Моё офисное солнце

— Доброе утро! — Антон врывается в переговорную. До начала рабочего дня остаётся одна минута, он ходит по краю. — А вот и Антон Шастун! — громко объявляет Павел Воля, который сидит за столом Арсения Сергеевича, закинув ногу на ногу. Все оборачиваются. Почему он так смотрит? Воля смотрит на него каждый раз по-особенному, будто знает что-то такое, что Антон скрывает ото всех. — Привет, Антон! — машет ему Стас, не отрываясь от ноутбука. Приветливо здороваются Илья, Тамби и Ира. — Что с тобой? — девушка встаёт со своего места и подходит к парню. Обеими ладонями осторожно обхватывает его лицо и осматривает. Перед глазами Антона всплывает образ Попова, который только вчера точно так же стоял перед ним. — Ты в порядке? Нос сломал? — Нет, не переживай. Неудачно упал, — он аккуратно отцепляет с себя её пальцы, она обеспокоено держит его руки в своих несколько секунд, потом коротко кивает и отпускает. — Ты — самая запоминающаяся персона в нашем офисе, — улыбается Павел и жестом приглашает присесть рядом с собой. «Вот чёрт! — Шастун недовольно вздыхает. — Смотрит так, будто не Арсений Сергеевич вчера был со мной, а он». — А где Арсений Сергеевич? — садится на своё кресло, достаёт ноутбук. — Скоро придёт. Сегодня с утра у нас шумиха. Будет весело, — Воля подмигивает парню и закидывает на стол сначала одну ногу, потом другую. Даже если что-то и случилось, то он выглядит слишком спокойно. — Что такое? — Скоро узнаешь. У тебя какие-то проблемы? — наклоняется к Антону и внимательно смотрит карими проницательными глазами. — Скажи мне слово, и я всё решу. — Почему вы так беспокоитесь обо мне? — Антон ёрзает на своём месте. Повышенное внимание со стороны такого человека, как Павел Воля, слишком смущает и пугает его. — Ты — мой сотрудник. Формально не мой, а по бумагам мой. Просто обращайся. В любое время, — роется во внутреннем кармане пиджака, достаёт визитку и протягивает парню. — Спасибо, — Шастун мнёт её в руках, рассматривает, затем предельно аккуратно кладёт в карман. Чудеса да и только! К счастью, Павел теряет к нему интерес и углубляется в свой телефон, хмурясь и листая статьи. — Доброе утро, Арсений Сергеевич! — почти хором здороваются сотрудники, когда Попов быстрым шагом заходит в переговорную. Коротко кивает всем и направляется к своему столу. — Здравствуйте… — Антону очень неловко, но он старается держать себя в руках. — Да, привет, — даже не посмотрел. Воля уступает место Арсению, пожимает ему руку. Брюнет снимает пиджак, вешает на спинку кресла. Выглядит максимально сосредоточенно и серьёзно. — Прошу тишины! — Паша стучит пальцем по столу и присаживается на его край. — Думаю, многие уже в курсе, что случилось с утра. — Ебучие «Утренние новости», — недовольно подаёт голос Илья Макаров. — Илья! — Воля грозит пальцем. — Не одобряю твои слова, но согласен. — Один я не понимаю, что происходит? — бурчит Антон. — Помолчи, — останавливает его Попов, недовольно морщась. Он что-то печатает в ноутбуке, затем переворачивает его экраном к аудитории. Шастун вытягивает голову, пытаясь разглядеть, что там написано. — Вчера мы выпустили статью про новоиспечённого губернатора