The Odds Are Never In Our Favor/Удача никогда не бывает на нашей стороне

На рассвете Нил какое-то время лежал в постели, наблюдая за восходом солнца в предвкушении прекрасного утра. Уже четверг. В Дистрикте Двенадцать он бы готовился к походу в лес, охоте и, возможно, собирательству. В полдень продавал добычу на черном рынке и в пекарне. Конечно, пекарне. Ники болтал бы с ним, пока хозяин осматривал кроликов и белок, вскоре отдавая тому приказ принести парню свежего хлеба из-под прилавка. Перевернувшись на спину, он уставился в потолок. Теперь, зная, что Эндрю наблюдает за ним, тот ожидал почувствовать беспокойство или даже тревогу. Но Джостен так привык к взгляду пронзительных карих глаз, что не чувствовал ничего, кроме еще большего сближения. Кажется, его мозг действительно превращается в желе. Стук Эллисон напомнил об очередном напряженном дне. Завтра вечером состоится интервью с трибутами, и Нил догадывался, что вся команда займется их с Эндрю подготовкой. Он встал, быстро принял душ, уже осторожнее обходясь с кнопками, и направился в столовую. Миньярд и Уокер отсутствовали, но остальные уже сидели за столом, завтракая и разговаривая. Эллисон помахала ему, указывая на пустой стул слева от нее. — Давай, свет моего звездного будущего, садись! — Ее хорошее настроение, вероятно, связано с одиннадцатью баллами, полученными им вчера. Рейнольдс впервые увидела возможного победителя из своего Дистрикта в пределах досягаемости. Неважно, кто из них двоих им станет, в глазах девушки — оба не безнадежны. Парень наполнил свою тарелку и, потакая, сел на указанное место. Через несколько минут пришли и Рене с Эндрю, явно принявшие душ только что. У каждого на лице и руках свежие синяки. Джостен предположил, что они вернулись со своих частных спаррингов, от которых сам без сожаления отказался. Эллисон поджала губы, глядя на скулу девушки, где уже темнело маленькое пятно, проведя по нему большим пальцем. Та только улыбнулась, сжав руку подруги под столом. Ваймак подождал, пока Миньярд наконец сядет, и глубоко вздохнул. — Как вы знаете, завтра состоится интервью. Это означает, что сегодняшний день мы целиком и полностью посвятим вашей подготовке, — было очевидно, что он чертовски боится грядущего события. Никто его не винил; Нил и Эндрю до сих пор ненавидели публику. Парень вспомнил о ноже, застрявшем в стене меж голов Морияма. — Но для начала, мы кое-что изменим. Эллисон, Рене и я будем готовить вас по отдельности, поскольку вы не сможете давать интервью вместе, и мы должны сосредоточиться на каждом индивидуально. — Хорошо, — лишь пожал плечами Джостен. Он не представлял, чему его могут научить за день для какого-то интервью. Может, как тяжело сидеть без дела несколько минут? Ваймак и Рене, которые попытаются обуздать их нрав во время беседы, взяли Эндрю, а Эллисон, отвечающая за манеры, увела Нила. Ники и Аарон увязались за последними. Как оказалось, многое можно сделать неправильно за эти несколько минут. Девушка сразу раскритиковала его сидячее положение — очевидно, постоянный наклон головы и избегание зрительного контакта так и не станут фишкой Нила Джостена. Затем она заставила его жестикулировать руками, но хуже всего — улыбаться. Сначала все смеялись над его неумелым растягиванием губ, но вскоре даже лицо Ники приобрело болезненное выражение, а Эллисон, не переставая, качала головой и отчаянно хмурилась. — Подумай о ком-то, кого любишь. О том, как улыбался бы ему, будь тот счастлив, — чуть ли не плача попыталась она. Парень не смог подумать ни о ком, кроме своей матери. Они никогда не улыбались друг другу. Так же, как и никогда не были счастливы. К обеду мышцы на его щеках дергались от чрезмерной нагрузки. — Ну, это лучшее, что я могу сделать, — вздохнула Рейнольдс. — Выглядит действительно жалко, — язвительно протянул Аарон, и Нил понял, что сто раз предпочтет Эндрю его близнецу. — Просто помни, что хочешь понравиться публике, — весело проговорил Хэммик, все еще не сдаваясь. — Честно говоря, мне плевать, что она подумает. — Это сейчас плевать. Но сидя на арене, голодный и продрогший, ты вспомнишь интервью, подумав, что должен был выступить лучше, — сухо произнесла Эллисон. Парень сомневался, что хоть кто-то в данной ситуации подумает о чертовом шоу. Скорее о том, как сжечь Капитолий со всеми его жителями. — Просто прибереги пыл для арены. И если не хочешь думать о себе, то подумай хотя бы о друзьях, — снова попытался Ники. — Друзьях, — глухо повторил Нил. — Да, друзьях! Подумай обо мне, например. Или Эллисон! — Джостен непонимающе уставился на него. Одушевленное выражение лица Хэммика сменилось обеспокоенным. — Что? — Наконец спросил он, когда тот продолжил молчать. — Мы? — спросил Нил, перевернув мысль в голове. — Имею ввиду, мы друзья? Внезапно оба громко застонали, сжав парня со всех сторон. Эллисон несколько раз ущипнула его щеку, а Ники взъерошил волосы. — Не могу поверить, что он сказал это! Вслух! — Воскликнула девушка. — Конечно, мы друзья, ты, глупый черничный кекс, — он отшатнулся прежде, чем его снова начали тискать и раздражать. Поняв намек, они оставили для него немного места. Это странно — случайно к кому-то прикасаться. Мать всегда хватала его только для того, чтобы тащить за собой или где-то прятать, нередко — чтобы преподать урок. То, как крепко Эллисон и Ники сжимают его плечи и нежно взъерошивают волосы, никогда раньше не приходило в голову Нила. Когда он успел к ним привыкнуть? На обед они отправились в столовую, где остальные уже приступили к еде. — Как все прошло? — Спросила Рене, когда все уселись. — Люди его возненавидят, — ответил Аарон, игнорируя гневные взгляды Хэммика и Рейнольдс. — По крайней мере, они не умрут от полной тишины. Нет ничего хуже, чем интервью с человеком, который просто молчит, — тренер выглядел измученным. — А разве это как раз-таки не