный рев труб, но ничего не происходило. — Может, дело в теле, — начал Нил, — может, нужно отойти от него. Парни спустились к хвосту Рога и спрыгнули на землю, а оттуда побрели к озеру. Они зачерпнули воды и оба смочили иссушенные за ночь глотки. Планолет и в самом деле появился, забрав Второго. Теперь заберут и их. Теперь они смогут уйти. Но снова ничего. Пока вдруг не раздался голос диктора. — Приветствую финалистов Тридцать четвертых Голодных игр. Предыдущее нововведение отменяется. Более детальное изучение регламента показало, что допускается один, и только один победитель, — прогрохотал он. — Игры продолжаются. И пусть удача всегда будет на вашей стороне! На мгновение раздается шум помех, но на этом все. Нил недоверчиво уставился на Эндрю, когда до него наконец дошел смысл слов. Они и не собирались оставлять их обоих в живых. Все это было придумано распорядителями, чтобы гарантировать самое драматичное противостояние в истории. И, как дурак, он повелся. Рико Морияма войдет в эту же историю как гениальный разработчик Игр, потому что он дергал его за ниточки, словно кукловод. — Почему я не удивлен, — произнес Эндрю со скучающим выражением лица. Нил уставился на него, а затем медленно подошел. У Миньярда оставалось еще несколько ножей под нарукавными повязками, а у него лишь один. — Ты должен сделать это, — проговорил он вместо того, чтобы схватиться за него. У Эндрю были причины жить: брат, кузен, Рене, Ваймак. Дома оставались Эбби и Би. У Нила же — никого и ничего. Он сам был никем. — Что сделать? — спросил тот с резкостью в голосе, противоречившей пустоте во взгляде. — Ты должен победить. Так что убей меня, — Нил указал на свое сердце. — Только быстро. — Ах, Нил, — блондин подошел к своему рюкзаку на берегу озера. — Я же говорил, никому не нужно твое мученическое дерьмо, — он вытащил несколько ягод. Раздавив одну из них меж пальцами, та брызнула кроваво-красной мякотью. — Как насчет двойного самоубийства? Романтично, не правда ли? Нил моргнул. К чему тот клонит? Эндрю взял его руку и наполнил ее горстью ядовитых ягод. — Если не хотят обоих, не получат ни одного, — и тогда он понял. Им нужен победитель. Без победителя вся система рухнет. Распорядители подведут Капитолий. — На счет три? — севшим голосом спросил Джостен. Миньярд кивнул. Они переглянулись, и, улыбнувшись, парень снова заметил эти веснушки в утреннем свете. — Один, — если Эндрю ошибался, его это больше не волновало. — Два, — по крайней мере, он не умрет в одиночестве. — Три. Передумывать поздно, он поднес руку ко рту, последний раз взглянув на мир. Едва ягоды коснулись его губ, загремели трубы. Над ними неистово вскричал голос диктора. — Стоп! Стоп! Дамы и господа, рад представить вам победителей Тридцать четвертых Голодных игр — Эндрю Миньярда и Нила Джостена — трибутов Дистрикта Двенадцать!