области и осветили его поездку в детский дом, — за спиной парня раздаётся тихий голос Павла Алексеевича. — Сегодня утром, как бы иронично ни звучало, «Утренние новости» выпустили разгромную статью, обвиняя губернатора в педофилии. — Мы попали? — так же тихо интересуется Антон. — Получается, что да. Редакция опухла с утра от возмущённых звонков и писем на электронку, — Воля облокачивается на спинку кресла парня. — Назревает скандал, в эпицентр которого мы, увы, попали. — Кто писал вчерашнюю статью? — Арсений нервно прохаживается по переговорной. — Если тебе не нужно кресло, то я присяду, — бормочет Павел и беспечно направляется к месту редактора. Его невозмутимость совсем не вяжется с напряжением всех присутствующих. — Как же хорошо, что больше не я здесь главный. — Я писала, — Ира испуганно и часто хлопает ресницами. — Встань, пожалуйста, — Попов нервно теребит в пальцах галстук. — У нас проблемы? — подаёт голос Тамби. Ира встаёт с места. Её лицо покрывается румянцем, руки еле заметно дрожат, так что Шастуну становится её искренне жаль. — За три часа мы получили около трехсот возмущённых звонков в редакцию и около сотни писем на электронную почту, — мужчина медленно приближается к девушке, его голос звучит вкрадчиво и пугающе. — Ты понимаешь, что это значит? Мы годами вылизывали нашу репутацию, пытаясь обогнать «Утренние новости» по тиражу и просмотрам. И вот, когда у нас всё получилось, ты одной своей поганой статьей сводишь усилия сотни человек к нулю?! — Я… — она снова то краснеет, то бледнеет. — Откуда она могла знать? — не выдерживает и вмешивается Антон. Арсений резко разворачивается и впивается в него разъярённым взглядом. Боковым взглядом парень замечает Павла Алексеевича, который прижимает палец к губам и качает головой. «Не вмешивайся», — всем своим видом говорит он ему. — Я тебя внимательно слушаю, Кузнецова, — Попов снова поворачивается к девушке. Все сотрудники затихают, отрываются от своих дел. Илья кусает губы, внимательно следя за каждым действием начальника. Тамби задумчиво чешет подбородок, бросая прерывистые взгляды на свой планшет, Стас закрывает ноутбук и сейчас тоже не сводит глаз с Арсения Сергеевича. — Я… — Ира делает ещё короткий вдох и всхлипывает. — Я не знала. Нигде не было такой информации… — Тогда, позволь мне узнать, откуда она оказалась у корреспондентов и журналистов другого СМИ? С космоса прислали? Я за что, мать вашу, плачу вам такие деньжищи?! Чтобы вы вот так стояли передо мной, моргая своими глазками и убеждали меня, что ничего не знали? — Арсений нервно сглатывает и ослабляет удавку галстука. — Ты должна копать землю голыми руками и жрать её, но приносить мне то, за что я тебе плачу — эксклюзив! — Я понимаю, — девушка жалобно всхлипывает снова. — Я просто… — Что просто? Что, чёрт возьми, просто?! — голос брюнета срывается на крик. — Ты понимаешь, в каком мы дерьме?! Ты это понимаешь или нет?! Ты хоть читала, бестолковая башка, что пишут про наше издание другие СМИ?! Нет?! Я отправлю тебе ссылку на почту, не переживай! Ты мне будешь лично в кабинете читать вслух каждую статью, ты поняла меня?! — Арсений громко хлопает ладонью по