причина, по которой Эндрю так любят? Стоическое молчание, но самоотверженные поступки? — С хитрой улыбкой произнесла Уокер. Сок фонтаном хлынул из носа Нила. — Черт возьми, Джостен! — Тренер, сидевший напротив него, в последнюю секунду успел спасти свою еду, при этом запачкав рубашку. — Самоотверженные поступки? — Недоверчиво переспросил он. — Да, самоотверженные поступки, чертова креветка, — мужчина вытер рубашку салфеткой. — Не смотри так на меня, в конце концов, ты — один из них. Слова застряли во рту парня, и тот просто захлопнул его. Они создали Миньярду личность, которую могли бы выгодно продать. Эндрю, добровольно вызвавшийся участвовать в Играх вместо Аарона, заложил фундамент. А после церемонии открытия еще одним маленьким питомцем стал Нил. Джостен ошибался насчет напарников, им никогда ими не стать. Он был тем, кого Эндрю должен охранять, или, по крайней мере, делать вид, чтобы люди купились на шараду о безмолвном защитнике. Откровение имело горький вкус. Это не только делало Нила слабым в глазах окружающих, но и накинуло бы блондину очков жалости, когда он умрет на арене. Миньярд оставался в плюсе при любом раскладе. Не доев, он молча последовав за менторами в гостиную. Рене указала на диван, сев рядом, а Ваймак молча сверлил его взглядом. — Ну? — Наконец сорвался парень. — Пытаюсь понять, что с тобой делать, — хмуро произнес мужчина. — Как мы собираемся тебя преподнести. Очаровательным? Отстраненным? Свирепым? Пока что ты сияешь, как маленькая отполированная звездочка. Людям нравится твое лицо. Нравится твоя связь с Эндрю. Роланд сделал тебя незабываемым, а лучший результат тренировок — опасным. Публика заинтригована, но никто не знает, кто ты на самом деле. «Пусть так и остается», — подумал Нил. — Впечатление, которое ты произведешь завтра, решит окончательно, что именно мы сможем предложить тебе в плане спонсоров, — у Джостена было приблизительное представление о том, о чем говорит Ваймак: если он понравится публике, став юмористом, тираном или же просто эксцентричным, то добьется их благосклонности. — А каков подход Эндрю? Используете меня, чтобы продвинуть свою программу защиты бедных мальчиков? — Горячо спросил он. — Вы используете друг друга, — мягко произнесла Рене. — Не думай, что выглядишь слабым, находясь под его защитой. Да, с точки зрения остальных трибутов это, может, и так, но знаешь, что увидят люди? Они увидят непоколебимого Эндрю, готового приложить усилия лишь для родного брата, собственного близнеца, его плоти и крови. И тебя, — девушка указала на него пальцем. — Это сделает тебя желанным, Нил. Желанным. Они действительно много об этом думали. Безумно, что людей можно обмануть, заставив поверить в заботу Миньярда о нем. Тот не интересовался даже собственным братом, и Джостен до сих пор не мог понять, почему он вызвался вместо него. Однако промолчал; пусть менторы думают, что хотят, если это поможет им лучше спать по ночам. В любом случае, на арене, где каждый сам за себя, все перестанет иметь значение. Многочисленное количество переменных часто меняет исход. — Хорошо, давайте кое-что попробуем, — сказал Ваймак. Рене взяла на себя роль интервьюера, а Нил пытался ответить на ее вопросы. Это было похоже на попытки Эллисон и Ники заставить его улыбаться, вот только с каждым словом девушки он злился все больше и больше. Почему он должен вести себя, как дрессированная собака, пытаясь угодить людям, которым плевать на него? Которые хотят убить, просто потому что? Почему он никогда ничего не мог иметь, ведь кто-то постоянно на него охотился, и сейчас ему приходится отказываться от своей жизни, чтобы прожить еще один день? Чем дольше продолжалась их маленькая импровизация, тем больше его гнев выплескивался наружу, пока Нил буквально не начал выплевывать ответы. — Все, хватит, — произнес тренер. — Мы должны найти другой подход. Не знаю, почему я всегда считал тебя тихоней. И ты действительно хорошо уклоняешься от вопросов, знаешь это? — Конечно, парень знал, он оставался жив благодаря этому. Ваймак покачал головой. — Рене задала тебе пятьдесят вопросов, а у нас до сих пор нет представления о твоей жизни, семье, о волнуемых вещах. Они хотят узнать тебя, Нил. — Уже слишком поздно притворяться молчаливым и задумчивым? Ментор вздохнул. — Не знаю, попробуй быть тихим. Пусть Роланд сделает тебя красивым, взмахни ресницами и… нет, подожди, не делай так. Это еще хуже, чем скромность или самоуверенность в твоем исполнении. В конце концов, Нил снова стал никем. Менторы старались изо всех сил, но у него явные проблемы с отношениями. Для человека, который половину своей жизни провел в бегах и пережил бесчисленное количество имен, он так и не стал убедительным актером, если дело не касалось выживания. Точнее, не такого, к какому привык парень. Без матери, постоянно контролирующей его, реальная личность Нила проявлялась все чаще. Это было весьма приятно. Он устал прятаться и притворяться, так почему бы не рассказать людям, что он чувствует на самом деле? Той ночью Нил ужинал на крыше с Эндрю. Тот стал единственным человеком, которого он мог терпеть прямо сейчас, чувствуя себя слишком ограниченным и беспокойным в своей комнате. Они сидели молча, лишь обмениваясь едой. Миньярд съел его овощи и десерт, а Джостен — его фрукты и суп. — Спроси меня о чем-нибудь, — через некоторое время произнес последний. Не было похоже, что тот последует приглашению в ближайшее время, поэтому Нил лег на спину, уставившись в небо. — Зачем ты взял Ники? — Наконец спросил блондин, удивив его вопросом. — Потому что он явно этого хотел, а я хотел дать ему шанс попрощаться с тобой, — ответ дался легко, даже не пришлось обдумывать дважды. Где-то позади щелкнули языком. — Значит, каждого встречного приглашаешь в свою компанию по доброте душевной, не требуя ничего взамен? — Мне нечего терять, — просто