Моё офисное солнце

Антон Андреевич Шастун. Арсений медленно опускает папку с документами на стол. Взгляд устремлён на затонированное стекло его кабинета, в котором он видит себя, сидящего с безупречно прямой осанкой и очками на носу. Кто ты такой, Антон Шастун? И почему именно ты? С тех пор как карьера Попова в издательстве пошла в гору, он первый раз, совсем недавно, решил признаться себе, что не вывозит всё один. Каждая мелочь его жизни находилась под контролем, все проекты сдавались в точный срок, ни минутой раньше, ни минутой позже. Все отчёты складывались в идеальные стопки на полках без единого миллиграмма пыли. Так должно быть. И всё должно быть идеальным. Работа была смыслом его жизни. Была единственным весомым для него фактором. Он работал целый день, не отрываясь от кипы бумаг, экрана монитора и от планшета. Он мог работать днями и, если потребуется, ночами, пока очередной материал не увидит свет после его скрупулёзной обработки. В его подчинении были журналисты, корреспонденты, печатники, копирайтеры, верстальщики и корректоры, но статьи в конечном итоге он всегда проверял и правил сам. Все. До единой. Ребята из сектора планирования ресурсов уже много лет уговаривали его взять в команду несколько помощников, чтобы грамотно распределять между ними работу, а самому больше углубиться в управленческую стезю. Но он всегда отказывался. У него всегда всё было под контролем. И только после звонка разъярённого губернатора, который плевался в трубку телефона, негодуя из-за глупой ошибки в своей фамилии, Арсений задумался над тем, что, может быть, он не так идеально справляется со своей работой, как раньше. Конечно же, исключительно только по причине того, что её стало неимоверно много. — Вызывали, Арсений Сергеевич? — Алёна. Секретарша. Стоит перед его столом, склонив голову и внимательно разглядывая мужчину. — Что у нас на сегодня? Уже семь часов вечера. — Все статьи отправили на печать ещё в три часа дня, — бодро откликается девушка. — К утру будет готово. На сайты загрузим ровно в шесть утра. Айтишники проверили работу сервера — всё чисто. — Получается, всё? — сам не зная зачем, уточняет Попов. — Так точно, — Алёна расплывается в улыбке. — У нас всё в порядке. На сегодня все дела сделаны, можете не переживать. — Хорошо, — брюнет кивает, откидываясь на спинку кресла. — Вы поедете… домой? — осторожно интересуется девушка. — Да, поеду. Чуть позже, — он замечает, что она в нерешительности мнётся на месте. — Ты можешь идти. Твой рабочий день закончился. Не стоит тратить своё время. — Хорошо, — кивает. — Хорошего вечера! — выскальзывает за дверь, но Арсений уже не обращает на неё внимания. Он внимательно рассматривает календарь на планшете, постукивая стилусом по экрану.

«10:00 am. Встреча с новым помощником»

Эта запись немного пугает. Чувствует неприятное и липкое волнение, которое неумолимо подползает к горлу, вызывая неприятный привкус во рту. Нервно берёт со стола стакан с водой и жадно отпивает несколько глотков. Он любит проводить долгие часы в своём кабинете вечерами, наблюдая, как солнце медленно садится за горизонт, скрываясь за макушками небоскрёбов. Но сейчас чувствует, что слишком устал. Нужно скорее ехать домой, надеясь не попасть в очередную пробку, и хорошенько выспаться. Завтра пятница. Завтра снова будет насыщенный и тяжёлый день. Какой же ты, Антон Шастун?

