Завеса прошлого(Ч1)

Каз, прихрамывая, подошёл к сулийской семье. Отец и мать стояли впереди, их взгляды были обращены к дочери, за ними стояли трое парней, двое из которых были старше его самого, и девушка, возраст определить на вид Каз точно не решился, но лет одиннадцать ей уже было, парни потенциально представляли больше угрозы в силе, а вот девушка в ловкости, для него, не для Инеж… Парень осекся, понимая, что рассматривает семью своей подруги как потенциальных врагов и решил переключится на что-то более миролюбивое, но прежде натянул перчатки. Он отметил, что Инеж больше походила на отца, чем на мать — те же угловатые черты, худощавое телосложение, дающее много преимуществ акробатам, волосы у него тоже черные, правда немного выцветшие от долгого путешествия и палящего солнца. Черты же матери Инеж были более мягкие и округлые, но фигура также безупречна, с Инеж они были одного роста и с одной прической, но волосы шоколадные, и глаза, нет они тоже были почти черные, но другие, взгляд другой. На вид им сложно было дать больше 30-ти лет, но всё-таки родителям Инеж было больше лет на пять или на семь, точно сказать этого Каз не мог. Немного отстранившись от родителей, Инеж сказала, указывая на него, застывшего в нескольких метрах от них: — А это Каз, Каз Бреккер, мой напарник, он организовал ваши поиски, — девушка подтащила застывшего Бреккера ближе, аккуратно обхватив его за рукав пальто. Словосочетание «мой напарник» — резало слух, заставляло сердце яро сопротивляться и назвать его хотя бы другом, но она решила довериться разуму и произнести самое безопасное для них обоих на данный момент, они всё-таки ещё в Каттердаме. У города много ушей в лице конкурирующих банд, девушка это прекрасно помнила. Перчатки на его пальцах, которые ещё недавно сжимали её ладонь и поддерживали за плечи, также отрезвляли и напоминали о реальности: — Рафис — мой отец, Суфия — мама, Забир и Барс — мои старшие братья, это Гаяз и Айлин, — парень заметил её смущение при том, когда она произнесла имена последних, он был прав в своих расчётах, их она помнила плохо в силу возраста, и сколько ещё родственников наверняка ждут её в Равке… парень ещё не смирился с мыслью о том, что девушку нужно будет отпустить, но если нужно он это сделает, и даже постарается забыть её, если она попросит. Постарается, но не забудет Он пожал руки её семейству и перекинувшись с ними парой слов повёл их в приготовленный отель. Каз не был многословен, как обычно. Родственники и Инеж сосредоточились друг на друге, как он и предполагал, Каз не вслушивался в разговор и обдумывал новое дельце, которое затрагивало самых частых гостей «Зверинца», сейчас было прекрасное время для мести, его глаза едва засверкали, когда он представил тела и деньги этих простофиль, богатых купцов, но очередных простофиль. Инеж усмехнулась, кинув на него взгляд, когда на вопрос матери о том, чем увлекается молодой человек, с его стороны последовало молчание и взгляд в никуда. Каз обдумывал очередное дело и она могла поклясться, что он обдумывал часть с проникновением в квартиру очередного богатенького Каттердамского купца, представляя последующую награду. Инеж непроизвольно подумала о том кто бы это мог быть, перебирая имена в голове, Каз точно был в этом доме и возможно не один раз, но поняв, что пауза затянулась, и она пялится на парня больше положенного, легко тронула его за плечо, он нахмурился, отвлекаясь от своей занимательной мыследеятельности, и перевёл взгляд в её сторону: — Мама спрашивает о твоих увлечениях, нашей работе, — слово «нашей» вырвалось непроизвольно, но во время прикусить язык девушка не успела. В её глазах плавали грусть и беспокойство, она согласилась бы на любую его ложь, так как сама ничего складного так и не составила, Каз с неизменным лицом развернулся в сторону родителей: — Мы работаем в разных местах, часто выступаем в барах. Моя основная направленность это фокусы: карточные, денежные преимущество; Инеж показывает замечательные трюки, обращается с канатом как с родным, — голос Каза привычно скрипел, но в нём была толика мягкости, он старался не сразу отпугнуть её родителей, Инеж этот факт порадовал. Она вспомнила как он успешно отыгрывал роль пай-мальчика, когда надо было кому-то что-то подсунуть или украсть. Украсть. Она давно отметила отсутствие заколки у её сестры, которая изначально была, интересно сколько трофеев она вытрясет из Бреккера перед прощанием. Она была уверена, что деньги её семьи в безопасности, но насколько она была уверена в остатках его благородства, настолько же знала его привычку находить в карманах бриллианты и прочий хлам своих собеседников. — Интересно, — протянула Суфия, переглядываясь с мужем. После она заметила как парень протягивает ей её же браслет — Как? — её голос раздался удивленно, но Каз почувствовал ноту досады, и поставил галочку на пункте «оставить более реалистичное впечатление о себе». Сулийка забрала украшение и снова надела, — ты бы мог поехать с нами если есть талант, мы не особо сильны в фокусах, особенно таких, — Каза немного тряхнуло от того, что для него эта мысль даже не допустима, а расставание ближе, чем хотелось. Никогда не хотелось. Однако он выдавил сдержанную улыбку, и сменил тему: — А вот и ваш отель, располагайтесь, на моё имя заказаны номера, как захотите уплыть дайте мне знать, — сказал он на одном дыхании и медленно развернулся, намереваясь идти в сторону Клёпки. — Спасибо, молодой человек, Каз Бреккер — сказала мать Инеж ему в спину. — Спасибо, — вторил ей голос Рафиса, и нескольких их детей. Пока они прощались Инеж исчезла взять ключ, чтобы родители вдруг не услышали чего не надо, но осторожность была излишней, этот район был явно более благополучным, чем те, к которым она привыкла, также она увидела пару людей из Воронов, с облегчением вздохнув, и поблагодарив Каза за то, что он опять всё рассчитал. Она улыбнулась, подумав о парне, и развернулась к входящим родителям. Каз шёл в Клёпку, его сердце стучало слишком сильно, он не мог сосредоточиться на плане дома Кренсона, хотя бывал там не раз, хоть и не с парадного входа. «Ты мог бы поехать с нами» — крутилось у него в голове, он запретил себе об этом думать. Его место здесь, её там, всё честно. Его одиночество продлится вечно, и это правильно, это его судьба. Ему не стоило снимать перчатки Стоило, ради одного мига Это была слабость Ты борешься со своей броней, это единственная твоя слабость, а Инеж сила В голове семнадцатилетнего парня отчаянно трепетали мысли, там было всё: благоразумие, расчётливость, холодность, боль, страх, надежда, а может даже и любовь. Однако, стоило ему пересечь порог Клепки и он вновь преобразился в сурового босса Бочки, который треснул Джеспрера тростью, и произнёс: — Иди отсюда, пока есть в чём и с чем, — он провёл тростью по пистолетам парня, а после пошёл на чердак: половицы привычно заскрипели, застучала трость. Джес покосился на игральный стол, затем на выход, и вскоре его здесь не было. На чердаке Каз методично снял шляпу, пальто и перчатки. В руке оказался карандаш, и он начал расчерчивать лежащие на столе листы. Работа подействовала так как он и ожидал, он наконец забыл о своём рвущемся на части сердце, перестал быть мальчишкой, и стал боссом Отбросов, который разрабатывал очередное чересчур занимательное дело. Каз не заметил как уснул. «Носом в бумаги» — как ехидно замечала Инеж, всегда окидывая его укоризненным взглядом. Он знал, что сегодня она его не увидит. Он ошибся.