ответил Нил. — Кстати, это уже два вопроса, пытаешься подловить? — Считаются за один. Он не смог сдержать крошечной улыбки, услышав ответ. Когда они начали говорить словами друг друга? — Бесишь, — вдруг сказал Эндрю. — Задавай свой вопрос. Джостен моргнул, услышав нетерпеливый тон, сильно отличавшийся от обычно бесстрастного. Он перекатился на живот, сложив руки под подбородком и посмотрев на парня. Тот сидел перед ним, скрестив ноги. — Почему ты вызвался вместо Аарона? Блондин зажег сигарету и медленно затянулся, прежде чем дать ответ. — Я обещал его защитить. Нил снова недоуменно моргнул. Так значит, все это — не просто игра? По крайней мере, не тогда, когда Аарон действительно был обеспокоен. — Почему? Миньярд сузил глаза. — Научись пользоваться ушами, Нил. Я уже говорил, — он позволил пеплу своей сигареты упасть прямо перед его лицом. Тот протянул руку, аккуратно доставая ее из ослабевшей хватки Эндрю. Посмотрев ему в глаза, он медленно сунул сигарету меж губ, делая неглубокую затяжку. — Имею в виду, почему ты пообещал нечто подобное. Ты даже не можешь посмотреть ему в глаза или, упаси боже, заговорить с ним. Зачем беспокоиться? — Не отрывая взгляда, он вернул сигарету, сев прямо напротив. Пару мгновений Эндрю просто смотрел на нее, прежде чем осторожно обхватить губами. — Он попросил меня, и мы заключили сделку. Я просто исполняю свою часть договора. Если ему что-то не нравится — не мои проблемы. Это, очевидно, не вся история, но Нил догадывался, что более и не услышит. Он также не хотел давить, Эндрю дал ему честности больше, чем парень заслуживал. Сидя в уютной тишине, оба размышляли о своем, прежде чем отправиться вниз, чтобы выспаться перед важным днем. После него они встретятся уже на арене. Утром к нему пришел Роланд. Он снова проинструктировал Нила, как и чем умыться, прежде чем отправиться к Эндрю. Поскольку стилист велел не сушить волосы, парень ждал его в простой черной рубашке и трусах-боксерах. С мокрых прядей капала вода, заливая ковер. Роланд вернулся, велев сесть на стул перед зеркалом. Прислушиваясь к звукам за дверью, он начал медленно их расчесывать. — Я хочу, чтобы ты позволил мне вернуть естественный цвет волос. Он идеально подойдет тебе и костюму, придуманному мной. — Когда Нил покачал головой, Роланд вздохнул, — хорошо, тогда я просто их подкрашу, несколько рыжих участков уже виднеются. Не волнуйся, они не слишком заметны в этом черном гнезде. Парень закрыл глаза, когда стилист приступил к работе. Его пальцы, массирующие кожу головы, казались странно успокаивающими, и он немного испугался, когда тот наклонил его голову в раковину, чтобы смыть краску. Вытерев волосы, Роланд дал ему какой-то лосьон. — Нанеси это на руки, горло и лицо. Не слишком много, вот, — он выдавил каплю на ладонь Нила, — столько хватит. Не более. Нил сделал, как велено, и Роланд исчез, вскоре вернувшись с чем-то, что, как парень подозревал, было костюмом. Опустив взгляд, он заметил, что руки мерцают сине-золотой пыльцой. Роланд положил чехол с одеждой на кровать, снова подойдя к нему, чтобы поработать над лицом. Джостен ненавидел ощущение пудры, да и макияжа в целом, на коже, чувствуя себя липким и скованным. Он дернулся, когда стилист вытащил черный карандаш, наклонившись к глазам. Тот рассмеялся. — Не волнуйся. Я не собираюсь их выкалывать. Если ты, конечно, не будешь двигаться, — добавил он, подмигнув, что еще больше разозлило Нила. Однако он выдержал, и вскоре с этим было покончено. — Мне нравится работать с твоим лицом, у него идеальная симметрия. Люди отсюда ложатся под нож, чтобы иметь такое же. Иди сюда, — он жестом подозвал парня, вытаскивая из чехла костюм, представляя его как шедевр. Простого черного цвета, он украшен голубым рисунком пламени и несколькими оранжевыми, желтыми и красными бликами. Однако доминировал именно синий. Цвет глаз его отца. Его собственных глаз. С помощью Роланда он надел костюм, позволив сделать последние поправки, прежде чем тот отступил и одобрительно кивнул. — Менторы рассказали мне о твоей маленькой проблемке с личностью, — он рассмеялся, глядя на закатившиеся глаза. — Не волнуйся, я уж точно знаю, какой у тебя характер. Он разглаживал ворот костюма, когда их прервал внезапный стук. Ники просунул голову в дверь. — Эй, ребята, вы закончили? У меня есть кое-что для Нила и… о. Ох, ладно. Вау, дерьмо, вау, — он вошел внутрь и уставился на него, бормоча что-то неразборчивое. — Ты уверен, что у тебя там… все-таки ничего не качается? Потому что у меня сейчас — еще как. — У тебя есть Эрик, разве нет? — Нахмурился Нил. — Да, но ты в списке. Номер три, помнишь? — Каком еще списке? — Списке знаменитостей, с которыми мне разрешено трахаться. У Эрика есть свой. Кстати, мы оба надеемся на секс втроем с Кевином. Может, спросишь его? Тренер сказал, что он любит драть твой зад. Нил молча смотрел на него, пока Хэммик не пожал плечами и не повернулся к Роланду. — Я хочу кое-что подарить ему. Ничего? — Конечно, я закончил. Пойду к Эндрю, так что не торопитесь, — произнес тот и вышел из комнаты. Парень неловко топтался рядом, пока Ники рылся в своей сумке. — На днях я наткнулся на небольшой магазинчик с действительно потрясающими вещами, и как раз думал над подарками тебе и Эндрю, поскольку вы не могли покинуть Тренировочный Центр, и вот! — Он выудил маленькую коробочку, протянув парню. — Открывай! Нерешительно тот принял ее, приподнимая крышку. Внутри лежала брошь размером с монету в виде лисьей лапы, окрашенная в отвратительный оранжевый цвет. Нил моргнул, сбитый с толку. — Изначально я думал о кошачьей, но Эндрю сказал, что больше подойдет кроличья. Мне показалось это хорошей идеей, знаешь, на удачу и все такое, но откуда мне, блять, знать, как выглядит кроличья лапа? Так что когда я вернулся с этим, он назвал меня тупицей. Хотел вернуть, но он посчитал, тебе