──────── • ✤ • ────────

— Меня пригласили на собеседование! — радостно восклицает Антон, с трудом удерживая на весу гору кружек, которую случайно снёс с полок во время активной жестикуляции. — Если ты разобьёшь мою любимую кружку, — сердито бурчит Дима, сидящий на диване с книгой в руках, — то вместо собеседования поедешь в травмпункт! — Ой, кому сдалась твоя вонючая кружка! — кричит из ванной Серёжа, решивший подровнять щетину. — Тебе, может быть, и вонючая, а мне её подарила бабушка. Так что заткнись, иначе бритва окажется в твоей волосатой заднице! — незамедлительно откликается Позов. — Да ладно вам, — дружелюбно улыбается Антон, сжимая руками и локтями кружки, пытаясь удержать их навесу. — Всё хорошо же! Звон разбитого стекла. Дима вскакивает с дивана. — Не моя, — удовлетворённо произносит он, садясь обратно. — С тебя новая чашка. — Твоя вообще-то на столе, — обиженно кивает в сторону Шастун, наконец-то паркуя посуду на столешницу. — Так куда тебя пригласили, позволь узнать? — Серёжа не спеша выходит из ванной, вытирая лицо полотенцем. — Да куда его могли взять, — отмахивается Димка. — Ну, во-первых, — жизнерадостно начинает Антон, включая чайник, — ещё не взяли. Я только еду на собеседование. А во-вторых, на собеседование в «Известия». — Куда, прости? — глаза Позова увеличиваются в геометрической прогрессии. — В «Известия», — гордо повторяет Антон, заваривая чай. — Ну ты, конечно, замахнулся, — Серёжа ловко выхватывает из его рук чашку и, жадно хлюпая, делает глоток. — Надеюсь, ты будешь гореть в аду! — возмущается парень и берёт ещё одну. — Как же похуй, — усмехается в ответ Матвиенко. — Мне тоже сделай чай! — со своего места выкрикивает Дима. — Я ненавижу вас, — хнычет Шастун, но слушается и наливает кипяток в ещё одну ёмкость. — И, между прочим, у меня неплохое портфолио накопилось со времён стажировки в «Народном голосе». — Откуда тебя с позором выгнали за рассеянность, — напоминает Серёжа. — И что теперь, мне дома всю жизнь сидеть? — возмущается Антон, озабоченно погружая пакетик чая то в одну кружку, то в другую. — Но не врываться же в самое известное издание в Москве! — театрально закатывает глаза Дима. — Ты хоть видел их главного редактора? — Почему я должен был его видеть? — парни хором укоряюще вздыхают в ответ. — Потому что несноснее человека, чем Арсений Попов, нужно ещё поискать. Его бывшие сотрудники говорят, он вообще зверь. — Арсений… — Антон беззаботно протягивает чашку другу. — Красивое имя, — он делает глоток горячего напитка и закидывает волосы назад. Ему двадцать три года. Он получил высшее образование, как и хотела мама, окончил филологический университет, выучился на журналиста. Стажировался в разных издательствах, пытался устроиться на работу, и всё никак не получалось. И вот, новый шанс. Он должен непременно им воспользоваться. — Там наверняка будет дресс-код, — прерывает молчание Дима. — И что с того? — Да ты костюм один раз надевал, на выпускной, — смеётся Серёжа. — Ты, кстати, погладил его? Нет, точнее… Ты вообще умеешь гладить? Парень сердито мотает головой. Он и костюмы… Это больше похоже на какую-то шутку. Отходит от стола, медленно идёт к зеркалу в прихожей и рассматривает себя. Вот такой он, Антон Шастун. Худой, с лохматыми кудрявыми волосами, вечно навязчиво нависающими надо лбом. Увешанный цепями и кольцами, в худи на три размера больше и в вечно обтягивающих джинсах. Ему двадцать три года, а он выглядит на восемнадцать. Это всё очень грустно. — Не расстраивайся, — выглядывает из гостиной Серёжа. — Я помогу тебе погладить костюм. Но только один раз, в качестве исключения, которое больше не повторится никогда в твоей жизни. — Я тебя люблю, — лицо Антона расплывается в дурацкой улыбке. Как же хорошо, когда есть друзья.