стене, заставляя Иру вздрогнуть. — Я лишаю тебя премии на три месяца, я понятно объясняю?! Через двадцать минут у меня на почте должна быть официальная статья с опровержением и извинениями от лица редакции! У тебя есть двадцать минут! — он возвращается к своему столу. Затем, не оборачиваясь, тихо произносит: — Пошла вон. Все пошли вон! Идите работать! — ребята, перешептываясь, стремительно покидают аудиторию, в тайне радуясь, что не попали под горячую руку. Ира, рыдая, выбегает прочь первой. Переговорная быстро пустеет. В ней остаются только они трое: Павел Алексеевич, Арсений Сергеевич и Антон, который от удивления не может сдвинуться с места. — Это было мощно, — присвистывает Воля и снова закидывает ноги на стол. — Я просил тебя не делать так, — морщится Арсений и присаживается на край стола. — Дай мне хоть немного свободы, прошу! — притворно жалобно возражает Павел и улыбается, но ноги убирает. — Держитесь тут все! — встаёт, поправляет костюм. — Кстати, как мы смогли принять триста звонков за три часа, если на каждый звонок требуется минимум минута, а в трёх часах сто восемьдесят минут? — с интересом уточняет он, направляясь к выходу. — В редакции три телефона, — вздыхает Попов и садится в кресло. — Как интересно. Я не знал, — хмыкает Воля и машет им рукой. — Удачи вам! — не дожидаясь ответа, выскальзывает за дверь. Они остаются вдвоём. Арсений роняет лицо в ладони и сидит так, не шевелясь. Но только сейчас Антон замечает, как его трясёт. Вены на руках вздулись, причёска взлохмачена. — Вы в порядке? — парень встаёт со своего места, подходит к нему. Рукой касается руки брюнета. Сам не знает, зачем делает это. Просто хочется прикоснуться, хочется как-то помочь и поддержать. От прикосновения сердце разгоняется до невообразимой скорости, стучит быстро и нервно, каждый удар гулко отдаётся в ушах. — Мне звонили из министерства, — Арсений поднимает голову, смотрит на руку Антона, которая лежит на его предплечье, и вдруг кладёт свою ладонь сверху. — Сегодня нужно будет поехать на встречу. Как-то объясняться, что-то говорить. А я не знаю, что. Не знаю, как, — Шастун ощущает, как голова начинает кружиться от жеста мужчины, он смотрит на их руки и не может поверить в то, что сейчас происходит. — Вы же не виноваты. И Ира не виновата… наверное… — наконец-то находит, что сказать Антон. — Им всё равно. Им всем всё равно, — Попов качает головой, на мгновение сжимает пальцы парня своими, затем встаёт из-за стола. — Иди работай. Сегодня тебе придётся работать за нас двоих. Отнесись к этому ответственно, пожалуйста, — он поправляет волосы, накидывает пиджак, кладёт ноутбук в сумку и застёгивает. — Я поехал, — брюнет делает несколько шагов, затем оборачивается к Антону, подходит ближе, пальцами сжимает кончик его галстука и притягивает парня к себе. — И никогда… я подчеркну ещё раз, никогда не оспаривай при других мои решения или слова. Я такое не выношу, Антон Шастун, — он отпускает его галстук, поправляет ворот рубашки и выходит из переговорной. Чёрт. Антон присаживается на чей-то стул, стоящий рядом, кладёт дрожащую руку на грудь. Почему же так бьётся сердце? Почему же так тяжело дышать?