и эта подойдет. Что скажешь? Нил не мог выговорить ни слова. Он посмотрел на булавку, а затем снова на Ники, лицо которого смягчилось. — У тебя снова этот взгляд, Нил. Взгляд «Зачем-ты-делаешь-что-то-хорошее-для-меня». Давай, надевай, — Ники вытащил брошь, прикалывая к левому лацкану костюма. — Хм, с оранжевым, быть может, перебор. Пусть Роланд решает. Что скажешь? — Снова спросил он, хлопая парня по плечу. Джостен посмотрел вниз, проводя указательным пальцем по контуру лисьей лапки. — Я никогда раньше не получал подарков, — растерянно проговорил он. Вдруг его со всей силы прижало к груди мужчины. — Черт возьми, Нил! — Кричал он, обхватив его обеими руками — Что ты делаешь? — Широко раскрыв глаза, выдохнул парень, пытаясь вывернуться из хватки мужчины. — Обнимаю тебя, — просто сказал Ники. Джостен закатил глаза. — Да, а мы могли бы этого не делать? Со вздохом его отпустили. — Ты действительно нечто иное, Нил Джостен. Между прочим, я еще немного подумал о твоем затруднительном положении на интервью. Парень напрягся. Он все еще не был готов оказаться в центре внимания, допрашиваемый самым надоедливым телеведущим Капитолия. — Предположим, когда ты будешь отвечать на вопросы, думай, будто общаешься с человеком, которому доверяешь. Есть такой? — Спросил Хэммик. Нил подумал только о матери, но все, что он видел, — ее обгоревшие кости, закопанные им в неглубокой могиле. Но она уже знала его вдоль и поперек, поэтому парень не видел особого смысла воображать, что та задает ему вопросы. Он вздохнул. — Все в порядке, Ники. Давай просто покончим с этим. Завтра ничего из этого уже не будет иметь значения. Он сразу понял, что сказал что-то не то, поскольку лицо мужчины поникло, внезапно став выглядеть намного старше. За веселым фасадом легко забыть, что Ники им вовсе не ровесник. Однако он промолчал, только вытащил из сумки два яблока, одно отдав Нилу, другое оставив себе. Время уходить пришло слишком быстро. Шоу планировалось в телестудии неподалеку. Как только Нил покинет Тренировочный Центр, пройдет всего несколько минут, прежде чем он окажется перед толпой, камерами, всем Панемом. Они встретились с остальной частью группы у лифта. Роланд отлично с ними поработал. Эндрю одет в такой же ярко-черный костюм, только пламя в основном оранжевое, желтое и красное, лишь с несколькими синими бликами. На коже ни капли блеска. Глаза тоже нетронуты. — Почему? — Только и спросил Нил стилиста. Тем не менее, тот его понял, невинно усмехнувшись. — Эндрю красив по-своему. Некоторые вещи, подходящие одному человеку, не подходят другому. Парень взглянул на Миньярда, через мгновение заметив булавку в виде лисьей лапы на его лацкане. Он не сумел скрыть полностью свой сияющий взгляд. Брошь казалась почти незаметной на черной ткани костюма, поскольку и сама имела тот же цвет. Он посмотрел на свою, ярко-оранжевую, а затем на Ники. — Роланду понравилась эта идея, — защитился тот. Затем Ваймак затолкал их в лифт, и все вместе они спустились к машине. Каждый принарядился к этому случаю, даже Эллисон превзошла сама себя, выбрав наряд еще экстравагантнее, чем обычно. — Мы будем сидеть прямо перед сценой с другими менторами, стилистами и сопровождающими, — сказала она. — Так что можете смотреть на нас, но постарайтесь не пялиться. Эндрю, скорее всего, было все равно, он просто смотрел в окно, а Нил не хотел волноваться слишком сильно, но все равно неимоверно нервничал. Последние две недели он провел на виду у всех, отец должен был стать слепым, глухим и мертвым, чтобы не заметить сына. По крайней мере, кто-то из его людей уж точно должен был, в конце концов, они не дураки. Лола всегда говорила, что чем старше он становится, тем больше походит на Натана. За кулисами все трибуты выстроились в шеренгу, чтобы выходить на сцену в порядке очереди. Пока вызывают одного, остальные наблюдают. Ники, Аарон, Роланд и Эллисон уже заняли места в зале, Рене и Ваймаку разрешили остаться с мальчиками. Нил пойдет последним, но как же ему хотелось убрать всех с дороги и отмучаться первым. — Не испортьте все, выглядя как кислые дебилы! — Прошипел голос позади, и Нил чуть не пришиб того, кто к нему подкрался. Кевин Дэй, одетый во все черное, сердито смотрел на них, будто те оскорбили его лично. — Что ты здесь делаешь? — Спросил неприятно ошеломленный Джостен. Он поискал менторов, которые могли бы аккуратно выпинать черноволосого из их личного пространства, но оба оказались заняты разговором с Мэттом, Дэн и каким-то другим наставником, которого Нил не знал. — Хочу убедиться, что вы не облажаетесь. Пусть каким-то чудом вам и удалось набрать сносное количество баллов, но спонсоры не менее важны. Так что свое мнение сегодня попридержите. — Неплохо. Как Кевин Дэй уживался сам с собой, если ему приходилось выслушивать собственное дерьмо двадцать четыре часа в сутки? — Когда это успело стать твоей ебаной заботой? — Прошипел в ответ Нил, привлекая взгляды остальных. Другие трибуты узнали Кевина, уставившись затем на Нила. Еще больше нежелательного внимания со стороны людей, уже желавших его смерти. Тот покачал головой. — Старайтесь держаться вместе, понятно? — Посмотрел он сперва на Эндрю, а потом на Нила. — В команде шансов выжить больше. У Джостена не хватило времени задуматься над этим странным и очень неожиданным советом, поскольку Дэй внезапно напрягся, а в глазах мелькнул настоящий страх. — Кевин, какой сюрприз, — позади него появился Рико Морияма с хитрой улыбкой на губах. Тоже весь в черном. От Нила не ускользнуло, как сжался номер два. Он был на несколько дюймов выше Рико, и все же у того не возникало проблем со взглядом снизу-вверх. — Снова надоедаешь новеньким? — Его взгляд скользнул по парням. Нил не знал, какое выражение лица у Эндрю или что он сделал, но глаза Морияма сузились. И в них появилось что-то темное, когда он наконец