──────── • ✤ • ────────

— Доброе утро, Арсений Сергеевич! — кучка журналистов и корреспондентов хором здоровается с проходящим мимо Поповым. Он не отвечает, только останавливается и пристально разглядывает перепуганные его присутствием лица. — У нас убийство в западном районе, — говорит тихо, немного зловеще. — Почему я ещё вижу вас здесь? — сотрудники рассеяно кивают и растекаются по коридорам издательства, собирая сумки и камеры. — Доброе утро, Арсений Сергеевич, — у кабинета его, как всегда, встречает Алёна. Улыбается и приветливо кивает. — Не переживайте, у нас инсайдерская информация. Наши ребята окажутся на месте первыми. Будем надеяться, что успеют прежде, чем оцепят место преступления. Алёна — его более приятная копия. Такая же аккуратная, скрупулёзная, внимательная, но всегда в хорошем настроении и с улыбкой на красивом лице, которое очень очаровательно подчёркивают локоны тёмных волос. — Я рад, — Арсений коротко кивает и щёлкает ключом в замочной скважине. Заходит в кабинет, девушка тенью следует за ним. — Как я выгляжу? — разворачивается к ней и позволяет оглядеть себя со всех сторон. — Изумительно. Идеально. Как всегда, — Алёна снова улыбается. Он и вправду выглядит идеально. И знает об этом. Но приятнее в разы, когда это говорит кто-то другой, а особенно — молодая и привлекательная девушка. Мужчина подходит к зеркалу, которое расположено на стене около его рабочего стола, и внимательно разглядывает себя. Угольно-чёрные волосы идеально уложены назад, белая рубашка словно была рождена вместе с ним — сидит великолепно, чёрный пиджак облегает спортивное тело, брюки очаровывают педантичными стрелками, обтягивая ноги, но не слишком сильно, чтобы смотреться вульгарно. Чёрный галстук, чёрные блестящие ботинки, которые он приобрёл совсем недавно, кажется, в ЦУМе. Золотые запонки, подаренные ему коллегами. Всё идеально. Как и должно быть. Как он и планировал. — До собеседования остался час. Вы волнуетесь? — Алёна прерывает его самолюбование, возвращаясь в кабинет с чашкой кофе. — Ваш кофе. Без сахара и молока. Сливки десятипроцентной жирности. — Спасибо, — кивает ей на дверь. Вежливость — это пожалуйста, но личное должно оставаться личным. Девушка кивает и выскальзывает из кабинета, плотно закрыв дверь. Он действительно волнуется. Не хочет себе признаваться. Но он точно волнуется. Ему это чувство мало знакомо. К чему эти волнения? В его жизни всё расписано, просто и понятно. Он точно знает наперёд, что именно произойдёт и когда. А если что-то непредвиденное и случится, то у него уже заранее готов сто и один способ решения проблемы. Он контролирует всё и всех. Но он не может контролировать того, кто придёт к нему сегодня. Пока не может. Но очень надеется, что получится это исправить. Арсений несколько раз переставляет предметы на письменном столе, пытаясь найти для них более выгодное и удобное расположение. Несколько раз обходит кабинет, рассматривает вид из панорамного окна с восемьдесят девятого этажа и садится в кресло, пытаясь расслабиться и отвлечься. До десяти часов утра у него совершенно нет работы. Журналисты и корреспонденты работают на месте происшествия, срочный материал выйдет без его участия, материал для печати и сайтов будет готов минимум через час. Но он всё равно приехал раньше. Так спокойнее. У него будет время обдумать всё и подготовиться к собеседованию. Какой ты, Антон Шастун? Пока это резюме единственное, которое его хоть как-то заинтриговало среди сотни отсмотренных. Портфолио хорошее, рекомендации неплохие, образование более чем устраивает, красный диплом на месте. Брюнет вглядывается в маленькую фотокарточку, заботливо прикреплённую к резюме скрепкой. Все копии у него есть в электронном виде, но некоторые документы он больше любит в печатном. Серьёзные, немного грустные зелёные глаза, кудрявая чёлка, зачёсанная на лоб, и пухлые губы, как будто еле сдерживающие усмешку. Он совсем ещё мальчишка. Арсений закрывает и отодвигает папку. Что-то внутри него просто затребовало пригласить этого пацана на собеседование. Он прекрасно знал, что в списках есть кандидаты с более уникальными навыками и с большим опытом работы, но парень просто подкупил своим резюме. Даже не верилось, что тому двадцать три и за его спиной такой опыт в крупных издательствах. Попов очень надеялся, за счёт наивности кандидата, сразу понравиться ему, впечатлить своим издательством и способностями, воспитать его, так сказать, под себя. Складывает изящные пальцы в замок и откидывается на спинку кресла.

9:05 am

Осталось подождать совсем немного. А пока, дабы убить время и волнение, можно проконтролировать, что выпускают в срочных новостях его подчинённые.