* * *

— Ситуация реально пиздецовая, — философски отмечает Серёжа, складывая посуду в раковину. — У нас на работе училки весь день трещали об этом. Мол, сделать старого педофила губернатором — это мощно, — парень вытирает руки о полотенце. — Ваши «Известия» вообще поносили на чём свет стоит. Одни фоточки этого гандона, обнимающего мелких девчонок в детском доме — это вообще кошмар какой-то. И что за мразь наклепала эту статейку? — Давай помягче, — морщится Антон, потягиваясь на диване. Он лежит так уже минут тридцать, пытаясь прийти в себя после тяжёлого рабочего дня. — Ты говоришь о моей коллеге, она девушка, тем более. — Сути не меняет, — пожимает плечами Матвиенко и проходит в гостиную, располагаясь рядом на диване. Включает телевизор. — Только не новости, прошу. Тошнит уже. — Как скажешь. — Всем привет, бездельники! — из коридора доносится голос Димы. — Привет! — А ты чего так поздно? — интересуется Серёжа, листая каналы. — Да так, заходил в кофейню, — Позов неторопливо заходит в комнату, разматывая шарф. — Ой-ой, кажется, кто-то влюбился! — усмехается Антон. — Неправда! — Да мы видели, как ты на неё пялился! — вмешивается в разговор Серёжа. — Да ну вас, — Дима снова возвращается в коридор, чтобы повесить верхнюю одежду. — Зашёл попить кофе, немного поболтали. — И как она? — Шастун нервно перекладывает телефон из одной руки в другую. — Хорошо. Спрашивала про тебя. Я сказал, что ты ещё разбил нос, — смеётся Димка. — Пожелала тебе скорейшего выздоровления. — И на том спасибо. — Кстати, — Матвиенко в итоге выключает телевизор, не найдя никаких интересных программ. — Что с носом? Ты вчера ещё обещал рассказать. Опять Эд? — Да. — Я убью его! — восклицает Серёжа, хмурясь. — Как он меня заебал, ты бы знал! В универе его многие недолюбливали. Самовлюблённый уёбок. — Не всё так просто, — Антон смущённо улыбается. От воспоминаний, кажется, по всему телу разбегаются мелкие мурашки. — Только не говори, что внезапно явился прекрасный принц и спас тебя, — Дима проходит на кухню, заглядывает в сковородку, убеждается, что там осталась жареная картошка с беконом, включает плиту, чтобы подогреть себе ужин. — Ну… почти. — Всё становится интереснее и интереснее, — Серёжа ложится на ковёр, так у него, по его словам, меньше болит спина. — Начинай свой рассказ. Ты весь светишься. — Да ничего особенно, — парень пожимает плечами, но улыбка сама расползается на его счастливом лице. — Я задержался на работе, приехал Арсений Сергеевич для того, чтобы поработать, выгнал меня из офиса, проводил до первого этажа, купил кофе. Мы вышли на улицу. — Там-то тебя и поджидал этот говнюк? — уточняет Дима, накладывая себе ужин. — Бля, да завались, дай уже послушать! — Ну типа, — Антону даже не хочется вспоминать Выграновского. Ни в прошедшем времени, ни в каком-либо ещё. А ещё ему очень некомфортно от одной только мысли, что тот может как-то отомстить ему или Арсению. — Начал снова наезжать, потом, как обычно, стал ползать на коленях, умолять вернуться. — Это мы уже проходили, — кивает Серёжа. Действительно, выходки Эда были до боли знакомы даже ребятам. Слишком часто приходилось сталкиваться с ними в коридорах общежития, а потом и в других местах. — Когда я отказал ему, а как вы знаете, это он ненавидит, то ебнул меня носом о свою коленку. Если коротко, то Арсений Сергеевич подошёл и вмазал ему лбом в переносицу! Вы бы видели! Знаете, вот точь-в-точь как в боевиках всяких! Серёжа и Дима внимательно слушают друга, от них не ускользают горящие глаза Антона, когда тот рассказывал о своём начальнике. Уже давно они не видели этого огня, который, кажется, с каждым словом, разгорался всё ярче, делая зелёные глаза товарища по-настоящему счастливыми. — Как бы он чего ещё не выкинул, — задумчиво произносит Дима. — Я даже не хочу об этом думать, — Антон вздыхает и тоскливо рассматривает экран телефона, на котором нет ни одного уведомления.

* * *

Сначала Антону потребовалось время, чтобы убедить себя, что он не идиот и имеет право иногда совершать глупости. Лежит в кровати, смотрит в потолок. Уже пора спать, но смартфон прижигает ладонь, в которую он зажат. Просто сделай это. Никто ещё не умирал от одной смс-ки. Просто сделай это, мать твою, Антон Шастун. Достаёт телефон из-под одеяла. Начинает печатать. Стирает. Печатает ещё раз. Стирает. Снова печатает.

Отправить сообщение? Отправить.

Антон Арсений Сергеевич, я отправил на вёрстку все статьи. Сайт выглядит идеально.

Зачем? Зачем ты делаешь это? Попов и без тебя в курсе каждой мелочи, которая происходит в его издательстве, тем более, все статьи он наверняка уже отсмотрел, а сайт был подвергнут самой жёсткой оценке и критике. Экран тут же загорается. Арсений Сергеевич Я всё прочёл ещё до того, как ты нажал кнопку «отправить» Спи. Кладёт телефон под подушку. Накрывается одеялом до подбородка и улыбается. Давно такого с ним не было. Одно сообщение, и весь мир становится таким прекрасным и правильным. Антон лезет под подушку, снова несколько раз перечитывает сообщения. Включает будильник на утро и закрывает глаза. «Он ответил слишком быстро», — только и успевает подумать, прежде чем уснуть.