посмотрел на второго трибута. — Ах, это ты. Маленькая обезьянка, удивившая нас своим маленьким трюком. Родители научили? Пустяк, небрежное замечание кого-то, кому явно нравилось запугивать других. И все же Нил ничего не мог с собой поделать, когда сердцебиение участилось, а руки онемели и стали влажными от холодного пота. Он знал. Рико знал. Игрался с ним. Он знал это, он знал все. Нил выйдет, а отец будет ждать его. Не нужно было бросать нож. Нужно было оставаться незаметным. Чьи-то пальцы быстро скользнули по спине. — Тебе не нужно быть где-то еще? — Сказал Эндрю. Острый взгляд Рико метнулся к нему. Тот не впечатлился. — Тебя я тоже помню, Эндрю Миньярд. — Ладно, — бесстрастно произнес блондин, отвернувшись, будто ублюдка и не было. На секунду Нил поверил, что тот его ударит. Он видел это в глазах Рико, знал, как выглядит человек, собирающийся нанести удар. Однако Морияма сдержался. Возможно, этому поспособствовала подошедшая женщина высокого роста, что-то прошептав ему на ухо. Он кивнул, повернувшись, чтобы следовать за ней, но успел бросить через плечо последний взгляд. — Счастливых вам Голодных игр. И пусть удача всегда будет с вами. Рико ушел, а Кевин, о котором Нил совершенно забыл, издал тихий звук, напоминающий, скорее, стон раненого животного. — Что ты сделал, что ты сделал? — Только и бормотал черноволосый, смотря на него. — Он, черт возьми, распорядитель Игр. Он может превратить вашу жизнь на арене в ад. Или покончить с ней. — Засранец он, а не распорядитель, — холодно ответил Джостен. Разозлившись, как тот легко напугал его, он сжал кулаки, начав жевать нижнюю губу. — Что ты снова натворил? — Спросил подошедший вместе с Рене Ваймак, заметив очевидное напряжение между Кевином и Нилом. — Ничего! — Тут же запротестовал последний. Ментор только покачал головой. — Что бы это ни было, прекращайте, они начнут в любую секунду. Кевин, можешь пойти с нами. Тот с обоими наставниками ушел в гостиную по соседству, где интервью будет транслироваться по телевизору, в то время как каждый трибут уже пребывал в боевой готовности. Кэти Фердинанд, женщина, ведущая интервью уже более двадцати лет, появилась на сцене. Немного страшило, что за эти годы ее внешний вид практически не изменился. То же лицо под слоем макияжа, та же прическа, всегда идеальная, словно парик. Может, это он и был. Нил не удивился бы, развались та прямо сейчас под натиском косметических процедур. Одета она в пудрово-голубое платье, идеально гармонирующее с цветом губ и век. Улыбка странная — слишком много зубов, неестественно белых и выглядящих как-то искусственно. Немного пошутив со зрителями, она перешла к делу. Девушка из Дистрикта Один, выглядящая вульгарно в прозрачном золотистом платье, первой вышла на середину сцены, чтобы присоединиться к Кэти. Очевидно, что ее ментор не испытывал трудностей с выбором личности для подачи. Распущенные светлые волосы, изумрудно-зеленые глаза, высокое, пышное тело… Она сексуальна во всем, так себя и продавая. Каждое интервью длилось всего три минуты. Затем раздавался звонок, оповещающий об очереди следующего трибута. Фердинанд раздражала. Ей нравилось совать свой идеальный нос не в свои идеальные дела, задавать неудобные, навязчивые вопросы. Она знала, чего хочет публика, выведывая все до последней капли. Дистрикты медленно сменяли друг друга. Второй, Третий, Четвертый. Все играли свои роли. Горилла из Дистрикта Два, как решил называть его Нил, был безжалостной машиной для убийств. Девушка из Пятого — хитрой и неуловимой. Восьмой, Девятый, Десятый. Мальчик из последнего — высокомерным. Ему особенно нравилось наносить боковые удары по низкорослым людям, и Джостен догадался, трибутам какого Дистрикта адресовалось это уточнение. Если он правильно помнил, зовут его Джон. Или Джек. Тот самый, влюбленный в Кевина. Дэй с радостью взялся бы и за него, — хотя Нил все еще не понимал, почему он так заинтересован в его и Эндрю выступлении сегодня. И в их тренировках. И их участии в Играх в целом. Одиннадцатый. На Робин красовалось платье, сотканное будто из паутины. Она легко подпорхнула к Кэти. Выглядев будто олененок, оказавшийся в центре внимания, ее голос стал тихим, а слова — неразборчивы даже с микрофоном. Фердинанд похвалила ее за семерку, и вот тогда в глазах девочки появилось что-то, кроме страха. Когда женщина спросила, что она считает своим преимуществом на арене, ее голос прозвучал громче и увереннее. — Меня очень трудно поймать. А если не поймать, то нельзя и убить. Другой трибут из Одиннадцатого, мальчик по имени Амаль, был беззаботен и уверен в себе. Он шутил с Кэти, очаровывал публику приятной натурой. Фердинанд полюбила его, и люди тоже. А потом вызвали Эндрю Миньярда. Он вышел и, по крайней мере, пожал женщине руку. На этом все. А ведь она попробовала многое. Поздравила с высоким баллом, оценила костюм для церемонии открытия, рассказав о фуроре, произведенном ими. Даже использовала Аарона и Ники, а затем Нила. Спросила, является ли тот членом его семьи, другом или парнем. Блондин молчал. И только тогда, когда она с натянутой улыбкой спросила, почему он вызвался добровольцем вместо брата, он посмотрел прямо в зал, на Аарона. — Потому что я ему обещал. Зрители чуть не сошли с ума. Прозвучал звонок. Эндрю покинул сцену с другой стороны, где должен встретиться с Ваймаком и Рене. Мужчина в наушниках подал Нилу сигнал за десять секунд до выхода, после чего тот направился к центру сцены, садясь в кресло напротив Кэти. Она улыбнулась своей причудливой белой улыбкой, и его сердце забилось быстрее. — Итак, Нил. Можешь быть уверен, я не единственная, кто удивлен твоими результатами. Одиннадцать баллов! О-ди-нна-дцать! Расскажи, как это произошло. Он взглянул на распорядителей, сидевших на балконе, и его глаза встретились с глазами Рико. Тот улыбнулся змеиной улыбкой, а Нил закусил