* * *

— Ситуация — сюр! — Антон задирает дрожащие руки к потолку и всхлипывает, словно прося Господа Бога отменить сегодняшний день. — Где было написано, блять, что ты не умеешь завязывать галстуки?! — сердито бурчит сонный Серёжа, выходящий из ванны, Шастун совсем недавно разбудил его своими возгласами и стенаниями. — Что у вас там случилось, придурки? — из комнаты показывается заспанный Димка. — Я очень хочу спать и убивать. Так что, не дай Бог, вы разбудили меня своей вознёй просто так! — Шастун ноет, что не умеет завязывать галстуки, — откликается Серёжа, подходя вплотную к другу. — Дай сюда, дурень! — он выхватывает из рук товарища галстук и закидывает его за ворот рубашки, начиная завязывать. — Господи, за что мне это всё! — бормочет Дима, плетясь к чайнику, уже потеряв всю надежду выспаться. — У меня сегодня единственный выходной, а вы, суки поганые, его испортили. Кто вы после этого? — Не сердись, Димочка, — жалобно просит Антон, вытягивая шею, пока Матвиенко помогает ему завязать галстук. — Обещаю, вечером я напеку тебе блинчиков со сгущёнкой, — ловя недоверчивый взгляд друга, добавляет: — Клянусь чем хочешь. — Ладно, живи, — отмахивается подобревший Позов и открывает дверцы кухонного шкафчика. — Кофе кто будет? Завтрак? — Я опаздываю! — Шастун дожидается, когда пальцы Серёжи отпустят его шею, и стремительно убегает в комнату. — Наверное, нужно не спать до последнего, а просыпаться вовремя, — пожимает плечами парень и направляется к дивану в гостиной. — Как он будет работать в издательстве, я не понимаю. Кстати, я буду есть. — Не говори, — отвечает Дима, гремя посудой. Время завтрака. Запах яичницы соблазнительно растекается по квартире, взывая к желудкам парней. В жилье, которое ребята снимают втроём, самым удивительным образом совмещены кухня и гостиная, делая пространство по-настоящему огромным. Оставшиеся две комнаты парни поделили между собой: в большой спали Серёжа с Димой, как закадычные друзья, в комнате поменьше — Антон. — Как я вам? — растрёпанный Шастун снова вырастает перед взорами товарищей в центре гостиной. — Потрясающе, — смеётся Дима, отвлекаясь от яичницы и рассматривая его. — Ты бы хоть причесался для приличия, — приподнимается на локтях лежащий на диване Сергей. — Эх! — Антон машет руками. — Некогда! — он придирчиво разглядывает руки, увешанные кольцами и браслетами, решая, какие из драгоценностей готов снять, чтобы не выглядеть как новогодняя ёлка в костюме и в украшениях. С недовольным лицом снимает несколько браслетов, заботливо отправляя их в карман брюк, и бежит в коридор собираться. Он страшно опаздывает. Кажется, придётся разориться на такси. Пробок вроде нет. — Удачи тебе! — кричит ему вслед Дима. — Не опозорься! — добавляет Серёжа, усмехаясь. Не опозориться — это самая главная цель на сегодня. Тебе нужна эта работа, Антон Шастун.