губу. — Могу лишь сказать, что такое распорядители видели впервые. Камеры направились прямо на них. Некоторые смеялись и кивали, но лицо Тедзуи приобрело нечитаемое выражение, а улыбка Рико стала такой же фальшивой, как и волосы Кэти. — Вы нас убиваете, — протянула женщина, будто изнывая от настоящей боли. — Детали, детали. Нил обратился к ложе. — Я не должен говорить об этом, верно? — Он одарил Рико вызывающим взглядом, полным безумия. Какого черта с ним творится? Улыбка Морияма стала шире, но Джостен видел за ней угрозу жизни. Повезет, если он доживет до конца первого дня на арене. — Это будет наш маленький секрет, — сказал тот в камеры, подмигнув Нилу. По коже пробежали мурашки отвращения. Кем он был на самом деле? Вспомнилось, как он хищно следил за Кевином во время тренировок, и как тот сжимался от страха при нем. — Как жаль! Тогда перейдем к более пикантной части. Нил, о чем сейчас думает весь Панем, так это о том, каковы же твои отношения с коллегой-трибутом Эндрю Миньярдом. Сам он немного необщительный, — зрители засмеялись, — но все это время вы были неразлучны. Что же происходит? Женщина наклонилась к нему, сгорая от любопытства. Зрители, казалось, тоже придвинулись ближе. Они хотели это услышать, действительно думая, что за их игрой в партнеров скрывается какой-то смысл. Они хотели, чтобы те были больше, чем просто партнеры. Нил чувствовал гнев, растекающийся по венам, отравляющий кровь. Он чувствовал, как глаза холодели, а уродливая улыбка коверкала губы. Улыбка его отца, когда тот собирался пустить кровь. — Почему, Кэти, ты думаешь, будто между нами что-то есть? — Спросил он, отчаянно пытаясь стереть оскал с лица, пока не вырвал голыми руками. Но не смог. Фердинанд выглядела немного озадаченной его странным поведением, но, прежде всего, именно она — хозяйка положения, и никто не заметил ее колебания. — Вы друзья? Семья? Бойфренды? — Зрители восторженно лепетали. Глупые люди. Нил склонил голову, врезаясь в нее взглядом. — Ну а что, если да? Что, если он — все это? Станет ли ситуация более забавной, когда ему придется задушить меня? Или мне — размозжить его череп камнем, потому что воля к жизни сильнее моей любви к нему? Студия погрузилась в гробовую тишину, а улыбка Кэти на мгновение потухла. Однако он еще не закончил. — Очень душераздирающе будет наблюдать, как несчастные влюбленные пытаются убить друг друга или, что еще лучше, спасти. Представьте, что он мой брат, или кто-то, с кем я вырос. И вот, один из нас должен умереть, чтобы жил другой. Думаю, некоторые из вас даже заплачут от того, насколько все это несправедливо, — теперь он смотрел прямо в зал. Нашел глазами Эллисон, медленно качающую головой и жестами приказывающей заткнуться. Ники пребывал в ужасе, и даже Аарон выглядел потрясенным. Кажется, немного переусердствовал. Теперь он мог делать только одно: лгать сквозь зубы, пытаясь минимизировать ущерб, прежде чем напрямую оскорбить Капитолий и оказаться безгласым в доме отца. Эта мысль заставила его ужасную улыбку наконец исчезнуть. — Прости, Кэти, — начал он, широко распахнув глаза. Играть испуганного мальчика у него действительно получалось хорошо. — Эндрю… многое для меня значит. Он всегда меня защищал, без него меня бы здесь, с вами, не было. Почему этот чертов звонок не срабатывает? Ложь царапала горло, и он чувствовал, как горят щеки от чепухи, которую несет. Полный кошмар. Кэти потянулась, чтобы похлопать его по руке. Парень в последний момент удержал себя на месте, пытаясь не отстраниться. — Мы понимаем, Нил, — толпа согласно зашумела. — Ну, удачи тебе, Нил Джостен. Наше время, к сожалению, истекло. — Звонок наконец прозвучал, разрывая его барабанные перепонки. Публика взревела за спиной, аплодисменты оглушительны. Они купились на его ложь. Он споткнулся о кулисы, за которыми уже ждали Ваймак, Рене, Кевин и Эндрю. Дэй схватил его за плечи, встряхнув, как куклу. — Ты с ума сошел?! Зачем ты это сделал?! Они убьют тебя, разве не понимаешь?! — У Нила застучали зубы, но он слишком оцепенел, чтобы оттолкнуть Кевина. Он терял рассудок в самые неподходящие моменты. — Успокойся, черт возьми, — в конце концов, растолкал их Ваймак. — Я… — начал Джостен, но мужчина снова вмешался. — Ничего не хочу слышать, пока мы не вернемся, понял? — Тот кивнул. Рене забрала Ники, Роланда, Аарона и Эллисон из зала, снова встретившись с остальными на улице. Обратная дорога в Тренировочный Центр прошла в абсолютной тишине, даже Ники грыз и ковырял ногти, не произнося ни слова. Вернувшись в люкс, все направились в гостиную, продолжая молчать до тех пор, пока Рейнольдс, наконец, не выдержала. — По крайней мере, теперь его точно не забудут. Кевин задохнулся от возмущения. — А что толку, если завтра его просто утопят или бросят в ловушку? — Какого хрена ты вообще здесь делаешь? — спросил Аарон, подозрительно взглянув на него. Дэй скрестил руки на груди и вздернул подбородок. — Даю советы, которыми они могут пользоваться до завтра. Ваймак вздохнул, прижав ладони к глазам. — Так, давайте посмотрим, что мы имеем. Нил устроил Капитолию жесткий трах прямо на телевидении, но каким-то образом спас свою задницу, довольно убедительно сыграв краснеющего мальчика из хора. Люди, вероятно, полюбят его за это; он дал им пищу для размышлений, потому что не отрицал и не подтверждал ни одно из их предположений. Но он яростно защищал Эндрю, так что с него работы достаточно. Теперь он любимец публики, и распорядители не убьют его слишком рано. Странно слышать все это, будто его не касающееся. Он словно зритель собственного спектакля. — Было бы лучше, если бы ты просто заткнулся, — сказал Кевин. И тут Нил не выдержал. Впечатав того в стену, он с силой прижал руку к его груди и зацепился пальцами за воротник, опуская голову. — Если ты скажешь хоть еще одно гребаное слово, я засуну руку так глубоко тебе в глотку, что смогу вырвать печень. Мне плевать, что ты думаешь, мне плевать на эти ебаные Игры. Я выживал в ситуациях и похуже, и если завтра умру, то буду благодарить херову вселенную за то, что это было сделано рукой глупого ребенка, который, возможно, проживет еще несколько часов. — Так, ладно, Нил. Пойдем, смоем макияж, а потом что-нибудь поедим, да? — Роланду действительно удалось увести его от Кевина в комнату. Он на самом деле помог снять большую часть косметики и ушел, чтобы Нил мог спокойно принять душ. Когда он вернулся в гостиную, все уже переоделись во что-то более удобное, кроме Эллисон и Кевина. Последний по какой-то причине все еще ошивался поблизости, находясь на пути к алкогольному обмороку. Он полулежал в углу с бутылкой водки, сердито смотря на Эндрю, разговаривающего с Рене. Они чересчур непринужденно поужинали. Никто больше не говорил о нервном срыве Нила, пока Ваймак не включил телевизор и не заставил их смотреть повтор. Нил заметил сердитый взгляд Аарона, которого показали крупным планом, после интервью Эндрю. И неудивительно, что смотреть собственное оказалось даже хуже, чем сидеть прямо посреди него. Быстрый обмен любезностями с Рико казался вполне приличным, но Кевин рядом за раз выпил половину бутылки. В тот момент, когда его глаза охладели и появилась эта жуткая улыбка, Нила начало тошнить. Хуже стало, когда он вернулся из состояния полного неадеквата, сказав Кэти, как много для него значит Эндрю, с унизительным румянцем на щеках. — Отвратительно, — пробормотал Аарон. — Заткнись, — ответила Эллисон. Эндрю молчал с момента их встречи с Рико перед интервью. Нил не знал, почему его это волнует, но молчание блондина задевало. Когда экран погас, тишина опустилась на комнату. Завтра на рассвете их разбудят и подготовят. Хотя сами Игры начинаются лишь в десять, поскольку многие жители Капитолия просыпаются поздно, Эндрю и Нилу придется встать раньше. Неизвестно, как далеко находится арена, подготовленная для этого года. Ваймак, Эллисон, Аарон и Ники с ними не поедут. Рейнольдс с тренером уедут в штаб-квартиру Игр, утверждая спонсоров и разрабатывая планы доставки того, что те пожертвуют. Ники и Аарон будут их сопровождать, чтобы смотреть Игры оттуда. Нил понятия не имел, что будет делать Кевин, но, скорее всего, тоже последует за ними. Только Рене и Роланд отправятся с мальчиками к ​​тому самому месту, откуда их выпустят на арену. Но попрощаются они здесь. Эллисон и Ники схватили Нила, крепко обнимая. Тот терпел это несколько секунд, прежде чем освободиться. Девушка также сказала что-то Эндрю, Нил не понял, что именно, но тот лишь оттолкнул ее. Рене сжала его руку. Завтра она уедет с Миньярдом, так что они, вероятно, больше никогда не увидятся. — Ты был прекрасен сегодня, — сказала она, усмехнувшись на его удивленный взгляд. Ваймак взъерошил черные волосы, и это, к его собственному удивлению, не заставило Нила вздрогнуть. — Всего лишь проблемный ребенок. Ты хорошо потрудился, — ухмыльнулся он. Аарон промолчал, посмотрев сначала на Джостена, а затем на брата. Скрестив руки на груди, он отвернулся. Кевин был пьян. Но каким-то образом все же умудрился встать перед ними, как делал это много раз на тренировках, посмотрев свысока. — Когда прозвучит гонг, бегите оттуда. Ни один из вас не готов к кровавой бойне в Роге изобилия. Просто убирайтесь, держитесь как можно дальше друг от друга и найдите источник воды. Понятно? — Сурово осмотрев обоих, он поник плечами и сделал еще один глоток из бутылки, — вы вместе. Вы справитесь. Они не справятся. Все это просто шоу. Когда Нил направился в свою комнату, Эндрю продолжал о чем-то разговаривать с Ваймаком. Он был рад, что какими бы странными прощальными словами они ни обменялись, они могут подождать до завтра. Почистив зубы и еще немного задержавшись в ванной, расчесывая волосы, он попытался впитать в себя как можно больше. Быть может, это последняя ванная в его жизни. Сентиментальная мысль. Джостен часто думал, что вот-вот умрет, однажды и на полу в туалете. Проведя рукой по шрамам под рубашкой, он закрыл глаза. Выживал в ситуациях и похуже. Вернувшись в комнату, Нил натянул большую мягкую футболку и забрался в постель. Потребовалось около пяти секунд, чтобы понять, что он никогда не заснет. Хоть и отчаянно нуждался в этом, поскольку на арене каждое мгновение, поддаваемое усталости, становилось приглашением к смерти. Нехорошо. Прошло два часа, затем три, а веки так и не стали тяжелыми. Он не мог перестать представлять, в какую именно местность попадет. Пустыня? Болото? Холодная пустошь? Парень надеялся на хоть какие-нибудь деревья, которые помогут укрыться и прокормиться. Голова кружилась от многочисленных жестокостей, возможно придуманных распорядителями. Чем дольше он пытался ухватиться за сон, тем больше тот ускользал от него. Наконец он стал слишком беспокоен, чтобы оставаться даже в постели. Наматывая круги, его сердце билось все сильнее, а вдохи становились все рванее. Комната начала напоминать тюремную камеру. Необходимо проветриться, поэтому он побежал по коридору к двери наверх. Та оказалась открыта. Крыша не освещалась ночью, но как только босые ноги достигли ее черепичной поверхности, он увидел мерцание зажженной сигареты. На улицах царил настоящий переполох: музыка, пение и гудки автомобилей — ничего из этого Нил не слышал сквозь толстые стеклянные окна своей комнаты. — Тебе нужно немного поспать, — произнес он. Эндрю не отреагировал, но и не отодвинулся, когда парень присоединился к нему у перил. Некоторое время Нил наслаждался свежим воздухом и запахом сигареты, окружавшим их. Он чувствовал, как Миньярд иногда шевелится рядом, и безмолвное, живое тело так близко делало его еще спокойнее, тише. — У меня вопрос, — сказал Эндрю чуть позже. Он повернулся к Нилу, а тот отразил его движение. Они смотрели друг