* * *

Арсений озабоченно листает страницы сайта на планшете. Он уже успел поссориться с веб-дизайнером, чьё оформление сегодняшней статьи его категорически не устроило. — К чему, скажите мне на милость, эти грёбанные жёлтые каёмочки в начале статьи? Объясните мне, мать вашу, Стас! — трясёт перед носом испуганного дизайнера экраном планшета. — Так красиво же! — разводит руками Стас Шеминов — главный дизайнер сайтов. — Ты пишешь некролог, идиот! — в ярости стучит ладонью по столу Попов. — Что я скажу федеральному министру, когда он увидит статью об убийстве своего сына в жёлтой, чёрт бы вас побрал, каёмочке, а? — Шеминов закусывает губу, сдерживая улыбку. Об этом он совершенно не подумал. Они с коллегами устроили баттл на самое красивое оформление сайта, а он вот так облажался. — Я исправлю в течение получаса, — тихо отвечает, опуская взгляд в пол. — У тебя есть десять минут, — Арсений оттягивает галстук, расслабляя его на шее и тяжело садится в кресло. — Пошёл вон с глаз моих. — Я всё исправлю, — как заведённый снова повторяет Стас и, пятясь, покидает кабинет. С облегчением выдыхает, оказавшись за пределами опасной зоны. — Могло быть и хуже, — философски заявляет Алёна, уже стоящая у двери со стаканом воды, готовясь отнести его боссу. — Не говори, — парень фыркает и качает головой. — Надо же было, — он стучит пальцами по лбу и быстрым шагом удаляется, чтобы успеть всё за невозможный срок, выставленный Поповым. Сейчас сайт оформлен идеально. Арсений перечитывает материал, прежде чем отложить планшет. Всё удалось исправить, до того, как кто-то из высокопоставленных лиц что-либо заметил. А может быть, и заметил, но не обратил внимания или просто не успел. Мужчина поправляет ворот рубашки, приглаживает растрепавшиеся волосы. Он уже давно пришёл в себя, выпил несколько стаканов воды с лимоном — это его успокаивает. Алёна прекрасно знает об этом, поэтому каждый раз спешит в кабинет с запасами целебной жидкости. Нервничать ему никак нельзя. Слишком много работы. Слишком много ответственности. От мыслей мужчину отвлекает шум извне, поэтому он встаёт, идёт, чтобы узнать, что случилось, как дверь неожиданно распахивается прямо перед его носом. Антон Андреевич Шастун. Перед ним стоит высокий стройный парень, чуть выше него самого. Волосы растрёпаны, галстук съехал на бок, зелёные глаза широко распахнуты, смотрят удивлённо, часто моргая длинными девчачьими ресницами. — Антон Андреевич? — Арсений еле сдерживает улыбку, которая так и стремится озарить его лицо при виде этого чуда. — Можно просто Антон, — тяжело дыша, предлагает тот, пальцами, увешанными кольцами, поправляет кудрявые пшеничные волосы, которые сползли на взмокший лоб. Сзади парня осторожно выглядывает обеспокоенная Алёна. Она ловит взгляд босса, тихонько фыркает, убеждается, что всё в порядке, и закрывает за собой дверь. Брюнет ещё раз окидывает взглядом пришедшего гостя, который безуспешно пытается поправить свой внешний вид, вздыхает и направляется к своему креслу, по пути кивая на стул напротив. Антону хочется сгореть от стыда. Мало того, что он безответственно опоздал на три минуты, так ещё и споткнулся прямо у входа в кабинет, чуть не распластавшись у ног будущего руководителя. — Присаживай… ся, — исправляется Попов и сам усаживается на своё место. Решает сразу перейти на «ты». Так будет проще подчёркивать авторитет. — Спасибо, — тихо бурчит парень, неуклюже плюхаясь на стул. — Что, прости? — Спасибо! — повторяет громче, вскидывая свои большущие глаза на брюнета, словно не веря, что тот его не расслышал. — Говори громче. Говори чётче. Ты в издательстве, а не к логопеду пришёл, — нужно немного выебнуться. Стандартный приём. Шастун удручённо кивает, уже сожалея обо всём на свете и задумываясь, нужна ли ему эта работа, не слишком ли он несуразен для неё. Время тянется как пластилин, а аудиенция всё никак не хочет заканчиваться. Арсений внимательно слушает Антона, разглядывая его, пристально и с интересом. Столько колец и украшений он не видел ни на одних руках. Они иногда тихо звенят, когда парень начинает жестикулировать. Кудрявые волосы очень лохматые для такого официального вида, а зелёные глаза для двадцати трёх лет смотрят слишком по-детски доверчиво. — Вот, кажется, и всё… — Шастун огорчённо замолкает, понимая, что ему больше нечего рассказать. Попов встаёт, прохаживается по кабинету, словно пытаясь усвоить полученную информацию. — Почему же ты ушёл из «Народного голоса», позволь узнать? — последний вопрос, ответ на который особо ничего не поменяет, но Антону об этом знать необязательно. — Не сошлись… характерами… — парень