на друга, пока жители Капитолия под ними праздновали начало Голодных Игр. Миньярд медленно протянул руку, ухватившись за выбившийся локон. — Для чего окрашивание? Дыхание участилось. Тот, должно быть, почувствовал это, но ничего не сказал. Может быть, время, темнота или просто факт того, что он почти мертв, заставили Нила дать честный ответ. — Моя мама и я… Мы были в бегах. До того, как она умерла. Я же, технически, все еще бегу. — От кого? Он сглотнул и облизнул губы, прежде чем по привычке зажевать нижнюю. — Перестань, — прорычал Эндрю, — это отвлекает. Нил тут же остановился, смущенно моргнув. — Хм? — Либо отвечай, либо молчи. Просто перестань раздражать, — Джостен фыркнул, и вдруг ему стало все равно. Плевать. Отец уже никогда не доберется до него. Нил умрет, но не от руки Мясника. — Забавная, вообще-то, ситуация. Помнишь, я сказал, что мои родители мертвы, а ты спросил, убил ли я их? Я сказал, что нет. Отец убил мою маму, а сам, ну, все еще жив. Я солгал. Эндрю цокнул языком. — Я знаю, что ты солгал. Вот почему подумал, что лиса отлично подойдет. В сказках это всегда хитрая лгунья. Напоминает кого-то. — Сейчас я не врал. — Нет. Но ты еще глупее, чем я думал. Отец? Думаю, ты бежишь от него, и раз родился здесь, возможно, он важный человек в столице. И что же ты делаешь? У всех на глазах говоришь, что Капитолий — вонючий кусок дерьма. Для чего? Чтобы он точно нашел тебя? Джостен скрестил руки на груди, посмотрев на Эндрю. — Какая разница? Я так или иначе умру, почему бы не сказать гребаным ублюдкам, насколько они отвратительны, поддерживая это? Ты же знаешь, они хотят, чтобы у нас были отношения. Они хотят, чтобы я что-то значил для тебя, чтобы они могли немного поплакать, когда я умру. Или когда умрешь ты. Для них это просто шоу! Фильм для просмотра! Мы не настоящие люди, мы… — Нил остановился. Во рту пересохло, и следующие слова, слетевшие с его губ, он сказал больше себе, чем Эндрю. — Мы ничто. Всю свою жизнь я был и всегда буду никем. Так что могу, по крайней мере, умереть как кто-то. Даже если это будет мальчик, набравший одиннадцать баллов и сказавший Капитолию засунуть их отвратительное лицемерие в задницы. Рядом с ним вспыхнула зажигалка, на секунду осветившая лицо Эндрю. Он придвинулся, выпуская сигаретный дым прямо ему в лицо. — А что насчет победы? — Что насчет нее? — спросил Джостен. — Знаешь, Нил, для того, кто всегда был и будет никем, ты отчаянно цепляешься за жизнь. Почему не сдался, пока бежал? Или когда умерла мать? Зачем явился сюда, если был уверен, что умрешь? Мне кажется, гораздо удобнее быть застреленным миротворцем, чем оказаться найденным отцом или пронзенным копьем для чьего-то развлечения. Нил прижал руку к холодному металлу перил. — Выживание — это все, что я знаю. — Тогда выживи. Между ними воцарилась тишина, и парень закрыл глаза. Он чувствовал запах ночного воздуха, сигареты Эндрю и самого Эндрю. Тот использовал мятную пену в душе, аромат которой так нравился Нилу. — Как ты нашел Аарона и Ники? — спросил он. — Кто сказал, что это я нашел их? — переспросил Эндрю. При молчании в ответ он вздохнул. — У меня был здесь наставник, следящий за моей привлекательностью для остальных. Однажды он взял меня на спортивное мероприятие в Четвертом Дистрикте и там перепутал с Аароном. Он дал его матери свой номер, подумав, что я должен встретиться с братом-близнецом. А я не хотел. Несколько лет спустя меня занесло в Двенадцатый, и угадай, кого выкинули из Четвертого за то, что он тупой наркоман? Приятное семейное воссоединение, так сказать. Тильда была рада вернуть давно потерянного сына. — Эндрю затянулся, — после ее смерти о нас сообщили ее брату, отцу Ники, тот хотел взять нас к себе. Лютер действительно хороший человек; он всегда желал всех успокоить, заставить ладить, — резкий сарказм в его голосе напугал Нила. Но тот продолжал, — Ники подумал, что это плохая идея, поэтому собрал вещи и переехал к нам. Идиот. Внезапно у парня появилось много вопросов. Почему Эндрю не хотел встречаться с Аароном? Почему Ники подумал, что для близнецов было бы плохой идеей оставить такую ​​дерьмовую дыру, как Двенадцатый, ради одного из самых богатых Дистриктов? И как вообще Эндрю оказался там? Однако была не его очередь, поэтому смолчал. Веки с каждой минутой становились все тяжелее, и он обнаружил, что расслабляется, убаюканный знакомыми запахами. — Как тебя зовут на самом деле? Мягкая сонливость внезапно прошла, и Джостен снова находился в состоянии повышенной боевой готовности. Конечно, Миньярд понял, что Нил — не его настоящее имя. Однако именно этой правдой он не хотел делиться, люто ненавидя истинное. Может, когда-нибудь. — Меня назвали в честь отца, — наконец произнес парень. — И мне это не нравится. Если нужно, зови меня Абрам. Он никогда никому не говорил об этом. Так же, как и не рассказывал о себе. Эндрю — первый и последний, кому он скажет что-либо снова. — Должен ли я поверить? — Это мое второе имя; его использовала мать, когда мы были только вдвоем, — его он носил во время поездок в Первый Дистрикт, когда тренировался с Рико и Кевином. Больше никому не позволялось знать, кто он такой. — Ну, Абрам, — странное чувство охватило парня, когда он услышал, что это имя произносит кто-то, помимо матери, — я устал. До завтра. Эндрю затушил сигарету, но все еще оставался на месте. Вместо того, чтобы уйти, он сделал шаг к Нилу, обхватывая его шею правой рукой. — Теперь ты лис. Так что перестань бегать, как кролик, и выбирай бои с умом, — немного надавив, он отпустил и покинул крышу. Через несколько минут Нил последовал за ним, уснув в считанные секунды, снова убаюканный запахом сигаретного дыма, прилипшим к рубашке, и затянувшимся прикосновением к затылку. Через несколько часов он снова останется один. Как и после смерти матери. Когда он вообще забыл, что сам по себе?