мнётся, но выдаёт хоть что-то после некоторой паузы. Он точно знает: нельзя говорить своему будущему руководителю о том, что он постоянно опаздывал, залил отчёты охеренной важности кофе и перепутал фамилии губернаторов, одного из которых сделал мёртвым в своей статье. Удалось договориться с мальчиком из отдела кадров, который подправил его трудовую книжку. Каким способом договориться? Этого знать не стоило вообще никому. Кроме Серёжи с Димой, которые смеялись ещё долго после рассказа Антона. Арсений внимательно вслушивается. Он понимает, что за дверью перешёптываются сотрудники, вышедшие на обед и решившие непременно разузнать, чем же там занимается босс вместе с новым кандидатом у себя в кабинете. Хочется выйти, гаркнуть на всех, чтобы разлетелись по разным углам, но мужчина сдерживается и подходит к окну, выдыхая и пытаясь выровнять дыхание. Антон тем временем рассматривает кабинет. Он считает, что выложился на полную, и уже не видит смысла добавлять что-то ещё. Либо да, либо нет. Скользит любопытным взглядом по полкам, на которых идеальными стопками выставлены книги и какие-то документы. На стене висит огромный тонкий плазменный телевизор. Такой он видел только в магазинах техники, куда иногда забредал поглазеть. Какие-то красивые статуэтки, кубки, а ещё грамоты и дипломы, которые висят в дорогих рамках. Откуда у него столько дипломов? Интересно, он чем-то ещё занимается, кроме учёбы и работы? Выглядит Арсений Сергеевич и вправду устрашающе и серьёзно. С ним шутить как-то не хочется. И вообще… находиться рядом морально тяжеловато. Но в одном Антон был уверен. У мужчины красивое имя. И сам он тоже ничего. И только его благородное лицо в нём не отталкивало. «Если брови так не хмурить, — бормочет про себя парень, — и губы растянуть в улыбке поприятнее, то получится очень даже неплохой главный редактор. А так — злюка какая-то», — не успевает додумать, что же ещё хотел бы поменять в Арсении. — У меня есть несколько правил, — мужчина стоит спиной к Антону. — Первое правило: никогда не опаздывать, — как будто невзначай смотрит на наручные часы. — Никогда. Ни при каких обстоятельствах. День, в который ты опоздаешь, будет твоим последним. Это понятно? — Понятно, — парень кивает и закатывает глаза. Всё ясно, Арсений Попов из тех людей, для которых даже смерть не является оправданием. — Второе правило, — он разворачивается на сто восемьдесят градусов и складывает руки на груди. — Делать то, что я скажу. Нет никаких споров. Нет никакого твоего мнения. В этих стенах есть только одно мнение — моё, и оно единственное и правильное. Это ясно? — Ясно, — Шастун уже не закатывает глаза, потому что теперь его маленький бунт могут заметить. Всё по-прежнему ясно: очередной выскочка с раздутым эго. Ничего нового. — И третье правило, — мужчина подаётся вперёд, заглядывая в зелёные удивлённые глаза. — Всё личное ты оставляешь дома за запертой входной дверью. На работе мы работаем. И точка. Усвоил? — Усвоил, — Антон тихо вздыхает. Этот взрослый дядя слишком многое на себя берёт. Чем они ещё могут здесь заниматься? Спохватившись, поднимает подозревающий взгляд на брюнета, но тот уже отводит голубые глаза, снова созерцая вид за окном. Очень интересно, Арсений Сергеевич. Очень интересно. — Твой рабочий день начинается ровно в десять часов утра и ни минутой позже, — заканчивает Арсений, чрезвычайно довольный собой. — Ты ещё здесь? — А? Я? — парень удивлённо вскакивает с места. — Похоже, у меня будет много работы, — тихо проговаривает Попов, направляясь к своему месту. Антону Шастуну ещё придётся учиться понимать его с полуслова. Но ничего, всё приходит с опытом и со временем. Парень выходит из кабинета, растерянно почёсывая макушку. — Поздравляю? — Алёна встречает его добродушной улыбкой. — Поздравляете? — в тон ей отвечает Шастун, чем вызывает усмешку на идеальном лице девушки. — Можно на «ты», — она протягивает парню ладонь. — Получается, поздравляю, — он пожимает её протянутую руку, глупо улыбаясь в ответ. Арсений Сергеевич Попов сидит в своём кресле, откинувшись на спинку. В голове он чувствует неприятную суматоху, которая ему не очень нравится. Он не может до конца убедить себя в том, что принял правильное решение. — Арсений Сергеевич? — в кабинет заглядывает Алёна. — Ребята прислали материал. Посмотрите? — Конечно, посмотрю, — кивает. Снова ослабляет удавку галстука на шее. Нужно поработать. У него слишком много работы. Нужно просто начать работать. И станет легче. Однозначно. Берёт в руки планшет, открывает почту, далее — присланный документ, погружаясь в его созерцание, прочтение и анализ.